Стирая запреты

Глава 23

Есения

— Девушка, извините, — произносит незнакомый парень. Отпустив меня, поднимает руки, видимо, заметив мой страх и не желая напугать ещё больше. — Я окликнул вас, но вы услышали, — продолжает, а я не могу сосредоточиться на его словах.

Паника не отступает. Мне бежать нужно, а этот парень дорогу перегородил. Нервно оглядываясь, ищу в толпе отчима. Его нет, но будет лучше, если этот незнакомец перестанет меня задерживать.

— Чего вы хотите? — отхожу чуть в сторону, чтобы обойти назойливого парня.

— Так я вам говорю, а вы не слушаете, — улыбается, демонстрируя ряд белых ровных зубов. — У вас из сумки вещи сейчас выпадут.

Страх затормаживает когнитивные функции, пара секунд уходит на то, чтобы осмыслить его слова, перевести растерянный взгляд на сумку, из которой только чудом пока не выпала толстовка, хотя один рукав почти касается ступенек. Замок не выдержал, разошелся, когда я напихала в сумку вещи.

— Спасибо, — поблагодарив парня, достаю толстовку, которую теперь придется нести в руках. Попыталась хоть как-то прикрыть края сумки, но тут только отдать её в ремонт. Сжав в руке обе стенки, чтобы воры не вытащили кошелек, поднимаю взгляд на парня, что до сих пор стоит рядом и не спешит уходить.

— Помочь? — кивает на сумку.

— Нет, спасибо. Я спешу. Ещё раз спасибо, — обогнув его, продолжаю спуск.

— И почему красивые девочки отказываются со мной знакомиться? — притворно грустно возмущается он, вызвав у меня улыбку.

Проехав несколько остановок, я немного успокоилась. Сегодня мне удалось убежать от отчима, но что будет дальше? Он открыто заявил о своих намерениях. А если правда Мирон начнет издеваться над мамой…

В этом будет моя вина?

Нет!

Нет.…

Нет.…

Мысленно я оправдывала свой отказ, ведь знала, что не смогу согласиться лечь с отчимом в постель. Меня выворачивало от одной мысли, что это придется сделать.

Я должна пожертвовать собой, чтобы этот подонок имитировал любовь и страсть к моей маме? Разве для нее это будет счастьем? Я должна ей обо всем рассказать. Мне будет страшно и больно, если мама меня не послушает. Если не поверит. Но это станет ее ответственностью, а не моей.

Прислонившись лбом к прохладному стеклу, я на несколько секунд прикрыла глаза, которые горели из-за пролитых слез. А ещё у меня ужасно болела голова.

Может, позвонить друзьям? Погулять с ними допоздна, а потом напроситься в гости к Фотинии? Отметаю эти мысли, потому что не хочу делиться с ними своим испорченным настроением. Придется отвечать на вопросы, правду не расскажешь, а придумывать правдоподобную ложь — на это нет сил.

Выхожу на следующей остановке, даже не слышала, что за станция. Когда поднимаюсь, смотрю на указатель с надписью «Автовокзал». Ноги сами туда несут. Беру билет до ближайшего от базы населенного пункта, сажусь на рейсовый автобус.

Ненавижу….

Как же я его ненавижу….

У меня были такие планы на эту ночь….

Я представляла, как, зарывшись под одеяло, я буду вспоминать поцелуй Аслана. Мимолетный, почти невесомый, короткий, как одно мгновение, но самый яркий, что случался в моей жизни. Я даже в маршрутке запрещала себя вспоминать, чтобы не разбавлять эти ощущения непрерывным галдежом коллег....

А этот урод все разбил, запачкал такой момент! Мирон полон гнили и грязи. Он своим присутствием очерняет даже мои мечты. Вместо того, чтобы думать об одном мужчине, я с презрением и ненавистью думаю о другом…

Мама звонила несколько раз, но я не хотела с ней разговаривать. Я не имела права обижаться на нее. Где-то глубоко внутри я понимала, что она заслужила право быть любимой и счастливой, но сейчас мной управляли обида и гнев, они плавали на поверхности и топили любое понимание. Я винила ее за то, что она привела в дом монстра, что поспешила с браком, что не ушла жить к нему. Возможно, незаслуженно, но в сложившихся обстоятельствах я винила ее не меньше, чем отчима, а может, даже больше…

«Меня срочно вызвали на работу. Меня не ждите, останусь на ночное дежурство», — быстро набрав сообщение, отправляю и прячу телефон в сумку. Смотрю на разошедшиеся края и вновь начинаю плакать. Не из-за сумки, а потому что всё вот так.… как с этой сумкой.

Когда я добралась до базы, было почти десять вечера.

— Кто? — крикнул охранник на вышке, предупреждая других, что я приближаюсь к КПП.

— А ты что здесь делаешь? — удивились мужчины, увидев меня ночью у ворот.

Обычно приветливые ребята, сейчас они выглядели удивленными и настороженными. А ведь я даже не подумала, что меня могут не пропустить. Сегодня автобусов больше не будет, если меня не пустят, придется ночевать где-нибудь под деревом. Я даже на это была готова, лишь бы не идти домой.

— Приехала помочь Игорю Николаевичу, — выдаю первое, что приходит на ум. Краснею безбожно. Хорошо, что ночь, прожекторы наверняка искажают свет, поэтому изменившийся оттенок кожи охрана вряд ли заметит.

— Аслан Зафарович в курсе? — спрашивают меня. Неопределенно веду плечами, сложно врать под строгими подозрительными взглядами.

— Пусть сам с тобой разбирается, — открывая дверь КПП, произносит старший смены. В этот момент мне хочется развернуться и уйти. Я думала, Аслан уже домой уехал, а теперь ещё с ним объясняться. И что я ему скажу? Опять буду врать? — Сумку на проверку занеси, — как только я прохожу турникет, окрикивает меня один из охранников.

Хмурится, когда я высыпаю содержимое на стол. Смотрит на джинсы, на порванную сумку, переводит взгляд на заплаканное лицо, которое я старательно отвожу в сторону, но эти люди заточены на то, чтобы подмечать любые мелочи.

— Собирай, — произносит почти ласково и сам помогает сложить все в сумку.

— Спасибо, — поблагодарив, покидаю КПП.

— Аслан ещё не освободился? — услышав вопрос одного охранника другому, сбавляю шаг, а точнее, вообще замираю.

— Нет. Устраивает незабываемый отбой спецам.

— Они завтра не поднимутся, — раздается смешок.

— Есть шанс их спасти. Пойду доложу, что Есения приехала доку помогать.

— Стой, я сам предупрежу, — останавливает тот, кто проверял мою сумку. Теперь начинаю быстро идти, пока меня не застукали за подслушиванием. Легкие кеды почти глушат шаги. Последнее, что удается услышать, прежде чем я достаточно отошла: — Он в таком настроении, что может напугать, а ей и так, по ходу, досталось….