Сладкий флирт

Глава 7

Этой ночью снова повторился сон, который Мик видел каждый раз, когда замерзал, был голоден или болен.

Все начиналось с темноты. Непроницаемая стена мрака окружала его, постепенно густея и начиная все сильнее давить на него, подобно плотному, грубому савану. Мику не хватало воздуха, он задыхался. И вдруг над головой появлялось яркое пятно света, оно увеличивалось, становясь блестящим шаром, лицом, фигурой.

— Лили? — он звал ее, зная, что это только сон. Но все равно его руки тянулись к ней, ища ее, желая ее.

— Лили, прошу тебя. Прошу тебя! — молил Мик. — Лили!

Сон был один и тот же. Его любимая, одетая в белое платье, которое было на ней в день их свадьбы, как будто парила в нескольких шагах от него, мягко улыбаясь. Она простирала к нему руки, но не дотрагивалась до него. А Мик безуспешно пытался каждый раз приблизиться к ней, обнять ее.

Но в эту ночь все было не так. Лили сама сделала шаг к нему.

Мик почувствовал, как у него бешено заколотилось сердце. Она была так прекрасна. Лили всегда была прекрасна. В ее присутствии его никогда не покидало чувство благоговения, как будто она была слишком хороша для него. Ангел во плоти. Долгое время после того как они познакомились, Мик боялся прикоснуться к Лили, боялся поранить ее бархатную кожу. И даже после того, как они поженились, он еще долго боялся напугать или рассердить ее, когда целовал и ласкал. Она была для него подобна бледно-желтому цветку нарцисса, хрупкому, золотистому и прекрасному.

— Лили, — Мик протягивал руки, маня се к себе. — Лили, иди сюда.

Она сделала еще один шаг к нему, закидывая руки за голову медленным, обольстительным жестом, которого он никогда прежде у нее не видел. Лили смотрела на него каким-то жадным и даже немного распутным взглядом. Ее голубые глаза стали менять свой цвет, становясь все темнее и темнее, пока не стали карими. Волосы тоже потемнели. Она подняла руки из-за головы, и Мик увидел в них нож, и затем ей на плечи упала копна прекрасных густых волос.

Он не смел пошевелиться, боялся, что Лили может исчезнуть, как уже бывало много раз. Но образ не исчезал, он оставался, меняясь на глазах. Женщина, которую он видел перед собой, теперь была полна сладострастия. Белое платье куда-то исчезло, и она стояла перед ним в развевающемся шелковом пеньюаре. Сквозь тонкую материю виделось ее тело, Мик понимал, что она готова удовлетворить его страсть, его желание, и ей нет дела до того, уважает он ее или нет.

— Лили?

Но нет, это была не Лили.

— Лиза!

Лиза вздохнула, села в кровати и откинула волосы с лица.

— Что? — спросила она сердито. В голосе ее звучала тревога. Она очень хорошо знала, что если тебя будят среди ночи, то вряд ли можно ожидать чего-нибудь хорошего.

— Он зовет тебя.

Лиза смотрела на Крокета в недоумении.

— Солдат. Мик. Он зовет тебя.

Лиза не шевелилась. Она никак не могла понять, в чем дело.

— Он зовет, — повторила девушка, как эхо. — Он зовет меня?

Крокет кивнул.

— Этот солдат все время зовет тебя. Я слышал его голос через дверь.

Она вздохнула и спустила ноги с кровати. Что ему понадобилось среди ночи? И почему он не мог подождать до утра?

— Ладно. Я иду, — сказала Лиза больше себе, чем Крокету, чтобы убедить себя, что она окончательно проснулась. — Иди спать.

Юноша упрямо сжал губы.

— Я пойду с тобой.

Она покачала головой и взяла у него ружье. Лиза теперь почти никогда не видела брата без ружья и револьвера Мика.

— Ложись спать. Для того, — чтобы хорошо охранять его днем, мы должны хорошо отдыхать ночью. Скорее всего, он просто опрокинул ночной горшок или запутался в своей цепи. Я разберусь с этим сама.

