Тайна принцессы

6. На грани

Неудобный момент был прекращен трелью наших браслетов. Одновременно нам троим приходит оповещение.

— У Таи температура, — мрачнеет Аджай, первым прочтя сообщение.

— Я полечу за ней, — напрягается всем телом медведь, готовый стартануть прямо с места.

— Я с тобой! Только оденусь! — сползаю с Нура и смотрю на свои голые ноги.

— Это долго! — дракон дышит так, будто готовится расправит невидимые крылья и полететь прямо с балкона, — мы же не знаем, что с ней!

— Для детей это обычное дело, — пытаюсь успокоить мужчину, который, видимо никогда не имел дела с детскими болезнями.

— Останься дома, Сирена. Мы быстро.

Не успеваю рта открыть, как мужчин уже нет. Хлопаю глазами, смотря на опустевший балкон, и диву даюсь. Два совершенно чужих человека заботятся о моем ребенке, в то время, как отец швырнул мне перстень с пальца, чтобы продала его и на эти деньги избавилась от дочери. Где были мои глаза, когда я связалась с этим подлецом, вопрос уже давно не актуальный. Сейчас важно другое: мужчины берут под опеку чужого ребенка, и я не могу это отмести, как незначимый факт.

Пока жду Таю, пытаюсь вызвать врача на дом, и понимаю, что не знаю даже адреса. Но стоит назвать наши имена, как мне сообщают, что Аджай-идо уже сообщил о болезни ребенка, и в скором времени доктор будет у нас. Так же сказали, что девочку осмотрел врач студии, в которой они занимались, и у нее местный грипп, которым болеют все дети, прибывающие на Ману-р.

Чтобы занять себя, иду в ванную сушить волосы. Снимаю с головы майку, разворачиваю ее и удивляюсь размеру. Кажется, сюда таких как я, трое поместится. Крупные мужья мне достались, однако. И сразу приходится гнать от себя мысль о том, что эти ребята «там» тоже немаленькие. Но я пока не готова увидеть это своими глазами. Хотя целуются оба весьма недурно.

Не проходит и пятнадцати минут, как слышу голоса, и несусь из ванной, пытаясь понять, куда бежать в этом огромном пустом пространстве. Оказывается, в квартире два этажа, каждый из которых мог бы стать ангаром для летательных аппаратов. Ну любят парни масштаб! Что ж поделать!

Когда добираюсь до прихожей, вижу Таю, крепко вцепившуюся в руки двух мужчин, и в груди больно екает. Как же ей хочется папу...

Она даже не достает им до пояса и выглядит просто куклой рядом с крупными мужчинами, но ее, похоже, это ничуть не пугает. Интуитивно она чувствует их защиту и льнет к ним, уверенная, что ни дракон, ни медведь не дадут ее в обиду.

— Тая! — сажусь перед ней на колени и обнимаю дочь, — болит что-то?

Она отрывается от своих новых нянек и прилипает ко мне. Такая горячая, что кажется, я печки касаюсь.

— Нет, мам. Спать только хочется, — она кладет головку мне на плечо и прикрывает больные покрасневшие глазки.

— Спать так спать! — Нур присаживается к нам и сгребает обеих в свои объятья, чтобы потом поднять.

— Ты что делаешь?! — от неожиданности почти вскрикиваю.

— Ч! — ворчит медведь, — ребенка разбудишь! — и тащит нас наверх.

Тая пока не спит, и по улыбке вижу, что происходящее ей ой как нравится! Когда еще ее поносят на ручках?

Мы оказываемся в еще одной полупустой спальне, и Нур осторожно укладывает нас на диван, Аджай подсовывает мне под голову подушку, и Тая очень быстро засыпает на моем плече.

Не успеваю спросить, как получаю полный отчет по минутам о том, как началась болезнь, и что сказал врач.

— Не волнуйся, это пройдет за пару дней. Детский организм быстро справляется с этим вирусом.

— Кажется, из нас троих, в панике вы! — Смеюсь, глядя, как напряжены два здоровенных мужчины, вцепившиеся в пятки крохи. — Спасибо вам. За заботу. Я и не знала, что так может быть...

Глажу волосики дочери, пряча взгляд. Я давно не была никому так благодарна, и совсем разучилась благодарить, поэтому чувствую смущение.

— Мы семья, Сирена. Теперь так будет всегда.

Нур расправляет аккуратно сложенный плед, взмахнув им, накрывает нас с Таей и, легонько чмокнув меня в макушку и погладив щечку девочки, выходит из комнаты.

