Страсть и сомнения

Глава 15

Эрон погасил свет, запер входную дверь и поплелся по коридору к своей комнате. На время поездок с Куинном Марси всегда снимала трех– или четырехкомнатную квартиру, а то и большой номер в гостинице, в котором могли бы разместиться четыре человека. Хотя Эрон предпочитал иметь собственную комнату, он не возражал против совместного проживания с Джейсом. Парнишка был буквально до фанатизма чистоплотным и малоразговорчивым. Когда Джейс влился в их команду, у них с Эроном сложились дружеские отношения, хотя закадычными друзьями они не были.

Эрон не знал, сколько еще они пробудут в Мемфисе, но в любом случае столько, сколько понадобится Куинну, чтобы разгрести все дерьмо, связанное с этими двумя убийствами.

Если Куинн сегодня и вернется, он откроет квартиру своим ключом. Но насколько Эрон знал босса, тот, по-видимому, отправился куда-то зализывать раны. Может, пьет где-то, а может, перепихивается с какой-нибудь красоткой. У него и так полно проблем с полицией из-за Лулу, а теперь, после убийства Кендал Уэллс, его положение еще больше осложнилось.

Проходя мимо закрытой двери спальни Марси, Эрон остановился. Как она поступит, если постучать в дверь? Прогонит прочь или пригласит войти?

«Топай дальше, приятель. Ты не нужен этой девчонке».

Дверь в комнату Джейса была приоткрыта; парень лежал поверх одеяла с наушниками на голове. Джейс был странным парнишкой, настоящим одиночкой. И насколько было известно Эрону, у него не было никакой сексуальной жизни. Эрон никогда не видел его с девушкой или, на худой конец, с парнем. Джейс ничего не рассказывал ни о своем прошлом, ни о своей семье. Но с другой стороны, Эрон и Марси тоже не рассказывали о том, как жили до встречи с Куинном. Они словно получили второе рождение в день, когда влились в команду босса.

Эрон вошел в свою спальню. Подхватил чемодан, положил его на кровать и начал распаковывать вещи. Открыв дверцы шкафа, он небрежно совал одежду на полки, не заботясь о том, что она помнется. Затем, оставив пижамные штаны, чистую футболку и несессер с бритвенными принадлежностями, закрыл шкаф. По пути в ванную, которой они пользовались на пару с Джейсом, он снова заглянул в его комнату, собираясь предупредить, что занимает ванную, и пожелать парню спокойной ночи. Но Джейс лежал с закрытыми глазами и подергивал головой в такт музыке.

Пятнадцатью минутами позже Эрон шел из ванной, направляясь в свою спальню. Но что это за странный звук? Эрон остановился и прислушался. Плач? Кто-то плакал. Он подкрался к двери Марси. Звук шел из ее комнаты.

Эрон тихо постучал.

Ответа не последовало, но плач прекратился.

– Марси, – тихо окликнул он ее.

Дверь немного приоткрылась, и она выглянула в образовавшуюся щель.

– Ты в порядке? – спросил он. – Мне показалось, что ты плакала.

– Я в порядке.

Он видел, что глаза у нее припухли и покраснели.

– Может, хочешь поговорить?

– Не о чем говорить.

Эрон нажал рукой на дверь, шире приоткрыв ее. Марси отпрянула и сердито посмотрела на него. Он окинул ее внимательным взглядом. Растрепавшиеся светлые волосы. Пижама в сине-белую полоску. Босые ноги с ногтями, покрытыми ярким лаком кораллового цвета.

Усмехнувшись, Эрон облокотился о косяк двери.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты потрясающе выглядишь без макияжа, с растрепанными волосами и в нескладной пижаме?

Марси удивленно посмотрела на него:

– Ты что, пытаешься копировать Куинна?

– Неужели похоже? – Эрон широко улыбнулся. – Возможно, это как-то передалось мне из-за постоянного общения с ним.

– Возможно.

Он протянул руку и коснулся пальцем ее щеки.

– Я не такой потрясающий парень, как он, но если ты согласна на заместителя, то я вполне гожусь на эту роль.

– Как ты можешь говорить такое!

