Стоит ли любить вампира?

Часть 15

Я сидела в лаборатории, болтая ногами под стулом. После той истории с исцелением Рэя у меня остался неприятный осадочек. Док престал в моей голове быть таким уж хорошим, я вспомнила слова Киры, чтобы он из тех, у кого изменённая кровь. Что это вообще может означать? И что с ним не так? У него тоже могут быть свои цели или нет? Или может он слишком хочет добиться этой цели, что готов идти к ней разными путями, порой даже нехорошими?

— Похоже, получается, — Альфред зашёл в кабинет и, посмотрев на меня поверх очков, улыбнулся мне. Я тоже улыбнулась ему. — Последние анализы показали, что это работает. Ещё предстоит много работы, кончено, но всё получится.

Альфред была сама вежливость и милота. Может я ошибаюсь и это правда было всего лишь дикое стечение обстоятельств? Говорят, что всё что ни делается — все к лучшему, тогда получается, что то, что случилось с Рэем просто помогло мне, вот и все. Никаких заговоров или интриг. Но почему-то мне так плохо верится в эту историю…

— Изменения есть. Теперь оставим это и сосредоточимся на изменениях во всех остальных системах. Начнём с дыхательной, потом к пищеварительной и так по очереди. Либо наоборот, будем двигать всё сразу как пробовали тогда. Надо ещё подумать над этим… Когда всё сразу расходуется больше сил по ощущениям?

Я задумалась:

— Одинаково сложно.

— Ну что ж, тогда репродуктивную систему пока оставим в порядке, мы уже работаем над ней пару недель. — док перелистал пару своих бумажек с анализами и записями, а потом с тёплой улыбкой повернулся ко мне. — Я так рад, что у нас стало получаться.

А я то как рада, я послала ему радостный детский оскал в стиле ЫЫ.

— Я тут вот подумала… — Док заинтересованно глянул на меня и снова уставился в бумажки. — А что если попробовать дать кровь какой-нибудь паре вампиров, чтобы попробовать, получится ли у них завести детей? — Док поднял на меня глаза, уделяя 100 % своего внимания мне, я решила развить тему дальше. — Мне кажется, это самый лёгкий способ проверить, работает в этом направлении кровь или нет. Есть пара, которая хочет завести детей, мы будем давать им мою кровь, когда получится — значит эффект есть, нет — работаем дальше.

Я закончила, а Док все также смотрела на меня, как на странное насекомое.

— Это считается опытами на людях и запрещено?

— Нет. — Все же подал голос Альфред. — А с чего вообще такие мысли?

— Ну, наверное, надо проверить кровь на практике, работает или нет. И надо будет её кому-то дать, верно? Рэю давать бесполезно, а вот какая-нибудь пара, которая хочет иметь детей, с радостью согласиться на это.

— Почему давать Рэю бесполезно? — Мне не понравилась улыбка, появившаяся на тонких губах в окружении трёхдневной щетины, этого странноватого доктора Франкенштейна.

— Ну… во-первых, он не хочет детей, — нагло соврала я, — а во-вторых, насколько я знаю, у него нет жены или девушки.

— А как же ты?

Я покачивала балетку на пальцах ноги, то одевая её, то снова снимая. Когда он это произнёс, балетка упала на пол, сердце резко перескочило на уровень «щас вылечу из грудной клетки».

Нервный смешок вышел слишком нервным.

— Док, ты о чем это?

— Амелия, прости, но, по-моему, все уже в курсе, что вы с Рэем вместе. Он ясно дал понять, что ты — его женщина и вряд ли кто-то решится это оспаривать.

Афигеть… Только я похоже была не в курсе, что я — женщина Рэя, у нас там вроде как свободные отношения и никто никому не принадлежит. Звучит, словно я вещь или корова какая-то, и у меня есть хозяин. И всё это безумно круто, конечно, если бы не одно но: все — это домыслы конкретно этой лохматой личности или все — значит именно все.

— Слушай, Док…

— Амелия, в этом нет ничего такого. Расслабься, я не буду ругаться или осуждать вас. Делайте, что хотите.

