Шантаж чудовища

7. Челси

Я пораженно замираю в дверном проеме. Стены оклеены великолепными обоями шинуазри, в китайском стиле, с золотым блеском, изображающих старинные розы и красивых птиц. Массивная кровать с балдахином стоит на другом конце комнаты. Покрывало смесь цвета чирок, бирюзы и глубокого зеленого леса. Пол из темного дерева, с античным кремово-изумрудным ковром. Мебели очень мало, но каждый предмет выглядит так, будто его купили на аукционе в Christies.

Из высоких окон открывается вид на лужайку перед домом. Роскошные парчовые шторы подвязаны толстыми шнурами, с перекрученными нитями, соединенными вместе. Одно из окон широко открыто и холодный ветерок шурша колышет длинный край занавесок, заставляя шелковые шнуры переливаться в после полуденном свете. На полу тени превращаются в мягкую череду изысканного цвета. Острый запах, смешанный с ароматом попурри улавливает мой нос.

Это так красиво, что почти похоже на сон, эфемерный мир фантазий; но я чувствую себя не только пораженной богатством и красотой, но испытываю некоторые опасения. Если я войду в эту прекрасную комнату, все равно, что я войду в клетку.

— Заходи, милая, я покажу тебе, как все работает, — приглашает Анабель, открыто смотря мне в глаза.

Я перевожу взгляд на ее румяное лицо. Мне нечего бояться. Собственно, ничего злого и ужасного нет не в Торне, не в этом месте. Просто бурное мое воображение. Я выпрямляю спину и расправляю плечи.

— Что находится за этими дверями? — Спрашиваю я, делая два шага в комнату и указывая на три высокие двери сбоку.

Анабель подходит к одной.

— Эта дверь ведет в твою гардеробную, милая. Там уже имеется кое-какая одежда для вас, и вы можете заказать все, что хотите, пока будите здесь находится. Вторая — ванная комната. А последняя дверь... спальня мистера Торна.

Я чувствую, как у меня начинают гореть щеки. Я не предполагала, что он будет находится так близко от меня. Дом такой огромный, он мог бы поселить меня в любой другой комнате. Возможно, он хочет постоянно приглядывать за мной.

— Хорошо, — быстро говорю я, чтобы скрыть свое смущение.

— Давайте я покажу вам, как работает душ, милая, — говорит Анабель, открывая вторую дверь.

— Спасибо, — отвечаю я, когда она показала мне, как работает нагреватель и душ.

— Ужин будет подан в столовой в шесть часов. Я пошлю Терезу, горничную без четверти проводить вас вниз. Если вы хотите сэндвич или легкую закуску позвоните в колокольчик, и я буду счастлива сделать что-нибудь для вас.

Мне хочется ее обнять. Она так добра к совершенно незнакомому человеку. Благодаря ее теплому, заботливому лицу я менее нервничаю сейчас, чем когда только подъехала к дому. Я благодарю ее, и она уходит, закрывав за собой дверь.

Пока на меня еще не действует разница в часовых поясах, хотя кровать так и манит к себе, она очень удобная, но мне не хочется самой себе в этом признаваться, я все же решаю принять душ. Но по дороге в ванную комнату, любопытство берет свое и я заглядываю в гардеробную. Мне понадобится что-нибудь подходящее для ужина.

«Гардеробная» почти в размер со спальней. Полы здесь покрыты мягким кремовым ковром. Вдоль стен от потолка до пола все уставлено вешалками с одеждой и обувью. Я никогда раньше даже не видела такой одежды. В центре комнаты находится удобный диван, кресло и туалетный столик.

Я провожу рукой по пальто двигаясь вперед и смотрю вниз на обувь. Одежда и обувь подходят по типу и цвету. Рядом с пальто свитера и куртки, потом вечерние платья, дальше просто платья, и так продолжается до самого конца. Каждый вид одежды начинается с темного, потом мягко переходит в более светлые тона. Тот, кто выбирал всю эту одежду, должен был быть очень дотошным, настоящим профессионалом. Я понимаю, что это была не Анабель.

