Сколько стоит любовь?

3

– Вы должны понимать одно: я делаю этот шаг только ради сына и в память об отце, – спокойно сказала Кристин, глядя в глаза Эрику.

– Я человек прагматичный и у меня никогда не было иллюзий на ваш счет, Кристин, – усмехнувшись, ответил он. – Точнее когда-то они были, но вы сумели развеять их за пять минут. Кстати, я весьма вам благодарен за это. Ваш отказ послужил для меня отличным стимулом. Если бы вы вдруг согласились или просто разговаривали со мной более вежливым тоном, быть может, я никогда не достиг бы столь многого. – Эрик усмехнулся и налил себе коньяку. Он немного подержал бокал в руке, чтобы согреть напиток, и сделал небольшой глоток. – Должен признаться, ваш отец всегда был для меня примером для подражания. Человек, имеющий в своем баре такие чудесные напитки, должен обладать поистине замечательным вкусом. Я часто удивлялся, как он мог позволить вам выйти замуж за ничтожество вроде Локнера!

Кристин предпочла промолчать.

– А ваши попытки казаться лучше, чем вы есть на самом деле, меня сильно забавляют, – спокойно закончил Эрик. – Можете даже не пытаться уверить меня в том, что вы решились на столь отчаянный шаг, как замужество, лишь потому, что хотите сохранить дом вашего отца и вернуть сыну то, что должно было ему принадлежать.

– Интересно было бы узнать, почему я это делаю?

– Потому что вы не привыкли зарабатывать себе на хлеб. Всю жизнь вы жили на всем готовом и никогда не задумывались, откуда берутся деньги. Вас сначала обеспечивал отец, потом муж, а теперь вы остались без мужчины, который бы мог все решать за вас. Что ж, вы быстро согласились стать моей женой, лишь бы не оказаться на улице. Хотя, насколько я осведомлен о ваших финансовых делах, в глазах большинства горожан вы все равно остаетесь весьма зажиточной леди. Но ведь вы привыкли к большему, не так ли, Кристин? И теперь готовы продаться кому угодно, лишь бы обеспечить себе прежнюю жизнь.

– Пока что вы находитесь в моем доме и будьте добры вести себя в рамках приличия! – потребовала Кристин.

Она чувствовала, что закипает. Еще одно слово Эрика, и она будет готова расторгнуть договор. Уж лучше оказаться на улице, лишиться всего, но не выслушивать оскорбления в лицо! Тем более что в словах Эрика была доля правды.

Кристин почувствовала, как ногти больно врезались ей в ладони. Вдруг Эрик вскочил со своего кресла и вплотную приблизился к ней. Он нависал над хрупкой Кристин как скала. Впервые в жизни она встретила человека, готового дать ей отпор.

– Не сжимайте кулачки! Вы же понимаете, что, если дойдет до рукопашной, я все равно вас одолею! А тогда я не могу ручаться за себя. Все же в доме полно народу, не забывайте о приличиях, миссис Локнер! – Эрик улыбнулся, и в его глазах зажегся огонь, от которого Кристин задрожала так, словно в легком платье оказалась на пронизывающем осеннем ветру.

Он осторожно провел пальцем по ее щеке и наклонился к губам. Кристин понимала, что она должна отойти от него, но все глубже погружалась в темные колодцы его глаз. Эрик вытягивал по капле ее волю к сопротивлению, ее силу. И вот уже Кристин чувствовала, как его губы прижались к ее губам, как он пьет ее, словно терпкое молодое вино. Против воли ее руки обвились вокруг шеи Эрика, и Кристин ответила на поцелуй.

Внезапно Эрик отстранился и отошел на безопасное расстояние. Кристин обессиленно прислонилась к стене и тяжело дышала. Она никак не могла понять, что с ней только что произошло.

– Ну уж нет, маленькая колдунья, придется тебе подождать до свадьбы, – пробормотал Эрик.

– Подождать чего? – язвительно спросила Кристин. Она уже почти пришла в себя и была готова оказать достойный отпор Эрику, если вдруг он попробует еще раз поцеловать ее.

– Подождать безумной ночи нашей любви, – спокойно сказал Эрик.

Кристин почувствовала, как у нее кружится голова, а пол уходит из-под ног. Я совсем сошла с ума! Что я делаю?! – в ужасе подумала она, пытаясь восстановить душевное равновесие и найти достойный ответ этому грубияну.

– О какой любви идет речь, мистер Маккилдон? – поинтересовалась она. – Ведь наш брак – всего лишь выгодная сделка!

