Вероника разлила остатки настоя по чашкам. Это была уже третья чашка чая после практически получасового монолога Маши. Она рассказывала, травница кивала, лишь изредка что-то переспрашивая. Когда Маша закончила историю на моменте того, как она нашла этот пучок травы, Вероника протянула:
— Дела…Какое-то время они помолчали, каждая думая о своём. На стене мерно тикала секундная стрелка часов, за окном опустился вечер. На Машу накатила усталость. Но на душе стало легче. Будто все её мысли и тревоги, как ядовитый газ в запертой комнате, отравляли сознание, а теперь она открыла окно, впустив свежий воздух. И сразу легче задышалось, и мысли стали более связными, и картина вокруг проявилась куда чётче.
— Я думаю, всё идёт от деда, — подытожила Маша.
— Похоже. Ты же говорила, что он давал вам что-то выпить на свадьбе.— Да. И ни раз я слышала от него странные речи. Ну и, сама понимаешь, эти его обряды…— Дичь какая-то, — Вероника поёжилась, будто у неё по позвоночнику прошёл холодок.— Вот-вот. Знаешь, я пока не начала жить в этом доме, никогда бы не подумала, что у меня, оказывается, такое обострённое чувство справедливости. Но в том, что там явно принижают женщин, у меня почти нет сомнений.— И что ты хочешь сделать? — травница помотала головой. — Нет, даже не так. Что ты можешь сделать в этой ситуации?Маша тяжело вздохнула и сжала пальцы в кулак.
— Я хочу это прекратить.
— Эй, полегче, революционерка. Зачем тебе это? Разве ты не хочешь получить свой ресторан и спокойно исчезнуть?— Хочу! Очень хочу!— Но?..— Но не могу. — Маша надула губы и опустила взгляд в пол. — Я всегда просто мирилась с неприятностями вокруг себя. Как безвольная кукла подчинялась обстоятельствам. Когда мама заболела, я ничем не могла ей помочь. Я не могла смириться, но ничего не могла сделать, пока у неё кровь не свернулась от жара, а лёгкие не вывернулись от проклятого кашля. А я ничего, ничего не делала. Что я могла? И когда отца не стало всё было точно также. Он неделю лежал в больнице без сознания. И я снова приняла обстоятельства, потому что ничего не могла сделать.— Когда бабуля умирала, я тоже себе места не находила. Но никак не могла помочь.— А у меня всю жизнь так. И до смерти мамы и до папиной смерти так было. Не поступила в университет, просто смирилась и пошла в колледж на заочку. Изменил парень и тут я тоже приняла это, проглотила и ничего с этим не сделала, даже не пыталась поговорить и разобраться, приняла, как есть.— Фигово как-то.— Да я не об этом. Я могу жить со своим прошлым. Я про свою реакцию на ситуации. Какая бы фигня в жизни не происходила, я никогда не боролась, никогда не пыталась что-то исправить. Не могла помочь ни себе, ни другим. Я просто больше не могу ничего не делать. Я не могу жить в этом проклятом доме, видеть, как другие люди страдают, понимать, что мне тоже может грозить опасность и просто бездействовать.— Понимаю, — Вероника кивнула.— Я хочу сделать хоть что-то. Я хочу хоть раз повлиять на обстоятельства, а не быть их жертвой и безвольно принимать все причуды судьбы. Мне кажется, если я этого не сделаю, если не помогу этим людям, я и себе не помогу. Так и буду пустой и безвольной. Да меня же сожрут в ресторанном бизнесе! Я вот только сейчас понимаю, что, когда у меня будет свой ресторан, я при первой же сложности потону, если не научусь барахтаться и бороться с обстоятельствами, а не принимать их.— Да, — травница задумчиво кивнула. — Ты права. Думаю, мне тоже стоит так сделать.— Ты про что? — после откровенного разговора Маша уже не постеснялась перейти с Вероникой на «ты».— Я всё время гоню Игоря, использую его, а потом снова отмахиваюсь. Он не понимает, почему я его не хочу видеть рядом. А я не хотела никаких откровенных разговоров. Мне всегда было проще просто его выгнать, чтобы избежать выяснения отношений. И сейчас тоже думаю, чем я так мучаюсь и его извожу, лучше не бежать от этого разговора, а один раз с ним всё прояснить. И пускай уже решает: устраивают его свободные отношения или нет.— Конечно. И тебе легче будет, если он либо успокоится и примет отношения на твоих условиях, либо не примет и отстанет.— Да. А то он видимо считает, что я с причудой. Но это не так. Просто я не люблю выяснять отношения.На этот раз Маша интенсивно закивала.
С минуту они помолчали. Время было позднее, пора было отправляться домой.
— Я куплю эти травы. Скажи, может, ещё есть что-то интересное у тебя?
— Кое-что есть, по бабулиным секретным рецептам. — Вероника хитро улыбнулась. Пойдём, покажу…Из дома травницы Маша возвращалась с покупками. Она спрятала всё в сумку, чтобы никто из домашних не задавал лишних вопросов. И успела домой как раз к ужину, который по традиции проходил в кругу семьи.