Страж и королева (СИ)

Глава 8

Это был не шум или громкий звук, а ощущение, будто все мои чувства и эмоции вмиг обострились, доведенные до максимума. Словно я залез в пещеру с ядозубами, и десятки испуганных животных выпустили одновременно свои иглы, жалящие меня теперь и приносящие боль. Злость, зависть, ненависть, обида, отчаяние, печаль, надежда и многое другое. Сгусток множества различных эмоций обрушились, оглушая так сильно, что я схватился за голову. Это ощущалось физически, терзая тело и мучая разум, а перед глазами был словно черный полупрозрачный дым. Тот витал в воздухе везде, двигаясь и перемещаясь. В нем было сложно дышать, кожу кололо, а глаза жгло. Оцепенело стоя посередине улицы, не в силах вдохнуть или выдохнуть, я вдруг осознавал, что так могу погибнуть, даже не начав служение. Не видя другого выхода и вспомнив последние слова Соргоса и отца, я просто закрыл глаза, погружаясь разумом внутрь себя. В отчаянной попытке спастись пытался ощутить дар внутри как единственное, что могло помочь. Веря в это. Мне больше ничего не оставалось. И тот почти сразу отозвался как ласка матери. Мне сразу же стало легче, я начал дышать, а мышцы расслабились. Все то, что еще секунду назад вызывало удушающую панику, ушло, став почти незаметным, скорее просто неприятным неудобством.

— Ох, — невольно вырвался вздох облегчения, и я опять открыл глаза. Лишь мутная темная дымка так и продолжала витать в воздухе вокруг тяжелыми нитями, теперь не причиняя вреда, а дар внутри дал понимание, что их вижу только я. Голова еще кружилась от испытанного, но чувства приходили в норму, придавая уверенность. И вот я уже шел по улице, разглядывая деревушку и прохожих с огромным любопытством.

Та была небольшой, достаточно бедной, но ухоженной. Дома низкие, темные, а улица упиралась в дом повыше, похожий на постоялый двор с харчевней. В животе сразу голодно заурчало, и я решительно направился туда, подумав, что это отличное место немного узнать и о людях, и об их нуждах. Проходящие мимо были одеты намного более пестро, чем я привык. Тому, кто носил только черное, цветные одежды казались нелепыми, а многоцветие неожиданно раздражало. На первый взгляд внешне я не видел сильной разницы между нами, разве что цвет волос у людей был значительно светлее. Да и цвет глаз разнообразнее: и зеленые, и карие, попадались даже голубые.

Когда я вошел внутрь, то в нос сразу ударил запах кислого напитка, тяжелый запах похлебки и свежих хлебных лепешек. От последнего заурчало в животе лишь сильнее, так что, не мешкая, я сел за большой деревянный, грубо сколоченный стол и только тут понял, что вокруг повисла странная тишина. Это удивило.

«Они разве не видели стражей? Ведь мы тут наверняка частенько бываем», — недоумевал я, кожей ощущая напряженность вокруг. Да и подходить ко мне никто не спешил.

— Эй, хозяин! Здесь кормят? — спросил я полного человека, застывшего в сторонке с фартуком на пузе.

Тот сразу засуетился и тут же подбежал сам, услужливо поклонился и спросил странным дрожащим голосом:

— Что будет господин страж?

Я улыбнулся, пытаясь расположить к себе мужчину, не очень понимая испуг, светящийся в глазах, и попросил:

— Будь добр лепешку и мясного рагу. А еще воды.

— Сейчас же, господин! — воскликнул тот, раболепно поклонился и поспешно удалился.

В ожидании еды, я стал оглядываться, ощущая почти детское любопытство узнать, как живут люди, какие они. Небогатая харчевня была полна посетителями в этот вечерний час. Те были одеты бедно, я не видел ни одного достаточно зажиточного крестьянина. Удачно выбранное место позволяло видеть в полумраке чуть коптивших фонарей человек двенадцать, сидящих за столами. Вот только они периодически нервно смотрели в мою сторону, словно опасались чего-то. Меня не покидало ощущение напряженного, гнетущего страха, словно висевшего в воздухе вместе с привычными здесь запахами.

«Почему они боятся⁈ Может здесь живет ведьма, а они не знают, как попросить о помощи?» — недоумевал я. — «Или не знают, что нам не нужны эти…. Как у них там называется? Деньги…»

Внутри сразу загорелось желание и готовность помочь. Я уже собирался подойти к одному из столов, чтобы спросить сам, как вернулся толстяк, ловко поставив передо мной тарелку с чуть кислым на запах рагу, огромную чашку с водой и свежую лепешку.

