Строптивая соседка

Глава 9

Позже, неспешно приняв ванну, Кира скользнула в единственное вечернее платье, которое захватила с собой. Это было маленькое шелковое платье изумрудного цвета, в котором она совсем недавно появилась на одном торжественном мероприятии в Челси.

«Я покажу Стефано, что, когда дело касается его чар, я могу быть твердой как сталь. Я устою перед ним», — твердила она себе.

А зеркало говорило совершенно другое. Глаза Киры потемнели от чувственного возбуждения. Касаясь кончиком языка блестящей нижней губы, она укладывала свою медную гриву в замысловатый узел. Собственное отражение заставило ее улыбнуться — выглядела она прекрасно.

Крутясь перед высоким зеркалом, Кира продолжала обманывать себя. Вместо того чтобы отвлечь внимание Стефано от своей особы, одевшись как «рабочая лошадь», она бросит ему вызов своим неотразимым видом. А когда он попытается совратить ее и потерпит неудачу, наступит триумф Киры Бэнкс. В конце концов, когда они впервые встретились, на ней были запыленные джинсы, и посмотрите, что произошло! Стефано должен интересоваться не одеждой, а тем, что скрыто под ней. Но пока ее интеллект его абсолютно не волнует. К ужасу Киры, отражение в зеркале улыбнулось — вместо того чтобы нахмуриться.

Кира еще раз проверила, как она выглядит. Ее улыбка сначала погасла, а потом вернулась. Девушка добавила последний заключительный штрих. Это был по-настоящему эффектный штрих. Получив свой первый внушительный гонорар, Кира побаловала себя настоящим бриллиантовым ожерельем. Крохотные бриллиантики были так искусно обработаны, что выглядели значительно крупнее. Она по-настоящему гордилась своим ожерельем, и не важно, что ей совершенно некуда было его надеть. Главное, что оно прекрасно и принадлежит ей.

Кира застегнула замочек ожерелья. Потом достала подобранные к нему серьги из бархатной синей коробочки. Ей пришлось два года копить деньги, чтобы приобрести эти серьги, и сегодня она впервые надела их. Наконец, сверкая, как лунный свет на море, Кира заторопилась к бунгало Стефано.

Ее нервы были напряжены до предела к тому времени, как она подошла к его апартаментам. Оттого что при ее приближении датчики включили уличные фонари, легче не стало. Напуганный неожиданно вспыхнувшим светом, в кустах скрылся олень. Чувствуя себя беглым преступником в луче прожектора, Кира поднялась по ступенькам. Подняв руку, она неуверенно постучала. Прошло пять… десять… пятнадцать секунд, но никакого ответа не последовало. Тут она заметила колокольчик. Бунгало было таким огромным, что Стефано, видимо, не услышал ее нервного стука. Она позвонила в колокольчик и услышала, как его звон разливается по всему дому. Но все равно прошло ужасно много времени, прежде чем дверь бунгало распахнулась.

— Кира!

Стефано был в ослепительно-белой рубашке и темных брюках. Он выглядел великолепно, но дыхание у нее перехватило от выражения его лица. Он смотрел на Киру с таким же неприкрытым удовольствием, какое она видела в зеркале всего несколько минут назад.

— Ты выглядишь потрясающе.

— Спасибо, — ответила она, едва дыша.

Все же это рискованное предприятие. Между недоступной красотой и соблазнительностью существует слишком тонкая грань.

— Входи и располагайся поудобнее, — пригласил ее Стефано.

Кира вошла в бунгало. Здесь все было сделано с большим вкусом, как и в ее апартаментах, но выглядело таким же безликим.

— Я отпустил большинство своих сотрудников.

Кира пристально взглянула на него. Уйти еще вполне возможно — она стояла рядом с дверью. Нужно лишь придумать какое-то извинение и выскользнуть в безопасную темноту.

