Талисман любви

Глава 5

— Ты, конечно же, больше не пойдешь в приют.

Этот тихий приказ прозвучал как раз в тот момент, когда Аманда собралась проглотить кусочек вареного лосося. Ей тут же свело горло от гнева и обиды.

И вдруг произошло нечто неожиданное. Мышцы горла расслабились, и пища проскользнула легко, как подтаявшее масло. Вилка, уже начавшая дрожать в ее руке, больше не дрожала. И выражение лица, с которым Аманда повернулась в сторону мужа, удивило его не меньше, чем слугу, стоявшего у двери.

— Не понимаю почему, — холодно произнесла она. Подцепив кусочек рыбы и положив его в рот, она стала с невозмутимым видом жевать. И тут же слегка нахмурилась: — Тебе не кажется, что повар переусердствовал с приправами? На мой вкус, здесь слишком много эстрагона.

Дэвид оторопел. Аманда только что сделала нечто неслыханное. Она посмела ему перечить, а потом просто-напросто проигнорировала его.

— Послушай-ка, — прорычал он, скомкав салфетку в руке. — Ты не…

— Мне кажется, твоя мама основала этот приют, не так ли, Дэвид? — Аманда даже не стала дожидаться подтверждения своих слов. Они оба знали, что это и так всем хорошо известно. — Боже мой, почему тебя беспокоит то, что я пытаюсь продолжить важное дело твоей матери? Ты, конечно же, не считаешь, что твоя мать сделала ошибку?

Его затрясло от злости:

— То, что делала моя мать, не имеет к нам никакого отношения!

Аманда выгнула бровь:

— Хорошо, что она уже не может слышать этого, Дэвид. Такие слова причинили бы ей страдания. Твоя мама любила меня, помнишь?

У Дэвида вытянулось лицо. Глаза сузились. Он украдкой окинул взглядом комнату, будто желая убедиться, что его никто не подслушал.

— Меня она любила больше, — сказал он, проклиная себя за детскую писклявость в голосе. — И она воспитала меня так, чтобы я был мужчиной в семье. Помнишь? Отец умер, когда мне было десять лет. Всегда решения в этом доме принимал я, и у меня нет намерения что-то менять.

Аманда лишь скользнула по нему взглядом. Что-то изменилось в ней. Ей теперь не было нужды подлизываться или съеживаться в надежде ослабить удары его кулаков. По правде говоря, у нее даже не было уверенности, что она станет это делать. Может быть, нынешняя схватка окажется их последней. По крайней мере ее страданиям придет конец.

— Ты извинишь меня? — сказала она и отодвинула стул, не дожидаясь его позволения. — Я, кажется, сыта.

Она поднялась, бросила салфетку возле тарелки и послала ему спокойную улыбку. Потом, отряхнув подол своего розового шифонового платья, направилась к выходу.

Дэвид с открытым ртом и остекленевшими от ярости глазами смотрел на свою жену, которая розовым облаком выплыла из столовой.

— Сэр, не желаете ли десерт?

— Черт, нет! — выпалил он и вскочил со стула, не замечая, что тот опрокинулся к стене и поцарапал краску. — Убери со стола и убирайся с глаз долой! Ты меня слышал?

— Да, сэр, — кивнул слуга. — Мигом, сэр.

Дэвид направился вслед за Амандой с одной лишь мыслью — восстановить свою власть.

Находясь в их общей комнате, Аманда слышала, как он поднимается по лестнице. Но желание спрятаться не возникло. Она глубоко вздохнула, готовясь к схватке, повернулась лицом в сторону двери как раз в тот момент, когда та с шумом распахнулась.

— Ты никогда впредь не будешь выходить из-за стола таким вот образом. Ты меня слышишь?

От гнева лицо Дэвида покрылось красными пятнами. Он дрожал от злости на женщину, стоящую перед ним с вызывающим выражением лица. Он поднял руку и размахнулся.

Резкий удар пришелся по скуле, и Аманда пошатнулась. Она отлетела назад, на кровать, и, упав на локти, перекатилась подальше от мужа, прежде чем он успел нанести второй удар. Схватив с ночного столика фонарик и зажав в руке, она выставила его перед собой как оружие.