— Пойду приготовлю для малышки лечебный сироп, отдыхайте! — Аджай повторяет действия медведя и оставляет нас одних.

Конечно, ни на какое озеро мы не поехали. Когда у Таи нормализовалась температура, мы спустились в условную гостиную и заметили странное устройство, похожее на высокий тубус.

— Девочки проснулись, ура! — смеясь, медведь бежит на нас, делая вид, что хочет поймать.

Тая мгновенно включается в игру, и вокруг меня начинается беготня. Я для этих двоих как разграничительный столб. С визгами и шуточным ревом, они валят меня с ног, но ловкий медведь не дает упасть и я снова оказываюсь у него на руках. Будто специально так делает!

Замечаю, что вырываться мне совсем не хочется. Его прикосновения и запах тела мне приятны, а то, как он ненароком цепляет меня то за попу, то за талию, веселит.

Аджай, кажется, по жизни не такой озорной, как его друг, но он тоже не упускает возможности меня потрогать. То руки на плечи положит, то коснется ладонью спины, то волосы незаметно поправит...

— А что это за штуковина такая? — Тая, наконец, обращает внимание на странное устройство и находит на нем кнопку.

— А это волшебный шкаф! Полезай внутрь! — предлагает дракон и помогает Тае забраться.

— Щекотно! — хохочет она, но Аджай просит ее немного постоять смирно.

— А теперь смотри туда!

На пустую стену выводится проекция, и узнаю в изображении свою дочь в бежевом трико телесного цвета.

— С чего начнем? С платьев?

— Да! Как у принцессы! — с придыханием шепчет она, подглядывая из окошка напротив своего лица.

Не знаю, откуда у больного ребенка столько сил, но пока она не примерила все возможные варианты одежды и украшений, она не успокоилась. А потом настала моя очередь.

— Позволишь мне выбрать пару нарядов? — Аджай придерживает мою руку и а в глазах кипучий вулкан. Ой, неспокойно мне что-то...Тело реагирует приятной дрожью.

— Мне даже интересно, что ты выберешь для меня.

И первое, что я вижу, это черный шелковый халат в пол со струящимися рукавами. Неожиданно, и как ни странно, мне нравится. Я бы такой с удовольствием носила.

Замечая одобрение в моем взгляде, Аджай выбирает еще и еще, и что бы он на меня не примерил, я соглашаюсь с его выбором. Даже с тем, на что сама бы никогда не решилась. Например, облегающее платье-чешуя нежного персикового цвета.

— Я тоже поучаствую! — присоединяется Нур и выбирает изящные туфли, пару босоножек и...одежду для тренировок, — Что?! Ты же хотела заняться суанской борьбой!

Не могу удержаться и хохочу, глядя на его растерянное лицо.

— Отличный выбор! Благодарю! — пытаюсь покинуть капсулу, но Аджай перекрывает выход рукой.

— Еще несколько секунд, — говорит тихо прямо на ухо, — сохраню твои параметры. Хочу подобрать кое-что еще.

От теплого дыхания, щекочущего мою щеку, пересыхает в горле.

— Что? — скриплю я.

— Пусть это станет для тебя сюрпризом, шера-йя. Уверен, тебе понравится.

Намек понятен, и сразу воображение подсовывает картинки эротического белья, которое эти двое сорвут с меня, даже не взглянув. Я почему-то уверена, что секс с ними бурный, огненный. Такой, когда ломается мебель, встречающаяся на их пути. Кстати...может быть, это и есть причина отсутствия мебели в этом доме?

Застываю на пару секунд в капсуле, и как только Аджай подает ладонь, не задумываясь, вкладываю в нее свою руку. Надо же, как быстро приручили! И даже мысль о сексе с ними я воспринимаю как нечто интересное, как то, что хочется попробовать. И даже ругать себя не стану. Я так долго была одна, что мне не стыдно признать желания плоти, да и чтобы не захотеть с такими мужчинами, надо быть фригидной дубиной.

Вечер мы проводим вместе, валяясь на подушках, разбросанных по полу, и смотрим фильмы о галактиках, направив проектор на потолок. На улице уже темно и видны звезды, поэтому Аджай и Тая то и дело бегают на балкон, чтобы найти созвездия на небосклоне.

Я наслаждаюсь космическими видами, думая о том, что где-то среди малого голубого скопления находится моя Альвента. Но оказываюсь совершенно не готова к тому, что услышу имя родной планеты из динамиков. Мое сердце замирает, и, кажется, это замечают все.