Но Кира не сделала ничего. Вместо этого она огляделась. «В конце концов, — сказала она себе, — нет никакой доблести в том, чтобы сбежать». Она приняла приглашение Стефано, и, если относиться к нему как к достойному доверия работодателю, а не как к любовнику, все будет хорошо.

Стефано принялся ходить по комнате. Под неусыпным взглядом Киры он взбил диванные подушки и сложил в стопку разбросанные журналы.

— Теперь, когда ты обустроилась в собственных апартаментах, почему бы тебе не осмотреть мои и высказать свое мнение, — предложил он, не переставая двигаться.

— Я думаю, что у тебя красивый дом на прекрасном острове. Мир и покой делают это место почти таким же великолепным, как поместье «Белла Терра», — сказала Кира.

— Почти? — удивился Стефано.

Кира не ответила. Большая гостиная в его бунгало была выкрашена в бледно-желтый цвет, а все деревянные поверхности были на тон светлее. Комната не перегружена мебелью, деревянный пол не застлан ковром. Поэтому гостиная казалась пустой. Атмосфера в ней была скорее легкой и светлой, чем теплой и приветливой. Судя по всему, некая обезличенность сопровождает Стефано повсюду, но Кира не знала, как объяснить ему это.

— Располагайся, а я включу музыку. Мы будем ужинать на материке, так что я распоряжусь, чтобы катер спустили на воду. — Стефано направился к телефону.

— О… а я думала, что мы поужинаем здесь. — Кира не смогла скрыть разочарование. — Оставить этот рай и погрузиться в хаос городской жизни не очень заманчиво.

Легкая улыбка заиграла на губах мужчины.

— Ты необыкновенная женщина, Кира. Не каждая предпочтет простой ужин изысканной роскоши ресторана с кондиционером.

— Ну а я бы предпочла, — заявила она. — Ты — счастливчик, поскольку имеешь возможность уединиться, когда захочешь.

Стефано направился к Кире, пристально глядя ей в лицо:

— Ты так считаешь?

— Зачем мне говорить то, чего я не думаю?

— Ты бы удивилась, узнав, как много людей занимается именно этим. Все женщины, с которыми я общался, во всяком случае. С одним, достойным уважения, исключением, — галантно добавил Стефано.

Кира расцвела от столь высокой оценки:

— Тебе не повезло. Впрочем, очень легко забыть, что такое настоящие жизненные ценности.

— И что же это, по-твоему?

Стефано пристально смотрел на нее, и Кира поняла, что он не ждет от нее ничего, кроме абсолютной правды.

— Я хотела бы ответить: дом и семья, — но знакома только с половиной этой формулы. У меня есть дом, но мне неизвестно, что такое счастливая семья. Мои представления об этом безнадежно романтичны. Пожалуйста, поставь крест на всех моих иллюзиях, сказав, что история твоей семьи полна битв и неприятностей и твоя родня нисколько не похожа на жизнерадостный стереотип итальянской семьи.

Кира пыталась шутить, преодолевая боль, но она оказалась не единственной, у кого были проблемы. В первый раз за все время Стефано не решался посмотреть ей в глаза. Значит, она не единственный человек в мире, прячущий душевное смятение.

Подойдя к уставленному бутылками бару в дальнем конце гостиной, Стефано бросил кубики льда в два высоких стакана:

— Что бы ты хотела?

«Взять назад последние слова», — подумала Кира.

— Букет орхидей, — пробормотала она.

Это отвлекло внимание Стефано. Он вышел и вскоре вернулся. В руке он держал букетик глянцевых темно-зеленых листьев. В центре букета приютилась кисть восковых белых цветов и бутонов с пурпурными крапинками.

— Это тебе.

— Спасибо, — прошептала девушка, светясь от удовольствия. Тяжелый сладкий аромат наполнил комнату. — Какая красота!

— Давай я прикреплю его. — Стефано приблизился к ней.

