Снег на песке

Глава 30

Бьянка лежала в ванне, наслаждаясь расслабляющим теплом. Пар поднимался к потолку, унося с собой дурные мысли, и на душе становилось удивительно легко.

Хлопнула входная дверь. Бьянка встрепенулась — после визита Лейлы она всегда запиралась изнутри. Должно быть это Амрен, ведь только у него есть ключ от покоев.

Через пару секунд он действительно вошел в ванную, подтверждая ее догадку. Увидев Бьянку, он замер на пороге.

— О, ты здесь? — его губы тронула легкая улыбка.

— Я уже ухожу, — засуетилась Бьянка, не зная, то ли вскакивать и бежать, то ли оставаться под спасительным слоем воды, который впрочем ничего не скрывал.

Амрен жестом остановил ее.

— Не беспокойся из-за меня. Останься. Любишь принимать ванну?

— Очень, — призналась она, краснея под его завораживающим взглядом.

Амрен подошел к раковине и начал мыть руки.

— А ты знаешь, что у нас в Алькантаре это не принято? — заметил он.

— Что не принято?

— Купаться в ванне. Считается, что невозможно нормально отмыться в стоячей воде.

— Хм… странно. А откуда же тогда у тебя эта ванна?

— Благодаря матери. Она часто рассказывала, как моются в Хейдероне, и безумно скучала по ванне с горячей водой. Ведь даже во дворце не было ни одной. Только баня.

— Ну и зря, — фыркнула Бьянка. — В бане не получишь столько удовольствия.

Она томно прикрыла веки, наслаждаясь убаюкивающим теплом.

— Мать с таким восхищением об этом говорила, что мне самому захотелось попробовать. Как только появилась возможность — я велел оборудовать для себя ванную комнату.

С этими словами Амрен взял с полки маленький флакончик и добавил в воду несколько капель. Клубящийся пар тут же наполнился благоуханием флердоранжа.

— Что это? — удивилась Бьянка.

— Это усилит твое удовольствие.

Бьянка глубоко вдохнула приятный цитрусовый аромат. По телу разлилась блаженная истома. Откинувшись на край ванны, она закрыла глаза. В следующий миг пальцы Амрена ласково коснулись ее висков и зарылись во влажные волосы, нежно массируя кожу головы. Спина тут же покрылась мурашками, из груди вырвалось довольное урчание.

— Боже, как хорошо! — тихо простонала она, безраздельно отдаваясь волшебным прикосновениям.

— Я и хочу, чтобы тебе было хорошо, — отозвался он.

Бьянка лениво подняла веки, и взгляды их встретились. Стоя в изголовье, Амрен смотрел на нее сверху вниз, его перевернутое лицо блестело от поднимающегося пара. Глаза обжигали черным пламенем, а чувственный рот так и манил к нему прильнуть.

Наклонившись, Амрен легко коснулся губами ее лба. Бьянка обхватила его за шею и притянула к себе, в свою очередь подаваясь ему навстречу. Она неловко ткнулась в колючую щетину, а в следующий миг вдруг ощутила его горячие сладкие губы. Жаркий поцелуй увлек ее в бездну. Тело будто полыхнуло огнем, и Бьянка не смогла сдержать стон.

Она наполовину высунулась из воды, чтобы теснее приникнуть к Амрену. Теплые ладони накрыли ее грудь. От нарастающего возбуждения перехватило дыхание…

… но вместе с тем в памяти начали всплывать другие прикосновения. Грубые. Варварские. Жестокие. Заскорузлые руки, больно сжимающие грудь. Пальцы с острыми заусенцами, резко выкручивающие соски… Живот свело мучительным спазмом. Бьянка распахнула глаза.

Амрен тут же отпрянул, видимо уловив ее напряжение.

— Прости, — шепнул он, тяжело дыша.

Бьянка чуть не застонала от разочарования. Все ведь так хорошо начиналось!

— Это ты меня прости, — вырвалось у нее.

