Супруг по заказу

Глава 24

Воздух на улице в преддверии надвигавшейся грозы был тяжелым, жарким. Оливия остановилась и отвела прилипший к шее влажный локон. Она безуспешно искала Сару вот уже больше часа. Конюшня, заросший сад, берега реки…

Она вернулась домой, оседлала Гоулди и решила поискать в полях.

Нет, не в полях. В единственном месте, куда могла убежать Сара.

Она направлялась в Вудфорд-Корт.

Темные тучи прорезала кривая игла молнии. Гром рокотал над землей. Несмотря на надвигавшуюся тьму, Оливия рвалась вперед. Сара любила Невилла. Они видели его в городе всего несколько часов назад. И это был единственный соседский дом, который она знала. Все вполне логично.

И все же Оливию трясло от совершенно нелогичной тревоги. Только желание отыскать сестру гнало ее дальше и дальше. Придавало мужества, потому что она понимала: они сегодня увидятся. Если сегодня в деревне она была потрясена до мозга костей, как же переживет грядущий разговор?

На полпути между мостом и Вудфордом поднялся резкий ветер. Вспотевшая, разгоряченная Оливия почти сразу же задрожала от холода. К тому времени как впереди показался красивый укрепленный дом, дождь уже лил как из ведра.

— Вы видели мою сестру? — окликнула она конюха, еще даже не успевшего взять поводья Гоулди. И тут же узнала в нем Барта, тренера конюшен Хока.

— Ваша сестра, мисс Сара? И старый пес? — улыбнулся Барт. — Она в доме, мисс, с милордом.

С милордом?

Пока тренер вел Гоулди в стойло, Оливия смотрела на дом, полускрытый стеной дождя. Она уже растрепана и промокла, и хотя пыталась расправить воротник и манжеты, все же понимала, что это безнадежно. Должно быть, выглядит она настоящим чучелом. И когда доберется до двери, промокнет еще больше.

Словно поняв ее затруднения, Барт показал на другую дверь, ближе к конюшне:

— Это вход на кухню, кухарка поможет вам обсохнуть и приведет к лорду Хоку. Если, конечно, не возражаете пройти через кухню.

Пришлось бегом пересекать двор с лошадиной торбой над головой, и Оливии неожиданно пришло в голову, что светские приятельницы, оказавшись на ее месте, пришли бы в ужас. Да и ее матушка, скрупулезно соблюдающая этикет, никогда бы не позволила проникнуть в дом через дверь кухни. Но Оливии было совершенно все равно, тем более что она вовсе не стремилась произвести впечатление именно на этого мужчину. Возможно, узрев ее в таком виде, Невилл Хок просто потеряет к ней всякий интерес.

— Иисусе! — воскликнула кухарка, когда Оливия ворвалась в полуоткрытую дверь.

— Простите, но гроза…

Оливия убрала торбу, слишком поздно заметив, что зерна ячменя прилипли к влажным волосам.

— Насчет этого не беспокойтесь, мисс! Я легко пугаюсь, только и всего. — Оглядев Оливию, она подала ей чистую тряпку из стопки, лежавшей на буфете. — Я Мейзи Тиллотсон, к вашим услугам. Стряпаю для лорда Невилла. А вы, должно быть, мисс Оливия Берд, из Берд-Мэнора? Приехали за мисс Сарой? Я права?

— Да. С ней все в порядке? Она вас побеспокоила?

— Ничуть, хотя собаки подняли ужасный шум, когда учуяли ее костлявого питомца. Что касается мисс Сары… его милость ее успокоил. — Круглое лицо женщины расплылось в улыбке. — Он всегда умел обращаться с беспокойными или буйными созданиями.

Оливия отряхнула юбки и потрогала волосы.

— С лошадьми и маленькими девочками?

— И с большими тоже. Я как раз готовила для них поднос, — продолжала миссис Тиллотсон, игнорируя шокированный взгляд Оливии. — Хотите чаю?

Оливия следом за миссис Тиллотсон проследовала через узкие коридоры Вудфорд-Корта. Они прошли под древними арками, мимо старых маленьких окон с освинцованными переплетами. Главный зал был огромным и очень высоким, а в галерее висели портреты предков. Светловолосые женщины, розовощекие дети… но все мужчины были черноволосыми и синеглазыми.

Оливия смотрела во все глаза, пользуясь шансом заглянуть в прошлую жизнь семьи Хок.

Однако когда они подошли к гостиной, любопытство Оливии сменилось беспокойством. Ей нужно попытаться справиться с травмой, нанесенной Саре, да еще сделать это в присутствии Невилла!

Полная решимости не показывать своих истинных эмоций, Оливия постучалась и открыла дверь, давая дорогу миссис Тиллотсон с подносом.