— Но…

— Иди спать, — настойчиво повторила девушка.

Крокет все еще колебался. Лиза накинула халат, проверила наличие патронов в ружье. По крайней мере, за то, что у них было теперь оружие, они могли быть благодарны Мику.

— Иди, Крокет, — сказала она, видя, что брат не двигается с места. — Я поговорю с ним и закрою его на замок. — Лиза посмотрела в окно, и ей показалось, что небо на востоке начало светлеть. — Утро уже скоро.

Но Крокет не сразу послушался ее. Он смотрел ей вслед, пока она шла по коридору, а потом нехотя поплелся в свою комнату. Лиза поднялась по лестнице и в нескольких шагах от кладовой услышала какие-то приглушенные вскрики и неясный шум, но все это как-то не очень напоминало ее имя.

— Черт побери, — сказала она громким шепотом, стуча в дверь кулаком. — Что вам нужно?

Шум продолжался. Низкие, тревожные звуки пугали ее. Подозревая, что все это может быть хитростью, Лиза сняла навесной замок, открыла дверь и выругалась про себя. В комнате стояла кромешная тьма.

— Что вы хотите?

Вместо ответа раздался глухой стон, который, казалось, исходил из глубины души.

Лиза почувствовала жалость, но она понимала, что должна быть очень осторожна. Лампа стояла на полке у двери, рядом лежали спички. Прислонив ружье к стене, Лиза зажгла фитиль и надела на лампу стеклянный колпак. Темнота стала медленно отступать, по комнате метались тени, пахло плесенью. Лизе был очень неприятен этот запах, ведь она с детства привыкла, что в кладовой хранятся картошка, лук, копченое мясо, кожи, различные соления.

Снова раздались стоны, и Лиза осторожно шагнула вперед. Свет лампы осветил мужчину. Он лежал у стены. Мальчики соорудили ему что-то вроде кровати из старого матраца и постелили чистое белье. Подняв голову над подушкой, Мик пристально смотрел на Лизу.

Никогда прежде ни один мужской взгляд не действовал на нее так странно. Что-то как будто опустилось у нее внутри, она не могла дышать.

— Лили?

Но это не ее имя.

Мик протягивал к ней руку, его пальцы были слегка согнуты и манили ее. Вся ее бдительность улетучилась под действием непреодолимого желания коснуться этих пальцев, почувствовать силу этой ладони.

Лиза осторожно двигалась вперед, все время ожидая, что он вскочит, бросится на нее, попытается бежать. Но ничего подобного не происходило. Мик просто смотрел на нее, смотрел каким-то застывшим взглядом. Такие глаза бывают у Джонни, когда он засыпает.

— Вы спите или нет? — Вопрос, к ее неудовольствию, прозвучал слишком мягко.

— Лили, — шептал он. Его лицо, его глаза светились радостью. Рука, мускулистая, твердая рука, по-прежнему звала ее. — Лили, иди ко мне.

Никогда за всю свою жизнь ни один мужчина не говорил с ней таким нежным, мягким голосом. Никогда никто не смотрел на нее с таким желанием. Лиза знала, что сейчас находится в странном состоянии полусна, но продолжала приближаться к нему.

Мик схватил ее за край халата с такой силой, что она дернулась, сразу решив, что он одурачил ее. Лиза вспомнила, что оставила ружье прислоненным к стене, и выругала себя за такую беспечность.

Но Мик не нападал на нее.

— Ты живая, — выдохнул он и, отпустив халат, обхватил рукой ее ноги. Он подталкивал ее ближе, ближе. Лиза почувствовала сквозь ночную рубашку жар его тела. Оно горело, как в лихорадке.

Мик приподнялся и сел, обхватив руками ее бедра и прижимаясь к ее животу лицом. Казалось, он совсем не замечает того, что на его руку по-прежнему надеты кандалы.

— Я думал, что ты умерла, — бормотал он. Его слова можно было разобрать с большим трудом. — Но это был сон. Кошмарный сон. Ты со мной. Моя жена.

