Связанные кровью

Глава 3

Деми

Волки уже ушли, когда Маттео наконец поднялся на ноги. Эвелин отвела моих друзей внутрь, оставив Кольта и Грейсона со мной и стеной вампиров.

— Вы можете идти, — говорит Кольт вампирам.

Они исчезают, не говоря ни слова.

Маттео проводит рукой по рубашке и хмурит брови, когда она становится скользкой от крови. Наверняка, он растерян.

Он не может быть таким глупым.

— Ты вытащила нож.

Ладно, не то, что я ожидала от его первых слов.

Вытирая руку о грудь, он приближается ко мне. Связь между нами пульсирует, и он тянет ее, пытаясь приблизить меня. Я сопротивляюсь этому ощущению и использую свою сверхскорость, чтобы создать пространство между нами. Он, используя свою скорость, возникает передо мной, и я снова двигаюсь.

Каждый раз, когда я перемещаюсь, он следует за мной, оставаясь на шаг позади меня. В следующий раз, когда я двигаюсь, он усмехается.

— Ну же, малышка. Ты знаешь, что мне пришлось это сделать.

Я останавливаюсь и разворачиваюсь, удивляя его, ударяя кулаком ему в живот. Он отшатывается и ворчит.

— Это не смешно, Маттео.

Он сделал то, что считал лучшим вариантом, — шепчет разумный голос в моей голове.

Может и так, но мне позволено расстраиваться. Я могу отчасти понять его действия, но не прощаю его. Пока еще.

Передо мной появляется Кольт и кладет руку на грудь своего босса, когда тот собирается обойти его.

— Не надо, Маттео. Не сейчас.

Грейсон бросается в мою сторону.

— Голодная?

Я обращаю на него взгляд, замечая его дерьмовую ухмылку.

Маттео что-то рычит на Кольта.

— Нет, — шипит в ответ Кольт.

— Знаешь что? Конечно, я голодна.

Я бы сделала все, чтобы сбежать от Маттео прямо сейчас. Он попытается добиться примирения, а я не хочу оставаться здесь из-за его альфа дерьма.

Грейсон подхватывает меня на руки в свадебном стиле и уносится прочь от Маттео и Кольта, пробираясь сквозь поток машин и забирая меня подальше от других вампиров.

— Ты же знаешь, что теперь я могу идти в ногу, да?

В глазах Грейсона пляшут искорки веселья, когда он смотрит на меня.

— Тогда мне не удалось бы нести тебя.

Я закатываю глаза и устраиваюсь в его объятиях. Честно говоря, они утешают, и после этой ночи мне нужно немного нежности и заботы.

С Маттео все шло так хорошо, но в считанные секунды все пошло к черту. Жить с ним будет невозможно, но мне придется с этим справиться, пока охотники находятся под его защитой. Мне также не хочется покидать Кольта и Грейсона. И я не хочу уезжать, пока Алисса и Лейси все еще не нашлись.

Тогда все решено. Я не ухожу. Я все выясню с Маттео, как только мы удостоверимся, что наши люди в безопасности.

Маттео

Кольт прижимает ладонь к моей груди, и единственная причина, по которой я не оторву ему голову, это то, что он нравится Деми. Я смотрю, как Грейсон уносит ее от меня, стиснув зубы, пока он исчезает вместе с моей женщиной.

— Маттео, она злится.

Я смотрю на своего приближенного.

— Я мог бы с ней поговорить.

Кольт качает головой.

— Ты ее не понимаешь.

— Конечно понимаю, мы связаны.

Я отхожу от его руки и поправляю рубашку, хотя мой внешний вид не имеет большого значения, потому что половина ее покрыта кровью.

Он издевается.

— Тогда ты должен был почувствовать ее недовольство. Ты хотя бы остановился, чтобы почувствовать то, что она переживала?

Я отвожу взгляд. Я этого не сделал. Я пытался уговорить ее прийти ко мне через связь, но совершенно игнорировал ее чувства.

— Это не первая моя ссора с возлюбленной, Кольт. Я знаю, как обращаться со своими женщинами.