Амрен подошел к раковине, открыл воду и принялся плескать себе в лицо.

— Я боюсь напугать тебя, — наконец сказал он. — Если тебе кажется, что я делаю что-то не так, пожалуйста, сразу скажи.

— Ты все делаешь так, — с горечью ответила Бьянка. — Дело во мне. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь от этого исцелиться. Тебе скоро надоест со мной возиться, и…

Он вскинул ладонь.

— Тихо. Не надо ничего говорить.

Сняв с крючка огромное пестрое полотенце, он подал ей руку.

— Иди ко мне.

Бьянка вылезла из ванны и очутилась в махровых объятиях. Амрен закутал ее в полотенце, и на миг прижал к себе, так, что она ощутила, как сильно стучит его сердце. Накинув ей на голову полотенце поменьше, он бережно промокнул ее волосы.

— У меня для тебя кое-что есть, — сказал он. — Подожди одну секунду.

Он ненадолго вышел, а вернувшись, вручил ей сверток каких-то тканей небесно-голубого цвета.

— Что это?

— Примерь, пожалуйста. Хочу полюбоваться на тебя. Разберешься, как оно надевается? В этом нет ничего сложного.

Бьянке ощутила укол ревности. Конечно, ничего сложного. Он, наверное, столько раз одевал и раздевал женщин. Нормальных женщин.

Амрен вышел из ванной. Бьянка развернула одежду. Это оказалась бирюзовая кисейная блузка и шаровары с безрукавкой из голубого шелка, расшитые золотым цветочным орнаментом.

«Как красиво, — подумала она. — Но мне наверняка не пойдет».

И все-таки женское любопытство взяло верх. Бьянка облачилась в невесомые одежды и мельком взглянула на себя в зеркало. А вроде бы не так уж и плохо!

Она вышла из ванной. Увидев ее, Амрен поднялся с дивана и восхищенно присвистнул.

— Вот это да! Я ослеплен. Прекрасная гурия озарила все вокруг своей красотой. Я должно быть умер и попал в рай.

Бьянка зарделась.

— Если не заткнешься, то я сама тебя туда отправлю, — смущенно усмехнулась она. — Жалкий лгунишка!

Амрен взял ее за руку.

— Смотри. Сейчас ты убедишься, что я говорю только правду.

Он подвел ее к большому напольному зеркалу. Оттуда на Бьянку смотрела стройная девушка с влажными черными волосами и мраморно-белой кожей. Воздушная бирюза плавно подчеркивала женственные изгибы ее тела, а сквозь прозрачную кисею блузы соблазнительно просвечивала грудь, лишь слегка закрытая маленькой жилеткой.

Красавица!

Вот только…

Бьянка машинально отделила прядь волос и прикрыла ею рубец, уродующий левую половину лица.

Амрен обнял ее за плечи.

— Тебе не нужно стыдиться этого шрама. Это доказательство того, какая ты сильная.

— Но ведь вы, мужчины, любите слабых, — возразила она.

— Мне все равно, кого там любят какие-то мужчины. Я ведь люблю тебя, — улыбнулся он.

С этими словами Амрен приложил к ее груди сверкающее ожерелье и застегнул его сзади на шее. Прекрасные опалы в серебряной оправе переливались нежным перламутровым блеском.

— Какая красота, — восхищенно протянула Бьянка.

— Твои глаза сияют намного ярче, — Амрен коснулся губами ее виска.

Взгляд снова упал на отражение. Голубоватые камни красиво оттеняли молочно-белую кожу, удобно примостившись в манящей ложбинке между грудей. Ожерелье было прекрасно, но Бьянке отчего-то стало горько.

«Он привык покупать женщин за побрякушки, — подумала она. — Неужели он считает, что я такая же как они. Как Лейла и ей подобные».

— Спасибо. Но я не могу принять его.

— Почему?

«Потому что не смогу тебя за него отблагодарить».

Бьянка молчала. Что же сказать, чтобы не обидеть его?