У Лизы сжало горло, когда она услышала боль в его голосе. Она хотела бы испытывать к нему только злость и недоверие, но не могла. Поколебавшись мгновение, она прикоснулась к волосам Мика и стала нежно гладить их, чувствуя острую жалость к нему. Наступит утро, и его горе вернется, он увидит, что она не Лили. Женщина на фотографии. Ведь он думает о ней. Что он сказал тогда про нее? Что она не ждет его. Во всяком случае, в этой жизни.

Лизе стало невыразимо грустно, когда смысл этих слов дошел до нее. Боже мой, этот мужчина думает, что она — та женщина с фотографии. Он думает, что она — его жена.

Девушка закрыла глаза, по ее щекам потекли слезы. Нет, она плакала не из-за этого мужчины, она плакала из-за себя.

Эта острая боль пришла внезапно. Когда-то Лиза мечтала о замужестве. Ей было почти двадцать лет, когда она приняла предложение Билла Хатчинсона, надеясь, что теперь ее будет любить мужчина. Любить с такой же силой и страстью, с какой (она видела это) любит Мик свою жену.

Лиза гладила его по мягким волосам, бессознательно притягивая к себе, хотя отлично знала, что должна немедленно оттолкнуть его и выбежать из этой комнаты. Она не хотела вспоминать, что, соглашаясь стать женой Билла, все же кривила душой. Лиза понимала, что это была не настоящая любовь. Да, ей было хорошо с ним, ей хотелось заботиться о нем. Она, наверное, даже по-своему любила его. Но все же это было не то огромное волшебное чувство, которое называется любовью.

И это не было похоже на то, что происходило с ней сейчас.

Она чувствовала, как Мик прижимает ее, ощущала на своей коже его жаркое дыхание. Ей было тяжело дышать.

Какой была Лили? Любила ли она Мика так же сильно, как он ее? Испытывала ли волнение, когда он входил в комнату? Думала ли о нем день и ночь, делала ли все для того, чтобы доставить ему удовольствие? Отдавала ли она ему всю себя?

О таких вещах не спрашивают вслух, но сейчас Лизе обязательно нужно было знать ответы на эти вопросы. Ей нужно было знать, как сильно Лили любила его — и какую часть Мика его любимая забрала с собой в могилу.

Лиза не хотела задумываться о том, зачем ей все это нужно. Она взяла лицо Мика в свои ладони и заставила его посмотреть на себя. Она хотела, чтобы он увидел ее, именно ее.

Он смотрел на нее долгим взглядом, его руки по-прежнему сжимали ее бедра, и она чувствовала их тепло.

— Мик, — позвала она. Он снова прижался лицом к ее животу и зашептал:

— Ты так прекрасна! — Он притягивал се к себе сильнее и сильнее. — Меня не было так долго, так долго. Я думал, что забуду тебя. Но теперь я понимаю, что никогда не забуду тебя, твой запах, твое тело, никогда не забуду, как ты привлекательна.

Ошеломленная его словами, Лиза не могла пошевелиться, не могла произнести ни слова. Но почему? Почему такие слова говорят другим женщинам? Ни один мужчина никогда не говорил ничего подобного Лизе. Ни один мужчина не смотрел на нее с такой страстью, с таким желанием. Ни один мужчина не сжимал ее в своих объятиях так, как будто его жизнь зависела от того, останется она с ним или нет.

Что она сделала в своей жизни плохого, что лишило ее возможности испытать это? Она не была холодным, рассудочным человеком, не была эгоисткой. Что же в ней было такого, что помешало ей иметь все это? Это.

Лиза вдруг поняла, что именно об этом мечтала всю свою жизнь. И такое признание было немного неприятно ей. Она всегда чуть свысока смотрела на женщин в городе, которые, обмахиваясь веерами, постоянно шептались о своих мужьях и считали, что их счастье зависит только от благосклонности мужчин. Но теперь Лиза осознала, что не сильно отличается от них. Она хотела быть любимой, хотела, чтобы любили ее душу и тело. Неужели она хочет слишком многого? Ведь она так одинока, так безумно одинока. И неужели есть что-то постыдное в том, чтобы доставить себе немного удовольствия? Прямо сейчас.