Она сама не знала, чего ожидать, но сцена, представшая ее глазам, была поразительной. Боунс, лежавший на полу перед огромным диваном, при виде Оливии замолотил по полу ободранным хвостом. Невилл и Сара сидели на диване голова к голове, разложив на коленях большую книгу и что-то рассматривая.

— Поставить поднос на ваш письменный стол? — спросила миссис Тиллотсон, когда парочка даже не подняла глаз.

— Да. Спасибо, Мейзи… видишь? Вот, Сара, это твой прапрапрапрадед со стороны отца по материнской линии.

Миссис Тиллотсон улыбнулась Оливин, но не стала докладывать о ее прибытии. Когда она потихоньку ушла, Оливия пригляделась к сестре, которую ожидала найти несчастной и расстроенной, а также к человеку, которого ожидала найти раздраженным присутствием темпераментной маленькой девочки.

— Мой прапрапрапрадед, — повторила Сара. — Да ведь он родился почти двести лет назад! Еще до гражданской войны.

— Прекрасно, — кивнул Невилл. — Похоже, ты много внимания уделяешь урокам.

Сара мгновенно просияла, подняла глаза и тут заметила сестру.

— Ливви! — вскричала она. Но радость на лице быстро сменилась угрюмой гримасой. — Если ты пришла забрать меня домой, я не пойду.

Невилл, словно вовсе не удивленный ее появлением, в упор уставился на гостью.

— Не соблаговолите налить нам чаю? — неожиданно спросил он.

Их взгляды снова скрестились. Это был поразительный момент близости, но не тел… Мыслей. Или еще точнее — сердец. Они были едины в стремлении утешить и ободрить ребенка. Стремлении, обычно присущем любящим родителям.

Оливия, не отводя взгляда от Невилла, пригладила взъерошенные волосы Сары. Она часто считала его взгляд неспокойным и угрюмым. Но сегодня его глаза были ясны, и если смотреть как можно дольше, она увидит все. Все тайны его души.

Странно только, что ей хочется узнать эти тайны. Но она медленно подходила к осознанию того, что, несмотря на все сомнения относительно Невилла, в нем могут оказаться глубины, которые стоило бы исследовать. Осмелится ли она?

Ей мучительно поддерживать столь интимную связь и так же мучительно разорвать ее… Правда, сейчас главное — Сара, потому что ребенок в ужасном состоянии.

— Сара, Сара… шшш, — проворковала она, продолжая гладить ее по голове. — У тебя чересчур развитое воображение. Понимаю, ты была шокирована, увидев их вместе… — Она виновато посмотрела на Невилла и отвернулась. — Но когда ты станешь постарше…

Она снова осеклась, не в силах объяснить Саре то, что не слишком понимала сама. Конечно, никто не мог объяснить ей истинную природу влечения между мужчинами и женщинами… где уж тут разобраться самой?

Но тут Невилл подался вперед и пальцем снял слезу со щеки Сары.

— Помню, как смертельно перепугался, когда умер мой отец. Я был уже взрослым, и все же потерять его было… было… знаешь, словно земля ушла из-под ног. Сначала на войне погибли мои друзья. Потом — ушел отец, вскоре — мать, и я только стал понимать, как сильно любил родителей, как потерял и брата. — Он поймал еще одну слезу Сары. — Я знаю, как ты сейчас боишься. Слишком много перемен в твоей жизни. Но у тебя есть любящая семья. Не забывай этого. И не принимай как должное. Твой отец всегда будет с тобой, и это поможет тебе решить, как поступать в том или ином случае.

Оливия по-прежнему обнимала Сару, и та притихла. Оливия видела, что сестра прислушивается к тихим, успокаивающим словам.

— И ваши родители тоже остаются с вами? Невилл нахмурился, но ответил не сразу.

— Мои родители любили Вудфорд-Корт. Он был центром их мира. Полагаю, поэтому я так тружусь, чтобы он еще больше процветал. Но я отдал бы все, все, что у меня есть, лишь бы вернуть родных.

Сара заерзала:

— Но у вас есть этот мальчик. Племянник. Он-то у вас остался!

Невилл снова улыбнулся и поднял глаза на Оливию.

— Да. У меня есть Эйдриан, и никогда не думал, что ребенок будет мне так дорог. Ты тоже стала мне дорога.

Оливия сжала губы, потому что в горле стоял ком. Сейчас Невилл обнажил какую-то часть своей души. И хотя его утешения предназначались Саре, взгляд говорил красноречивее всяких слов.

Она могла любить этого человека.

Почему в ней вдруг возникла такая уверенность? Пусть он человек жесткий, обожженный войной, надменный и высокомерный, она могла бы полюбить Невилла Хока. Хотя бы за уязвимость, которую он выказал ее несчастной маленькой сестре.

