Связанные кровью

Глава 14

Деми

Как только я узнаю, что все в порядке, и под всем этим я имею в виду, что Зандер находится под наблюдением, а Лейси поправится, я отвожу родителей в свою квартиру, игнорируя поток вопросов, которые они мне задают по дороге.

Закрывая и запирая дверь после того, как они вошли, я прислоняюсь к ней лбом и несколько секунд перевожу дыхание.

Мы потеряли Никс и Зену, но мои родители вернулись. Они в порядке.

Мы перегруппируемся и найдем Зи. Никс не убила ее, поэтому она хочет от меня чего-то, включая пролитие моей крови.

— Деми, что, черт возьми, происходит? — Спрашивает папа.

Я разворачиваюсь и прислоняюсь спиной к двери, наблюдая, как мама и папа обмениваются обеспокоенными взглядами. Кустистые брови папы подняты вверх, а мама выглядит на полпути к панической атаке.

— Эти люди, Деми. Это были вампиры? Ты встречаешься с вампиром? — Голос мамы повышается с каждым словом, а ее глаза расширяются, когда она собирает мысли воедино.

— Вот почему ты не перезвонила. Ты теперь вампир? Ты знаешь, меня бы не волновало такое, ты мой ребенок.

— Нет, мама, я не вампир.

Она прижимает пальцы ко рту.

— Они используют тебя? Ради крови? — она шепчет вопрос.

Папа нахмурился еще сильнее.

— К черту их, никто не использует мою девочку просто так. Верно?

То, как он проверяет меня, оглядываясь и приподнимая бровь, заставляет меня улыбаться.

— Они меня не используют. — Ну, двое из них нет. — Ты в порядке? Она причинила тебе боль?

Мама проверяет лоб папы, проводя пальцем по заживающему синяку.

— Кровь вампира помогла твоему отцу избежать сотрясения мозга.

Мой глаз дергается.

— Какая кровь вампира?

— Хороший парень дал твоему отцу немного крови. — Покосившись на меня, говорит мама.

Их определение хорошего и мое совершенно разные.

— Какой вампир? — спрашиваю я, отталкиваясь от двери и направляясь к отцу. Конечно же, я вижу, что его голова слегка ушиблена, но глаза ясны. Плюс он стоит и выглядит совсем не вялым.

— Ой, как его звали. — Мама постукивает рукой по ноге. — О, точно, Маркус!

— Маттео?

Она хмурится, затем кивает.

— Думаю, да. Маттео. Все немного расплывчато в памяти.

Травма делает это с человеком.

— Маттео дал тебе свою кровь?

Папа прищурился на мой тон.

— Что этот мальчик с тобой сделал?

— Неважно, почему ты позволил ему дать тебе кровь?

Мама слегка шлепает меня по руке.

— Если бы этот вампир не помог твоему отцу, мы бы сейчас направлялись в больницу. Ты должна поблагодарить его.

Спасибо ему, черт возьми.

Маттео может задохнуться и умереть, ожидая моей благодарности.

— Где вы были, ребята? Куда она вас отвезла?

— Нам надо сесть, — говорит мама, хватая отца за руку и таща его к дивану.

Я занимаю место на кушетке и выжидающе смотрю на нее.

— Я думаю, мы были в аду.

Ладно, это не совсем сюрприз, учитывая, что Эвелин упомянула портального демона.

— Но зачем она вас туда отвела? Я не понимаю, почему вампирша отправилась в ад.

Папа кладет руку маме на плечо и притягивает ее к себе. Она прижимается к нему, глаза затуманиваются.

— Я не была уверен, что мы справимся, Робби.

— Я знаю, дорогая, я знаю. — Он целует ее в макушку. — Эта вампирша отвела нас в свой дом.

— У Никс есть дом в аду?

Я представляю себе пожелтевшую лужайку с черным частоколом. Наверняка в Аду есть пригород, верно? Я имею в виду, да ладно, пригород на Земле достаточно близок к аду для некоторых людей.

Мама похлопывает моего отца по груди, затем слегка проводит рукой по его плечу. Они всегда были физически нежными. Когда я вижу, как им так комфортно находиться рядом друг с другом и в безопасности, мое сердце согревается.

