Страсть и сомнения

Глава 22

Джим Нортон метнул сердитый взгляд на осмелившегося было открыть рот напарника. Чад, стиснув зубы, со злостью посмотрел на него, но смолчал.

– Мы не обязаны были предоставлять эту информацию, но, понимая, что это в интересах моего клиента, решили ознакомить вас с этими фактами, – сказал Джадд Уокер.

– Итак, вам стало известно, что еще две женщины, в прошлом любовницы мистера Кортеса, были убиты тем же способом, что Лулу Вандерлей и Кендал Уэллс. – Хотя сказанное было адресовано Джадду Уокеру, Джим следил за реакцией Куинна Кортеса. Джим никак не мог раскусить его. Этот техасский адвокат с дурной репутацией даже сам не причислял себя к хорошим парням. Но то, что он был крутым адвокатом по уголовным делам, еще не означало, что он мог совершить убийство.

– Да, – ответил Джадд и кивнул на папку, которую перед этим положил Джиму на стол. – Вся информация, которую добыло агентство Пауэлла, содержится там.

– Четыре убийства, один и тот же способ, и все четыре женщины связаны с мистером Кортесом. – Джим пододвинул к себе папку, но не стал открывать ее. – Могу предположить, что вы хотите заставить меня поверить, будто все эти убийства совершены каким-то таинственным убийцей.

– Мы наняли бывшего сотрудника ФБР для создания психологического портрета убийцы, – сказал Джадд. – Однако мне уже и сейчас представляется очевидным, что во всех четырех случаях действовал серийный убийца.

Остававшийся в дальнем углу Чад, по-видимому, не мог больше сдерживаться:

– Да, и этим серийным убийцей является Куинн Кортес.

– Это смешно, – возразил ему Джадд. – Мистер Кортес – такой же серийный убийца, как вы или я. И если вы будете продолжать травлю моего клиента, я буду вынужден…

– Никто не занимается травлей мистера Кортеса. – Джим предостерегающе посмотрел на Чада и перевел взгляд на Джадда. – Но хотя я склонен согласиться с вами, что эти преступления совершены серийным убийцей, я не уверен, что мы можем автоматически вычеркнуть вашего клиента из числа подозреваемых.

– Вот это чертовски верно, – поддакнул Чад.

Джим громко фыркнул. Его так и подмывало стукнуть по носу напарника, чья показная бравада не производила никакого впечатления на Аннабел Вандерлей. Если Чад надеялся своими жесткими нападками на Кортеса поразить мисс Вандерлей, то он был идиотом. Аннабел сидела у дальнего торца стола, настолько далеко от Кортеса, насколько можно было, находясь в одном помещении, но тем не менее Джиму удалось подметить, как она незаметно, но с явным интересом следила за Куинном.

– Я благодарен вам за то, что вы сообщили нам эти сведения, – сказал Джим. – Я был уверен, что Гриффин докопается до этой информации, но никак не ожидал, что он сумеет завладеть ею первым.

Чад резко повернул голову в сторону Джима и недоуменно уставился на него:

– Вы хотите сказать, что у вас уже была информация о Джой Эллис и Карле Милликан? – спросил Джадд.

– Да. И сегодня утром я разговаривал с ведущим детективом по одному из этих убийств, – сказал Джим. Благодаря проделанной Сандрой работе Джим получил список имен детективов, занимавшихся преступлениями, идентичными убийствам Лулу и Кендал. – Конрад Макаффери в Далласе вел расследование убийства Карлы Милликан. И сейчас я жду ответа из полицейского управления Нового Орлеана, и… Как я понимаю, Гриффин не интересовался событиями более чем годичной давности.

– Его агенты продолжают поиск, – ответил Джадд.

– Тогда они обнаружат еще одно имя – Келли Флеминг. Она была убита два года назад в Бейтауне, в Техасе.

– Эта женщина тоже была вышей любовницей? – спросил Чад, выйдя из своего угла и остановившись у стола напротив Кортеса и его адвоката.

– Мне ничего не говорит это имя. – Отвечая, Куинн смотрел на Джадда Уокера, а не на Чада.

– Может, вы просто забыли ее. В конце концов, это было два года назад. – Чад стрельнул глазами в сторону Аннабел и снова переключил внимание на Куинна. – Люблю, убиваю и забываю – так, видимо, вы действуете, Кортес?

Куинн приподнялся и навис над столом, буквально источая ярость. Джадд схватил его за руку. Куинн сбросил его руку, встал во весь рост и вперил горящий злобой взгляд в Чада.

