Страдание

Глава 7

Когда приземлялись в Колорадо, уже стемнело, так что могу сказать, что с воздуха Денвер выглядел как и любой другой город. Огни напоминали рассыпанные по земле электрические звезды. Выйдя из самолета, мы увидели два черных внедорожника, около которых стояли вампиры и белый внедорожник, на который облокотилась очень человеческая женщина. Она была невысокого роста и сложена также изящно, как Мика, с волнистыми спускающимися на плечи рыжими волосами. Я не могла видеть цвет ее глаз с того места, где стояла, но знала их форму, потому что провела слишком много времени, смотря на Микино лицо и глаза. Телосложение было довольно схожее, хотя рыжие волосы и веснушки стали сюрпризом. Я представляла его семью такой же темненькой, как и он. На ней были голубые джинсы, голубая рубашка-поло и ковбойские ботинки, которые выглядели слишком потрепанными и являлись скорее данью моде. Она улыбнулась, отталкиваясь от внедорожника.

Мика двинулся ей навстречу с широкой улыбкой и сказал:

— Джулиет.

— Майк, — откликнулась она.

Они обнялись совершенно искренне, хотя сохранили ту, принятую между родственниками дистанцию ниже пояса. Благодаря четырехчасовому перелету мы знали, что Джулиет — дочь дяди Стива, а тот кузен Ричи — сын Стива. Оба они погибли в тот день, когда Мика подвергся нападению верлеопарда. Мике и Ричи было по восемнадцать. Ричи только-только вернулся из армии и собирался продолжить военную карьеру, а Мика как раз выпустился из колледжа. Они вернулись домой, чтобы последний раз поохотится на оленя со своими отцами, но пока они выслеживали лань, что-то выслеживало их. Отца Мики вызвали на какую-то подозрительную смерть, иначе он был бы с ними на той охоте.

Натаниэль взял меня за руку и я почувствовала напряжение, бегущее по его руке. Я обернулась посмотреть на него. Выражение его лица оставалось нейтральным, но оно было нервозно-нейтральным. Я поборола желание опустить ментальные щиты, не дававшие нам утонуть в эмоциях друг друга. Сейчас нам совсем не нужно было завязнуть в эмоциях Мики, а как только щиты опустятся, будет очень сложно отфильтровать сильные эмоции от всех остальных. Я должна оставаться достаточно сильной, чтобы поддерживать Мику во время его воссоединения с семьей и не поддаваться действию его эмоций. Так что я пододвинулась ближе к Натаниэлю и прошептала:

— Тебе нет нужды нервничать.

— Скажи, что между нами тремя ничего не изменится, — прошептал он в ответ.

— Между нами ничего не изменится, — ответила я и сжала его руку. Я бы сделала что-нибудь более успокаивающее, но к нам зашагал один вампир из черного внедорожника. Или нужно сказать заскользил? Может и так, но все же он шел. Грациозные движения были фишкой Жан-Клода, Дамиана, Истины и Нечестивца, или Реквиема, или, черт возьми, множества других вампиров Сент-Луиса; и по сравнению с ними, движения этого вампира выглядели какими-то резкими. На нем был черный костюм и белая рубашка, даже галстук был черного цвета. Черно-белый стиль был отличительной чертой Жан-Клода, а на этом парне все выглядело нелепо. Может потому, что костюм неправильно был пошит, или это стандарт, который мог носить кто угодно. Жан-Клод всегда следил, чтобы одежда отражала его личный стиль. А этот вампир, с короткими черными волосами и в посредственной одежде, выглядел так, будто кто-то просмотрел список актеров и сказал, что им нужен типичный вампир. На мой вкус он выглядел довольно заурядно, но все же натянула на лицо улыбку. Я знала, как улыбаться клиентам, даже если не очень хотела, а этот вампир приходился представителем местного Мастера Города. Я могла притвориться паинькой.

Глянув на Натаниэля, я увидела, что тот ослепительно улыбается вампиру. Он тоже нацепил свое «рабочее» очаровательно лицо. Не важно, что он чувствовал, Натаниэль спрятал это глубоко в себе, где никто не мог ничего заметить.

— Мис Блейк, я полагаю, — поприветствовал вампир, пустым и невыразительным, как и его одежда голосом.

Я подавила желание сказать «Что ж уж точно не доктор Ливингстон», но приберегла эту нахальную ремарку для себя.