– Я мужчина, ты женщина, и мы оба нуждаемся в чем-то. – У Эрона появилась эрекция от одного взгляда на Марси. Он хотел ее. Она нуждалась в нем. Почему бы им не доставить друг другу облегчение? – Послушай, что я тебе скажу. Ты совершаешь большую ошибку, что бережешь себя для Куинна Кортеса. Ты его друг и ценная помощница. Не станет же он все это портить только для того, чтобы затащить тебя в постель, а потом бросить. Если бы он собирался переспать с тобой, то сделал бы это много лет назад.

Марси закрыла глаза. В уголках ее глаз появились слезы и покатились по щекам.

– Ну что ты… Марси, не надо. – Эрон вошел в комнату и ногой захлопнул дверь. – Ведь Куинн не единственный мужчина в мире.

Марси открыла глаза и кивнула.

– Он сейчас с Аннабел Вандерлей. Ты можешь в это поверить? Полиция подозревает его в убийстве Лулу, а ее двоюродная сестра, похоже, наверное, кувыркается с ним в постели.

Бросив на кровать свой несессер, Эрон обнял Марси за шею и потянул к себе. Она посмотрела на него широко распахнутыми глазами, но не попыталась отстраниться. Когда он наклонил голову, Марси приподнялась на цыпочках и подставила губы для поцелуя. Эрон жадно впился губами в ее рот. Едва она, задохнувшись, приоткрыла рот, он воспользовался моментом и просунул внутрь язык. Его вздыбившаяся плоть, бугрившая пижамные штаны, упиралась ей в живот. Марси подняла руки и обняла его за шею, побуждая к дальнейшим действиям. Опустив руки, Эрон сжал под пижамой ее маленькие упругие ягодицы.

Застонав, Марси сунула руки ему под футболку и начала гладить его спину.

– Я хочу заняться с тобой любовью, – прошептал Эрон ей на ухо, высвободив при этом одну руку, чтобы сжать ее грудь. – Я давно хочу этого.

– Мне… мне кажется, я тоже этого хочу, – задыхаясь от поцелуев, ответила Марси. – Но ты должен знать, что я не люблю тебя… Куинн – вот кого я хочу на самом деле.

– Да, я знаю это.

Эрон стянул ее пижамные штаны с бедер, и те соскользнули на пол. Марси отбросила их ногой в сторону и запустила пальцы под пояс пижамы Эрона.

– Я ни с кем еще не делала этого. Я имею в виду… я не девственница, но у меня нет опыта.

– Если я сделаю что-то, что тебе не понравится, просто скажи.

Эрон снял пижаму, подхватил Марси за талию и поднял. Она обхватила ногами его бедра, и он понес ее к кровати.

– Эрон!

– Что? – Он бережно опустил ее и склонился над ней, расставив колени по обе стороны от ее бедер.

– Мне кажется, что я хочу тебя. – Марси выделила слово «тебя».

– Все хорошо, милая. Даже если тебе хочется принимать меня за Куинна, я не против. Но только в этот первый раз. – И прежде чем она успела ответить, он ввел в нее два пальца, чтобы проверить ее готовность. Она была мокрой. Достаточно мокрой. Эрон торопливо лизнул один ее сосок, потом другой и улыбнулся, отметив, что они сразу же стали твердыми, как камешки.

Эрон протянул руку и, схватив свой несессер, быстро открыл его и достал презерватив. Он не мог припомнить, когда в последний раз испытывал такое нетерпение.

Эрон приподнял бедра Марси и мощным толчком вошел в нее. Внутри было тесно и горячо, ее плоть сжимала его. Из горла Марси вырвался клокочущий звук. Эрон замер, чтобы удостовериться, что с ней все в порядке, и, когда она задвигала бедрами, призывая и его к движению, подался назад и снова вперед. И еще раз. Марси быстро уловила его ритм и задвигала бедрами в унисон с его мощными толчками.

Несмотря на недостаток опыта, Марси отдавалась с такой неистовой страстью, будто не могла насытиться. Эрон понимал, что она занималась любовью не с ним, а с Куинном. И в момент оргазма она прошептала ему на ухо имя Куинна. Но Эрона это не волновало. Не сейчас. Не тогда, когда его собственный оргазм был так близок.

