Смерть и девушка, которую он любит

Глава 10 Никакого давления

Когда все улеглось, я объяснила, как именно проворачиваю свой трюк. Мак волновался, что мне светит сотрясение, так что Джаред с Кэмероном приволокли одну из раскладушек, которые мы держим на всякий случай в архиве.

— Может, у нее уже сотрясение, — заметила Бруклин. — В прошлый раз она мощно приложилась! То ли пол треснул, то ли голова.

— Ну конечно! У меня ведь не такой крепкий череп, как у тебя. И, судя по ощущениям, это все-таки была голова, а не пол.

— Что ж, тогда и пол целым не ушел, уж поверь. И вообще, у тебя сегодня прямо-таки боевой денек! — усмехнулась подруга.

Бабушка слегка приглушила свет, а Джаред взял меня за руку и помог устроиться на раскладушке.

— Не уверена, что все получится, когда все вот так толпятся вокруг.

— Еще как получится! — возразила взволнованная предстоящим спектаклем Кения.

— Нет, она права, — заступился за меня дедушка.

Мистер Хендерсон махнул рукой:

— Все в порядке, мы уйдем. Только дайте знать, если что-то выяснится.

Мистер Хендерсон был из тех членов Ордена, кто злился на моих родных за то, что они меня отослали. Я пока не знала, как к нему относиться. С одной стороны, я понимала его опасения, но с другой, не могла не злиться на него и на всех тех, кто устроил бабушке и дедушке настоящую травлю, пока меня не было. Наверное, даже к лучшему, что он решил уйти.

В общем, ушли все, кроме моих родственников и лучших друзей. К сожалению, сомнений у меня от этого почти не убавилось.

— Ну как, звездочка? — спросил Мак, присев рядом.

— Супер. Никакого давления, да?

Он выдал мне очаровательную и, по всей видимости, фирменную улыбку:

— Ни малейшего. Если не сработает, то ничего страшного, милая.

Глюк подсунул мне альбом:

— Удачи.

Я кивнула.

— Ты справишься, — заверила меня Бруклин и уселась на стул, который бабушка поставила возле раскладушки.

Кэмерон встал в полуметре от меня, а Джаред — у изголовья. Я запрокинула голову, чтобы на него посмотреть. Он подмигнул. Даже вверх тормашками этот парень мог сразить наповал любую девушку одной улыбкой так, что у девушки сердце остановится. Хотя, наверное, он и так мог остановить сердце любой девушки одной лишь улыбкой. В конце концов, это его работа. Ну и сногсшибательную красоту никто не отменял. Вместе с притягательностью. Да уж, Бог над ним хорошенько попотел.

— Мы будем рядом, — сказал Джаред.

Все они собрались здесь не просто так. Если у меня опять, как в прошлый раз, будет припадок, или как там оно называется, бабушка с дедушкой подстраховались, чтобы я не пострадала, и теперь у меня появились вроде как телохранители.

Снова вглядываясь в рисунок, я будто слышала, как звенят нервы. Рисунок действительно был крайне примитивный, и в тысячный раз на меня накатил стыд, пока я не вспомнила, что Кения была права. Давно пора взять себя в руки.

Чтобы сосредоточиться, я втянула воздух носом и выдохнула через рот. На этот раз мне нужно зайти дальше. Я хотела увидеть родителей. А может, и не хотела. Все-таки это был самый болезненный день за всю мою жизнь. День, когда мама с папой исчезли. Неужто я и правда хочу снова это увидеть?

Попасть в рисунок и так будет непросто. На этом и нужно сконцентрировать все силы. Сделать все, что только возможно. Глянув на Мака, который все еще сидел на корточках у раскладушки, я коснулась рисунка. На ощупь он показался мне прохладным, а бумага с нарисованными линиями — шершавой. Я стала вглядываться в рисунок, пока штрихи перед глазами не начали расплываться. На этом я закрыла глаза и стала ждать. Секунды проходили одна за другой. В этот раз не было никакого ветра. Никаких завываний, никаких порывов, поднимающих грязь с земли.

— Похоже, не получается, — сказала я и открыла глаза.

В комнате стало светлее. Видимо, бабушка снова включила весь свет. Я моргнула и поняла, что это вовсе не свет в нашем церковном подвале, а солнце. Я была на улице — в тех же руинах, где исчезли мои родители.

