Спектакль для босса

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Подъезжая к дому Эллен в день, когда было назначено барбекю, Джош, глядя на часы в машине, решил, что они сломались, но потом понял, что он просто приехал на пятнадцать минут раньше. Не обязательно состоять членом Международной организации интеллектуалов, чтобы сообразить — с ним происходят непонятные вещи. До сих пор он ведь никогда не приходил раньше времени. Наверное, мысли о барбекю не давали покоя, или он просто проголодался. Он нажал на звонок в квартиру Эллен, и спустя пару секунд дверь приоткрылась. Эллен осторожно выглянула в коридор, вид у нее был смущенный. Увидев Джоша, она улыбнулась ему и слегка откинула голову — этот жест ей очень шел.

— Джош! — с удивлением произнесла она. Голос у нее звучал тихо, нерешительно и... мило.

Да, он точно был голоден. Но ему хотелось вовсе не жареного мяса. Он желал физической близости с Эллен Роудз, хотел спать с нею. А она, как видно, этого не хотела. Ей ни к чему компрометирующие связи, ее интересует лишь повышение по службе.

Это плохо, так как воображение у него стремительно разыгралось, тем более что он понял по ее виду: она только из душа. Халат с треугольным вырезом на груди прилип к телу, струйка воды текла по виску и щеке и задержалась в выемке у ключицы. Джошу хотелось нагнуться и слизнуть мокрые капли губами, лишь бы дотронуться до прозрачной кожи.

Откашлявшись, он облокотился о дверной косяк и хриплым, но твердым голосом произнес:

— Я приехал рано, так что у нас уйма времени. Не одевайся в деловой костюм. И не суетись, надевая что попало.

Ему не следовало говорить это. Ей и так было неловко, ведь он застал ее полуодетой. Она плотнее закуталась в халат. Джошу осталось лицезреть лишь крошечную полоску кремовой кожи около шеи, но зато тем самым она обрисовала очертания своей фигуры — бедра и грудь отчетливо выделялись и искушали Джоша. Он прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Это сильное вожделение, и только, такое он переживал не раз. Может, не настолько настойчивое и трудноодолимое, но уж он-то знал, что это такое, и знал, что скоро оно пройдет. Главное — не поддаваться этому чувству.

В глубине коридора хлопнула дверь, и Эллен быстро сказала:

— Прости. Входи, пожалуйста. — Она отступила в сторону, давая ему пройти.

Он осторожно вошел, стараясь не дотронуться до нее.

Когда дверь за ним закрылась, Джошу показалось, что в комнате нечем дышать. Эллен стояла совсем рядом, ее мокрые волосы касались шеи. Из-под подола пушистого белого махрового халата выглядывали розовые голые пальчики. Воображение занесло Джоша под халат, и он уже мысленно представлял себе длинные стройные ножки.

Черт! Не надо было приезжать так рано. Если бы он по обыкновению опоздал, то не оказался бы в таком положении. Она уже оделась бы и не выглядела такой смущенной, а он не ощущал бы себя глупым подростком, который пытается подглядывать туда, куда не следует. Он обещал ей помочь, показать, как надо отдыхать. А какая женщина, скажите на милость, может расслабиться, когда в ее гостиной стоит мужчина и, глядя на нее, раздувает ноздри, словно нетерпеливый жеребец?

Эта мысль отрезвила Джоша. Он посмотрел в голубые глаза Эллен и понял, что хотя она и совершает чудеса на службе, но там, где дело касается мужчин, она сущий младенец. Его охватило желание защитить ее — от самого себя и от себе подобных. Он не удержался от ободряющей ласковой улыбки.

— Готова потратить день на развлечения? — спросил он нежно. — Перемазаться в мясном соусе? Лежать на солнышке и ничего не делать?

В ответ глаза Эллен засветились, словно солнечные лучи.

— Если ты полагаешь, что я стану разгуливать чумазой перед своим шефом, Джош Готорн, то ты плохо меня знаешь, — засмеялась она.