— Дэвид!

Он уже собирался подкрепить удар следующим, когда ее выкрик застал его врасплох. Фонарь в ее руке и поза, в которой она застыла, поразил его. Удивление заглушило гнев. Весь привычный уклад его жизни разваливался на глазах, делая самого его слабым и беспомощным.

— Положи это, — приказал Дэвид. Поразмыслив, он попытался овладеть инициативой и сделать вид, что дарует ей пощаду. — Думаю, ты достаточно наказана… по крайней мере на сегодня довольно.

Ее безукоризненная прическа растрепалась, легкая синева уже проступила на щеке, но Дэвид видел только ее распущенные каштановые локоны, падающие на лоб, и думал, что они придают ей сексуальность. Ее непокорность была поразительной, интригующей… и странной, но она лишь распалила в нем желание. Он направился к ней.

Аманда знала это выражение его лица. Волна тошноты накатила на нее, когда она отвела руку с фонарем назад, замахнувшись, как дубиной. Она больше не станет его терпеть.

— Ты в последний раз дотронулся до меня, — прошептала она. — Если ты еще раз захочешь попробовать, то уж тогда лучше доводи дело до конца. Потому что, если я останусь живой, я убью тебя.

Дэвид замер. У него даже отвисла челюсть. Вряд ли бы он поразился больше, если бы она пнула его ногой в живот. Мэйбл держалась неподалеку от двери в хозяйскую спальню, прижав пальцы к губам и бросая яростные предостерегающие взгляды на Маркуса, который вместе с ней поднялся по лестнице, когда начались крики, и молча стоял рядом. В этот момент ситуацией владела Аманда, и не в ее интересах было, чтобы они сейчас появились.

— Ты не понимаешь, что говоришь, — произнес Дэвид. И, снова обретя самоуверенность, добавил: — И ты так всерьез не думаешь. Ты не можешь угрожать…

— Предупреждаю тебя, Дэвид, — сказала Аманда, перебивая его и не желая выслушивать очередную угрозу. — Ты больше не дотронешься до меня. Ни в ненависти. Ни в гневе. Ни в любви.

Комната расплылась как в тумане. Дэвид попытался сосредоточиться на ярости, сконцентрироваться на мысли о вызывающем неповиновении жены, но толку не было. Он растерялся в самом разгаре столь неожиданной войны и не смог придумать ничего лучшего, как вступить в препирательства.

— Ты не можешь указывать, что мне делать. И не можешь отказать мне в супружеских правах. Ты моя жена.

— Я хочу развода, но меня устроит, если ты просто оставишь меня в покое.

Спокойствие, с которым она произнесла эти слова, взбесило его. В ярости он швырнул подушку через всю комнату и увидел, что жена даже бровью не повела.

— Поттеры не разводятся, — сказал он и сделал шаг к Аманде. — Ты никогда не заставишь меня поверить, что сама это придумала. Ты уже подыскала мне замену, не так ли?

Она засмеялась леденящим, горьким смехом:

— На земле нет мужчины, который был бы мне нужен. Ты научил меня бояться и не верить всему мужскому роду, Дэвид. Ты уничтожил всякую возможность для меня быть счастливой. Но я не позволю тебе уничтожить то, что осталось в моей жизни. Я уже сказала тебе и повторяю еще раз. Лучше убей меня сейчас или убирайся к черту из этой комнаты. Я больше не стану с тобой спать.

Он засмеялся:

— Тебе не удастся не впустить меня. Замок сломан.

— Здесь есть другие комнаты с другими дверьми и другими замками.

— Их может постигнуть та же участь, что и эту. — Дэвиду никак не хотелось уступать.

— Только дотронься до меня, и я все расскажу. Убьешь меня, и все, кто служит в этом доме, заговорят. Они не станут рисковать своей жизнью, выгораживая тебя.

Он побледнел. Угроза разоблачения сделала свое дело.

— Ты пожалеешь, — прошептал он, нацелив указательный палец ей в лицо.

