Случайная беременность. Наследник магната

Глава 27. Демьян

– Цел? – спрашивает Арс, трогая меня за плечо. Мне требуется некоторое время, чтобы собраться с мыслями так быстро, как хочется, не выходит. Слишком сильно приложился, когда упал вниз.

Взрыв стал неожиданным для всех. Никто из нас даже не успел сгруппироваться, настолько мощным он был.

– Вроде да, – отвечаю, стряхивая пепел с головы. Прислушиваюсь к своему телу и понимаю, что острых болезненных ощущений нет. Есть только дурман в голове, и немного поднывает плечо.

– Как понимаю, пара баллонов осталась в цеху, – поднимаясь с асфальта, говорит Комиссаров. Отряхивается от пыли, смотрит по сторонам и хмурится.

Вокруг нас разруха. Со всех сторон слышны стоны, помогая друг другу, люди медленно поднимаются с колен.

Пробегаюсь по ним всем беглым взглядом и замечаю, что двигаются все. Ни одного не нахожу, кто лежал бы без сознания.

Раздается второй взрыв.

Падаю вниз.

– Это не баллоны, – рычу, прикрывая голову руками.

– Баллоны, – отрезает Иванович. – Только не наши.

– И не мои, – категорично заявляет Арс.

Вокруг хаос, местами паника, огонь вырывается из–за стены.

Мимо нас быстрым шагом проносятся пожарные, в руках у мужиков спецоборудование, гидрант, а за спинами баллоны с кислородом и рюкзаки. Они работают, как настоящая команда, каждое движение слаженно, отточено и действуют, как единый организм.

– Почему не предупредили про опасность взрыва?! – к нам подлетает высокий мужчина в огнеупорном костюме. Он с ходу начинает орать. – Люди под обвалами! Вы совсем охренели?!

– Потому что с нашей стороны такой информации нет! – заявляю в ответ. – Мы вынесли всё баллоны, которые были зарегистрированы!

–Все, да не все, – недобро бросает перед тем, как повернуться и посмотреть со стороны на образовавшийся завал.

Под грудой бетона и дерева находятся люди, их стоны долетают даже до нас. Но ситуация осложняется с каждой минутой все сильнее, ибо огонь так и норовит вырваться из-за завесы, которую создали пожарные.

Все сложно и крайне опасно сейчас.

– Андрей, мы вынесли все опасные предметы с объекта, – не поддаваясь эмоциям, заверяет Арс. Он максимально сдержан и тактичен, а еще ведёт себя так, будто они с пожарным знакомы.

– Ты это Сереге Грачеву скажи, – недовольно кивая в сторону коллег, кидает Андрей. – У него рука травмирована, а он из-за таких, как некоторые, – взгляд в мою сторону. – Гидрант таскает. В моей команде и так вечная жопа с вызовами, а тут еще подстава от своих, – теперь сурово смотрит на Арса.

Закипаю. Что за нелепые предъявы? Сам же решил идти на эту работу! Никто его не заставлял.

– Слушай, вы попросили нас о помощи. Мы помогли, – говорю, перекрикивая шум от подлетающего вертолета. Он сбрасывает воду на дальний склад.

Нам инстинктивно приходится наклониться и закрыть головы руками, настолько шумно. Да и брызги воды летят так, что не предугадать.

– Мы вполне могли послать ваших коллег на четыре стороны, – заявляю открыто. – Остаться в офисе и смотреть на происходящее через экран.

– Борзый, да? – напирает на меня некто по фамилии Лебедев. Надпись на форме не скрыть, как ни желай.

– Какой есть, – говорю, не скрывая эмоций. – Документы по объекту в порядке, катастрофа предотвращена. И я совершенно не понимаю, на кой хрен накидываться на меня с предъявами. В пожаре нет моей вины!

Андрей гневно зыркает на меня.

Я усмехаюсь.

Еще какой-то сраный пожарный не указывал мне, что делать, а чего не стоит. Не на того напал!

– Городилов со всем разберётся, – пытается утихомирить своего знакомого Арс.

– Фетисов ему поможет, – стоит на своем Андрей.

Вот же упертый ублюдок. Лучше б шел к своим, да помогал, а не нервы трепал без причины.

– Лебедев! Шустрее давай сюда! – кричат с дальней стороны обвала. – Помощь нужна!

– Бегу! – отвечает в рацию стоящий перед нами мужик. – Уходите отсюда. Опасность взрыва не миновала, – произносит спокойно.

– Мы вынесли все взрывоопасные материалы, – упрямо стою на своем.

Пожарный хотел уйти, но останавливается и смотрит на меня в упор. С места не двигается.

– Ты вообще в курсе, что здесь помимо твоего склада хранились фейерверки? М? Что вон за той стеной пороха хренова тонна, и если он бомбанет, то нас всех накроет, мало не покажется? – рычит, напирая. Он едва сдерживается, чтобы не втащить мне по полной несколько раз.

– Какой, нахрен, порох? Ты совсем с дуба рухнул?! – напираю в ответ на него. – У меня все чисто здесь!

– У тебя да, – кивает, крепко стиснув зубы. – А вот у ваших субарендаторов – нет.

– Каких субарендаторов? – не понимаю. Перевожу взгляд на Комиссарова, он сводит вместе брови и опускает взгляд. – Иванович? – требую от него ответ.

