Смерть и девушка, которую он любит

Глава 11 Пицца и бургеры

Остаток дня прошел в попытках подстегнуть мою память. Слава богу, без электрошока. Если бы мы узнали, кто этот мужчина, наверняка сумели бы помешать ему заново открыть врата. Я опять его нарисовала, однако новый рисунок получился не лучше первого. Надо было походить на занятия по рисованию, когда был шанс.

— Минуточку, — начал Мак, когда мы все сидели в церковной столовке с пиццей и бургерами, — откуда нам знать, что во второй раз врата должен открыть тот же человек, который открыл их десять лет назад?

— Ниоткуда, — пожал плечами Глюк. — Это всего лишь догадка, основная на информации из вторых рук.

— Вот именно. — Я запила пиццу сладким чаем. — Так нам сказал нефилим, который на меня охотился. Вроде как однажды этот человек уже открыл врата и сделает это снова.

Мак кивнул:

— Тогда у меня еще один вопрос: почему он до сих пор не предпринял повторных попыток?

— Мы тоже об этом думали, — отозвался Глюк, — и пришли к кое-какому выводу.

— И?

— Наш ответ — мы понятия не имеем.

Бруклин согласно кивнула.

— Что ж, давайте опять об этом подумаем.

— Идет. — Глюк откусил еще один кусок от своей любимой пиццы — пепперони с пепперони. — Думаем прямо сейчас.

Ей-богу, смешной он у нас парень.

— Должна быть причина, почему он до сих пор не пытался опять открыть врата, — задумчиво проговорил Мак.

— А я знаю! — воскликнула Бруклин. — Может быть, когда Лор проткнула его палкой, он подхватил инфекцию, чуть не умер и последние десять лет провалялся в коме.

— Засчитаем как один из вариантов, — сказал дедушка. — У тебя есть догадки, Мак?

Мак еле заметно пожал одним плечом.

— Возможно. Он мог быть за границей… Хотя почему тогда не открыл врата где-нибудь в другом месте?

— В таком случае, — начала бабушка, — если он и правда почему-то уезжал из страны, место может быть важно. Наверное, существуют какие-то ограничения, и он может открыть врата только в определенных местах.

Дедушка кивнул:

— Или дело во времени. Может быть, врата могут открываться только во время определенных событий.

— Вроде парада планет? — уточнил Глюк.

— Вроде того.

— Слишком много вариантов, — заметил Мак. — Возможно, чтобы открыть врата, этому человеку был нужен какой-то предмет. Например, гримуар…

— Что еще за гримуар? — спросила Кения, которая ела вегетарианский бургер. Как по мне, совершенно бессмысленное изобретение, но каждому свое.

— Это что-то вроде учебника по магии. Он мог каким-то образом заполучить такой гримуар, использовать для открытия врат, а когда все покатилось псу по хвост, собирался попробовать еще раз, но что-то произошло.

— Что именно?

— Это я бы и хотел узнать. А вы что скажете, шериф?

Все это время шериф Вильянуэва сидел в глубокой задумчивости.

— Есть ли возможность как-то проверить больничные записи с того дня, когда этого человека проткнули палкой?

— Даже не знаю, — пробормотал шериф. — Вряд ли я смогу добыть четкие сведения за оставшееся у нас время, но попробую. Такие ранения не каждый день случаются.

— А отчеты по арестам? — спросил Мак.

— Думаете, он попал в тюрьму?

Мак кивнул:

— Почему еще он так долго тянул со второй попыткой? Он хотел получить то, что внутри Лорелеи, но не получил. Так почему же не попытался снова раньше?

— Он и правда очень этого хотел, — проговорила я, — и вызвал именно Малак-Тука. Через открытый портал прошел только один демон. Сотни духов, но демон только один. — Чтобы сделать акцент на своих словах, я подняла вверх указательный палец.

— Должно быть, он считал, что сможет контролировать демона, — сказал Мак. — Одержимость добром обычно не кончается.

Смачно облизав пальцы, Кэмерон наконец подал голос:

— Лорелея — единственный такой случай, о котором нам известно. Большинство не проживает дольше пары месяцев.

— Вот именно, но все упирается в то, кем является Лорелея. Демон сам ее выбрал. Если бы он обосновался в Дайсоне, то у Дайсона наверняка был способ его контролировать. Иначе Малак-Тук убил бы его в два счета.

— Если у него действительно имелся гримуар, — сказал Джаред, — то там могли быть описаны способы контроля над демоном.

