Шекспировский мальчик

8. ТО ЖЕ САМОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ - ДИКОН ПОСЕЩАЕТ ГРИНВИЧСКИЙ ДВОРЕЦ

Дикон завершил весеннюю уборку незадолго до полудня, ожидая, что Руи объявился задолго до этого момента - голодный, возбужденный или то и другое вместе. Неужели он сказал, куда идет и когда вернется? Скорее всего, нет – белокурый мальчик был похож на комету, стремглав несущуюся своим собственным беспорядочным курсом и не обращающую внимания ни на что другое. Ну и черт с ним – я не скромная служанка и не робкая домохозяйка, чтобы потакать его прихотям!

Дикон помылся, надел свой лучший камзол и отправился в Гринвичский дворец, его пульс учащался, когда он вспоминал горячий рот и ищущий язык пажа, жадно сосущего его петушок. Он решил пойти речным путём, но ему пришлось громко торговаться, чтобы заставить разбойника лодочника сбросить плату с трёх пенсов до двух и одного пенни. Даже тогда чёртова лодка дала течь, и он был вынужден вычерпывать воду, вспотев, как рыбачка на солнцепёке, в противном случае ему пришлось бы промочить свою новую обувь.

Он довольно легко нашел отдельный вход в покои пажа – мужской символ был отлично заметен – и осторожно постучал. Нет смысла будить все крыло огромного здания нетерпеливым стуком, но - ни ответа, ни открывающейся двери, готовой впустить его, чтобы оказать теплый прием и ещё более теплый секс. Он снова постучал, на этот раз громче - и опять без ответа! Озадаченный Дикон нахмурился. Паж сказал ему, что проводит тут большую часть времени, так где, черт возьми, он - в церкви? Нет, то касается пуритан, которые большую часть времени по воскресеньям проводят в церкви или на собраниях - их трудно оттуда вытащить! Может, виконт на дежурстве? Вряд ли, иначе он оставил бы записку на двери или сообщение с каким-нибудь дворцовым слугой.

Мальчик уже собрался в третий раз докучать порталу громовым стуком, когда увидел прогуливающуюся мимо напыщенную, надутую особу. Не слишком низко поклонившись, он обратился к ней:

- Прошу прощения, сэр, но не знаете ли вы, виконт Кларендон в резиденции?

Мужчина демонстративно остановился, нахмурившись в явном отвращении, как будто он находился слишком близко к переполненному туалетному креслу. - А кому он нужен?

- Мне.

Мужчина поднес ароматический шарик поближе к носу и изысканно нюхнул. - И кто же ты - если вообще кто-нибудь?!

- Я Дикон Миллер, мальчик-актёр, к вашим услугам.

- Слава Богу, не к моим! Ты сказал «мальчик-актёр»?!

- Да, ваша милость.

- Фу! Ты ничем не лучше нищего или никчемного бродяги, так что дуй отсюда со всех ног, или я позову стражу! Мужчина зашагал прочь, оскорбленно задрав нос.

«Нет! - угрюмо подумал мальчик. - Этот член не придворный, как я предполагал - он явно придворночлен или, может быть, придворноёб[69], отвечающий за опустошение Королевского ночного горшка, не иначе. Чтобы его оспа взяла!» Дикон был очень обидчив, когда унижали мальчиков-актёров.

Может, постучать ещё разок? А почему бы и нет, раз уж он здесь? Он поднял руку, готовясь вызвать переполох, способный разбудить и мертвых, но тут дверь распахнулась – и на пороге появился заспанный и зевающий Эдвард, паж, который, вытаращив глаза, ухмыльнулся, а затем кинулся и горячо обнял своего гостя. - Дикон! - воскликнул он радостно. - Это действительно ты?! Я так долго ждал, а ты всё не приходил!

- Ну, вот я пришел - и если ты не впустишь меня и не закроешь дверь, то вызовешь скандал. Благородный виконт, обнимающий бедного мальчика-актёра - тень Содома и Гоморры, английская версия!