Но Джош знал ее достаточно хорошо, чтобы понять — Эллен нелегко дастся этот отдых. Значит, его дело — обеспечить для нее приятное времяпрепровождение. Для Тарентона она бесценный сотрудник. Он сам видел, как она успокоила расстроенного изобретателя игрушек и как улаживала критические ситуации. Эллен заслужила отдых, но... воспользоваться им не сумеет — не ее это амплуа. Она станет отдыхать, лишь если ее заставят силой.

— Право, не знаю, Эллен. — Джош закатил глаза. — Мне кажется, тебе не пойдет на пользу, если ты сегодня не расслабишься. Твой Тарентон с женой, очевидно, из кожи вон лезли, устраивая этот пикник, и они ожидают, что все будут наслаждаться.

Эллен скрестила руки на груди, и Джош теперь не видел даже малюсенькой полосочки голого тела. Она нахмурилась и... вдруг проказливо улыбнулась.

— Знаю, знаю, — поддразнила его она. — Ты просто хочешь, чтобы я не сидела, как прежде, уткнувшись носом в учебники.

Он усмехнулся в ответ.

— А что, если так?

— На карту поставлена моя карьера, — мягко напомнила ему она.

Джош покачал головой.

— Тарентон не дурак. На карту поставлено кое-что другое. Ты вся в работе, Эллен... — Джош замолк, чтобы Эллен лучше осознала сказанное. — Тарентон хочет увидеть тебя просто как человека, как женщину, стремящуюся завести семью, а не только как высокооплачиваемого служащего. Я здесь не для того, чтобы демонстрировать ему твои деловые качества.

При этих словах Эллен переступила с ноги на ногу, вздохнула и закусила губу.

— Ты здесь, чтобы помочь мне, — сказала она, как бы разговаривая сама с собой. — Но я не предполагала, что это отнимет у тебя столько времени. Сегодня к тому же суббота, — задумчиво продолжала она. — Ты мог бы взять выходной.

— Эллен, не угрызайся. У меня масса времени и для досуга, и для работы. Европа — всего лишь континент неподалеку. Потрясающе, чего можно достичь в наше время компьютеров, модемов и факсов. Но в одном ты права — я собираюсь хорошо провести время с тобой на барбекю. — Он ласково подтолкнул ее к двери в спальню. — А теперь одевайся. И нарядись во что-нибудь такое, чтобы можно было валяться на траве.

Эллен замешкалась, а Джош не снимал руку с ее талии. Опусти он ладонь чуть ниже, и его пальцы скользнут по выпуклостям маленьких аппетитных ягодиц. На секунду ему показалось, что часы перестали идти. А может, это неожиданный гул в ушах заглушил все остальные звуки. Он чуть ближе притянул ее к себе. У нее перехватило дыхание, и она сделала шаг назад, бросив на него быстрый взгляд через плечо.

— Я хочу, чтобы ты развлекся. Но не ожидай чудес, Джош. Я не Пенни и не смотрю на все просто. Есть предел, до которого я могу позволить себе расслабиться на деловой встрече. А это сборище все же носит деловой характер, не правда ли?

— Хорошо, — согласился он. — Если тебе так лучше, то я не стану настаивать, чтобы ты облизывала пальцы — можешь пользоваться салфеткой.

Негромкий смех Эллен послужил ему ответом.

— Джош, ты просто невыносим. И всегда был таким, — напомнила она ему и вышла.

Нет, это не так, подумал Джош, стараясь не прислушиваться к шелесту надеваемой за дверью одежды. Раньше он был неисправимым соблазнителем, который жил только ради удовольствий, а все остальное ему казалось безразлично. Вот теперь он стал невыносим, когда возжелал женщину, которой был безразличен.

С этим надо что-то делать. Сегодня же он постарается думать об Эллен лишь как об умной младшей сестре, подружке, с которой можно отдохнуть, женщине, которой он помогает всего лишь разрешить проблему, связанную с ее карьерой.

