Шантаж чудовища

14. Челси

Я стараюсь игнорировать мысли, кружащие у меня в голове, как золотая рыбка в миске, когда спускаюсь на завтрак. Конечно, Торна за столом нет. На белоснежной скатерти выложено огромное количество еды. Круассаны, датские булочки, кексы, джемы, печенья, соки, мясное ассорти. Появляется Джеймс интересуясь, желаю ли, чтобы мне приготовили настоящий английский завтрак? Я отвечаю, что не голодна и могу обойтись черным кофе и круассаном.

— Очень хорошо, — говорит он, кивая, поднимает кофейник и наполняет чашку передо мной.

Я улыбаюсь ему.

— Спасибо.

— Мне было поручено сообщить вам, что мистер Торн ожидает, что вы будете присутствовать на ланче в «Ритце» в Лондоне вместе с ним. Машина прибудет в 12.20.

Мои брови взлетают вверх. Это должно быть первый показ секретного нового ИИ Торна, о котором говорил Джеймс. Почему он берет меня с собой? Скромную воришку, которой не доверяет. Там будут его коллеги, пресса, все, кто имеет какое-либо значение в мире информационных технологий и робототехники. Я знаю, что приедет Илон Маск и большие шишки из Google.

Джеймс желает мне хорошего дня и молча уходит.

Я смотрю на маленькие баночки с вареньем на столе. Как любопытно. В Иране даже есть варенье из лепестков роз из Исфахана. Я беру баночку и читаю этикетку. Лепестки собирают на рассвете, чтобы они не потеряли свой цвет на солнце. Он хочет, чтобы я пошла с ним на ланч? И какая бы причина у него не была, он хочет, чтобы я была рядом с ним. Мысль о том, что я буду держать его за руку на глазах всего общества, заставляет меня заволноваться, но я пытаюсь не поддаваться панике.

Откручиваю крышку на маленькой баночке и кладу рыжее варенье на круассан. Слишком сладкое. Я отодвигаю тарелку с баночной и круассаном подальше, беру чашку с кофе и подхожу к огромному эркерному окну. Вдалеке я вижу человека, присевшего на корточки. Должно быть, он садовод. Потом он поднимается и что-то ударяет ногой по земле, к нему подбегает собака. У меня тут же сжимается от спазма желудок, чашка кофе в руке начинает дрожать.

О, Момо!

Двадцать лет назад

— Мама.

— Что?

— В доме нет еды, я хочу есть.

Мама отводит взгляд от урны с папиным пеплом и удивленно смотрит на меня.

— О! Ты хочешь есть?

После похорон мама села в любимое папино кресло и постоянно смотрит на его урну. Я слышала, как мадам Бернард сказала, что у нее тихое помешательство. Помешательство, сохраняющее ее в здравом уме. Ее разум пытается, вне зависимости от потери, справится с травмой, чтобы она смогла жить дальше.

Конечно, в моем возрасте, я не понимаю, что означает слово «помешательство», но меня оно очень беспокоит. Я даже начинаю бояться уходить в школу. Как-то вечером, выпив остатки папиного виски, мама говорит:

— За твое здоровье, Челси, он не умер. Точно, он просто подшучивает над нами. Я думаю, у него появилась другая женщина в другом городе. Но он вернется к нам.

— Но, мама, его прах покоится в этой урне.

— Это не его прах. Ты же знаешь, насколько он был огромным. Он не мог уместиться в этой урне.

Я верю ей, пока месье Лемар не говорит мне, что все люди становятся маленькими, когда их кремируют.

Сейчас мама непонимающе оглядывается по сторонам.

— Почему бы тебе не отправится к месье Лемар? Его жена всегда что-то запекает в духовке.

— Ты пойдешь со мной?

— Нет.

— Ты не хочешь есть?

Она отворачивается от меня.

— Нет. Тебе лучше побыть у них. Мы уезжаем в Лондон на следующей неделе.

— Что?! – задыхаясь спрашиваю я.

— Да, я не могу больше жить в этом доме. Нас выселяют. Но поскольку у меня есть ты, правительству придется нас приютить.

— А как же месье Лемар?

— А что он? Он для нас ничто, — выстреливает она в ответ.

— Как же моя школа?

— Ты пойдешь в школу в Англии, так ведь?

Я топчусь с ноги на ногу, раздумывая. Ранее уже приходили двое мужчин, которые купили папину машину на прошлой неделе.

— Как мы туда доберемся?

— На автобусе, мне хватит на него денег.

— Разве можно Момо взять с собой в автобус?

Моя мать поворачивается к окну. Зима почти заканчивается, снег уже тает.

— Нет, мы не можем взять Момо с собой. Скорее всего сначала нас поместят в приют, где будет только ночлег и завтрак, а там не разрешено держать домашних животных. Думаю, будет лучше, если мы оставим Момо у месье Лемар.

— Нет, мама. Нет, — плачу я, глаза наполняются слезами.

Она внезапно смотрит на меня холодно и твердо.

— Ты опять пытаешься настоять на своем, Челси Эпплби? Ты еще не усвоила урок? Вспомни, что случилось в последний раз, когда ты настояла на своем? Твоего отца убили в лесу. В следующий раз случится что-нибудь со мной. И что ты будешь делать тогда? А?