— Мама, почему ты грустная? — Тая нежно проводит ладошкой по щеке и заглядывает в глаза, будто там написан ответ.

А я даже не знаю, что сказать. Альвента просто затерялась в длинном списке карликов. Незначимая и неинтересная никому во вселенной, но такая родная и до сих пор живущая в моем сердце.

От внимания мужчин, конечно же, это не уходит. Они сочувствующе смотрят на нас с Таей. Благо, не пристают с расспросами, но уверена, будут пытаться найти ответы сами. И найдут их. Так, может, признаться сейчас?

Внутри становится холодно, и комок слез распирает горло. Я набираю воздуха, чтобы начать говорить, но не могу. Этим признанием я предам отца и свою клятву жить инкогнито. Он не объяснял, почему это важно, но просил следовать этому правилу, и я не могу поступить иначе.

Обреченно выдыхаю и ложусь на бок, упираясь лбом в висок дочки. Прикрываю глаза и стискиваю зубы. Я Сирена, гражданка Мараша, а теперь и Ману-ра. Шера-йя Аджая и Нура, агентов внешней разведки, которых чуть не убила, и которые, возможно, захотят убить меня, если узнают, кто я.

«Глупости! Зачем им тебя убивать? Ты же теперь их шера-йя!» – что-то громко кричит внутри меня, взывая еще раз оценить ситуацию. Но мне проще затолкать эти сомнения поглубже и перестать о них думать. Я могу стать разменной монетой в политических играх, и даже статус истинной тут не спасет. Мою семью предали однажды наши же подданные, так почему чужие захотят сохранить нашу жизнь? Я должна молчать и точка!

Когда дело близится к ночи, по телу то и дело прокатывается дрожь. Нам придется спать втроем. И пусть прошедшую ночь мы провели подобным образом, но сегодня я не в отключке, а значит, грядут неловкие моменты.

— Сирена, ты весь вечер сама не своя. Ты чего-то боишься? — подлавливает меня Аджай, когда я усердно намываю стаканы, лишь бы не возвращаться к ним.

Он отключает воду, вкладывает в руки полотенце и сам отправляет посуду в моющий шкаф. — Можешь говорить прямо. Честность помогает лучше понимать друг друга, — становится так близко, что дыхание затрагивает волоски на лбу и становится щекотно.

— Я не готова спать с вами, — не поднимая глаз, выдаю на одном вдохе, пока не передумала.

Слышу короткую усмешку.

— Мы настолько не в твоем вкусе, красавица? — дракон нежно трогает шею и, играя пальцами, уводит руку к затылку.

Прекращаю дышать, умоляя, чтобы мурашки не выдали мое приятное волнение от этих прикосновений.

Аджай невесомо оттягивает волосы, и я послушно поднимаю голову и даже раскрываю губы, когда вижу его приближающееся лицо.

— Так плохи? — шепчет он, едва касаясь губ, но не целует. Дразнит. А потом берет мою ладонь и кладет на свою грудь.

Вздрагиваю, шумно и резко хватая воздух, и сама мажу по его горячим сухим губам, которые сейчас неподвижны. А когда слышу четкие удары сердца, прикрываю веки. Будто прячусь. От самой себя. Я больше не хозяйка себе.

— Это принадлежит тебе, милая шера-йя, — он накрывает мою ладонь своей и ведет ею вправо, — только тебе. И ты вольна решать, хочешь ты это взять, или нет.

Аджай поднимает мою руку выше и целует каждый мой пальчик, а я, сквозь полуприкрытые веки вижу, как он смотрит на меня.

— Одно твое слово, Сирена, и я, и Нур сделаем то, что ты скажешь. Только сама пойми, чего хочешь.

Он возвращает мою ладонь на свою грудь и теперь ведет ниже. Чувствую тепло кожи, шелковые волоски по центру живота, рельеф мышц, и, когда достигаем линии пояса, вся напрягаюсь, будто вот-вот случится взрыв. Но Аджай отпускает мою руку, давая полную свободу.

Так и тянет опустить ее ниже, не думать ни о чем и сделать шаг, после которого назад дороги не будет, но вместо этого я просто обнимаю мужчину, сцепляя руки в крепкий замок на его пояснице.

Не могу. Я так устала! Мне так хочется выплакаться на крепком плече, а после уснуть, зная, что по утру все будет хорошо.

