Тайна принцессы

19. Представитель Ману-ра

Мы долго болтаем ни о чем, и я даже забываю, что нахожусь в дворцовом тайнике, а надо мной кишат змеи в виде Косма и его приспешников. Ах да, еще и мама.

Интересно, какое наказание ей даст отец? Казнить королеву нельзя, она мать носителя гена, но запереть в тюрьме, или на спутниках вполне. Жалко мне ее? Скорее нет. Мне жаль того, что я так и не познала ее искренней любви. Надеюсь, моя дочь никогда не скажет этого обо мне.

— Солнце мое, связь вот-вот прервется, — сообщает Нур, а я замечаю в его глазах сосредоточенность.

— Переключись на Лайсона. Уверен, встреча посла Ману-ра королем и Советом Альвенты пройдет грандиозно!

Сердце подскакивает к горлу, напоминая о том, что я рано расслабилась. Косм хитрый и может вытворить такое, что и не предугадаешь.

— Спокойно, любовь моя. Лайсон знает свое дело, — хитро улыбается Аджай, — думаю, ты уже смогла убедиться в этом.

Смогла, конечно. Напичкали феромонами друга, что я чуть было с ума не сошла...Но вам не признаюсь, потому что пока в голове не укладывается, как трое мужчин могут мирно существовать в рамках одной семьи. К двоим привыкла и на собственном опыте прочувствовала, но трое...

— Жду вас! — успеваю сказать, пока изображение на экране не разбивается на тысячи линий, и, прислонившись к холодной стене убежища, вздыхаю.

Хоть бы Лайсону удалось сломать этого мерзавца...

Все, что происходит дальше, я могу лишь слышать. Я сижу, притаившись, и напряженно вслушиваюсь в каждый звук, пытаясь угадать, что это может быть.

Трое мужчин перебрасываются короткими фразами, из чего я понимаю, что корабль представителей Ману-ра сел.

Стук шагов, спокойное дыхание Лайсона, ленивые шутки его сопровождающих по поводу дрожащих советников. Я вся, как на иголках, а им хоть бы что.

Тая, немного поворочавшись, открывает глаза и хмурится, не понимая, где она. Засыпала во дворце, проснулась в подвале.

— Моя белка выспалась! — улыбаюсь, притягивая ее к себе, и целую в макушку.

— Все хорошо, мам? — растерянно водит глазами по пустым стенам, каменному полу и замечает на мне бадлон с чужого плеча.

— Все отлично! Только нужно дождаться, когда за нами придут.

— Аджай и Нур? Я по ним соскучилась!

— Да, малыш. Они тоже по тебе скучают. Я разговаривала с ними, пока ты спала.

— И мы улетим?

— Улетим! — мечтательно смотрю в темный потолок, а перед глазами сияющее небо далекого Ману-ра.

— Музыка! — удивленно смотрит на браслет, из которого доносится гимн Альвенты. Значит, посол прибыл.

Объясняю Тае, откуда у меня это устройство, и она берет его в руки, задумчиво разглядывая.

— Так мне не приснилось? Большой дядя с красным пятнышком на шее нес меня сюда?

Киваю, сдерживая смех. Дядя с красным пятнышком на шее! Ох, а ведь скоро и на мне появится его сияние.

— Он добрый. И теплый! — одобрительно улыбается.

— Ты не против, если он поживет с нами? — осторожно интересуюсь, следя за ее реакцией.

— Пусть живет! Три папы очень хорошо! — хлопает в ладоши и утыкается лбом в мою грудь, а я представляю лицо моего отца, когда он узнает о том, что у меня не два мужа, а чуть больше.

Официальная церемония встречи инопланетных гостей проходит при скоплении народа. Всем интересно увидеть чужеземцев и обсудить цель их прибытия. Уверена, Косм постарался пустить какой-нибудь нелицеприятный слушок обо мне или об отце, но ничего. Скоро правда откроется. Косм получит свое наказание, и никакое родство ему не поможет. Маму тоже ждет суд, хоть и не прилюдный. Королева все-таки.

