Тариинские хроники

Тариинские хроники ч 36

В театр мы уже не успели.

Вернулись домой и Джонатан с самым серьезным видом взял со столика в гостиной мою книжку легенд.

— С тебя ужин, с меня сказки, — сказал он, удобно устраиваясь на диване. — Ты серьезно будешь читать? — Почему бы и да? — он приподнял брови, — Ты давай, не болтай. Ужин сам себя не приготовит. — Вредина, — притворно вздохнула я. — На том и стоим, — ухмыльнулся друг.

И он начал читать:

*************************

Легенда о золотом змее, крадущем сны.

Давным-давно, когда мир Рагандар был юн, его народ был един, а на небесах правили другие боги, жила-была около вод Восточного моря прекрасная дева Эсфирь. Волосы её были темны, словно ночь, а глаза огромны и прекрасны, словно у буйволицы. (В этом месте Джонатан некультурно заржал, да так, что я кинула в него перцем, который начала резать)

Пришел срок ей выходить замуж, но гордая Эсфирь не желала связывать свою жизнь с кем-то, не хотела становится у очага, не хотела рожать и воспитывать детей. Хотела танцевать, изгибаясь, словно юная лоза, что бы любовались ей многие, но не досталась она никому. Ушла она из родительского дома, стала вышивать тонким шелком платки, продавать их и жить этим.

Однажды ночью в сны Эсфирь явилась тень, длинная и тонкая. Стала тень кружить подле девушки, звать её голосом сладким, словно мёд, мягким, словно бархат: "Будь со мной, о прекрасная, отогрей моё сердце".(В этом месте я чуть не отхватила себе ножом пол пальца, и слушала дальше уже отвернувшись от стола и заращивая рану.)

Сначала девушка испугалась тени, но затем Золотой змей, что явился к Эсфирь тенью, соблазнил её разум своими сладкими словами о своём богатстве, дворцах и воздушных садах. Три луны приходил змей к Эсфирь, крепла тень змея, слабел дух девушки. А на четвертую луну предложил ей змей стать его навеки, и она согласилась, не задумываясь.

Наутро нашли Эсфирь мертвой, и лишь вышитый на платке золотой крылатый Змей поведал убитым горем родным об участи девушки.

*************************

— Что-то сказочка не задалась, — друг захлопнул книгу и поскрёб в затылке. — Он же похитил её душу, понимаешь? — я села подле него, прямо на пол, глядя снизу вверх и заглядывая в глаза, — Джонатан, я часто думаю, что вот это всё — дракон, превращающийся в человека, другой мир, который мне снится, всё это — плод моей больной фантазии. Или морок, навеянный проклятым озером. Мне кажется, что я схожу с ума. Но вот эта легенда, у меня чувство, что подобное было когда-то со мной. — Для морока слишком сложно. Твоё ментальное здоровье, — он положил руки мне на виски, — почти в норме. — Эй! — Только зачем вот этим тварям — драконам, или кто они там, девушки из иных миров? — Это как то связано с проклятием их Богини, — виски резко заломило, — их Богини за их гордость и надменность. Резко затошнило и потемнело в глазах. Хорошо, что я уже сидела на полу. Дальше падать было некуда.

Джонатан подхватил меня, кубарем скатившись с дивана.

— Тихо, тихо. Вот же, несчастье моё. Блок стоит, и мощный. При том поставленный на дух, а не на телесную оболочку. Не, не осилю, — Встал сам, и помог мне лечь на диван, — знаешь, следующий раз, когда буду заключать с тобой сделку, буду внимательнее прописывать условия. — Что ты имеешь ввиду? — Я то думал ты будешь готовить, как минимум, завтраки. Но не думал, что мне придется готовить всё остальное и водиться с тобой. Пожалуй, скоро выставлю тебе за это счёт. — В каком смысле? — Увидишь. — Я смотрю, это стало твоим любимым словом. — Ага.

Озадачил и ушел. Вот же, зараза.

Мне стало лучше довольно быстро, буквально минут за десять. Пришла, посмотрела, как Джонатан кромсает овощи огромными кубиками, отобрала недорезаный салат, подумала и отправила парня заниматься мясом. Всё правильно — салат женское дело, мясо готовить — мужское.

Кот тёрся под ногами, прося свою долю. Споткнулась на нём и чуть не упала, но вовремя восстановила равновесие.