И он обнимает в ответ. Нежно, будто самый родной человек в этой вселенной, он поглощает каждый мой всхлип, каждый мой вздох, и дает мне выплеснуть все свои страхи, всю горечь, через слезы, льющиеся нескончаемым потоком.

— Отдай нам свою боль, девочка, — спину обдает жаром, и я понимаю, что нахожусь между двумя мужчинами, которые делают со мной что-то невероятное.

С одной стороны меня разрывают эмоции, закручивая внутренности в тугие спирали, с другой – я понимаю, что приходит облегчение, и дарят его мне те, кто назвал своей истинной. И кто я такая, чтобы не верить судьбе?

— Я хочу...

Едва шевеля губами, произношу я и кладу ладони на плечи Аджая.

— Сделайте это сейчас.

Дракон бережно поднимает меня на руки, и я обхватываю его шею. Щекой прислоняюсь к груди, слушая сердце, и закрываю глаза. Именно сейчас все происходящее мне кажется правильным. Я полностью отпускаю контроль и впервые в жизни чувствую легкость и покой.

Распахиваю ресницы, как только чувствую под собой мягкую пружинящую поверхность. Лампа, горящая на балконе, окутывает комнату мягким голубым светом, а на потолке мерцают блики, будто мы находимся не над облаками, а под водой. Вкупе с сиянием мужских тел и свечением глаз, зрелище поистине завораживающее, волшебное.

Полуобнаженные мужчины ложатся по бокам от меня, и становится жарко. Ароматы наших тел усиливают друг друга и действуют на меня, похлеще алкоголя. Перед глазами плывет, и я ищу опору в них, пытаясь ухватиться пальцами. Но мои руки оказываются над головой.

Рукава майки, оголяют часть руки, и Нур, как большой кот трется своей мягкой щетиной о нежную кожу, и жар сменяется прохладой.

Распластанная ладонь Аджая накрывает живот, и я вздрагиваю, чувствуя напряжение во всем теле. Мне нужно его сбросить, и я выгибаюсь в груди. Нур пропускает руку между моей спиной и матрасом, и это объятье подчиняет меня окончательно.

Мое тело горит, словно его касаются языки пламени. Я шумно хватаю воздух, но вместо этого ловлю поцелуи. И даже не различаю, кто из мужчин владеет моим ртом. Мне хочется раскинуть ноги в стороны, дать им понять, что я готова к большему, но мужчины будто нарочно сдавливают мои бедра, мешая пошевелить ими.

Когда я чувствую, как край длинной майки немного задирается, блаженно выдыхаю, уверенная в том, что развязка близка. Но меня продолжают изводить невинными прикосновениями. Пальцы кружат по животу, сжимают бедра, касаются узкой полоски волос на лобке, очерчивают треугольник, но почти добравшись до сокровенного, отступают.

Внизу живота все сжато, я раскалена до предела, и кажется, что больше не выдержу этих пыток, но они продолжают, и я с упоением принимаю все, что дают мне эти мужчины.

Оргазм накатывает тихо и неспешно, но дает столько блаженства, сколько я никогда не испытывала, лаская себя сама. Одна мысль о том, что этим мужчинам удалось меня довести до такого состояния, не затрагивая чувствительных зон, заставляет считать их волшебниками. А когда следом за первым приходит второй, более яркий и более долгий, я и вовсе растворяюсь в нашем общем пространстве, улыбаясь тому, что они знают мое тело лучше, чем я.

Мои веки тяжелеют, а мышцы наливаются горячим тяжелым эликсиром, мне кажется, что наши тела вплетаются друг в друга, и в этом чувствую особенный кайф. Только осознать, что происходит совершенно нет сил. Я снова позволяю себе отдаться желаниям тела, и мгновенно засыпаю, проваливаясь в самый сладкий и глубокий сон из всех, которые у меня были.

Просыпаюсь от щекотных поцелуев в шею и мгновенно краснею. Хочется спрятаться, но по обеим сторонам от меня мужчины, явно дающие понять, что сейчас меня ждет жаркое продолжение вчерашней ночи. А ведь они остались ни с чем! Как только дотерпели до утра?! Но есть одно маленькое но: флер безрассудства исчез вместе с ночью, и я пока не готова к продолжению.

— Мне нужно проверить Таю! — сползаю вниз, но мою попытку бегства, мгновенно пресекают.

— С ней все в порядке, мы заходили полчаса назад. Сейчас она спит, — урчит на ухо медведь, накрывая мою грудь своей тяжелой ладонью. Только это вынуждает замолчать, а, когда мой сосок оказывается зажатым в его пальцах, я и дышать перестаю.

