Следующие несколько недель прошли как в тумане. Я больше не общалась с охотниками, и мне не хотелось патрулировать улицы в одиночку. Поэтому я устроилась на полставки в кофейню на соседней улице, решив заработать как можно больше денег, прежде чем я… Ну сами знаете.
Я работала со среды по воскресенье, с пяти до десяти. Я ходила пешком туда и обратно и не разу не столкнулась с зомби. Мои коллеги были милыми… поначалу… но мое отстраненное отношение в конце концов достало их, и они вскоре перестали пытаться стать моими друзьями.
День благодарения прошел, и я поняла, что у меня закончился план. Я жила ради каждой минуты.
Бабушка пыталась вытащить меня из моей «защитной скорлупы», благослови ее сердце, но я слишком прочно там засела. Кроме того, я ненавидела этот праздник. Эмма появилась на полчаса, но мама, папа и дедушка не пришли, не смогли, а праздновать без них было отстойно.
Школа началась через несколько дней после «болезни». Никто больше не заболел, и врачи все еще были озадачены. Мне стало интересно, превратились ли убитые в зомби. Пришлось ли охотникам убивать людей, которых они знали.
Мне было интересно… но я не спрашивала.
Рив избегала меня, как будто я заразилась стайной болезнью, и хотя это было к лучшему… чего я хотела, в чем нуждалась… это ранило меня.
Охотники тоже держались в стороне. Особенно Лёд. Он не мог пережить то, что я сделала с Коулом, и теперь они с Кэт постоянно ссорились, потому что она отказалась прекращать нашу дружбу.
Для ее же безопасности я призналась Кэт в своих проблемах, объяснила, что Лёд просто беспокоится о ней и что ей будет лучше слушать его и держаться от меня подальше, и впервые за время нашего знакомства она разозлилась на меня.
— Ты мой друг, — сказала она. — Это что-то да значит для меня.
— Да, но почему я тебе нравлюсь? — спросила я. — Во мне нет ничего особенного.
— Ничего особенного? Все смеются над любовью с первого взгляда, но, Али, это то, что я почувствовала к тебе. Любовь, а не симпатию. Ты сестра, которой у меня никогда не было, но которую я всегда хотела. В день нашей встречи, когда я вошла в твою больничную палату, я увидела испуганную, бледную девушку с самыми затравленными глазами. Я сразу поняла, что ты потеряла всех. Мне тоже пришлось похоронить свою маму, мой мир. Так почему бы тебе не сделать мне одолжение и не подумать о том, почему ты любишь меня… ты вообще любишь меня?
— Мне и не нужно думать. Я люблю твою верность, твое чувство юмора, твою улыбку, твою смелость, то, как ты принимаешь меня такой, какая я есть, твою поддержку, твою преданность, твою позитивность, твое… все.
Она засмеялась и обняла меня, а потом сказала слова, которые я не могла выбросить из головы.
— Хорошо. А теперь расскажи, что ты планируешь делать с Коулом?
Коул…
О, этот парень. А что мне надо было с ним делать? Он приходил ко мне домой несколько раз и приносил подарки. Чучело аллигатора. Обед из моей любимой гамбургерной, расположенной почти в часе езды. Обложку для дневника моего пра-пра-прадеда.
О чем он, черт возьми, думал, когда это делал?
Я сомневалась, что даже он знает.
Каждый раз он почти со злостью швырял мне подарки, а затем уходил.
Гэвин приходил дважды, но я не открывала дверь. Он хотел поговорить о нашем видении, а я не представляла, что ему сказать.
Я провела Линию крови вокруг нового дома. А также превратила гараж в тренажерный зал, поставив там беговую дорожку и борцовский мат, которые бабушка купила в эконом-магазине. Чем сильнее я буду поддерживать свою человеческую сторону, тем дольше проживу. По крайней мере, я на это надеялась.
Я больше не слышала шепота, слава Богу, но у меня также не хватало смелости посмотреть на свое отражение. Я попыталась дозвониться до доктора Бендари, используя новый номер на определителе номера. Он снова оказался недоступен, и я мысленно выругалась.
— …обращаешь на меня внимание? — спросила Кэт.
Я моргнула, возвращаясь в реальность. Она стояла на другой стороне борцовского мата. Сегодня был мой выходной в кафе, поэтому после школы она отвезла меня домой, и мы решили поработать над ее самообороной.
— Извини, — пробормотала я. — В последнее время я легко отвлекаюсь. Может быть, будет лучше, если Лёд будет тебя тренировать.
В отчаянии она вскинула руки.
— Ты слышал? — сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Али, ты же знаешь, что я больше никогда не буду с ним разговаривать? Каждый день он приказывает мне держаться от тебя подальше.