– Но ведь в наших силах изменить это, не правда ли?

– Неправда! – отрезала Кристин.

– Вы думаете, что никогда не сможете полюбить меня?

– Как можно полюбить человека, который пытается насильно заставить тебя выйти за него?

– Ну я не применял к вам силу. Зачем же оговаривать меня?

– А разве шантаж это не принуждение?

– Да кто же вас шантажировал?! – изумился Эрик. – Я просто предложил вам сделку. Должен признаться, в финансовом плане для меня очень и очень невыгодную.

– Тогда зачем же вы это сделали?

Эрик помолчал. Он достал из кармана бархатную коробочку и подошел к Кристин. Инстинктивно она отпрянула от него. Эрик невесело усмехнулся.

– Когда-то я сказал вам, что это колечко будет красоваться на вашем пальце. А я человек слова. Пришло время выполнять свое обещание. Итак, миссис Кристин Локнер, хотя лучше бы было – мисс Кристин Бирн, согласна ли ты стать моей женой?

Кристин устало закрыла глаза.

– Мы ведь уже все обговорили, – пробормотала она. – У меня просто нет другого выхода.

Эрик покачал головой.

– Это не ответ. Выйдешь ли ты за меня замуж? – повторил он свой вопрос.

– Да, – ответила Кристин, не открывая глаз.

Она почувствовала, как Эрик взял ее руку своими теплыми и сильными пальцами и надел на ее безымянный палец кольцо.

– Вот теперь уж ты от меня никуда не убежишь! – пробормотал он и вновь припал к ее губам.

И вновь ей показалось, что по ее жилам течет огненная река страсти, вновь пол и потолок поменялись местами, а губы откликнулись на страстный поцелуй Эрика.

– Ну что ж, – усмехнулся он, не разжимая своих объятий, – начало мне нравится!

Кристин резко отстранилась. Она тяжело дышала, а сердце, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Эрик бросил на нее быстрый взгляд, от которого ее щеки сразу же залил румянец. Кристин отвернулась и постаралась взять себя в руки.

Веду себя, просто как девчонка на первом свидании! – сердито подумала она. Мне уже тридцать один год, я была замужем семь лет, у меня есть ребенок, почему же я так странно реагирую на простые поцелуи?

– Нам еще многое нужно обсудить, мистер Маккилдон, – пробормотала она.

– Вы как всегда правы, Кристин. Давайте начнем с того, что перейдем на «ты». Все же как-то странно будущим супругам общаться друг с другом на «вы»!

– Я не о том, мистер Маккилдон!

– Давайте, Кристин, назовите меня по имени! Неужели вы так закоснели в своем презрении ко мне, что не можете даже вспомнить, как меня зовут? – поддел ее Эрик.

– Ну что вы… – протянула Кристин, – просто мне как-то странно обращаться к вам…

– После того как вы только что таяли в моих руках, после того как ваше тело отзывалось на мои ласки, разве могут быть между нами какие– то преграды?

Кристин почувствовала его дыхание на своем затылке и постаралась отодвинуться от Эрика как можно дальше. Она больше не хотела подвергать испытанию свою способность сопротивляться его чарам.

– Эрик, давайте все же займемся делом, – сурово потребовала Кристин.

– Каким? – лукаво улыбнувшись, спросил он.

– О боже! Вы невыносимы!

– Неплохо для начала. Вы уже смогли назвать меня по имени. Чуть усилий, и сможете обратиться ко мне на «ты».

– Но ведь вы до сих пор этого не делаете?

– Как-то неудобно обращаться к даме на «ты», когда она упорно говорит о тебе во множественном числе.

Кристин лишь покачала головой. Она подошла к столу и села за него, будто пыталась за его широкой полированной поверхностью скрыться от пристального взгляда Эрика. В ее тонких пальцах мелко дрожали листы их брачного договора. Кристин в который раз пробежала его глазами.

– Вам все еще что-то непонятно? – поинтересовался Эрик.

– Нет, все понятно, – ответила Кристин и почувствовала, что вновь попала в искусно расставленную ловушку. Она рассмеялась. – Я даже знаю, что вы сейчас скажиете!

Эрик лишь удивленно приподнял бровь, словно предложил ей продолжать.

– Зачем же читать еще раз, если все и так понятно, – закончила Кристин.

– В первый раз вы смеетесь, когда мы одни. Мне это кажется обнадеживающим признаком, – сказал Эрик.

– А на что же вы надеетесь?

– На то, что в конце концов вы станете для меня настоящей женой, Кристин, – тихо сказал Эрик, и от его голоса по телу Кристин уже в который раз за этот сумасшедший день пробежала сладостная волна возбуждения.