Вздыхая и глядя на небо, Кольт сжимает пальцы в кулаки.

— В том-то и дело, Маттео. Деми не такая, как все твои любовницы. Ты не можешь относиться к ней так же, как к вампиру. Она была человеком гораздо дольше, чем Охотником, и она не будет реагировать так, как ты ожидаешь.

Это правда. Она вынула нож.

Означает ли это, что она хотела, чтобы я исцелился?

— Я вижу, что ты пытаешься все рационализировать, Маттео, но пока ты далек от истины. Ты продолжаешь обращаться с ней как с собственностью. Наконец она пошла тебе навстречу, но только тогда, когда ты перестал быть полным придурком.

Подвернувшись к нему, я врезаюсь в его грудь своей грудью.

— Она бы убила Айрис, ты сомневаешься в моих решениях как твоего босса?

Его глаза сверкают от негодования.

— Ты этого не знаешь.

— Она практически не контролирует свою реакцию. Она добилась небольшого прогресса по сравнению с тем контролем, который ей необходимо осуществлять, когда дело доходит до общения со Старшими волками.

Кольт качает головой.

— Они угрожали ей. Она отреагировала так же, как и я.

Я смеюсь.

— Верно, и ты известен своим вспыльчивым характером. Я принял решение спасти нас от войны. Деми может злиться, но у меня есть долг перед моим народом, и независимо от того, насколько она мне нравится или насколько сильно связь призывает меня защищать ее, Кровавая мафия на первом месте.

— Деми — Кровавая Мафия.

Морщась, я бросаюсь к двери. Прежде чем войти внутрь, я оглядываюсь через плечо.

— Она?

Этот вопрос приводит его в замешательство, но это вполне законно. Деми никогда не присягала на верность Кровавой Мафии. Возможно, она моя женщина и находится на пути к сближению с Кольтом и Грейсоном, но это не меняет фактов. Она не присягала на верность.

Я не настолько дурак, чтобы требовать от нее чего-то подобного. Я надеялся, что наши отношения и ее растущая любовь к некоторым из моих людей сделают это само собой разумеющимся, но ее ответные меры против меня сегодня вечером размыли границы.

Любой другой, кто находился бы в моем подчинении, был бы мертв.

Но не Деми, она никогда.

Она всегда исключение.

Слухи о случившемся дойдут до остальных вампиров. Неизвестно, насколько смелые действия они предпримут, чтобы попытаться меня проверить. Всегда найдется какой-нибудь амбициозный вампир, пытающийся захватить власть. Я провожу рукой по лицу, вхожу в вестибюль и бросаюсь на лестничную клетку.

Я добираюсь до своего этажа, вхожу в секретную дверь, открывая ее отпечатком большого пальца, и захожу в гардероб. Схватив ворох одежды, я кричу и срываю ее с вешалок.

— Блять! — Я кричу слишком громко, но не забочусь о том, насколько высок уровень шума и сколько вампиров меня слышат.

Чувствуя связь, я нахожу время, чтобы впитать эмоции, мелькающие со стороны Деми.

Ярость.

Решительность.

Печаль.

Меня смущает последнее.

Что она задумала?

Почему она такая грустная?

Какого черта она вот так у меня под кожей?

Потому что она тебе нравится, — шепчет мне в голову тихий голос.

Я останавливаюсь на этой мысли.

Затем, снова крича, я срываю с вешалок остатки одежды, разрушая гардеробную дорогих костюмов за раз.

Деми

Мы с Грейсоном сидим на качелях в парке и медленно покачиваемся взад и вперед в темноте. Я не вижу звезд, но огни города — это звезды своего рода, мерцающие разными оттенками белого, нежно-желтого, красного, зеленого и иногда синего.

— Ты хочешь поговорить об этом? — спрашивает Грейсон, слегка раскачиваясь.

Я вздыхаю и отталкиваюсь от земли, начиная качать ногами, чтобы качели поднялись. Любимое чувство невесомости охватывает меня по мере того, как я поднимаюсь выше.

— Не особенно, — признаюсь я, отряхивая волосы с лица, махнув вниз.