— Я уже жалею, с того самого дня как произнесла «согласна».

По тишине, которая последовала за этой репликой, Мэйбл поняла, что сейчас Дэвид либо что-то сделает в ответ на насмешку Аманды, либо покинет дом. И какой бы ни был исход, она не собиралась ставить хозяина в известность, что они с Маркусом слышали каждое слово перебранки. Она резко махнула рукой шоферу и скрылась в соседней комнате.

Маркус спустился на нижний этаж и постарался забыть, что женщина, которую его наняли охранять, секунду назад находилась в смертельной опасности, а он молча стоял и не пришел ей на помощь. Чувство вины переполняло его. Уже не в первый раз он пожалел, что покинул свой прекрасный остров Самоа.

Но от Самоа его отделяла целая вечность. В НХЛ он привык к комфорту. И когда повредил колено, потеря роскоши воспринималась как невыносимая. Предложение Поттера показалось тогда манной небесной, а на деле обернулось приглашением в ад.

Воздух наполнился проклятиями Дэвида, вышедшего из комнаты. Аманда, не выпуская из рук фонаря, прислушиваясь к его шагам, удаляющимся вниз по лестнице, потом услышала стук двери и несколько минут спустя шум отъезжающего автомобиля.

— О Боже, — прошептала она и упала на колени. Она не знала, откуда в ней взялись силы противостоять мужу. Но она не питала иллюзий относительно этой временной передышки. Для собственной безопасности ей прежде всего надо выбраться из этой комнаты. Позже, когда к ней вернется способность рассуждать, она найдет способ вырваться из этой жизни навсегда.

— Мисси, с вами все в порядке?

Голос Мэйбл был слабым и дрожащим. Аманда подняла глаза на экономку.

— У меня все нормально, — ответила Аманда.

— Я так беспокоилась за вас, — сказала Мэйбл. — Не могу поверить, что вы решились пойти ему наперекор. Я хотела помочь, но не знала, что мне делать.

Аманда попыталась улыбнуться, но боль в щеке была слишком сильной. Руки Аманды легли на плечи Мэйбл.

— Ты хочешь помочь? Тогда нужно быстро перенести все мои вещи в маленькую спальню, которая находится дальше по коридору. — Аманда снова поморщилась. Ей было больно даже говорить, — И еще мне нужно немного льда для лица.

Мэйбл поспешила к домашнему телефону распорядиться, чтобы принесли лед. Повесив трубку, она, в волнении заламывая руки, произнесла:

— Но, мисси, что, если…

— Пожалуйста. Перенеси мои вещи прямо сейчас! — велела Аманда. — Больше я не буду спать в одной постели с этим человеком.

Мэйбл вздохнула и вызвала подмогу. Менее чем через полчаса вся одежда, личные вещи, косметика и предметы туалета хозяйки были перенесены в гостевую, расположенную через три комнаты от спальни.

И все это время Аманда держала в памяти, что ей нужно не забыть еще одну вещь. Она вытащила Дримкетчер из-за спинки кровати, засунула его под наволочку и вышла из комнаты, прижав подушку к груди.

— Я забираю свою подушку, — сказала она слугам, войдя в свою новую спальню и усевшись в кресло. — Можете заменить ее какой-нибудь другой из этой комнаты.

Служанка сделала, как ей было велено, и ни она, ни Мэйбл не знали, что Аманда, покинув спальню мужа, взяла с собой надежду.

Откуда-то из города донеслись звуки сирены, пронзительным визгом призывающей посторониться всех, кто находился на пути полицейской машины, ведущей погоню.

А потом часы в холле пробили три.

«Три утра. Удастся ли мне когда-нибудь заснуть?»

Аманда перевернулась на постели и, уставилась в потолок, затаив дыхание и прислушиваясь в ожидании страшных звуков. И когда они последовали, вместе с ними накатился ужас.

Дэвид вернулся домой! Входная дверь захлопнулась с резким стуком. Мгновение Аманда ничего не слышала и подумала, что муж, вероятно, тоже прислушивается.

