Шатаут

Глава 9

Мы пришли к соглашению. С того вечера, из-за его отвлекающих факторов, нам обоим нужно было — и я требовала — время, чтобы учиться и сосредоточиться на вещах, не вошедших в созданный нами маленький мирок. Я не хотела, чтобы мои оценки снижались или, что ещё хуже, потерять стипендию, потому что развлекалась с парнем. Не думаю, что родители поняли бы это. Да и Ригли нужно было поддерживать собственные оценки, чтобы продолжать играть в команде.

Уже приближался конец октября, и их сезон закончился пару месяцев назад, но тренер все ещё требовал, чтобы они ходили на бейсбольный стадион, а также практиковались на крытом поле. Их нынешнее поле как раз реконструировалось, и добавлялись новые места для сидения. Он пригласил меня прийти на одну тренировку, и это было весело, пока не превратилось в жаркую битву за то, кто лучше отбивает.

— Твои бёдра развернуты неправильно, — сказал он. — Вот, дай, покажу.

Он сделал шаг навстречу, но я вскинула руки вверх.

— Замри. Мне не нужны твои придуманные отвлекающие маневры. Я знаю, что делаю.

Его дерзкая бровь поднялась.

— Да? Когда это ты стала профессионалом?

Я подвигала бёдрами и встала в позицию.

— Я не новичок. Я и раньше играла, помнишь, мы были в одной команде?

— И нам было по пять лет, Хэдли.

— Ну и что? Это как езда на велосипеде. Невозможно разучиться.

«А также, возможно, я наблюдала за тобой каждый раз, когда ты отбивал мяч».

Я услышала, как автомат щелкает, чтобы выстрелить следующим мячом. Ригли пришлось отрегулировать скорость таким образом, чтоб у меня был шанс отбить. Базы были пусты по большей части, за исключением отца и сына на одном конце, и старшеклассника в двух базах от них. Место освещалось яркими флуоресцентными огнями и пахло AstroTurf. Ну знаете, как тот аромат резины, который ощущаете, когда открываете новую упаковку резинок для волос.

Ригли выглядел аппетитно, как обычно. Изношенная пара шорт-карго цвета хаки, черная футболка, идеально обтягивающая его грудь, и бейсболка «Янки», которую он носил задом наперёд. Если бы все восемнадцатилетние парни выглядели так прекрасно, женская половина человечества наверняка оказалась бы в беде. Если он коснётся меня, игра закончится. С таким отвлечением я не смогла бы увернуться и от мяча, брошенного младенцем.

Подняв локоть вверх и отведя его в сторону, я расставила ноги на ширину плеч и уставилась на автомат в нескольких ярдах от меня, с нетерпением ожидая, когда тот удивит меня следующим мячом. До сих пор я отбила четыре из семи. Возможно, это не самый лучший показатель, но я не била по мячу с тех пор, когда играла ребенком на поле его родителей.

Мяч вылетел, и я напряглась. Мне бы хотелось, чтобы это происходило в замедленном режиме. Тогда я бы точно отбила.

Когда мяч приблизился, я двинулась в повороте, бита соприкоснулась с твёрдой кожей, вибрации и покалывание мышц прошли через мои руки, инстинкт заставил меня закрыть глаза. Эй, никто не утверждал, что я профессиональный игрок. Я знаю, что требуется следить за процессом. Мяч выстрелил прямо в воздух, затем попал в сетку немного позади меня.

Мяч был вне игры.

Ригли усмехнулся.

— Хороший удар, чемпионка.

Бита опустилась, и я повернулась, чтобы взглянуть на него.

— Удар есть удар. Мы никогда не договаривались, что это должно быть в рамках.

Он удивился.

— Ну, если мы та-ак будем играть…

— Такие правила, — заявила я.

Он отсалютовал мне. Я отвернулась и встала лицом к автомату для подач. Последние два мяча я пропустила полностью. На один так сильно замахнулась, что прокрутилась на 360 градусов. Мне казалось, что Ригли обмочит свои шорты, так сильно он смеялся. Я пыталась притвориться, что злюсь на его насмешки, но не могла. Он был таким игривым, это было мило.