– Сядьте, – попытался урезонить своего клиента Джадд Уокер, но Куинн словно не слышал его.

И тут тихим, спокойным голосом, поразившим находившихся в комнате мужчин, заговорила Аннабел:

– Куинн не убивал никого из этих женщин.

Ее слова не дали взорваться бомбе под названием «Кортес – Джордж». Куинн моментально расслабился, будто она коснулась его и отключила взведенный механизм. Чад уставился на Аннабел, в его взгляде было явное неодобрение.

– Давайте сохранять спокойствие, – сказал Джим. – Мистер Уокер, напомните своему клиенту, что ему следует держать себя в руках. – Джим перевел взгляд на своего напарника: – А вы, сержант Джордж, не забывайте, что представляете полицейское управление Мемфиса и что ваше непрофессиональное поведение бросает тень на всех нас.

– Да, сэр, – ответил Чад сквозь зубы.

– Итак, мистер Кортес, вы сказали, что не были знакомы с женщиной по имени Келли Флеминг. Это так?

Куинн кивнул.

– Я полагаю, Келли Флеминг была убита тем же способом, что и другие жертвы? – спросил Джадд Уокер.

– Это конфиденциальная информация, – встрял Чад.

– Агентство Пауэлла добудет эту информацию не позже чем завтра, – напомнил Джим напарнику, потом ответил Джадду: – Да, способ убийства тот же.

– Я бы сказал, что это пятое убийство женщины, которую мой клиент даже не знал, только подтверждает, что все эти женщины были убиты серийным убийцей, а не Куинном Кортесом, – заявил Джадд.

– Возможно. – Джим перевел взгляд с Куинна на Джадда. – Если мистер Кортес не знал Келли Флеминг и если он не был в Новом Орлеане, Далласе или Бейтауне, когда убивали этих женщин, то я соглашусь с вами.

Молчание.

Оглядев поочередно Кортеса, Уокера и Аннабел Вандерлей, Джим понял, что эта троица знает что-то, чего не знает он. Еще не знает. И они явно не собираются делиться с ним своими знаниями. Наверняка Кортес был в Далласе или в Новом Орлеане, когда там произошли убийства, но, если начать задавать ему дополнительные вопросы, Джадд Уокер не позволит своему клиенту отвечать. Так что лучше пока оставить эту тему.

– Если это все… – Джадд вопросительно посмотрел на Джима.

Тот кивнул:

– Да… пока все.

Джадд и Куинн одновременно встали. Куинн подошел к Аннабел, отодвинул стоявший рядом стул и подал ей руку.

– Аннабел, – позвал Чад.

Но она даже не взглянула в его сторону. Протянув Куинну руку, Аннабел вышла с ним из комнаты. Оставшись вдвоем с Джимом, Чад тихо выругался:

– Чертов сукин сын.

– Остынь, – посоветовал Джим.

– Да? А как это сделать? Аннабел только что ушла с ним. Она не имеет представления, на что он способен. Проклятие, Джим, он ведь может убить ее! Она может стать его следующей жертвой.

– Раз ты так беспокоишься о мисс Вандерлей и при этом уверен, что Кортес виновен, найди веское доказательство его вины.

– Именно это я и собираюсь сделать.

– Тебе, наверное, захочется начать с выяснения того, находился ли Кортес в Далласе, когда была убита Карла Милликан, и в Новом Орлеане, когда погибла Джой Эллис.

Аннабел и Куинн вышли из номера Гриффина вскоре после часа дня, оставив Джадда и Гриффина обсуждать возможные действия в защиту Куинна. Гриффин намеревался послать в Бейтаун Бена Салливана, одного из лучших своих агентов, чтобы тот раскопал как можно больше сведений о Келли Флеминг. Если ее смерть была как-то связана с четырьмя другими, значит, эти убийства начались не год назад, как они полагали, а раньше. А если Куинн не имеет никакого отношения к Келли Флеминг, не является ли просто совпадением то, что он оказался любовником остальных четырех?

– Продолжаешь считать его невиновным?

Гриффин кивнул:

– Да. А ты, Джадд? Неужели только два человека, я и Аннабел, верим в то, что Куинн не убивал тех женщин?

– Я согласился взяться за это дело, потому что ты убедил меня в невиновности Куинна. Но должен признаться, у меня возникли некоторые беспокоящие меня сомнения. Что-то в этом деле не так. Я предполагал, что некто убивал любовниц Куинна с целью подставить его. Но сейчас, когда обнаружилась жертва, с которой Куинн не был знаком, картина становится совсем запутанной.