Боже мой, мне захотелось прямо сейчас провалиться под землю от стыда. Надеюсь о нас не ходят какие-нибудь «странные» слухи ещё. А то я не удивлюсь…

— Дело не в этом, не важно, что у нас с Рэймондом, в любом случае ни я, ни он не собираемся пока заводить детей. Я слишком молода для этого. Я только через месяц стану совершеннолетней.

В голове пульсировали алыми буквами слова Киры о том, что им нужен был только её ребёнок, а не сама она. Нет-нет-нет… только не это, только не повторение этой глупой истории…

Док отложил документы и снял очки. Протёр их и водрузил снова на нос:

— И что? Пойми меня правильно… Молодость — это лучшее время, чтобы выносить ребёнка, ты активна и здорова. Это все, что требуется. Когда ты родишь ребёнка, ты сможешь уехать домой и занимать своими делами. Мы отпустим тебя вот и все. Мы сами его воспитаем никаких усилий от тебя не потребуется. Ты его больше никогда не увидишь.

Я рассмеялась, смех был на нервной почве, я просто не смогла бы ничего ответить другого, но Альфред посчитал, что это замечательный ответ, и сразу престал быть таким серьёзным. Надо разрядить обстановку, — колоколом звенело в голове, и я спросил первое что пришло в голову:

— А с бабушкой вы хотели достичь того же?

— С Кирой? А… Да… В основе тоже самое, но у нас случались разные проколы, думаю это все её была работа.

— Какой она была? Моя бабушка?

— Прости, Амелия, мне надо работать. — Док встал из-за стола и спешно начал собирать свои бумаги. — Спроси лучше у Рэя об этом, ему лучше известно, ведь это он был близок с Кирой, а не я.

Рэй? Был близок с Кирой? А вот это что-то новенькое…

Я обула балетки и, потерянная, вышла из кабинета. Некоторое время я стояла в коридоре и пялилась на белую стену. Всё резко обретало не такой смысл, как надо. Кира была права. Во всем права. Я двинулась по коридору, размышляя. Как так можно вообще думать о детях? Это же ребёнок… как цинично… так ужасно. Естественно, что она сбежала, я бы тоже сбежала сейчас, если бы не Рэй… я шла по ухоженным аллеям, скрипя от злости зубами и искреннее желая раздвоиться и настучать себе по голове. Они все просто издеваются надо мной… точнее, я сама над собой издевалась всё это время: придумала, что я вся такая святая, что я так важна им, что они надо мной так трясутся. А им нужно было не это совершенно… Я им важна только, как сосуд, где я появится ребёнок. Как инструмент. Причём, как он это сказал это, не ЕСЛИ, а КОГДА, словно это просто вопрос времени.

Как глупо… надо было ему, так и сказать, что я не позволю всему этому свершиться. Нифига у них не получится.

Все это было ужасно, единственное, что грело — это мой эксперимент над Рэем и моей кровью. Те дозы крови, что мы посвятили другим системам, давались Рэю прямо при мне. И мне пришло в голову, что я смогу вложить именно в голову Рэя многие вещи. Натолкнул меня на такой эксперимент случай: когда мы испытывали первую дозу, я случайно думала не о том, что надо. Я погрузилась в мечтания и грёзы, совсем забыв о том, что мне надо сосредоточиться. Я думала о том, что, кажется, слишком дала чувствам выход и что я очень нежно полюбила данного вампира возможно. Ещё я мечтала о всяких романтичных нежностях и прочем… Так вот, я не успела остановить Дока, и данная доза крови была тут же выпита Рэймонда. После этого крови его глаза вспыхнули, и он как-то странно посмотрел на меня, так нежно… совсем не как обычно. Тогда-то в мою голову и закралась эта мысль… например, несколько дней назад, прежде чем отдать кровь Рэю думала о том, что он начнёт влюбляться в меня. И с каждым днём эта любовь будет крепнуть в нем.