А потом он начал подниматься по лестнице. Аманда закусила руку, чтобы удержаться от стона.

«Боже, дай мне силы!»

Где-то в дальнем конце коридора шаги затихли, и Аманда поняла, что сейчас Дэвид переваривает тот факт, что в их спальне многого не хватает, в том числе и жены.

Потом он направился вдоль коридора от двери к двери, проверяя все комнаты. Каждый раз, когда дверь открывалась, мгновение спустя она закрывалась со стуком, сопровождаемым проклятиями Дэвида.

Вот он дошел до ее спальни. Аманда села на кровати, поджав под себя ноги. Возможно, потребуется быть готовой к схватке. Ручка повернулась. Аманда слышала, как муж налег на дверь всем своим весом, и снова раздалось знакомое проклятие, когда та не поддалась.

— Аманда, дорогуша, впусти меня. Я обещаю, что все изменится. Мы можем прийти к согласию. Все уладится, вот увидишь, — пробормотал Дэвид. Она затаила дыхание.

— Пожалуйста, дорогая. Это глупо. Не можешь же ты провести всю жизнь за закрытой дверью.

«Нет, могу», — подумала Аманда.

Она закусила губу и посмотрела на ручку, которая несколько раз дернулась, на дверь, которая в любой момент могла быть выбита, и тогда придется столкнуться один на один со смертоносным гневом Дэвида.

Дэвид прислушивался, ожидая ответа. Когда его не последовало, в нем начала разрастаться ярость. Как она посмела так поступить? Унизить его в присутствии слуг в его собственном доме? А что, черт возьми, напишут в газетах, если хоть малая толика всего этого выйдет наружу?

Аманда тихо выбралась из постели. Если ей предстоит схватка, то нельзя принимать ее лежа пластом.

— Аманда! Сейчас же открой! — приказал Дэвид и заколотил в дверь кулаком.

— Сэр! Вам требуется моя помощь?

Дэвид отпрянул в испуге, не разжимая кулак. Массивная фигура шофера виднелась громадной тенью в конце коридора.

— Нет, — пробормотал Дэвид. — У нас просто небольшая супружеская размолвка. Знаешь, как это бывает. Иди в свою комнату. Если ты мне понадобишься, я позвоню.

— Да, сэр, — сказал Маркус, но не сдвинулся с места.

Дэвид забеспокоился. Это было соревнование, кто кого переждет, и шофер победил.

Дэвид прошествовал назад по коридору, вошел в спальню и попытался захлопнуть дверь. Но та отскочила, стукнувшись о стену, и стала раскачиваться.

— Чтобы завтра же починили! — выкрикнул Дэвид.

— Да, сэр, — сказал Маркус и удалился.

Аманда попятилась. Когда ноги уперлись в кровать, она с облегчением опустилась на край матраса. Только после того как комната перестала плыть перед глазами, Аманда осознала, что прижимает к груди Дримкетчер, загораживаясь им как щитом.

— О Бог мой, — прошептала она и прислонилась лбом к задней стороне рамки, наслаждаясь грубостью дерева, как осязаемым доказательством того, что она все еще жива.

Она переместилась на середину кровати, не выпуская из рук Дримкетчер. Кончик кожаного шнура пощекотал щеку, когда Аманда положила его рядом с собой. Она протянула в темноте руку, провела пальцами по поверхности когтя и крошечной бусине медальона и жалобно застонала.

Слезы текли по ее щекам, и она глотала их, отгоняя от себя мысли о том ужасе, который испытала.

— Я так устала бояться. Я так чертовски устала бояться.

Но рядом никого не было, кто мог бы услышать ее жалобу, и вскоре она закрыла глаза, моля, чтобы сон пришел к ней.

И он пришел.

Аманда затаила дыхание, глядя во сне, как он идет к ней от света. На этот раз она ждала этого.

«Ты пришел», — подумала она и почувствовала, как прогнулась кровать, когда он занял место рядом с ней.