Я достаю первые туфли, сажусь на кремовое кресло, чтобы их примерить. Мать твою, это Кристиан Лабутен — остроконечные черные шпильки с красными подошвами. Они идеально садятся на ногу. Я оглядываюсь и рассматриваю несколько других пар обуви, все моего размера. Я снимаю Лабутены и иду босиком по мягкому ковру. Снимаю первое платье с вешалки и смотрю на бирку. Оно также моего размера. Я с удивлением оглядываюсь вокруг. Торн купил всю эту кучу дорогих дизайнерских вещей для меня? Интересно, откуда он вообще узнал мой размер. Его ищейки рылись в моих вещах в моей квартире? Тогда возникает еще более любопытный вопрос. Как вся эта дизайнерская дорогущая одежда может быть наказанием за воровство? Дрожь пробегает по всему телу от этой мысли, что он на самом деле ожидает от меня?

Я как раз собираюсь еще побольше здесь порыться, когда замечаю бирюзовый стационарный телефон на журнальном столике. Я снимаю трубку. Есть гудок.

Набираю номер на циферблате, который помню уже много лет. Раздается три гудка.

— Алло? — отвечает напряженный голос.

— Привет, Мэлоди, — говорю я, рада услышать голос моей подруги детства.

— Челси, это ты? О, мой Бог, какой сюрприз! — восклицает она хихикая. — Но у меня не определился твой номер. Откуда ты звонишь? И сколько сейчас времени у тебя?

Для меня непривычно звонить ей по телефону. Обычно я отправляю сообщения или мы сидим в личном чате по скайпу или что-то типа того, но я никогда не звонила ей с номера, который невозможно определить.

— Я в Лондоне, Мелли, — говорю я со смехом.

На другом конце наступает длинная, ошеломленная пауза. Когда я уехала из Лондона два года назад, я поклялась, что долго не вернусь сюда. Не вернусь, если не сложатся по-другому обстоятельства, и мы обе понимали, что я имела в виду.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, со смешанным страхом и любопытством.

— Торн нашел меня, — шепчу я. Я не уверена имеются ли у меня в спальни скрытые камеры и не следит ли Торн за каждым моим шагом.

— Что? Как?! — пронзительно орет Мелли.

— Частные детективы. Очевидно, я была не настолько осторожна, как мне хотелось думать. Он пришел ко мне в офис и предъявил ультиматум. Либо я возвращаюсь с ним в Лондон, либо сажусь в тюрьму.

— Вау! Так как ты не гниешь за решеткой, тогда что? — спрашивает она.

— Я должна оставаться с ним, в его доме три месяца. Похоже, он купил мне целый гардероб самой красивой одежды и обуви, но есть одно но…

Я жду ответа от Мелли, но другом конце провода устанавливается жуткая тишина.

— Взамен я должна быть его... сопровождающей. Три месяца я должна жить с ним и оказывать ему сексуальные услуги. — Я смущенно закрываю глаза, говоря что-то подобное. Мне хочется вымыться, если честно, потому что я чувствую себя грязной. Я даже представить себе не могу, что Мелли думает о моей столь унизительной договоренности.

— И все? — изумленно спрашивает она.

— Что ты имеешь в виду «и все»? Ты не слышала, что я сказала? Я буду здесь, чтобы он мог трахать меня, когда захочет, Мелли, — горько выплевываю я.

— Попридержи лошадей, девочка. Ты не слышала, что я сказала? Великолепный и чрезвычайно богатый мужчина перерыл весь земной шар, чтобы тебя найти. Он предпочел поселить тебя в полной безопасности в своем особняке, купил тебе полный гардероб, которую я могу только представить, дизайнерской одежды, которую ты можешь носить и в обмен за все это, ты должна спать с этим мачо? Боже милостивый, Челси, как я хотела бы оказаться на твоем месте. Если бы мужчина, который бы выглядел так, как он, захотел бы, чтобы я стала его любовницей, я бы, черт возьми, запрыгнула бы на него от радости. Никаких вопросов. Если бы я могла предположить, что за украденные триста тысяч долларов, можно получить такой подарок, я готова завтра же стать воровкой. — Мелли начинает хихикать.

Ее заливистый смех заставляет меня тоже рассмеяться. Я почему-то была уверена, что она будет ругаться, угрожать ему, если он попробует меня обидеть, но вместо этого она почти поздравляет меня. Странно, но меня это даже успокаивает. Я чувствовала себя падшей, запачканной, а она своими словами открыла дверь и впустила солнечный свет.

— О, глупая девчонка. Это же самая лучшая романтическая фантазия, — мечтательно бормочет она.

В середине смеха я слышу звук открываемой двери за спиной.

— Я перезвоню тебе позднее, Мелли, — шепчу я и быстро вешаю трубку. Медленно поворачиваюсь лицом к двери.

Торн стоит в дверном проеме, его черные глаза прикованы ко мне.