Стая

Когда пропадает друг

1

Мы отправились в лес по предрассветным сумеркам, вслушиваясь в трели ранних птиц. Вампир не утруждала себя выбором одежды, решив, что плотных брюк и черного лифа будет достаточно. Она бесшумно ступала по траве босыми ногами, не стесняя походку хищника тяжелыми скрипучими ботинками. Я не такой чувствительный, поэтому со своими кедами и футболкой расставаться отказался.

Не привыкший убивать без причин, радостно носился за кабаном. Рвался за ним через все кусты и буреломы, совершенно не чувствуя под собой ног и теряя ход времени. Все сконцентрировалось в одной точке, мир перестал существовать, сжавшись лишь до меня и убегающей цели. Совершенно потрясающее чувство.

Когда я вернулся на условленное место, то увидел обескровленную тушу громадного оленя, а Вал, лихорадочно дыша, стояла рядом. Заметив меня, она обнажила клыки, торопливо отвернулась и скрылась в кустах, чтобы слегка успокоиться.

Красота. Дикая первобытная красота, которая завораживает и пугает одновременно. Меня пробирает до дрожи, следующий вздох замирает в горле. В каждом ее движении, в неконтролируемом потоке жизни и смерти было гораздо большее, чем просто охота. В них была вся сущность Вальтерии, ее древнее истинное начало, вызывающее не страх, а мое почти религиозное восхищение.

Пойду умоюсь, пока окончательно не потерял голову.

Ощущения после охоты можно было сравнить с огромным морским потоком, который сносит плотину повседневности своей мощью. В душе воцарилась тишина, такая же глубокая и наполненная как спокойствие после бури.

Упав на колени перед свежестью лесного ручья, быстро ополаскиваю лицо, с удовольствием прижимая ледяные ладони к горячей коже. Вал тоже устраивается рядом, чтобы аккуратно смыть запекшуюся кровь с подбородка и шеи.

Если бы кто-то из лесников Сьеррвуда увидел ее в таком виде, то полицией бы дело не кончилось. В таких случаях в ход идут вилы и факелы.

— Движение — жизнь, — говорю я, наклонившись над водой. Капли срываются с кончика носа, падая на щебечущую гладь ручья.

— О, да. — Вампир опирается руками позади себя и вытягивает ноги. — Как будто заново родилась.

Восходящее солнце отражается в маленьком русле, поигрывая бликами на серебристой поверхности. Растянувшись на траве довольным котом, я потягиваюсь.

— Был риск обращения? — спрашивает Вал. Она прикрывает глаза, подставляя тело ласковым утренним лучам. Только в древних легендах вампиры плавятся на открытом солнечном свете.

— Не-а. — Качаю головой. — Был собой. До инфаркта напугал кабана, прыгал через пни. Никакой злобы и… как ты выразилась… естественных инстинктов ликантропа.

— Я же говорила, что все дело в самоконтроле. Молодец, Бруно.

— Спасибо. Без тебя бы я не справился.

Она несогласно морщится, не открывая глаз. Такая расслабленная и отдыхающая, что мне сложно удержаться от улыбки. Обычно я вижу кучу оголенных нервов в черном костюме. Непривычная перемена, которая отзывается внутри глухим ударом сердца.

— Вальтерия?

— М-м?

Нет, я не смогу. Не стану портить утреннее умиротворение своим эмоциональным порывом. Это ее только оттолкнет.

— Пойдем домой. У нас Байрон все еще на станции. Если Уоллес идет по нашу душу, то Хэлла нужно вытаскивать.

Она кивает.

Я отворачиваюсь и поднимаюсь на ноги. Внутри продолжают громко трещать ребра, в которых неистово мечется сердце.

2

Сидя на медвежьей шкуре в гостиной, я задумчиво перекладываю телефон из руки в руку. На экране уже светился до боли знакомый номер. Оставалось только позвонить.

Байрон редко брал свой мобильник, потому что постоянно работал в лесу. Значит, звонить придется его дочери, Оливии Хэлл.

Как только мы вернулись в Грауштайн, начался проливной дождь. Вал отправилась в кабинет копаться с найденными вчера документами, пока я разжигал пламя старинного камина. Устроившись напротив уютно потрескивающего очага, извлек из кармана смартфон. Пальцы сами собой набрали тот самый номер.

Оливия. Имя, которое когда-то вызывало бурю противоречивых эмоций. Теперь осталось лишь странное смущение. Помню только наш скандал с Вальтерией, после которого мы не разговаривали, казалось, целую вечность и вот она, Оливия, — мираж в пустыне, неожиданный взрыв цвета в сером одиночестве. То, что последовало, было не романом, а неистовым коротким фейерверком. Но финал оказался далек от идеала. Теперь, оглядываясь назад, я с трудом верю, что увидел в Оливии Хэлл призрак той, по кому звонил сердечный колокол. В каком страшном сне мне померещилось это сходство? Или судьба специально играла со мной, подсунув бледную копию настоящего счастья?

Вдохнув полной грудью, я решительно нажимаю на зеленый значок и закрываю глаза.

Трубку берут с первого гудка.

— Алло?

— Привет, Оливия.

— Бруно? — Девушка явно не ожидала меня услышать. — Ты очень вовремя позвонил!

Открываю рот и снова закрываю его как аквариумный карась. Ее голос звучит встревоженно.

— Что случилось?