Он меняет положение, поворачиваясь ко мне. Грейсон отталкивается от земли и начинает раскачиваться вместе со мной, быстро догоняя мою скорость. Мы несколько раз пролетаем мимо друг друга, направляясь в противоположных направлениях, прежде чем я постанываю от негодования.

— Я не собиралась ее убивать. Я думала об этом, но на этот раз мне удалось взять себя в руки. Старейшины важны. Я знаю это. Ее убийство вызвало бы много проблем.

Грейсон крепко держится и почти лежит на спине, когда откидывается назад. Он делает несколько плавных движений, прежде чем сесть.

— Я понимаю, почему ты хочешь защитить себя в этой ситуации, Деми. Все так делают, даже Маттео. То, что он сделал по команде Айрис… ну, это был не самый умный ход. С одной стороны, формально он подчинялся приказам Айрис. С другой стороны, он разозлил тебя.

Я прижимаюсь щекой к руке, обхватившей цепь, и позволяю себе скользить по воздуху, постепенно замедляясь.

— Хочешь услышать худшую часть?

Кивнув, он волочит ногу по земле, чтобы замедлиться.

— Всегда.

— Я даже не злюсь, что он меня убил.

Это заставляет его брови приподняться.

— Не злишься?

Я качаю головой.

— Нет. Я злюсь, что он не поверил в меня.

Почему-то это слишком больно.

Когда я начала нуждаться в том, чтобы кто-то поверил в меня?

— Как бы там ни было, ничего уже не изменить. — Я убираю волосы с лица и спрыгиваю с качелей. — Это глупо.

Он ставит обе ноги на землю и встает, заставляя сиденье покачиваться.

— Деми.

— Грейсон, — передразниваю я его серьезный тон.

Прищурив глаза, он бросается на меня.

— Не используй на меня свой сарказм. Это не глупо.

Я смотрю через его плечо.

— Нет, мне не нужно, чтобы он в меня верил.

— Очевидно, необходимо.

Грейсон хватает меня за руки.

Я смотрю на него.

— Отпусти меня.

Он фыркает, но убирает руки.

— У вас с Маттео есть связь. Нравится вам это или нет, но твои чувства к нему меняются. Сегодня вечером он ясно дал понять, что не доверяет тебе. Это больно, независимо от того, есть ли связь.

— Я убивала его не раз, — говорю я, пожимая плечами. — Око за око, да?

Голубые глаза Грейсона слегка темнеют.

— Это первый раз, когда я злюсь на тебя, Деми, и это потому, что ты упряма. Сегодняшняя ситуация совершенно иная, чем тогда, когда ты его убила.

— Как это понимать? — спрашиваю я, скрещивая руки на груди.

— Что ж, он заслужил свою маленькую смерть. А ты не заслужила того, что он сделал.

Чертовски верно. Я резко выдыхаю.

— Ладно, я закончила устраивать себе вечеринку жалости. Маттео в немилости.

Грейсон тыкает мне в нос.

— Вот и ты.

Я шлепаю его по руке.

— Не шути надо мной.

Он тянется, чтобы сделать это снова. Я хватаю его за руку и поворачиваюсь, одновременно пиная его по ногам, эффектно переворачивая его. Приземлившись с глухим стуком, он громко рассмеялся.

— Эта версия Деми мне нравится гораздо больше.

Грейсон встает и смахивает щепки со своей рубашки.

— Ах, да?

Я двигаюсь так быстро, что думаю, что застану его врасплох, но он предвидит это и устремляется в противоположную сторону.

— Ты бежишь от меня? — Я смеюсь.

— Что ты сказала? Сюда, кис, кис, кис.

Со злой ухмылкой Грейсон отлетает еще дальше.

— Поймай меня, если сможешь, Охотница.

— Ты бросаешь мне вызов?

Небрежное движение плечами, которое он делает, наполнено дерзким высокомерием. Он думает, что сможет обогнать меня.

— Не плачь, когда я надеру твою вампирскую задницу.

— Сначала тебе придется угостить меня ужином, — говорит он с возмущенным раздражением, прежде чем исчезнуть из поля зрения.

