Спасение: Невысказанное

Глава 3

Деймон прохаживался по гостиной Елены, пристально смотря на лучи послеобеденного солнца, тянущиеся через окно и пересекающие пол. Когда он проснулся после беспокойного сна часом ранее, квартира уже была пуста.

Касаясь рассеянно пальцами груди, он позволил эмоциям Елены гудеть через связь между ними. Ничего не поменялось; его до сих пор пронизывало острое бушующее горе, что он ощутил, приехав в Далкрест и узнав, что его брат мертв. Ничего нового. И куда бы Елена не ушла, ей не грозила опасность.

Он горел желанием начать охоту на Джека, найти его и разорвать на части. Ярость обжигала под кожей — никто не смел прикоснуться к его младшему брату. Даже когда они ненавидели друг друга, никто не имел право причинять ему боль.

Но сейчас, Деймон оставался в тени, охранял Елену, дожидаясь подходящего случая.

Мередит пыталась установить правила для него, после похорон Стефана. «Похоже, Джек считает, что ты всё ещё в Европе,» сказала она. «Пусть так и думает. Ты станешь лучшим нашим оружием.»

Каждый мускул тела сероглазой охотницы был напряжен, и она с гневом ощущала потребность спросить что-то у Деймона. При других обстоятельствах это лишь рассмешило бы его. У Мередит не было права указывать ему, что делать, да и он ни за что бы не пошел на её условия и просьбы.

Но, в тот момент, с отчаянием и тихой мольбой в глазах, Елена произнесла: «Прошу, Деймон. Я не могу потерять и тебя». И Деймон дал слово делать всё, что она пожелает.

Вздохнув, он сел на диван и огляделся. Он начинал ненавидеть эту красивую комнату с её тяжелой антикварной мебелью и картинами на стенах. Её явно украшали по вкусу Стефана: сделали темной, классической и уютной. Вкус Стефана, имущество Стефана, Елена Стефана.

На столике у дивана лежала толстая тетрадь в переплете из коричневой кожи — журнал Джека, в котором были записи о ходе экспериментов, проведенных им для создания новой расы вампиров. Деймону удалось найти его, когда он проник в компанию Джека в Швейцарии.

Ближе к концу был список уничтоженных им вампиров, а далее, ещё один — с именами тех, кого предстояло убить. Деймон взял его в руки, принявшись изучать последнюю колонку. Многих вампиров, чьи имена были выцарапаны на странице, Деймон знал все эти годы. Ближе к её концу были ещё три, но не зачеркнутые: Кэтрин фон Шварцхилд, Деймон Сальваторе, Стефан Сальваторе.

Деймон легко провел пальцем по написанным буквам, вспоминая лицо Кэтрин в ту секунду, когда жизнь покинула её. Его снова окатил выброс мучительного ужаса Елены, которая сообщила ему о смерти Стефана. По крайней мере, ему удалось украсть книгу до того, как Джек вычеркнул их имена.

Стиснув зубы, он перевернул страницу. Если уж он не может отправиться на его охоту — во всяком случае пока — то, хотя бы попробует отыскать ключ к победе над ним.

Но, ничего нового он не нашел. Написанное он изучал минимум раз десять. Спустя пару минут, он, застонав, закрыл глаза и приложил руки к вискам.

Действительно, у созданий Джека было много слабостей. Только журнал свидетельствовал о том, что он их преодолел. Солнечный свет, огонь, обезглавливание, кол в сердце — чем больше Деймон углублялся в дело, тем больше осознавал, что нет способа одолеть этих самодельных вампиров.

Безнадежно. Возможно, Елена права, и ему стоило сдаться и затаиться.

Нет. Его глаза распахнулись, и он заскрипел зубами. Он — Деймон Сальваторе. И никакой чертов безумный ученный не победит его.

Он закрыл книгу. Что ж, любая реальная опасность для этих вампиров заключалась в чем-то, о чем Джек даже не смел думать.

Практически нехотя, он бросил взгляд на тяжелый комод из красного дерева у стены. Он хранил талисманы Стефана, коллекцию разных вещей из его длинной жизни. Монеты, каменные чаши, часы. Лента Елены абрикосового цвета, которую Стефан нашел, ещё не узнав её, пока Деймон не знал её вообще. «Интересно,» задался вопросом Деймон, «что было бы, если бы он первым повстречал Елену?»