Комментирую процесс обмена дарами для Таи, а когда узнаю музыку, под которую юные альвентцы танцуют приветственный танец для Лайсона, решаю повеселить дочь и повторяю движения, которые я, оказывается, помню до сих пор.

Дочь хлопает, заливаясь смехом, а я только сейчас задумываюсь над тем, кто придумал этот чудоковатый ритуал, где нужно трясти всеми частями тела и таращить глаза.

Пока гостей провожают в банкетный зал, а я пытаюсь отдышаться, слышу тихий голос Лайсона.

— Великолепный танец, принцесса! К сожалению, не смог насладиться вашим исполнением в полной мере.

Взрываемся хохотом с Таей и, держась за животы, валимся на временную лежанку. Бедный...представляю, чего ему стоило не засмеяться прямо перед толпой народа, пока он подсматривал за мной!

Обед проходит под неторопливую светскую беседу, и я начинаю нервничать. Сколько можно болтать о погоде на других планетах и обсуждать вступление в должность новых министров? Когда уже перейдете к делу? Хорошо, что обед близится к завершению.

— Лайсон-идо, с этим муссом что-то не так, — слышу короткую фразу на манурском приглушенным голосом.

— Я не могу обидеть хозяев, Жак, — спокойно, с явной улыбкой отвечает Лайсон и связь обрывается.

В голову ударяет кровь. Я сжимаю коробочку в ладони, встряхиваю ее, бью по экрану, но ничего не помогает. Не работает.

— Что случилось?

— Ничего, детка. Просто сел заряд, — лгу я, понимая, что дело вовсе не в этом.

«С муссом что-то не так, » – звенит в голове.

Неужели отравлен? Неужели Косм не убегает, поджав хвост, а продолжает войну? Боги! Что ж делать теперь?

Теряю счет времени. Понимаю, что Тая не должна видеть мой страх, но это выходит из-под контроля.

Там, наверху, происходит нечто серьезное. Можно сказать, решается наша судьба, судьба целой планеты. А я сижу здесь.

Но смогу ли я на что-то повлиять, если выйду? Это вряд ли. А вот испортить, снова подвергнув опасности наши жизни, запросто.

Тая, будто взрослая, приказывает мне сесть рядом и тянет мою голову к своим коленям. Когда маленькая ладошка проводит по волосам, зажмуриваю глаза, чтобы не заплакать.

— Мамочка, ты не плачь только. Скоро домой полетим, — уговаривает меня белка, и я успокаиваюсь. Моя малышка уже такая понимающая...

Глухой удар заставляет вздрогнуть. Еще один, и я напрягаюсь всем телом.

— Будь здесь! — шепотом велю дочери оставаться на месте, а сама на носочках бегу к двери.

— Я взорву этот замок к черным безднам! — ревет Нур, нанося удар по стене.

— Спокойно, омрад. Нельзя так с наследством нашей жены, — усмехается Аджай.

Внутри меня вспыхивает солнце, и я ищу в темноте нужный кирпичик, активирую его и слепну от яркого света.

— Моя девочка!

— Шерайя!

Меня обжигают горячие тела, от тесных объятий становится трудно дышать, а сердце колотится так, будто вот-вот проломит ребра.

Я целую без разбора все, что попадается на пути: глаза, колючие бороды, мягкие волосы, нежную кожу шеи, и вдыхаю, вдыхаю, вдыхаю родные ароматы.

Разъединяемся только с появлением маленькой Тайны, которая тоже очень скучала по манурцам. Наблюдаю за тем, с каким трепетом они гладят ее щечки, волосики и как бережно прижимают маленькую головку к мощной груди. И мысленно благодарю богов за то, что послал мне этих двоих. А вернее, троих...Вот только где он?

— Что с Лайсоном?

