Тайна принцессы

4. Сирена ли?

Запираю дверь раздевалки на замок и сползаю по стене, глотая слезы. Мне плевать на холодный пол, от которого стынут ягодицы. Я вытираю слезы майкой, которая уже промокла насквозь, и проклинаю бунтовщиков, из-за восстания которых свергли моего отца. Они пообещали убить всю нашу семью и даже начали выполнять свои обещания, лишив меня доброй половины родственников. Из-за них я была вынуждена часть своей жизни скитаться по чужим мирам, из-за них теперь попала в лапы наемников, которые прихлопнут меня и даже не поморщатся. Вон с каким удовольствием они меня швыряли по залу! Странно, что не прикончили. Видимо, хотят, чтоб помучилась подольше.

Щелчок замка напоминает звук перезарядки огнестрельного оружия, и я вжимаюсь в стену, подобрав колени. Вижу перед собой дракона и, наскоро вытерев лицо от слез, с вызовом смотрю ему в глаза. Не стану перед ним унижаться! Пусть видит, что я его не боюсь, хоть это и неправда.

— Так я и знал, — шумно выдыхает и садится напротив. Протягивает руку к моей щеке, но я дергаюсь, как ошпаренная, пятясь по полу.

Разочарованно покачав головой, он решает не продолжать. Подходит к душевой кабине, настраивает воду и возвращается ко мне.

— Тебе помочь или сама справишься?

Молчу, поджав губы, и он, не дожидаясь ответа, легко подтягивает меня наверх и держит перед собой, как тряпичную куклу. В месте, где он касается меня, чувствую приятное тепло и покалывание, и смотрю за тем, как блестящие дорожки с груди и плеч плавно стекают по его рукам, будто хотят перейти на меня.

— Спрошу еще раз. Сама разденешься или мне помочь?

Сверлю его красивое лицо ненавидящим взглядом. Зачем бандиту быть таким идеальным? Чтобы вводить в заблуждение женщин? Чтобы они таяли, при взгляде на этого мужчину, а он проворачивал свои грязные делишки?

— Что вам нужно? — мой голос от слез стал низким, а губы опухли и мешают говорить.

— Чтобы ты успокоилась, надела сухую одежду и вышла к нам.

— А дальше?

— Проясним некоторые детали.

— Можешь убить меня сразу. Я не буду с вами говорить! — закрываю глаза, умоляя высшие силы, чтобы он сделал это быстро и я не мучилась от боли.

Чувствую, как руки, поддерживающие меня, смягчаются и это становится больше похоже на объятья. Лица касается теплое дыхание, и его губы мягко накрывают мои.

В груди растет приятное волнение, от которого подрагивает все тело. Я не отвечаю, совершенно не понимая, как назвать происходящее, но мужчину это ничуть не останавливает. Он продолжает нежно целовать меня своими большими горячими губами, а когда останавливается, еще несколько секунд смотрит на меня.

— Я рад, что ты успокоилась.

Успокоилась? Да я просто в шоке! От того, что человек, которого я убила воскрес и теперь так нежно целует меня в губы. И в недоумении от того, что мое тело так спокойно реагирует на его прикосновения, не обращая внимания на то, что мозг вопит «опасность»!

— Прими душ и выходи. Нам есть, что обсудить, — он отпускает меня и, задержав взгляд на заплаканных глазах, выходит, оставляя одну.

Становлюсь под горячие струи, лбом упираюсь в стену и неподвижно стою несколько минут. В голове пусто. Наверное, я устала бояться, бегать и ждать, когда меня найдут. Самое страшное случилось и изменить это я не могу, во всяком случае пока. Так какой смысл истязать себя волнением и дальше?

Промакиваю волосы полотенцем и оставляю их распущенными, потому что резинка слетела и потерялась во время тренировки, а заметила это я только сейчас. Надеваю свежее белье, полюбившиеся мне свободные штаны и топ, подчеркивающий талию. Пусть и не тонкую, но на контрасте с бедрами она выглядит шикарно. Хотя, какая к черту разница теперь! Забрасываю рюкзак за спину и толкаю дверь раздевалки.

Мои воскресшие мучители с интересом осматривают одежду, а когда останавливаются на голой полоске живота, жалею, что не взяла с собой кофту. Прикрываюсь рюкзаком, но дракон тут же забирает его из рук и жестом просит идти вперед.

— Сначала пообедаем, — объясняет он, и я останавливаюсь, утыкаясь в него недоумевающим взглядом. К чему все это?

— Может, не стоит оттягивать неизбежное? — хмурюсь я.

— А мы как раз этим и занимаемся, красавица, — рука медведя ложится между лопаток и мягко подталкивает меня в выходу.

Пока идем, замечаю, что здание снова заполнено людьми, и даже администратор на месте.