Так он и поступит, и все будет чудесно. Если он станет думать об Эллен таким образом, то сможет дотрагиваться до нее без желания достичь чего-то большего. И сегодняшний день пройдет спокойно — он не смутит ее перед коллегами.

Эллен не угодила Джошу своим нарядом. Она увидела это в его глазах, когда вышла из спальни. Ее платье было желтого цвета, льняное, но довольно строгое, если сравнить его с небрежными нарядами в стиле вестерна. Также она не решилась надеть джинсы с блузой. Ее платье было простым и удобным, но отнюдь не легкомысленным.

— Ты красивая, — сказал Джош, и сладкий трепет пробежал по телу Эллен. Правда, она тут же его подавила.

Хотя она и изменила своим правилам, играя в эту рискованную игру, но осталась самой собой: упорной, серьезной и искренней. Она всегда была такой, и ее это устраивало. Ей не нужно, чтобы Джош предлагал ей то, что он много раз предлагал другим женщинам. Эллен не хотела приятных, но лживых обещаний. Она хотела... Так чего же она хотела от него? Ей нужно было на время всего лишь его имя, а он появился сам и взял дело в свои руки. И теперь девушка не знала, как себя вести, но зато хорошо знала, как ей удержаться от того, чтобы он ей не слишком понравился. Ни в коем случае она не хотела дать ему понять, что податлива на его лесть. А он именно льстил ей.

Когда они вышли из машины у загородного дома Тарентона, Эллен повернулась к Джошу, чтобы сказать ему обо всем этом. Но, заглянув в его янтарные с поволокой глаза, она увидела в них не просто доброе участие, а... восхищение и кое-что еще, неистовое и неудержимое. Слова замерли у нее на губах.

— Спасибо, Джош, — вымолвила она.

— Пойдем, — он взял ее под руку, — официально представимся, прежде чем начнем развлекаться. Я знаю — ты будешь в ужасе, если появишься перед Тарентонами с запачканной щекой или с травой на этом хорошеньком желтом платье.

Эллен вскинула голову посмотреть, шутит ли он или говорит всерьез. Ну конечно же, он шутил — Джош редко бывал серьезен.

— Я готова. — Эллен положила ладонь ему на руку, стараясь выглядеть поубедительней. На самом деле она сомневалась, удастся ли ей целый день притворяться перед семьей Тарентона, прилагая максимум усилий к тому, чтобы все поверили — через несколько месяцев они с Джошем обвенчаются. Это просто невозможно.

Но позже Эллен поняла, что зря она так боялась. Джош спокойно подвел ее к чете Тарентон. Она улыбалась и даже как ни в чем не бывало поболтала с Хейзел Тарентон, принимая поздравления. Оказалось, что быть суженой Джоша совсем легко.

— Как только мы обговорим день свадьбы, я тут же дам вам знать, — пообещала она миссис Тарентон и посмотрела на Джоша, ища подтверждения в его взгляде.

А он смотрел на нее так, словно она была кусочком восхитительного шоколадного торта, покрытого сахарной глазурью, и он едва удерживается, чтобы с жадностью на него не наброситься. Вздохнув, Эллен тоже изобразила нежность во взоре — конечно, только ради Тарентонов. Когда же Джош коснулся пальцем ее носа, она сообразила, что уже давно стоит с таким выражением лица.

— Они ушли, — прошептал он. — Дорогая, ты выглядела совершенно убедительно.

Оглянувшись, Эллен очнулась. А она-то надеялась, что не выглядела слишком убедительно! Она хорошо помнила, как мама смотрела на выходящего за дверь отца — словно для нее в мире никого больше не существовало. Эта всепоглощающая любовь искалечила мать, и на детей сил у нее уже не хватило. Эллен не хотела испытать подобное чувство. У нее были другие жизненные планы, ей хотелось чего-то лучше и надежнее.

Она сделала глубокий вдох и решила изменить свое настроение. Обращаясь к Джошу, она произнесла, насмешливо приподняв бровь:

— Я становлюсь законченной лгуньей, а ты меня за это хвалишь?