И вот он тоже кончил. Излившись тугой струей, его сперма заполнила презерватив. Не имело значения, чье имя Марси назвала на этот раз, ибо в следующий раз единственным человеком в ее мыслях и в ее сердце, как и единственным именем на ее устах, будет Эрон Тулли.

Куинна словно обухом по голове ударило, когда он услышал об убийстве Джой Эллис. Они с Джой провели вместе всего лишь несколько дней – то были разгульные, веселые часы, подобные тем, что он проводил с десятками других женщин. Ни больше, ни меньше. Когда он встретил ее, Джой призналась, что у нее недавно закончился двухлетний роман и ей недостает немного веселья и страстного секса. Сейчас, по прошествии почти года с тех пор, в памяти Куинна мало что сохранилось, разве что пышная грудь, рыжие волосы и громкий смех.

– Вы хотите сказать, что три женщины, с которыми у меня была связь, мертвы, причем все они убиты одним и тем же способом?

Происходило что-то странное, непонятное. Он не убивал Лулу и Кендал и даже не подозревал, что Джой мертва.

– А когда именно была убита Джой? – поинтересовался он у Гриффина.

– В день вашего отъезда. Согласно сведениям, полученным моими детективами, ее смерть наступила утром, примерно за два часа до вашего вылета из Нового Орлеана, так что если у вас нет алиби на эти несколько часов…

– Я не припомню так сразу. Черт, это ведь было почти год назад. И я отдыхал от дел. Пил и тусовался больше обычного, и, если честно, у меня все те дни было непрерывное похмелье, что со мной происходит довольно редко.

– Возможно ли, чтобы в таком состоянии вы сделали что-то, о чем не помните? – Гриффин смотрел на Куинна в упор, будто призывая его солгать.

– Возможно все, но, уверяю вас, я не убивал Джой. Да, я провел с ней ночь накануне возвращения в Хьюстон, но на рассвете покинул ее квартиру. Я вернулся на такси в свою гостиницу и поспал пару часов перед отъездом в аэропорт. Это все, что я помню.

– В гостиничном номере вы были один?

– Да.

– И Джой Эллис была жива, когда вы покинули ее?

– Конечно, жива. – Куинн взглянул на притихшую Аннабел, которая сидела с побледневшим отрешенным лицом. Неужели она считает его убийцей? Могла ли она, узнав о смерти Джой Эллис, пересмотреть свой взгляд на его непричастность к убийствам Лулу и Кендал?

«Милая, прошу тебя, не теряй веру в меня».

Гриффин повернулся к Аннабел:

– Вы все еще хотите быть партнершей Куинна? Я задействовал двенадцать сыщиков для расследования этих убийств, и это будет стоить кучу денег. Вы согласны разделить с Куинном бремя расходов или выйдете из соглашения?

– Я сам все оплачу, – сказал Куинн. – А вы продолжайте копать, продолжайте искать того или тех, кто убил Лулу и Кендал. И Джой.

– Кортес, вы либо невиновны, либо у вас раздвоение личности. А может, вы изо всех сил стараетесь надуть меня. – Гриффин пристально смотрел на Куинна, словно пытаясь определить, какой из вариантов наиболее приемлем.

– Я не хочу выходить, – тихо, дрожащим голосом сказала Аннабел. Казалось, она вот-вот заплачет. – Сделайте все возможное, тратьте сколько потребуется, только найдите того, кто убил Лулу.

Гриффин кивнул.

– Из того, что нам уже известно, следует, что все три преступления были совершены одним и тем же способом. Свидетельств сексуального насилия нет. Создается впечатление, будто убийца не хотел причинять боль этим женщинам. Он просто хотел лишить их жизни. Между погибшими мало общего. Лулу было всего двадцать семь лет, она не была замужем. Эта стройная блондинка являлась богатой наследницей и никогда в жизни не работала. Кендал было прилично за сорок; стриженая брюнетка, разведенная, она служила в адвокатской фирме и была партнером этой фирмы. Джой Эллис было тридцать шесть, это была полногрудая рыжеволосая ресторанная певица; у нее осталась тринадцатилетняя дочь, которая сейчас живет со своим отцом. Единственное, что объединяет всех этих женщин, – это вы, Кортес. Похоже, вы и есть тот самый общий знаменатель.