Испугавшись, я подняла голову и снова увидела демона, чьи широченные плечи заслоняли почти все небо. Чтобы не дать страху опять вышвырнуть меня из рисунка, я до боли стиснула зубы. Раз демон здесь, то моих родителей уже нет. На всякий случай я все-таки осмотрелась по сторонам, но увидела только маленькую девочку, которая огромными глазами смотрела на демона. Ее кудрявые рыжие волосы торчали во все стороны, а маленькие ручки сжались в кулаки, пока она глядела на чудовище. На Малак-Тука. Кения и здесь оказалась права. Тогда, совсем еще маленькая, я никуда не собиралась убегать. Я была готова драться с демоном до последнего своего вздоха. Жаль, что я не сумела сохранить храбрость, которую несут в себе лишь невинные.

Демон посмотрел на девочку, то есть на меня, и я разглядела то, чего не заметила в тот день. У него были острые когти, и каждый — длиной с мою ногу. Поддев когтем мой подбородок, он поднял к себе мое лицо. Ей-богу, я такого не помнила. Что это? Проявление… некой человечности?

Однако все, что я помнила — страх и хлещущий по венам адреналин, — все это было и теперь. Я снова ощущала эти эмоции, как тогда. Точно так же, как чувствую все, что чувствуют люди в моих видениях. Вот только сейчас я испытывала свои собственные эмоции, и они были настолько сильны, что я задыхалась. Все это я ощущала, словно впервые, и в то же время заново переживала то, что уже со мной происходило и выжглось клеймом в памяти. Поэтому вся лавина чувств оказалась умноженной на два.

Так я и стояла, сжав кулаки и всем своим видом выражая горючую смесь страха, гнева и решимости. Внезапно второй коготь Малак-Тука прошелся по моей щеке и очертил линию скул. А потом, как я и помнила, демон дематериализовался — превратился в дым, который проник мне в рот, заполнил легкие и свернулся вокруг позвоночника.

Одновременно я и вспомнила, и заново ощутила едкую текстуру того, что вдохнула. Сущность демона опалила мне горло и сдавила легкие, пока я не прекратила бороться за воздух и не приняла чудовище.

Так мы и стали одним целым.

— Нет!

Мы повернулись и увидели, как к нам бежит человек. Дайсон. Тогда я, конечно, не знала, но это был он.

— Нет, черт возьми! — кричал он. — Это я тебя призвал! Я, а не она!

Он упал перед нами на колени. Схватил меня за плечи. Затряс. Подобная наглость ему с рук не сойдет. Он кричал нам в лицо, и нам это не понравилось.

Он кричал нам в лицо.

Я приблизилась к разворачивающейся передо мной сцене, жадно вглядываясь в каждую деталь, в то, как меня трясет человек, открывший врата ада. Тряс он сильно. А мне было всего шесть.

Внезапно я вспомнила, что здесь могу только смотреть, и, подойдя еще ближе, присела рядом с маленькой собой, чтобы получше рассмотреть Дайсона. В это время маленькая я разглядывала землю, и я вспомнила, что мы поднимем палку и пырнем ею человека. Сам виноват. Он кричал нам в лицо.

Вторая я заметила палку — ту самую кривую ветку с обломанным концом, только поднимать ее она не стала, а вдруг замерла и посмотрела прямо на меня.

Вот только такого не было. Я не замирала и ни на кого не смотрела. Я подняла — точнее мы подняли — ту палку и проткнула человека, ни о чем не думая. Мы хотели, чтобы он ушел, вот и все. Но сейчас девочка остановилась, и я заглянула в собственные серые глаза. Рыжие кудряшки упали ей на лицо, мешая видеть, но она все равно смотрела прямо на меня, и в ее глазах сияли знания совсем не шестилетней девочки.

Она коснулась ладошкой моей щеки, и тьма вырвалась наружу. Темным туманом ее окутала сущность Малак-Тука. Раньше я никогда такого не видела. Это было одновременно чарующе и жутко. Однако теперь я увидела и кое-что еще. Видимо, это была аура девочки. То есть моя. Точно такая же, как описывал Джаред. Языки пламени стелились по моей коже, танцевали вокруг, купая меня в мягком свечении.