— Кто говорит, что ты лжешь? — не согласился он. — Ты всего лишь сказала, что дашь знать миссис Тарентон, когда мы назначим день свадьбы. Ты не добавила, что в данном случае шанс равен нулю, но это ложь. Это понятно любому десятилетнему парнишке, — усмехнулся Джош.

Эллен хотела было улыбнуться, но вновь засомневалась.

— Я не думала, что возникнет столько осложнений.

Джош взял ее руку в свою и погладил.

— Не мучь себя, дорогая. Когда имеешь дело с несправедливостью, то очень трудно все предусмотреть, — предостерег ее он. — А теперь пойдем поедим. И знаешь, Эллен?

— Что?

— Я слыхал, что позже устраивают состязание «Кто поймает обмазанного жиром поросенка». Осмелюсь предположить, что ты его поймаешь.

Глаза Эллен шаловливо заблестели.

— Ты говоришь это, чтобы раззадорить меня, Джош, но хорошо смеется тот, кто смеется последним. Я уже кое-кого поймала, такого же неуловимого. Девушки, с которыми ты раньше встречался, считали, что ты ускользаешь от них, как этот поросенок.

Джош разразился хохотом, а Эллен при звуке его мужественного громкого голоса окатило сильной чувственной волной с головы до ног.

Спустя десять минут они с Джошем сидели за столом и ели жареное мясо, картофельный салат и печеные бобы.

Внимательно посмотрев на ее желтое платье, Джош протянул Эллен кипу бумажных салфеток. А Эллен в ответ закатила глаза, напряжение у нее немного спало. Джош правильно расценил ожидания Тарентонов. Сегодня она должна показать им, что она — часть их «семьи», что вписалась в их круг. Поэтому она решила отбросить серьезность и расслабиться. Джош старается ради нее, не может же она отстать от него!

Взглянув на пачку салфеток, Эллен заметила, пожав плечами:

— А я думала, что ты хочешь весь перемазаться.

— Мы так и сделаем, душечка, — пообещал ей Джош. — Времени на это хватит.

Протянув руку, он взял салфетку и стер у нее с уголка рта капельку соуса. При этом он ей подмигнул, а Эллен не удержалась и в ответ тоже подмигнула. Она схватила салфетку и вытерла ему верхнюю губу, хотя на ней ничего не было. В этот момент щелкнул фотоаппарат, она подняла голову и увидела, как ей кивает фотограф.

— О Господи! Мистеру Тарентону еще и фотографии подавай, — простонала она.

Джош обнял ее за талию, плотно прижав к теплому боку.

— Пусть получает фотографии, дорогая. — И, нагнувшись, он нежно коснулся губами ее губ.

Но этот момент фотограф пропустил. Правда, он запечатлел, как Джош обучает Эллен техасскому тустепу на импровизированной танцевальной площадке. И то, как они потчуют друг друга пирожками на конкурсе печеных изделий, организованном миссис Тарентон. Временами Эллен казалось, что фотограф ходит следом только за ними, словно они единственные, кто его интересует на этом празднестве. Но она решила не обращать на него внимания. А Джош был в своей стихии. Он умел полностью отдаваться удовольствиям, и Эллен вдруг почувствовала, что быть его спутницей весело и... соблазнительно. Интересно, так ли же ощущала себя Пенни те три месяца, когда она встречалась с Джошем? Но Эллен быстро выбросила эту мысль из головы. Она подумала, отдаст ли ей мистер Тарентон несколько фотографий.

— Тебе весело? — прошептал Джош, наклонившись к ее уху, а его большая ладонь в это время покоилась у Эллен на талии.

Она закрыла глаза и кивнула. Он весь день вот так дотрагивался до нее, то до плеч, то до рук и бедер. Пусть это напоказ, но... все равно приятно.

— А что теперь? — с улыбкой спросила Эллен, не желая открывать глаза, чтобы острее ощутить его прикосновение. Да и солнце светило слишком ярко.