– Вполне может оказаться, что Куинн все же знал Келли Флеминг, – заметил Гриффин. – Возможно, он знал ее под другим именем. Если удастся получить по электронной почте фотографию этой женщины, мы покажем ее Куинну.

Их разговор был прерван позывными сотового телефона Джадда.

– Извини, – сказал Джадд, доставая телефон. – Уокер слушает. – Черты его лица смягчились. – Нет, все в порядке. Я рад, что ты позвонила, родная. Подожди минутку, ладно? – Он с улыбкой отвел руку с телефоном в сторону и посмотрел на Гриффина. – Мне нужно поговорить. Это моя невеста.

Гриффин понимающе усмехнулся.

– Я пойду в спальню и позвоню Салливану, так что можешь свободно разговаривать здесь.

– Спасибо.

Гриффин прошел в спальню и закрыл за собой дверь. Итак, Джадд Уокер собирается жениться. Это должно стать большим разочарованием для всех настроенных на замужество женщин Чаттануги. Наследник солидного состояния Уокеров считался самым желанным потенциальным женихом в городе, а может, и в штате.

Гриффин поднял телефонную трубку и набрал номер мобильника Салливана. Бен ответил после второго гудка.

– Это Гриффин. Мне нужно, чтобы ты сейчас же вылетел в Техас, в Бейтаун. Соберешь всю, какую сможешь, информацию о женщине по имени Келли Флеминг. – Он повторил ее имя и фамилию по буквам. – Согласно данным полицейского управления Мемфиса, она была убита в Бейтауне около двух лет назад. Старшим детективом по этому делу был лейтенант Стовалл. Узнай все об этой женщине, и как можно скорее. Выясни, знала ли она Куинна Кортеса и имела ли к нему какое-то отношение. И постарайся прислать мне ее фотографию.

Куинн шел в номер Аннабел, ни на что не рассчитывая. Он был просто благодарен ей – ведь она вернулась в Мемфис для того, чтобы быть рядом с ним. Он скучал по ней, пока она в Остинвилле занималась похоронами Лулу. Разве бывало с ним такое когда-нибудь? При других обстоятельствах он поехал бы туда, чтобы присутствовать на похоронах Лулу. Поехал бы не столько для того, чтобы отдать дань уважения Лулу – хотя и это ему хотелось бы сделать, – сколько ради Аннабел.

Когда они с Аннабел проходили через холл, они всего лишь раз взглянули друг на друга и только в лифте держались за руки. Она улыбнулась ему, и Куинну показалось, будто его наградили главным призом какого-то очень важного состязания.

Боже, он ведет себя как влюбленный подросток. Нервничает. Куинн Кортес нервничает? Да у него всегда были стальные нервы и медные яйца. Он никогда не нервничал. Не потел. И не боялся ни одной женщины. Так было до сих пор.

Но Аннабел Вандерлей чертовски пугала его.

– Если ты голоден, можно заказать еду в номер, – сказала она, положив ключи и сумочку на стоявший у входа столик.

– Может, попозже? Но если ты хочешь чего-нибудь сейчас…

Она покачала головой:

– Мне просто хочется побыть с тобой.

Ее приятный голос обволакивал, подобно шелковому одеялу. Куинн закрыл глаза, чтобы обострить слуховое восприятие. «Не дай мне Бог причинить страдание этой женщине».

– Аннабел, я…

Куинн умоляюще смотрел на нее. Аннабел приблизилась к нему, и он, обняв ее за талию, притянул к себе. Она была так близко, что можно было ее поцеловать. Ему отчаянно хотелось целовать ее. Терзать ее. Раздеть догола и заняться с ней любовью. А потом начать все сначала и раз от раза доставлять ей удовольствие на протяжении всей ночи.

– Ты не знаешь меня, милая, – сказал он, почти касаясь ее губ.

– Я знаю все, что мне нужно. – Затаив дыхание, она закрыла глаза и слегка провела губами по его губам.

Мгновенная эрекция.

Он прижался щекой к ее щеке.

– Ты знаешь, что я всех женщин называю «милая»?

Аннабел склонила голову на его плечо.

– Ты хочешь сказать, что я такая же, как и все другие?