Когда настала его очередь, он внес коррективы на автомате, чтобы ускорить подачу. В первый раз я наблюдала за ним без каких-либо препятствий и подглядываний. Я могла открыто смотреть и восхищаться его способностями и привлекательными качествами. Его собранной, но готовой к повороту позицией. Его карими глазами, фокусирующимися на мячах, взлетающих над базой. Мне нравилось видеть, как он купается в своей любви к спорту, даже если это было не против другой команды. Он был преданным и страстным. Качества, которые я нашла очень привлекательными. Каждый раз, когда он бил, и мяч шел прямо над питчинговой машиной, он слегка кивал самому себе, как бы говоря: «Отличная работа». За этим было очень приятно наблюдать.

Мы били по очереди, примерно по пять раз каждый. Хотя я могла бы заниматься этим весь день, очевидно, что у него на уме были другие вещи.

— Ты готова уйти? — спросил он.

Я убирала шлем на полку, когда почувствовала, как он приближается ко мне сзади. Я затаила дыхание, ожидая, когда он прижмётся к моей спине, но этого так и не произошло. Вместо этого он обошёл меня и положил свой шлем рядом с моим. Он выдохнул, и его дыхание скользнуло по моей шее.

— Ага, — пискнула я.

Он знал, какое влияние оказывал на меня.

— Поехали, — его голос прозвучал глубоко и хрипло.

У меня не было другого выбора, кроме как последовать за ним. Мы шли по стадиону, не держась за руки и даже не прикасаясь. Мы не демонстрировали супер-увлечённую пару публично, потому что это заставляло меня чувствовать себя некомфортно, и он принял этот факт. Это не имело ничего общего с тем, что я не ощущала гордости за его желание быть со мной. Но неудобство относительно себя самой присутствовало, и не хватало уверенности в том, что меня следует видеть с кем-то вроде Ригли в таком качестве.

Пока мы шли, он взглянул на меня, карие глаза горели. В них виднелось желание, и я знала, что он был возбужден. Я с трудом сглотнула.

— Мы поспорили. Ты проиграла, — просто констатировал он.

У меня хватило ума показаться застенчивой.

— Да, но я не думала, что ты доведёшь спор до конца.

— Почему бы и нет?

Я пожала плечами, когда мы вышли на ночной воздух. Он был густым от влажности, и у меня на лбу скопился пот, прежде чем мы даже добрались до машины.

— Не знаю. Наверное, я просто думала, что ты пошутил.

— Ну, я часто шучу, но спор есть спор. Ты отбила только половину своих мячей.

— Ладно, но, если бы мы учли тот факт, что твои способности куда лучше моих, то я бы сказала, что мы оба достигли одинакового количества, и поэтому сыграли вничью. Так что никто не победил.

Он усмехнулся.

— За исключением того, что это так не работает, и это не то, что произошло.

Мы добрались до его джипа, и он нажал на ключах кнопку разблокировки. Когда мы оказались внутри, я напряглась от тишины, окружившей нас. Можно было услышать падение булавки. Он не запускал двигатель и едва шевелился, за исключением лёгкого колебания вверх-вниз грудной клетки во время дыхания. Если бы не ощущение, что его глаза устремлены на меня, я бы подумала, что он заснул.

Я заёрзала.

— Хорошо, так какова же была твоя часть сделки? Не помню.

— Мы пробуем что-то новое.

Я уставилась в лобовое стекло.

— И под новым, я предполагаю, ты не имеешь в виду новый способ послать кручёный мяч?

Ухмылку в его голосе нельзя было не расслышать.

— Нет.

Каждая унция меня хотела знать, что это за новая вещь, но я начинала дрожать от нервозности. Он заставлял меня чувствовать себя неловко, но не в плохом смысле. Просто я знала, что он снова станет моим учителем, и от меня ожидали определённых чувств.

Мы продолжали сидеть в полной тишине, и я понятия не имела, ждёт ли он, чтобы я установила зрительный контакт и кивнула в знак согласия, или он собирается завести джип, чтобы мы могли вернуться к нему или ко мне домой.

На мой вопрос вскоре был дан ответ, когда он прочистил горло, прокашлявшись. Естественно, я повернулась в его сторону. Эти коричневато-зелёные глаза встретились с моими голубыми. Я снова сглотнула.

— Погоди… прямо здесь? — едва слышно прошептала я, будто кто-то мог меня услышать.

Он кивнул.

— В этом будет половина удовольствия, Хэдли.

— Но мы находимся прямо под дурацким фонарём. Не думаешь, что нас могут увидеть?

