Тариинские хроники

Тариинские хроники ч 42

Джонатан, исхудавший до состояния скелета, обтянутого кожей, неестественно серый, но живой, покачиваясь стоял прямо передо мной. А затем он издал стон, закатил глаза и упал к моим ногам.

Две минуты мне понадобилось на то, что бы специальной формулой "вычистить" свою кровь от большей части дурмана успокаивающего зелья.

Огляделась по сторонам — никого. Отлично. Проверила его жизненные показатели и магию и замерла: передо мной был словно он и не он одновременно.

Заразился? Не может быть, с его уровнем силы. Что тогда? Ладно, я подумаю об этом потом.

Тело было живо скорее благодаря подпитки магией, чем благодаря собственным ресурсам. Удивительно, что он в таком состоянии вообще куда-то дошёл.

Поспешно стала вливать в него силу, которая уходила, "как вода в песок", пока у самой не закружилась голова.

Так, стоп. Нужно как-то транспортировать его до дома, пока нас кто-нибудь не заметил.

Сама не дотащу. Потянулась мысленно к груде костей, что лежала в моей мастерской.

Через пять минут подле меня стояла тварь, похожая на костяного паука, вместе с которой мы донесли Джонатана до дома, затем — до его комнаты.

Хорошо подумав, я отправила паука "заметать следы" — неровен час явится Мейла с проверкой, а тут такое…

Нагрела воды, обтерла друга, как могла и переодела в чистое домашнее. Силой влила в него отвар восстанавливающих трав с мёдом. В сознание он не приходил, но состояние было хоть тяжелым, но стабильным.

Я угадала — через пару часов явилась госпожа Кегелапан с проверкой. — Катарина, что опять? — Простите, понемногу прихожу в себя. Вот, решила помощника создать, а то снег самой не разгрести, — костяной паук, которого я мысленно подозвала, вылез из кухни. — Фу, извини конечно, но это мерзость. Ну ладно. Выглядишь ты отвратно, но я вижу, что ты оживаешь, — она внезапно шагнула ко мне и обняла, — давай, держись. — Я держусь. У меня есть связь с пра-прадедом. Духи говорят, что брат жив. Я не теряю надежды. Мейла отпустила меня, но отвела глаза в сторону. — Да, надежда — это важно. Ну, я, пожалуй, пойду. Звони, если что. — Да, конечно. Мейла, я тут поупражняюсь ещё, так что возможно будут другие всплески. — А, ну хорошо. Я буду знать, что это ты. И она ушла. Слава Богине.

Села писать Фаргву, подробно описав произошедшее.

Хорошо подумав вспомнила, что очень давно не писала Луке и не получала от него посланий, с того самого дня, как он написал мне то письмо о Джонатане… Вот ведь! Даже не поинтересовался ни разу — как я и что со мной. Написала и ему. Нет, не о том, что друг нашёлся, просто…

Ночь я провела в одной комнате с Джонатаном, переодически вливая в него специальный отвар и свою силу. К утру из его глаз, носа, рта и ушей полилась чернота. Совсем, как во сне. О Богиня, что это?

В какой-то момент он пришел в себя, открыл глаза и закашлялся. Резко вдохнув воздух прохрипел — Оно здесь. Он здесь. Я не хотел. Прости. — Всё будет хорошо, всё теперь будет хорошо — я гладила его по холодному мокрому лбу, пока он кашлял, разбрызгивая черные капли, а затем снова потерял сознание.

Убрала всё и снова его переодела, отмыла комнату, и осознала, что сейчас потеряю сознание от переутомления и усталости. Легла на матрас, который принесла с вечера, в другом углу комнаты, и мгновенно провалилась в сон.

**********************

— Наконец-то, — Арион сгреб меня в объятия, — я скучал. Полетаем? Сил противиться не было. Я знала, так действует привязка, но сделать с этим ничего не могла.

Зато дала себе задание — не забыть об этом знании, когда проснусь. — Как полетаем? — огляделась. Вокруг были знакомые места, я часто видела их во сне… И ещё — в одной из прошлых жизней. Долина Эней, жемчужина мира драконов. — Можно как прошлый раз: я стану драконом. А может иначе. Аёве, радость, это твой сон. Ты вольна менять его. Вспомни, как сама ты была крылата, когда вернулась на Драгон, презрев смерть…

И я вспомнила. Чистый восторг первого полёта. Бесконечное поле желтых маков внизу и горящий закатом горизонт вдали. Потоки воздуха, поднимающие огромное драконье тело, словно легкое пёрышко.

Я закрыла глаза, творя крылья — себе и ему. Но в этом мире, этой жизни я не была драконом. Я была человеком. Я была магом.

Крылья распахнулись за человеческой спиной, ловя порывы поднявшегося ветра. Сильные, большие крылья.

Разбежавшись, поймала восходящий поток и взлетела вверх. — Ну же, Великий Хтанг. Ты не веришь себе или мне? — полёт дурманил разум необычными ощущениями, и не хотелось думать ни о чем. Арион остался внизу ещё некоторое время, а затем, как-то неуверенно, встал на крыло.

Я летела над бесконечным полем желтых маков, навстречу золоту заката, упиваясь свободой, забытым ощущением ветра в крыльях и тем пьянящим чувством, которое нельзя осознать, пока ты сам ещё не летал. — Стой! Аё! Аё!!! Каталина, стой!

