Срочно нужен герцог

Глава 11

Мистер Стикли вошел в элегантную контору юридической фирмы «Стикли и Вульф», оформленную, как того требует статус, в строгом классическом стиле, идеально сочетающемся с внешним видом фасада здания на Флит-стрит, в котором она помещалась. В конторе нельзя было увидеть завалы из документов на больших письменных столах, как в других фирмах. Не наблюдалось там и делового перешептывания служащих, занятых обычными для юридической фирмы делами.

У фирмы «Стикли и Вульф» имелся один-единственный клиент и одно-единственное дело и одна, так сказать, забота в целом мире. Последние двадцать лет единственным занятием юридической конторы были управление собственностью по доверенности Пикеринга и защита обязательств по его завещанию.

В те времена, когда контору занимали прежние Стикли и Вульф, здесь отправляли правосудие. Все знали мистера Стикли-старшего как проницательного, нацеленного на соблюдение тонкостей юридического регламента юриста, в то время как мистер Вульф-старший слыл милым и дружелюбным малым и привлекал новых клиентов приятной внешностью и остроумием. Хотя среди клиентов преобладали в основном недавно овдовевшие дамы, оказавшиеся в стесненных обстоятельствах, дело Стикли и Вульфа процветало и приносило доход.

Что касается мистера Стикли-младшего, то его мало интересовали счета вдов, привыкших тратить деньги и не желающих отказываться от дорогих привычек. Мистер Вульф-младший унаследовал от отца приятную внешность и шарм, но ему не хватало врожденного стиля и лоска, которые делали Вульфа-старшего вхожим в высшее общество, если вдруг обнаруживалось, что кому-то из дам, приглашенных на обед, может не хватить кавалера.

Мистера Вульфа-младшего гораздо чаще можно было заметить в игорных домах или в обществе женщин легкого поведения, если только он не был так пьян, что ему уже никто не мог быть нужен.

Итак, со временем список постоянных клиентов, который достался мистеру Стикли и мистеру Вульфу после их отцов, свелся к одному-единственному пункту: опека над собственностью Пикеринга.

По правде говоря, существующее положение дел вполне устраивало обоих компаньонов. Мистер Стикли должным образом заботился о собственности, находящейся под их опекой, обеспечивая ее рост до внушительных размеров, а мистер Вульф в это время с купеческим размахом проигрывал в карты свой гонорар, потому что знал: вслед за этим последует новая выплата.

Стикли уселся в свое любимое большое кожаное кресло, наслаждаясь тишиной пустого кабинета. К счастью, Вульф редко появлялся в офисе — разве что забирая свою долю гонорара перед тем, как отправиться в очередной загул.

Несмотря на то что Стикли презирал партнера, который, судя по всему, не связывал себя моральными обязательствами и запретами, он ни за что на свете не согласился бы распрощаться с Вульфом. Вряд ли можно где-нибудь найти другого такого партнера, который не будет надоедать Стикли своим присутствием. Кто еще позволит ему сидеть вот так, в блаженном одиночестве?

Каково же было удивление Стикли, когда часом позже Вульф примчался в контору!

— Эй, здорово, Стик! Я пришел наполнить закрома: карманы опустели.

Стикли нехотя поднялся и, повернувшись к Вульфу спиной, медленно подошел к сейфу. Он много лет назад сменил шифр на замке, собираясь сообщить секретный шифр партнеру сразу же, как только он его об этом попросит, однако Вульф так никогда его об этом и не спросил. Да и к чему подвергать столь суровому испытанию человека с нетвердыми моральными устоями? Вдруг он не удержится от соблазна и опустошит денежное хранилище?

Стикли наполнил мешочек большими фунтовыми банкнотами и монетами. Стикли никогда не скупился, и Вульф ни в чем не знал отказа. Собственность была вложена очень удачно и с умом. И чем больше доходов она приносила, тем больше наполнялись их карманы.

Обмануть незадачливого сына отцовского партнера было бы делом пустяковым, однако Стикли даже не помышлял об этом. По правде говоря, за все это время у него возникало множество разнообразных возможностей для того, чтобы залезть в кошелек Вульфа, однако Стикли понимал, что, встав однажды на путь греха, рискуешь навечно погрязнуть в пороке.

Недаром же он с гордостью носит свою фамилию: у Стикли в роду никогда не было воров.

Не оборачиваясь, он бросил кошелек через плечо, зная, что Вульф поймает его в воздухе. После этого Стикли, все так же стоя к Вульфу спиной, закрыл сейф и снова установил шифр.

Обернувшись, он, к своему удивлению, обнаружил, что его партнер, вместо того чтобы как можно скорее покинуть контору, вальяжно развалился в большом кожаном кресле, в таком же, как то, на котором до этого сидел Стикли. Вульф, прищурившись, смотрел на партнера.

— Ты уже начинаешь лысеть, не так ли, Стик? — Стикли провел рукой по голове. А затем прошел к своей половине большого письменного стола.

— Я не понимаю, что ты этим хочешь сказать. — Аккуратно расправив полы сюртука, он сел на стул. Подняв глаза на Вульфа, он увидел, что тот смотрит на него по-доброму и широко улыбается.

— Не огорчайся, Стик, из-за такой ерунды. Ты уже не юноша, и я тоже.