Деймон встал и медленно направился к комоду, где легким движением коснулся всех этих вещей: железной коробки, золотых монеток, кинжала из слоновой кости, абрикосовой ленты.

Деймон не зависел от вещей так, как Стефан. Он никогда не видел причин для хранения вещей, которые он перерос, перетаскивая его прошлое вокруг света с собой.

«Стефан пронес все свое прошлое с собой,» осознал он. Эта мысль заставила его ощутить пустоту в груди. Со смертью Стефана и Кэтрин не стало никого, кого бы он помнил, будучи ещё живым.

Он провел пальцем по лезвию кинжала и с шипением отдернул руку. Стефан держал его заточенным, хотя, вероятно, прошли столетия с тех пор, как он им пользовался.

«Многие годы этот кинжал принадлежал их отцу,» вспомнил Деймон, «вися в ножнах на поясе. Красивая вещь, этот прекрасный блестящий эфес изгибался рядом с хорошо выкованным и удобным лезвием. Он подарил его Стефану в день пятнадцатилетия.»

«Каждый джентльмен должен иметь такой,» когда-то сказал Джузеппе Сальваторе, ласково держа младшего сына за плечо. «Не для нападения или драки на улице, как крестьяне…» Деймон чувствовал косой взгляд отца, сверкнувший на него, и разве он не был таким же острым, как сам кинжал?«…но на случай если понадобится. Лезвие из лучшей стали. Кинжал сослужил мне добрую службу.»

Зеленые глаза Стефана загорелись, когда он посмотрел на отца. «Спасибо, Отец,» произнес он. «Я сохраню его.»

Бездельничающий элегантный рядом с ними, не включенный в момент между его отцом и младшим братом, Деймон прикоснулся к своему довольно элегантному, выточенному из кости кинжалу и его рот внезапно наполнился горечью.

Он моргнул, прогоняя воспоминания прочь. Он потерял впустую много времени обижаясь на Стефана, его миленького «хвостика» младшего братишку.

Он тратит время сейчас. Медленное сердце Деймона тяжело ударило, боль пустоты увеличилась в груди. Его серьезного, любящего и раздражающего младшего брата больше нет. Он убит. А Деймон забился в тень? Его лицо исказило отвращение. Он представил, что сказал бы на это их отец.

Одним движением он схватил кинжал и направился к двери. Обещание, данное Елене, он сдержит; он будет осторожным. Но скрываться в тени — уж увольте, нет. Деймон последний из Сальваторе, и это означало, что он ничего не боится.

Время взять дело в свои руки. И первое, что ему нужно выяснить, где скрывается Джек.

***

Река мягко плескалась о маленькие камни на берегу, солнечный свет вспыхивал от ее ряби. Елена инстинктивно передвинулась в тень одного из замшелых деревьев на берегу реки.

Прямоугольник земли, отмечавший могилу Стефана, все еще сильно выделялся. Земля еще не успела уплотниться, трава не успела вырасти на ней и скрыть, где они похоронили Стефана.

Прошло не так много времени с тех пор, как Стефан был еще жив.

Волна тоски захлестнула Елену, и она рухнула на колени на краю могилы. Потянувшись, она положила нежную руку на недавно перекопанную землю.

Ей хотелось что-то сказать, поведать как она скучает, но когда она открыла рот, то сорвалось лишь его имя.

— Стефан, — несчастно произнесла она, её голос защемило в горле. — О, Стефан.

Ещё пару недель тому назад они были вместе. Незадолго до этого он устроил ей сюрприз, вручив ключ от старого дома — он купил дом, в котором она выросла, у тети Джудит. «Где нам только не придется побывать,» сказал он, обернув сильные и твердые руки вокруг неё, «но мы всегда сможем вернуться домой.»

Это «всегда» продлилось не больше недели. Они так и не имели возможность вместе посетить его. Елена закопала ее пальцы глубже в землю, стараясь не думать о том, что тело Стефана на шесть футов ниже.

— Елена?

Бонни вышла из-за деревьев, и Елена убрала руки от могилы. Этот жест слишком интимен для кого-либо, даже для Бонни.