Она вздохнула во сне и подвинулась, чтобы ему было удобно. Он прижал ее голову к своей груди. Ощущение его тяжести было столь желанным! Оно означало, что Аманда теперь не одна. Она почувствовала его дыхание на своей щеке, прикосновение его волос к своей шее, а потом руки, которые крепко прижали ее к его неистово бьющемуся сердцу.

«Моя Аманда».

Даже во сне ее сердце вздрогнуло. В первый раз она услышала его голос. Она снова вздохнула и беспокойно заворочалась.

«Отдохни, моя Аманда, отдохни. Не бойся. Я всегда с тобой».

Как и прежде, ее объял покой. Она спала.

Ее разбудил громкий стук. Солнечный свет бил прямо в глаза, и на этот раз не было никаких сомнений, что это не дятлы. Очевидно, Маркус выполнял приказание. Пришли плотники и сейчас чинили дверь.

Аманда зевнула и потянулась. Ее локоть ткнулся в Дримкетчер. Она улыбнулась своим потаенным воспоминаниям и перевернулась, пряча его за плетеной спинкой кровати. Она поднялась и не спеша направилась в ванную. Эта комната не была такой роскошной, как та ванная, которая примыкала к хозяйской спальне, — здесь была только душевая кабинка. Но для Аманды это было само спокойствие и уединение. Рай.

Полчаса спустя, одетая по-домашнему, в голубые слаксы и хлопчатобумажную футболку в тон, она отправилась вниз и столкнулась на лестнице с Дэвидом, шедшим наверх. Легкое подрагивание мускула на ее скуле было единственным свидетельством беспокойства. Она без тени смущения встретила упорный взгляд мужа и послала ему небрежную улыбку.

— Доброе утро, Дэвид. Ты оставил мне хоть немножечко кофе?

Он сверлил ее взглядом, не находя слов. Он был очень зол и не переставал обдумывать планы мести.

— Не важно, — сказала Аманда, сбегая вниз через две ступеньки. — Я могу попить и чай. До скорой встречи.

Звук ее шагов заглушил стук молотков, доносящийся сверху.

— Пропади все пропадом, — пробормотал Дэвид, направляясь в свою комнату. — Она заплатит за это. Дорого заплатит.

Аманда намеренно тянула время за завтраком, надеясь, что муж наконец-то соизволит уйти, и тогда она сможет подняться наверх и, пребывая в относительной безопасности, решить, как ей быть дальше.

Прошлой ночью, ожидая возвращения Дэвида, она подсчитала свой тайный запас и с радостью обнаружила, что у нее около семисот долларов. Ничтожная сумма, принимая во внимания миллионы Поттеров и то, сколько бы времени ей понадобилось, чтобы скопить такую же. Но все же этого было достаточно, чтобы выбраться отсюда.

Дважды за завтраком она почти готова была отказаться от своего плана, даже не приступив к его осуществлению. Этот план глубоко засел в ее мозгу. Но она до безумия боялась решиться на него во второй раз. Ее все еще мучили кошмары, оттого что муж сделал с ней, когда она убежала в первый раз, и оттого что он угрожал с нею сделать, если она снова это попробует. Если она убежит и он найдет ее, то следующим ее приютом будет не особняк Поттеров, а психиатрическая клиника.

Несмотря на всю браваду и дерзость, в этом заключалась главная проблема Аманды. У ее мужа было слишком много чиновников на содержании, и он мог сделать все, что ему заблагорассудится. Может быть, он и не смог бы ее убить и при этом выйти сухим из воды, но продержать ее под замком всю оставшуюся жизнь было вполне в его власти. И она не знала, что хуже: жить бок о бок с одним маньяком или провести остаток жизни в приюте, где таковых будет полным-полно.

Служанка вошла, чтобы убрать со стола. Аманда улыбнулась ей:

— Когда закончишь, не могла бы ты сказать Маркусу, что я хочу уехать на пару часов сегодня утром?

Девушка кивнула и поспешно вышла из комнаты со стопкой посуды в руках. Аманда нахмурилась, наблюдая за ее странным поведением, и пожала плечами. Нельзя винить слуг за то, что они взбудоражены. Учитывая поступки Дэвида, было чудо, что ему удалось сохранить хоть какую-то прислугу.