— Она пила лекарства? — блею я, понимая, насколько нелеп мой способ заболтать своих мужчин.

— Она выполняет предписания врача. А ты нет! — Аджай подцепляет пальцем майку и медленно поднимает ее выше, обнажая нижнюю часть тела. — Тебе он сказал не волноваться, — отвечает он на мой немой вопрос, — и получать удовольствие от обретения. Вот и не волнуйся, шера-йя. Получай удовольствие.

— О, боги...— только и могу выдохнуть я, когда Нур вбирает в рот сосок. Ткань майки мгновенно промокает, и от этого прикосновение кажется еще более острым.

Рука дракона уже не так осторожна, сегодня он стремителен так же, как его напарник. Нежно и настойчиво он просовывает пальцы через мои сжатые бедра, пробираясь к половым губам, но как только касается напряженного клитора, мое тело отзывчиво подается навстречу.

Не лучшее время вспоминать родителей, но образ мамы все же всплывает перед глазами. Ох, знала бы она, чем ее дочь занимается с ДВУМЯ мужчинами, наверное, приказала своему секретарю готовить ее похороны. И это она еще не в курсе того, что у нее есть внучка, настоящего имени отца которой я даже не знаю. Прости меня, мама. Но я не могла поступить иначе. И пусть я буду ужасной дочерью, за то буду счастливой.

Ладони сжимают груди, сводя их вместе, и со сладостным рыком Нур прикусывает соски. Его напряженный член упирается в мою ногу, и мне хочется освободить его, погладить, сжать в руке, провести по головке большим пальцем, но я в таком состоянии, когда не понимаю, как в пространстве расположено мое тело, и кажется, что руки живут отдельно от меня. Зато руки Аджая я чувствую прекрасно!

Он растирает мою влагу и целует так, будто пьет этот нектар. Погружает палец внутрь меня и ласкает истекающее лоно двигаясь по кругу. Я полностью открыта, я поддаюсь своему желанию насладиться порочным вожделением, но когда чувствую, как ладонь Нура опускается вниз по животу, перестаю дышать, стыдливо сводя бедра.

— Доверься нам, девочка, — Аджай покрывает нежными поцелуями лицо, продолжая неистово трахать меня пальцем, и я поддаюсь напору медведя, позволяя развести мои ноги широко в стороны.

От хриплых мужских стонов становится так сладко, и я улыбаюсь, прикрыв глаза.

— Тебе нравится? — спрашивает дракон, кончиком языка слизывая капельку пота, стекающую по виску.

— Да-а-а, — выдыхаю со стоном и пытаюсь поймать его губы.

— А так? — медведь погружает в меня свой палец, и теперь я чувствую обоих внутри себя.

— Ммм, — это все, что я могу ответить, ибо слов нет. Мне хочется кричать от восторга, от чувств, что переполняют, но выходит лишь постанывать в ритм движениям.

Внизу живота сводит сладким узлом. Все тело горит и плавится от прикосновений, а на месте клитора распускается волшебный цветок.

— Боже, как хорошо, — беззвучно шевелю губами, утопая в объятьях мужчин, и, как только последний лепесток бутона, раскрывает его нежную сердцевину, прикусываю губы и выгибаюсь, издавая громкий протяжный стон. — Да...да...

Не знаю, сколько продолжается мое мучительно-сладкое забытие...кажется, целую вечность. Я с наслаждением вдыхаю ставшие такими родными ароматы мужских тел, любуюсь мерцанием своей кожи, на которую перебираются сияющие узоры, облизываю распухшие от долгих поцелуев губы. Но когда-то все хорошее заканчивается, и мне все же приходится спуститься с небес на землю.

— Доставка. Мебель привезли, — недовольно фыркает медведь и, нехотя оторвавшись от меня, уходит.

Аджай придвигает меня ближе, полностью укутывая в свои объятья, чтобы я не почувствовала холода от отсутствия Нура. Но через несколько мгновений, и он издает протяжный раздраженный выдох.

— Вашу с Таей одежду доставили.

— Пусть Нур заберет, — пытаюсь удержать дракона рядом ослабевшими руками.

— Я должен пойти, лучик мой, — покрывает мое лицо поцелуями, и отцепив от себя, целует руки, — поспи пока.