Медленно и осторожно Лиза достала из своего кармана ключ, открыла кандалы и положила их на пол. Солдат только слабо вздохнул. Она стояла перед ним. Мик поднял голову и стал целовать ее руки и грудь. Лиза задрожала в его объятиях. Лаская его нежными прикосновениями, ее руки скользнули ему на плечи.

— Ты так прекрасна, так великолепна…

Эти слова звучали для нее райской музыкой. Мик встал, целуя ее шею и плечи. Она издавала тихие, бессвязные звуки, пытаясь поглубже вдохнуть.

Мик гладил ее лицо, его пальцы перебирали ее волосы. Но казалось, что-то беспокоило его, он хмурил лоб. И Лиза боялась, что сейчас он очнется и поймет, что перед ним не Лили. Но в этот момент он покачал головой, как бы отгоняя прочь какое-то видение.

— Поцелуй меня, — произнес он.

Как могла Лиза противиться этому? Она безумно хотела поцеловать этого мужчину, никогда прежде у нее не возникало такого сильного желания поцеловать кого-нибудь. С Биллом о таком проявлении чувств не могло быть и речи, до тех пор пока они не стали бы законными супругами. И Лиза сгорала от любопытства, желая знать, что испытывают девушки, когда их губ касаются губы мужчины. И вот сейчас она наконец-то испытает это. С этим незнакомым мужчиной. С Миком.

— Пожалуйста, поцелуй меня, — снова зашептал он, щекоча ее щеки и подбородок своим дыханием.

Лиза чуть-чуть подалась вперед, и их губы соприкоснулись. Даже от этого легкого прикосновения ее колени сильно задрожали. Горячая волна прошла по всему телу. Она не знала, что случится в следующее мгновение, даже не представляла, что еще может произойти. И Мик еще сильнее сжал ее в своих объятиях.

Он очень нежно ласкал ее, легонько покусывая. Лиза крепко держалась за его обнаженные плечи, чувствуя, что может упасть.

Скоро его одежда уже лежала на полу. Руки Мика, не останавливаясь ни на мгновение, притягивали се все ближе и ближе, пока их тела не слились воедино. Лиза чувствовала каждый сантиметр его тела. Оно было горячим на ощупь, горячим от страсти, от желания, от душного воздуха этой маленькой комнаты, но она не думала об этом. Лиза не могла думать ни о чем. Она чувствовала возбуждение Мика, оно немного пугало ее, но в то же время разжигало в ней огонь желания.

Лиза откинула голову, когда Мик стал целовать ее шею. Его губы опускались все ниже и остановились на ложбинке груди, заставляя ее испытывать невиданное наслаждение.

— Меня не было так долго, — он говорил эти слова скорее себе, чем ей. — Меня не было слишком долго. — Мик обнял Лизу и прижал к себе с такой страстью, которой невозможно было противиться.

Лиза знала, что это ошибка, что она не должна здесь оставаться. Но она уже не могла контролировать свои чувства. Лиза была во власти этого мужчины. Уже многие годы она нужна была кому-то только как замена матери, и прошла уже целая вечность с тех пор, когда она чувствовала себя настоящей женщиной. Сильной, красивой женщиной.

Лиза не могла остановить его, не могла остановить себя.

В то самое мгновение, когда эта мысль пронеслась в ее голове, Лизу охватило безумное нетерпение. Она почувствовала себя охотником. Она не имеет права упустить свой шанс, который, возможно, больше никогда не представится. Она, может быть, обречет себя на вечные муки, если сделает это. Но она уже прошла через ад. И сможет выдержать его снова, тем более если с ней будет воспоминание об этих мгновениях.

Ее руки блуждали по телу Мика. Ее кожа отзывалась нежной дрожью, касаясь его сильных мускулов, мягких волос, покрывающих тело. Лиза жадно разглядывала Мика, погружая пальцы в светлые завитки на его груди.