— Я специально искал камни, которые бы подошли к цвету твоих глаз. Прошу, возьми его, доставь мне такую радость! — попросил Амрен.

Она поймала в зеркале его взгляд. Он лучился такой искренней любовью, что Бьянка поняла — Амрен вовсе не собирался ее покупать. Он подарил ей ожерелье от чистого сердца, просто для того, чтобы сделать приятное.

Она повернулась к нему.

— Спасибо, — и выдохнула прямо в его губы. — Я люблю тебя.

***

— Вот так великий герой победил древнее зло и спас Хейдерон от погибели, — Амрен закрыл книгу. — Ну, что скажешь?

Он сидел на диване, откинувшись на подушки, а Бьянка лежала на спине, закинув ноги на мягкий подлокотник. Ее голова удобно покоилась на коленях возлюбленного.

— Уже лучше, — ответила она. — Но когда ты говоришь «Хейдерон», ты так хрипишь, будто у тебя в горле что-то застряло. Звук «ха» нужно произносить мягче. Вот так: «ха!»

— Ну-ка, повтори, а то я не расслышал! — он с вожделением уставился на ее рот.

Бьянку бросило в жар.

— Ха, — уже с меньшей уверенностью выдохнула она.

Амрен склонился над ней и страстно поцеловал ее в губы. Она жадно притянула его к себе.

— Ну все, хватит, — усмехнулся он, когда наконец смог от нее оторваться, — а то тебе станет неудобно лежать.

Она и так уже ощутила затылком это «неудобство» и поспешила сесть. В душу закралась легкая горечь. Сколько можно над ним издеваться? Как скоро ему надоест терпеть, и он ее бросит?

Бьянка глубоко вздохнула, отгоняя непрошеные мысли.

— Амрен, я тут подумала…

— Все что угодно, душа моя.

— Как ты думаешь, корабли уже плавают в Форталезу?

Он заметно напрягся.

— Возможно. А что? Ты хочешь от меня сбежать?

— От тебя разве сбежишь? — улыбнулась она. — Я просто подумала, а не написать ли родным о том, что Мию держат тут в плену?

— А зачем? — удивился Амрен. — Мы скоро и так ее освободим. Вы окажетесь дома быстрее, чем дойдет твое письмо.

Бьянка нервно закусила губу. Конечно, безумно хочется спасти Мию и вернуться на родину… но… Амрен… как же расстаться с ним?.. Ладно, в любом случае, нужно рассказать ему то, что собиралась.

— Понимаешь, — несмело начала она, — дело в том, что наш отец — король Хейдерона.

Она запнулась. Амрен внимательно смотрел в ее глаза. Почему он молчит? Он разозлился?

— Вот значит как? — наконец промолвил он.

— Прости, что не сказала тебе раньше.

Он взял ее руки в свои.

— Ты мне не доверяешь?

— Доверяю… Просто не было подходящего случая…

Он кивнул.

— Ты права. О таких вещах не стоит звонить направо и налево. Но в таком случае, я тем более не советовал бы посылать какие-либо письма.

— Почему? — удивилась она. — Отец потребует у султана, чтобы он освободил Мию, и нам не нужно будет пробираться в его гарем.

Амрен ласково провел по ее щеке тыльной стороной ладони.

— Боюсь, это не сработает, — вздохнул он.

— Что ты имеешь в виду?

— Твоя сестра теперь считается его собственностью. Его женщиной. И неважно, принцесса она или простолюдинка. Скорее даже наоборот, лучше бы ему не знать, какая пташка залетела в его сети.

— Почему? — Бьянка недоуменно наморщила лоб.

— Политика, — пожал плечами Амрен. — Падишах не упустит такую возможность. Он выдвинет свои условия. И насколько я понимаю текущую обстановку, условия эти будут невыполнимыми.

— Он ищет повод для войны? — догадалась она.

— Ну да. Он не прочь расширить свои земли.

Бьянка фыркнула.

— А силенок хватит?