Заметив, что от обильных возлияний щеки Вульфа утратили прежний румянец, Стикли кивнул:

— Верно.

— По-моему, тебе пора жениться, Стик. — Вульф наклонился вперед и поставил локти на стол, на свою половину большой столешницы. — Тебе нужна женщина, которая подарит тебе парочку маленьких Стикли — сына, которому ты передашь свое дело, и дочь, которая будет скрашивать твою старость.

— Мне и так хорошо, — возразил Стикли. — А вот тебе, по-моему, давно пора остепениться. — «Иначе этот шалопай рискует быть застреленным чьим-нибудь разгневанным обманутым мужем или умрет от французской болезни», — подумал Стикли.

Хотя он не произнес это вслух, Вульф игриво подмигнул Стикли, словно прочитав его мысли.

— Стик, если я умру, это по крайней мере кто-то заметит. А ты так и останешься сидеть здесь, за этим столом, пока не высохнешь и не превратишься в африканскую мумию.

— В египетскую мумию, — с кислым видом поправил Стикли. — Ты бы знал это, если бы использовал газеты для чтения, а не для того, чтобы набить ими промокшие ботинки.

— Я даже для этого их не использую. Газетами мою обувь набивает мой камердинер. — Вульф откинулся в кресле и, сложив пальцы в замок, заложил руки за голову. — Стик, по-моему, я совсем тебя забросил.

Стикли так и застыл на месте. Боже! Только бы он не сказал, что хочет заняться фирмой!

Вульф кивнул, словно принял важное решение:

— Мне кажется, мне пора заняться фирмой.

— Нет! — воскликнул Стикли, вскочив на ноги. Затем он заставил себя успокоиться и снова уселся в кресло. Только без паники. Терпение. Ведь, в конце концов, он же имеет дело не с кем-нибудь, а с Вульфом. Дай этому парню колонку с цифрами для подсчета — и он либо заснет, либо в течение получаса сбежит восвояси.

Стикли вздохнул и попытался изобразить на лице улыбку. Должно быть, улыбка получилась вымученной, потому что в глазах Вульфа появилась тревога. Перестав улыбаться, Стикли поджал губы.

— Вульф, извини, пожалуйста… что я поначалу возразил. Разумеется, я с радостью доверю тебе решение кое-каких вопросов. Теперь с этой помолвкой мисс Милбери поднялась такая суматоха, что мне понадобится твоя помощь.

— Какая-то из девушек Пикеринга собирается замуж? Когда она успела заарканить жениха? Они же только что приехали в Лондон, — удивился Вульф.

Стикли еще сильнее поджал губы.

— Они здесь уже неделю. Видимо, этого времени хватило, чтобы мисс Милбери снискала благосклонность маркиза Брукхевена, а он, если ты помнишь, в скором времени унаследует…

Вульф жестом прервал его.

— Да-да. Я знаю, кто такой маркиз Брукхевен, намного лучше, чем ты. — Он в задумчивости потер подбородок. — Это ставит нас в трудную ситуацию, не так ли?

— Не обязательно. — Стикли вынул из нагрудного кармана позолоченный футляр и, достав оттуда очки; привычным жестом протер и без того чистые стекла. — Все эти годы мы исправно выполняли возложенную на нашу фирму обязанность по опеке над собственностью Пикеринга. Девушке, разумеется, не понадобятся эти деньги, если она должна выйти за Брукхевена. Скорее всего мы легко сможем убедить ее оставить эти деньги в наших руках на неопределенный срок.

Вульф посмотрел на партнера с сочувствием:

— Стик, ты понятия не имеешь о жизни представителей аристократии, верно? Все они нищие бессребреники, в долгах как в шелках. Если у них еще остались деньги на эти самые шелка.

— Чепуха. Я сегодня собственными глазами видел Брукхевена. У него великолепный экипаж, и сам он одет с иголочки.

Вульф только махнул рукой:

— Такие люди привыкли пускать пыль в глаза. Постоянно занимают деньги под залог будущего наследства. А наследство получают не всегда. Землевладений много, а в карманах пусто — вот что я тебе скажу. Бьюсь об заклад, что, как только Брукхевен пронюхает о том, что его жена владеет кучей денег, он выпотрошит из нее все до последнего пенни, чтобы обновить свое находящееся в упадке имение, разваливающийся дом и выплатить долги, а потом снова занимать деньги.

Стикли опустил глаза.

— У него… у него разваливающийся дом?

— У них у всех разваливающиеся старые дома, Стик. Полным-полно земли, на которой живут арендаторы и крестьяне. А крестьянам и фермерам нужна залатанная крыша над головой и новые плуги для того, чтобы пахать землю. Двадцать тысяч фунтов мисс Милбери разойдутся вмиг.

Стикли даже не стал поправлять Вульфа, когда тот назвал неточную сумму наследства; причитающегося мисс Милбери. Это было не так важно. Гораздо важнее сведения, которые Стикли только что услышал от партнера. И почему он всегда считал его никчемным бездельником? Теперь Стикли видел в Вульфе единственного человека, некоторого можно положиться в трудный час.

— Что же нам с тобой теперь делать; Вульф? — в отчаянии спросил он.

Вульф наклонился к нему и прищурился.

— Есть только один выход, Стик. Нужно костьми лечь — но сделать так, чтобы эта проклятая свадьба не состоялась!