Возможно, это и привлекло Малак-Тука — огонь, передававшийся от Арабет через поколения женщин-провидиц. Тот самый огонь, в котором она сгорела. Она сумела использовать его, впитать и перед самой смертью превратила в положительную энергию. А потом передала трем своим дочерям, одна из которых стала моей прямой родственницей.

Маленькая я все еще касалась моей щеки и вдруг проговорила:

— У тебя все получится.

— Что?! — рявкнул человек, который все еще нас тряс.

А потом гнев на его лице сменился шоком. Он посмотрел на палку, торчавшую из его живота, и внезапно я вся содрогнулась от чувства узнавания. Я знала этого человека.

— У тебя все получится, Лорелея!

Мощным рывком меня выдернуло обратно в реальность, и я вдохнула воздух всеми легкими.

— У тебя все получится.

Это был голос бабушки. Судя по тому, как он дрожал, она страшно испугалась. К тому же сейчас она сжимала мой локоть. Потом до меня дошло, что я чувствую на себе и другие руки. Меня держали сразу несколько человек. Джаред придерживал голову. Кэмерон — ноги. Мак с дедушкой буквально лежали на мне. И тут я поняла, что меня нечеловечески трясет. Бруклин с огромными от ужаса глазами зажимала мне рот обеими руками.

Класс. И что я опять натворила?

Бабушка попутно пыталась помочь дедушке. Ну, вроде как пыталась.

— Что случилось? — спросила я, но получилось какое-то нечленораздельное мычание. Стыд и позор, ей-богу.

Мышцы так напряглись под кожей, будто хотели прорваться насквозь. Вдруг все так сильно заболело, что я усилием воли попыталась заставить себя расслабиться.

— Она возвращается.

Да я уже, блин, вернулась! Точно вернулась. Вот только тело меня не слушалось. Видимо, оно хотело на всякий случай еще чуть-чуть побрыкаться.

Снова я попыталась расслабиться, замедлить хоть немного будто взбесившийся пульс, но вспомнила о том, что мне нужно всем рассказать, и сердце опять пустилось вскачь.

— Я его знаю! — крикнула я, и слова, кажется, прозвучали внятно.

— Лорелея, — скороговоркой затараторила бабушка, — мы вызвали скорую.

Что вызвали?

— Нет, со мной все в порядке. Я его видела. Я его узнала!

— Не пытайся говорить, детка, — сказал Мак. — Скорая вот-вот приедет.

Я вцепилась в ладонь Джареда.

— Со мной все нормально. Не нужна мне никакая скорая. Я должна рассказать вам, что увидела!

— Сможешь попить? — спросила бабушка, уже держа в руках чашку воды.

Джаред помог мне сесть, но я опять начала заваливаться назад, поэтому он сам сел на раскладушку, прижал меня спиной к широкой груди и стал придерживать большими ладонями мою голову.

— Я его видела, — повторила я.

Бабушка поднесла чашку к моим губам. Почему меня никто не слушает?!

— Я видела Дайсона.

Тут я поняла, что все еще произношу слова нечетко, глотнула воды и опять попыталась самостоятельно сесть, но мир упорно кренился куда-то влево.

— Все в порядке, — сказала я, сделав очередное открытие: оказалось, я с трудом дышу. — Хотя такое чувство, будто я только что марафон пробежала.

Вокруг послышались нервные смешки.

Бабушка присела рядом.

— Лорелей… Боже правый!

Поцеловав меня в обе щеки, она снова поднесла к моему рту чашку с водой.

— Что случилось? — спросила я, сделав еще глоток.

Сверху послышались сирены.

— У тебя был припадок, — тихо ответила Бруклин с бледным как мел лицом. — Давай больше не будем так делать, ладно?

Тут я заметила Глюка. Он сидел в углу со скрещенными на груди руками. Рядом с ним стояла Кения.

— Видимо, нырять в картинки не то же самое, что нырять в фотки, но со мной и правда все путем, — сказала я, глядя то на одно лицо, то на другое, пока не остановилась на дедушке. — Честное слово, мне не нужна скорая.

Бабушка потрогала мои щеки, будто проверяла температуру, и проговорила, глядя на меня блестящими от непролитых слез глазами:

— Ничего страшнее в жизни не видела.