И я видела плоды этого эксперимента. Ну как плоды… ростки только первые. Рэймонд стал романтичнее, нежнее, стал более открытым, иногда теперь оставался и на утро, ещё он заботился обо мне, иногда до абсурда, словно я совсем маленькая, но забота — это 50 % любви уже. Я верила, что пока у меня есть доступ к моей крови и неограниченное кормление этой «зачарованной кровью» того самого вампира — я буду пользоваться этим до тех, пока не влюблю Рэймонда в меня по уши.

Вечером мы лежали на кровати, переводя дыхание после странного секса, когда мы забывшись, были вместе. Я смотрела в потолок, видя, как перемещаются странные размазанные тени. Вспомнился Док и весь этот неприятный разговор.

— Воды принести? — Рэй, абсолютно голый встал с кровати, потянулся, я кивнула ему. Он ушёл под моим пристальным взглядом. Его фигура была красивой, я не знала, следил ли он за ней специально или ему просто повезло остаться навечно молодым и подтянутым, но могла сколько угодно любоваться на эту мускулистую спину и крепкую попу. Когда Рэй вернулся, принеся мне кувшин с водой, я отпила пару глотков и задумчиво смотря на его пупок, вдруг спросила:

— Ты спал с Кирой?

Тишина. С улицы донёсся странный звук, голоса, звуки шагов, потом всё стихло.

— Да. Спал.

Я вздохнула. Я была права. Когда Альфред сказал, что она была близка с Рэем, я нисколько не подумала о душевной близости. Только о сексе. Это у него прикол что ли такой с носителями спать? Настроение было испорчено. Я сделала ещё один глоток.

— Я тут подумала… А что если ты мой дедушка?

Я специально упустила деталь из слов Киры, что дедушка вроде как умер давно уже.

— Упаси Боже… — Рэй отобрал у меня кувшин и надолго приложился к нему, потом продолжил. — Какая муха тебя укусила? Мы просто однажды переспали вот и все, после этого мы сотню раз об этом пожалели. Ей было тогда одиноко, и она хотела вызвать ревность Алекса, а под рукой оказался только я.

Вот и все?.. Мда… отличное оправдание. То неловкое чувство, когда парень, с которым ты спишь, спал с твоей бабушкой. Я подавила нервный смешок:

— Кто такой Алекс?

— Я так подозреваю, что он и был твоим дедушкой.

— И что же с ним стало? — Невинно уточнила я, не смотря на Рэя.

— Его убили.

— Разве вампира можно убить? Вы же бессмертны.

— Мы бессмертны только в случае, когда мы живём и не подвергаем свою жизнь опасности. Но нас можно убить.

— Кол и святая вода? — Я усмехнулась, но тут же замолчала, в свете косых теней из окна его лицо не располагало к смешкам. В голове колоколом стучали мои собственные слова о том, что единственное, что сохранилось в романах и фильмах про вампиров — это то, что вампиру надо оторвать голову, чтобы убить. Вряд ли эта информация взята с потолка.

— Нет. Если его расчленить на очень много частей, вырвать ему сердце или просто оторвать голову. Этого вполне достаточно.

— Это так печально… — Вздохнула я, — Кто мог сделать с ним такое?

— Возможно и сама Кира.

— С чего ты взял? — Заступила я сразу за бабушку, — Разве она не любила его?

— Кира была странным человеком и, по мне, спокойно могла им пожертвовать ради спасения себя.

— Скорее, тогда уже он и сам мог пожертвовать собой ради любимой.

— Или так. — Пауза, его глаза прожигают меня в сумраке комнаты. — Ты видела хотя бы раз Киру?

— Да, не только видела, но и разговаривала с ней. И знаешь… Она не создала у меня впечатления сумасшедшей и уж тем более человека, который стал бы убивать дорогого ей человека ради собственной цели.

— Ты многого о ней знаешь.

— Скажешь ты знал её лучше?

— Дольше. Вот и все.