— Спасибо, — кивнул я, а тот сразу удалился, опять раболепно кивнув. Я принял это за уважение и гостеприимство, скорее принявшись за еду, чтобы были силы для борьбы с ведьмой, о которой намеревался спросить сразу после. Рагу оказалось намного вкуснее, чем предполагал увидев, и тело, получая отдых и пищу, благодарно расслабилось. Но вдруг среди других звуков до моего слуха докатились обрывки шепота нескольких человек.

— Это Страж! Весь черный как темный дух Авреса! Давно вы их тут видели⁈ И хорошо, что не приходили! Лучше с ними даже не говорить! Кто знает, чем это закончится⁈ Ты главное, не давай ему касаться себя! Слышал я, что иначе умрешь! Лучше держаться от них подальше….

Моему недоумению не было предела.

«Мы же их защищаем⁈ Что за нелепые мысли!»

И послушав еще немного подобное, я твердо решил, что все они под действием чар, и лишь потому так не доверяют и боятся. Соргос же говорил, что заколдованные не будут спешить излечиться. Хотя как ни присматривался к ним, ничего странного не видел. И потому был готов встать и объяснить нашу миссию, как только закончу с едой.

Уже когда все тот же толстяк забирал пустые тарелки, то замешкавшись, вдруг тихо спросил:

— А господин страж надолго к нам?

— Не знаю. Если вас докучает ведьма или колдун, то задержусь. А так утром пойду дальше. Но в любом случае мне нужна будет комната на ночь.

Тот закивал, радостно бормоча:

— Да, конечно! Лучшую комнату господину стражу! — приказал он громко девушке, тут же убежавшей на второй этаж.

Но толстяк не уходил, мялся около меня. Потом вдруг тихо и со страхом произнес:

— Можно ли просить у господина услугу за еду и кров?

— Да, конечно! Это наш долг. Слушаю тебя, — кивнул я, уже ощущая радость, что возможно сегодня смогу узнать, чего стою и смогу помочь этим бедным людям. — Какая-то ведьма мешает вам? Просто скажи, где она живет, и я все сделаю!

Мужчина радостно выдохнул, нагнулся ко мне ниже и быстро-быстро зашептал.

— О, господин страж! Сам великий Таргил послал вас к нам! На окраине леса, если идти на заход солнца, стоит дом. Прямо на опушке. Мы не ходим туда, потому что боимся ту женщину, что живет там. Прошу, помогите! Она ведьма! Я точно это знаю!

Я улыбнулся ему, успокаивая и чувствуя восторг, что могу помочь.

— Конечно, я прямо сейчас отправлюсь за ней! — сказал я, вставая.

— Спасибо, господин! Благодарю, господин! Спасибо, добрейший господин страж! — бормотал хозяин, непрерывно кланяясь и пятясь в полусогнутом положении поклона спиной вперед, а затем поспешно удалился.

Предвкушение победы над злом придавало сил, не говоря о еде, греющей желудок, и я пошел к лесу, как сказал толстяк. Дорога оказалась недолгой. Домик, о котором говорил хозяин харчевни, стоял прямо на опушке, чуть покосившийся от старости, но ничем не отличался от обычного жилища. Мне не хотелось рисковать, и, вытащив меч, я стал медленно пробираться ближе, оглядываясь и в любой момент ожидая нападение. А еще надеясь, что ничего так не вовремя не заскрипит, когда тихо открывал дверь. Внутри был полумрак, пахло сухими травами, которые многочисленными пучками свисали с потолка. В печи горел огонь, радостно приветствуя, но никого не было. Наставники говорили, что ведьмы могут принимать различные облики, чтобы спрятаться, и войдя в дом, я стал настороженно осматриваться, ища что-то необычное. Вдруг за моей спиной скрипнула и закрылась дверь, а я понял, что она сзади.

«Вот ты дурак! Так легко попался!» — в отчаянии и злясь на себя подумал я, резко обернувшись, уже держа меч в обеих руках перед собой в готовности отразить нападение. Но замер в недоумении.

Передо мной стояла обычная пожилая женщина в бедной одежде, а ее взгляд был спокойным и словно ждущим чего-то, но та ничего не делала больше. Никаких пассов или слов не бормотала, хотя я ожидал подобное, уже вспоминая антизаклинания.