Остаюсь одна в огромной кровати и сразу же чувствую себя одиноко. Тело еще не остыло от жарких прикосновений, и лежать на постели, пропитанной ароматами нашей похоти, невыносимо, а ведь между нами толком и не было ничего.

Не выдерживаю и поднимаюсь с кровати, принимаю душ и, помня о коварстве полотенец-салфеток, снова натягиваю на себя майку Аджая. Если к ней добавить пояс сойдет за платье до колен.

Выхожу в холл, где туда-сюда снуют мужчины-рабочие, разнося пронумерованные коробки. Под лестницей замечаю Нура, а на его плечах свою красотку. Они увлеченно листают каталог со шторами, и выбрав оранжевые, примеряют их к окну, направив прожектор в нужное место.

Когда вся привезенная мебель становится на места, мы вчетвером отправляемся на кухню, где уже не так пусто как вчера. Уюта, конечно, не хватает, но это мелочи. Вольюсь в семейную жизнь, заставлю все цветочками-вазочками, и будет красота! Стоп! И это я сказала? Я?

Нет. С этим надо что-то срочно решать. Иначе я сойду с ума от раздвоения. Либо я продолжаю думать о возвращении на Альвенту, либо вливаюсь в новую жизнь, забыв о своем происхождении и долге. Но, что, если попытаться совместить? Сколько можно ждать вестей от отца? Ведь я даже не знаю, жив ли он... Я обязана дать нам шанс. Эти парни не худший вариант для принцессы. Герои всегда в чести. Загвоздка в том, что их двое, и на Альвенте не поймут, но с этим как-нибудь разберемся.

Аджай с Таей распаковывают боксы из «Малияны», а Нур украдкой щипает меня за попу и пытается пробраться под майку.

— В какой комнате моя одежда? Я хотела бы надеть что-то другое, — пытаюсь смотреть с укором на медведя, но сама хихикаю как девочка, уворачиваясь от загребущих лап.

— Можно я сегодня надену бусы?! — Тая оборачивается, и Нур отскакивает от меня, будто не он только что мял мою задницу.

— Можно, Белка. Раз выгулять наши наряды не получится, будем носить их дома.

— Почему Белка? — Нур ворует ягоду, пока Тая отворачивается.

— Потому что любит орешки! — отнимаю ягоду, демонстративно кладу себе в рот и прикрываю глаза от удовольствия.

Слышу тяжкий вздох Нура и смешок Аджая, а после в меня летят многообещающие взгляды. Кажется, я доигралась, и сегодня ночью меня ждет кое-что особенное.

— Я выздоровела! Мама, пожалуйста, давайте пойдем на праздник!

Я непреклонна, а мужчины не вмешиваются. Хотя, если бы Тая им улыбнулась или, чего хуже, слезу пустила, они б ее на руках туда понесли.

— Мамочка, ну пожалуйста! Там будут мои друзья!

— Ты больна.

— У меня ничего не болит.

— Хорошо, если доктор позволит.

Надеясь на то, что услышу слова, запрещающие Тае покидать дом, я звоню врачу.

— Если Тая хорошо себя чувствует, вы можете пойти на праздник. Девочка не заразна, а вирус – своего рода адаптация. И похоже, Тая перенесла его очень легко.

— Ура! — победно визжит Тая, а я закрываю уши.

Что ж, вот и повод выгулять новые платья. Заодно познакомлюсь с девушками. Надо обзаводиться подругами, ведь я здесь, похоже, надолго.

— Тогда я сообщу, что мы будем. А теперь завтракать! — командует Аджай, и Тая первой занимает место и хватает вилку. Да, аппетит у нее отменный и на больную сегодня она точно не похожа.

После завтрака Тая изъявляет желание позаниматься устным счетом и убегает в свою комнату, чтобы связаться с преподавателем. Задумываюсь над тем, насколько она жадна до учебы. Если бы нам не пришлось скитаться и жить, затаившись на Мараше, она бы знала во много раз больше.

Собиряясь на празднование дня рождения шера-йи моего тренра Лаоса, понимаю, что из девочкиных радостей у меня лишь встроенный фен и несколько флаконов бальзамов для всех частей тела. Делать заказ косметики уже поздно, да и приглашать мастеров домой времени мало.

В сети ищу модные тенденции Ману-ра, чтобы привести себя в подобающий вид, и понимаю, что женщины здесь выглядят кто во что горазд. Большинство из них с дальних уголков вселенной и понятие красоты для каждой свое. Единственное, что бросается в глаза, это сияющие метки. У каждой девушки свой цвет и узор, но всегда сочетающийся с сиянием на коже их мужчин. По мне, так это лучшее украшение, только вот у меня его почему-то до сих пор нет.