Внутри меня поднялось какое-то волнение. Я даже обняла себя за живот, хотя ощущение не концентрировалось только там. Оно было повсюду, в каждой моей клеточке одновременно.

Джаред наклонился ко мне и прошептал:

— С тобой все в порядке?

Он пах чистотой, как лесной дождь.

— Ага. Кажется, Малак в курсе, что мы говорим о нем. И, похоже, ему не нравится мысль, что его можно контролировать.

— А кому такое понравится?

— Звездочка, — начал Мак таким тоном, словно сомневался, договаривать ли фразу до конца, — а ты можешь с ним общаться?

Я опустила голову:

— Простите, но нет. Как только он поселился во мне, я его чувствовала. Как будто мы думали об одном и том же, испытывали одни и те же ощущения. Мы были одним целым. Но давным-давно это прекратилось. Малак словно исчез, растворился во мне.

— Уверена, что не можешь с ним поговорить?

Я беспомощно улыбнулась:

— Нет. Я вообще ни в чем не уверена.

— После того случая, — сказала бабушка, — она долгое время не говорила слово «я». Только «мы». Мы хотим того, мы хотим этого.

— Дай-ка угадаю. — Мак глянул на меня понимающим взглядом. — На тебя так часто бросали беспокойные взгляды, что в конце концов ты научилась подавлять эту часть себя.

— Не знаю. Может быть.

Правда в том, что тот период своей жизни я едва помню. Помню, конечно, ощущение горькой пустоты от потери родителей и чувство вины. Ведь это я привела их к смерти. Я указала им путь. А потом несколько месяцев я даже в зеркало не могла на себя смотреть.

— Может, все-таки попытаешься? — спросил Мак.

— Попытаюсь, не вопрос.

***

То ли из-за надвигающегося конца света, то ли потому, что я перестала им нравиться, родители Глюка и Бруклин в ту ночь велели моим друзьям спать дома. Мама Брук даже написала записку, чтобы моя подруга не пошла на следующий день в школу. И те, и другие родители были членами Ордена. Они верили и прекрасно понимали, что происходит. Ни у кого из них не было возражений, чтобы их дети помогали нам, и все же им хотелось провести как можно больше времени со своими чадами. На всякий случай.

Это можно понять.

Кения, Мак, мои бабушка с дедушкой и несколько других членов Ордена до сих пор не ложились и разговаривали внизу. Меня тоже приглашали присоединиться к беседе, но я решила подняться к себе. Там я и сидела теперь совсем одна, хотя хорошо знала, что мои бессменные телохранители несут свою тяжкую службу.

Кэмерон наверняка уже обосновался в своем грузовике. Его отец принес ему еду и одеяло, так что Ласк скорее всего проведет там всю ночь.

А Джаред будет охранять меня из своей квартирки. Вечером ему пришлось убежать ненадолго, чтобы взглянуть на очередного одержимого. Каждый раз он давал духам возможность оставить человека по собственной воле, однако духи всегда отказывались. В конце концов, не просто так они выбирали себе своих жертв. Джареду ничего не оставалось, кроме как вытаскивать духов собственными силами, чтобы положить конец их жизни в нашем и других мирах. Иными словами, духи попросту прекращали существовать.

Шерифу Вильянуэве не удалось накопать ничего важного ни в полицейских отчетах, ни в больничных записях по мужчинам с колотыми ранами. Он уже расширил поиски, но у нас, к сожалению, на это почти не осталось времени. Я старалась не поддаваться пустым надеждам, но все же была уверена, что узнаю Дайсона, если снова его увижу. Мало того, я его точно видела, причем частенько. Только никак не могла вспомнить где. Меня мучило то же чувство, как если бы я не могла вспомнить чье-то имя, которое болтается буквально на языке.

И, чтобы вспомнить, у меня оставался всего один день. Один день до того, как Дайсон откроет врата, и землю наводнят тысячи, если не миллионы, темных духов и демонов. Одна эта мысль ложилась на плечи неподъемным грузом. Я знала, что должна что-то делать, как-то готовиться, но как?

Я взяла с тумбочки найденный папой блокнот. В рисунки я вглядывалась уже сотни раз, но вдруг получится в них попасть? Будет ли от этого какой-нибудь толк? Почему бабушка Оливия спрятала этот блокнот от нефилимов, которые ее схватили? Зачем рисковала ради него жизнью? Какой важный смысл скрывала в себе простая записная книжка?