— У нее есть семья. — Папа оглядывается вокруг, наконец-то воспользовавшись моментом, чтобы все осознать.

По сравнению с моей квартирой, та, которую мне предоставила Кровавая мафия, — роскошная. На потолке нет пятен от воды, а окна и стены в основном звуконепроницаемы, поэтому звуки города не слышны.

Я морщу нос.

— Демоны?

— Больше похожи на призраков. Мама вздыхает.

— Мужчина и молодая девушка. Это действительно трагично: представьте, что вы проводите часы бодрствования в аду с исчезающим образом людей, которых вы любили.

Ее муж и дочь попали в ад. Потому что они вампиры или из-за того, что они сделали, когда их обратили? Я не совсем уверена, что ад, о котором я узнала, такой же, как тот ад, который пережили мама и папа.

— Мне очень жаль. — Я отвожу от них взгляд. — Это все моя вина.

— Дорогая, в чём твоя вина? — спрашивает мама, выскакивая из-под руки отца и садясь рядом со мной на кушетку.

Сделав глубокий вдох, я закрываю глаза, готовясь рассказать им правду.

— На меня напали возле клуба. Я убила волка в порядке самообороны… что привело к тому, что Кровавая мафия взяла меня в качестве залога, но когда они узнали, что в моей крови есть что-то особенное, они решили, что хотят меня оставить. Лекси пришла меня искать и чуть не умерла, когда от нее кормились. Тебя похитили из-за меня, и теперь Зена в опасности. — Я тяжело вздыхаю. — Я не контролировала себя. Я боролась и пробивалась сквозь эти последние несколько месяцев, чтобы выжить, и все, что я сделала, привело к тому, что люди, которых я люблю, пострадали.

Папа хмурится.

— Что ты сказал о том, что Лекси — кормилица?

Я даю им быстрое и грязное объяснение.

Моя мама сжимает руки на коленях.

— Мне нужно поговорить об этом с Дианой.

— Нет, мам, Грейсон помог справиться с этим. Лекси ничего не помнит и больше никогда не подойдет к вампиру ближе чем на двести футов. Если Диана узнает, это может усугубить ситуацию, особенно если она попытается читать Лекси лекцию о дружбе с вампирами.

Она кивает.

— Хорошо, милая. Если ты думаешь, что с ней все в порядке.

— Она жива.

Чего не могу сказать о Тайре.

— Мне очень жаль, — говорю я снова, на этот раз тише. — Я должна была послушать тебя. Я не подумала, прежде чем действовать… Я… я стала причиной смерти моей подруги Тайры.

Теперь, когда они здесь, каждая эмоция, которую я сдерживала внутри, вспенивается и подползает ближе к поверхности, предупреждая меня, что они готовы вырваться из меня. Все мои страхи, неуверенность в себе, сожаления и чувство вины.

— О, Деметрия, что бы ты ни сделала, что бы ты ни думала, что могла бы сделать по-другому, это не твоя вина.

Мама крепко обнимает меня, похлопывая по спине. Я позволила единственной слезе скатиться по моей щеке. Как бы мне хотелось, чтобы то, что она сказала, было правдой.

Все, что произошло за последние несколько месяцев, произошло из-за меня.

— Расскажи мне больше об этой особой крови, Деми.

Я отстраняюсь от мамы и смотрю на отца.

Он улыбается.

— Я всегда знал, что ты особенная.

Когда он подмигивает, я не могу сдержать смех.

— Это длинная история… возможно, мне стоит начать с самого начала.

Они успокаиваются, пока я объясняю каждую деталь: от ухода моей настоящей мамы до связи с вампирами.

Папа выглядит более чем недовольным, узнав, что технически я встречаюсь с тремя вампирами, но мама тут же говорит ему, что мы можем поговорить об этом позже.

После того, как я все объяснила, я заказываю для них немного еды, поскольку они голодны, и жду на кухне, пока они по очереди принимают душ.

Кто-то стучит в мою дверь, когда мой отец выходит из спальни.

— Я разберусь с этим, — говорит он строгим голосом.

— Это моя квартира. — Я подхожу к двери, но останавливаюсь, когда он бежит — буквально бежит — чтобы остановить меня.

Разве он не помнит весь наш разговор о суперскорости?

Он указывает на меня.

