Глава 9

Пока они дожидались своей очереди среди экипажей, подъезжающих к особняку Кэмпионов, Мария старалась равномерно вдыхать и выдыхать воздух. Каждый толчок на неровной дороге отзывался в ней острой, вызывавшей тошноту болью. Тесный корсет отнюдь не помогал ей, и даже тяжелые волосы, уложенные в изысканную прическу, вызывали ноющую боль в затылке.

Саймон сидел напротив, его наряд был далек от парадного, глаза блестели в полутьме.

– Я буду ждать тебя, – тихо прошептал он.

– Спасибо.

– Несмотря на все передряги, ты выглядишь просто изумительно.

Мария выдавила жалкую улыбку.

– Слава Богу, мы с Уэлтоном никогда не говорили подолгу. Я рассчитываю на полчаса, хотя для нынешней встречи может потребоваться и больше времени.

– Я пошлю за тобой слугу через часок. Тебя срочно вызовут. Ну, скажем, с тобой вдруг захочет встретиться Сент-Джон.

– Отлично.

Экипаж затрясся на булыжниках подъездной дорожки и вновь встал. В этот раз дверца открылась и грум протянул руку, чтобы помочь леди Уинтер спуститься. Он был осторожен, галантен. Мария вознаградила его усилия мягкой улыбкой, затем поднялась по ступенькам, и вошла в здание.

Ожидание в очереди прибывших гостей превратилось для Марии в сущую пытку, поскольку каждого из них зычным голосом объявлял стоявший у дверей лакей и встречали поклонами хозяева дома. Она почувствовала величайшее облегчение, когда ей удалось избавиться от обязательных формальностей и она, чуть поправив свою украшенную перьями полумаску, вошла в зал, где толпились гости.

Ее прелестное бледно-розовое с серебряными бантами и кружевами платье скрывалось под черным домино. У нее не оставалось выбора, ничто из ее одежды не могло скрыть ранения. И потому Мария ходила в своем наряде уверенно, даже с некоторым апломбом, однако избегала близких встреч лицом к лицу. Она двигалась осторожно по периметру зала, проскальзывая среди гостей, молча, жестом прося освободить дорогу, и, к счастью, это срабатывало.

Ее взгляд блуждал по просторному залу в поисках Уэлтона. Над головой три массивных канделябра пылали бесчисленным количеством свечей, освещая потолок с изысканной лепниной и украшенные красочными фресками стены. Играл оркестр, и гости кружились в танце вокруг, поражая обилием кружев, стильных, модных причесок и многоцветьем платьев. Разговоры многочисленных гостей слились в один общий гул голосов, и этот шум действовал успокаивающе, поскольку означал, что ее персона не привлекала особого внимания.

Мария уже начинала думать, что ей удастся без особых приключений пережить этот вечер, когда вдруг какой-то неосторожный гость толкнул ее. Боль пронзила ее левый бок, она задохнулась и дернулась в сторону, избегая повторного толчка.

– Простите меня, – раздался тихий голос у нее за спиной.

Повернувшись к обидчику, она оказалась лицом к лицу с мужчиной, который воззрился на нее широко раскрытыми глазами, словно узнал ее.

– Седжуик! – позвал его дородный вельможа. Марин узнала лорда Пирсона, известного своим пристрастием к сплетням и горячительным напиткам. Поскольку она не горела желанием беседовать с ним или терять время на знакомство с неловким Седжуиком, то поспешила прочь.

И именно в этот момент она увидела его, ее неверного любовника, чьи золотистые волосы блестели в свете свечей, а мощная фигура была облачена в костюм из шелка кремового цвета, украшенный красивой вышивкой. Несмотря на маску, скрывавшую его черты, она твердо знала – это был Кристофер. Он заботливо склонился к темноволосой женщине, поза выдавала его явно неравнодушное отношение к спутнице.

Его заявление об исключительном пользовании оказалось ложью.