— Он просто пытается тебя защитить, — напомнила я ей.
— Есть способы и получше это сделать. — Она размотала ленту со своих костяшек. — Пойдем. Давай смоем с себя пот и прокатимся кое-куда. Мне хочется наказать тебя за твой постоянный негатив.
— И как же ты собираешься это сделать?
— Увидишь.
Ну, хорошо. Как будто я могла отказать ей в чем-либо… даже в праве наказать меня. Я воспользовалась душем бабушки, а Кэт — моим. Сейчас мы так много тренировались, что она всегда брала с собой сменную одежду.
Мы нашли бабушку на кухне.
— Ты уговорила Али сходить куда-то еще, кроме школы и работы? — спросила она Кэт. — Удивительно.
Я поцеловала ее в щеку. Она обняла меня, так крепко, будто не хотела отпускать… Как будто знала, что я ускользаю. Когда она, наконец, отпустила меня, в ее глазах стояли слезы.
— Бабушка… — Сказала я, и в моем горле образовался комок. Я ненавидела, что причиняю ей боль.
— Иди, — сказала она, махнув мне рукой. — Развлекайся. Хоть раз в жизни побудь обычным подростком.
Мы с Кэт забрались в ее машину и отправились на север. Небо сегодня было серым, солнце закрывали тяжелые облака. Я не стала искать кролика. Мне не хотелось знать.
Мой телефон зазвонил. Я посмотрела на экран, но не узнала номер. Я с надеждой прикусила нижнюю губу.
— Алло, — сказала я, дрожащим голосом.
— Не хотите ли вы назначить еще одну встречу, мисс Белл?
Доктор Бендари.
Я чуть не вскрикнула от облегчения.
— Где ты был?
— Если тебе так интересно, то за пределами страны. У тебя есть для меня ответ?
— Да. И да, я готова.
— Ты действительно готова?
— Да.
— Хорошо. Теперь, когда рядом с тобой нет хирурга, я могу забрать тебя в полночь.
Он всегда знал о моих передвижениях. Как? Его источник, кем бы он ни был, не мог следить за мной 24 часа в сутки 7 дней в неделю… верно?
— Хорошо, — сказала я. — Я буду готова к этому времени.
— До встречи. — И он отключился.
— Кто это был? — спросила Кэт.
— Помнишь внедорожник, который преследовал нас в тот день с Рив?
— Тот, в которой ты кидалась ножами? Не-а. Не помню.
Ха-ха.
— Тот старик… Он дал мне свою визитку. Я позвонила ему. Он перезвонил мне. И так далее, и так далее. Сейчас мы договорились о встрече.
Побледнев, Кэт крепче сжала руль.
— Али, ты не знаешь этого человека.
— Да, но мне нужны ответы, а они у него, наверняка, есть.
— Ответы насчет… тёмной стороны?
— Да, — тихо ответила я.
Она протянула руку и похлопала меня по коленке.
— Ты справишься с этим. Я знаю это. Ты сильная. Ты так много потеряла и будешь бороться всеми силами, которые у тебя есть, чтобы не потерять еще больше.
Мне хотелось верить ей, но я быстро теряла надежду.
Она припарковалась напротив…
Парка Коллекционеров. Был вторник, время близилось к ужину, и было ужасно холодно. По ухоженной лужайке никто не гулял. Деревья стояли голыми, но тут стояли скамейки, качели и памятники. Имелся и жуткий мавзолей.
— И каким будет наказание? — спросила я, отстегиваясь. — Заставишь меня раздеться?
— Увидишь, — ответила она, напевая.
Мы вышли на суровый зимний ветер, и я задрожала. Вдоль мощеной дорожки, ведущей от парковки к парку, кто-то установил таблички с поздравлениями с Рождеством.
Приближается еще один праздник. Я поклялась, что проведу его лучше и позабочусь о том, чтобы бабушка провела время с пользой. Конечно, мне нужно будет купить ей подарок. И еще один для Кэт. И, может быть, Коулу.
Нет, только не Коулу.
Кэт схватила меня под руку и потянула вперед.
— Что-то не так? Твое лицо стало щепильным.
— Такое слово вообще существует?
— Если нет, то оно должно быть. И не думай, будто я не поняла, что ты уклонились от ответа на мой вопрос. Знаю, ты нервничаешь из-за того, что я запланировала, и тебе точно стоит. Вот. — За холмом, она указала на…
У меня вырвался стон. Рив сидела на скамейке, Итан рядом с ней. Они разговаривали и смеялись, счастливые вместе.
— Когда-нибудь тебе придется встретиться с ней лицом к лицу, — сурово сказала Кэт.