— Никто тебя не спрашивал, Деми. Я сказал, что открою.

— Хорошо, хорошо.

Я следую за ним до двери и стону, когда вижу Грейсона, ожидающего на другой стороне. Его губы растягиваются в самой располагающей в мире улыбке, и он протягивает руку моему отцу.

— Я Грейсон, парень Деми, приятно познакомиться, Роберт.

Папа усмехается, пожимает ему руку и скрещивает руки на груди. — Грейсон, да? Я много о тебе слышал, и, честно говоря, мне это не нравится. Кто дал вам право похищать мою дочь?

Глаза Грейсона метнулись на меня.

— Э-э, мне было приказано, сэр.

— Да, я тоже слышал об этом придурке.

— Папа, — говорю я, хлопая себя ладонью по лбу. — Пожалуйста, впустите Грейсона, вас слышат буквально все в здании, включая Маттео.

Повернувшись, он пристально смотрит на меня.

— Я не боюсь какого-то босса вампирской мафии, нет, сэр, я не боюсь. Ты слышишь меня, Маттео? Я не боюсь тебя, кровосос.

Он сейчас кричит, поэтому я затыкаю ему рот рукой.

— Один, спаси нас. Папа, ты собираешься втянуть нас всех в неприятности.

Он выпячивает грудь.

— Я бы хотел увидеть, как он попробует их устроить.

Да, в этом весь смысл папы-защитника. Хотя мне нравится, что он чувствует необходимость защитить свою девочку, это слишком и немного неловко, учитывая, что я уже дважды убила Маттео.

Мне вряд ли нужен человек, защищающий мою честь.

И все же это папа.

— Я люблю тебя, — говорю я, покачивая головой. Затем я обнимаю его и сжимаю достаточно сильно, чтобы он застонал.

Со вздохом напряжение в его мышцах ослабевает, и он похлопывает меня по спине.

— Я тоже тебя люблю, девочка Деми.

— Можем ли мы впустить вампира?

Папа бормочет что-то о том, что их всех настигнет карма, от чего улыбка Грейсона становится еще шире.

— Сэр, я хотел бы извиниться за то, что я сделал с вашей дочерью. Честно говоря, она хорошо справилась с возмездием для всех нас. Что ж, возможно, кому-то из нас нужно немного больше, но она преподала нам с Кольтом хороший урок смирения.

— Конечно, она так и сделала, я ее хорошо обучил. — Папа гладит меня по голове, и я съеживаюсь.

Должно быть, все это какой-то извращенный сон. Как, черт возьми, мой отец сказал мне, что я хорошая девочка за то, что заставил вампиров заплатить за то, что они схватили меня и попытались убить?

— О. Мой. Бог. Кто этот миленький вампир, который стучится в дверь моей дочери? — Мама выходит со свежевымытыми волосами, в мешковатых спортивных штанах и свитере.

Грейсон опускает голову.

— Мэм.

Моя мама раскрывает руки, отталкивая нас с папой в сторону, чтобы Грейсон мог неловко вступить в ее объятия. Ее глаза светятся чем-то, что я видел только один раз. Когда Норин, крутая мамаша-сука, сказала ей, что ей следует бросить распродажу выпечки в средней школе, потому что корочка ее пирога слишком рассыпчатая, мама встала с приклеенной улыбкой и ударила женщину по лицу.

Она обвинила в этом ПМС.

Мне кажется, она не такая спокойная и собранная, как изображает, особенно когда кто-то оскорбляет ее пирог.

— Грейсон, ты можешь…

Мама бьет его прямо в живот.

— Это за то, что планировал ее убить.

— Черт.

— …заходи, — заканчиваю я.

— Я думаю, это заслужено, — говорит Грейсон, потирая место, в которое она ударилась, как будто оно причиняет боль. Я знаю, что это не так, но ради нее он устраивает хорошее представление.

Мама похлопывает его по руке.

— Сейчас мы квиты. Заходите, Грейсон, мы заказали еды. — Затаив дыхание, она бросает на меня обеспокоенный взгляд. — Может ли он есть еду?

— Да, он может есть еду и не говори о нем так, будто его нет, мама.

Она бросает на него застенчивый взгляд.

— Прости меня, я все еще так много узнаю об этом мире.