Боль в плече отошла в сторону, уступив место чувству обиды и оскорбленное.

– Ах вот ты где! – Голос Уэлтона за спиной заставил ее напрячься всем телом. – Может, мне снова послать к тебе модистку? У тебя что, не нашлось ничего более симпатичного из одежды?

– Чего ты хочешь?

– А почему ты, черт возьми, такая бледная?

– Это новая пудра. Разве она тебе не нравится? – Мария часто заморгала длинными ресницами. – Мне кажется, она подчеркивает мушки на лице и губную помаду.

Отчим презрительно фыркнул:

– Нет, мне она не нравится. Выброси ее. Ты выглядишь просто больной.

– Ты обижаешь меня.

Выражение злых глаз Уэлтона говорило о многом.

– Твоя ценность в этом мире полностью определяется тем, как ты выглядишь. И я бы на твоем месте не спешил сбрасывать это со счетов.

Оскорбление абсолютно не тронуло ее.

– Чего ты хочешь от меня? – спокойным тоном спросила она Уэлтона.

– Представить тебя кое-кому. – От его улыбки у нее мурашки побежали по коже, – Пошли со мной. – Он схватил ее за правую руку и потащил за собой.

Несколько мгновений спустя, пока они проталкивались сквозь толпу, Мария набралась смелости, чтобы спросить:

– А как там Амелия?

Испытующий взгляд, который он бросил через плечо, сказал ей самое главное. Он не исключал ее как возможного организатора и виновника недавнего нападения.

– Отлично!

Мария, конечно, знала, что отчим заподозрит ее первой в поисках Амелии. И все же у нее стало тяжело на душе, когда она осознала, какой будет его реакция, если факт подтвердится. Охрана будет усилена, сам он будет действовать осторожнее. И ее задача – разыскать сестру – серьезно осложнится.

– Ага, – довольно буркнул Уэлтон. – Вот и он. – Он дернул подбородком в сторону человека, стоявшего в нескольких футах от них. Мария знала, кого он имел в виду, несмотря на окружающую их толпу, почувствовав пристальный взгляд из-под маски. Человек небрежно опирался на стену, скрестив ноги в лодыжках, в соблазнительно высокомерной позе.

– Граф Эддингтон, – выдохнула она. Известный ловелас и развратник. Красивый, богатый, знатный, он был известен тем, что умел добиваться успеха во всем, что затевал, в том числе и в «постельном спорте».

Резко остановившись, Мария отпустила руку Уэлтона и повернулась к нему с гримасой отвращения:

– Какого черта ты задумал с ним?

– Он просил представить его тебе.

– Ты же отлично знаешь, чего ему хочется.

Уэлтон весь расплылся в улыбке:

– И он щедро заплатит за это. Если ты согласишься, то прилично пополнишь свой кошелек.

– У тебя так скоро появились долги? – прямо спросила Мария.

– Нет-нет. Но мои расходы в ближайшее время увеличатся, а это значит, что выделенная тебе часть наследства Уинтера явно уменьшится. Я полагал, ты должным образом оценишь мое содействие в поддержании твоего финансового положения.

Подойдя почти вплотную к нему, Мария понизила голос, не в силах скрыть отвращения:

– В тебе я ничего не ценю.

– Ну конечно, ты не ценишь, неблагодарное дитя, – произнес Уэлтон, не повышая голоса… Он с издевкой вскинул руки, словно оправдываясь, но не было ни тени чувства в его пустых, ничего не выражавших глазах. – Я устраиваю знакомство, а не платное любовное свидание.

Леди Уинтер взглянула на Эддингтона, и тот слегка поклонился, его губы искривились в соблазнительной улыбке, которая уже погубила стольких женщин. Однако на Марию эта улыбка не произвела никакого впечатления, разве что заставила нервно скрипнуть зубами.

– Вы для этого оторвали меня от Сент-Джона?