- Входи, мой дом к твоим услугам! Подвигай стул и садись за стол - я как раз собирался позавтракать, так что присоединяйся, здесь более чем достаточно для нас обоих! - воскликнул паж, целуя Дикона в губы.

- Завтрак в полдень? Какая роскошь! Или ты ленивый слизень?

- Я заслужил отдых, потому что до трех утра дежурил. Её Величество провела бал в честь императора Австрии - она ​​надеется заключить с ним союз против Франции. Но ешь! Тут куча белых тостов, апельсинового мармелада, яблочного масла, ветчины и яиц, тушеных с грибами и трюфелями, булочек, пышек - и изобилие сидра!

- А сидр крепок? - спросил Дикон, охотно напав на еду с ножом и ложкой.

- Крепок как ты, я надеюсь на это! - рассмеялся Эдвард, наливая большой стакан напитка для своего гостя.

- Но откуда у тебя столько вкусной еды – самой вкусной из всего, что я когда-либо пробовал!

- Я знаком с одним из личных поваров королевы, - сказал паж, приподнимая бровь и подмигивая.

- А, понятно! И этот Поварёшка очень надеется завладеть твоим прекрасным юным телом, не так ли?

- Именно так! - ухмыльнулся паж. - Вот я и веду его дальше - обещаю, обещаю, потому что у моего бездонного живота нет совести!

Дикон принял серьёзный вид. - Но разве это не игра с опасностью? А что, если, обезумев от похоти и безответной страсти, он изнасилует тебя одной страшной и темной бурной ночью?!

- Тогда он почувствует на шее петлю палача или будет сварен в масле! Но не бойтесь, мой милый друг, потому что повар - маленький и хрупкий человек - я легко одолею его одной рукой.

- А много ли мужчин делают тебе непристойные предложения? - спросил Дикон, не уверенный, что хочет услышать ответ.

- Некоторые - ровня мне или выше по рождению и классу - но я бы никогда не занялся сексом с мужчиной! - Эдвард содрогнулся.

- Я тоже, - задумчиво произнёс Дикон, - но думаю, что Руи - это какой-то особенный человек.

- О, Руи! - паж пренебрежительно нахмурился. - Он либо сумасшедший, либо под чарами какой-то злой ведьмы!

- Он очень странный в некотором смысле - и все еще хочет драться с тобой на дуэли.

- Тогда он, конечно, лишился рассудка, потому что я целый год посещал школу фехтования в Париже – может ли он сравниться с этим?!

- Насколько я знаю, у него нет никакого формального образования.

- Тогда, пожалуйста, отговори его от этой глупости - я не хочу убивать твоего друга и товарища по сцене. Ты уже наелся досыта?

- Да, спасибо. Это будет памятная трапеза!

- Их будет больше, можешь на это рассчитывать. Позволь мне снова поцеловать тебя, Ромео, я не могу насытиться тобой! M-м!.. Твои губы пахнут жимолостью! Он беспокойно зашевелился. - Ну, что, пошли в постель? Я не могу ждать, иначе потеряю над собой всякий контроль!

Мальчики направились к кровати, и почти достигли ее, когда паж накинулся на другого паренька и нежно-грубо сорвал с него одежду. - Ты прекрасно сложен! - выдохнул он, когда Дикон оказался голым. - Ничего особо не выделяется - сплошные твердые извилистые плавные линии. Ты случайно не был моделью у скульптора Фидия?

- Насколько помню, нет! - улыбнулся черноволосый мальчик. - Но мне нужно принять ванну, потому что я слишком потный - мне пришлось изрядно потрудиться, опустошая протекающую лодку, которая переправила меня через реку.

- Нет, в этом нет необходимости, я обожаю свежий мальчишеский пот - это главный возбудитель! Он прикоснулся к члену Дикона, затем наклонился, чтобы поцеловать его наглую мордочку. - Но ты все еще вялый! Разве я тебя не возбуждаю? Я тебя отталкиваю?!