О, вот она решила использовать свои манеры. Женщина ударила его не более шестидесяти секунд назад.

Ну, вы знаете, как говорят, какая мать, такая и дочь.

Грейсон

Пообщавшись с родителями Деми во время их позднего ужина, я извиняюсь и прошу поговорить с Деми.

— Как дела?

Впервые за долгое время в ее глазах нет гнева.

— Маттео хотел встретиться, чтобы поговорить о преследовании Никс.

Она выдыхает и заправляет волосы за уши.

— Хорошо, позволь мне это уладить.

— Я могу послать кого-нибудь присмотреть за дверью.

С легкой улыбкой она обнимает меня и целует.

— Спасибо.

Отпустив ее, я достаю телефон и набираю сообщение. Алисса появляется примерно через тридцать секунд, выскочив из собственной квартиры.

Глаза Деми сузились, когда она увидела свою подругу.

— Почему она работает? Ей следует отдохнуть, Грейсон.

— Она единственная, кому я доверяю эту работу.

— Все в порядке, Деми, правда. Я чувствую себя хорошо и хочу помочь, я не хочу, чтобы меня оставили в стороне, потому что все беспокоятся обо мне. — Алисса поправляет свитер. — Я о них хорошо позабочусь.

— Конечно, я в этом не сомневаюсь, — говорит Деми, обнимая подругу. — Спасибо.

Мы оставляем Алиссу за пределами квартиры, решив, что лучше позволить родителям Деми расслабиться без присутствия вампира.

— Все хорошо? — спрашиваю я, направляясь в сторону лифта.

— Они справляются со всем этим намного лучше, чем я ожидала.

Я толкаю ее в бок, когда мы останавливаемся перед лифтом.

— Ты ожидала, что они будут избегать тебя?

Пожав плечами, она нажимает кнопку вызова.

— Может быть.

— Знаешь, насколько я могу судить, ты, вероятно, ничего не сможешь сделать, кроме того, что ты станешь серийным убийцей — чтобы заставить их сторониться тебя, и даже тогда, я уверен, твоя мама навестит тебя в тюрьме.

Двери лифта распахиваются, и мы забираемся внутрь. Она нажимает кнопку этажа Маттео и встает рядом со мной, взявшись за мою руку.

— Она, наверное, попытается принести мне печенье и попадет в неприятности с охраной.

— Особенно, если она их ударит.

Деми хихикает, затем задыхается.

— О, мне не следовало смеяться, но ты бы видел, как она была полна решимости причинить тебе боль.

— Я видел это! Иногда у тебя такой же взгляд, особенно в присутствии Маттео.

Упоминание его имени заставляет ее улыбнуться, и она сжимает губы.

— Все еще злишься на него?

Она вздыхает.

— Я больше не знаю, кто я. Он убил моего настоящего отца, Грейсон. Как я могу с этим смириться?

Я качаю головой, потому что не знаю.

Лифт находится на тридцать этаже.

Осталось пройти еще шесть этажей.

— Может быть, тебе не обязательно с этим мириться, но ты сможешь понять, почему он это сделал.

Она выдергивает свою руку из моей и пристально смотрит на меня.

— На чьей ты стороне?

Я вздыхаю.

— Я на твоей, но я и на Маттео. Он не убил бы твоего отца просто так, ты должна хотя бы услышать, что он скажет.

Скрестив руки на груди, ее глаза затуманиваются разочарованием, когда она смотрит на дыру в двери. Лифт звенит, приближаясь к тридцать шестому этажу, и она так сильно сжимает пальцы в руках, что костяшки пальцев белеют.

— Ты в порядке?

Она кивает.

— Я не могу обещать решить что-либо, когда дело касается него, прямо сейчас.

— Я понимаю, — говорю я, выходя из теперь открытых дверей и ожидая, пока она последует за мной.

Немного погодя она выходит из лифта и проходит мимо меня, не удосуживаясь посмотреть в мою сторону. Надеюсь, она на меня не злится, но думаю, ей следует хотя бы поговорить с Маттео.

В том, что произошло той ночью, есть нечто большее, чем он рассказывает любому из нас. Может быть, он объяснит ей это, поможет понять, почему Никс сошла с ума и почему он помог ей. Я не думаю, что она должна его прощать, но я думаю, что каждый заслуживает шанса высказать свое мнение.