— Она не заинтересована в воссоединении, — прошептала я.
— Это потому, что отец сказал ей, будто ты ненавидела жить с ними и потребовала свое собственное пространство.
Он что сделал?
Что ж, это все меняло, не так ли? Я пошла вперед, полная решимости.
— …тебе она понравится, — говорила Рив. — Она всем нравится. Спроси у нее, — добавила она с ласковой усмешкой.
Итан поднял взгляд, увидел меня и напрягся.
— Могу я тебе чем-то помочь?
Я проигнорировала его, сказав:
— Привет, Рив.
Она повернулась, чтобы посмотреть на меня, и вздрогнула.
— Али, — сказала Рив, неохотно кивнув. Затем, когда Кэт встала рядом со мной: — Кэт. Ты должна была прийти одна.
Кэт пожала плечами.
— Я должна делать много вещей. Но это не значит, что я их делаю.
Итан встал. Я была почти сто восемьдесят сантиметров ростом, а он оказался на несколько дюймов выше меня. Его волосы были взъерошены от ветра, а черты лица стали мрачными.
Он протянул руку для пожатия.
— Я Итан. Приятно познакомиться.
Его хватка была слабой, как будто он боялся, что сломает меня, если сожмет слишком сильно.
— Мне тоже. Я Али.
Он повернулся к Кэт, пожал и ее руку.
— Рив так много рассказывала мне о вас, — сказал он, садясь обратно.
Кэт села рядом с ним, но я осталась стоять, подозревая, что Рив устроит скандал, если я вмешаюсь.
— Слушай, мне жаль, что я съехала, не попрощавшись. — Я ненавидела делать это в присутствии незнакомого парня, но не была уверена, что у меня появится другая возможность. — И я переехала не для того, чтобы уйти от тебя. Мне нравилось жить вместе.
В ее глазах вспыхнул огонек.
— Хочешь сказать, что мой отец лжец?
«Да!»
— Я говорю, что он защищал тебя от правды.
— И в чем именно заключается правда?
Итан стал следить за нашим разговором.
Я молчала. Были вещи, которыми я все еще не могла поделиться.
— Конечно. Как всегда одни секреты, — пробормотала она, огонек в ее темных глазах сменился обидой. Она посмотрела на Итана. — Видишь? Вот с чем мне приходится иметь дело каждый день. — Она взяла свою сумочку и встала. — Пойдем, Итан.
«Сохраняй спокойствие».
— Пожалуйста, не уходи.
Итан протянул руку и схватил Рив за пиджак, притягивая ее ближе, как настоящий бойфренд.
— Она твоя подруга, дорогая. Мне приходилось успокаивать тебя, пока ты плакала о ней. Останься и выслушай ее.
Поддержка с его стороны удивила меня.
— Эй, Ит, ты ведь не возражаешь, если я буду называть тебя Ит? — спросила Кэт. — Почему бы тебе не проводить меня к пруду? Я хочу посмотреть на уток, но мне нужен кто-то, кто сможет встать у них на пути, если они станут буйными.
Он посмотрел на Рив, потом на меня. На Рив, на меня. Как будто обдумывал каждую возможную вещь, которая может пойти не так, и хотел принять меры, чтобы предотвратить это. Наконец он кивнул.
— С удовольствием, — сказал он и протянул руку.
Они ушли, и Итан лишь дважды оглянулся, чтобы проверить, как там его девушка.
Вздохнув, я села на его место и сняла сумку с плеча.
— Послушай, Рив. Я переехала, потому что… я больна. Очень, очень больна, и у меня бывают приступы насилия… Мы многого не знаем о том, что происходит, и твой отец хочет, чтобы ты была в безопасности. Я хочу, чтобы ты была в безопасности. Это не заразно, или что-то в этом роде, но… так будет лучше.
Черты ее лица сразу же смягчились, и она села рядом со мной.
— О, Али. Я не знала. Мне так жаль.
— Мне тоже очень жаль.
— Жаль, что ты мне не сказала. Я бы попросила тебя не уезжать, — сказала она, похлопывая меня по руке. — Меня не волнуют никакие эпизоды насилия, и я знаю, что мой отец тоже не станет возражать, если я с ним поговорю.
— Нет, — сказала я, качая головой. — Пожалуйста, не говори с ним. Ни с кем не говори об этом.
— Но…
— Твой отец разозлится, что я так много тебе рассказала, и…
— С чего бы ему злиться? — вмешалась она. — Если только тут не замешано что-то еще. А я уверена, что что-то есть. Есть причина, по которой Бронкс бывает то теплый, то холодный. Причина, из-за которой так много моих друзей ложатся спать без ран, а просыпаются с ними. Причина, из-за которой у моего отца под домом есть подземелье ужасов. Причина, из-за которой он общается с отцом Коула… человека, которого когда-то ненавидел.