- Нет-нет, ты мне очень нравишься, и я хочу тебя, но, видишь ли, правда в том, - Дикон болезненно покраснел, - что мой пенис все еще пуританин, это проклятие моего детства!

- Но ведь он встанет, не так ли? - с тревогой спросил паж. - Или ты уже опустошен Руи до истощения?!

- Нет, меня не трогали с прошлой ночи. Мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть к незнакомому месту - или чему-то другому. Прости, Эдвард.

- Не надо, я люблю твой даже увядающий петушок - будь он твердый или мягкий. И зови меня Эдди, как зовёт меня мама. Он снова коснулся члена Дикона, лаская его. - Послушай, может, небольшая прелюдия сможет разбудить очарование твоего дополнительного пальца?! Как ты думаешь, это поможет?

- Я действительно не знаю, потому что у меня было так мало подобного, увы!

- Тогда я начну с твоих пальцев на ногах. Мой кузен обожает подобное, но ему всего шесть лет, и он неисправимый болтун, поэтому я не осмеливаюсь доставлять удовольствие его интимным частям.

И паж принялся лизать скользкие подошвы небольших ног другого мальчика длинными влажными движениями своего проворного языка, затем проник между пальцами и стал посасывать сами пальцы, нежно покусывая их и щекоча подошвы ног своими перстами. Дикон корчился от восторга. Затем Эдди принялся за уши мальчика, глубоко и влажно прижимаясь к ним губами, вылизывая каждый розовый завиток и перламутровые углубления. Потом паж переключилась на яички своего гостя - безволосые, овальной формы и размером с гигантский орех, напрягшиеся в своём тесном мешочке; шумно пососал сначала одно, а затем другое и, наконец, поглотил оба своим мокрым ртом. Дикон, охваченный нарастающей эйфорией, начал ласкать свои затвердевшие соски, но штуковина между его бедер едва поднялась на дюйм.

- Я не знаю, что со мной сегодня не так! - извиняющимся тоном пробормотал черноволосый паренёк. - У меня обычно быстро встаёт, когда я начинаю играть сам с собой. Может, это из-за незнакомой кровать или…

- У нас еще полно времени, так что расслабься и получай удовольствие – я здесь! - пробормотал паж.

- Нет, подожди! - воскликнул Дикон. - Я помогу тебе, немного помогу... но, пожалуйста, продолжай сосать мои яйца! Схватив свой несговорчивый придаток, он начал жестоко щипать и сжимать его, безжалостно терзая кусок теплой плоти, бешено раскатывая его между настойчивыми ладонями своих рук. Увы! Никакого заметного результата!

- Ты слишком груб - так ты можешь себе навредить! - предупредил Эдди. - Относись к своему драгоценному пенису с нежной любовной заботой, и он ответит тебе самым великолепным образом!

- Я попробовал - не получается! - с отчаянием произнёс другой мальчик.

- Надежда умирает последней! Я знаю более простой способ, который может оказаться наиболее эффективным. Вот, давай я подложу эти подушки тебе под поясницу, а потом подтяни колени к подбородку и широко раздвинь ноги.

- Ты собираешься войти в меня? - спросил Дикон, нисколько не возражая против этой идеи.

- Нет, я собираюсь пососать тебе там, и, если это не поможет, я попрошу мессира Сатанаса, врача королевы, дать мне сверхсильное любовное зелье!

- Ты заставишь меня кончить, даже если это убьет меня! - черноволосый мальчик грустно рассмеялся.

Но едва Эдди прикоснулся своими пылкими губами и блуждающим языком к влажной розовой слизистой пульсирующего алькова своего посетителя, как медлительный член Дикона ускорился, подпрыгнул, взмыл в воздух, исторгнув из крошечной уретры хрустальную каплю чистой, скользкой эссенции. Затем, прежде чем движущийся анилинетус[70] продолжил своё движение, Дикон задрал свои бедра ещё выше и простонал: - О, Боже, Эдди, поднимайся! Быстрее! Я вот-вот кончу!