С каждым объятием, с каждой лаской она становилась все более смелой, неистовой, все тише звучал голос разума. Лиза никогда не могла даже представить себе, что прикосновения мужчины способны доставить такое невероятное удовольствие и что между мужчиной и женщиной существует так много интригующих отличий.

Все ее чувства были до предела обострены. В ее бедрах все сильнее разгорался огонь, наполняя все тело сладкой истомой.

Когда Мик стал опускаться на матрац, Лиза не сопротивлялась. Она легла на него, чувствуя твердость и силу его тела, впитывая в себя его запах. Их губы и дыхание слились.

Только один раз Лиза отстранилась от Мика, заставляя его взглянуть на нее, желая, чтобы он действительно увидел ее. Горькая складка появилась между его бровей, его глаза смотрели на нее умиротворенно и в то же время невыразимо печально. А затем Мик притянул Лизу к себе для поцелуя, и они упали на покрывало.

Она проводила руками по его плечам, талии, бедрам. Ее тело тянулось к нему. Лиза не была наивна. Салли подготовила ее к семейной жизни. Она знала, что случается между мужчиной и женщиной, для нее это не было тайной. Салли была вполне откровенна с ней. Будет больно. И, возможно, очень. Это зависит от особенностей строения ее тела. Но если мужчина будет все делать правильно, то через некоторое время она почувствует удовольствие.

Лиза ощущала, как Мик прижимается к ее груди, чувствовала его поцелуи и покусывания.

Она не хотела и не могла ни о чем думать. Ее переполняли, захлестывали чувства. Ладони Мика легли на ее грудь, и пальцы начали нежно ласкать соски, пока они не стали твердыми, полными желания. Его бедра давили на нее, и Лиза чувствовала, что все ее тело как будто собирается в один пульсирующий комок. Потом рука Мика скользнула вниз, поглаживая ее талию, бедра, живот, затем спустилась ниже и проникла к центру ее женской силы. Движения его пальца стали доставлять ей чувственное наслаждение.

Лиза открыла рот, ей было тяжело дышать. Ей хотелось стонать, кричать от удовольствия, которое пронизывало ее тело, но она не осмеливалась. Вместо этого Лиза приподняла голову и вцепились зубами в плечо Мика. Он издал короткий гортанный крик и бедрами раздвинул ее ноги. Она почувствовала жар и настойчивую твердость в том месте, которое никогда не знало мужского прикосновения. Лиза закрыла глаза — всем своим существом она хотела этого. Она хотела его.

Мик входил в нее медленно, осторожно. Но прежде чем он полностью, до конца погрузился в нее, Лизе пришлось приложить большие усилия, чтобы не закричать от ощущения входящей в нее твердости, от чувства легкого разрыва.

Тяжело дыша, Мик застыл, опираясь на руки и глядя на Лизу с изумлением и радостью. И как раз тогда, когда она испугалась, что это все, он начал медленно-медленно двигаться.

Лиза снова приготовилась к боли, которую только что испытала, но не к удовольствию. Салли предупреждала ее, что может пройти довольно много времени, прежде чем женщина начнет что-нибудь чувствовать, кроме легкого неприятного ощущения. Но то, что Лиза испытывала сейчас, не имело ничего общего с неприятным ощущением. Она упивалась теплотой его тела, его тяжестью, прикосновениями волос. Внутри нее как будто что-то росло, причиняя ей такое болезненное наслаждение, которое она не могла даже представить себе.

Лиза знала, что никогда не забудет этого чувства совершенства бытия. Ее пальцы вцепились в его плечи, глаза были закрыты. Она вся отдалась ощущению невероятного наслаждения, Когда ей уже казалось, что она не сможет больше выдержать этого напора, ее тело вдруг начало содрогаться, ее как будто переполнила радость жизни.

Лиза почувствовала, как тело Мика стало напряженным. Он выгнулся над ней, его волосы рассыпались по плечам, а на губах застыл беззвучный стон наслаждения. После этого время внезапно остановилось: минуты стали часами, часы — вечностью. Лиза осознала, что лежит на твердом матраце, что у нее до талии задралась ночная рубашка, а рядом с ней малознакомый мужчина.