Она почувствовала, как Джош глубоко вдохнул в себя воздух, и чуть не вскрикнула, когда он поднял ее на руки.

— Я записал нас на состязания в беге, — сообщил он.

Она тихонько засмеялась. Ясно, что он понятия не имеет о ее спортивных способностях.

— Джош, — сказала Эллен, обхватив его за шею, чтобы не упасть. — Если ты собираешься меня нести, то я согласна, а как я бегаю, ты просто не представляешь.

Джош посмотрел на нее — она была такая хорошенькая, нос слегка загорел, аккуратно причесанные волосы разметались после целого дня на воздухе. Он действительно ни разу не видел, как она бегает наперегонки. Но как она старается убежать от кое-чего другого, он видел.

— Ты что, хочешь отказаться бежать со мной? — поддразнил ее Джош.

— Я бегаю, как утка, — прошептала Эллен. — Твоя дама может совершать чудеса в компании игрушек Тарентона, управляясь с цифрами, планами и служащими, но бегаю я, как утка. — Она улыбалась. Видно, этот недостаток ее не смущал. Ведь в фирме она действительно творила чудеса. А это гораздо важнее. — Ты все-таки хочешь посмотреть, как я бегаю? — сморщив нос спросила Эллен.

Джош одарил ее лучезарной улыбкой и двинулся к стартовой линии.

— Моя дорогая, мне, конечно, хотелось бы когда-нибудь это выяснить, но не сейчас. Видишь ли, состязание предполагает, чтобы я нес тебя на руках.

Тут раздался стартовый выстрел, и Джош побежал, а Эллен попыталась удобнее устроиться у него на руках, чтобы ей было видно, что происходит вокруг.

— Эллен, не вертись, — задыхаясь, попросил он, так как, хотя вес у нее был небольшой, она чуть его не опрокинула.

— Ты должен был меня предупредить заранее, — сказала Эллен и замерла, словно аршин проглотила. — Это просто какой-то мужской шовинизм. Фирма игрушек Тарентона и так неохотно предоставляет права женщинам, но это уж...

— Ты, конечно, могла бы нести меня, но боюсь, что это будет трудновато, — проговорил Джош, кивая на две другие пары, которые поменялись местами, что вызвало подбадривающие крики в толпе зрителей. — Я ведь вешу больше тебя не на один фунт.

Эллен посмотрела на остальные пары и застыла на руках у Джоша. Она крепче прижалась к нему, отчего ему было легче бежать, но труднее что-либо соображать. Когда же он, не отпуская Эллен, повалился у финиша на траву позади другой пары, она слегка чмокнула его в щеку.

— Уверена, что ты победил бы, если бы не съел столько мяса, — пошутила она с проказливой улыбкой.

Джошу тоже хотелось смеяться при виде невыносимо притягательной фигурки, лежащей на траве около него. Эллен прекрасно понимала, что проиграл он из-за ее вертлявости, но ему это было безразлично.

— А ты боевая, Эллен Роудз, — заметил он и провел пальцем по ее щеке.

— Спасибо. И за пикник тоже, — ответила она. — Было очень весело. В следующий раз я, наверное, посоревнуюсь в поимке обмазанного жиром поросенка.

Смех искрился у них обоих в глазах. Но щелкнул фотоаппарат, и Джош тут же вспомнил, для чего он здесь находится. Ему и думать-то о Хью Тарентоне было противно, не то что благодарить его за праздник. Шеф обрел в лице Эллен бесценного служащего, и, скорее всего, понял это сразу, когда Эллен впервые вошла в его кабинет. Тот факт, что повышением для Эллен Тарентон размахивал, как морковкой на палке из известной пословицы, — просто преступление.

Но завтра Джош намеревался более решительно повести атаку на Тарентона и заставить того поторопиться. К тому же он не был уверен, что последующие сценки с Эллен в его объятиях не вынудят его наделать глупостей.