— Нет! — в испуге отскочила Кира. Ей и без того было трудно сдерживаться, а когда он одарил ее цветами и нежными словами, это стало невозможно — Я хотела сказать, не надо, спасибо. Аромат слишком сильный, пусть цветы стоят в вазе.

«А я смогу делать вид, что смотрю на них, а не на тебя!»

— Давай никуда не поедем, — попросила она.

Стефано согласился остаться на острове. Он разрезал пополам цитрус и выжал сок. Потом принес Кире прекрасный коктейль.

— Впечатляет, — улыбнулась она. — Ты управлялся с ножом, как настоящий профессионал.

— Назовем это издержками бездарно потраченной юности, — бросил Стефано, наливая себе мартини.

— Мне это хорошо знакомо, — вздохнула Кира.

Стефано, до сего момента чувствовавший себя непринужденно, напрягся. Маска снова вернулась на место.

— Очень в этом сомневаюсь, но мы обсудим проблему за ужином. Что бы ты хотела съесть? Только скажи, и мой шеф-повар приготовит это для тебя.

Наверное, он поступал так с тысячью женщин. До Киры донесся звон изысканного хрусталя из его кухни. Без сомнения, там готовили угощение для принцессы Серебряного острова. Однако для Киры было важно нечто иное. Икра и шампанское ничего не значат без одного очень важного компонента: ей было необходимо уважение Стефано, и она собиралась добиться его. Отставив стакан с коктейлем, Кира залюбовалась стеклянной статуэткой, тщательно пряча от Стефано свою улыбку.

— Знаешь, чего бы мне по-настоящему хотелось, если это не слишком большая проблема?

— Прекрасная дама в шелках и бриллиантах, проси чего хочешь.

Ответив ему холодным взглядом, Кира медленно проговорила:

— Я скажу, что сделает этот вечер прекрасным. Абсолютно простой ужин, без всяких излишеств.

— Ни устриц, ни спаржи?

— Какая спаржа? Она мне совершенно не нужна.

Стефано засмеялся, на сей раз без всякого изумления. Он позвонил в кухню, а затем пригласил Киру в столовую.

— Уверена, что ты не помнишь, когда в последний раз разделял простую трапезу с какой-нибудь девушкой, — протянула она.

— Наоборот. Никогда этого не забуду.

Стефано произнес это таким странным тоном, что Кира бросила на него быстрый взгляд. У него был расстроенный вид. Он быстро взял себя в руки и добавил:

— У той девушки было еще и собственное мнение. По этой причине ее сегодня здесь нет.

Кира не могла не вспомнить о красавице Шанталь.

— Еще одна, сумевшая устоять перед твоими обольстительными манерами? — лукаво поинтересовалась она. — Получается, что нас две.

— Нет, только одна.

«Это должно означать, что та, другая, устоит, а я, как он считает, нет!» — с возмущением подумала Кира.

Она уже готова была возмутиться, но слова замерли на губах. Стефано резко отвернулся и подошел к длинному обеденному столу. Сжав своими длинными чуткими пальцами спинку одного из стульев, он выдвинул его для Киры:

— Хватит вопросов. Ты приняла мое предложение поужинать, так что теперь я обязан играть роль обаятельного хозяина.

Напряжение в его голосе исчезло. Свечи в серебряных подсвечниках стояли в центре стола. Стефано зажег их. В ту же секунду миллионы искорок заплясали в бриллиантах на шее Киры. Такой же холодный огонь побежал по ее шелковому платью. Нахмуренный лоб Стефано разгладился. Он буквально затаил дыхание, и это было чудесно.

— Кира… ты никогда еще не выглядела красивее, — пробормотал он.

В глубине души девушка надеялась, что это правда. Она чувствовала себя фантастически, а Стефано убеждал ее в том, что и выглядит она так же…

Необходимо положить этому конец. Прямо сейчас! Она приняла приглашение только для того, чтобы доказать себе: Кира Бэнкс способна устоять перед Стефано Альбани. К тому же у них чисто деловые отношения…

Но когда Стефано так смотрел на нее, только первая часть заявления соответствовала действительности. О делах Кира думала меньше всего. Мечты о пылких отношениях со Стефано вытеснили все остальное.