Внезапно Лизу охватило чувство вины. Она занималась любовью с незнакомым мужчиной. Она отдала ему себя, и к тому же он думал, что это была другая женщина, Лили. Она должна была чувствовать себя униженной, опозоренной. Но ничего подобного не было. Пока не было. Возможно, все это обрушится на нее при свете дня, а сейчас Лиза ощущала только чувство торжества. Чувство наполненности. Может быть, она поступила не очень мудро, но она точно знала, что никогда не пожалеет об этом.

Мужчина опустился на матрац рядом с ней и положил голову на подушку. Лиза убрала его влажные волосы со лба. Его кожа была горячей и покрыта капельками пота. Снова она подумала о том, что у него не очень здоровый вид, хотя сейчас черты его лица разгладились и во всем его облике было гораздо больше спокойствия.

— Мик, — прошептала она.

Он что-то несвязно ответил, как в бреду. Как в бреду? Ну конечно, он бредил, его лихорадило. Вот почему он произносил имя Лили.

Своей жены.

Лиза похолодела и закрыла глаза, неожиданная боль пронзила ее сердце. Вряд ли он вспомнит, что произошло. Но если все же вспомнит, то будет уверен, что все это было сном. Его сном о Лили. Очень осторожно Лиза встала, поправила платье, все время говоря себе, что она будет рада, если он ничего не вспомнит. То, что произошло, важно только для нее, и она не хочет впутывать в это еще кого-нибудь. У нее просто была возможность доказать себе, что война не смогла сделать ее бездушной, злой и холодной.

Лиза выпрямилась, чувствуя легкую боль между ног. Затем, подойдя к двери, взяла с полки кувшин с водой, тазик и помылась. Она не заметила, как вода слегка покраснела от крови — ей было не до того. Сейчас ей нужно было быстро убрать следы своего пребывания здесь.

Вздохнув, Лиза повернулась и взглянула на Мика. Ноги сами повели ее к нему, она опустилась на колени и поцеловала его в щеку.

— Зачем ты приехал сюда? — прошептала она.

Но ответа не было. Так же, как не было ответа на вопрос, что ей теперь делать.

Мик моргнул и посмотрел на нее. Лиза застыла в напряжении. Его взгляд был ясным, и она подумала, что Мик действительно видит ее. Он смотрел на нее так, будто только сию минуту понял, что между ними произошло.

Мик протянул руку и взял Лизу за кисть. Простое прикосновение сразу напомнило ей все, что было между ними. Ее охватил страх, она вскочила на ноги и бросилась к двери. Но перед тем, как задуть лампу, Лиза не удержалась и посмотрела в его сторону. Мик продолжал глядеть на нее, протягивая к ней руку, как будто заклиная ее вернуться в его объятия. С каждым мгновением его взгляд становился все более ясным и каким-то мрачным.

— Лиза?

Она вздрогнула. Ее имя. Ее.

— Лиза, — снова прошептал Мик, потом закрыл глаза, повернулся к стене и уснул.

Лиза стояла и смотрела на него в крайнем изумлении. Она прислонилась спиной к двери и стала медленно, очень медленно опускаться на пол. Потом поджала ноги и зарылась головой в колени. По ее щекам текли слезы, — слезы, которые она не выплакала, когда ей сообщили о смерти Билла и об исчезновении отца. Эти слезы Лиза прятала глубоко в своем сердце, — и вот теперь они вырвались наружу. И вдруг она вспомнила себя такой, какой была когда-то. Сможет ли она когда-нибудь стать прежней? Этот мужчина пробудил в ней все желания и мечты, которые забрала война. Смогут ли они теперь овладеть ею, как когда-то?

«Пожалуйста, пожалуйста, — молила Лиза, зная, что не должна даже допускать подобных мыслей. Но потом, вспомнив, что сделал этот мужчина с ее упорядоченной, спокойной жизнью, закончила свою мольбу словами — Пусть он узнает, что это была я!»