Она вышла в холл, ожидая, когда Маркус подаст машину, и думая, что утро проходит лучше, чем она ожидала. И вот, когда она поднялась наверх взять жакет, она совершила свою первую ошибку.

Плотников уже не было, беспорядок устранен и, судя по виду новой двери в хозяйскую спальню, все было опять в полном порядке. Аманда прошмыгнула мимо открытой двери, убеждая себя, что ее волнение объясняется просто сдавшими нервами,

Какая-то из служанок убралась в ее комнате, постель была застелена, свежее полотенце висело на перекладине в ванной. Аманда открыла шкаф и принялась искать жакет, когда вдруг услышала какой-то звук.

Она отступила озираясь, но ничего не заметила. И только переведя взгляд в сторону двери, поняла, что та заперта;

Это было странно. Она помнила, что оставила ее открытой. Окна в доме открывали очень редко, так что дверь не могла захлопнуться от сквозняка. Но загадка быстро разрешилась, когда Аманда попыталась отпереть дверь. Та не поддалась.

Она охнула.

— Аманда. Мне очень жаль, что до этого дошло.

Голос Дэвида был приглушен. Аманда представила себе, как он говорит это, пригнувшись, чтобы его не могли услышать слуги.

— Я вынужден уехать на ближайшие пять дней и должен быть уверен, что ты будешь здесь, когда я вернусь. Мы можем решить все наши проблемы. Я в этом уверен. Но ты должна дать мне шанс, а ты не сможешь этого сделать, если уйдешь… ведь так?

Ее глаза сузились. Ненависть к человеку, стоящему по ту сторону двери, захлестнула ее с новой силой. Но, несмотря на все свое желание излить ярость, она знала, что кое-что другое подействует вернее.

Она повнимательнее пригляделась к двери. Понятно, что плотники установили новый замок. Тот замок, на который она запиралась от мужа прошлой ночью, был на своем месте. Только сейчас она догадалась, что плотники потрудились не над одной дверью.

— Не волнуйся, дорогая, — сказал Дэвид. — О тебе будут справляться ежечасно. Ты не будешь ни в чем нуждаться, уверяю тебя. — Он умолк, ожидая ее реакции.

Аманда протянула руку и щелкнула задвижкой со своей стороны, которая встала на место с громким металлическим лязгом. Последнее слово осталось за ней.

Дэвид яростно хлопнул ладонью по стене и тут увидел свою экономку и шофера, приближающихся к нему по коридору.

— Как раз вовремя, — сказал он.

— Вы за мной посылали, сэр? — спросил Маркус.

Дэвид кивнул и указал на дверь:

— Миссис Поттер, по-видимому, проболеет ближайшие пять дней. Пока я не вернусь, никто, слышите, никто, кроме тебя и Мэйбл, не должен выпускать ее или входить внутрь. Я понятно выразился?

Маркус не отвечал. Дэвид угрожающе взглянул на него.

Мэйбл вздохнула. Это выходило за рамки ее обязанностей. Она не смогла удержаться от возражений:

— Ох, сэр. А что, если случится пожар? Что, если она действительно заболеет? Вы же не можете запереть ее, как собаку. Пожалуйста…

— Как поживает твой больной внук, Мэйбл? Я слышал, он собирается в третий раз лечь в клинику Шринера в Луизиане. Это правда?

Мэйбл крепко сцепила руки и уставилась в пол. Никогда и ни к кому она не испытывала такой ненависти и страха, как сейчас к своему хозяину.

— Да, сэр. Это так, — пробормотала она.

— Ну так вот, — сказал Дэвид и потрепал ее по плечу. — Я, безусловно, надеюсь, что не случится ничего непредвиденного, что отложило бы запланированную операцию. Ты поняла?

Пальцы Дэвида сдавили шею экономки возле затылка.

Мэйбл извлекла из кармана платок и громко высморкалась. Она даже не знала, к кому больше испытывала злость — к Дэвиду Поттеру за его угрозы или к себе за то, что опять отступила перед ним.