– Я видел Сент-Джона, – парировал Уэлтон. – Он увлечен, совсем потерял голову. И ночь без тебя лишь усилит это его состояние.

Фыркнув, Мария зааплодировала про себя умению Сент-Джона обманывать людей. Конечно, Уэлтон предпочитал видеть вещи в самом выгодном для себя свете, но это вовсе не означало, что в действительности все обстояло именно так, как ему хотелось бы.

– Да не смотри ты на меня так, – упрекнул Уэлтон падчерицу. – Это никому не интересно. – Он вздохнул, словно имел дело с неразумным младенцем. – Твое негодование сейчас лишь подчеркивает недоступность и женскую ненасытность, в результате чего потом ты становишься более востребованной и желанной. Почему, ты думаешь, я позволяю тебе держать этого ирландского любовника? Если бы из-за него не увеличивалась твоя женская привлекательность в глазах других, я бы давно уже избавил тебя от него.

Какое-то мгновение Мария пыталась преодолеть ярость, охватившую ее, когда она услышала эту небрежно брошенную в адрес Саймона угрозу. Наконец она сумела справиться с собой и резко спросила:

– Мы что, так и будем здесь торчать весь вечер?

– Воистину, тебе надо научиться наслаждаться жизнью, – пробормотал Уэлтон, беря ее под руку.

– Я буду наслаждаться жизнью в полной мере только после твоей смерти, – парировала она.

Отчим откинул голову и от души расхохотался.


– Да это же просто дворец, – прошептала Анджелика, глядя из-под маски широко открытыми глазами.

– Да, пэры у нас живут хорошо, – согласился Кристофер, присматривая комнату для Седжуика.

– Ты ведь богаче многих.

Сент-Джон взглянул на нее с улыбкой:

– Ты хочешь сказать, что человек с моими наклонностями должен жить среди показной роскоши?

– Может, это не самое практичное, но…

Он вскинул руку, жестом оборвав ее.

– Деньгам можно найти гораздо более полезное применение. Какой прок мне от роскошных залов? Больше кораблей и слуг приносят больше пользы.

Анджелика вздохнула и покачала головой:

– Ты должен получать больше удовольствия от жизни. Ты слишком много работаешь.

– Вот поэтому я и богаче многих. – Кристофер отвел ее в конец зала. – Я понимаю, как приятен для тебя сегодняшний вечер, но мы понапрасну тратим массу времени. Чем больше мы развлекаемся, тем выше риск, что нас обнаружат.

Они с Анджеликой привлекали ненужное внимание, чего Сент-Джону отнюдь не хотелось. Но уберечься от любопытных взглядов не было никакой возможности. Анджелика была очаровательна, а он по ошибке пришел без парика. Он надеялся, что без парика Седжуик скорее найдет его. Теперь же он, наоборот, боялся, что любой человек может узнать его, за исключением именно того, единственного, которого он искал.

Пристальный взгляд Кристофера блуждал по залу, и он отметил, что многие гости скрывали лица под масками домино, и очень пожалел, что не сделал того же. Больше всего на свете в этот момент ему хотелось оказаться где-нибудь в другом месте. Где угодно, лишь бы не здесь. А еще лучше, если бы рядом была Мария.

Сент-Джон на мгновение замер, его внимание привлекли лорд Уэлтон и женщина, с которой тот беседовал. Женщина гордо расправила плечи и высоко вздернула подбородок. О чем бы они ни говорили, ей беседа явно не нравилась.

Филипп активно копался, в прошлом виконта, но изыскания достоверной информации требовали времени. В случае необходимости Кристофер мог быть чересчур терпеливым. Однако на сей раз он чувствовал неутолимую потребность узнать всю подноготную своей нынешней возлюбленной.

– Бет говорит, что лорд Уэлтон просто прелесть, хотя иногда бывает слишком груб с ней. – Анджелика проследила за взглядом пирата.

– Уэлтон ужасный эгоист, дорогая. Я поговорил с Бериадетт. Она позаботится, чтобы Уэлтон не докучал слишком гнусными запросами нашей Бет.

