Солёная Ириска

Глава 3

Мои занятия латиной соло под руководством чу́дного Аполлона Григорьевича закончились в январе, когда я сломала ногу, пытаясь научиться кататься на горных лыжах. Перелом был сложным, я перенесла операцию и несколько месяцев не выходила из дома. Было тяжело как физически, так и морально. И увлечения пришлось подобрать или адаптировать под новый образ жизни.

Одним из них стала вышивка крестиком — немудреное занятие, которое для меня было прежде всего физически удобным. Можно было комфортно расположиться в кресле рядом с журнальным столиком, включить аудиокнигу и не вставать часами — все было под рукой.

Как ни удивительно, этот вид рукоделия меня затянул, а позже заставил проявить упорство, в отсутствии которого меня, случалось, упрекали. После завершения нескольких небольших работ я приступила к большой, трудоемкой — вышивке картины Васнецова «Иван-царевич на Сером Волке».

Все оказалось сложнее и дольше, чем я ожидала. Когда я вернулась в свою обычную жизнь, было готово чуть больше половины, и я вечерами после работы бралась за вышивку, хотя порой хотелось отдохнуть как-то иначе. Но готовая картина оказалась восхитительной и ее ждало отличное будущее.

В начале октября у родителей юбилей свадьбы — 35 лет. От празднования в ресторане, которое мы со Светой сами готовы были организовать и оплатить, мама и папа категорически отказались. Мама справедливо решила, что не в каждом ресторане накормят так вкусно, как умеет она и накрыла праздничный стол дома.

Долго думали со Светой, что им подарить. Этот юбилей называют полотняной свадьбой, но никакого приличного текстильного подарка не придумали. Сошлись на роботе-пылесосе, который мама все не решалась завести. Вещь безусловно полезная и уместная в их просторной квартире.

Но хотелось бы подарить и что-то для души. И вот я несу оформленный в красивую раму результат своего восьмимесячного труда, а Света с Аленкой — поделку собственного изготовления из настоящих кораллов — по другой версии свадьба коралловая.

Родители принимают наши подарки с неописуемым восторгом, а мы с сестрой снова чувствуем себя детьми, чьи рукотворные шедевры ценят выше покупных презентов.

Произнеся множество тостов и объевшись всевозможных вкусностей, переползаем наконец, к восторгу Аленки, в большую комнату. Играем в «крокодила», дурачимся, устраиваем танцы, а потом достаем настольные игры. На второй круг «Каркассона» остаются Аленка, папа и Света. Мама уходит на кухню, чтобы приготовить чай, а я следом за ней.

— По-моему, все хорошо получилось, душевно, — говорит мама. — И Аленке здесь интереснее, чем в ресторане.

— Конечно, правильно сделали, что нас отговорили, — соглашаюсь я и спрашиваю о том, что уже несколько минут кручу в голове. — Мам, я хорошо помню, как вы отмечали серебряную свадьбу. В ресторане с друзьями, родственниками, тоже весело было тогда. Но вот как праздновали тридцатилетие, совсем не помню.

— А мы и не праздновали никак. В тот год и ты, и Света развелись. Мы решили, что это как-то неуместно…

Я поражена. Родители лишили себя праздника, потому что не хотели причинить нам боль, боялись нас ранить, подчеркнув свое семейное благополучие!

Конечно, я могу это понять, больше того, сегодня в какое-то мгновенье во время очередного заздравного тоста мне почудилась грусть в глазах Светы — недавно очередной ее роман закончился ничем. И все же…

Я обнимаю маму со спины, кладу подбородок на ее плечо.

— Ну что ты, мамочка, что значит «неуместно». Ведь ваше счастье это и наше счастье тоже. А вам как будто неловко за то, что у вас сложилось, а у нас нет. Скорее уж нам со Светой должно быть стыдно, что плохо у вас учились.

Мама качает головой, а я продолжаю:

— Действительно, мам, вот почему у вас получилось создать счастливую семью, а мы у тебя какие-то… неудачные что ли?

— Скажешь тоже, неудачные. Мы с папой так вами гордимся, вы такие золотые наши девочки. А то, что с семьей не сложилось, так ведь это случай. Нам вот с папой, наверное, повезло просто…

Понимаю, что мама меня просто утешает. Виноват не случай, а наши глупые поступки, наши промахи, косяк на косяке.

И им, разумеется, не «просто повезло». Около года назад Света поделилась со мной своим прозрением на этот счет:

— В детстве мы с тобой смотрели на наших родителей и думали, что все пары в браке живут так же хорошо. Ну почти все. И подсознательно считали, что и у нас так будет. Само собой. Стоит лишь выйти замуж, и будешь счастлива. Не знаю, как ты, а я только недавно задумалась, что родителям совсем непросто друг с другом. Они ведь такие разные. Чего стоит специфический папин юмор, который мама не выносит. А его увлечение рыбалкой? При том, что мама не любит блюда из рыбы, а чистить ее и вовсе ненавидит. А ты знаешь, что мамины родители нашего папу сразу невзлюбили, ссорились с ним, а маму чуть не прокляли, за то, что она с ним связалась?

Знаю. И что поженились еще студентами без гроша в кармане. И что в начале девяностых хлебнули лиха. Зарплату месяцами не платили, а у них на руках была маленькая Света. Выжили как-то.

И вскоре даже решились на второго ребенка, за что я им сердечно благодарна.