— Так и есть, а это мистер Грейсон.

Вампир выглядел удивленным.

— Извините, наш стандартный протокол не подразумевает, что я должен обращать внимание на pomme de sang или зверя зова.

Pomme de sang называли того, на ком вампир регулярно кормился, но это было больше, чем просто донорство, а скорее вроде господства, хотя часто отношения ограничивались лишь дачей крови, без всякого секса. Именно такие отношения поначалу были у нас с Натаниэлем, но с тех пор прошло несколько лет. Сейчас он был моим леопардом зова, но…

— Он наш третий; это значит, что он больше чем еда, или питомец.

— Мне не знаком термин «третий», мис Блейк.

— Он третий в нашей паре, — пояснила я.

— Но нам дали понять, что в вашей романтической жизни более трех людей, мис Блейк.

Я не была уверена, что на это ответить, кроме как:

— Только потому, что я не моногамна, не значит, что те, кто близки мне, ничего для меня не значат. Считайте Натаниэля и Мику моими супругами.

Он слегка склонил шею:

— Примите мои извинения, я не знал, что вы так серьезно воспринимаете своих любовников, не считая, конечно, Мастера.

— Было бы ошибкой рассматривать мои приоритеты согласно обычному вампирскому протоколу, — сказала я.

— Я вас рассердил, — отметил он.

— Все хорошо, Анита, — сказал Натаниэль.

— Нет, не хорошо, — покачала я головой.

— Вы сказали, что по личному делу, — сказал вампир.

— Вам известно, что это так, — ответила я.

— И все же вы вооружены, — заметил он.

— Я редко хожу безоружной.

Я отпустила руку Натаниэля, так что могла встать с вампиром лицом к лицу. Он дал мне знать, что мое скрытое оружие не скрылось от его вампирских глаз. Или может, он просто предположил, а я только что подтвердила его подозрения. Черт, я точно не хотела играть с ним в игру «Мои яйца круче твоих», в то время, как должна поддерживать своего мужчину. Начала ли я первая эту игру? Может и так, но я не хотела.

— Как вас зовут? — спросила я.

— Альфредо.

— Отлично, Альфи.

— Откуда вам известно, что мой Мастер зовет меня Альфи?

Вообще-то я произнесла прозвище, чтобы выбесить его и вывести из игры. А то, что оно случайным образом совпало с действительностью, оказалось мне только на руку. Я понимающе улыбнулась.

— Послушайте, я ценю ваш приезд в аэропорт, чтобы нас встретить. И что Фредерико повел себя как цивилизованный Мастер вампиров, но честно говоря, я сюда прибыла, чтобы поддержать своего парня и встретиться с его семьей. Я не хочу и не испытываю потребности в игре кто самый большой и страшный, понятно?

Альфи посмотрел на меня и прищурился:

— Я не…

— Слушайте, просто кончайте, о'кей? Я перестану, если вы поступите так же. Вы дали мне понять, что заметили мое оружие. Я дала вам понять, что знаю ваше прозвище, но у меня нет ни времени, ни сил играть в подобные игры, так что давайте вести себя как обычные люди. Спасибо что приехали нас подвезти. Я не знала, что двоюродная сестра Мики тоже приедет.

— Обычные люди? — Вампир рассмеялся, коротким, отрывистым, очень человеческим смехом. Я бы сказала, что ему в районе пятидесяти. Если бы я захотела использовать свою некромантию, то могла бы определить его возраст с точностью до года-двух, максимум до пяти лет, но если прибегну к каким-нибудь своим метафизическим фокусам, он может воспринять это как оскорбление. — У обычных людей не бывает телохранителей. Обычные люди не получают королевского обращения от моего Мастера. Вы не можете быть обычной, Анита Блейк; вы Истребитель, а теперь и американская королева нашего нового короля, Жан-Клода. Вы некромант и еще не знаю кто. Список ваших способностей и титулов слишком длинный, но так как ваш визит не формальный, то у меня его просто нет. Вы никогда не будете обычной, мис Блейк.

Было сложно с ним спорить, хотя и хотелось, но в этот момент ко мне как раз подошел Мика. Джулиет он оставил у ее машины.

— Какие-то проблемы? — спросил он низким голосом, совсем не похожим на голос его кузины.

— Никаких, — ответила я.