– Я не знал, что у Джой был ребенок. – Потирая ладонью шею, Куинн расхаживал по комнате. Оглядываясь назад, он не мог не признать, что обычно не интересовался тем, как живут женщины, с которыми у него была связь. Исключением была Кендал, но они знали друг друга многие годы.

– Я работаю на вас, Кортес, – сказал Гриффин. – Согласно одному из общих правил, которыми я руководствуюсь в своей работе, добровольно я ни с кем не делюсь информацией о моих клиентах, в том числе и с полицией. Но в данном случае я работаю также и на Аннабел. – Он перевел взгляд на нее: – Вы хотите, чтобы я сообщил полиции обо всем, что мне известно о Джой Эллис?

Куинн почувствовал, будто ему на шею набросили невидимую петлю, и только Аннабел может решить, стоит ли окончательно затянуть ее.

– Не ставьте ее перед этим выбором, – сказал он. – Позвоните лейтенанту Нортону и расскажите ему все.

– Нет! – Вскочив, Аннабел перевела взгляд с Куинна на Гриффина. – Не сейчас. Вы ведь знаете, что как только полицейские узнают об убийстве еще одной знакомой Куинна, они посчитают его виновным во всех трех преступлениях.

– А вы так не думаете? – спросил Гриффин.

Куинн затаил дыхание в ожидании ее ответа. Он не мог припомнить другого случая, когда бы ответ женщины на какой бы то ни было вопрос так много значил для него. Но это был далеко не ординарный вопрос, и Аннабел Вандерлей, уж конечно, не была ординарной женщиной. Даже самому себе Куинн не мог бы объяснить, почему его так сильно влекло к ней. Конечно, ему хотелось переспать с ней. Но было и нечто еще. Он толком не знал что. И только одно он знал точно: ему отчаянно хотелось, чтобы она верила в него.

– Нет, я не думаю, что он убил Лулу или кого-то еще из этих женщин. – Аннабел посмотрела заблестевшими от слез глазами на Куинна, наткнулась на его благодарный ответный взгляд.

– Я солидарен с вами, – сказал Гриффин. – Интуиция подсказывает мне, что Куинн никого не убивал. Но и интуиция, и опыт также подсказывают мне, что, кроме этих трех женщин, могут быть и еще жертвы.

– Что? – одновременно воскликнули Куинн и Аннабел.

– Это одна из причин, почему я привлек такое количество сыщиков к работе по этому делу. У меня ощущение, что мы имеем дело с серийным убийцей.

– Тогда, может быть, следует рассказать полиции? – Аннабел сделала движение в сторону Куинна.

– Еще рано. Пока это только догадка, – ответил Гриффин. – А мне нужны доказательства. И нам следует разыскать что-то такое, что отвело бы подозрения от Куинна, а не указывало бы на него.

Чувство облегчения мягкими, успокаивающими волнами накатывало на Куинна. В него верила не только Аннабел, но и Гриффин. Вместе они смогут противостоять обвинениям и докопаться до правды, какой бы она ни оказалась.

Куинн взял Аннабел за руку. Она стиснула его ладонь.

– Если ваша догадка верна и тот человек убил большее количество женщин, по какому такому странному совпадению три из них оказались моими бывшими любовницами? – спросил Куинн у Гриффина.

– Если моя догадка верна, то все жертвы – будь их три или тридцать три – окажутся вашими бывшими любовницами.

– Вы полагаете, что кто-то убивает только женщин, вступавших в интимную связь с Куинном? – Аннабел нахмурилась. – Но зачем?

– На данном этапе это только теоретические умозаключения. Убийцей может быть женщина, желающая устранить тех, кого она считает конкурентками. Если же убийца мужчина – а серийными убийцами чаще всего бывают мужчины, – то мотив может основываться на извращенном чувстве ревности или мести.