Он взглянул вверх.

— Может быть, но не волнуйся, ты всё равно будешь одета.

Мои плечи заметно расслабились.

— Ладно, хорошо.

Уголок его рта пополз вверх, и он покачал головой.

— Господи, ты думала, что я раздену тебя, чтобы все увидели? Никогда в жизни, черт возьми. Я не делюсь, и, конечно, не позволю каким-то уродам пялиться на мою девушку.

— Твою девушку? — нежно спросила я.

Эти два слова согрели моё сердце и мгновенно заставили снять оборону.

— Я так и сказал. Мы обсуждали это. Меня не интересует никто другой, и наши отношения продолжаются уже достаточно давно, и я могу говорить, что угодно. Так что да, ты моя.

Ну, хорошо. Кто я такая, чтобы спорить?

За исключением того, что я не была эксгибиционисткой. Вообще-то, могла ли я это утверждать, если у меня не было никакого опыта в этом вопросе? Он пообещал, что моя одежда останется на мне, так что это было плюсом. Однако, я еще не была готова сделать этот шаг. Я не хранила себя для брака, но также не была той, кто раздевается и показывает свои прелести, стоит симпатичному парню улыбнуться. Он должен был доказать, что достоин. Конечно, Ригли уже доказал, но это всё ещё не был шаг, к которому я была готова. К счастью, он проявлял терпение.

— Ты собираешься рассказать мне, что это за «новые вещи»? Или то, что ты хочешь сделать? — с любопытством спросила я.

Его голова качнулась туда-сюда.

— Не-ет, я бы предпочел показать тебе.

— Это секс?

Я чувствовала необходимость уточнить очевидное, несмотря на то, насколько смущённо и по-детски это заставило меня звучать.

Вопрос немного ошеломил его, но он быстро ответил.

— Нет, это не секс.

Несмотря на то, что мы были на свету, ореховая радужка почти скрылась за темнотой его зрачков. Один быстрый взгляд вниз, и я могла сказать, что он завёлся, несмотря на то что мы ещё не трогали друг друга. Всё, что он имел в виду, очевидно, сделало его таким. Или, может быть, это был скорее тот факт, что он собирался что-то сделать со мной, то, чего я ещё не испытывала.

Ригли потянулся через центральную консоль, положив локоть на её край. Я была в замешательстве и не понимала, что он собирается делать. Мы раньше целовались в его машине, но так не было никогда. Он бережно заправил прядь моих волос за ухо и стал целовать мою шею. Мурашки взбежали вверх, правой рукой я схватилась за дверную ручку. Почему это чувствовалось так по-другому? Так интенсивно?

— Расстегни свои шорты, — потребовал он мне на ухо.

Мои глаза раскрылись, и я вздрогнула.

— Я думала, ты сказал, что мы не делаем… это?

Он усмехнулся.

— Мы и не делаем, Хэдли. Но я прошу тебя довериться мне и расстегнуть свои шорты.

Моё сердце зашлось в галопе, и, если бы он оказался по-настоящему близко, он мог бы услышать его стук.

Я кивнула. Потянувшись к пуговице, просунула её через небольшую петлю, села ровно и стала ждать его следующего хода. Я была напугана, и все мысли, которые только можно было представить, крутились в голове. Мол, может быть, он собирался накинуться на меня? Или, может, хотел вынудить меня делать что-то с самой собой? Я понятия не имела, какие вещи Ригли на самом деле имел в виду. Если он хотел, чтобы я делала кое-что с собой, пока он смотрит, то он, пожалуй, лаял не на то дерево. Как сказала бы Анна Кристиану Грею: абсолютно не допустимо.

Я неловко положила руки по обе стороны от себя, не зная, стоит ли мне коснуться его груди, шеи, подтянуть ли его ближе ко мне или что-то ещё. Мои ногти снова принялись постукивать, и я не могла это остановить, даже если бы попыталась. Я щёлкала ими в ритме сердца. Лёгкая улыбка Ригли коснулась моих глаз и, словно прямо в мои нервы вкололи какое-то седативное, я начала расслабляться. Он знал, что я волнуюсь, и молча пытался сказать, что мне нечего бояться. Его улыбка сделала это для меня. Она всегда была похожа на сияющий маяк в любой дерьмовой буре, которую я создавала в собственной голове.