– Бет мне сказала, что ты оплатил ей отпуск, который она должна будет провести с ним.

Кристофер пожал плечами:

– Я не поставщик женщин по вызову, тебе это хорошо известно. Я могу попросить об услуге, но ни за что не буду заставлять что-то делать насильно. Если Бет с ним плохо, я не хочу, чтобы она оставалась там. – Кристофер оглянулся на Уэлтона и застыл на месте, у него зашевелились на голове волосы от внезапного предчувствия.

Женщина, говорившая с виконтом, вдруг показалась очень знакомой. Тот же рост. Зачесанные согласно последней моде вверх волосы и гордая осанка заставили учащенно забиться его сердце.

– Проклятие! – выругался Сент-Джон, почему-то внутренне уверенный, что Уэлтон разговаривал с Марией. Но Кристофер принадлежал к той породе людей, которым обязательно требовались неопровержимые доказательства, а их пока не было.

Он пошел вперед, настолько быстро, насколько позволяла толпа гостей. Он перестал искать глазами Седжуика, сосредоточившись на том, чтобы выбрать лучший обзор, дабы утвердиться в своих подозрениях. Уэлтон тронулся с места, увлекая за собой женщину…

Кристофер перевел взгляд в сторону, куда они спешили, и обнаружил человека, который нахально разглядывал парочку. Граф Эддингтон. Мужчина, за которым активно охотились женщины всех возрастов, привлекаемые как его титулом, так и хваленой мужской красотой.

Господи, неужели Мария сама захотела встретиться с ним? Неужели именно ему она собиралась вскружить голову и пойти с ним к алтарю? Эддингтон был убежденным холостяком, но Мария была способна соблазнить и монаха, заставив того нарушить обет безбрачия. Ее красота и шарм служили поводом для пари, ибо многие без колебаний допускали, что волнующая возможность брака с такой женщиной вполне могла перевесить все риски, связанные с вероятностью досрочного ухода в мир иной.

Эта мысль заставила пирата стиснуть зубы.

Ускорив шаг, Кристофер почти нырнул в толчею гостей, увлекая за собой Анджелику, отчаянно вцепившуюся в его руку. Он почти приблизился на достаточное расстояние, чтобы с уверенностью разглядеть женщину, когда неожиданное препятствие вдруг возникло на его пути.

– С дороги! – рявкнул Сент-Джон, вытягивая шею, чтобы не упустить из виду Уэлтона.

– Вы куда-то спешите? – произнес Седжуик, растягивая слова.

Кристофер выругался про себя, наблюдая, как Эддингтон поднес руку женщины в перчатке к губам, а затем повел ее прочь, оставив пирата наедине с его неудовлетворенным любопытством.

– Леди Уинтер, – пробормотал Эддингтон, пристально глядя на Марию темными глазами и целуя ей руку. – Очень рад.

Она изобразила любезную улыбку.

– Лорд Эддингтон.

– Как случилось, что нам не удалось побеседовать до сегодняшнего дня?

– Вы очень востребованы, милорд, и вряд ли у вас остается время, чтобы тратить его впустую на женщин вроде меня.

– Время, проведенное со столь прекрасной женщиной, никогда не может считаться потраченным впустую. – Эддингтон смотрел на нее изучающим взглядом. – Если вы уделите мне минутку, мне хотелось бы поговорить с вами наедине.

Мария пожала плечами:

– Я просто представить себе не могу, что такое мы должны высказать друг другу, чего не могли бы обсудить здесь.

– Вы боитесь, что я намерен злоупотребить вашим доверяем и покуситься на ваше целомудрие? – Его губы тронула очаровательная улыбка. – А что, если я пообещаю держаться от вас на расстоянии руки?

– И все же я вынуждена отказаться.

Эддингтон наклонился ближе, его голос опустился до шепота.