Осторожный стук в дверь спас ее. Расторопные официанты внесли ужин на серебряных блюдах и тончайшие фарфоровые тарелки. Кира едва заметила, что им подали. Она не могла думать ни о чем, кроме борьбы страстного желания со здравым смыслом.

— Очень эффектно! — засмеялась Кира, когда официант налил ей бокал выдержанного вина.

— Мои гости всегда наслаждаются самым лучшим.

— Ты принимаешь так всех своих женщин?

Стефано удивленно нахмурился. Именно удивленно. Как Кира ни старалась, она не усмотрела ничего подозрительного в выражении его лица.

— Откуда такой неожиданный интерес к другим женщинам? — спросил он.

— Ты говорил, что я только вторая женщина, которая противостоит тебе.

Стефано засмеялся.

— Ты… — Он помолчал. — Каждый раз, когда дерзишь мне, ты очень напоминаешь мою младшую сестренку Марию.

— О… а я думала, что ты сравниваешь меня с… — Кира притихла, поняв вдруг, как мало она на самом деле знает этого человека.

В его глазах вспыхнул холодный огонь.

— Нет. Никогда.

Девушка получила достаточно доказательств того, что вторгалась в деликатную область.

— Вы были очень близки с сестрой? — рискнула спросить она, делая вид, что поглощена едой.

— Мы были неразлучны, потому что оказались на улице. Ее больше некому было защитить.

Стефано бросил вилку. Кира внимательно посмотрела на него. Поставив локти на стол, он прикрыл сплетенными пальцами рот, словно хотел помешать дальнейшим откровениям.

— Марии очень повезло, что брат заботился о ней, — сказала Кира, надеясь уклониться от щекотливой темы.

Однако Стефано был склонен продолжить разговор.

— Начнем с того, что именно такие люди, как я, сделали улицы опасными, — пробормотал он.

— Я так не считаю, — попыталась она успокоить Стефано, но одновременно ей страшно хотелось узнать побольше. — Ты наверняка отличался от других даже тогда.

— Единственной причиной того, что я изменился, стала смерть Марии. — Стефано замолчал и посмотрел Кире в глаза. Он увидел в них только сочувствие и желание слушать. Сделав глубокий вдох, он продолжал севшим голосом, с трудом заставляя себя говорить. Впервые за более чем двадцать лет Стефано рассказывал свою историю. — Она погибла, когда налет на одну лавку плохо закончился. Мария не хотела идти, а я убедил ее, сказав, что «это нужно ради семьи». То была моя вина. С этого момента я поклялся круто изменить свою жизнь и добился своего.

— Мария могла бы по-настоящему гордиться тобой сейчас.

Стефано вздохнул так тяжело, что пламя свечей заколыхалось.

— Я не уверен. После ее похорон я не разговаривал ни с одним членом своей семьи. Я отвернулся от родственников, когда решил распрощаться с прошлым. Это был единственный способ вырваться из порочного круга. В последний раз я видел их, когда выступал на процессе свидетелем обвинения.

«Господи, зачем я открыла рот?» — с отчаянием подумала Кира. Ей хотелось протянуть руку и успокоить Стефано, но она не осмелилась. Куда это может завести их? Осторожно положив вилку и нож, она понадеялась на вдохновение, однако оно не приходило. А Стефано, заметив, что она поела, вскочил. Взяв остатки ужина, он отправился в кухню. Кира боролась с желанием последовать за ним. Ей страшно хотелось извиниться за то, что она затронула больную тему. Хотелось разделить со Стефано его горе и обещать, что все будет хорошо. Но это невозможно — он не примет сочувствие. Девушка вздохнула с облегчением, когда он вернулся с хрустальными вазочками, в которых был десерт из тропических фруктов.