Паж с жадностью погрузил в свой рот безудержное возбуждение другого мальчика, плотно обхватил губами и задвигался вверх-вниз и снова вверх по пульсирующему стволу... и задохнувшись, подавившись, принялся лихорадочно глотать.

После этого, когда Эдди осторожно разгрузил член Дикона до простого воспоминания о сперме, он спросил: - Тебе понравилось, как я украл твой бальзам из петушка?

- У меня есть целый легион слов для этого, но ни одно из них не кажется достаточно достойным того, что ты заставил меня почувствовать!

- Неужели я был так же хорош, как твоя Джульетта?

- Лучше, безусловно, лучше! Я должен признаться в этом сейчас, потому что это правда. У Руи всё второпях, с бухты-барахты и во главе желание собственного удовлетворения - а у тебя нет.

- Я счастлив от этого, потому что мне понравилось так, что не передать словами. Знаешь ли ты, что твоя маленькая розовая уретра настолько крошечная, что, когда из тебя вырывается эта липкая штуковина, она похожа на жидкий камень, выброшенный из катапульты! Мне кажется, что мой язык пострадал от экстатической контузии!

- Довольно обо мне. Тобой постыдно пренебрегли. Виконт, ты позволишь мне обнажить тебя?

- А ты разве не заметил, слепой поклонник? Я уже и так с голой задницей, за исключением нижнего белья.

- Но почему ты до сих пор скрываешь свои сексистские части? Дикон ухмыльнулся и притянул к себе пажа. - Мм...! Ты пахнешь цветами, которые распускаются весной, тра-ла-ла!

- Нет, это не от меня пахнет, это цветочная эссенция под названием «Любовь в праздности». Её Величество подарила мне на последнее Рождество. Она настаивает, чтобы ее пажи пахли как парижские проститутки, но чтобы не вели себя также!

- Ты должен сообщить королеве, что гениталии ее пажей имеют естественный аромат, гораздо более сильный.

- И мне вручат мою же голову! - рассмеялся Эдди.

Дикон дрожащей рукой ​​погладил гладкий торс и бока другого мальчика. - Ты стройный и прямой, как стрела! - изумился он. - Как стрела купидона, ранившая меня любовью.

- Сними моё бельё, и ты обнаружишь еще одну стрелу - но совершенно безвредную.

Дикон стянул одеяние и понюхал промежность, пахнущую мальчишеским потом, слизнув языком крохотное пятнышко спермы. - Как розовое масло от Эдди! - усмехнулся он, причмокнув губами. Он поласкал член пажа, покрывая его поглощающими поцелуями. - А твой петушок не стремится к более возвышенным высотам?

- Да, но не только сейчас. Видишь ли, когда я проснулся этим утром, то почувствовал себя таким одиноким и несчастным, что дважды подрочил. Если бы я знал, что ты придешь, я бы приберёг себя для твоих удовлетворяющих ухаживаний - но дай мне полчаса, и я буду возбужден как козёл!

- Какое жестокое разочарование! - улыбнулся Дикон. - Может, ты утешишь меня другим Эдемом - между твоих ягодиц?

- Охотно! Но он уже использовался пару раз раньше - один раз моим младшим братом, а другой раз - наследным принцем Баварии, которому всего десять, но он был так одержим этой идеей, как единорог в брачный сезон!

- Это знак чести - войти туда, где побывал принц! - хихикнул черноволосый мальчик. - Развернись, пожалуйста.

Плюхнувшись на живот, Эдди приподнял свой аккуратный зад, в нетерпении раздвигая пальцами ягодицы.

- Да хранит меня Господь! - благоговейно воскликнул другой мальчик. - Виконт Кларендон, твой пастельно-розовый и страстно-красный маленький анус похож на крошечный букетик опушённых розовых бутонов!

- Это написал Шекспир?

- Нет, он слишком правильный! Я сочинил эту гиперболическую мальчиковость в уме, а затем озвучил её.

- Это своего рода задняя дань уважения, хотя, возможно, ты предвзято относишься к попкам мальчиков.