— Может и не хватит, но я не стал бы это проверять, — усмехнулся Амрен.

— И что теперь делать? — она растерянно уставилась на него.

— Действуем по первоначальному плану, — он притянул ее к себе. — Не волнуйся, любимая, скоро мы спасем твою сестру.

Бьянка склонила голову к нему на плечо.

— Спасибо. Что бы я без тебя делала?

***

За окном стемнело. Мерцающие огоньки свечей мягко растворялись в бархатном полумраке спальни. Бьянка поднялась с дивана.

— Уже поздно. Мне пора.

Амрен поймал ее за руку.

— Останься сегодня со мной.

Застыв в нерешительности, она удивленно посмотрела на него.

— Я тебя не трону, — Амрен нежно погладил ее ладонь, — просто не хочу ни на миг с тобой расставаться.

Бьянка колебалась. Ей и самой не хотелось никуда уходить. В каморке, когда она оставалась одна, в голову постоянно лезли тревожные мысли, а по ночам ее часто терзали кошмары. Лишь рядом с возлюбленным она чувствовала спокойствие и умиротворенность.

— Ну, хорошо, — согласилась она, снова усаживаясь на диван.

Они сыграли еще партию в шахматы, затем по очереди сходили в ванную. Облачившись в одну из подаренных Амреном шелковых ночных рубашек, Бьянка улеглась на широкую мягкую постель. Укрываться она не стала — влетающий в распахнутое окно ветерок так приятно освежал босые ноги. Она повернулась на бок, а сзади опустился Амрен, и обнял ее, зарываясь носом в ее волосы.

— Как вкусно ты пахнешь, — теплое дыхание невесомо тронуло затылок.

Его губы нежно коснулись шеи, и от этой ласки все тело охватила дрожь. Бьянка проглотила ком в горле.

— Тебе нужна нормальная женщина. Не такая как я, — горько прошептала она.

— Ты самая лучшая, — ответил он. — Я никого не любил так как тебя.

На глазах выступили слезы. Это все слишком красивая сказка. Слишком. Так не бывает.

Амрен крепче прижал ее к себе.

— Пожалуйста, не надо, — она попыталась убрать его руки.

— Почему?

— Я боюсь.

— Чего?

— Боюсь, что не смогу тебе дать того, чего ты хочешь.

Амрен погладил ее по щеке.

— Знаешь, чего я хочу? — прошептал он, чуть касаясь губами затылка. — Я хочу быть рядом с тобой. Хочу засыпать и просыпаться, ощущая твое дыхание. Хочу любить тебя, говорить с тобой, слышать твой смех, видеть блеск твоих глаз. Ты нужна мне, Бьянка. Ты — мое сердце, моя душа.

— Я не заслуживаю такой любви, — невольно вырвалось у нее.

— Ты говоришь так из-за того, что с тобой случилось?

От нахлынувших слез защекотало в носу. Несколько секунд Бьянка пыталась сдержать их, потом вдруг всхлипнула и разрыдалась. Амрен повернул ее к себе и крепко прижал к груди. Бьянка горько плакала, а вместе со слезами наружу рвались боль, отчаяние, ненависть — то, что она все это время держала в себе, загоняя в самую глубь сознания.

Амрен обнимал ее, и его рубаха намокла от ее слез. Он что-то шептал ей, но она не разбирала слов, лишь ощущала, как его руки гладят спину и волосы. Плечи содрогались от рыданий, но постепенно ей становилось легче. Ледяной панцирь, сковывающий сердце, таял грязными ручьями, унося с собой черные ошметки терзавшего душу кошмара.

Бьянка понемногу успокаивалась, согреваясь в объятиях возлюбленного. Всхлипы становились все тише, дыхание ровнее. На смену боли и пустоте в груди разгорался огонек расцветающей любви. Рядом с ней был мужчина, которому она доверяла, с которым было спокойно, с которым она ничего не боялась.

Бьянка и сама не заметила, как уснула в его объятиях.