– Секретная служба весьма заинтересовалась вами, леди Уинтер. – Его лицо оставалось бесстрастным, словно он говорил о погоде.

Мария прищурилась.

– А теперь вы согласитесь побеседовать со мной наедине, конфиденциально? – спросил он.

Мария кивнула и позволила ему вывести ее из зала и проводить в холл внизу. По пути они сталкивались с многочисленными гостями, но толпа все больше рассеивалась по мере их удаления. Наконец они свернули за угол. Бросив быстрый взгляд через плечо, чтобы убедиться, что за ними нет слежки, Эддингтон втащил леди Уинтер в темную комнату.

Марии потребовалось не больше минуты, чтобы ее глаза привыкли к полутьме. Осмотревшись, она поняла, что они с Эддингтоном находятся в большой гостиной, уставленной массой диванов, кресел и столиков.

– Кто вы такой? – спросила Мария, поворачиваясь к нему лицом, когда за ним с тихим щелчком захлопнулась дверь. Жемчужно-серый костюм джентльмена то растворялся, то вдруг возникал из тени, но в его глазах в бледных лучах луны появился опасный блеск.

– После смерти агентов Дэйтона и Уинтера, – произнес он, игнорируя ее вопрос, – на вас пало подозрение и государственной измене.

С трудом сглотнув, Мария вознесла благодарственную молитву темноте, скрывавшей любые признаки волнения, которые могли бы свидетельствовать о ее возможной виновности.

– Я знаю.

– И вы по-прежнему остаетесь под подозрением, – тихо продолжил он.

– Чего вы хотите? – Леди Уинтер опустилась в ближайшее кресло.

– Прошлым вечером я поговорил с леди Смит-Глисон. Она вкратце упомянула, что видела, как вы беседовали с Кристофером Сент-Джоном на приеме у Харвиков.

– Да? Я разговариваю со многими людьми. О большинстве из них я тут же забываю.

– Она сказала, что вы беседовали на столь повышенных тонах, что накал страстей был заметен невооруженным взглядом.

Мария прыснула.

Эддингтон присел напротив нее.

– Исчезновение свидетеля против Сент-Джона ускорило его освобождение. Секретная служба подозревает, что в исчезновении свидетеля виновен сам Сент-Джон, но я думаю, что это был кто-то из секретной службы. Этот свидетель слишком хорошо охранялся. Сент-Джон, конечно, многое может, но даже его возможности небезграничны.

– Если секретная служба подозревает Сент-Джона, могу я предположить, что вы остались в единственном числе, подозревая другого агента?

– Вам следовало бы поменьше беспокоиться о моих интересах, лучше позаботьтесь о своих собственных.

– Да что вы говорите?

– Вы могли использовать… друга из секретной службы. А я мог использовать друга Сент-Джона. Это делает нас уникально полезными друг другу.

– Вы хотите использовать меня, чтобы я выведывала информацию у Сент-Джона? – спросила она недоверчиво. – Вы, наверное, шутите?

– В настоящее время вы и Сент-Джон занимаете первые места в списке наиболее тщательно изучаемых преступников секретной службы: вы по подозрению в убийстве двух ценных агентов, а пират – за целый букет самых разнообразных прегрешений.

Мария не понимала, чего ей больше хочется – смеяться или плакать. Как она могла дойти до жизни такой? Что бы подумали о ней родители, узнав, как низко она пала?

Эддингтон нагнулся к ней, сложив руки на коленях:

– Уэлтон устроил оба ваших замужества, а после смерти ваших мужей его доходы существенно увеличились. Ваш отчим поспешил представить мне вас после того, как я навел о нем справки прошлым вечером. Уэлтон имеет к вам чисто корыстный интерес. Верьте мне.

– И все же я не могу взять в толк: вам-то лично какое до этого дело?