— Имеются еще бисквитные пирожные и вафли — на случай, если ты напоминаешь Марию не только характером, но и аппетитом, — сказал Стефано совершенно спокойно. К нему вернулся самоконтроль. — Ты права, Кира. В моей жизни много такого, чем Мария могла бы гордиться. Я никогда не размышлял об этом, но полностью с тобой согласен.

— Разве это не очевидно? — спросила Кира, когда он поставил перед ней соблазнительный десерт.

— Нет. Мне это не приходило в голову. Я думал только о том, что потерял сестру, а потом и остальных родственников. Я знал, что существует другая жизнь, без криминала, и стал хозяином собственной судьбы. Я много трудился. Работа облегчила боль, но оставила ужасное чувство пустоты. Может быть, поэтому я никогда не испытываю удовлетворение… Я никому никогда не рассказывал об этом, — добавил Стефано с таким удивленным видом, что Кира не смогла сдержать улыбку.

— Тогда спасибо тебе, — мягко проговорила она и, повинуясь какому-то порыву, встала. Прежде чем оба смогли понять, что происходит, девушка поцеловала его в щеку.

Опомнившись, Кира почти упала на стул. До этого момента она была готова устоять перед ним, а сейчас сама не понимала, что чувствует. К тому же Стефано еще больше смутил ее — он сжал запястье девушки:

— Давай будем жить в настоящем и будущем, а не в прошлом, Кира.

Потрепав ее по руке, он встал и вернулся на свое место.

Спустя много времени Кира лежала на светлом кожаном диване и чувствовала, как лицо ее расплывается в широкой улыбке. Потенциальная катастрофа обернулась самым лучшим вечером, который у нее когда-либо был. Остаток вечера прошел в блаженных разговорах. Они делились своими мыслями и мечтами. Кира была абсолютно счастлива.

Шум у дверей заставил ее поспешно сесть. На пороге стоял Стефано с кофе в руках и смотрел на нее.

— Я не хотел тебя будить, — ласково проговорил он. Его взгляд был затуманенным и полным страстного желания.

— Ничего страшного. Я не спала.

Кира сделала попытку встать, когда он подошел к ней.

— Не уходи далеко, — попросил Стефано.

Кира следила за тем, как он ставит поднос на стеклянный столик рядом с ней. Стефано больше не смотрел на нее, однако тело реагировало на его близость. Неожиданно он повернул голову, и она едва не задрожала.

— Кира, это была фантастика. Я не помню ни одного такого вечера.

— И я. — Кира вздохнула. — До того как встретила тебя, я все время была настороже. Ты образец для подражания. — Она задумчиво взяла из его рук чашку с блюдцем. — Я очень хотела бы быть такой, как ты, Стефано.

Он хмыкнул и сел на диван, держа свою чашку с кофе:

— Каким — холодным, расчетливым и невосприимчивым к человеческим чувствам?

— Все эти качества в небольших дозах совершенно необходимы, чтобы добиться успехов в бизнесе. Потери и несчастливое детство закаляют людей. Я прекрасно знаю это по себе.

— Твое прошлое остается загадкой для меня. — Стефано наблюдал за тем, как она пьет кофе. — Со мной все понятно, но что могло быть плохого в твоем детстве?

— Мои приемные родители мечтали о фарфоровой куколке, а вместо этого получили меня. Я всегда была активной, и мне не доставляло удовольствия быть просто игрушкой.

— Могу себе представить.

Он так тепло улыбнулся, что побудил Киру к еще большей откровенности.

— Но все это в прошлом, — бодро продолжила она. — Теперь, когда я прилично зарабатываю, мои приемные родители прощают мне все… пока я высылаю им банковские чеки.

Стефано скорчил гримасу:

— Тебе повезло. Ведь у тебя есть семья, которую ты можешь баловать.