— Я давно ждала тебя, страж, — вдруг тихо сказала она печальным голосом, — ожидание было утомительным.

— Что это значит? — удивился я.

— Когда тебя считают ведьмой, рано или поздно страж придет за тобой. Все это знают. И я устала бояться.

— А ты ведьма? — выдохнул я ей в лицо, сам не веря, что спрашиваю такое. Но я не чувствовал ничего странного или опасного в этой женщине. Но какая должна быть ведьма? Я лишь знал, что они очень изворотливы. — Скажешь, что нет? — спросил я сухо, не веря.

Та опять улыбнулась, но как-то устало и все так же грустно.

— Молодой еще такой, — пробормотала она с какой-то словно материнской интонацией, рассматривая и не двигаясь.

— И что⁈ Это не помешает мне выполнить долг! — сказал я, уже чувствуя, что что-то будто останавливает. Не дает нанести удар и срубить ей голову. Даже коснуться Прикосновением Стража, хотя женщина не сопротивлялась, и это было бы проще простого.

— Страж всегда исполняют свою миссию. Я знаю, что настал мой последний час. Ведь люди из деревни сказали, что я ведьма? Так? И не знаю теперь, поверишь ли ты моему слову.

— Да, всегда исполняем, — кивнул я, чуть удивленно, что вообще веду это странную беседу. Но дар словно затаился, — поверю. Говори! — приказал я, так и не опуская меч.

Та вздохнула.

— Люди боятся то, что не понимают. Там, откуда я пришла, все славится знанием трав и их свойств. Но здесь это странно, и меня все называют ведьмой. А я хочу лишь помочь.

— Ты лечишь травами? Это все? Никакого колдовства? — спросил я строго.

— Да. Только это. И некоторые тайно, но приходят за помощью. А я никогда не отказываю.

— Почему ты тогда не ушла отсюда? — не удержался я.

— Как я могу уйти, если они просто невежественны, но тоже страдают? Как любые другие.

Теперь она стояла, смотря на меня в ожидании решения. Моего решения. Убью или нет… Руки сами опустили меч.

— Так ты не наводишь на них чары? — уже чувствуя, что не смогу ее убить, спросил я. А сам вспомнил разговоры в харчевни о стражах… — «Их невежество действительно велико…»

Я вглядывался в женщину, но не видел зла. Не чувствовал. А наставники тысячи раз твердили, что это будет понятно сразу. Что нельзя спутать, лишь нужно слушать дар. А тот не давал мне ее убить. Не позволил сделать это в первый момент, и это казалось мне важным.

Тогда вложив меч в ножны, я тихо произнес:

— Я не убиваю хороших людей. Дело стража — бороться со злом.

В глазах женщины вдруг заблестели слезы.

— Спасибо, страж… Не думала, что вы такие. Но знай, о стражах тоже ходят страшные истории. Почти как о колдунах. И вас тоже боятся.

— Я уже понял.

У меня было странное, мерзкое ощущение, что убив ее, совершил бы ошибку. И не желая тут больше задерживаться, я развернулся, чтобы уйти, как вдруг ощутил ее руку на предплечии.

— Подожди, — прошептала та, протягивая мне какой-то мешочек.

Я обернулся, вдруг удивившись, что знахарка не боится до меня дотрагиваться.

— Это поможет тебе залечить раны, — сказала она, держа тот в руке.

— Зачем? — спросил я удивленно, — меня лечит дар.

— Поможет, — тихо повторила она. — Не тебе, так другим.

— Спасибо, — ответил, забирая подарок, лишь не желая обидеть после того, как чуть не убил. Быстро спрятав мешочек в баул, я сразу молча вышел.

Стоя у ее домика, я посмотрел на небо, видя восходящие уже два светила. Решение, что должен сделать пришло неожиданно, и я уверенно пошел обратно. Дорога в деревню показалась еще быстрее, когда внутри горели непонятные мне гнев и злость. Ноги сами несли в ту харчевню. Войдя не церемонясь, я резко распахнул дверь и прямо с порога громко, чтобы каждый из сидящих там услышал мои слова, произнес:

— Я, Страж Арай, заявляю, что женщина-отшельница не ведьма. И потому никто не смеет тронуть ее! Это мой вердикт! Иначе я буду защищать ее от вас!

Посмотрев на ошарашенно-испуганные лица людей, я понял, что предпочту заночевать в лесу. Там было привычнее и уютнее, чем здесь. И мне о многом надо было подумать после того, что произошло сегодня….