— Аджай-идо, Нур-идо, рэя Сирена, — он улыбается нам и склоняет голову, а потом делает странный знак рукой моим сопровождающим.

Прищуриваю глаза, испытывая презрение к этому предателю. Наверняка знал обо всем с самого начала. Но он меняется в лице и непонимающе качает головой.

Выходим из корпуса, и на дороге нас уже ждет воздушный катер. Останавливаюсь на ступенях и по очереди смотрю в глаза мужчинам.

— Что будет с моей дочерью? — стараюсь держаться холодно, но внутри закипает ненависть и обида. Почему жизнь так не справедлива?

— Ты так и не поняла? — медведь склоняется надо мной, но не пугающе, наоборот, на его лице даже проскальзывает улыбка, — мы не сделаем ничего плохого ни с ребенком, ни с тобой.

— Кхм! — иронично хмыкаю, вспоминая нашу тренировку.

— Извини. Возможно мы немного ммм...перестарались во время занятия, — будто читает мысли медведь и пытается взять мои запястья, но я прячу руки за спину, и, превозмогая боль в мышцах, скачу по ступеням вниз.

— Рэя Сирена! — останавливаюсь, когда вижу своего тренера, спешащего навстречу, — как потренировалась? Тебе понравился сюрприз?

— Очень, — цежу сквозь зубы, пытаясь контролировать раздувающиеся ноздри.

— Что-то ты не в духе. Загоняли девушку? — посмеивается он, глядя мне за спину.

— Оказалось, что у нас разные представления о суанской борьбе, — Нур кладет свои лапищи мне на плечи, и как бы я не пыталась их стряхнуть, ничего не выходит. Только крепче сжимает.

— Так я и думал...Рэя Сирена, не хотел тебя разочаровывать, поэтому решил устроить класс с основателем этого вида единоборств.

Пытаюсь вывернуться, чтобы увидеть лицо медведя. Это он-то основатель суанской борьбы? Серьезно?

— Нам предстоит еще многое узнать друг о друге, правда, милая? — медведь целует меня в макушку, и по телу пробегает жаркая волна возмущения.

— Что ж, удачи вам на этом нелегком пути! — не скрывает улыбки Лаос-идо и, повторив жест администратора, бодро шагает наверх.

Шумно фыркнув, все же стряхиваю с себя чужие руки и запрыгиваю в катер. Мужчины входят следом и запирают за собой дверь. Во рту пересыхает и моя бравада вмиг улетучивается. Наедине с ними дерзить как-то не особо хочется.

— Не надо так на нас смотреть, ладно? — не выдерживает дракон, разворачиваясь ко мне в своем кресле, — если рассуждать логически, у нас имеется больше оснований для претензий.

Поднимаю бровь, плотно сжав губы. Они мне будут еще и претензии предъявлять?

— Вы незаконно проникли в мой номер – это раз. Два – следили за мной. Три – издевались надо мной, называя это тренировкой! Четыре...— смотрю на губы дракона, вспоминаю, какими нежными они были, и умолкаю. Боюсь напоминать ему об этом. И не хочу, чтобы он думал, что я вообще запомнила этот момент.

— Напомню тебе кое-что. Это ты нас убила, — преспокойным тоном отвечает на мои возражения дракон.

— Что-то вы не слишком-то убились! — отвожу глаза, не выдерживая пристального взгляда красивых изумрудно-черных глаз.

— Вот это все мы и обсудим. После обеда.

— А дальше?

— А дальше все будет зависеть от тебя, Сирена...

— Сирена ли? — прищуривается медведь, намекая на то, что знает о моей лжи.

— И об этом ты нам тоже расскажешь.

Во время недолгого полета меня оставляют в покое, и я тут же связываюсь с Тайной. Несколько минут она не отвечает на звонки, и меня начинает потряхивать, но вскоре я все же получаю видеосообщение.

— Мам, я в театре. Нельзя говорить! — шепчет дочь, спрятавшись между рядами сидений, чтобы ее не было заметно.

Я вспоминаю, что их группа действительно собиралась в театр, и немного успокаиваюсь.

«Люблю тебя, моя девочка!» — отправляю признание и гашу экран браслета.

Смотрю в спины мужчин, что везут меня черте куда, и задумываюсь над тем, почему они не забрали у меня средства связи. И даже не угрожали ничем. Ну пошвыряли немного, прикрываясь тренировкой. Кстати, Лаос-идо был в курсе нашей встречи, а администратор смотрел на них с таким уважением, будто они важные шишки. Идо...он назвал их идо. Значит, эти двое и правда особенные члены общества.

