Сын моего сына

20

Ангелина

Сквозь сон я ощущаю тёплые, чуть небрежные поцелуи на шее и плечах. Они такие реальные, до невозможности. Это ведь не сон? Боже мой, как это приятно. Я начинаю медленно просыпаться, растягиваясь в кровати, чувствуя его рядом. Вдыхаю запах Тимура, этот аромат я бы ни с кем и никогда не перепутала.

— Доброе утро, Геля, — хрипловато шепчет он, прижимаясь ближе. Тихий нагло запускает руки под одеяло, обхватывая мою талию и прижимая к себе.

— Господи, Дане температуру нужно проверить! — хочу подняться, но мужчина не разрешает.

— Не дергайся, — отвечает Тимур с той же нежностью, прижимаясь щекой к моему виску. — И Даню проверял несколько раз, всё нормально. Температура спала, так что можешь не беспокоиться.

— Почему ты меня не разбудил?

— Ты спала так крепко, что я не хотел будить. Ты у меня такая красивая… Я еле дождался утра.

— Сколько времени? — взлетаю на кровати, пытаясь стряхнуть остатки сна.

— Еще очень рано, — отвечает Тимур, пытаясь снова утянуть меня под одеяло. — Я предлагаю тебе делать то, от чего ты вчера так сладенько стонала. А потом ещё чуть-чуть поспать.

— Погоди, погоди… — смеюсь, пытаясь увильнуть из его рук, но его руки ловко удерживают меня, не давая вырваться.

Как я могу остановить его? Тимур всё делает так уверенно, что мне остаётся только подчинятся ему. Он мягко, но настойчиво заставляет меня забыть обо всём, отключая разум одним своим прикосновением.

Он делает всё сам, и мне остаётся только подстроится к его ритму, расслабиться и попытаться получить удовольствие. Но как тут расслабиться, если я чувствую себя героиней порнофильма? Я ещё не до конца привыкла к такой близости, всё происходит слишком быстро, и эти новые эмоции сбивают меня с толку.

Его поцелуи становятся всё более требовательными, каждый его вздох и движение заставляют меня сильнее вжаться в него. Он шепчет мне на ухо, что не сможет насытиться, что вечером всё повторится, и завтра, и каждый день. Он говорит, что я вся его. Что я самая красивая, нежная, желанная… Это чувство, это удовольствие, наконец накрывает меня с головой. Как будто прыгаешь в холодную воду после жары — каждый сантиметр кожи становится остро чувствительным. Я не знаю, как выразить это словами, не знаю, можно ли это сравнить с чем-то ещё. Всё тело немеет от напряжения, а сердце колотится так, что кажется, ещё немного, и я не выдержу.

— Эй… — вдруг шепчет Тимур, мягко прижимая меня к себе и целуя в макушку. — Ты в порядке?

— Не уверена… — шепчу смущённо, понимая, что не знаю, что сказать.

Он смеётся тихо, целует меня в нос и нежно гладит по волосам.

— Прости, может, я слишком торопился. Просто ты слишком вкусная женщина.

— Торопился? — переспросила я шокировано.

— Конечно. И это было слишком мало, — подмигивает он, улыбаясь.

Мало? Да, мне кажется, что я в ближайшие несколько дней не смогу даже нормально сидеть, из-за появившейся крепатуры.

Я начинаю улыбаться вместе с ним, отчасти из-за его лёгкости, отчасти потому, что знаю: в его словах есть правда.

— Шутишь?

— Конечно нет, — отвечает Тимур, крепко обнимая меня. — Мы это исправим. Даже не сомневайся.

Мы ещё немного обнимаемся, и тишину вдруг разрывает голос Данечки из соседней комнаты.

— Мама! — слышу голос сына.

Наше утро подходит к концу, и я завернувшись в халат, поспешно убегаю к ребенку.

День начинает идти своим чередом, но между нами что-то изменилось — нас теперь притягивает друг к другу как магниты. Каждый взгляд, каждое прикосновение будто обжигают, и я чувствую, как внутри меня порхают те самые «бабочки».

После того как я переодеваю Даньку в домашнюю одежду и помогаю ему почистить зубы, мы с ним идем на кухню.

Пока я варю кофе и готовлю завтрак, сын смотрит «Ну, погоди!». Попутно слышу, как Тимур в гостиной разговаривает с кем-то на повышенных тонах. Хочу дождаться его, чтобы позавтракать вместе, но понимаю, что Даниил без меня есть тоже не станет. Поэтому ем завтрак вместе с ним.

Когда Тимур возвращается на кухню, по его лицу видно, что что-то произошло. Он игнорирует завтрак, залпом выпивает кофе и нервно смотрит на часы.

— Проблемы? — осторожно интересуюсь я.

— Да. Надо срочно в офис ехать. Кто-то сломал наши сервера. Нужно ехать и разбираться, — он делает паузу, подходит ко мне, целует в лоб и нежно гладит по волосам.

— У тебя же гастрит, может, хоть бутерброд?

— Разве что очень быстро, — бормочет он, продолжая сосредоточенно смотреть в телефон.

Я решаю не продолжать разговор, понимая, что он сейчас не в настроении. Быстро делаю ему бутерброд с маслом и соленой семгой. В это время Тимур подходит к Даниилу и ласково треплет рукой по светлой макушке.

— Ты как, мелкий? Лучше тебе? — склоняется он над ребенком.

— Лутсе, — кивает Даня и нанизывает на вилку кусочек сырника.

— Ну, и слава богу! Мамка твоя хоть переживать так сильно не будет, — вздыхает он.