«Нет! Ты не такая, как другие, в этом-то и проблема. Меня никогда не волновало, что обо мне думают другие женщины, лишь бы считали отличным любовником. Но с тобой, Аннабел…»

– Ты поверишь, если я скажу «нет»? И что ты особенная? Совсем особенная.

Ее груди вмялись в его грудную клетку, его плоть уперлась в ее живот.

– Не говори так, если не уверен в этом, – сказала она, осыпая его шею легкими быстрыми поцелуями.

С трудом сглотнув, Куинн приказал себе не спешить, не терять контроль над собой.

Он взял Аннабел за плечи и посмотрел ей в глаза.

– Что?

– У нас с тобой все должно быть по-другому. Я хочу, чтобы это был не просто секс, а нечто большее. Я хочу, чтобы мы дарили друг другу любовь.

Аннабел вздохнула.

– Это то, чего хочу и я.

– Тогда давай сбавим обороты, милая. – Куинн усмехнулся. – Нет, не милая. Дорогая. Моя дорогая Аннабел. – Он выговаривал слова медленно, страстно растягивая их на техасский манер. Затем сказал по-испански: – Querida.[4]

Хотя отец его был мексиканцем, да и многие друзья, когда он рос, говорили по-испански, родным языком Куинна был английский, поскольку воспитывала его англоязычная мать. Шейла Куинн Кортес знала не больше дюжины испанских слов. Куинн же выучил испанский язык на улице – там же он научился и многому другому – и довольно свободно говорил по-испански.

Аннабел смотрела на него, как на самое дорогое для нее существо. И по ее взгляду Куинн понял, что может обладать ею. Прямо сейчас. Он мог взять ее на руки, отнести в спальню и…

– «Милая» – слово необременительное. Ничего не значащее проявление нежности – только и всего. К тому же, называя женщин милыми, я не рискую ошибиться в имени. – Куинн обхватил ладонью затылок Аннабел. – Но еще ни одну Женщину я не называл querida.

Он поцеловал ее. Изо всех сил сдерживая себя, чтобы не растерзать ее, он прильнул ртом к ее губам и принялся нежно смаковать их. Аннабел открыла рот, приглашая его проникнуть внутрь, и Куинн воспользовался приглашением. Их языки сплелись. Решительно – и в то же время нежно.

Ему было больно. Больно из-за неистового желания оказаться внутри ее.

Когда оба задохнулись, Куинн поднял голову и заглянул в глаза Аннабел. Ему хотелось знать, видела ли она в его глазах то же, что он прочитал в ее взгляде? Нечто, намного большее, чем простое желание. Надобность, рвущуюся из глубин души. Потребность, столь же необходимую, как воздух.

Что же это было между ними – сильное, властное, что невозможно выразить словами?

– Аннабел… querida… – Куинн взял ее лицо в ладони. – Почему я встретил тебя только сейчас, когда моя жизнь разваливается?

– Я задавала себе тот же вопрос. И единственным пришедшим в голову подходящим ответом было то, что судьба позволяет себе иногда злые шутки. Иначе чем объяснить, что я влюбилась в человека, которого едва знаю, и который подозревается в убийстве не только моей двоюродной сестры, но еще и четырех других женщин?

У Куинна появилось ощущение, будто внутри его полыхает пламя, разожженное признанием Аннабел.

– Я… я не знаю, что сказать. Аннабел, я…

Она приложила палец к его губам, призывая к молчанию.

– Я не хочу слышать твое признание в любви. Ни сейчас, ни потом, если в действительности ты не чувствуешь этого.

Куинн не знал, что такое любовь. Ему были ясны такие понятия, как дружба, преданность, долг, он почитал власть и деньги. Он всегда играл по правилам – но только по своим правилам.

– Я клянусь, что никогда не буду лгать тебе. Я отношусь к тебе так, как не относился ни к кому другому. Такого признания тебе достаточно?

– На сегодня достаточно.

Куинн поднял Аннабел на руки. Легко вздохнув, она обняла его руками за шею и прижалась щекой к его лицу. Он отнес ее в комнату и сел на диван, усадив Аннабел к себе на колени.

– Нам было бы удобнее в спальне, – сказала она, прижимаясь к его груди.

– Позже. А сейчас, думаю, нам нужно ближе познакомиться. Будем разговаривать, целоваться, немного ласкать друг друга.

Аннабел улыбнулась.

– Куинн Кортес, неужели ты пытаешься вести себя как джентльмен?

Он провел тыльной стороной ладони по ее щеке.

– Si, querida,[5] пытаюсь, но это не так-то легко для такого плохого парня, как я.