Стирая запреты

Глава 17

Есения

Убегая утром на работу, попрощалась только с мамой. Мирона старательно избегаю. Полностью игнорировать, к сожалению, не получается, приходится иногда быть «вежливой» до скрежета зубов, но ради мира в доме я согласна немного потерпеть. Греет мысль, что уже в следующем месяце я смогу съехать в своё, пусть и съемное, жилье.

Мирон больше не предпринимал попыток ко мне пристать, но это не значит, что их не будет в будущем. После того случая он меня предупредил:

— Будешь меня подставлять, пожалеешь, — шепнул он, когда мы ненадолго остались одни. Хотела ему ответить, но тут вернулась мама. Огрызаться на следующий день показалось неактуальным.

С мамой мы поговорили. Я сказала, что работаю в частной клинике, которая находится за чертой города. Показала ей пропуск и бейдж, которые мне сделали уже на следующий день. Она успокоилась, перестала переживать, что её дочь занимается проституцией. Мне повезло, что Мирон не видел, как я села в машину Аслана, а то убедить её было бы проблематично….

Въезжая на базу, я сразу замечаю возле территории несколько припаркованных автобусов, возле которых стоят мужчины в камуфляжной форме, прямо на траве валяются рюкзаки.

— Спасибо, — выходя, всегда благодарю водителя. Я знаю, что это его работа — развозить нас, но мне важно сказать ему доброе слово. Может, когда-нибудь он перестанет хмуриться, глядя на меня.

До начала рабочего дня ещё двенадцать минут, успею переодеться. Обвожу взглядом территорию, Игорь Николаевич ещё не приехал, его машины нигде нет. Натыкаюсь взглядом на уже знакомый большущий джип, который спрятан под навесом. Я точно знаю, что вчера…. позавчера.... его здесь не было.

Трепетом в груди отзывается присутствие Аслана на базе. Отмахиваюсь от непривычных для себя ощущений, но кожу продолжает покалывать от волнения. Я его увижу.…

Мысленно закатываю глаза. Внутренние диалоги не помогают остановить поток фантазии. Чем больше я запрещаю себе о нем думать, тем чаще мои мысли возвращаются к Арданову. В какой момент я стала на него смотреть не как на работодателя, а как на мужчину? Наверное, что-то такое я уловила ещё в момент нашей первой встречи. Он напугал меня до остановки сердца, но в то же время я почувствовала….

«А что я почувствовала?» — раздраженно обращаюсь к себе. Я становлюсь похожей на одну из тех дурочек, которые попадают под влияние вот таких вот мужчин: опасных, сильных, властных, богатых.

Запретив себе думать об Арданове, направляюсь к себе. Сегодня у нас будет много работы...

— Переоделась уже? — влетает в процедурный кабинет Игорь Николаевич. — Это хорошо, — кладет мне на стол пачку распечатанных листов, которые мы будем заполнять ежедневно. Док вчера мне все показал. — Осмотр проводим утром, если есть надобность, то и вечером. На этой неделе уйти пораньше не получится, — предупреждает зачем-то меня, хотя «пораньше» всегда старается уйти он. — Наверное, тебе даже задерживаться придется. Я всю неделю дежурю на базе, — ворчливо. — В следующий раз дежурства распределим, — предупреждает он, раскладывая в стопки карточки, которые вчера завели на каждого бойца.

— Дежурства? — уточняю, подходя ближе к столу.

— Дежурства, — оборачивается и смотрит в лицо.

Раздраженно объясняет, что по договору мы обязаны предоставлять медицинские услуги круглосуточно. Это касается только силовых, налоговых и таможенных ведомств. Если на базе тренируются «наши» контрактники, дежурить необязательно. В каждом отряде есть свой медик. Да и любой боец может оказать первую медицинскую помощь и вызвать скорую.

— Игорь Николаевич, зачем ждать следующего раза? Я могу и на этой неделе подежурить, — выступаю с инициативой. Дома предупрежу. Я готова всю неделю оставаться, это избавит меня от Мирона.

Опустив кулаки на бедра, отводит взгляд к окну, думает несколько секунд, а потом выдает:

— Вечером обсудим, а сейчас за работу…

— Вау-у-у-у, — тянет очередной «боец», усаживаясь на кушетку, когда я поворачиваюсь к нему лицом.

— Восхищаться можно, руками трогать нельзя, — тяжело вздохнув, повторяет в очередной раз Игорь Николаевич. Он уже поворчал, что моя красота доставляет ему лишние хлопоты, и лучше бы он всё-таки взял на мою должность мужика.

Столько внимания я не получала никогда. Кто-то просто смотрит, другие делают приятные комплименты. Это то, что приятно любой девушке. Но есть среди мужчин и более наглые. Теряюсь иногда от дерзких, грубых комплиментов, но Игорь Николаевич все время начеку, за что я ему очень благодарна.

— Жалобы есть, Косталюк?

— Нет.

Заполняю графу, что жалоб нет. Игорь Николаевич проводит быстрый осмотр, зовет следующего. На каждого бойца не больше двух минут, но времени все это занимает много.

— Свободен, — указывает на дверь. — Завтра постарайся на час раньше приехать, — просит меня доктор. — Это сегодня они заселяются, а завтра с утра на полигон.

— А как я?... — теряюсь. Наверное, нужно будет добираться на такси. Встанет в копеечку…

— Все время забываю, что ты без колес, — отмахивается Игорь Николаевич.

Переключается на парня, который вошел в кабинет.

— Я на тебя паранджу надену, — наигранно тяжело вздыхает доктор, выпроваживая пациента, который не спешит уходить.

Пряча улыбку, заполняю карточку.

— Жалобы есть? — рявкает доктор следующему, когда видит, что тот из-за его плеча пытается рассмотреть меня.

Взгляд от стола не поднимаю, все сложнее сдерживать смех, который рвется наружу. Закусываю губы в очередной раз, они у меня наверняка уже опухли, но легкая боль сбавляет градус веселья.

Дверь открывается. Не отрываю взгляд от стола, но и так знаю, кто сейчас вошел в кабинет. Пропадает с губ улыбка.

— Доброе утро, — здоровается Аслан. Его голос проходится бархатной вибрацией по моей коже, зажигает огонечки на концах нервных окончаний. Ему очень идет форма. Нет, она не военная. На Аслане чёрная футболка, подчеркивающая идеальность форм, чёрные брюки с накладными карманами и высокие берцы. Его лицо создавал умелый скульптор, каждая грань безупречно отточена: ровный нос, выраженные скулы, упрямый квадратный подбородок, высокий лоб.…

Красивый такой.…

— Доброе утро, — прокашлявшись, здороваюсь я. Опускаю взгляд в карточку. Боюсь, что с его проницательностью и моей неумелостью скрывать мысли и чувства — он быстро обо всем догадается.

— Что у вас тут? — обращается к Игорю Николаевичу.

— Работаем, — привалившись бедрами к столу, отвечает доктор. Складывает руки на груди.

— Есть проблемы? — добавляет голосу строгих нот. Есть ощущение, что при этом смотрит на меня.

— Никаких, — уверенно заявляет мой начальник.

— Я поприсутствую, — выдает Аслан Арданов, проходит в кабинет, берет стул и ставит рядом с моим.