Мистер Анкх и мистер Холланд когда-то ненавидели друг друга?
— Послушай, Рив…
— Нет. Я устал блуждать в темноте, Али. Очень устала. Мне нужен свет. Я жажду этого. Это стало навязчивой идеей.
Тьма. Свет.
Ложь. Правда.
— Если я расскажу, ты будешь тосковать по дням блаженного неведения, а я думаю, что именно этого больше всего боится твой отец. — Но тогда она, наконец, узнает, что там, снаружи, и сможет принять меры, чтобы защитить себя. Меры, которые мистер Анкх никогда не сможет ей запретить.
— Пожалуйста, — сказала она.
— Дай мне подумать об этом, хорошо? — сказала я. — Из-за меня могут быть неприятности у многих людей.
Это было больше, чем я когда-либо предлагала раньше, и она благодарно кивнула.
— Итак… Итан кажется милым, — сказала я, переводя разговор в другое русло.
Я почувствовала облегчение, когда она сказала:
— Да, он действительно такой, — не требуя от меня большего.
Она не вздохнула мечтательно, не улыбнулась.
— Я чувствую приближающееся «но».
Ее плечи слегка поникли.
— Я ему очень нравлюсь. Он милый, внимательный, в прошлом году умерла его мать, а сейчас его младшая сестра больна лейкемией, так что он научился ценить жизнь и жить каждый день на полную катушку, но… я не могу выбросить из головы сама знаешь кого.
Да.
— Поверь мне, я понимаю. Я такая же, когда дело касается Коула.
Кэт откашлялась.
— Мы… вернулись. Итан скучал по своей девушке.
Рив виновато вскочила, ее щеки покраснели.
— Вы помирились? — Итан занял место по другую сторону от нее и прижался к ней, предлагая свое тепло. Если он и слышал слова Рив о Бронксе, то не подал виду.
— Да, — ответила она.
— Слава Богу, — сказала Кэт. — Давно пора, и, если серьезно, тебе стоит поблагодарить меня за то, что это я все устроила.
Итан кивнул, поцеловал Рив в висок.
— Согласен.
Было очевидно, что он заботится о ней, и я поняла, почему она выбрала его. Несмотря на ее чувства к Бронксу, у них могло что-то получиться. Никаких секретов. Никаких ночных битв с нежитью. Не нужно подозревать каждого встречного во лжи. Не нужно беспокоиться о том, вернется ли он домой ночью… или будет съеден.
«Хочу есть… так хочу есть…»
Когда эти слова прозвучали в моей голове, я вскочила на ноги и обернулась, пытаясь подавить внезапный приступ паники. Мои эмоции были под контролем. Этого не должно было произойти.
— Что случилось? — спросила Кэт.
«Голод, голод, голод».
«ГОЛОД.»
«Ранить. Калечить. Убивать».
«Скоро…»
— Али, твои глаза, — сказала она.
Нет! У меня перехватило дыхание, когда я, спотыкаясь, отошла от них. Рив встала, потянувшись ко мне. Итан схватил ее за запястье и рывком спрятал за себя, как будто у меня выросли рога, клыки и хвост. Возможно, так и было.
«ГОЛОДРАНИТЬКАЛЕЧИТЬУБИВАТЬСКОРО»
Шепот… Такой громкий… Сливаясь воедино, каким-то образом зовя, притягивал меня.
Кэт достала свой телефон и начала печатать. Писала Льду, чтобы он пришел мне помочь?
— Нет. Не надо, — сказала я и попыталась повернуть налево. Каким-то образом я потеряла контроль над своим телом и повернула направо. Мои ноги двигались одна за другой, не слушаясь меня. Я приближалась все ближе и ближе к жуткому мавзолею, а шепот все усиливался. Наверняка мои барабанные перепонки лопнут, не выдержав этой болтовни. — Шприц. В кошельке.
Я остановилась перед двойными дверями.
«ГОЛОДРАНИТЬКАЛЕЧИТЬУБИВАТЬСКОРО!»
Я наклонилась вперед… пока не смогла идти дальше, и моя душа отделилась от тела, вырвавшись из меня с болезненной силой, как будто ее вытолкнули. Внутри здания холодный воздух едва не заморозил мою кожу.
«РАНИТЬСКОРО!»
«ХОЧУ ЕСТЬ!»
В маленькой комнате было темно и промозгло, но пахло полевыми цветами и солнечным светом. Я двинулась в сторону, и, казалось, тысячи красных глаз открылись, следя за моими движениями. Я ахнула от ужаса.
Я только что нашла гнездо зомби.