Он наклонился, взял с кофейного столика тарелку со сладостями и протянул ее Кире. Она вдохнула обольстительный запах его лосьона. Тем не менее девушка не устояла перед засахаренными ананасами. Стефано выбрал для себя клубнику в шоколаде.

— Проблема в том, — продолжала она, — что оплата долгов занимает последнее место в списке приоритетов моих приемных родителей. Я не могу допустить, чтобы они остались без отопления или света, потому и выручаю их из беды. А они тратят почти все мои деньги на организацию роскошных приемов.

Стефано лениво помешивал ложечкой кофе.

— Почему ты не оплачиваешь их долги сама, а отправляешь чеки им?

Кира пришла в ужас:

— Что?! Действовать за их спиной? Я не могу!

— Тогда надо твердо сказать им: «Хватит», — бросил Стефано. — Сначала это будет больно, но в конце концов ты избавишься от многих огорчений. Уж я-то знаю, — мрачно закончил он.

Кира задумалась. Совет ей понравился.

— Тебе легко говорить. Ты всегда уверен в себе.

— Да и ты не так уж беспомощна. Я бы даже сказал, что ты необыкновенно решительная женщина. Например, сегодня ты была настроена очень решительно.

Кира засмеялась:

— Я очень люблю простые удовольствия. Да и тебе, должно быть, уже надоели изыски.

— Но я никак не ожидал, что у нас одинаковые вкусы. — Он отхлебнул кофе, потом поставил чашку на столик. — А я тоже одно из твоих простых удовольствий, Кира? Или надоевший изыск?

Кира закусила губу:

— Не знаю. Не могу решить.

Стефано небрежно повел плечами:

— Ты приняла мое приглашение и пришла на ужин.

— Возможно, мне не следовало бы.

— Следовало, и я не сомневаюсь, что ты получила удовольствие. Впрочем, я тоже, — добавил он поспешно.

Однако привычка сомневаться была непреодолима.

— Ты уверен, Стефано? — спросила Кира.

— Абсолютно.

Ее решимость дрогнула. Ничего не случилось… пока. Когда Стефано соблазнил ее, все было просто на физиологическом уровне, хотя и захватывающе. Сейчас, проведя вечер с замечательным, веселым, очаровательным человеком, Кира была ужасно обеспокоена. Если Стефано займется с ней любовью, а потом бросит ее, она этого не переживет.

— А я сомневаюсь. Не могу больше доверять своим собственным ощущениям, — призналась она. Безусловно, лучше всего сказать ему обо всем плохом прямо сейчас. — Я бросаю деньги на ветер. Я повела себя глупо с мужчиной, и в результате мое имя появилось в газетах. Я пережила ад и боюсь его повторения.

Кира уставилась на свои колени. Ее потрясло, что она откровенно говорит о том, что долго таила в себе. Она почувствовала, как напрягся Стефано, и до боли стиснула пальцы в ожидании вопросов, которые неминуемо должны были последовать.

— Ничего удивительного, что ты вызываешь во мне смешанные чувства, — спокойно сказал он. — Я возжелал тебя с самого начала. Когда ты воздвигла барьеры между нами, я временно отступил, хотя прежде в подобных ситуациях просто уходил. Но что-то в тебе заставляет меня возвращаться. Что с тобой случилось? Расскажи мне.

Его участие было таким искренним, что Кира растрогалась. Устремив взгляд на свои руки, она заговорила в надежде, что это облегчит ее боль:

— Я натворила глупостей, когда училась в университете. Если честно, я с самого начала понимала, что с Хью Тейлором что-то не так. Он дал мне только номер своего мобильного телефона, сказав, что городского телефона у него нет. Мы никогда не ездили к нему домой, и это должно было бы меня насторожить. Узнав, что он женат, я не бросила этого негодяя, так как была слишком нерешительна и глупа. К своему стыду, я позволила нашей связи вяло тянуться, а потом выяснилось, что я не знала и половины правды. Его бедная жена — точнее, одна из них — открыла мне глаза на его двойную жизнь. Он уже был двоеженцем, когда приехал в Оксфорд и взялся за меня. История оказалась ужасной, попала в прессу, и это уничтожило меня.