Когда произношу его имя, чувствую себя немного предательницей. Кажется, что дракону и медведю не понравится то, что я волнуюсь о нем. Но к моему удивлению, они реагируют спокойно.

— Лайсон с твоим отцом. Ждут тебя.

— Он жив?

— Все живы! — улыбается Аджай, притягивая меня к себе, но я замечаю, как вздрагивают веки медведя.

— Все? — хмурюсь, давая понять, что хочу знать правду.

Взгляд Аджая скользит по Тае.

— Идемте, нас уже заждались! — отвечает дракон и крепко сжимает мою ладонь.

В крыле торжественных приемов царит хаос. Десятки групп военных, советники, министры, охрана, медики...Все что-то бурно обсуждают, но из-за гомона не могу разобрать ни слова.

Нам удается проскользнуть незамеченными, и оказавшись к коридоре, ведущем к кабинету отца, встречаемся с Лайсоном.

Румянец предательски выдает мое волнение, и я как девчонка прячу глаза. Это не остается незамеченным ни одним из мужчин, но все делают вид, что ничего не происходит.

Протягиваю связывающее устройство послу, и он, будто нарочно, берет его, зацепив мои пальцы своими.

— Трансляция прервалась на самом интересном месте. Рада, что с вами все в порядке, Лайсон, — щеки дрожат от нервной улыбки.

— Люди Советника заглушили связь во дворце. Надеюсь, это не вызвало вашего волнения, принцесса.

Тая внимательно смотрит на нашу напряженную беседу, а потом выдает такое, что я краснею, будто меня в кипяток сунули.

— Мама сказала, ты будешь моим папой.

Прикрываю глаза от стыда. Детская непосредственность не всегда к месту.

— Только, если ты не станешь любить нас меньше! — спасает ситуацию Аджай.

— Я вас всех любить буду! Сильно-сильно! — она тянет ручонки к огромным парням, что выше ее в три раза, и те, расплывшись как мороженное на солнце, стекают к ее ногам. — Только нам еще один ребенок нужен. На Ману-ре у всех есть братья и сестры.

Прячусь от многообещающих взглядов своих мужчин, осознавая, чем мы займемся, как только закончатся наши приключения. Быть мне многодетной матерью, к гадалке не ходи.

— Отличная идея, маленькая принцесса! — радуется Нур.

— Думаешь, одного будет достаточно? — Аджай делает вид, что серьезно беседует с Таей, а сам на меня поглядывает.

— Хочешь честно? — шепчет она, думая, что я не слышу, — много хочу. Только мама не захочет, наверное.

— Маму мы возьмем на себя! — заговорщицки щурится медведь.

— Урааа! — кричит она, целуя каждого в щеку.

Лайсон, не участвовавший в беседе, пожимает плечами, глядя на меня, мол, он тут не при чем, это все они! А я не могу сдержать счастливой улыбки. Какая же я везучая! Иметь такую семью не каждому дано.

Идилию разбивает конвой, выводящий из кабинета короля нескольких людей. Все они согнуты вдвое, на их головах черные мешки, а на ногах электрические браслеты, издающие треск при каждом шаге. Вжимаюсь в стену от ледяной, черной энергии, исходящей от них, а когда в одном из заключенных узнаю Косма, нервно сглатываю.

Нур поднимает перепуганную зрелищем Таю на руки, Аджай закрывает процессию своими плечами.

— Куда их ведут?

— На казнь, — ровным тоном отвечает Лайсон и провожает их недобрым взглядом.

— Но ведь закон не позволяет казнить Косма.

— Попытка отравить посла, сопротивление задержанию и нападение на членов делегации карается смертной казнью по межгалактическому закону. И этот закон выше планетарного. Так что, ему не повезло.

— Но как? Ведь он не был готов к вашему появлению!

Посол вскидывает бровь.

— Зато я подготовился.

Сглатываю горечь, глядя на то, как уводят людей, пытавшихся свергнуть отца, и стою неподвижно, пока те не исчезают за углом.