Все-таки я решила попробовать и сдвинулась так, чтобы голова была подальше от изголовья кровати. Сотрясение сейчас ничем не поможет. Устроившись поудобнее и собравшись с силами, я сосредоточилась. Постепенно, будто кто-то врубил замедленную запись, я погружалась в рисунок, но на этот раз не оказалась в запечатленной сцене. Сценой стал сам процесс рисования. Вот только что-то было не так. Мир был какой-то странный, словно не в фокусе.

В левой руке у меня был карандаш. Мне хотелось присмотреться к этой руке, найти какие-нибудь подсказки, но почему-то я потянулась за стаканом и сделала большой глоток опаляющей жидкости. Виски. Оно гладко спустилось в живот и подарило приятные ощущения. Пророк вот-вот появится. Я видела знаки. Они не врали. Единственная, кто может его остановить, если верить гримуару, уже на подходе.

Я должна удостовериться, что она получит мое послание. Знать бы, кто она… Жаль, что мои связи ограничены, но Орден Святости слишком закрытая группа. Они ничего мне не говорят. Идиоты. Я ведь хотела помочь! Придется передать послание кому-то из Ордена и надеяться, что в конце концов оно дойдет до девочки. Она сумеет его расшифровать. Только она.

Стукнув стаканом по столешнице, я продолжила рисовать. Времени мало. Он уже что-то подозревает. Вот только рисунок какой-то кривой. Весь мир какой-то кривой. Я больше не могла работать, потому что слишком много сегодня выпила. Поэтому рисунок получился совсем не таким, как я задумывала. Впрочем, попробовать все же стоит.

Расположив блокнот боком, я пролистала сразу все страницы. Сначала медленно, потом быстрее. Рисунки расплывались, смешивались между собой и наконец соединились в послание. Я улыбнулась. А уже через пару секунд живот свело, и меня вырвало сбоку от стола.

Я рывком вернулась в настоящее. Голова запрокинулась, ноги дергались, мышцы так напряглись, словно хотели прорваться сквозь кожу. Однако на этот раз я уже чуточку больше контролировала свое состояние. Точнее я так думала, пока содержимое желудка не подпрыгнуло к горлу. Чудом я успела свеситься с кровати и опустошила желудок прямо на коврик.

Приятного, конечно, мало.

Я распласталась на спине и поклялась, что до конца жизни не возьму в рот ни капли виски. Сделав над собой героическое усилие, я собралась с духом и скатилась с кровати. Швырнула коврик на пожарную лестницу и пошла в ванную почистить зубы. На языке все еще ощущался вкус виски, да и в венах тоже.

Но ведь на самом деле никакого виски я не пила. Пришлось не раз напомнить себе об этом, пока я ковыляла обратно до кровати, едва передвигая ноги. В конце концов я снова взяла блокнот и сделала все точно так же, как мужчина из видения: поставила блокнот боком и пролистала. Возникло ощущение, будто я смотрю фильм задом наперед. Значит, я перепутала стороны блокнота. Подняв его высоко в воздух, я перевернула его и снова пролистала страницы. На этот раз картинка все же появилась. Расплывчатая и темная, но понятная.

То, что на одной странице казалось просто линией, превращалось в часть большего изображения, соединяясь с линиями на другой странице. Простая квадратная коробочка превратилась в домик. Нет, в здание. Потом появился фургон, а ближе к концу неровные штрихи сформировали лицо, словно кто-то смотрел прямо в камеру. Закончилось все быстро и внезапно. И это все? Фургон и лицо? И что, бога ради, это значит?

В конце блокнота было что-то похожее на компас, нарисованный прямо на карте. До меня дошло, что это карта Нью-Мексико. Четыре города кто-то обвел в кружки, сформировав север, юг, запад и восток, которые соединяли две линии — горизонтальная и вертикальная. Линии пересекались крест-накрест, и как раз в месте пересечения находился каньон Або с руинами, где Дайсон впервые открыл врата ада.

Кто-то пытался нас предупредить. Но кто? И что именно он хотел сказать?

Это я и пыталась понять, когда снова пролистала блокнот. Если речь шла только о вратах, то сообщение мы нашли слишком поздно. Все уже произошло. Глубоко вздохнув, я сосредоточилась на блокноте. Страницы шуршали буквально пару секунд, как очень короткий фильм. Я пролистала их снова, уже присматриваясь к фургону. На нем была какая-то надпись, но я не успела ее разглядеть. «Фильм» закончился слишком быстро. Пришлось начинать сначала.