Открываю кран с горячей водой становлюсь под струи. Если после мытья волосы не расчесывать, они хорошо держат легкие волны, и это уже можно назвать укладкой. Не то ,чего хотелось бы, но вполне неплохо.

Вспоминаю о бальзаме и тянусь к полочке, пытаясь отыскать нужный тюбик с закрытыми глазами – ненавижу, когда в глаза попадает вода. Шарю рукой и случайно смахиваю зеркало. Грохот и звон стекла стоит такой, что вжимаюсь в стену и, уворачиваясь от капель, пытаюсь оценить масштаб бедствия.

— Сирена! — в ванную врывается Нур, и я уже не знаю, что меня пугает сильнее: гора осколков или то ,что у него между ног.

Зажмуриваюсь, пытаясь прикрыть грудь и лобок ладошками, будто не я стонала несколько часов назад от его ласк. Но как бы я не старалась «развидеть», его дубинка все равно стоит перед глазами. Дюймов десять, и это в спокойном состоянии. Мама дорогая...— С кем воюешь, милая?

Открываю один глаз и громко сглатываю.

— С...с...— хватаю воздух, забывая напрочь слова, и отвожу глаза.

— Ясно, — усмехается Нур и активирует уборщика.

— Тогда я пойду, — отходит к двери, и я таращусь на то, как перекатываются мышцы на его красивой мясистой заднице.

— У-гу...— замечаю на спине капли воды и понимаю, что он тоже из душа, а не просто так по дому голым рассекает.

— Будь осторожна, детка. Если что, я в соседней комнате.

Дверь захлопывается, а я стою и хмурюсь. Это был намек-приглашение, или он просто сообщил, что будет неподалеку, чтоб не волновалась?

Отворачиваюсь к стене и возвращаюсь под теплые струи тропического душа. С минуту пытаюсь вернуть нормальный ритм дыхания, но внезапно чувствую на своей попе чьи-то руки. Вздрагиваю, пытаясь развернуться, и утыкаюсь носом в блестящую грудь Нура. Сердце грохочет, снова не давая нормально дышать.

— Совсем забыл. Нам привезли полотенца. Я принес.

«Я принес» — эхом отдает в голове, когда вижу здоровенный ствол, направленный прямо на меня. А под ним яйца! Огромные такие конские яйца. Назвать ЭТО яичками язык не повернется.

— Благодарю...— еле выговариваю я, понимая, что между ног мгновенно становится тяжело и влажно.

— Я пойду? — говорит спокойно, но хищный взгляд пожирает меня. Соски от этого взгляда стоят колом и горят, будто их поливают горячим воском.

— Д-да...— заикаюсь я, не понимая, чего во мне больше: страха перед гигантским членом или желания оседлать его.

— Я рядом, — еще раз напоминает он, медленно отступая.

— Я помню, — скулю в ответ.

Да...выдержка у мужика, конечно, железная.

Обмотанная в мягкое тонкое полотенце, я покидаю ванную, нервно озираясь. Кажется, я немного погорячилась, так легко согласившись на сближение с Нуром и Аджаем. Мне реально страшно, потому что мало того, что таких больших мужчин я никогда не встречала, так тот единственный, что у меня был, он кардинально отличался от этих. Кардинально – это раза в три, если не больше. Успокаивает то, что мне четко сказали, что без моего согласия ничего не будет. Только загвоздочка в том, что в очередной раз обезумев от оргазмов, я наберусь смелости и соглашусь. И тогда...

— О чем задумалась, душа моя? — Аджай ловит меня, шлепающую босиком по коридору, и, приподняв, ставит ступнями на свои ноги и целует в нос.

— Да так...— не могу же я озвучить ему свои мысли.

— А, если правду?

— Нур заходил, пока я была в душе...

— И?

— В общем, то, что я видела, произвело на меня сильное впечатление! — краснея, выдаю я, и слышу красивый громкий смех дракона.

Он так искренен в этой реакции, что я заражаюсь его хохотом и смеюсь вместе с ним.

— Он умеет пользоваться тем, чем ты так впечатлилась, не сомневайся, — гладит завиток моих волос и берет лицо в ладони.

Заставляю себя смотреть в горящие изумрудным блеском глаза, хот и хочется спрятаться.

— Ни один из нас не сделает тебе плохо.

— Я знаю...