— Ну а теперь иди по своим делам, — сказал он. — Ты можешь навестить мою жену попозже, когда я уйду.

Мэйбл опустила голову и поспешила удалиться.

Довольный тем, что успешно расправился с одной, он обратил свое внимание на другого. Маркус Хэвсьют был слишком огромен, чтобы сдавливать ему шею, и Дэвид был не вполне уверен в том, что денег, которые он платит ему, хватает на обеспечение его полной преданности. На взгляд Дэвида, Хэвсьют был безупречным телохранителем, но с одним недостатком: обладал слишком сильным характером и собственными представлениями о том, что хорошо, а что плохо.

— Ты будешь каждый час справляться у нее, не нужно ли ей чего.

Темные глаза Маркуса казались бездонными. Дэвид пристально вгляделся в них, пытаясь разгадать, о чем думает его шофер. Но не смог. Стоический островитянин хранил молчание и слушал, сложив руки на широкой груди, ожидая, что еще скажет хозяин.

— Когда я вернусь в конце недели, я хочу, чтобы она ждала меня здесь. Я понятно выразился?

Маркус неторопливо кивнул. Дэвид с облегчением вздохнул.

— Хорошо. Я и думать не хочу, что кто-то может ослушаться моих приказов. — Он многозначительно взглянул на Маркуса. — Кое-кто может пострадать.

— Нет, сэр. Пока я здесь, нет, — сказал Маркус. Его тихий голос резанул по нервам Дэвида. — Вы наняли меня защищать вашу жену. Этим я и собираюсь заниматься. Пока я в этом доме, никто не причинит вреда миссис Поттер.

Дэвид кивнул, улыбнулся и направился к своей комнате, чтобы собрать кое-какие вещи, когда вдруг что-то сказанное Маркусом заставило его остановиться. Он обернулся. Маркус стоял у двери на страже, как и велел ему хозяин.

Дэвид пожал плечами и вошел в комнату. И только когда он закрыл дверь и начал собираться, до него окончательно дошел смысл слов Маркуса. Тот не просто повторил приказы Дэвида. Он сделал ему предостережение.

— Черт бы его побрал, — пробормотал Поттер, засовывая свежевыглаженные рубашки в сумку и бросив все остальное поверх них.

Он посмотрел на беспорядочно лежащие вещи и подумал, что в дорогу его всегда собирала Аманда. И теперь, в первый, но не в последний раз, Дэвид пожалел о том, что натворил. Но он был слишком упрям и непреклонен, чтобы признать свою ошибку. Поттеры слишком богаты, чтобы быть не правыми.

В своей комнате Аманда, прислонившись лбом к двери, слушала, как Дэвид отдает приказания. Слезы тихо текли по ее щекам — она опять была поставлена перед фактом, что ей придется отложить свой план. Образно выражаясь, снова оказалась под каблуком у Дэвида Поттера.

Тишина комнаты манила ее.

Во всем этом должна быть и приятная сторона.

Она вдруг поняла, что с отъездом Дэвида на целых пять дней у нее будет уйма времени, чтобы отдохнуть и поспать.

Мысль о мужчине, приходящем к ней во сне, принесла ей боль от ощущения пустоты. И тот факт, что она готова была поверить в его существование, сказал ей больше того, что она готова была осознать.

— Если я не буду проявлять осторожность, Дэвид сделает меня такой же умалишенной, как он сам, — прошептала она. — Я не могу жить мечтами о человеке, которого не существует. Я должна сама найти выход из этой ситуации.

Но результаты размышлений были слишком удручающими. Аманда вдруг осознала, что раздевается и забирается в постель. Возможно, в этом и заключается ее ответ. Возможно, когда она станет такой же ненормальной, как Дэвид, она найдет выход из этого ада.

Она вытащила подушку из-под покрывала и, взбив ее, подложила под щеку. Вспомнив, что Дримкетчер надежно упрятан за спинкой кровати Аманда закрыла глаза.

«Я должна победить Дэвида», — подумала она и погрузилась в сон.