Каждый раз мне открывалось что-то новое, очередной кусочек пазла вставал на свое место, пока наконец я не разобрала надпись и не рассмотрела повнимательнее глаза. Те же глаза, которые я когда-то нарисовала. Глаза Дайсона. А на фургоне было написано «Сайдоу Электрик».

Я бросилась вниз по лестнице. За кухонным столом вместе с бабушкой и дедушкой, Бетти Джо и парой старейшин сидела мисс Маллинз. Кения дремала на диване в гостиной, но пошевелилась, когда я взволнованно прокричала:

— Я разгадала блокнот!

Я метнулась к бабушкиному компьютеру в кухне, села и напечатала «Сайдоу Электрик».

Все столпились вокруг меня, даже сонная Кения, но особенно интересно, похоже, было шерифу.

— Откуда ты взяла это название?

— Из блокнота. Это маленький фильм. Или скорее мультик. Сам блокнот — послание для нас. Правда, парень был пьян, так что наверняка я знаю только одно: никогда в жизни не буду пить виски.

— Звездочка, — рядом со мной присела бабушка, — о чем вообще речь?

Кения потерла глаза:

— Простите, я уснула.

— Ничего. Накажем тебя попозже, — отозвалась я, не понимая, за что она извиняется.

В кухне появился промокший до нитки Джаред и улыбнулся. С волос капала дождевая вода. Ей-богу, быть мокрым ему идет.

— Там дождь? — удивилась я, и все изумленно уставились на меня.

— Ты не слышала грозы? — спросил Мак.

— Нет, но я была занята. — В этот момент Джаред мне подмигнул, и я повторила то, что уже сказала: — Я разгадала блокнот!

Пока я копалась в сети, народ по очереди пытался увидеть в блокноте то же, что увидела я. В конце концов я не выдержала, взяла блокнот и показала, как надо:

— Вот так.

Дальше блокнот взял дедушка, попробовал по-всякому пролистать страницы и разочарованно нахмурился. Оказалось, что и Джаред не сумел увидеть «фильм». Странно. Я все видела очень четко.

— Нашла! — взвизгнула я, когда на экране появилось изображение. Точь-в-точь как в блокноте. — То же самое было в «фильме»!

Это оказалась фотография какой-то фирмы, расположенной… в Райли-Свитч, штат Нью-Мексико. Я застыла.

— Это же здесь, — пробормотала я. — Фирма прямо у нас в городе.

— Я ее помню, — заметил шериф.

— И я, — добавил дедушка. — Сайдоу был странным, но хорошим человеком.

— Давайте-ка посмотрим. — Мисс Маллинз взяла стул и села рядом со мной. — Это некролог. Владелец фирмы умер в девяносто втором. — Она пролистала страницу вниз, попутно неразборчиво читая себе под нос. — Вот оно. У него осталось два сына — Брайан и Норман.

— Брайан! — вдруг вспомнила я. — Меня звали Брайан.

— Звездочка, — начал Мак, — тебе придется помочь нам все понять. Каким образом тебя могли звать Брайан?

На экране появилась очередная фотография, и я попросила мисс Маллинз притормозить.

— Вот он. Тот самый человек.

— Милая, — мягко проговорила она, — этот человек умер двадцать лет назад. Это не может быть он.

Из меня ушла вся надежда.

— Но у него те же глаза.

— Ладно, — вставил дедушка, — так что значит тебя звали Брайан?

— То и значит. — Я потерла лоб, пытаясь разобраться во всех хитросплетениях. Мозги явно отказывали, да и я до сих пор, видимо, была пьяна. — Меня звали Брайан. То есть Брайаном звали человека, который рисовал в блокноте. Он пытался передать нам послание. Сказал, что времени мало.

Мисс Маллинз поклацала по ссылкам.

— Брайан Сайдоу, значит. Был такой, из Альбукерке, но он тоже умер двадцать лет назад. — Она вывела на экран фотографию.

— Это он. Я чувствую. Там написано, как он умер?

— Нет. Но написано, что у него остался брат, Норман Сайдоу.

— Давайте тогда поищем этого Нормана.

Спустя несколько минут бесплодных поисков мы наконец наткнулись на некоего Нормана Сайдоу из Огайо.

— Фотографии нет, — заметила мисс Маллинз.

— Фотографии всегда есть. Где-нибудь, как-нибудь, но просто обязаны быть фот…

Тут я закатила глаза, взяла ручку с бумагой, написала имя Нормана и обвела «Но» и «Сайд».

— Если прочитать это задом наперед, что получится?