- Ну, конечно же! Какой же здравомыслящий человек не поступает также?!

- Полагаю, ты вращаешься среди легиона мальчишеских попок? - с завистью пробормотал паж.

- Поверишь ли, что ты самый первый – а я еще даже не поимел тебя!

- Теперь я польщен и надеюсь, что окажусь не слишком неудовлетворительным.

- О, так и будет - я чувствую это, я знаю! Теперь, давай посмотрим - как же мне осуществить это катастрофическое проникновение? Есть какие-нибудь предложения?

- Другие просто выплёвывали мне на попку побольше слюны, немного размешивали ее указательным пальцем – и таранили!

- Это слишком грубо для меня. Я буду красться на цыпочках - мягко, нежно, как несовершеннолетний нарцисс, вторгающийся в киску ивы[71], или что-то в этом роде.

Дикон покрыл туго сжавшееся отверстие Эдди горячими плевками, а затем любовно помассировал его опухшим кончиком головки своего члена - сопротивляясь неодолимому импульсу всунуть весь свой пенис с головой и хвостом в лежащего пажа.

- Сделай это немедленно! - принялся настаивать ожидающий траха паж. - Если ты будешь слишком долго возиться, то растеряешь весь свой заряд!

- Знаменитые последние слова! - хмыкнул любовник-Ромео. - Но ты сам напросился!

Хотя у него не было никакого примера для сравнения, по мнению Дикона, более чем ошеломлённого, Эдди, определённо, обладал лучшей попкой во всей Англии, если уж не на всём континенте. Казалось, тот предвидел все совокупительные движения черноволосого паренька и восторженно дополнял их. Он расслаблял стенки своей прямой кишки, когда его насильник погружался внутрь, и сжимал их, когда тот частично выходил, извивался, изворачивался и вращался на набухшем члене Дикона, как безумный вихрь. Он брыкался и дергался так, что чуть не выбросил с седла своего вспотевшего наездника. А затем - столь же неожиданно, как и вулканически - Дикон кончил выворачивающимися всплесками густых сливок, заведших его в дымку задыхающегося блаженства.

Вскоре Эдди ткнул его локтем под ребра. - Ну, Демон-любовник – каков вердикт?

- Я никогда не думал, что это может быть таким! - воскликнул черноволосый паренёк с сияющими глазами. - Посмотри! Просто чудо! Я снова тверд – быть может, мы выйдем на бис?

- Мне хотелось бы поглощать твои сливки по сто раз на дню, открывая и закрывая твой сладкий краник, - но, чёрт побери, мне пора на службу.

- Уже так поздно?

- Дворцовые часы пробили девять несколько минут назад.

- Божьи бриджи! Мне нужно спешить домой, иначе Руи пошлёт Дозор на мои поиски!

Мальчики оделись и страстно обнялись, не желая расставаться. - Ты придёшь навестить меня завтра? - взмолился Эдди.

- Приду, если смогу, но...

- Тем не менее, я буду ждать тебя - и надеяться!

Когда Дикон вернулся в коттедж, Руи встретил его в дверях с грозно нахмуренными бровями, но, прежде чем белокурый мальчик успел открыть рот, другой мальчик резко спросил: - Где же ты был весь день?

- Ну... Я ходил в Лаймхаус навестить старого соседа по трущобам.

- И докатился до мерзкого гуттер-секса, нисколько в этом не сомневаюсь.

- Мы были так же чопорны и благопристойны, как два священника, служащие Великую мессу, что бы это ни означало! - возмущенно рявкнул Руи. - А где, черт возьми, был ты, если уж на то пошло? Я вернулся голодным и хотел, чтобы ты приготовил нам что-нибудь вкусненькое.

- Самое время тебе научиться готовить простую еду, - едко заметил Дикон. - Не нужно быть гением, чтобы сварить яйцо или даже пару…

- Дерьмо! Я даже кипяток вскипятить не умею!