— Спасибо, что пришла, — тихо бросила она, встав на ноги.

— О чем речь. — Глаза девушки казались огромными и тревожными. Она сделала шаг вперед, и привлекла Елену в объятия. — Как ты? Мы… Зандер и я хотели бы знать, можем ли помочь тебе.

— Вообще-то можете, — ответила Елена. Она взяла руку Бонни в свою и подвела к могиле Стефана.

— Я до сих пор жду, что он вернется, — призналась Бонни, уставившись на могилу. — Сложно поверить, что его нет, знаешь?

Нет, Елена не знала. С того момента, как она просыпалась утром пока она, наконец не бросала все и не погружалась в беспокойный сон, она не могла забыть, что Стефан ушел. Его утрата преследовала её в снах. Она не сказала это, хотя, только подвинулась немного ближе к Бонни, как если бы она могла приютится в тепле своей подруги.

— Помнишь, ты разговаривала со мной после моей смерти? — спросила Елена, сжимая руку Бонни.

Отведя глаза от земли, Бонни взглянула на Елену.

— О, Елена, я не думаю…

— Тебе удалось устроить нашу с ним встречу, — упорно продолжала она, не отпуская Бонни.

Бонни попыталась вырваться.

— Но ты же не была по-настоящему мертва! Клаус удерживал тебя, ты была его пленницей, но не мертвой. — Она колебалась, а затем спросила тихим голосом, — А ты помнишь, как Стражники сказали, что вампиры просто… перестают существовать?

— Стоит попытаться, да? — быстро добавила Елена. — Стражникам не всё известно, у нас есть подтверждение этому. Если бы ты помогла мне увидеть его, Бонни… — Девушка поняла, что сжимает подругу слишком сильно, и расслабила руку.

— Умоляю, — произнесла она тихо.

Бонни закусила губу. Елена почувствовала момент, когда она сдалась, ее плечи опустились.

— Я не хочу, чтобы тебе было ещё больней, — тихо произнесла Бонни.

— Мы должны попытаться, — настаивала Елена.

Бонни секунду колебалась, но после кивнула.

— Хорошо. — Она задумчиво прищурилась и шагнула к речке, таща Елену за собой. — Когда я делала это для Стефана, я вошла в транс и вступила в контакт с тобой. Лишь потом я привлекла его. Но сейчас, полагаю, мы можем попробовать по-другому.

Под их ногами скрипели острые песчинки, когда Бонни тащила Елену за собой к самому краю реки. Вода плескалась возле их кроссовок, просачиваясь через ткань и охлаждая пальцы ног Елены.

— Позволь мне воспользоваться твоей Силой, — произнесла Бонни, сжимая руку Елены. — Это поможет мне найти Стефана. В общении с тобой было проще — ты первой явилась мне. А вот сейчас его может быть сложнее найти.

— Конечно, — ответила Елена.

Она крепко держала руку Бонни и попыталась направить свою собственную Силу в подругу. Сделав глубокий медленный вдох, Елена расслабилась и уголками глаз увидела свою золотую ауру. Она потускнела из-за серых пятен горя, но все еще простиралась широко вокруг нее, переплетаясь с розовой аурой Бонни.

Бонни сделала глубокий вдох и зафиксировала свой взгляд на узорах солнечного света отражающихся от воды.

— Для фокусировки это все равно что свечка, — рассеяно объяснила она. Елена видела, как напряглась Бонни, а её зрачки стали широкими как у кошки. И тогда она сама закрыла глаза.

Темнота. Но перед ней, сияние розового и золотого. Аура Бонни, переплетенная с ее собственной, вела ее наружу. Маленькая фигурка Бонни, очень прямая и решительная, шла быстро на расстоянии.

Елена спешила за нею, ее грудь наполнена волнением. Она снова увидит Стефана. Она должна сказать ему как ей тяжело без него, каждый день, и он сильно сожмет ее в объятиях и успокоит ее. Это было бы как вернуться домой.

Они шли в темноту, свет их аур окружал их обоих. Но потом, медленно, сияние их переплетенных аур начало исчезать. Елена позвала, но ее голос застрял у нее в горле. Где Бонни? Елена пыталась бежать за ней, но ее подруга становилась все меньше и меньше, наконец исчезла из вида.