— Папа пропал, — взволнованно говорит Оливия. — Ушел в лес и не вернулся.

На автопилоте поднимаюсь с пола и невидящим взглядом смотрю на пустой постамент для бронзовой статуэтки, покоившийся на каминной полке.

— Байрон знает Сьеррвуд как свои пять пальцев, — напоминаю я. — За все годы нашего знакомства он ни разу не терялся.

Девушка прерывисто вздыхает.

— Знала, что ты не поверишь.

— Оливия, я…

Бросаю быстрый взгляд на дверной проход. Вал, услышав, с кем я разговариваю, уже торопливо разворачивается, чтобы не мешать, но я жестом велю ей остановиться. Вампир морщится и нехотя стопорится в дверях. Слегка прикрываю динамик телефона ладонью.

— Байрон пропал, — одними губами шепчу я и снова возвращаюсь к разговору. — Оливия, пожалуйста, успокойся. Сейчас мы все выясним.

Вал с отвращением швыряет на журнальный столик маленькую стопку бумаг. Ее мы нашли вчера во внедорожнике наемников. Нервно переступив с ноги на ногу, тянусь к ней свободной от телефона рукой.

— Бруно, ты знаешь, что случилось? — напряженно спрашивает Оливия.

Из папки выскальзывают скрепленные степлером листы бумаги. Небольшая коллекция личных дел с фотографиями и подробным описанием, где можно найти того или иного человека. В верхнем левом углу каждого листа полупрозрачными синими буквами тянется название научного проекта. «Ультимум спиритум». Никогда о таком не слышал.

— Бруно, ты там?

Шпионские игры на серебряной ручке не закончились. Интересно, внешний вид Уоллеса как-то связан с его желанием вести дела как мафиози?

— Бруно! — Оливия повышает голос. — Не молчи, пожалуйста!

— А… извини, — растерянно говорю я. — Просто связь плохая… О чем ты говорила?

— Об отце! Вы виделись в последнее время?!

В горле резко пересыхает, когда я, наконец, добираюсь до личного дела Байрона Хэлла. Поднимаю полные ужаса глаза на Вал.

— Недавно пересеклись с ним на станции, — тихо отвечаю я. — Больше ничего не знаю.

Вернувшись взглядом к личному делу, облегченно выдыхаю. Никаких странных надписей. Фотография Хэлла не обведена красным маркером и не перечеркнута. Может, не все еще потеряно.

— Ты уверен, Бруно? — с надеждой в голосе спрашивает Оливия. — Ты же его друг!

Она говорит так громко, что ее звонкая мольба разносится по всей комнате. Вал опускает глаза и хмурится. Врать неприятно, но иногда просто не остается другого выбора.

— Уверен. — Стараюсь придать голосу напористости. — Обещаю, что мы сегодня же пойдем его искать.

— Правда?!

— Даю слово.

— Спасибо, Бруно, — горячо благодарит Оливия. — Спасибо вам обоим. Если успею на ближайший самолет, то вылечу к вам первым рейсом.

— Не над…

— Это мой отец, и он в опасности! — Девушка настроена решительно. — Я должна быть в Сьеррвуде.

Неловко попрощавшись, кладу трубку и плюхаюсь на софу. Спрятав лицо в ладонях, энергично растираю щеки.

— Все правильно. — Вал поднимает папку и перелистывает личные дела.

— Правильно?! — вскидываюсь я. — Я почти все от нее затихарил! А ведь Оливия — его дочь, она имеет право знать.

— Конечно, — спокойно отвечает вампир. — Но сейчас ты ничего внятного ей не скажешь.

Я хмыкаю и раздраженно отпихиваю журнальный столик.

— Какого черта Уоллесу понадобилось от Байрона?! Они работают с ним пару дней!

Вал внимательно пробегается глазами по вееру бумаг.

— Не нужно быть гением, чтобы догадаться, — говорит вампир. — Все четыре личных дела связаны между собой. На мой скромный взгляд, объединяют их — конкретно вот эти двое.

— Что за сладкая парочка?

— Мы с тобой. — Вал хмыкает и вытягивает из стопки два листка бумаги без фотографий.

— Кто бы сомневался. — Я закатываю глаза. — Ну, и что про нас такого важного написали?

— Информации крайне мало. Здесь значится только место моей работы, марка машины и патологическая непереносимость серебра.

— Не ахти сколько. А про меня?

— Хм… — Вампир хмурится, заглядывая в документ. — Почти то же самое. А еще — что ты алкоголик и живешь в бедном районе.

— Неправда!

— Согласна, про район приврали. — Рихтенгоф смотрит перед собой невидящим взглядом. — Ладно, если серьезно, то здесь мы с тобой, Байрон и еще одна девушка.

— И что это за ассорти?! — Принимаюсь расхаживать взад-вперед по комнате. — Думаешь, Уоллес мстит нам за тупой спектакль?!

— Пока я ничего не думаю.

Рихтенгоф снова возвращается к бумагам, остановившись взглядом на чьей-то фотографии. Подхожу ближе и вижу снимок симпатичной девушки.

— Вал? — тихо зову я, заметив сосредоточенность в глазах вампира. — В чем дело? Что-то вспомнила?

— Не могу отделаться от чувства, что я ее знаю. — Вал сверлит напряженным взглядом фотографию в личном деле. — Если она как-то с нами связана, то хотелось бы знать, как именно.