Свершилось! Она призналась. Стыд и смятение обрушились на нее. Кира закрыла лицо руками. Она была уверена, что больше никогда не сможет посмотреть в глаза Стефано.

— Я была так наивна, — продолжала она. — Я вела затворническую жизнь, ничего не знала и клюнула на его наживку. Все обсуждали меня за моей спиной, и это было ужасно. Мои приемные родители не дают мне забыть об этом даже сейчас… Казалось, не было места на земле, где я могла бы жить после этого. Стыд был непереносимым.

Не помня себя, Кира качалась вперед-назад. И только почувствовав легкое прикосновение к своему плечу, она пришла в себя.

— Как они посмели так отнестись к тебе? — прошептал Стефано.

— Это типично для людей. Они используют тебя, а потом бросают, — пробормотала она, потрясенная воспоминаниями о грязном скандале.

— Да. Жизнь тяжела для слабых.

Кира устремила взгляд на него. Если есть что-то хуже жалости к себе, то это чья-то жалость.

— Я не слабая, — сказала она убежденно.

— Конечно. То, что ты рассказала, заставило меня пристальнее взглянуть на мое прошлое. Оно непривлекательно, — мрачно произнес Стефано.

— Ты нисколько не похож на Хью, — нахмурилась Кира.

— Был похож. И остаюсь, — настаивал он. — Может, я и не предавал своих любовниц, но иногда оставлял за собой разбитые сердца. Ты сама думала об этом, когда мы занимались любовью, верно? — спросил он.

— Да. У меня нет абсолютно никаких иллюзий относительно тебя, Стефано, — согласилась Кира.

— Это хорошо. В детстве я видел слишком много отношений, распавшихся из-за насилия и отчаяния. Я был решительным противником подобного, поэтому никогда не давал обещания, которые не мог сдержать. Доставлять женщине незабываемое удовольствие — это одно. Обещать быть связанным исключительно с ней — никогда.

— Я понимаю, — кивнула Кира. — Для меня ты всегда был Стефано Обольстителем. Ничего больше… и, безусловно, ничего меньше.

Складка между его бровями стала немного глубже.

— Ты вроде бы одобряешь то, что случилось между нами, Кира.

Она улыбнулась:

— Ничего не могу с собой поделать. Одобряю.

Складка на лбу Стефано разгладилась, и Кира поспешно уточнила:

— То есть… я имею в виду… одобряла.

— Ты не совсем уверена?

Его рука медленно потянулась к ее выбившемуся локону. Поправив его, он улыбнулся.

Теперь настала ее очередь нахмуриться.

— Не уверена.

— Тогда позволь помочь тебе разобраться. Ты имеешь в виду, что мы оба честны друг с другом и никому не будет причинена боль. Правильно? — (Кира кивнула.) — Не соглашусь с этим, — мягко возразил Стефано, качая головой. И вдруг перешел на шепот: — Например, если я скажу сейчас, что жажду уложить тебя в постель, а ты заявишь, что хочешь этого меньше всего на свете, мне будет очень плохо.

Кира едва могла дышать.

— Но если бы я сказала так, я бы солгала… — начала она и не смогла закончить.

Стефано нетерпеливо наклонился и обнял ее. Кира была не в состоянии сопротивляться, да и не хотела. Он притягивал ее к себе, пока их губы не встретились. Поцелуй развеял все ее тревоги. Она расслабилась в нежных объятиях Стефано. Когда его ладонь легла ей на грудь, Кира затрепетала от предвкушения.

— Именно такой вид убеждения помогает девушке сбиться с пути, — пробормотала она.

— Ты права. Ну а куда тебя отнести — к тебе или ко мне? — тихо поинтересовался он, подхватывая ее на руки.