— Значит, вы считаете, что я не должна сердиться на маму? — шмыгнула носом Сара. — Но… но если бы вы женились на Ливви, я могла бы жить здесь, с вами.

Смущенная прямотой девочки, Оливия поспешно отвела взгляд.

— Думаю, лорд Невилл имел в виду совсем другое. Твой отец наверняка хотел бы, чтобы ты осталась с мамой. Она очень тебя любит.

Сара поспешно вытерла кулачком глаза.

— Знаю. Но… но теперь она выйдет за этого ужасного лорда Холдсуэрта.

— Лорда Холдсуэрта? Какое отношение имеет все это к лорду Холдсуэрту? — удивилась Оливия, но тут до нее дошло. Немного отстранившись от Сары, она пояснила: — Видишь ли, с мамой был не лорд Холдсуэрт.

— Правда? — ахнула Сара.

— Правда? — эхом отозвался Невилл. Оливия почувствовала, как горячая краска залила ее щеки. Ей не хотелось нелестно отзываться о матери, но Невилл явно знал все отвратительные детали, во всяком случае, все, что успела рассказать Сара.

— В ее спальне был не лорд Холдсуэрт. Он и все остальные уже уехали из Берд-Мэнора. Разумеется, им не терпится поскорее разнести сплетни по всему свету, — с горечью добавила Оливия. — Мне, возможно, не следовало их выгонять. Нужно было вынудить их стать свидетелями брака.

Сара дернула Оливию за воротничок:

— Кто, Ливви? Кто это был?

Оливия криво улыбнулась:

— Мистер Сент-Клер.

Сара села прямее.

— Мистер Сент-Клер?!

— Да. Джастин Сент-Клер. И поскольку он, похоже, в течение недели станет твоим отчимом, в твоих интересах с ним подружиться.

— Мистер Сент-Клер, — немного поразмыслив, повторила Сара, глядя на Невилла.

Тот поднял бровь.

Она ответила пристыженной улыбкой.

— Ладно… полагаю, он не так плох. Не то что этот ужасный тип Арчи, — пробормотала она, вытирая глаза.

— Джастин Сент-Клер, — размышлял вслух Невилл, видя, что напряжение в комнате немного ослабело. — В жизни бы не подумал, что он…

Невилл осекся, когда сестры дружно уставились на него.

— Что именно? — осведомилась Сара.

Невилл откашлялся.

— Никогда не думал, что он способен покорить сердце такой женщины, как Августа, — улыбнулся он, вытягивая руки на спинку дивана и почти касаясь плеча Оливии. — Насколько я понимаю, в поместье Сент-Клера, на острове Уайт, есть парусная лодка. Сара, ты должна ежедневно донимать его просьбами тебя покатать.

— Парусная лодка? — оживилась Сара. — Ха! Может быть… никогда не каталась на лодке. По крайней мере он обязан это сделать за все доставленные мне неприятности. — Широко зевнув, она прижалась к сестре: — Ливви, хорошо, что ты приехала за мной. Прости, что я убежала и так сильно тебя напугала. Но я рада, что ты отправилась меня искать.

Невилл и Оливия смотрели друг другу в глаза.

«Я тоже рад, что ты приехала», — казалось, говорил его взгляд.

Они долго сидели втроем, слушая, как дождик выбивает барабанную дробь на окнах. Сара снова зевнула, и Оливия почувствовала, как детское тело обмякло. День был тяжелым, длинным, а им еще нужно возвращаться домой.

Словно прочтя ее мысли, Невилл произнес:

— Вам нельзя ехать в бурю, Оливия.

Она тяжело вздохнула:

— Но мы не можем провести ночь здесь. «Тем более что меня безумно тянет к тебе…»

— Мейзи совсем рядом. И экономка тоже. Кроме того, с вами Сара. Вы здесь в полной безопасности… насколько хотите быть…

Невозможно было ошибиться в истинном значении последних трех слов. Ей следовало бы испугаться. Сказать «нет». Но Оливия почему-то была не в силах мыслить связно: слишком ошеломила ее правда об истинных чувствах к Невиллу. Как пугающе глубоки они оказались!

Сара что-то пробормотала и устроилась поудобнее. Оливия отвела локон со лба сестры. Та уже дремала, а дождь все усиливался, словно твердо вознамерившись удержать ее здесь.

Возможно, ей следует остаться.

Не дождавшись возражения, Невилл встал:

— Я попрошу экономку приготовить комнату и послать в Берд-Мэнор слугу с запиской. — К тому времени как он вернулся, Сара уже мирно посапывала. — Я понесу ее, — сказал он, легко поднимая девочку на руки.

Они поднялись на один пролет широкой деревянной лестницы и направились по тускло освещенному, устланному коврами коридору к круглой комнате с грубыми каменными стенами: очевидно, части старинной башни.