– У подрядчика сын попросил на время склад, – нехотя, признается. – Он просил всего лишь на пару недель товар придержать. У них там загвоздка с продлением аренды…

– И поэтому ты решил подставить меня?! – спрашиваю, делая шаг назад.

Если я немедленно не отойду от него, то уничтожу на месте. Злости во мне столько, что разрывает на части.

– Демьян! – голос Марьи долетает с парковки.

Поворачиваю голову на звук, встречаюсь с заплаканным девичьим лицом, и внутри меня все обрывается.

Если бомбанет, то ее тоже накроет.

Нет! Этого я допустить не могу.

Забив на все, срываюсь с места и бегу к ней со всех ног, подлетаю, подхватываю на руки и крепко прижимаю к груди, закрываю собой от нового неминуемого взрыва.

– Ты в порядке, – шепчет, ощупывая меня. – В порядке ведь? – спрашивает, не сводя с меня своих заплаканных глаз.

– Со мной все нормально, – заверяю. Обхватываю ее лицо ладонями, впиваюсь в мягкие губки поцелуем и мы пропадаем. Я тону в нежности, в страсти и в остром желании овладеть ею прямо сейчас.

Марья жмется ко мне, царапает шею острыми ноготками, от каждой царапки в груди происходит ядерный взрыв.

Целую ее. Глубоко-глубоко. Пью без остатка.

Дышать не позволяю, да и сам делаю это лишь через раз.

Мы словно два юнца, что сорвались с цепи, никак не можем оторваться друг от друга.

Но где-то там, на задворках разума, бьет по нервам тревога. Она не позволяет раствориться в девушке, а лишь подначивает и поторапливает меня.

Нужно убираться отсюда. Немедленно. Марья должна быть в безопасности, все прочие вопросы будут решены потом.

– Дем, где Арс? – к нам подлетает раскрасневшаяся Лиза. На ней нет лица.

– Там, – нехотя оторвавшись от Марьи, киваю в сторону груды обломков. Лиза поворачивается в указанную сторону, видит мужа и ахает, закрывая руками рот.

Рвется вперед.

– Стой, дура! – не пускаю. – Не вздумай соваться туда. Может быть еще один взрыв, – предупреждаю ее.

По агонии в женских глазах понимаю, что моих слов для нее недостаточно и все равно побежит. Дурында! О ребенке б подумала, раз не желаешь думать о себе.

– Аверченко! – говорю достаточно громко, чтоб он услышал. Арс оборачивается, видит супругу и моментально бледнеет. Показывает жестом, чтобы я даже не думал ее к нему подпускать.

Дожидаемся Арсения, отходим еще дальше, чем были. Комиссарова отправляю разбираться с тем, что натворил.

Ответственность на виновном. Он сам накосячил, так пусть теперь сам свой косяк и исправляет.

Не исправит, то больше я с ним не буду иметь никаких дел.

– По машинам! Живо! – командует Арсений. Берет Лизу за руку и уводит к своей.

Мы же садимся в ту, на которой приехали девчонки. Оказывается, Марья взяла авто напрокат.

– Ты зачем приехала? Здесь опасно! – накидываюсь на девушку, как только мы уезжаем на безопасное место. Заворачиваю в первое попавшееся уединенное и спокойное место, паркуюсь. Нос машины оказывается между двух раскидистых деревьев, мы в зеленом плену.

От адреналина меня всего трясет, эмоции требуют выход. Если не дам, то разорвет на куски.

– Я испугалась за тебя! – плачет Марья.

Не выдерживая напряжения, ударяет меня кулачком в грудь.

Да, девочка моя, не тебе одной нужно дать выход стрессу. Меня просто разрывает изнутри.

Перехватываю ее кисть и не позволяю убрать от груди руку. Решение, как нам быть дальше, приходит само.

Одним уверенным и точным движением отодвигаю сидение до упора назад, тяну на себя Марью. Усаживаю прямо к себе на колени раздвинув ей ноги.

Девушка ахает, но я не позволяю ей передумать. Я вообще не позволяю ей ни единой мысли связать.

С жадностью вновь накидываюсь на сочные, сладкие губы. Врываюсь в ее рот поцелуем, пленую. Удерживая одной рукой затылок, заставляю откинуть голову назад и углубляю наш поцелуй, дохожу до точки невозврата, мозг отключился, остались лишь инстинкты, и они вопят.

Приподнимаю бедра, выказываю свое желание, ласкаю Марью и сорвавшийся с ее губ томный стон окончательно отключает рассудок. Расстегиваю ремень, разбираюсь с одеждой и врываюсь в мягкую плоть.

Она широко раскрывает глаза, ахает и инстинктивно сжимается, отстраняется.

– Все хорошо, – шепчу ей, лаская. – Больно не будет, – заверяю. Тяну на себя.

Чуть приподнимаю нас, опускаю. Марья по-прежнему шокированная, но уже чуть расслабленно откидывается назад.

– Я сама, – шепчет, опуская на мои плечи ладошки.

– Ну, попробуй, – чуть усмехаюсь. Ибо у меня от остроты ощущений крышу как никогда рвет.

Даю ей возможность двигаться так, как она хочет, ласкаю, как я умею, а после… После срывает уже каждого из нас.