— Взять живым. — Тихо читаю подпись под фото Байрона и хмыкаю. — Зато нас троих можно даже мертвыми. Допускаю, что нас с тобой не любит каждая вторая встречная собака. Но чем им девушка не угодила?!

— Без понятия.

— И что еще за «Ультимум спиритум»? — Указываю на буквы, бегущие по каждому верхнему левому углу документов.

— Название проекта. — Вампир пожимает плечами.

— Об этом я и сам догадался. Суть-то в чем? Это ведь что-то на латыни, да?

Вал резким движением заталкивает личные дела обратно в папку и с силой щелкает застежкой.

— Давай шевелиться, сейчас не до мертвых языков, — твердо говорит она. — Мы отправляемся на стоянку Байрона.

3

— Так вы туристы? — подозрительно спрашивает лесник.

— Да, — быстро отвечаю я. — Приехали посмотреть местные красоты.

Лесник обводит взглядом Вал, не согласившуюся переодеться во что-нибудь более подходящее для турпохода. Сам удивляюсь, как сумел уговорить ее надеть хотя бы удобные ботинки на шнуровке. В остальном вампир не изменяла своему стилю: белая рубашка, брюки и легкая классическая куртка.

Совсем не подозрительно, но разве ее переупрямишь?

— Вы серьезно думаете, что протянете в таком виде хотя бы день? — раздраженно спрашивает лесник.

— Уверена, что даже больше, — без тени сомнения отвечает Вал.

Он упирает руки в бока и сердито поглядывает на мою спутницу.

— Давайте-ка уматывайте отсюда. Мне и без вас потерявшихся хватает.

— Мы ищем своего друга, — встреваю я. — Его зовут Байрон.

Рейнджер разводит руками и поворачивается к пробковой доске, на которой приколоты записки и фотографии.

— Хэлл как раз среди потерявшихся.

— Хэлл потеряться не может, — спокойно говорит Вал. — Он очень хорошо знает этот лес.

— Знает, но видно не так хорошо! — Лесник вздыхает и качает головой. — Пошел искать пропавшего мальчишку и тоже пропал. Парень-то, наверное, в реке утонул, пока рыбачил. Течение здесь сильное.

— Их кто-нибудь ищет? — спрашиваю я.

— Разве что она, — ворчит рейнджер. — Разыскивает проводника, чтобы найти брата и Байрона. У полиции пока — ни ресурсов, ни желания.

Он кивает в сторону окна. Из сторожки хорошо видно невысокую девушку, стоявшую спиной к нам. Нервно теребя длинные светлые волосы, она что-то рассказывала крепкому смуглому охотнику с бородой-эспаньолкой. Высокий, широкоплечий, с загорелой кожей и густыми черными волосами, он всем своим видом излучал неприятную самоуверенность, граничащую с наглостью.

— Что еще за обормот? — Вальтерия внешний вид проводника явно не оценила.

— Энрике, — отвечает лесник, поправляя форменную кепку. — Приехал откуда-то издалека, водит туристов. Как по мне, слишком вспыльчивый. Но выбора у девчонки, похоже, не остается.

Горделиво выпятив грудь, Энрике утешающе похлопывает девушку по плечу и окидывает ее мерзким оценивающим взглядом. Перекинув через плечо увесистое ружье, отходит к своему джипу.

— Спасибо, — благодарю лесника я. — Пойдем, Вал.

— Не потеряйтесь! — кричит он нам в спину. — Если сгинете — искать будет некому!

Выйдя на свежий воздух, прислоняюсь к перилам и задумчиво смотрю в сторону домика Байрона. Теперь нам известно, что он отправился на поиски местного мальчика, а потом не вернулся.

— Что теперь? — Ответа не следует, и я оборачиваюсь. — Вал?

Вампир не реагирует, во все глаза глядя на девушку, которая только что разговаривала с Энрике. Присев возле походного рюкзака, она безуспешно пытается в нем что-то найти. Большие выразительные глаза живо напоминают кого-то, кого я видел совсем недавно.

— Это же… — Слова застывают на языке. — Та самая девушка, снимок которой ты нашла в личном деле.

Вал медленно кивает, не сводя взгляда с незнакомки. Одним неловким движением та случайно опрокидывает переполненный рюкзак набок. Торопливо собирая выпавшие вещи, она быстро складывает их обратно.

— Пойдем, — быстро говорю я и тут же встречаюсь с недоуменным взглядом вампира. — А ты хочешь просто стоять и ждать, пока за ней приедет черный внедорожник? Или не помнишь, что было написано под ее фотографией?

— Ты прав, — мрачно соглашается Вал. — Пойдем.

Мы быстро пересекаем автостоянку. Девушка, увлеченная сбором выпавших вещей, даже не замечает нашего приближения.

— Привет! — весело здороваюсь я.

Она быстро оборачивается и заправляет за ухо выбившуюся прядь длинных волос.

— Здравствуйте… — Встав на ноги, отряхивает рюкзак от налипшей пыли.

Вал наклоняется к колесу оранжевого пикапа, стоявшего поодаль. Подняв с земли выкатившийся походный фонарик, протягивает его девушке.

— Это, кажется, твое.

— Спасибо большое, — благодарит она и улыбается. — Вы не местные, да?

— Типа того. — Стараюсь как можно теплее улыбнуться в ответ. — Меня зовут Бруно, а это моя… подруга Вальтерия.

Рихтенгоф чинно кивает.