— Серьезно? — Меня почему-то обуяло неуместное веселье. — То же самое ты говорила, когда к нам в магазин пожаловал медведь.

Она облегченно закрыла глаза.

— Тогда было страшно, а сегодня — просто кошмар.

— Погодите-ка. Я что, так ужасно выглядела? — Моя рука взметнулась ко рту. — Слюни, что ли, пустила?!

Глюк рванул наверх и через считанные секунды вернулся с медиком из скорой.

Последний оглядел всех нас, пытаясь, наверное, осознать тот факт, что все мы находимся в церкви, не принадлежащей официально ни к одной конфессии, и с мрачным видом поинтересовался:

— Что здесь происходит?

С этими словами он подошел ко мне, но ответить я не успела, потому что объясниться решила Кения:

— Видите ли, у Макалистер случился припадок, но вместо того, чтобы отвезти ее в больницу, мы решили дружно помолиться о ее выздоровлении. — Она глянула на меня с широченной улыбкой. — И что вы думаете? Сработало!

Я рассмеялась, но дедушка, видимо, нашего веселья не разделял. Он как раз красноречиво проводил ладонью по лицу, когда в подвал вихрем ворвался шериф Вильянуэва и отвел медика в сторонку, чтобы объяснить ему, что, отказываясь везти меня в больницу, мои родственники не рискуют моим здоровьем.

— Мы вас и вызвали, — подтвердил слова шерифа дедушка.

Я похлопала его по руке и поднялась на ноги, чтобы хоть так убедить медика, что со мной все в порядке. Точнее я попыталась встать. На помощь тут же пришел Джаред и придержал меня.

— Все в порядке, — сказала я медику и его напарнику, который только что спустился к нам. — Мне поплохело, и я прилегла, а мои родные сразу же вызвали вас. Мне очень жаль, что вас побеспокоили, но сейчас уже и правда все в порядке. И не было у меня никакого припадка.

— Ага, еще как не было! — саркастично вставил Кэмерон.

Я стиснула зубы и смерила его злобным взглядом.

— Со мной все, блин, в порядке, а вот нам, — я покрутила пальцем, показывая на всех собравшихся, — кровь из носа надо поговорить.

— И о чем же? — тем же тоном уточнил Ласк.

Они что, ни слова не слышали из того, что я говорила до приезда скорой? Ладненько. Пусть пеняют сами на себя.

— О том, что я узнала человека, который открыл врата ада десять лет назад.

Все застыли. Даже медики.

Первым в себя пришел Мак.

— Ох уж эти детки! — покачал он головой, глядя на медиков. — Что только ни придумают!

Следующим был дедушка:

— Вот-вот. Еще раз приносим свои извинения. Ей уже намного лучше.

— Точняк, — поддакнула Бруклин. — С ней такое постоянно. Проблемы с головой, знаете ли…

— Брук!!!

— А что? — огрызнулась подруга, поджав губы. — Можно подумать, у тебя нет проблем с головой.

— Можно подумать, у тебя их нет.

— Есть, но все не так запущено, как у тебя.

— Я тебя умоляю!

— Девочки! — вмешалась бабушка. — По-вашему, сейчас подходящее время для препирательств?

И мы с Брук начали спорить едва ли не с пеной у рта, пока не увидели выражение лица бабушки, которое без всяких слов требовало от нас сосредоточиться на важных вещах. Переглянувшись, мы с подругой, как и положено послушным внучкам, стыдливо поникли.

— Мы больше так не будем, — пробормотала я, треснув Брук по плечу.

В ответ она ткнула меня локтем в бок. Честно говоря, было приятно снова вот так повалять с ней дурака. Я давно успела по такому соскучиться. Но бабушка права. Мы должны сосредоточиться на важных вещах, а не на том факте, что мне до смерти хочется повалять дурака с лучшей подругой.

— Видимо, нам здесь делать нечего, — сказал медик и на прощание бросил на меня угрожающий взгляд.

— Эти люди идиоты, — проворчал его напарник уже по пути наверх. — В городе столько дерьма творится, что на свет повылезали всякие психи.

Брук уперла кулаки в бока.

— А вот это было грубо!

— Мягко сказано, — согласилась я. — Но ты тоже хороша. Проблемы с головой, значит?