- Потому что ты слишком ленив, чтобы шевелить своими обрубками.

- Зачем заниматься подобным, если кто-то другой сделает это за тебя? - Руи пожал плечами. - Но ты ничего не объяснил. Чем ты занимался, пока тебя не было - общался с пуританами?!

- Я посетил того пажа в Гринвичском дворце.

- Вот это красотка! Он спал с тобой или наоборот?

- Естественно! Очень лестно, когда тебе отсасывает паж королевы и, к тому же, виконт.

Белокурый мальчик нахмурился. - Вот тебе и верность! - произнёс он с горечью. - Этот чертов паж оскорбляет меня, а ты, мой так называемый друг и коллега-актер, занимаешься с ним сексом!

- Насколько я помню, он позже извинился за то, что обидел тебя.

- Если это и так, то я ничего не услышал - а мои уши идеальны! Как бы то ни было, я при первой же возможности вызову его на дуэль.

- О, забудь о своем драгоценном достоинстве! Если ты станешь сражаться с ним на дуэли, то можешь получить серьезную рану, потому что он провел год в школе фехтования в Париже!

- Я знаю – я тут порасспросил всех об этом ублюдке.

- Тогда откажись от своей безрассудной идеи - она принесёт тебе только горе или даже смерть!

- Не от меча, ибо я рожден быть повешенным – во всяком случае, так предсказано. Кроме того, для меня это вопрос чести.

- Чепуха! Ты говоришь как какой-нибудь романтичный школяр, начитавшийся сказок о короле Артуре и рыцарях Круглого стола!

- Это были лучшие годы в истории Англии! - восхищённо пробормотал Руи.

- Это были мифы, басни, так что выкинь их из своей детской головы! - Дикон закашлялся. - Но вернёмся к гораздо более важному вопросу – есть ли у тебя деньги?

- А почему ты спрашиваешь?

- Потому что, если мы хотим поесть сегодня вечером, то должны иметь хотя бы пару шиллингов, а я отдал свой последний пенни разбойнику, выдававшему себя за лодочника с Темзы.

- Но прежде, чем уехать в Стратфорд, мессир Уилл открыл для нас счёт в «Русалке». Мы поедим там.

- «Русалка» сегодня закрыта - устанавливают новые печи.

- В субботу?! Неужели месье Бутагон - язычник?!

- Нет, но он никогда не позволяет религии вмешиваться в дела. У тебя есть несколько монет? Если нет, то мы останемся голодными.

- О, у меня есть добыча - смотри! Прекрасный целый золотой, к тому же недавно отчеканенный! Руи радостно подбросил сверкающую монету высоко в воздух.

- Где ты его взял? - нахмурился Дикон. - Снова срезал кошельки?

- Нет! Я заработал его честно и законно, и открыто.

- Как?

- Это мое личное дело!

- И моё тоже - я отвечаю перед мессиром Уиллом.

- Мне не хочется тебе говорить об этом! - с притворной застенчивостью прошептал белокурый мальчик.

- Клянусь Богом, ты скажешь мне, или я тебя убью!

- Ха! Не думаю, что ты сможешь это сделать, болтун!

- Так испытай меня - проверишь на себе.

- Ну и ладно! Богатый торговец из Хаммерсмита заглотил меня, заставив отстреляться так сильно, что у меня чуть яйца не лопнули!

- Хвала Господу, сегодня нам не придется поститься! Может, пойдем в «Кабанью голову»?

- Боже, нет! Когда-то я работал в этой помойке, и от тех помоев, что они готовят, стошнило бы и свиней!

- Тогда в «Королевские доспехи». Я слышал, у них есть особый горячий и холодный шведский стол по воскресеньям.

Когда они вышли из коттеджа, Руи грубо толкнул Дикона локтем в бок. - Послушай, ты! - прорычал он, сверкнув глазами. - Ты познакомился со мной задолго до того, как встретился с этим пижоном-пажом, поэтому у меня есть приоритетные права на твои чувства! Забудь о нём на свой страх и риск!