— Я Эстер, очень приятно. — Девушка невесело улыбается. — На самом деле, мне сейчас некогда вести милые беседы. Мой брат Терри пропал. Байрон обещал найти его, но что-то пошло не так.

— Ты знаешь Байрона? — удивляюсь я. — Просто он наш хороший друг.

— Конечно. — Девушка застегивает рюкзак и закидывает его за плечи. — Мы с Терри многим ему обязаны. Байрон жил в доме по соседству и заботился о нас как о родных детях. Нам с Терри несладко пришлось, мы рано потеряли родителей.

— Соболезную, — негромко говорит Вал. — Кажется, мне доводилось слышать о вас с братом и раньше. Хэлл пару раз вскользь упоминал, что опекает двух сирот.

— Правда? — изумляется девушка. — Так вы здесь из-за Байрона?

— Совершенно верно. — Рихтенгоф нервно потирает запястье длинными пальцами. — Нам тоже стало известно, что он пропал.

— Поэтому я и решила взять дело в свои руки. — Эстер зябко кутается в черную толстовку. — Проводника найти не так-то просто, я уже с ног сбилась. Но я не стану сидеть дома, пока Терри в опасности.

— Мы могли бы поискать Байрона и твоего брата, — предлагаю я. — Останься здесь.

— Нет, — уверенно говорит Эстер. — Пойду сама. Не хочу, чтобы кто-нибудь еще потерялся.

Я вздыхаю и понимающе киваю. В ее хрупкости фарфоровой куклы скрывалась невероятная сила духа. Такие обычно не отрекаются от принятых решений.

— Это может быть очень опасно, — серьезно говорит Вал. — Почему бы не доверить дело тем, кто знает этот лес?

— Байрон знал. — Эстер опускает глаза. — Теперь чувствую себя виноватой из-за того, что не пошла вместе с ним. Сначала я упустила из виду брата, за которым должна была присматривать. Потом еще и это…

— Эстер!

Из зеленого покоцанного джипа вылезает Энрике. Сжимая в зубах сигарету, он крепко затягивается и выдыхает носом дым, очень уж самодовольно ухмыляясь.

— Прошу меня простить, — быстро говорит девушка. — Мне пора.

— Пока. — Я неловко машу рукой.

Помахав в ответ, девушка торопливо пересекает парковку, направляясь к джипу загорелого проводника.

— Надо их остановить. — Я качаю головой.

— Ничего подобного.

— Ты с ума сошла?! Им нельзя в лес!

— Мы просто осторожно пойдем за ними, — спокойно говорит Вал. — Будем приглядывать и надеяться, что их не занесет в Гроты Заречья.

— Спорим, что занесет? Там-то мы и напоремся на твоих разъяренных собратьев.

Вал одаривает меня уничтожающим взглядом.

— На нее охотится куда более непредсказуемый персонаж, чем лесные вампиры. Мои собратья всего лишь защищают логово, а вот мотивы Уоллеса до сих пор остаются загадкой.

Я прячу руки в карманах просторных джинсов.

— Не поспоришь. — Задумчиво покачиваюсь с пятки на носок. — Хорошо, просто будем рядом. Не хочу, чтобы кто-то пострадал, будь то твои собратья или люди.

— Спасибо, Бруно. — Вал учтиво кивает. — Мальчик жив, я в этом уверена. Вампиры никогда не трогают людей и часто защищают чужих детенышей.

Энрике приобнимает Эстер за плечи. Та натянуто улыбается и съеживается, явно недовольная тем, что он пользуется безысходной ситуацией и позволяет себе слишком много. Бедняжке придется терпеть заносчивого придурка всю дорогу.

Не знаю, какой рычажок щелкнул у меня внутри, но почему-то захотелось помочь ей и ее брату. Хотя бы потому, что так делал Байрон. Мы не просто не имеем права оставить его семью без защиты.

— Побежали за ними! — громко вскрикиваю я, но вампир резко хватает меня за воротник куртки, оттягивая назад.

— Куда ты рванул, как ты себе это представляешь вообще?! — шипит Вал. — Подойдем и скажем, что вместе веселее?

— Ну, да.

— Давай просто не будем бросаться в глаза и…

— Эй, ты, с ружьем!

— Бруно, тумба ты с ушами…

Проигнорировав возмущения вампира, я перехожу на бег и бросаюсь вслед за Эстер и ее проводником. Услышав мой окрик, они оба останавливаются и недоуменно смотрят в мою сторону.

— Мы идем с вами! — радостно объявляю я.

Энрике глядит так, будто жабу проглотил. Поджав губы, демонстративно поправляет на плече охотничье ружье, словно напоминая, кто тут хозяин всея экспедиции.

— Вы идете с нами? — удивленно переспрашивает Эстер, переводя взгляд с меня на Рихтенгоф. — Но ведь вы совсем не подготовились.

— Да это все Вал разлямзя, — отмахиваюсь я. — Забыла палатку и купальные трусы.

Моя непринужденность окончательно выбивает загорелого проводника из колеи, и тот, хватается за оружие, вставая между девушкой и Вал. Пока не целится, но пытается произвести впечатление того, кто может застрелить, и глазом не моргнув. Вампир устало закатывает глаза.

— Что ты делаешь, Энрике?! — вскрикивает Эстер, хватая парня за плечо.

— Они оба кажутся мне подозрительными.