У меня действительно есть эгоистичные мотивы желания, чтобы разговор Деми и Маттео состоялся, если они помирятся, это облегчит мои отношения с ней, да и с Кольтом.

Мы надеемся, что она меня выслушает и даст Маттео возможность объясниться.

Деми

Мы присоединяемся к Кольту и Маттео в гостиной. У обоих есть бокалы, полные бурбона и крови. Иррациональная ревность наполняет меня, когда я наблюдаю, как они синхронно поднимают стаканы и отпивают.

Смешно предполагать, что они будут пить только мою кровь, не то чтобы я позволила Маттео, но раздражение все еще присутствует. Я припишу это обмену кровью и связи. Учитывая, что они используют для кровяных коктейлей разлитую в бутылки кровь и они не пьют из чужой вены, я не имею права просить их прекратить.

Однако, слова вертятся прямо на кончике моего языка.

Маттео, должно быть, все чувствует через связь, потому что он ловко избавляется от стакана и поднимает взгляд, чтобы встретиться с моим.

Эти карие глаза настороженно скрывают от меня его эмоции. Связь молчит и с его стороны.

Слова Грейсона эхом звучат в моей голове: ты должна хотя бы услышать, что он скажет.

Меня немного раздражает его голос разума, но я понимаю его точку зрения. Даже если мне и неприятно это признавать, возможно, мне придется поговорить с Маттео. Я пока не готова его простить. Хотя мое сопротивление может показаться кому-то ребяческим, я не идеальна.

Я никогда не утверждала, что являюсь ею.

Между нами многое произошло, и ложь Маттео мешает ему доверять. Зная, что он убил моего настоящего отца, что бы вы почувствовали, если бы узнали, что вампир, к которому вы привязали себя на вечность, несет ответственность за то, что разрушил твою семью?

Вероятно, противоречивые.

Кольт замечает, что Маттео наблюдает за мной, вздыхает и ставит стакан.

— У нас нет на это времени. Эвелин рассказала нам о портальном демоне.

Я киваю.

— Мои мама и папа были с Никс в аду.

— Подземный мир, — поправляет Грейсон. — Это ближе к греческой мифологии, чем к аду, о котором ты знаешь. Все души попадают в Подземный мир.

— Ну, где бы это ни было, Никс нашла мужа и дочь. Думаю, у нее там дом. Поскольку она бесследно исчезла, держу пари, что именно там она держит Зену.

— Я знаю кое-кого, кто связан с Подземным миром. — Маттео выглядывает из окна от потолка до пола.

— Кто? — Я спрашиваю с чуть большей резкостью, чем необходимо.

Он поворачивается ко мне лицом и проводит рукой по подбородку.

— Блейз.

Конечно, это будет альфа-дерьмо.

— Похоже, самое время использовать мою услугу.

Маттео наклоняет голову.

— Имеется приказ об убийстве.

— Ты не можешь отменить его для него?

Он качает головой.

— Мне не нравятся игры старшего волка.

Застонав, я вскидываю руки вверх.

— Потому что твои игры намного лучше. Господи, Маттео, у нее Зи. Перебори себя и отдай приказ, чтобы Блейзу не причинили вреда, чтобы мы могли покончить с этим.

Его лицо искажается от разочарования, хмурится и морщится.

— Я еще не закончил говорить. Его голос спокоен, скрывая гнев, искрящийся сквозь связь.

Встань в очередь, приятель.

Только один из нас может сесть на поезд ярости, и сейчас это я.

— Я собирался сказать, что могу пока сделать исключение для Блейза.

Грейсон кладет руку мне на плечо и притягивает к диванчику.

— Хорошо. У тебя есть телефон, Деми?

— Нет.

Маттео лезет в карман, достает свой и протягивает мне.

— Ты можешь использовать мой.

Беру телефон, стараясь его не трогать, и смотрю на экран блокировки.

— Я не знаю твоего пароля.

— Три-три-шесть-четыре.

Выстукивая его, я хмурюсь, соединяя буквы, связанные с цифрами.

Деми.

Если он думает, что использование моего имени в качестве пароля исправит отношения между нами, он глубоко ошибается.