Альфи кивнул Мике и сказал:

— Мистер Каллахан, сожалею, что наша встреча происходит при таких печальных обстоятельствах. Меня зовут Альфи, и мой Мастер предоставил меня в ваше распоряжение на ближайшее время.

Интересно, мне и Мике он кивнул, а вот Натаниэлю нет; он вообще игнорировал нашего третьего, пока я его не выделила. Как бы сильно они не старались, от вампирской политики все равно никуда не деться.

— Спасибо, Альфи, — поблагодарил Мика. Он повернулся ко мне, и я узнала этот взгляд. Он как бы спрашивал меня все ли в порядке.

Я куда сильнее ощущала, нежели слышала народ позади нас. Взгляд Альфи скользнувший за наши спины подтвердил, что приехавшие с нами здоровенные крутовыглядещие люди, стоят позади. Тот факт, что вампир не смог скрыть беспокойства на своем лице, заставило меня сбросить еще лет десять с его немертвого возраста: тридцать лет как мертв, не больше.

Оглянувшись, я увидела, как к нам подходят наши телохранители. Брэм и Арэс выглядели словно темная и светлая половины одного целого — оба метр восемьдесят ростом, крепкие и долговязые, накаченные от обязательных тренировок мускулы, полученные тяжким трудом. Они олицетворяли скорость и силу. Так же в них можно было разглядеть отпечаток принадлежности к военным структурам, который появляется, если долго тереться в подобных сферах. Пустынный загар Арэса почти исчез, хотя он был одним из самых загорелых блондинов, которых я знала. Брэм же навряд ли мог стать еще темнее, хотя я знала, что очень темная кожа некоторых афро-американцев могла получить солнечные ожоги, если долго пребывать на солнце. Брэм отнесся довольно презрительно к тому, что от моей матери-мексиканки мне достались только черные локоны и темно-карие глаза, а светлая кожа от отца-немца, так что загорать мне было бесполезно. Прическа Брэма была короткой на военный манер. Он жаловался, что отросшие волосы ему постоянно мешаются. Темно-русые волосы Арэса слегка отросли, так чтобы женщина могла запустить в них свои руки, как он сказал, но на затылке их все равно состригал, чтобы те не касались шеи. Они очень долго были партнерами по охране.

Арэс улыбнулся нам:

— Как мы можем охранять ваши тела, если вы продолжаете без нас говорить с плохими парнями?

— Во-первых, они не плохие парни, мы у них в гостях. Во-вторых, не представляют опасности, — сказала я.

— Я говорил вам, — сказал Никки, направляясь к нам. Его широкие плечи, могли показаться меньше, чем у других охранников, но это было не так. Его прическа была бы именно тем, на что бы вы обратили внимание, после его мышц. Волосы Никки были короткими, за исключением половины его челки, свисавшей длинным желтым треугольником по правой стороне его лица, прикрывая глаз и полщеки. Он использовал волосы, чтобы скрыть на той стороне отсутствие глаза. Он потерял его еще подростком, за много лет до того, как стал верльвом, а то все еще имел бы полноценное зрение. Оставшийся один глаз, был светло-голубого цвета.

— Что ты им говорил? — спросила я.

— Что вы сами способны справиться со всем, что находится в этой части ангара, — сказал Брэм, своим четким, сильным голосом. Он не был таким разговорчивым, как Арэс, но когда делал это, обычно попадал с самую точку. Арэс мог шутить и подкалывать, Брэм — почти никогда.

— Должен ли я оскорбится? — спросил Альфи.

— Нет, — ответила я.

— Да, — сказал Арэс.

— Нет, — проговорил Мика.

Переводя взгляд с одного из нас на другого, Альфи слегка улыбнулся:

— Я не знал, чего от вас ожидать, мис Блейк, мистер Каллахан, но эти легкие товарищеские отношения — неожиданность.

— Надеюсь приятная, — сказал Мика.

— Конечно, — ответил вампир, — много освещающая.

— Освещающая, в смысле? — не поняла я.

— Проливающая на что-то свет; я подумал, что это очень подходящее слово.

Я бы расспрашивала его и дальше, но кузина Мики выбрала именно этот момент, чтобы подойти и сказать:

— Кто едет со мной?

— Джулиет, это Анита и Натаниэль.