Мы помолчали, я села на краю кровати. Мы словно мы были на разных планетах, так близко, но так далеко… Какая абсурдная фраза, но так хорошо всё описывает. В голове творился бардак, волнения по теме тех слов, что были сказаны Кирой и Доком, усугубились тем, что Рэй просто не хотел ничего понимать… При чём тут вообще он? — спросила я себя, — это мои проблемы, но в то же время, меня это ранит… я не могу ему объяснится, рассказать. Словно со стеной разговариваю порой, он сочувствует, смотрит так… жалостливо. Но это все, он не включается в это, не верит мне. Словно я ребёнок, который рассказывает взрослому, что его сломанная лопатка разрушила его мир: посочувствовать можно, но не включаться в проблему… Я вздохнула.

— Хватит страдать, иди ко мне. — Рэй упал на кровать и поманил меня рукой, я отмахнулась от него, забираясь пальцами в волосы.

— Что тебя беспокоит?

— Сегодня мы разговаривали с Доком… про кровь и остальное… и он сказал, что… — Я замолчала, переводя дыхание, — что я им не нужна по факту, а нужен лишь мой ребёнок… словно я какая-то свиноматка. Родила и всё, можешь идти отсюда. Это ведь ребёнок, это же жизнь, душа… нельзя просто родить и выкинуть его как ненужную вещь.

— Да ты права… — Рэй помолчал немного, — Но ведь ты можешь остаться здесь, разве нет? Воспитывать его?

Я фыркнула. Это ещё глупее и больнее… и ему, и мне.

— А ты знал, что тебя прочат ему в отца? — Я окинула вампира взглядом, поражённая догадкой, посетившей мой разум. — Ты поэтому тут, да? Потому они так сказали тебе?

— Нет. Я тут по своему личному желанию.

— Да ладно?

— Ты думаешь, стал бы я делать что-то из-под палки?

Я покачала головой, закрывая глаза. Не стал бы. Слишком гордый, слишком Рэймонд, но всё же ужасно подозрительно, что он вот так резко заинтересовался мною и позволил тому перейти на колеса, которые перенесли нас сюда. Это ведь было изначально не моё действие, его. Я просто согласилась. Или… или я сейчас я просто пытаюсь спихнуть ответственность, чтобы не принимать все глупости ситуации, в которой оказалась, чтобы он взял все решения на себя, спас меня, помог маленькой несчастной девочке, которая хочет, чтобы сделали всё для неё. Я зажмурилась сильнее. Только вот это неправильно. Я позволила этому быть, всему этому. Разрешила забрать меня сюда я, разрешила развиваться отношениям именно так, без условностей и рамок, — я, я осталась тут, доверилась тоже я, не проверив всё до конца и поверив всему на слово. Вряд ли я могла всё предусмотреть, но всё же основная часть ответственности должна быть на мне, а не на Рэе. Он не сможет меня спасти от меня. Ха-ха.

— Нам сказали, что если носитель обратит внимание на одного из вампиров, и у них завяжутся отношения, то это повлияет благотворно на эксперимент. И да, изначально я хотел тебе отказать.

На душе было горько и погано, всё также не открывая глаз, я ехидно уточнила:

— Я была не достойна столь великого вампира?

— Нет, просто не хотел впутываться в этом. Но ты так забавно спалилась с моей комнатой и вообще… я решил, почему бы и нет.

Сквозь общее плохое настроение пробилась улыбка:

— Как ты вообще понял?

— Я вижу запахи, если сосредоточусь. Твой запах был везде. Особенно на моей кровати. Меня до сих пор удивляет это. Ты спала на ней?

— Ты и это знаешь? — Я покачала головой с улыбкой. Мне всё ещё было немного стыдно за тот инцидент с его комнатой, но теперь это скорее была весёлая история, чем повод для грусти.

— Ну… я догадывался, а ты только что это подтвердила. — Я посмотрела на радостно оскалившегося вампира, смутилась:

— Я не собиралась там спать, просто хотела поваляться немного… а как-то так получилось, что заснула.

— Ты забавная…

— А ты не романтичный.

— Уж прости, — в голосе звякнули холод и металл, вызвав мурашки по телу, — когда мы затевали всё это, я предупредил тебя, что от меня никакой эмоциональной подоплёки не будет. Да, ты красивая женщина, и ты мне нравишься, я готов быть с тобой и спать с тобой, но погружаться и тем более влюбляться — это не для меня. А теперь иди сюда. Хватит болтать.