— Дайсон, — ответил Мак. — Это он.

— Умно, — заметил Джаред.

Я застенчиво пожала плечами:

— Спасибо. Сегодня я выпила страшное количество виски. Видимо, это помогло. — Когда у бабушки отвисла челюсть, я рассмеялась: — Шучу, хотя меня и правда вывернуло на коврик. Меня вывернуло, а я его завернула и выбросила на пожарную лестницу.

Все это время шериф Вильянуэва делал пометки в маленькой черной записной книжке. Наконец он ее закрыл.

— Что ж, я в офис. Проверю имя.

— Это точно он.

Мисс Маллинз открыла очередную ссылку. На экране появилась статья об аресте мужчины в Огайо за нападение.

— Если верить статье, Норману Сайдоу дали пятнадцать лет в федеральной тюрьме Огайо за нападение на полицейского и причинение ему тяжких телесных повреждений.

— Этим можно объяснить, почему он десять лет не пытался открыть врата.

— Это точно он, — обалдела я, глядя на фото арестованного. — Тот, кто открыл врата ада.

Мак присел рядом:

— Уверена?

Прошло столько времени, что поверить действительно было непросто. И все же именно этот человек сейчас смотрел на меня с фотографии. Качество снимка было ужасное, но я все равно его узнала.

— Уверена, — ответила я, не в силах отвернуться от экрана.

— Мне этого вполне достаточно, — заявил Мак.

— А еще я вспомнила, где видела его. Его отец был электриком, верно?

— Да, — сказала мисс Маллинз. — Так откуда ты его знаешь?

Честно говоря, я была не на шутку ошеломлена.

— Он работал техслужащим в Бедфорд-Филдс.

— Серьезно? — переспросил шериф, делая очередные пометки в своем блокноте.

— Он точно там работал. Почему я раньше его не узнала?

Мак потянул меня за локон.

— Это неважно, звездочка. Мы его нашли.

— Мы справились, — удивленно проговорила бабушка и повернулась ко мне. — Нет, ты справилась.

Я отвела взгляд. Вряд ли все могло оказаться так просто. Этот человек мог убить меня в любой момент. Так почему не убил? Я глянула на Кению. Неужели она и правда так эффективно меня защищала? Или это судьба? У меня была уйма вопросов, но нам предстояло поджарить рыбку покрупнее. Вопросам придется подождать.

— Ты справилась, — повторила бабушка.

— Скорее я и виски.

Наверное, надо прекращать дразнить ее по поводу виски, потому что гордый взгляд бабушки за полсекунды сменился убийственным.

— Кстати о Брайане, — вспомнила я. — Когда он рисовал в блокноте, у него было мало времени. Я почувствовала, что он был болен и, по всей видимости, умирал. Он хотел передать блокнот кому-то из членов Ордена. Сказал, я пойму, что с ним делать.

— И ты поняла, — заметил Мак. — Должно быть, он передал блокнот Оливии.

— Выходит, она нашла блокнот не у нефилимов, — добавил дедушка, — а получила его от Брайана, который уже знал, что его брат собирается открыть врата ада.

— В общем, я дам знать, как только что-нибудь найду, — подытожил шериф и выскочил под дождь.

Я глянула в окно:

— Поверить не могу, что там ливень.

— Ну все. — Джаред взял меня за руку и поднял со стула. — Никакого тебе больше виски.

— Уж поверь мне, это никогда не повторится.

— Билл. — Глаза бабушки метали молнии в адрес ни в чем не повинного дедушки. — Где наша внучка раздобыла виски?!

— А я-то тут при чем?

Я рассмеялась и пошла вместе с Джаредом наверх. Мак встал, подошел к двери и позвал Кэмерона побыть нашей сиделкой. Мы еще до конца не поднялись, а Ласк уже был у окна. Вот же быстрый товарищ, елки-палки!

— Я явно делаю успехи, — проговорила я, когда Джаред подвел меня к двери в мою комнату.

Все это время я держалась за него, притворяясь, будто мне нужна поддержка.

— Это точно. — От хитрой улыбки приподнялся один уголок красивых губ. — Но ты все равно ничего за это не получишь.

— Гадство. — Я скрестила руки на груди. — Ну, ты не спеши с выводами. У меня есть и другие способы получить желаемое.

Джаред опустил голову. В обрамлении невероятно длинных ресниц сияли темные глаза.

— Это мне хорошо известно. — Тут он взглянул на меня исподлобья. — Уже несколько веков.