Ах ты ж, зараза — даже имени моего не запомнил! Я сбавила скорость и приземлилась прямо среди маков. — Катарина я! — О, ну прости. Это имя весьма непривычно для меня. Я лишь насмешливо фыркнула. — Опять растворишься, как только я начну тебя расспрашивать? — Нет, в этот раз — нет, — он подошёл и попытался меня обнять. — Стой, — я сбросила его руки с талии, отступая назад, — почему во снах я довольно четко понимаю, кто ты, а днём остаются лишь разрозненные воспоминания? Почему сейчас я готова тебя зацеловать, но днем остается лишь смутный образ и тревога с тоской. И главное — почему ты здесь? — Так много вопросов, котёнок. Что же, давай по порядку, — он протянул мне руку и я вложила свою ладонь, — всё дело в нашей связи. — В привязке? — Нет, Аё, не только в ней. Вспомни, как я пришел к тебе впервые. И почему я пришел.

Арион повернул меня к себе и поднял моё лицо за подбородок. Мои и его глаза встретились.

Утро заглядывало в окно первыми лучами, подсвечивая потолки и светлые шторы в розовый и оранжевый, смывая воспоминания о странных снах, что снились мне в последнее время каждую ночь. Я потянулась от души и улыбнулась новому дню.

Сегодня мне исполняется двадцать пять. А ещё сегодня начинается учебный год, и ко мне приходит новый класс. Обожаю свою работу! Это уже второй набор детишек, который я беру на обучение. Нулевой класс — совсем ещё малыши, пяти-шести лет от роду, такие милые и наивные.

Я встала, быстро собралась и вышла в чудесное, ещё по летнему теплое утро. Ярко-зеленый трамвай приехал почти сразу. Две остановки и вот она — Вастхомская начальная школа…

Я решила не праздновать сегодня вечером. Как то получилось так, что все мои подруги и родня остались в Айбурне, из которого я родом. В Вастхоме я поддерживала теплые приятельские отношения со многими коллегами, но настоящих друзей так и не завела. Отправилась гулять в парк, затем в кино. Поужинала в одиночестве в маленьком ресторанчике недалеко от дома.

Я ложилась спать в надежде, что хотя бы сегодняшняя ночь пройдёт спокойно. Нет, нужно всё-таки собраться с духом и посетить доктора.

Первый раз этот странный сон приснился мне десять месяцев назад: я лежала на постаменте из белого камня в серой комнате и не могла пошевелиться. Вокруг медленно сгущались, танцуя тени. Одна из теней отделилась от общей массы и гибкой змеёй заскользила вокруг — по стенам, по потолку. Комната наполнилась странными звуками — я слышала шипение, шорохи, вздохи, и словно бы далекий бой барабанов. Звук был тихим, но при этом словно бы давил на уши, всё сильнее и сильнее, и когда, наконец, мне стало практически физически больно от этого звука он резко стих. Тень метнулась за голову, и я явственно ощутила, что за головой кто то есть… Кто то живой. Кто то чужой.

Шаг, два, три… Неясный силуэт позади. И я просыпаюсь.

Что это? Игры моего сознания? Или что-то ещё?

Но сегодня я не проснулась, не могла, как не силилась. Силуэт обрёл ясные очертания, и из темноты выступил мужчина. Он был красив, очень красив — никогда таких не видела. Черные волосы, темно серые глаза, тонкий прямой нос, четко очерченные скулы и губы. Как сказала бы моя сестра "аристократическая внешность". — Вот я и нашел тебя, — он улыбнулся и положил мне руки на плечи. В следующую секунду вспышка неимоверной, обжигающей боли ослепила меня.

Я снова стояла среди поля желтых маков, держа Ариона за руку. — Ты похитил мою душу. — Я похитил твою душу, — он улыбнулся. — Зачем? — У меня не было выбора. Наша богиня прокляла нас, ты же знаешь, — он снова попытался обнять меня. — Нет, я не помню, — я снова отстранилась, — сколько не стараюсь вспомнить — не могу. — Я покажу тебе. Но не сейчас, — он закашлялся.

**************************

Я проснулась от того, что рядом надсадно кашляет Джонатан, откашливая уже знакомую черноту.

Время близилось к полудню. Убрала всё. Влила в него силы, пока у самой не закружилась голова. Лечить не получалось — словно что-то мешало твориться магии. Но чистая, "сырая" сила входила в тело легко. Он боролся. Боролся с тем, что засело у него внутри.

Напоила сначала отваром, а потом накормила жидкой кашей.

К вечеру у друга поднялась температура. Он горел и метался в бреду. Дело спасло жаропонижающее, не содержащее магической компоненты. Уже хорошо.

Когда температура у Джонатана спала, я вспомнила про письма, которые отправила накануне. Пошла в свою комнату — проверять своеобразную почту.

Фаргв выразил радость от того, что Джонатан вернулся живым, но что с ним сказать не мог. Велел продолжать те действия, которые ведут к облегчению состояния, ждать и скрывать, что мой приятель вернулся живым.

Последнее я понимала и без него — указ, по которому на месте должен был быть уничтожен не только зараженый но и тот, кто с ним контактировал, ещё никто не отменял. Ликвидируют обоих, и даже разбираться не станут.

Лука не ответил. Странно.

Прошла по дому, силясь понять, чего мне не хватает.

Кот! Никто не орёт и не требует еды и погладить. Походила по дому, зовя пушистого. Тишина.

Вышла на улицу, позвала. Серая морда показалась с чердака гостевого домика, мявкнула, и спряталась. Решила, что захочет есть — придёт.

В этот момент я поняла, что ела последний раз больше суток назад. Да уж, я сама скоро стану выглядеть так же, как Джонатан.

Вернулась в дом, проверила состояние друга. Без изменений.