– Знаете, что я думаю? – произнес Эддингтон мягко. – Мне кажется, что у Уэлтона есть что-то, что он использует против вас, нечто, чем он вас шантажирует, чтобы добиться вашего сотрудничества. А я могу освободить вас от него. Я не жду, что вы поможете мне совсем уж бескорыстно, не получив ничего взамен.

– Но почему я? – настороженно спросила Мария, рассеянно поглаживая руками в перчатках края своего домино. – Что такое я совершила, чтобы заслужить подобное унижение?

Эддингтон немного помолчал.

– Выясните, что произошло со свидетелем, и я освобожу вас как от секретной службы, так и от Уэлтона.

– А может, у меня душа чернее смертного греха и я продам информацию о вашем любопытстве как раз тем, кого вы ищете? – Иногда ей действительно хотелось, чтобы у нее не было души. Ее жизнь протекала бы гораздо легче, если бы она была столь же бессовестной, как те люди, которые использовали ее.

– Это риск, на который я готов пойти. – Эддингтон выждал мгновение, а затем встал на ноги и протянул ей руку. – Обдумайте все. Я нанесу вам визит завтра, словно пылкий воздыхатель, и вы сможете дать мне ответ.

Мария отрешенно протянула ему руку.

– Милорд, – сдержанно приветствовал Кристофер. – Леди Уинтер, позвольте представить вам лорда Седжуика. Милорд, несравненная леди Уинтер.

Анджелика присела в глубоком реверансе. Седжуик ответил низким поклоном.

– Рад с вами познакомиться, – сказал виконт. – Прошу простить меня за недавнюю оплошность.

Кристофер на мгновение замер. Какую еще оплошность тот совершил?

– Пожалуйста, простите меня, – продолжил Седжуик, когда Анджелика ничего не сказала в ответ.

Сохраняя спокойствие, Кристофер поднес палец к губам жестом, призывавшим хранить молчание.

– Леди Уинтер хранит инкогнито сегодняшним вечером, милорд. Вы, наверное, понимаете, какое оживление вносит ей появление на официальных приемах…

– Ну конечно же. – Седжуик улыбнулся широкой и самодовольной улыбкой, гордо расправив плечи. – Я приветствую ваше решение отказаться от домино миледи. Столь прекрасные платья, как ваше, не должны скрываться.

– Прошу извинить нас, милорд.

Седжуик поднес руку Анджелики к губам, принимая ее за леди Уинтер, произнес несколько банальностей, которые Кристофер оставил без внимания, а затем уступил им дорогу.

Избавившись от единственной обязанности на сегодняшний вечер, Кристофер вывел Анджелику из бального зала и стремительно направился вниз, в большой холл. Он понятия не имел, верный ли он избрал путь, чтобы найти женщину в черном домино, но этот путь вел в задний сад. Оттуда Анджелика могла выйти, обогнуть дом, а потом ждать его в экипаже у главного подъезда.

– Спасибо, дорогая, – сказал Кристофер и, чмокнув в щеку, проводил Анджелику до калитки. Там он негромко свистнул, подзывая своих людей, расставленных по периметру дома, чтобы те благополучно проводили ее до экипажа. Затем он обернулся…

И как раз вовремя, чтобы увидеть, как спутница Уэлтона появилась из главного подъезда в сопровождении лорда Эддингтона. То, что между ними существовала связь, было очевидно.

Больше секретов. Больше лжи.

Кристофер рискнул и позвал:

– Мария.

Женщина вскинула подбородок и развязала маску, открыв столь желанное лицо. Сент-Джон встретился с ней взглядом.

– Наслаждаешься сегодняшним вечером? – холодно спросила она, Ледяная Вдова от носков туфель до кончиков ногтей.

Очевидно, она видела его с Анджеликой, и это ей пришлось не по вкусу. Отлично.

Он скинул собственную маску, позволяя беспрепятственно созерцать проявление его собственного неудовольствия. Он ждал ее разъяснений.

Вместо этого Мария резко повернулась и ушла.

Охваченный яростью, Кристофер бросился вслед за ней.

Загрузка...