Я легла рядом с ним, чувствуя, что эти слова перестают устраивать меня, они больно царапали по живому. Для меня их перевод означала примерно следующее: я хочу спать с тобой, но по факту ты мне не нужна, я использую тебя. Но я их проглотила. Снова. Но только в последний раз… Когда это начнёт приносить слишком много боли, мне придётся разорвать эту порочную связь. О, да, ещё больше пафоса…

Ночь прошла в объятиях, поцелуях и стонах, хотя мне было сложнее сосредоточиться на всём этом. Мысли о том, что Рэй меня использует, каждый раз заставляла менян сбавлять градус накала страстей, но всё же он ничего не заметил. Так мы и заснули. Утром он снова остался у меня, пока мы умывались, я невинно спросила его:

— Рэй, скажи, а ты давно знаешь Дока?

— Да. — Сквозь зубную щётку и рот полный мятной пены услышала я.

— А он человек?

— Угу.

— Хм… странно это всё…

— Почему? — Рэй фыркая, закончил умывание и активно растирал лицо полотенцем, — что в этом странного?

— Он говорит, что знал Киру и общался с нею… Но ведь он так молод, когда она была тут, он был ещё мальчишкой.

— Амелия, — я посмотрела на посерьёзневшего Рэя, задумчиво покусывая зубную щётку, — Он из тех людей, что проводят эксперименты над собой и своей кровью, в частности вводят себе кровь вампиров.

Я поморщилась. Фу…

— Так что лучше не лезь туда.

— Почему?

- Некоторые тайны могут больно стукнуть по носу. — Продемонстрировав собственно это наказание, Рэй приподняв брови, спрашивая, осознала ли я всю опасность, и потом ушёл, оставив меня потирать покрасневший кончик носа.

— Тебе смска пришла, — раздался его голос из комнаты, я в темпе закончила умываться и побежала посмотреть кто написал. Это был Сай.

«Как на счёт прогуляться? Лично со мной».

— Кто там в такую рань?

— А… Это Сайлор. — Протянула я. Зачем ему понадобилось встречаться со мной? Ещё и лично… неужели снова будет пробовать охмурить меня? Это уже ни в какие ворота не пролазит. Надо будет серьёзно с ним поговорить на этот счёт. Снова.

— Кто это? — Я оторвалась от экрана телефона и посмотрела на потемневшее лицо вампира, до меня вдруг дошло, что его голос звучал несколько… угрожающе.

— Помнишь, я говорила, что у меня есть подруга Сэм, так вот это её брат. Мы учились вместе.

— И чего он хочет? — Недовольно сложил руки на груди Рэй.

— Погулять… Просит, чтобы мы с ним встретились.

— У тебя сегодня много дел.

Голос Рэймонда мне совсем перестал нравиться, жуть какая… это что вообще происходит тут такое?

— Угу…

— Мне не нравится, что ты с каким-то там парнем будешь встречаться.

Я опешила. Вот прям с той секунды, как эта фраза была мною услышана и осознанна, я опешила. Я едва открыла рот, чтобы возмутиться, как меня перебил Рэй:

— Ты — моя женщина. Я этого не потерплю.

— У нас свободные отношения, я могу встречаться с кем угодно. — Всё же нашла аргумент я.

— Нет, пока ты со мной — это значит только со мной. Если с кем-то другим, то тебя больше ничего не связывает со мной.

С этими словами вампир бросил в меня угрожающий прищур серо-голубых глаз и скрылся в окне. Я, открыв рот от такой наглости, осталась стоять посреди комнаты и смотреть в распахнутое окно. Спокойствие, только спокойствие.

«Прости, очень занята».

Я сейчас сделала очень плохую вещь. Я позволила ему обращаться со мной как с вещью, у которой есть хозяин. И этот хозяин — он. Ниже уже только оскорбления, неуважение, побои и полнейшее дно… Я потёрла переносицу. Я настолько дорожу им и не дорожу собой, что готова это вот так терпеть?