— Я смотрю, ты сегодня сама грация. — Я всегда образчик грациозности и аккуратности, — улыбнулась улыбкой доброй акулы, — пора бы привыкнуть. Ты бы лучше нежить свою с Барсиком познакомил. А то сами познакомятся, неизвестно чем это кончится. Как второй раз кота воскресить, я не в курсе. — Хм. Об этом я не подумал.

Остаток вечера прошел мирно. После ужина я ушла делать амулет связи по некромантски, Джонатан унес пуму знакомится с Барсиком.

Когда через час я вернулась, то застала почти мирную картинку — котенок пумы лежал подле ног Джонатана, Барсик сидел на окне, демонстративно повернувшись спиной и вылизываясь. — Ну как? — Пошипели сначала друг на друга. Потом я кинул в одного успокоительное заклинание, а второй приказал не шипеть. Плохо то, что я, в отличии от тебя, не чувствую от неё "ответ". — Связь формируется постепенно. Хоть ты и не некромант, со временем ты научишься её слышать. — Ого, здорово. Этого я не знал. — Я спать. Доброй ночи. — Тебя покараулить? На секунду я замялась, вопреки здравому смыслу очень хотелось ответить "да", но это не лезло ни в какие рамки. Задавив это желание в зародыше, я сказала — Нет, спасибо. Не думаю, что в этом есть смысл. Я сама на себя наложу заклятие исцеляющего сна. — Ну, как знаешь.

**************************

Я шла по заснеженному полю, когда увидела впереди знакомую фигуру. Сердце замерло, а потом ускорило свой бег. — Лука! Лука! — я побежала за ним. Он шёл, не оборачиваясь, и как-то странно покачиваясь. Когда мне оставалось до него не больше сотни шагов, Лука упал на колени, закашлял надрывно, харкая кровью. Я рванула в его сторону с удвоенным усердием, но, внезапно, начала отдаляться от него, а не приближаться. Всё дальше, дальше и дальше.

************************

Проснулась в ужасе. Полежала, пытаясь отдышаться, словно и вправду бежала. Затем повернулась на другой бок и провалилась в сон — липкий и безсвязный.

Проснулась рано, но с чувством, что таскала тяжёлые камни.

Пошла готовить завтрак. О Богиня, я так у плиты скоро поселюсь. И чего Джонатану в столовой не завтракается? Но уговор есть уговор. — Опять дракон снился? От неожиданности я чуть не выронила из рук сковородку. — Нет, Лука. — Что-то плохое? — Да. — Какие планы на сегодня? — сменил тему друг. — В Академию. Потом к мастеру инфобраслетов. Потом создам таки вестника. — Я вызову такси. Поедем вместе. — Хорошо.

После занятий в академии я отправилась выяснять, что теперь делать с инфобраслетом. На моё счастье, мастер, занимающися выдачей и ремонтов инфобраслетов, был не тот же, что прошлый раз. Выслушав меня, н позвонил Мейле.

Упс… А что из того, что было, она помнит?

Госпожа Кегелапан явилась собственной персоной полчаса спустя. Долго хмурилась, терла лоб. Выслушала мою версию. — Да, я, кажется припоминаю, что вчера была у вас. И покореженый защитный браслет у меня в кармане. Но либо я вчера перебрала, либо у меня есть пара вопросов к твоему братцу. На душе стало нехорошо.

По итогу, после заполнения кучи бумажек, и переговоров мастера с Мейлой я получила новенький браслет последней модели. Его замену оплачивало государство, потому что именно во время учебной практики для госслужбы пострадал мой прошлый браслет.

Выйдя на улицу я первым делом позвонила Джонатану и предупредила, что к нему скоро явиться законница с вопросами. Тот в ответ лишь хмыкнул, пообещав, что справится. Ох, не нравиться мне это всё, он ведь с огнем играется. Пока была в центре, зашла в несколько магазинов, надеясь купить что-нибудь из готового платья, что бы пойти на свадьбу Амиры и Станиса.

Ничего подходящего не было — большинство платьев были мне коротковаты, и не "садились" по фигуре, как надо.