Просматривая его список контактов, я ищу Блейза. Не найдя номера, я смотрю на него.

Он улыбается.

— Проверь под засранцем.

— Нашла, — бормочу я.

Конечно же, под этим именем появляется номер. Я нажимаю кнопку вызова и ставлю телефон на громкую связь. Блэйзу требуется четыре гудка, чтобы ответить на звонок. На заднем плане гремит музыка и по крайней мере дюжина человек кричат.

— Маттео, чего ты хочешь? Сказать, что он кажется менее чем довольным — ничего не сказать.

— Это Деми.

— Ой, подожди.

На другом конце провода раздается царапанье, затем я слышу его рев: «Тихо».

Неприятные звуки прекратились.

— Извини, что случилось?

Он такой непринужденный после завершения того, что, несомненно, является вечеринкой оборотней.

Ничего страшного, я достаточно сильна, чтобы заставить волков заткнуться.

— Помнишь услуги, которые ты мне предлагал? Мне нужно воспользоваться одной.

Я смотрю на Кольта, который ободряюще кивает, а затем смотрит на телефон, ожидая, что волк ответит.

Он молчит секунду, но я слышу, как дверь открывается и закрывается, как будто он ушел куда-то, чтобы уединиться.

— Прежде чем ты спросишь, я не могу убить Маттео за тебя.

Я фыркаю.

— Замечательно, но думаю, я сама справлюсь с этим.

Я пристально взглянула на Маттео и с разочарованием заметила, что его губы дернулись.

Ему нравится, когда я его убиваю? Если так, то мне придется подумать о другом наказании.

— Нам нужно найти путь в Подземный мир.

Блейз издает тихий свист.

— Какое у тебя там дело?

— Тебя не касается, — говорю я, сжимая телефон. — Ты можешь помочь или нет?

— Если вам нужна моя помощь, я должен знать. Без обид, Деми, но разрушение всегда преследует тебя. Я не собираюсь рисковать жизнью моего друга без веской причины.

Его слова слишком близко приняты к сердцу, и мне пришлось отвести взгляд от Маттео.

Должно быть, он все почувствовал, когда я ощутила укол боли. Сколько он получил от связи?

— Никс забрала Зену.

— Почему ты думаешь, что она в Подземном мире?

Банка пива трескается с другой стороны телефона, или, по крайней мере, я почти уверена, что это пиво. Блейз не кажется мне фанатом газировки.

— Потому что она использовала демона, чтобы сбежать от меня.

Блейз кашляет и бормочет на другом конце провода, несколько раз прочищая горло, прежде чем заговорить.

— Никс работает с портальным демоном?

— Похоже на то. Это достаточно веская причина, чтобы помочь мне, или ты был в долгу передо мной, притворяясь ради Эвелин?

Он ворчит.

— Это не позерство, и я могу помочь. Дайте мне два дня.

— Два дня? Это слишком долго… — Я оборвала разговор, когда он отключил звонок.

Это не мой телефон и не моя квартира, поэтому я сопротивляюсь желанию разбить его об окно от разочарования.

Два дня и Зена может быть мертва. Два дня — это слишком долго.

— Блейз справится. Может, он и дворняга, но на него можно положиться.

Слова Маттео не помогли мне почувствовать себя лучше, когда я сижу и жду два дня, пока Зи подвергается Один знает чему.

— Я бы хотел поговорить с Деми наедине.

Кольт поднимает покрытую шрамом бровь.

— Деми хочет с тобой поговорить?

Более крупный вампир рычит, и Грейсон подталкивает меня, напоминая о нашем предыдущем разговоре, который, несомненно, слышал Маттео.

Этот всегда оппортунист.

— Все в порядке, — говорю я Кольту. — Есть ли на моем этаже квартира для моих родителей?

Он кивает.

— Я приготовлю ее для тебя. Когда вы закончите здесь, Маттео напишет мне, и мы сможем их найти.

— Спасибо. — Я улыбаюсь ему, и он отвечает тем же жестом.

Грейсон ерошит мне волосы, и они с Кольтом входят в лифт, оставляя меня с Маттео.

Когда начинает работать двигатель и лифт покидает его этаж, я закрываю глаза и ругаю себя за то, что согласился поговорить.