Я протянула руку, чтобы она даже не вздумала лезть обниматься. Мне не нравится, когда незнакомые люди, лезут ко мне с объятиями, а в некоторых семьях от этого никуда не деться. Ее рука была такой же маленькой, как и моя, но более мозолистой, как раз подходящей к ее рабочим ковбойским ботинкам. Она пожала и руку Натаниэля, а он улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ, но улыбка не затронула глаз. Они были голубые, а из-за хмурого взгляда совсем не походили формой на Микины.

— Тетя Бэй сказала, что ты невеста Мики; это правда или вы просто живете вместе? Я спрашиваю потому, что у тети Бэй есть свои закидоны по поводу жизни во грехе и я смогу помочь вам предотвратить всякие разговоры о свадьбе.

Я улыбнулась и почти рассмеялась. Она была очень прямолинейна и мне это нравилось:

— Никаких планов на свадьбу; можем мы представить меня просто его девушкой?

— Не-а, поверь мне. Я жила со своим мужем до свадьбы, и невеста — это милое прикрытие, позволяющее лицемерить семье, что вы не живете во грехе.

Я посмотрела на Мику, и он знал это мое выражение, поэтому и ответил на незаданный мною вопрос.

— Некоторые из членов моей семьи религиозны в… — казалось он подбирал подходящие слова и, наконец, определился: — В общем, тут все запутано.

Джулиет рассмеялась и покачала головой:

— Запутано. О, братец, как же я по тебе скучала. Ты всегда был хранителем мира и мастером успокаивания. Ты должен был иметь возможность приехать домой и повидаться с отцом, не беспокоясь обо всем этом дерьме, но ты же знаешь что все идет не так, как нам того хочется. Мне жаль.

— И мне, — кивнул Мика.

Я начала подозревать, что вновь вернуться в семью после смерти Химеры Мика не смог еще по одной причине. Они с Натаниэлем съехались в то же самое время, мы всегда были втроем и никогда просто парой.

— Мы можем назвать Аниту твоей невестой и семья с этим смирится, но ты не сможешь представить их им, как сделал это предо мной, ты знаешь, что не сможешь.

— Могу, — ответил Мика, и было что-то в этом слове, что содержало больше эмоций, чем следовало.

— Мика должен повидаться со своим отцом, и не беспокоится ни о чем другом, — сказал Натаниэль. — Я могу побыть просто другом.

— Нет, — отрезал Мика, взял руку Натаниэля в свою и покачал головой. — Нет, ты не можешь побыть просто другом.

— О, Господи, — простонала Джулиет, — ты только все усложнишь. Ты не изменился, всегда был таким тихим, идеальным сыном, хотя на деле все было не так. Если тебе что-то приходило в голову, ты никогда от этого не отступался, не смотря ни на что. — Она вздохнула и покачала головой, потом взглянула на Натаниэля. — Ничего личного. Ты наверное чудесный человек, если Мика чувствует себя таким уверенным, но я не хочу оказаться посреди этого дерьмошторма, который случится, когда он представит тебя своей семье как… кого? — она посмотрела на Мику. — Как ты его представишь?

— Как спутника жизни, — ответил Мика очень твердым голосом.

Натаниэль ответил:

— Мне приятно это слышать, но, честно, Мика, сейчас речь о тебе и твоем отце. Это же просто слова. Я не хочу, чтобы у тебя из-за этого возникли проблемы.

Я видела, как Мика сжал его руку и снова покачал головой:

— Это не просто слова, Натаниэль, а если и так, то слова важны, у них есть значение и они несут в себе истину. — Он повернулся к Джулиет, и все еще держа Натаниэля за руку, продолжил: — Анита пускай остается моей невестой, потому что, если бы мы нашли способ, как нам пожениться группой, то мы поженились бы, но так как легально мы этого сделать не можем, то подойдут невеста и спутник жизни.

Натаниэль посмотрел на него:

— Что ты имеешь в виду? Если бы мы могли пожениться группой, то ты…?

Мика посмотрел на него:

— Да.

Натаниэль раскрыл руки и заключил Мику в объятия. Они искренне обнимались, и мне не нужно было видеть лицо Натаниэля, чтобы знать, что он плачет. Я вдруг поняла, что и сама тоже плачу. Черт. Я подошла к ним и обняла их обоих, моих двух мужчин. И если Мика не отступиться и не заставит Натаниэля выглядеть для него менее значимым, даже чтобы смягчить отношения с семьей, то и мы тоже сможем.