— Ты доверяешь мне? — серьёзно спросил он.

Доверяла ли я ему? Доверяла ли я ему достаточно, чтобы однозначно отдаться и знать, что его намерения были благими? Что Ригли Брукс оказался здесь не только для себя, но и для меня. Что он станет наслаждаться видением того, что я получаю удовольствие. Верила ли я, что, если открою себя ему, он посмотрит на меня и скажет, какая я красивая, и будет относиться ко мне так, как будто я — нечто, что нужно ценить? На каждый вопрос был один и тот же ответ.

Без сомнения.

Он заслужил это.

— Да, я доверяю тебе.

Его улыбка засияла.

— Хорошо.

Потом он снова двинулся вперёд, поцеловав меня с такой страстью, что я ощутила это каждой клеточкой существа. Его губы прижались к моим в страстном поцелуе. Его рот открылся, язык танцевал по мягкости моей губы. Он вознаграждал меня и мой ответ, превращая меня в тающую массу, прежде чем что-либо этакое началось. Моё тело загорелось, а пальцы ног поджались. Когда его рука поднялась к моей шее, я ответила, схватив и сжав его предплечье.

Он ненадолго прервал поцелуй и сказал:

— Это будет только для тебя. Я хочу, чтоб ты почувствовала это. Понимаешь?

Я не поняла, но все равно кивнула. Что это должно было означать? Но я была готова отдаться ему. Я доверяла ему достаточно, чтобы знать, что зайду так далеко, и стану делать определённые вещи. Я верила, что он не причинит мне вреда.

Мое дыхание ускорилось, и тело оказалось в центре внимания. Каждым поцелуем и каждым прикосновением он словно приказывал мне. С моего согласия или без такового моё тело предавало меня и выставляло себя напоказ, чтобы почувствовать что-то удивительное. Одна из его рук упала с моей шеи и опустилась к груди. Мои соски напряглись, и я непреднамеренно выгнула спину, чтобы дать ему лучший доступ. Он сжал один через верх моей футболки. Сквозь тонкий бюстгальтер я чувствовала каждое движение его пальцев. Дыхание вырвалось из моих губ, когда он куснул меня за ключицу.

— Как это ощущается?

Он нежно сжал сосок, а затем провёл по нему большим пальцем.

Хотел ли он односложного ответа или развёрнутого? Потому что прямо сейчас мой мозг отказывался работать, и я была способна только выдавить из горла нечто, похожее на хрюканье.

Его рука оставила мою грудь и коснулась края шорт. Мои глаза распахнулись. Это, определённо, не то, что мы делали раньше.

— Ригли, думала, что ты сказал, что мы не будем…

Он быстро шикнул на меня.

— Не будем. Просто откинься и расслабься. Поверь мне.

Моя грудь поднималась и опускалась, дыхание стало тяжёлым. Кончики его пальцев играли с верхней частью моих трусиков, а затем он навис надо мной. Его внимательные глаза оценивали мою реакцию и то, как я отвечала ему. Это было нервно и интимно. Чуть ли не более интимно, чем то, как его руки скользили всё ниже и ниже. Его ладонь оказалась как раз поверх моей киски, которая стала мокрой, и во мне всплыла потребность, которую я никогда не ощущала раньше. При первом же прикосновении его пальца к моему клитору, я чуть не взорвалась.

Это было совсем не так, как когда я изучала своё собственное тело одна в своей комнате. Вовсе не похоже на эксперименты с различными способами прикосновения к себе для выяснения того, что приятно, а что не слишком. Я могла достичь кульминации и раньше, но Ригли, казалось, знал правильные кнопки для нажатия и идеальные места для ласки. Несколько щелчков его пальца заставили моё тело трястись, и гортанный стон вырвался из груди.

— Боже мой! — я ахнула и протянула руку, смяв ткань его футболки.

Одобрительная улыбка дала мне понять, что с его стороны всё было замечательно. Но он никак не мог наслаждаться этим так же сильно, как я.

— Правильно, просто почувствуй.

Его глаза время от времени оглядывали всё вокруг, предположительно, чтобы убедиться, что на парковке никого не было.