Его последнее замечание вызвало у меня взрыв смеха. Я последовала за ним, готовая надрать ему задницу.

Грейсон

Деми ловит меня за считанные минуты, и когда она бросает меня на землю и садится сверху, я смотрю на улыбку на ее лице.

Вот почему я это сделал.

Ее улыбка так много значит для меня, и осознание того, что я заставил ее так сиять вскоре после драмы сегодняшнего вечера, заставляет мою грудь раздуваться от гордости.

Она сидит надо мной, тяжело дыша и ухмыляясь, как дурочка. Могу честно сказать, что я не прочь умереть вот так. Когда она встречается со мной взглядом, ее глаза сужаются.

— Я знаю, что ты делаешь.

— Ах, да? — Спрашиваю я, склонив голову набок.

Кивнув, она наклоняется вперед.

— Тебе повезло, что это сработало.

Затем она прижимается своими губами к моим и вздыхает, когда я провожу языком по краю ее губ.

Ее руки исследуют мое тело, сжимают мои руки и пробегают по моему животу, пока, наконец, она не потирает рукой мой член. Я ловлю ее нижнюю губу зубами, и она стонет.

— Знаешь, — говорю я, отрываясь от поцелуя. — У меня никогда не было секса в парке.

— Держу пари, что мы сможем это исправить. — Она перекидывает волосы через плечо и расстегивает мои штаны. — Но я думаю, что хочу, чтобы ты стоял позади меня.

Ей не нужно говорить мне дважды. Я стягиваю с себя штаны, когда она слезает с меня. Затем я помогаю ей раздеться и смотрю на ее задницу, пока она встает на четвереньки. Деми смеется.

— Что смешного, тигрица?

Я становлюсь на колени позади нее, просовывая палец внутрь нее.

Она задыхается от вторжения.

— А что, если кто-нибудь увидит?

Оглянувшись через плечо, ее глаза встречаются с моими.

Я ввожу палец внутрь и наружу, крепко удерживая ее бедра, и подмигиваю.

— Какая разница?

Она протестующе скулит, когда я вынимаю из нее палец, но я не заставляю ее долго ждать, вставляя свой член в ее мокрую киску.

— Да.

Она опускает голову на предплечья, предоставляя мне лучший доступ.

Шлепнув ее по заднице, я в полной мере воспользовался предложением и трахаю ее так, как надеюсь, ее еще никогда никто не трахал. Вхожу и выхожу из нее, кружу большим пальцем по ее клитору, сжимаю ее восхитительную грудь и прижимаю к себе, пока ее тело не начало дрожать.

— Дай мне руку.

Я сдвигаю брови, все еще входя и выходя из нее, и наклоняюсь вперед, чтобы подать ей руку. Она берет ее и прижимает мою ладонь к основанию своего горла, одобрительно мыча, когда я нежно сжимаю ее.

— Теперь трахни меня так, как ты этого хочешь.

Подняв ее, я сажусь на пятки и врезаюсь в нее бедрами, пока она сидит на мне. Она поднимает руки над головой и складывает их у меня на шее. Я держу одну руку у основания ее горла, в то время как другой играю с ее грудью, пощипывая и поглаживая эти красивые розовые соски.

— Блять. Да, — говорит она между вздохами.

Ее стенки сжимаются вокруг моей длины, а ее бедра слегка дергаются, когда она кончает, выпуская соки по всему моему члену.

Сняв ее с себя, я кладу ее на свою футболку и закидываю ее лодыжки себе на плечи, прежде чем врезаться в нее.

— Я еще не закончил с тобой, детка. Дай мне услышать, как ты кричишь.

Она стонет, когда я прижимаю большой палец к ее клитору и покачиваю бедрами в такт моим толчкам. Я использую свою сверхскорость и ускоряю темп, избивая ее киску своим членом и заставляя ее кричать.

Звук моего имени, срывающийся с ее губ, заставляет меня терять контроль, и мой член пульсирует от предстоящего освобождения. Одним мощным ударом я погружаюсь глубоко в нее и кричу.

Маттео лучше бы запланировать чертовски хорошие извинения, потому что я не хочу ее терять.