Случайная беременность. Наследник магната

Глава 36. Марья

– Марьюш, ты что такая сонная? Плохо спала? – обеспокоенно спрашивает Лиза, присаживаясь на стоящий рядом с моим столом стул.

– Есть такое, – поджав губы, киваю. Чтобы спрятать опечаленный вдох, делаю глоток чая. – На новом месте непривычно еще, – признаюсь. О том, что с утра поругалась с Демьяном, умалчиваю, не собираюсь сор из избы выносить.

Он наотрез отказался отпускать меня на работу. Заявил, что я буду жить в доме, и меня обеспечат всем необходимым. Трясется надо мной, словно я не беременна, а смертельно больна.

Пришлось добираться до работы общественным транспортом. О том, что меня ждет вечером - стараюсь не думать вообще.

– Как тебе дом? Как посёлок? – интересуется, резко меняя тему. Я благодарна Лизе, ведь она пытается меня приободрить.

– Если честно, то пока не поняла, – говорю искренне. – Но пока из того, что я видела, все нравится.

– Правда? – глаза подруги загораются.

– Вы переехать что ли хотите? – удивленно спрашиваю у нее.

– Нет-нет-нет, – торопливо отмахивается руками. – Я так, чисто спросить, – увиливает от темы. – Вдруг там вообще фигня какая, и тебе больше нравится в квартире. Кто ж знает.

Задумываюсь.

– Нет, – произношу с ухмылкой. – В квартире слишком мало места. Мы с Демьяном поубиваем друг друга, – смеюсь.

Делаю глоток чая, поднимаю глаза и… встречаюсь взглядом с Демьяном. Его лицо суровое, как никогда.

Сглатываю.

– Марья, – говорит так, что аж воздух вокруг него искрится.

– Демьян, – выдыхаю.

Я чувствую себя нашкодившим котенком, который напрудил мимо лотка.

Демидов медленно, не сводя с меня глаз, сокращает расстояние между нами. В его глазах горит праведный гнев.

– Пожалуй, мне пора, – поднимается Лиза и выскальзывает из предоставленного мне кабинета.

Демьян закрывает за ней дверь, поворачивает ключ, а после закрывает жалюзи. Делает так, что нас никто не увидит.

Часто и рвано дышу.

– Давай поговорим, – предлагаю, поднимаясь с кресла. Делаю шаг вперед и тут же об этом жалею.

Демьян оказывается напротив, расставляет руки по обе стороны от меня, заключая в своеобразный кокон. Против его воли я никуда не уйду.

– Мы уже говорили, – режет, с шумом втягивая через ноздри воздух. – Но ты меня, как вижу, не поняла.

Пространство между нами вибрирует.

– Демьян, – произношу еле слышно. В груди все сжимается в тугой комок, его гнев настолько силен, что мне становится страшно.

– Марья, не провоцируй меня, – рычит.

– Я буду работать, – упрямо стою на своем.

Столкновение взглядов. Противостояние характеров.

Никто из нас не желает отступать.

– Для меня это важно, – признаюсь, разрывая зрительный контакт первой.

Сама не понимая, для чего это делаю, но не могу остановиться. Поднимаю руки и опускаю раскрытыми ладонями на широкую мужскую грудь. Прислоняюсь лбом, мелко и часто дышу.

– Пойми, я не могу от тебя всецело зависеть. Я не из тех, кто жаждет найти богатого мужика и дальше жить за чужой счет, – принимаюсь тараторить.

Он должен понять меня, должен прочувствовать. Должен! Потому что иначе…

Нет. Иначе не будет.

Демьян меня поймет.

– Я привыкла трудиться, привыкла нести ответственность за себя и планирую все наперед. Я ни при каких обстоятельствах не смогу сидеть без дела, пойми ты, – продолжаю открывать перед ним душу.

– Почему? – спрашивает тихо.

Замолкает.

Я тоже не спешу отвечать. Прислушиваюсь к своим ощущениям, выстраиваю правильно мысли.

– Жизнь - очень непредсказуемая штука, – в конечном итоге сдаюсь и открываюсь перед ним до конца. Пусть знает.

– О, это мы с тобой прочувствовали на себе, – добродушно усмехается. Кладет руку мне на поясницу и прижимает к себе. Задыхаясь от ощущений, льну к нему всем телом.

– Не знаю, что нас ждет дальше, но я не могу зависеть исключительно от тебя. Я живой человек, и мне нужна самореализация, – выдыхаю.

Демьян приподнимает мой подбородок и вынуждает вновь поднять на него взгляд. Как только заглядываю в глаза, то меня уносит в вихре самых разных эмоций.

Ахаю.

– Если тебе нужна самореализация, то мы решим этот вопрос, – говорит, принимая решение.

Опять не оставляет мне выбора.

– До декрета буду работать здесь, – упрямлюсь. Остается еще ножкой топнуть для пущего эффекта.

– Посмотрим, – уклончиво.

– Демьян, – с нажимом.

Вскидывает бровь вверх, смотрит исподлобья.

А затем между нами словно что-то щелкает, воздух меняется. Из раскаленного и взрывоопасного он начинает напоминать вязкую сладкую липкую массу, которая обволакивает и притягивает нас все ближе и ближе.

– Я не сказал “нет”, – говорит, сохраняя зрительный контакт, а сам свободной рукой очерчивает овал моего лица, проводит подушечкой большого пальца по скулам, зависает взглядом на губах.

Сглатывает. Выходит шумно.

– Если бы ты знала, как сводишь меня с ума, – шепчет, пожирая меня глазами. – Меня буквально коротит от тебя.

Знаю, милый… Я все это знаю.

– Меня тоже, – шепчу, сдавая последний фронтир. – Поэтому между нами всегда так полыхает.

Стоит только сказать это, как Демьян тут же меняется в лице. Все вокруг резко меняется, стремительно.

Он подхватывает меня под бедра, усаживает попой на стол, разводит мои ноги и вклинивается между них бесстыдно. Одной рукой удерживает за талию и не позволяет упасть, второй фиксирует мой затылок.

– Скажи “да”, – говорит с жаром.

Я не могу устоять.

Вот он, мой змей-искуситель.

В его глазах бушует пламя, в моих венах течет лава. Если мы не соединим наши стихии, то оба сгорим. А если соединимся, то спалим друг друга и восстанем из пепла.

Под моим сердцем его ребенок. Наш малыш.

Мы связаны навеки.

Ответ очевиден.

– Да! – без тени сомнения отвечаю.

Вспышка в глазах, касание губ и нас обоих уносит на волнах блаженства.