— Ты тоже мне не нравишься. Распускаешь руки, а девушка из-за своего отчаянного положения не может дать тебе пинка. — Вал скрещивает на груди руки, безразлично глядя на ружье в руках парня. — Ну? Будешь стрелять или нет?

— Лучше не выводи меня из себя… — Он злобно прищуривается, крепче цепляясь за металл оружия.

— Могу дать тебе аналогичный совет, болван.

Не выдержав, Эстер сама вклинивается между ними.

— Остынь, Энрике! — кричит она. — Если будешь цепляться ко всем, кто пытается нам помочь, то лучше оставайся дома!

— Ты разве не видишь?! Они ненормальные!

— Они тоже потеряли здесь своего друга. Убери оружие!

Нехотя повесив двустволку на плечо, Энрике все еще буравит нас подозрительным взглядом.

— И куда вы собрались в таком виде? — рычит он. — Это вам не прогулка по парку! Тут может быть опасно!

— Ой, кому ты это грузишь? — безмятежно отвечаю я. — За этим мы и идем с вами.

Энрике собирается что-то мне возразить, но Эстер сильно дергает его за рукав, и проводник замолкает.

— Ладно. — Удивительно, что упрямец отступился. — Но я за вами слежу, запомните.

— Будем иметь в виду. — Я незаметно подмигиваю Вал.

Наши спутники продолжают движение вверх по склону. Энрике утыкается в карту, а Эстер проверяет свой спутниковый телефон.

— Джексон, ты неисправим, — тихо откликается вампир, ступая следом. — И почему я опять не успела тебя отговорить?

4

Сгущаются лесные сумерки. Продираясь через густой тальник, наросший по берегу реки, мы бредем к более широкой части устья, убегающей длинной лентой на восток. Мне бы и в голову не пришло бояться темноты, но чем думал Энрике, отправляясь в поход в третьем часу дня?

Кстати говоря, загорелый павиан идет впереди, ловко перемахивая через валежник. Время от времени он останавливается, чтобы прислушаться, высоко задрав голову. Мне это паясничание кажется смешным — все равно он ни черта не уловит. По сравнению с нашим слухом, у Энрике две задницы вместо ушей. Да и топает он как слон. Благо, в этой части леса не водятся медведи, провоцировать некого.

Эстер, явно не привыкшая к таким походам, останавливается перед каждым поваленным деревом, чтобы осторожно через него перелезть, а не перепрыгнуть, как более прыткие товарищи. Девушка не жалуется на гудящие ноги, хотя представляю, как сильно она устала. Стиснув зубы и сжав в ладонях лямки рюкзака, упорно движется вслед за своим проводником.

Тот же прет по лесу как бульдозер, не выбирая маршрутов попроще.

— Нужно сделать привал! — громко заявляю я.

— Это еще зачем? — Энрике останавливается и окидывает меня презрительным взглядом. — Ножки устали?

— Дать бы тебе по роже…

Вал предусмотрительно хватает меня за плечо, а Эстер оглушительно чихает и присаживается на траву. Весьма исчерпывающий ответ.

— Бруно прав, — говорит девушка. — Пожалуйста, давай остановимся на ночлег!

Не найдя поддержки среди своей туркоманды, Энрике громко фыркает и скидывает с плеч увесистый рюкзак.

— Хорошо, сейчас поставлю палатки, — бурчит он. — Девчонки…

Вал снова перехватывает мою руку, предотвращая бессмысленный мордобой посреди леса.

Эстер быстро кивает и плотнее кутается в толстовку. Тихо кашлянув в кулак, прикрывает глаза, утомленно откинувшись на шершавый ствол дерева. Энрике принимается энергично вколачивать железные колышки в землю. Каждый замах сопровождается громким звоном, от которого меня передергивает. Мечтательно смотрю на молоток, представляя, куда бы я ему его забил. Нельзя, люди слабее. Но хотеть мне никто не запрещает, верно?

Вальтерия присаживается напротив Эстер. Та открывает глаза и вздрагивает от неожиданности, не заметив тихо подкравшегося вампира.

— Как ты себя чувствуешь? — серьезно спрашивает Рихтенгоф.

— Все хорошо, — сипло отвечает девушка, обхватив руками колени.

Протянув руку, Вал аккуратно откидывает черный капюшон ее толстовки и прикасается тыльной стороной ладони ко лбу Эстер.

— У тебя лихорадка, — резюмирует вампир, отнимая руку от ее лица. — Почему ты не сказала, что плохо себя чувствуешь?

Девушка закашливается и снова кутается в толстовку.

— Что бы это изменило? — Она хмурится. — Мне нужно найти брата.

— Ценой здоровья. — Вал вздыхает и жестом просит меня подойти. — Разведи, пожалуйста, костер и найди какой-нибудь плед.

— Могу отжать одеяло у коммандоса. — Я киваю на Энрике, который возился с палатками.

— Где хочешь. Я постараюсь найти травы для жаропонижающего отвара.

Девушка недовольно ерзает на месте.

— Не нужно беспокоиться. — Она снова закашливается. — Со мной все в порядке.

Вал кивает и растворяется во мгле сумеречного леса. Эстер провожает ее удивленным взглядом. Я быстро скидываю с плеч зеленую куртку, обнажая жилистые руки. Присев перед девушкой на корточки, оборачиваю тяжелую зеленую ткань вокруг плеч Эстер.