Она вздрогнула и отложила в сторону контракт.

– Я не буду даже спрашивать, что вы имеете в виду, – пробормотала она. – И я очень прошу вас, Эрик, постарайтесь со мной больше об этом не говорить.

– Почему?

– Как ни странно это для вас прозвучит, мне бы очень не хотелось вас расстраивать.

– Потому что в моих руках сейчас находится ваше благополучие и благополучие вашего сына? – сердито спросил он.

Кристин покачала головой. Она посмотрела в окно и вспомнила, как часто вечерами отец читал ей Библию и каждый раз обращал внимание Кристин на Любовь, Веру и Надежду, которыми дышала каждая строчка Священного Писания.

«Помни, если ты будешь любить людей, ты будешь счастлива», – всегда говорил он ей.

– Вы не ответили на мой вопрос!

– Я не хочу огорчать вас только потому, что Господь призывал возлюбить ближнего своего, как самого себя, – просто ответила Кристин. – Я и так причинила вам достаточно страданий. И не думайте, что мне было совершенно наплевать на вас и ваше чувство. Особенно сейчас, когда я начала так много понимать и замечать то, на что раньше бы и не обратила внимания.

– А вот я вас категорически не понимаю, – пробормотал Эрик. – То вы холодны как лед, то сгораете от страсти, то вспоминаете Библию. Ну что ж, по крайней мере, мне не грозит жизнь со скучной женщиной. У вас были какие-то вопросы?

Кристин пыталась собраться с мыслями. Она и сама не знала, зачем была только что так откровенна с Эриком. Быть может, потому, что он сам всегда честно говорил ей о том, что им движет. Но этот резкий переход к деловому тону сбил ее с мысли.

– В чем же дело?

– Во-первых, мне бы хотелось узнать, не можете ли вы мне помочь оформить развод?

– Я не судья…

– Но я же знаю, что все можно сделать гораздо быстрее, если знаешь как!

– Должен вам признаться, я уже приложил некоторые усилия к тому, чтобы вас развели как можно быстрее. Это и в моих интересах. Буквально через неделю вы станете свободной женщиной.

Кристин удовлетворенно кивнула.

– Что-то еще? – спросил Эрик.

– Да. На какой день мы назначим наше бракосочетание?

– Думаю, на десятое декабря.

– Но ведь это через две недели! – возмутилась Кристин.

– А что вас пугает?

– Траур еще не закончился! И потом, я же не могу развестись и сразу же выйти замуж!

– Боюсь, в этом вопросе я не могу пойти вам навстречу. Свадьба состоится десятого декабря, – неожиданно жестко сказал Эрик. – У вас есть две недели, чтобы подготовиться. Не стесняйтесь в тратах, я хочу, чтобы это было роскошное торжество. О нем должны еще долго говорить.

– Еще бы о нем не говорили! – возмущенно воскликнула Кристин. – Я только что потеряла отца, чуть не осталась нищей, со скандалом развелась с мужем и собралась замуж за вас, лишь бы сохранить капиталы отца! Да об этом будут говорить и без роскошной свадьбы! Разве для вас честное имя жены ничего не значит?

– А теперь послушайте меня, – сердито сказал Эрик, поднимаясь с кресла и вновь нависая над Кристин. – Если мы все сделаем тайком, сплетен и пересудов будет еще больше. Мы должны заставить всех говорить не о том, что вы развелись, не выдержали до конца траур, вышли за мои деньги, а о том, сколько этих самых денег ушло на церемонию, как богато вы были одеты, сколько было привезено белоснежных роз прямо из Голландии! Пусть лучше считают наши расходы, чем треплют то самое ваше честное имя.

Кристин поняла, что Эрик как всегда оказался прав.

– И все же, я бы хотела выдержать траур по отцу! – упрямо сказала она.

– Вы чувствуете себя виноватой в том, что не предались скорби о нем, а занялись делами? – участливо спросил Эрик.

– Ничего такого я не думаю!

– Вы ведь ни разу после его смерти не смогли нормально поплакать о нем? – догадался он.

Кристин отвернулась, чувствуя, что готова разрыдаться прямо сейчас.