Он сдвинул руку ниже, и один из его пальцев вошёл в меня. Иисус, это было другое ощущение. Когда я так делала, я ничего не чувствовала. Я просто решила, что являюсь частью большого процента женщин, которые на самом деле не получают удовольствия от проникновения. Но сейчас! Теперь это ощущалось так хорошо, уверена, потому что я была настолько мокрая, и близка к оргазму от того, что он внутри меня вот так; наполненность, которую он дал мне почувствовать, заставила меня приблизиться к финалу.

Мои глаза закатились и закрылись. Он входил глубже и надавливал вверх. Ригли использовал другую руку, стянув мои шорты ниже, чтобы ему было легче добраться до меня. Я подняла бёдра, позволив это сделать. В тот момент, если бы он пожелал, чтобы я разделась, я бы обнажилась и забралась на него сверху.

Забавно, как в состоянии повышенного возбуждения я внезапно захотела сделать всё, чтобы получить освобождение. Излишняя чувствительность просто вылетела из окна, и я была готова продать душу, чтобы покататься с дьяволом.

Я была в таком состоянии экстаза, что не осознавала, насколько близка к тому, чтобы кончить. Он знал об этом, каким-то образом.

— Боже, это лучше, чем я когда-либо надеялся. Ты идеальна.

Его глаза казались почти чёрными, и я понимала, что он твёрдый и готовый к прикосновению.

Я должна была. Я хотела. Но как это сделать? Так же, как он делал это со мной? Неужели просто схватить его, как ручку метлы, и двигать рукой вверх и вниз? Моё отсутствие знаний было отстойным в такой момент. Я хотела ответить взаимностью. Ригли вытащил пальцы и стал обводить маленькие круги вокруг пучка нервов, опухшего и нуждающегося.

— Ригли, я сейчас…

— Отлично. Отпусти себя, Хэдли. Я помогу тебя ощутить это.

Его требовательный голос был грубым: тон, который я никогда не слышала.

И просто так, взрыв ощущений накрыл меня. Моё тело неистово содрогалось, вынуждая его давить сверху, помогая мне удержаться. Мои ноги плотно сомкнулись. Я не смогла бы раздвинуть их, если бы попыталась. Я хотела, чтобы он продолжал прикасаться ко мне, и хотела, чтобы он перестал это делать. Этого было слишком много. Цветные огни вспыхивали под моими веками, в ушах звенело. Это был оргазм всех оргазмов. Я почувствовала, что могу описаться, если он не перестанет прикасаться к моему клитору. Я никогда не была настолько чувствительной. Даже кожа стала горячей, и на лбу образовался пот. Я схватила его за запястье и оттолкнула.

— Слишком много. Боже мой, ты должен остановиться.

Он усмехнулся и слегка щёлкнул по клитору, прежде чем вытащить руки из моих шорт. Это заставило меня подпрыгнуть и застонать.

— Не думаю, что когда-либо видел что-то подобное раньше, — он звучал так же глухо, задыхаясь, как и я.

Я попыталась отдышаться. Реальность того, что мы сделали, догоняла меня, и разум говорил, что моя нижняя часть всё ещё была открыта. Мои щёки покраснели, и смущение поднялось изнутри.

— Это плохо или как? — спросила я.

Он откинулся на спинку кресла и поправил свою ужасно очевидную эрекцию.

— Позволь мне сказать об этом так. Ты всегда была очень хорошей девочкой. Прилежная и умная, но прямо сейчас открытая и позволяющая мне делать то, что я хотел… — он свистнул себе под нос. — Это было невероятно.

Я пристегнула ремень безопасности, всё ещё не уверенная, должна ли воспринимать его слова как комплимент. Я хотела вернуться в общежитие, принять душ и лечь в постель, где могла бы подумать обо всём, что произошло сегодня вечером.

— Отпусти это, Хэдли.

— Что? — мои глаза стрельнули в него.

— Твои ногти. Снова щёлкаешь.

Я взглянула вниз и, конечно же, я щёлкала.

— Просто… это было довольно интенсивно. Как я должна себя чувствовать?

— Как захочешь. — Он пожал плечами. — Я просто говорю тебе, что ты была прекрасна.

Он думает, что я прекрасна?

Это было так мило и любезно с его стороны сказать это, когда я чувствовала себя столь неуверенной.

Я кивнула.

— Ну, мне понравилось, — застенчиво пробормотала я.

Он завел двигатель и вывел джип с парковки.

— Думаю, мне нужно выигрывать больше таких споров.

Я ударила его по руке.

— Заткнись и веди, ладно?