Елена остановилась, почти рыдая.

— Стефан! — позвала она. Ее голос эхом вернулся к ней. — Стефан!

Но во тьме была лишь одна она.

Глаза Елены дрогнув открылись. Она стояла на берегу реки, ее пальцы похолодели от набегающих волн. Бонни моргнула, её лицо было бледным и мокрым от слез.

— Мне жаль, Елена, — произнесла она. — Мне не удалось его найти. Он вне зоны моей досягаемости.

Елена наклонилась к подруге, позволяя обнять себя за плечи, и зарыдала.

***

Бонни чувствовала себя ужасно. Когда она коснулась носком своих промокших кроссовок лестничной площадки их с Зандером квартиры, она шмыгнула носом. Может быть, проведя день на реке, она заработала простуду. Это было бы простым объяснением неприятного, пустого ощущения в груди.

Но нет, если Бонни честна сама с собой, то признает, что ощущает вину. Елена просила у неё всего лишь одно после смерти Стефана, только у неё одной, а она не смогла сделать это.

Вспоминая натянутую улыбку Елены, когда она поблагодарила ее за попытку, Бонни почти споткнулась о рабочие ботинки Зандера с комьями грязи, удержавшись рукой о стену. Сейчас, в конце лета, было время, когда они сажали кустарники и деревья в своем ландшафтном бизнесе, и каждый день он приходил домой абсолютно грязным.

Это было то, в чем Бонни нуждалась. Зандер. Он притянет в свои объятья, пахнущие травой и солнечным светом, и скажет, что все в порядке, что она сделала всё, что могла.

Услышав доносящийся с кухни голос Зандера, она последовала туда. Дойдя до угла в коридоре, Бонни на мгновение остановилась, чтобы взглянуть на него. Он стоял спиной к ней, его стройные мышцы и загорелая кожа, его светлые волосы, цвета лунного света, вьющиеся на затылке, еще влажные от пота. Они были вместе уже много лет, но иногда его вид до сих пор заставлял ее таять.

— Я знаю, — резко произнес он в телефон. — Я не передумаю.

— Привет, — прошептала она, делая шаг вперед и слегка проведя своими пальцами по его спине. Зандер подпрыгнул.

— Здесь Бонни, — сурово сказал он, поворачиваясь к ней лицом. — Мне пора. Позвоню позже. — Он выключил телефон.

— Кто это был? — поинтересовалась Бонни, наклоняясь для поцелуя. Её губы встретились с теплыми и мягкими губами Зандера. Когда он отстранился, то отвел взгляд.

— Да так, неважно, — ответил он. — Будешь пиццу на ужин? Джаред поделился секретом отменной корочки. Кукурузная мука.

— Звучит вкусно, — согласилась Бонни, но она не могла не нахмуриться. — Ты в порядке?

Тогда Зандер посмотрел на нее, и его лицо расплылось в улыбке, его небесно-голубые глаза сморщились по углам.

— Никогда не чувствовал себя лучше, — сказал он.

— Хорошо. — Бонни нерешительно улыбнулась. Взгляд Зандера снова переместился от нее, а его плечи были напряженными.

Она оттолкнула щекочущее прикосновение беспокойства на задворки разума. После смерти Стефана они все были напряжены. Не было ничего важнее этого.

Думая о Стефане, Бонни вздохнула, и Зандер повернулся к ней, мгновенно став настороженным.

— Что случилось? — спросил он, а на его лице сразу же появилось беспокойство.

— Сегодня я пробовала выйти на контакт со Стефаном, чтобы Елена смогла попрощаться. Но, мне не удалось найти его.

— О, Бонни, — пролепетал он. И как она предполагала, он обнял её за плечи. Бонни автоматически прижалась к нему, успокаиваясь в его руках. — Она знает, что ты выложилась на все сто процентов, — ободряюще продолжил он. — Ты никогда не оставляешь её без помощи.

— Но Елена выглядела такой подавленной, — вспомнила Бонни. — Не такой гордой девушкой, которую она помнила с детства. Стефан был единственной её любовью, а теперь она осталась ни с чем.

Бонни вздрогнула и крепче обняла Зандера.

— Я люблю тебя, — произнесла она. Не сказав ни слова, Зандер притянул её ближе.