— Спасибо большое! — благодарит она, с удовольствием кутаясь в еще один островок тепла. — А как же…

— Грейся, со мной полный порядок. — Я поднимаюсь с земли. — Давай сообразим тебе какой-нибудь плед?

— Я прихватила с собой теплое покрывало, — говорит Эстер. — В моем рюкзаке.

— Сейчас достану.

Смущенная обилием заботы, девушка кутается в покрывало и терпеливо ждет, пока я собираю ветки для костра, блуждая вокруг деревьев. Энрике, закончивший с палатками, решил не присоединяться к нашей тусовке и отправился за хворостом в другую часть опушки. Я не ждал от него вежливости, но проводник отказался и словом перекинуться с нами после того, как мы остановились на привал. Перебор даже для такой обезьяны, как он.

Поколдовав над сложенными ветками, развожу огонь и присаживаюсь рядом с Эстер.

— Большое спасибо, — в сотый раз благодарит она. — Обо мне уже давно так никто не заботился.

Я улыбаюсь и подкидываю еще хвороста в разгорающееся пламя.

— Все в порядке. Сейчас еще Вальтерия с травами вернется.

— Откуда она узнала? — спрашивает Эстер. — Я не подавала серьезных признаков болезни.

Шмыгаю носом, не зная, что ответить. Скорее всего, вампир услышала ее сиплое дыхание еще в самом начале похода или почувствовала, что температура тела медленно повышается. Если скажу правду, то мне все равно никто не поверит.

— Профессионал. Работает в частной клинике.

— Терапевтом?

— Не, с трупами в морге. — Я хихикаю, заметив ужас в глазах Эстер. — Шучу. Людей лечит.

Девушка хрипло смеется, и я тоже не удерживаюсь от улыбки. Поправив футболку, смотрю в сторону кустов, куда ушел Энрике. И зачем мы его вообще с собой тащим, от него будут одни проблемы…

— У вас даже рюкзаков с собой нет, — тихо замечает Эстер. — Кто вы такие?

— Я пока нигде не работаю, а о Вал ты уже знаешь. — Достаю из кармана джинсов миниатюрную фляжку с коньяком. — И зачем рюкзак, когда, кроме этой штуки, в лесу больше ничего и не нужно. Твое здоровье!

С удовольствием отхлебываю из горлышка и морщусь. Эстер внимательно за мной наблюдает.

— Что не так?

— Все в порядке. — Девушка тепло улыбается. — Ты очень похож на моего брата.

— Такой мелкий и уже пьет? — Закручиваю крышку и убираю фляжку обратно в карман.

— Нет, не на этого брата, — тихо отвечает Эстер. — На старшего. Он тоже погиб… к сожалению. Я единственная выжила.

— Вот черт, — бормочу я. — Прости, не знал.

— Все в порядке. Я редко возвращаюсь к той аварии. Но приемных родителей и брата вспоминаю почти каждый день. Они живы, пока живы воспоминания о них.

Какое-то время мы молча сидим возле костра, глядя на танцующее пламя. Энрике шныряет где-то рядом, грохоча по земле своими армейскими сапогами и собирая все, что горит. Он лазает там так долго, будто собирается раздуть не походный, а сигнальный костер.

— Ты давно знаешь Байрона? — спрашивает Эстер.

— Очень. — Ворошу угольки костра длинной палкой. — А вот о тебе он не рассказывал.

— Я сама его об этом просила. Не хотела, чтобы меня жалели. — Девушка хмурится. — Одинокая девочка с поломанным детством, которая стала матерью для своего младшего брата. Бр-р, ужас.

— А ты молодец. Хорошо справилась.

— Спасибо.

Натянуто улыбаюсь, вспоминая фотографии Хэлла и Эстер, спрятанные в папке с личными делами. Господи, да что Уоллесу вообще от нас понадобилось…

— Чем по жизни занимаешься? — спрашиваю я.

— Много чем. Неплохо рисую, поэтому в последнее время работала с зарисовками. — Эстер откидывает длинные светлые волосы назад. — Иногда помогала Байрону. Чертила карты. Вчера Байрон был сам не свой — велел оставаться дома, обещал, что сам найдет моего брата.

— Далековато же твой брат ходил рыбачить, — говорю я, оглядываясь по сторонам.

— Терри вырос здесь и никогда не терялся. Знала бы, что все так закончится — закрыла бы его дома. Если они с Байроном гуляют вместе, то всегда возвращаются к вечеру. Или хотя бы предупреждают, что уходят надолго. Поэтому я точно уверена, что они пропали.

— Мы обязательно его найдем, — заверяю я. — И Байрона тоже.

— Хотелось бы верить.

Эстер прикрывает глаза, устало прислонившись спиной к шершавому сосновому стволу. Осторожно поднявшись с земли, я подкрадываюсь к раскрытому рюкзаку Энрике и выдергиваю-таки оттуда еще один плед. Девушка уже не замечает, как я накрываю ее еще одним теплым покрывалом. Сонно склонив голову, она дремлет, вымотанная длинным походом и болезнью.

Когда Эстер сказала, что я похож на ее брата, в голове что-то основательно щелкнуло. Мы ведь стайные животные, привыкшие заботиться друг о друге.

Если Байрон считает девочку семьей, то мы тоже примем ее себе под крыло.

5

— Пей маленькими глотками. — Вал протягивает кружку Эстер. — Осторожно, горячо.