— Только не бойся идти навстречу своему желанию. Я же чувствую, ты хочешь. Ведь хочешь? — от его голоса становится жарко, а когда он подается бедрами, чтобы я смогла почувствовать, пусть и через штаны, его член, на висках выступает испарина.

— Да...

— Это правильно, Сирена. Когда мы втроем займемся любовью, ты узнаешь, что такое рай на самом деле.

— Я хочу сейчас, — жмусь к теплому сильному телу, абсолютно уверенная в том, что готова рискнуть и поддаться своему желанию.

— Нет, малыш. Сейчас не лучшее время, — он гладит мои плечи и нежно целует в губы. Так невинно, что это раздражает.

— Почему?

— Не капризничай! Обещаю, очень скоро ты получишь все, что хочешь. А сейчас тебе нужно одеться.

— Да, — соглашаюсь, вспоминая, что до выхода примерно час.

— А я помогу. Иди за мной.

Пройдя несколько метров мы сворачиваем в одну из комнат, где на длинных рейлингах висят бежевые кофры. Гардеробная не оборудована до конца, но уже чувствуется, что это место станет одним из самых любимых в этом доме. После спальни.

Дракон проводит рукой по чехлам, заглядывая в прозрачные окошки, и снимает с вешалки то самое платье, что я примеряла первым. Согласно улыбаюсь, желая поскорее его примерить, и Аджай расстегивает молнию на чехле.

Ткань мягкой волной ложится на его предплечье, и дракон подходит ко мне.

— Позволишь? — берется за узел полотенца на моей груди и тянет его вниз, обнажая меня полностью.

Инстинктивно пытаюсь прикрыться, но мои руки нежно перехватывают.

— Ты очень красива, Сирена. Не прячь от меня свое тело. Пожалуйста.

Облизываю сухие губы, старясь не смотреть на розовые соски, что дерзко торчат, сообщая о моем возбуждении.

Аджай садится у моих ног и опускает платье, чтобы я могла шагнуть в него.

Кладу руку на крепкое теплое плечо, приподнимаю одну ногу, затем вторую и чувствую, как прохладная ткань скользит вверх.

— Ты приятно пахнешь, — дракон касается легким поцелуем косточки на бедре и ведет кончиком носа по лобку, замирая у складки, где соединяются половые губы, а я перестаю дышать и цепляюсь за его плечо еще крепче. Если он продолжит, я просто не устою. — Будет сложно дождаться ночи, зная, что у тебя здесь.

Он касается языком складочки и ныряет глубже, доставая клитор.

— Аджай, — выдыхаю, запрокинув голову, а когда на месте губ появляется прохлада, обиженно стону.

— Ты получишь то, что хочешь, детка. Сегодня ночью. Наберись терпения.

Аджай снова вырастает надо мной, и платье неприятно касается кожи. Нет, ткань не грубая, но с руками и языком моего дракона не идет ни в какое сравнение.

Он медленно, будто забавляясь, обходит меня и становится сзади. Губами обжигает лопатку и неспешно застегивает молнию на спинке.

При дневном свете платье кажется сшитым из чешуек розового золота. Длина едва достает до середины бедра. Откровенно, но не вызывающе, а главное, подчеркивает все достоинства фигуры.

Из ящиков, что высокой башенкой стоят у вешал, он достает трусики и снова садится передо мной. Так вот, зачем ему нужны были мои параметры. Зная, чем это может закончиться, осторожно продеваю ноги, и с замиранием сердца наблюдаю за тем, как дракон натягивает их выше. На этот раз без фокусов, что немного разочаровывает. Хотя, оно и к лучшему. Провести весь вечер в мокром белье идея так себе.

— Вы готовы? — медведь по-хозяйски проходит между рядов с одеждой, и восхищено осматривает мою фигуру. Какой бы располневшей я себя не считала, он точно в восторге от прилипших к попе килограмм.

— Надену босоножки, которые ты выбрал для меня. Их доставили? — говорю одно, а мысли снова в душе. Интересно, как долго эта картина будет сопровождать меня?

Нур быстро отыскивает нужную коробку, достает обувь на током высоком каблуке и, обхватив мою щиколотку, сам надевает ее на меня, не забыв покрыть поцелуями гладкую кожу. Ох, не зря я так тщательно удаляла волосы. С этими мужчинами нужно быть постоянно готовой к эротическим приключениям. Хотя, сдается мне, что плевать они хотели на небритость и прочие женские заморочки. Ничто их не смутит и не остановит.