А ведь Лайсон понимал, что только скомпрометировав Косма, сможет избавиться от него. И он добился цели. Действительно, мастер своего дела.

— Неплохо вышло. Целился в одного, попал в десятерых.

Довольна ли я исходом? Да. Жаль ли мне, что несколько человеческих жизней прервутся? Безусловно. Но, стоит подумать о том, что они не жалели никого, как становится понятно: приговор верен.

— Ты жесток! — В истошном крике узнаю голос матери. — Ты не щадишь никого, кто хотел процветания Альвенте!

Отец говорит тихо, и я не могу расслышать его ответ. Подхожу ближе к двери, но Лайсон не дает стать вплотную.

— Из-за тебя Мелис мертва! Ты хотя бы знаешь, как она дорога была мне?

— Вижу, что ее жизнь была важнее жизни Силии, — корит ее отец.

— Ты прав, — надрывным голосом отвечает она, — я не любила ее. И тебя не любила! Аскер был в моем сердце. Он и наша дочь Мелис.

Кровь отливает от головы, и перед глазами темнеет. Слышать такое тяжело, я ищу глазами стул, и Лайсон помогает сесть.

— Мне нужна была корона! И твой брат не смог дать мне ее! Альвента выбрала тебя, и мне пришлось расстаться с любимым. Я ненавижу тебя всю жизнь за это! И эту мерзавку, получившую все ненавижу! Только Косм смог бы ее сломать!

— Увести! — не выдерживает король, и дверь тут же распахивается.

Мама выходит, гордо подняв голову, а следом за ней четверо конвоиров и главный королевский дознаватель.

Она проходит мимо, убяивая меня холодным взглядом, а я не понимаю, за что. Вернее, теперь понимаю, но принять это, наверное, не смогу никогда.

На негнущихся ногах вхожу в кабинет, и отец быстро оказывается рядом.

— Дочь, прости меня! Прости! — он зарывается лицом в мои волосы, и я чувствую, что король плачет.

Манурцы деликатно остаются в стороне, давая нам возможность побыть вдвоем, и мы сидим обнявшись, будто я снова маленькая папина принцесса, сбежавшая от нравоучений злой матери.

— Я не мог убрать Косма. За ним было слишком много людей. Прости.

— Это ты меня прости, пап. Я не думала, что корона может быть настолько тяжелой.

— Чтобы я не делал, я старался, чтобы тебе было лучше, каларинья.

— Понимаю.

— И теперь, когда болезнь остановили, я сделаю все, чтобы прожить как можно дольше, моя девочка. А ты улетай. Живи, наслаждайся жизнью свободной от власти и интриг, полной настоящей любовью.

— Конечно, пап! Кстати, Лайсон, он тоже...

— Да понял я уже! — отец треплет мои волосы и крепко прижимает к груди. — Будь счастлива, девочка.

— Буду, пап. Обещаю!

Спустя час корабль посла Ману-ра готов воспарить над Альвентой.

Король обнимает моих мужей, будто те его родные дети, а нас с Таей целует так крепко, что мы издаем кряхтящие звуки.

— Прежде, чем отпустить я должен взять с вас клятву! У таких мужчин как вы, не могут родиться недостойные дети, поэтому, я буду рад, когда вы сообщите мне добрую весть.

— Пап!

— Не перебивай! Альвенте нужен наследник. Надеюсь, кто-то из ваших детей найдет в себе силы взять ответственность за планету.

— А я надеюсь, что ты будешь жить в добром здравии еще много-много лет, папа!

Объятия и поцелуи идут по третьему кругу, и, наконец, мы поднимаемся на борт.

С улыбкой наблюдаю за тем, как мы отрываемся от земли, и посылаю отцу воздушный поцелуй.

— Не волнуйся папа. Со мной рядом те, кто послан тобой и самой судьбой. А значит, все будет хорошо!