– Не стоит меня стесняться. Я очень уважал, можно даже сказать, любил вашего отца. Его смерть огромная потеря для всех нас. Он заслуживает того, чтобы плакать о нем. Я прекрасно понимаю ваше состояние: вы должны были взвалить на себя все хлопоты, хотя были совершенно не готовы к этому. Все близкие люди от вас отвернулись, да еще и маленький ребенок на руках… Но, Кристин, теперь вы не одна. Теперь у вас есть я. Всего-то через две недели я официально возьму на себя ответственность за вас и за Робби. Но ведь я помог вам до того, как женился на вас. Подумайте как-нибудь об этом и попробуйте довериться мне.

– После того как вы меня заставили выйти за вас?

– Для вашего же блага. – Эрик пожал плечами. – Если вам хочется поплакать, не стоит меня стесняться.

– Спасибо, уже не хочется, – мрачно буркнула Кристин. – Вы легко отбили у меня всякое желание плакать.

– Надеюсь, я не отбил у вас другого желания.

– Эрик! – возмущенно воскликнула Кристин.

– Я чем-то вас шокировал? Но ведь я ничего дурного не имел в виду.

– Хотите сказать, что-то дурное подумала я?

– Ну что вы, как можно подозревать леди в подобном!

Кристин вдруг весело рассмеялась.

– Вы хорошо себя чувствуете? – поинтересовался Эрик.

– Да. Должна сказать, вы весьма умело отвлекли меня от грустных мыслей. И заодно от спора о том, когда состоится наша свадьба.

– Но должны же мы прийти к какому-то решению! Мне казалось, что спорить об этом несколько часов не имеет никакого смысла.

– Тем более что вы уже все решили, – язвительно бросила она.

– Не нужно подначек, Кристин. Если вы еще ничего не поняли, то сейчас самое время расставить все точки над «i».

– Интересно! – сказала она и выпрямилась в кресле.

– Я хочу, чтобы с самого начала все в наших отношениях было кристально ясно. В той семье, которую создадим мы, основные проблемы решать буду я. У вас есть право голоса. Но если я сказал, что мы будем делать так, значит, так это и будет. Вам все понятно, Кристин?

– Понятно. Это не семья, а какое-то рабство! Мне кажется, что лучше вам попробовать подобные отношения с кем-нибудь другим! Я не стану слепо подчиняться вашим решениям.

– Я и не хочу, чтобы вы слепо подчинялись. У вас есть право голоса. И я всегда рад услышать ваши пожелания и предложения. Могу только пообещать вам, что всегда объясню свои решения. Если для этого будет время, конечно.

– А если не будет?

– Значит, вам придется подчиниться без всяких объяснений. Я привык так работать и жить. В семье должен быть один глава. Вы ведь доверялись решениям отца?

– Бывало, что и не доверялась.

– Конечно, вы вышли за мистера Локнера. И чем это закончилось?

– Моя семейная жизнь вас никоим образом не касается.

– Действительно, я просто привел вам наглядный пример. Вот если бы вы послушались своего отца, многих бед можно было бы избежать.

– А теперь вы мне предлагаете довериться вам без оглядки, как отцу?

– Именно это я вам и предлагаю. Я рад, что вы так быстро все схватываете. Надеюсь, больше у вас нет вопросов?

– Нет, мистер Маккилдон!

– И, Кристин, я очень вас прошу, даже не думайте о том, чтобы каким-то образом сорвать свадьбу. Даже если вы будете лежать на больничной койке, спеленатая бинтами как мумия, мы с вами все равно сочетаемся законным браком. Я слишком долго этого ждал, чтобы откладывать еще хоть на один день. Будь моя воля, я бы женился на вас еще вчера.

– А вы не боитесь, что разочаруетесь во мне?

– Почему же?

– Когда человек достигает заветной цели, обычно он не радуется, а огорчается. И знаете почему?

Эрик жестом предложил ей продолжать.

– Потому что ему больше некуда стремиться и незачем жить. Вот вы на мне женились – и что дальше? Ради чего вы будете жить?

– Например, ради того чтобы вы научились меня любить. А когда это случится – и заметьте, Кристин, я говорю «когда», а не «если», – я буду самым счастливым человеком и мне будет откровенно наплевать на цели и перспективы. Но сейчас у меня еще есть дела.

Он встал и вытащил из кармана свою платиновую пластиковую карту.

– Она полностью в вашем распоряжении. Я доверяю вашему вкусу и полагаю, что вы все сделаете самым лучшим образом. И, Кристин, не стесняйтесь тратить деньги.

Он кивнул будущей жене и вышел из кабинета. Кристин взяла карточку в руки и усмехнулась.

Ну что ж, подумала она, если ты хочешь шикарную свадьбу, Эрик Маккилдон, ты ее получишь! Только смотри, как бы тебе потом не пришлось туго. Говоришь, розы из Голландии…