Она дерзко мне улыбнулась, а Джаред помог сесть. Похоже, случившееся за последние минуты лишило меня всяких сил, но руки Джареда держали меня крепко и уверенно. Вдруг я поймала себя на мысли, что опять хочу сидеть, опираясь на него. Что поделать? Мне нравится на него опираться.

Проводив медиков наверх, вернулся шериф и выдвинул для себя стул. Все снова расселись по местам.

— Итак, звездочка, — начал дедушка, — что ты видела?

Я поникла.

— Маму с папой не видела, хотя очень хотела. Но в сцену я попала уже после того, как они исчезли.

Джаред тоже сел, снова позади меня, прижал меня к себе спиной и обнял за плечи. Моя внезапная слабость стала для него неплохим оправданием. На всякий случай он подбадривающее сжал меня в объятиях.

— Но тебе все-таки удалось? — спросила бабушка, явно восхищаясь самим фактом.

— Да. Я смогла оказаться в рисунке.

— Для записи, — вставила Бруклин, — я за то, чтобы мы больше не повторяли этот трюк.

Мне захотелось рассмеяться вслух. Брук — та самая, которая бесконечно меня третировала, едва мы узнали о моем новом таланте, — теперь голосует против его использования. Я пообещала себе обязательно отыграться на подруге. И никакие таланты мне не нужны, чтобы точно знать: в ближайшем будущем подруге сильно не поздоровится.

И все же…

— Почему ныряние в картинку так на меня действует?

— Наверное, потому, что на твою прародительницу это действовало точно так же, — предположил Мак.

— Как это вообще происходит, звездочка? — спросила бабушка.

— Почти так же, как нырять в фотографии, только, по всей видимости, с большим вредом для здоровья. Я просто попадаю в запечатленную сцену, и вижу, что в этот момент происходит. В этот раз я увидела то, чего не помню. Например, Малак-Тук, оказывается, трогал мое лицо, перед тем как растворился в дым. А еще я видела себя такой, какой видишь меня ты, — сказала я Джареду и повернулась к Кэмерону. — Кажется, я видела свою ауру. Ну то есть ауру маленькой меня.

Джаред убрал с моей щеки непослушный локон, и опять ему никто ничего не сказал.

— Твоя аура была похожа на огонь? Яркая и ослепительная?

— Точно.

Кэмерон шагнул назад.

— Значит, ты и правда ее видела. Именно так, как…

— Понимаю. Я тоже была в шоке.

— Ну а мужчина? — напомнил Мак. — Его ты тоже видела?

— Ой, да! Еще как видела! И я его узнала!

Бабушка с надеждой глянула на дедушку, который спросил:

— Кто это был, звездочка?

— Понятия не имею.

На несколько секунд воцарилась тяжелая тишина, а потом дедушка уточнил:

— То есть как это?

И опять я разочарованно поникла.

— Простите. Я его узнала, но не могу понять почему. Это кто-то, кого я точно знаю или постоянно вижу. И еще я уверена, что видела его буквально недавно.

— Можешь его описать? — спросил Кэмерон.

— Русые, почти блондинистые волосы, светлые глаза, среднее телосложение. Худощавый, но не так чтобы очень спортивный. В общем, по виду я бы сказала, что он работает где-то в офисе. И на нем была голубая рубашка, которая тоже наводит на мысли об офисе.

— Может, он торгует страховками, — проговорила Бруклин, и мы все уставились на нее. — Страховщик моего папы вечно в рубашках ходит.

Не будь ситуация такой отчаянной, я бы посмеялась. Логика Брук — это нечто. Мало что может больше веселить.

— Что ж, — начал Кэмерон, — возможно, мы сможем как-нибудь подстегнуть твою память.

— Например, попробуем электрошок.

На этот раз мы уставились на Брук с ужасом, а не с весельем.

— Серьезно?! — вконец обалдела я.

— Ладно-ладно, это не поможет. Прошу прощения. Все эти припадки выбили меня из колеи.

На этот раз я не сдержалась. Брук сидела очень близко, поэтому я наклонилась к ней и крепко ее обняла.

— Такое чувство, будто мне одной подарили целый фруктовый пирог.

В ответ подруга похлопала меня по спине. От души.