Я оборачиваюсь на Энрике. Тот сидит возле своего собственного костра, как гордый одинокий волк и ненавидящим взглядом сверлит наши спины. Встретившись со мной глазами, гордо поднимается с бревна, хватает ружье и большую армейскую куртку. С коротким «Пойду прогуляюсь», вальяжно удаляется с опушки.

— Как же он меня достал… — ворчу я, прикрывая глаза. — Вал, пожалуйста, можно я ему уже вгоню ума в задние ворота?

— Нет, сиди.

— Зануда.

Эстер тихо хихикает и снова прячется за железной кружкой.

— У чая очень необычный вкус, — говорит она. — Что это?

— Очень долго перечислять, но ничего опасного для жизни. — Вал улыбается. — Допивай до дна. Потом тебе нужно будет еще поспать.

Шатаясь от лихорадки, девушка долго не выдержит, а будет только тормозить поиски Терри. Эстер слабо сопротивлялась, но, в конце концов, согласилась, что завтра вернется домой вместе с Энрике, так что наш спор длился совсем недолго.

Правда у меня было навязчивое чувство, что этот план провалится.

— Ты что-нибудь слышишь? — спрашиваю я у Вал.

Та слегка наклоняет голову и напряженно моргает. Потом пожимает плечами.

— Ничего.

— И я.

— Энрике ушел достаточно далеко, — напоминает Эстер.

— Не в этом дело. — Тщетно пытаюсь уловить пение ночных птиц. — Я не слышу вообще ничего.

Словно в подтверждение моих слов откуда-то с востока катится сухой раскат грома, вспарывающий ночную темноту, словно острое лезвие. Эстер вздрагивает и плотнее кутается в плед.

— Буря надвигается, — резюмирует Вал. — Я даже не заметила.

— Мне еще с самого вечера казалось, что гнус летает слишком низко. — Раздраженно прихлопываю на себе очередного москита. — И в ушах шумело.

— Нужно сниматься со стоянки и искать укрытие. — Вампир поднимается на ноги, глядя в ту сторону, откуда доносился гром. — Ветер будет неистовствовать так, что палатку будем подбирать в стране Оз.

— Откуда вы знаете про ветер? — удивленно интересуется Эстер.

— Богатый жизненный опыт.

Вал торопливо складывает разложенные вещи в походный рюкзак Эстер. Я приподнимаюсь с травы и оглядываюсь по сторонам.

— Куда ушло это одноклеточное?

— Да ладно вам, — тихо говорит Эстер. — Он единственный, кто согласился сопровождать меня в лес.

— За деньги, — мрачно добавляю я. — Акробат благотворительности.

Не найдя, что возразить, девушка вздыхает и снова отхлебывает травяной чай, приготовленный Вальтерией. Она отчаянно нуждалась в помощи и не хотела спорить с теми немногими, кто согласился протянуть руку. Тем более, что самостоятельно продолжать поиски было невозможно.

— Эй! — Энрике вылезает из кустов, раздраженно отцепляя с куртки налипший репей. — Вы слышали гром?

— Ага, — откликаюсь я. — Вот, собираем вещи, чтобы куда-нибудь смыться. Ты с нами?

— Тут неподалеку есть одна просторная пещера. Как насчет нее?

— Определенно лучше, чем открытое пространство, — говорит Вал. — Хорошая работа, Энрике, спасибо.

Он самодовольно ухмыляется и принимается разбирать поставленную палатку. Для ясной погоды эта опушка стала бы идеальным местом, но крепкая буря может похоронить нас под падающими деревьями. Или ураган, как и сказала Вал, куда-нибудь нас сдует.

Первые резкие порывы ветра гулко завывают в кронах вековых деревьев. Сосны размахивают макушками, опасно склоняя свои остроконечные головы. Несмотря на то, что мы вовремя успели убраться с опушки леса, нутро неприятно сжимается, предчувствуя сильную непогоду.

На наше счастье, пещера, которую обнаружил Энрике, оказалась сухой и достаточно теплой. Ее коридор упирался в тупик, не спускаясь ни к какому подземному озеру. Проводник с важным видом разводил костер в глубине пещеры, рассказывая, что огонь в закрытых помещениях — это целое искусство не задохнуться ко всем чертям.

Эстер возилась со спальными мешками, засучив слишком длинные рукава моей куртки. Меня немного передергивало от резких порывов ветра, но я даже и не думал забирать свою штормовку обратно.

Мы стоим на входе в пещеру, по потолку стелется дым от попыток сотворить пламя, снаружи бушует стихия.

Энрике, наконец, справляется с костром, и неестественно-яркое пламя озаряет черные стены пещеры. Рихтенгоф морщится, ослепленная оранжевыми вспышками огня. Она, как и положено настоящему вампиру, терпеть не могла костры.

— Плохая была идея здесь прятаться. — Вал устало потирает переносицу кончиками пальцев.

— Нет, случается, конечно, что пещеры могут нагреться и обвалиться, — бормочу я, облокотившись на каменную стену. — Но Энрике вроде бы знает, что делает.

— Я не об этом.

— А о чем?

— Понюхай.

Вал напряженно втягивает спертый воздух пещеры, словно призывая меня сделать то же самое. Пару раз дернув ноздрями, я хмурюсь. Из-за дыма у меня не сразу получилось учуять мятный запах стоявшей рядом Вал. И я далеко не сразу понял, что такой же аромат исходит от стен и потолка пещеры.