В пятой лавке, осмотрев меня и потерев подбородок, продавец — юркая женщина лет пятидясти, нырнула куда-то за висящие вдоль стены наряды и вытащила серо-голубое платье из струящегося шелка. Простое, без всяких узоров. Только расклешеная юбка в пол и довольно глубокое декольте. Платье село ровно по фигуре. — Смотри-ка, как тебя ждало. Скидку сделаю, пятьдесят процентов. Два года висит — всем длинное. Хотела отдать перешить, но руки всё не доходят. Берешь? — Беру, — глупо было отказываться от такого предложения.

Зашла ещё в лавку "Сладости и кофе", купить конфет, печенья и пряников. В результате купила ещё песочный порог с карамелью и яблоками — Джонатан жуткий сладкоежка и мне захотелось его порадовать.

Доехала часть пути общественным транспортом, часть решила прогуляться пешком. Шла неспешно — не было никакого желания случайно встретить Мейлу.

Увы, надеждам на то, что мы разминёмся, не суждено было сбыться.

Мы встретились на крыльце. Джонатан провожал глупо хихикающую законницу, приобняв её за плечо одной рукой.

— Доброго дня, госпожа Кегелапан. Привет, дорогой братец. — Виделись уже, — махнула рукой законница, — ну всё, котик, жду твоего звонка. Она спустилась с крыльца, послала Джонатану воздушный поцелуй и пошла, чуть ли не танцуя. — Держи, котик, — вручила парню пирог и пошла в дом. Настроение резко упало. Сняла одежду и кинула ее и сумки на комод в у двери. — Катарина! Я не среагировала. — Катарина, — он догнал меня возле лестницы, схватил за руку, развернул лицом к себе, потом повернул ещё немного, так, что я оказалась спиной к стене, лицом к нему и поставил руки по бокам от меня — что бы не сбежала, — может хватит себя как ребенок вести? Я, между прочим, твою шкурку спасал. — О, спасибо, спаситель. — Злючка, — он начал медленно наклоняться ко мне, — почему ты злишься? — Меня бесит Мейла. И твое поведение бесит. Эй, пусти, — его рука сместилась на мою талию и я запаниковала, — что ты делаешь? В следующую секунду он меня поцеловал. Очень горячо. И моё тело ответило раньше, чем я осознала, что я делаю. А потом я оттолкнула его и влепила пощечину. — Я не знаю, в какие игры ты играешь, но не играй в них со мной! — я развернулась и рванула к выходу. И услышала его смех за спиной.

Сбежала в гостевой домик, в свою лабораторию. На глазах стояли злые слёзы. Эмоций было — через край. Холод нетопленного два дня дома и тонкое платье, в котором я убежала из дома, быстро остудили мой пыл.

Затопила печку. Огонь разгорался, когда пришёл Джонатан и принёс теплую кофту. — Пойдем домой чай пить. Как раз тут хоть немного потеплеет. — Спасибо, что-то совсем не хочется. Уйди, пожалуйста. — Как знаешь, — он оставил кофту на лавке и вышел.

Я принесла коробку с вороном и принялась за дело. Через час вестник был готов. Не-живой ворон сидел на столе и присматривался ко мне. — Карррлуша. Карлуша. Карлуша хоррроший. Дай монетку. Крррррр! От неожиданности я подпрыгнула. — Да ты у нас говорящий. Да ты ж моя прелесть. — Каррррлуша, ха-ха-ха, — ворон рассмеялся жутковатым басом. Захотелось позвать Джонатана, что бы он тоже это услышал, но я одернула себя. Через полчаса я, настроив птицу на амулет Луки, и привязав на шею мешочек с амулетом связи и запиской, отпустила вестника в небо.

Ворон захлопал крыльями, взял курс на запад и скрылся в сумерках — ему, в отличии от живых соплеменников, темнота была не помеха.

Затем я вернулась в дом, собрала свои вещи и вызвала такси.

Джонатан стоял, понурив голову. — Может не надо? Обещаю, я буду вести себя, как примерный друг и брат. — Я не думаю, что в свете последних событий мне стоит оставаться с тобой под одной крышей. — А как же кот? — Буду навещать. — А если тебе опять приснится дракон? — Разберусь.

Машина подъехала, я погрузила вещи и села на заднее сидение. Взгляд выхватил на прощание сгорбленную и какую-то потерянную фигуру Джонатана.

Инфобраслет пиликнул сообщением: "Я люблю тебя. Прости".На глаза навернулись непрошеные слёзы. Зачем? Зачем это всё со мной?