– Мы не станем обращаться в полицию ни с какой информацией, пока вы не сможете доказать или опровергнуть вашу догадку, верно? – Вопрос Аннабел прозвучал скорее как распоряжение.

– Верно. – Гриффин в упор посмотрел на Куинна. – Вы могли бы оказать существенную помощь, перечислив женщин, с которыми вступали в связь за последние пару лет. Если моя догадка верна, то где-то должна быть отправная точка. Год… два года… пять лет назад.

Пять лет назад? Стольких женщин он не вспомнит. Но если бы было убито так много его бывших любовниц, то это давно выплыло бы наружу. Да и не хотелось Куинну перечислять всех своих бывших любовниц в присутствии Аннабел. Быстро прикинув в уме, он насчитал двух женщин в этом году. Всего двух. Лулу и Кендал. А в прошлом году? Джой Эллис, затем парижская модель Клодетта, когда он в мае летал во Францию. После нее была Карла – специалистка по дизайну интерьеров в Хьюстоне. На День благодарения он встретил Лулу, связь с которой то прерывалась, то возобновлялась. Вот и все. Да, он сбавлял обороты. Было время, когда в течение года у него была связь не менее чем с дюжиной женщин.

Не желая перечислять имена при Аннабел, Куинн умоляюще посмотрел на Гриффина, и тот, все правильно поняв, сказал:

– Будьте добры, сядьте за тот стол и напишите интересующие меня имена. А я тем временем позвоню одному своему приятелю – адвокату из Чаттануги, который, возможно, захочет оказать мне услугу и приехать в Мемфис, чтобы представлять ваши интересы.

Куинн озадаченно посмотрел на Гриффина:

– А кто этот ваш знакомый адвокат из Чаттануги?

– Джадд Уокер.

– Так я и думал. Несколько лет назад, когда он работал в офисе окружного прокурора там, в Чаттануге, мы с ним серьезно схлестнулись. Вряд ли он согласится представлять мои интересы.

– Он лучший адвокат в штате Теннесси. И он у меня в долгу. – Гриффин усмехнулся. – И это еще не все. Я собираюсь связаться со своим старым другом, который работает в мемфисской полиции и сейчас ведет расследование двух этих убийств. Мы с Джимми Нортоном играли в одной университетской футбольной команде.

– Лейтенант Нортон – ваш старый товарищ по футбольной команде? – запоздало ахнула Аннабел.

– Когда все это закончится, я буду вашим должником, – сказал Куинн.

– Да, будете. И возможно, однажды я востребую этот долг. Но сейчас, пожалуйста, напишите те имена, пока я буду звонить.

Помня, о чем он говорил с Аннабел, Куинн обратился к Гриффину:

– Пока мы оба с вами будем заняты, не могли бы вы дать Аннабел для ознакомления те сведения, что собрали обо мне?

– Вы хотите, чтобы она прочитала досье?

Куинн подтвердил это кивком.

– Вы уверены?

– Уверен. – Куинн порывисто сжал руку Аннабел, затем отпустил ее и направился к письменному столу.

– Хорошо. Я дам вам его. – Из ящика своего стола Гриффин достал тоненькую папку, вручил ее Аннабел и вышел из комнаты.

Аннабел положила папку на стоявший перед диваном кофейный столик. Глубоко вздохнув, она откинула назад голову и прикрыла глаза. Хотя представленное досье было очень сжатым и содержало всего три страницы, в нем была точно изложена вся жизнь Куинна Кортеса от рождения до настоящего времени. Несчастный ребенок, выросший на улицах Сан-Антонио, у которого начиная с десяти лет постоянно были нелады с законом, закончившиеся арестом за бродяжничество в Хьюстоне. Знаменитый хьюстонский судья Харвуд Браун был известен тем, что старался спасти попавших в беду подростков. И он помог Куинну всего лишь за несколько лет кардинально изменить свою жизнь. Получив разрешение на практику после окончания юридического факультета, Куинн стал жадным до власти и денег задиристым молодым адвокатом, готовым ради успеха на все. Он преуспел. Его считали самым лучшим адвокатом по уголовным делам, а астрономические гонорары сделали его мультимиллионером.