Кто-то уже успел зажечь лампу, и в очаге горел невысокий огонь. Невилл осторожно положил Сару на расстеленную постель и снял с нее туфли.

— Думаю, будет лучше, если вы переночуете в одной комнате.

Оливия согласно кивнула. Но даже присутствие Сары не помешало ей остро реагировать на Невилла. Он так высок и широкоплеч! И хотя одет просто, все равно выглядит как представительный хозяин поместья. Сильный. И все же способный на нежность… более притягательный, чем любой мужчина, которого она знала.

Как она могла не влюбиться в него?

Он сунул руки в карманы.

— Прислать вам что-нибудь? Хотите есть или пить?

— Нет. Спасибо.

Повисла пауза. Оливия провела рукой по кровати.

— Я только уложу Сару.

Он кивнул и откашлялся.

— Если не возражаете, я хотел бы поговорить с вами. Только не здесь. — Он показал на дверь.

Оливия насторожилась. Оставаться наедине с ним опасно, и сейчас еще опаснее обычного. Ситуацию обостряло еще то обстоятельство, что впереди их ожидала долгая ненастная ночь. Она почти отдалась ему при куда менее подходящих обстоятельствах. Одному Богу известно, что она сделает сейчас, когда в ней пробудились новые чувства к нему.

Но она знала… точно знала, что между ними произойдет.

— Я… не думаю, что это благоразумно, — едва слышно прошептала она.

Невилл, сухо усмехнувшись, раскинул руки:

— Обещаю не дотрагиваться до вас, Оливия. И если пожелаете, не подойду к вам и на пять футов.

«Но я желаю не этого. Совершенно противоположного…»

Оливия безжалостно задушила эту мысль в самом зародыше.

— Возможно, вам лучше здесь сказать все, что хотите.

Ответил он не сразу. Сначала посмотрел на кровать, где крепко спала Сара. Янтарный свет лампы вместе с мерцающим свечением огня в очаге заливал его лицо чистым золотом. Оливия обвела взглядом его профиль, восхищаясь чеканными чертами, высоким лбом и прямым носом, изогнутыми губами и глазами под тяжелыми веками. Он был прекрасен грубоватой мужской красотой. Красив, опасен и неотразим. И что бы он ни предложил, она не в силах устоять…

Она должна быть сильнее! Усвоенные ею моральные принципы повелевали отвернуться от него. Но как она могла? Поцелуй. Объятия. Восхитительное пугающее смятение их последней встречи. И ко всему прочему теперь она сознавала, что любит его.

Но тут он повернулся, устремил на нее мрачный взор синих глаз, и дыхание застряло у нее в горле.

— Думаю, Оливия, что предложение вашей сестры более чем приемлемо. — Оливия недоуменно уставилась на него. — Не существует разумной причины, по которой мы не могли бы пожениться. Я выжидал, когда можно будет снова поговорить с вашим братом, поскольку, несмотря на ваше не слишком лестное мнение обо мне, вовсе не желаю оскорбить или унизить вас. Но надеюсь, вы передумаете и измените свое прежнее решение. Вы уже признались, что хотите остаться в Шотландии, и мы оба знаем, как неодолимо влечение между нами. Я видел ваш журнал и знаю, что вы отказали многим достойным женихам. — Он шагнул вперед, не спуская с нее пристального взгляда. — Мы прекрасная пара, Ливви. Я сделаю все, чтобы вы были счастливы. Только скажите, что станете моей женой.

Оливия забыла о необходимости дышать. Выйти за него! Вряд ли она ожидала услышать нечто подобное, после того как демонстративно ему отказала. Она ожидала, что ее будут обольщать… хотя и не следовало бы думать о таком. И, честно говоря, хотела, чтобы ее обольстили. Но предложение, какое бы оно ни было лестное, все же лишило ее дара речи. Она так долго боролась с этой мыслью, что возможность согласиться теперь казалась совершенно невероятной.

Он снова шагнул к ней и оказался так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы встретить его взгляд. Его близость ошеломляла. Но он не коснулся ее.

— Неужели эта мысль так вам неприятна? — спросил он, не дождавшись ответа. Протянул руку и медленно провел пальцем от ее плеча до локтя. — Нас влечет друг к другу. И вы это чувствуете, верно?

— Д-да, — с трудом выдавила она.

— В таком случае выходите за меня, и мы сможем вместе исследовать глубины этого влечения. То, что вы испытываете сейчас — всего лишь начало, Ливви. Самое начало…

Оливия поцелуем заставила его замолчать. К взаимному их изумлению, она вцепилась в его жилет, встала на носочки и продолжала заглушать его слова долгим, запоздалым поцелуем.