Но зачем они вломились в мой номер? Допустим, они сопровождали шаттл, следующий на их планету, но это не давало им право взламывать замок! А сделали они это, между прочим, дважды. Сегодня в раздевалку дракон вошел тоже без приглашения. Еще и целоваться полез! И где их жены, в конце концов? Блестят же они не просто так, значит жены есть. Вот она хваленая верность манурцев, встретивших свою шера-йю! Кобели они и на другом конце вселенной кобели.

Паркуемся на крыше высотного здания, и я узнаю вывеску, сияющую огнями. Она хорошо видна из моих окон по вечерам. «Малияна» — знаменитый ресторан, попасть в который желает каждая искательница счастья. Здесь обедают самые важные персоны Ману-ра, и не всегда есть свободные места. Это еще больше запутывает меня. Ну разве наемники водят своих жертв по ресторанам?

Игнорирую подаваемую мне руку и, вцепившись в рюкзак, иду по узкому стеклянному мосту, соединяющему паркинг с открытой верандой заведения. Отсюда открывается вид еще более шикарный, чем из окон моей квартиры, но смотреть вниз слишком волнительно. Мне всегда казалось, что я не боюсь высоты, но, оказывается, это не относится к прозрачным конструкциям, парящим над облаками.Благо мост короткий, и я, его преодолеваю очень быстро.

Перед входом нас встречает учтивый метрдотель, заставляя пережить давно забытое чувство собственной значимости. Так уважительно ко мне обращались только на моей планете. До восстания. Но очень скоро понимаю, что причиной его любезности являются те двое, что стоят по бокам от меня. Абсолютно каждый манурец, находящийся здесь, приветствует их, поднимаясь с места и складывая пальцы в знак, напоминающий солнце. И все они с обнаженными торсами в портупеях.

У них тут соревнование, у кого мышц больше? Что за мода ходить полуголым? Хотя бы в ресторан оделись прилично!

— Аджай, Нур! — сбоку слышится незнакомый голос, и наша троица останавливается.

— Омрад! — отвечают в голос мои мучители и по очереди принимаются обнимать манурца. Невольно отмечаю, как бугрятся их мышцы, и веревки, украшающие их тело, натягиваются так, что вот-вот лопнут.

— Неужели миссия окончена? Я уж думал, будете до скончания веков служить императору!

В этот момент будто оплеуху получаю. Императору?

Сглатываю и навостряю уши.

— У нас были особые обстоятельства, чтобы закончить службу преждевременно! — улыбается дракон и отходит в сторону, чтобы показать меня. Это я что ли обстоятельство?

— Рэя, — склоняет голову мужчина, но разглядывать меня не спешит, — примите мои поздравления, друзья. Теперь вам предстоит более важная задача.

Этот манурец как-то странно улыбается, будто с намеком, который понимают только мужчины.

— И сложная, — вздыхает медведь, поглядывая на меня.

— Солнца не только тепло дают друг другу. Иногда и обжигают! — с видом умудренного опытом знатока вещает тот, — главное в этом деле...

— Не получить солнечный удар! — не выдерживаю я и отвожу глаза от надоедливого манурца, несущего какую-то чушь.

Нетерпеливо мнусь с ноги на ногу. Мне хочется скорее прояснить происходящее между нами, а они никак не наговорятся.

— Друзья, ваш путь действительно будет тернистым, — у меня возникает ощущение, что он посмеивается надо мной, — и все же жду приглашения на Праздник Солнц.

— Непременно!

Манурцы прощаются, и мы, наконец, подходим к столику. Дракон стоит ближе ко мне и, отодвинув кресло, предлагает сесть. Ей-богу, если бы мои ноги не тряслись после убойной тренировки, я бы проигнорировала его, но сейчас падаю на мягкую подушку и едва сдерживаю стон. Мышцы еще неделю болеть будут. Изверги!

Захлопываю предложенное меню и с вызовом смотрю на манурцев. Я хочу говорить, а не есть!

Те не обращают на мои нервы абсолютно никакого внимания и делают бесконечно длинный заказ сами.

Устаю подкатывать глаза, возмущаясь их самонадеянностью, и занимаюсь тем, что рассматриваю посетителей. В основном это компании мужчин или семьи. Присматриваюсь к девушкам и не нахожу в них ничего особенного. Ни одна из них не подходит ни под какие известные мне стандарты красоты, но то, с какой любовью на них смотрят мужья, ставит под сомнение нужность такого понятия. Женщины расслаблены, не суетливы, они позволяют за собой ухаживать и с достоинством, но без высокомерия, отвечают на попытки мужчин ублажить свою единственную. Занятное зрелище. Никогда не думала, что такой тип отношений вообще возможен.

Чувствую на себе взгляд и подбираюсь. Я здесь не для того, чтобы пялиться на других людей.