— Гнездо, — выдыхаю я.

— Покинутое гнездо. — Вал осторожно выглядывает наружу. — Тут никого не было, по крайней мере, год. Скорее всего, почувствовали запах человека и ушли прятаться в другой части леса.

— Тогда о чем твои тяжкие думы?

— Буря, — мрачно отвечает Вал. — Вампиры часто скрываются от стихии в пещерах и трещинах. Вдруг эта часть стаи тоже решит вернуться.

Молча смотрю на беснующееся изумрудное море леса, представляя, что с нами сделают лесные вампиры, если увидят, что мы сидим в их норе. Вальтерию они не тронут. Энрике и Эстер, скорее всего, тоже отпустят, если будут в хорошем настроении, и Вал как-то с ними договорится. А вот мне точно мало не покажется.

— Я решила, что невежливо будет оставлять вас без ужина.

Эстер протягивает мне уже подогретую банку с консервированным фасолевым супом. Она заметно повеселела, а голос звучал не так хрипло и устало, как полчаса назад.

— Большое спасибо! — весело откликаюсь я и тут же налетаю на свою скромную трапезу как бобер на палку. — Обожаю бобы.

— Не за что. Вал… мисс… вы будете?

— Благодарю, не голодна. — Вампир слегка пригибается, наклонившись к лицу совсем низенькой Эстер. — Как ты себя чувствуешь?

— Гораздо лучше! — Девушка улыбается. — Спасибо вам. За все.

Вал выпрямляется и кивает. Отвернувшись к выходу из пещеры, она снова прислоняется к каменной стене, отстраняясь от любых разговоров. Девушка не воспринимает это на свой счет, понимая, что моя спутница не слишком общительна.

— Спокойной ночи, Бруно, — весело говорит она.

— Сладких снов, Эстер, выздоравливай.

Подмигнув мне, девушка возвращается обратно к костру. Проводив ее взглядом, я ухмыляюсь во весь рот и снова поворачиваюсь к зеленому морю изумрудной листвы, открывающейся за пределами пещеры.

— Ты превзошла сама себя, — тихо говорю я и допиваю из банки остатки супа. — Ей уже намного лучше, невооруженным глазом видно. Я и не подозревал, что ты такая заботливая.

— Обычно добиваю, чтобы не мучились.

— Нет. — Я смеюсь и отставляю банку в сторону. — Ладно, прости. Ляпнул, не подумав.

— Стоит ли повторять, что тебе это свойственно…

Наконец, на землю обрушивается плотная завеса дождя. Ринувшись на лес косыми плетьми, ливень шумит, рассыпаясь шуршащими шагами по всему Сьеррвуду. С удовольствием вдохнув влажный воздух, ощущаю запах свободы и счастья. Где-то за горами сверкает молния, над лесом катится оглушительный раскат грома. Зря я всегда так нервничаю перед грозой.

Вампир невидящим взглядом смотрит себе под ноги, словно не желая встречаться глазами с мощной стихией.

— Что с тобой? — спрашиваю я, бережно дотрагиваясь до ее плеча.

— Со мной? — Она слегка отступает в сторону. — Все хорошо.

— Ага, охотно верю…

За нашими спинами уютно потрескивает костер, возле которого греются Эстер и Энрике. Проводник в красках описывал свою удачную охоту на медведя, а девушка слушала очередную байку, успокаиваясь от его голоса и проваливаясь в легкую дрему.

— Не хочу причинять вред собратьям. — Вал смотрит на наших спутников, гревшихся у костра. — А еще очень боюсь, что пострадает Байрон или эта девушка со своим братом. Или ты.

— Иногда стоит немного попереть против семьи. — Я осторожно поглаживаю вампира по плечу. — Мы не будем никого убивать. Просто постараемся встать между дерущимися. Уговор?

Вампир тяжело вздыхает.

— Уговор.

— Не переживай.

Притягиваю Вал к себе и осторожно целую ее в щеку. Ощущаю нежность ее белоснежной кожи, вдыхаю такой родной мятный запах ее тела, заставляющий сердце нервно подпрыгнуть в груди. Она напрягается, но не вырывается, просто стоит как злой смущенный еж, которому спилили колючки. Поглаживая Вальтерию по спине, с удовольствием утыкаюсь лицом в бархат ее мягких волос.

— Долго будешь меня мять?

Я смеюсь и разжимаю руки. Снова встречаю недовольный требовательный взгляд, который каждый раз заставляет меня смеяться. Кого-то ты, может, и пугаешь, но я от тебя в восторге.

Ближе к рассвету я отправился подремать возле потухшего костра. Конечно, пара ночей без отдыха — это не пытка. Но, раз Энрике захотел сменить меня на дежурстве перед рассветом, то я не стану спорить.

Вал неподвижно сидит возле выхода из пещеры, сомкнув веки и скрестив на груди руки. Она выглядит спящей, но я знаю, что вампир бодрствует и прислушивается к окружающим звукам. Она всегда была настороже, если присутствовал хотя бы малейший намек на опасность. Недоверчиво поглядев на Вальтерию, Энрике уселся рядом, стиснув ружье в громадных загорелых руках.

Устроившись на расстеленном пледе, я практически сразу же провалился в сон.

В ту ночь мне снилась странная пещера, где белесыми осколками поблескивали какие-то минералы. Даже сквозь пелену этого видения я вспомнил, что оборотни не должны видеть сны.