Куинн выигрывал дела в девяносто пяти случаях из ста, и его репутация вызывала у других адвокатов дрожь в коленках. На личном фронте он пользовался славой латинского любовника, дамского угодника и распутника. Никогда не был женат или обручен. Отношений, хотя бы похожих на постоянные, не было.

Вот таким был человек, которому, несмотря ни на что, она доверяла, в которого верила, рядом с которым хотела быть. Но почему она решила, что он не использует ее, как использовал многих других женщин?

– С тобой все в порядке? – спросил Куинн, поднявшись из-за стола, на котором оставил составленный для Гриффина список.

Аннабел открыла глаза и посмотрела на него.

– Сколько женщин в том списке?

Куинн взял список, пересек комнату и протянул листок Аннабел. У нее едва заметно дрожали пальцы, когда она взяла его.

Аннабел взглянула на список. Всего пять имен. Пять любовниц за два года. У нее было три любовника за последние одиннадцать лет. Черт, за всю жизнь у нее было всего три любовника, причем только одного из них стоило брать в расчет – это был ее жених, которого она действительно любила. Возникшее где-то глубоко внутри нервное хихиканье вдруг прорвалось безудержным смехом.

– Аннабел… милая…

– Ты не должен мне ничего объяснять. Ты и так достаточно честен со мной, и я ценю это. – С трудом справившись с собой, Аннабел вернула Куинну список. Сцепив руки на коленях и уставившись на них, она старалась не встретиться с ним взглядом. – Я хочу отплатить тебе тем же. Ты должен знать кое-что обо мне. – Аннабел остановилась, собираясь с духом. – Я ненавижу себя за то, что увлеклась тобой. Ты не тот человек, с которым мне хотелось бы вступить в связь. Даже несмотря на то что я верю в твою невиновность, полностью я не доверяю тебе. Ты мог бы с легкостью разбить мне сердце.

Куинн присел рядом с ней на корточки и схватил ее за руки:

– Посмотри на меня, милая.

Аннабел заставила себя поднять глаза. Их взгляды встретились, и она стиснула зубы, чтобы не разрыдаться. Ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы Куинн обнял ее, поклялся, что ей нечего бояться. Что его чувства к ней особые и не имеют ничего общего с тем, что он испытывал к другим женщинам.

– Ты права. Я мог бы разбить тебе сердце. Но я не стану делать этого. – Он горько усмехнулся. – Ты не представляешь, как я хочу тебя. Но я хотел многих женщин и имел почти всех, кого хотел.

– Ты снова пытаешься отговорить меня?

– Да, я хочу убедить тебя со всех ног бежать от меня.

Войдя в комнату, Гриффин Пауэлл кашлянул. Куинн выпустил руки Аннабел и поднялся навстречу Гриффину.

– Джадд ждет у телефона, он хочет поговорить с вами, – сказал детектив.

– Вы не проводите Аннабел до ее номера, пока я буду говорить с Джаддом?

– Конечно.

Как только Куинн скрылся в спальне Гриффина и закрыл за собой дверь, Аннабел поднялась с дивана.

– Вы ведь сделаете все возможное, чтобы помочь Куинну, правда? – спросила она.

– Вы говорите так, будто выходите из игры, покидаете его.

– Так и есть. Я вынуждена уехать. – Аннабел последовала за направившимся к двери Гриффином.

– Вы возвращаетесь домой, в Миссисипи? – спросил тот, открывая перед ней дверь.

– Да, как только мне позволят забрать тело Лулу, я отвезу ее домой, к дяде Луису. Он должен лично убедиться, что похороны проведены должным образом и Лулу погребена на семейном кладбище.

– А после похорон вы вернетесь в Мемфис?

– Если в этом будет необходимость, то вернусь. Но мне хотелось бы, чтобы, пока я отсутствую, вы поддерживали со мной связь. Я хочу знать обо всем, что вам удастся выяснить насчет убийства Лулу. И рассчитываю, что вы сделаете все возможное для доказательства невиновности Куинна, и не важно, сколько это будет стоить.