— Знакомство наше не задалось, поэтому предлагаю попробовать еще раз. Аджай, адмирал императорского войска Ману-ра в отставке. Главный инженер-разработчик пилотируемой военной техники манурской академии императорских войск. Агент внешней разведки.

А вот с этого надо было начинать... Агент все-таки.

— Нур. Адмирал, агент, основатель школы суанского боя, художник. А он, кстати, пишет потрясающую музыку.

Смотрю на громадные руки обоих и не понимаю, как они умудряются держать в руках тонкую кисть или порхать по струнам. Разве такое возможно? Остальное меня ничуть не впечатляет. И так было ясно, что ребята не последние люди в этом царстве полуголых мужчин.

— Расскажешь о себе? — непринужденно улыбается Нур-медведь.

— Странно слышать этот вопрос от агентов, — пожимаю плечами и разочарованно вздыхаю. Почему-то страх пропал, и хочется выбесить этих двоих.

— Странно, что ты до сих пор не в тюрьме, рэя Сирена. Нападение на лиц высшего круга Ману-ра преследуется по закону, — копирует меня Аджай.

Ну точно дракон! Драконище!

Наклоняюсь над столом, приближаясь к нему и шепчу.

— А незаконное проникновение в чужой номер? Нет?

Он повторяет мое движение, а я застываю, когда вижу его пальцы, смыкающиеся на моих запястьях, будто наручники.

— Мы были на задании и вправе совершать любые действия, которые посчитали бы необходимыми. Хор находится под юрисдикцией Ману-ра.

— Тогда прошу прощения, — во рту пересохло, но я все же выдавливаю из себя подобие улыбки, — вы меня очень сильно напугали. А я в стрессе немного не в себе.

— Расскажешь, откуда у тебя пушка? — мы продолжаем изображать добрую беседу, но между нами искрит, причем буквально. Сияние с драконьей кожи перебирается на меня, и теперь уже мои руки блестят как чешуя. Завораживает и пугает одновременно, но я стараюсь держаться молодцом.

— Купила у хозяйки квартиры, которую снимала. Нелегально.

Вспоминаю мерзкую рожу Арашки и думаю о том, как эти двое завалятся в ее квартиру с обыском. Жаль, я этого не увижу.

— Почему нелегально?

— Потому что женщины, не имеющие мужа, но имеющие ребенка, на Мараше считаются падшими и не могут пользоваться привилегиями обычных людей, — мне труднее говорить с каждой секундой. Я понимаю, что они не верят мне, но виду не показывают. И это они еще меня не допрашивают. Так, балуются.

— Ваши напитки!

Облегченно выдыхаю, видя подошедшего официанта, и освобождаюсь из захвата. Он оказывается, был не сильным, и я могла сделать это раньше, но почему-то не стала. Потираю запястья, наблюдая за тем, как сияние исчезает, и, кажется, понимаю, почему сиял ковер в моем номере.

— От всей команды «Малияны» мы поздравляем вас с обретением и желаем легкой дороги по Тропе Любви.

Перед нами оказывается огромный, литров на пять, бокал с игристой жидкостью лилового цвета на дне, а остальную часть занимает пена. Три стеклянных витиеватых соломинки торчат в разные стороны. Хмуро смотрю на бурлящую жидкость и замечаю, как на стенках бокала проявляются прожилки, имитирующие блеск на коже Нура и Аджая.

— Что происходит? О каком обретении говорит этот человек? — чую подвох и отклоняюсь назад, но с двух сторон меня мягко подталкивают к бокалу.

Взорвавшиеся аплодисменты сбивают меня с мысли, что я не стану пить с агентами, и трубочка оказывается между моих губ, и по языку растекается прохладный нектар. Блаженно прикрываю глаза и делаю несколько полных глотков, желая напиться, но не могу. Мне хочется больше и больше, помутнение разума какое-то!

— Сирена, не стоит пить так много!

— Сирена, достаточно! Эльфир может подействовать неожиданно.

Вцепляюсь в ножку бокала пальцами и жадно глотаю, понимая, что у меня вот-вот отнимут эту прелесть, что и происходит.

Хочется возмутиться, но звук входящего сообщения отвлекает. Уверенная, что это Тая, я тут же активирую экран, но перед глазами плывет имя куратора.

«Поздравляю, Сирена! Ваши солнца нашли друг друга! Надеюсь, ты будешь счастлива носить звание шера-йи героев Ману-ра. Звезды благоволят!»

Пытаюсь сосредоточить взгляд, чтобы прочесть еще раз и вникнуть в суть написанного, но разум отказывается понимать.

— Что там написано? — путаясь в буквах мычу я.

— То, что ты наша шера-йя.

— Нет! — пытаюсь закричать, но выходит жалкое «мяу».

— Да, малыш, — чувствую, как мою обмякшую тушку поднимают на руки, — теперь тебе от нас не сбежать.