Тайны

Глава 19

- Это - сюрприз, - сказала Ксандрия. Они шли по Ван Несс-авеню. Эдвард улыбнулся.

- Надеюсь, приятный.

Она помедлила, бросив на него чуть ироничный и чуть кокетливый взгляд.

- Мы говорим о них или о нас? Он усмехнулся.

- Мы оба понимаем, что говорим обо мне, о тебе.

- Есть такое понятие - «мы»? Он смотрел на нее не менее минуты. - А как ты думаешь?

- Думаю, что ты мало изменился с тех пор, как последний раз пытался соблазнить меня. Безуспешно…

Эдвард рассмеялся.

- Дорогая леди, я не соблазнял вас, а убежал. Будучи джентльменом, я тогда постарался сдержаться и не воспользоваться ситуацией, пока вы в трауре.

Ксандрия мягко усмехнулась.

- Эдвард, вы тогда не были джентльменом, и я сомневаюсь, чтобы вы им стали. Ты и не пытался сдерживать себя, это я сдерживала тебя.

- А потом сожалела об этом, лежа всю ночь без сна и безнадежно мечтая обо мне?

Она рассмеялась. Но вдруг неожиданно посерьезнела.

- Честно говоря, пару раз я вспоминала тебя за эти годы.

Эдвард тоже стал серьезным.

- Гм-м. Это уже что-то. Полагаю, ваши воспоминания были неприличны и скандальны.

- Леди никогда не скажет всей правды, Эдвард.

- Я не чувствую, что прошло четыре года, Ксандрия. И надеюсь, ты не совершила весьма распространенной глупости и не вышла замуж еще раз?

- Нет. Вообще-то последние три года после того, как сняла траур, я провела, отваживая разнообразных претендентов на мою руку.

Эдвард бросил восхищенный взгляд на ее совершенную фигуру.

- Их было бесчисленное множество!…

Она вздохнула.

- Немало, однако ни один из них не был так честен, как ты. Имею основания предполагать, что основной приманкой является состояние, оставшееся от Ричарда, моего мужа, а также отцовское наследство.

- Нельзя себя продавать задешево. У тебя, действительно, назначена встреча? Если так, могу я тебя проводить до места?

- У меня много деловых встреч, - она вновь насмешливо улыбнулась. - Я - менеджер Гранд-Отеля Манна.

- Это производит впечатление.

- Думаю, что на тебя производит впечатление только внешность женщины.

- Ты недооцениваешь меня. Это твой экипаж?

- Мой, - Ксандрия кивнула. Но они продолжили прогулку пешком. Кэб двинулся за ними.

- Ты изменилась. Той наивной скорбящей вдовы, которую я встретил четыре года назад, больше не существует.

Ей это было приятно слышать.

- Так заметно?

- Очень, - в голосе Эдварда прозвучало восхищение.

- Ты тоже изменился, - не сдержалась Кеандрия. - Ты больше не мальчик.

- Дорогая мы оба знаем, что я не был мальчиком и тогда, когда мне было восемнадцать, и я надеюсь убедить тебя в этом.

Ксандрия посмотрела на него без улыбки. Она не сомневалась, что он говорит правду. С каким удовольствием она повернула бы время вспять и полуодетая, вновь оказалась бы в его объятиях, испытывая желание, чувствуя жар внизу живота. Как тогда - четыре года тому назад.

Тогда прошло всего несколько месяцев после смерти ее мужа. Эдвард был горячим, очень красивым юношей. Вспоминая потом их встречу, она думала о том, что его природная доброта помогла бы им сблизиться. К счастью, она не утратила тогда чувства благоразумия, и его жаркие поцелуи и нежная забота не превратились во что-то большее. Да, она все хорошо помнит. То, как он благородно отнесся к ее отказу. Без сомнения, он нашел удовлетворение в другом месте.

Мысль об этом не была приятна Ксандрии. Четыре года назад она была потрясена их страстной, но такой короткой встречей. Но чувства вины у нее не было. Теперь все изменилось.

За эти годы вместе с успехом она обрела уверенность в себе, уверенность же придает сил. Теперь она независимая женщина, знающая, кто она и чего хочет в этой жизни.

Она не вышла замуж во второй раз, потому что не захотела. Она состоятельная женщина, при этом она красива. Ксандрия умела охладить пыл любого соискателя ее руки, а их, действительно, как предположил Эдвард, было немало. Она отказывала женихам отнюдь не из преданности к умершему мужу, которого уважала, но в которого никогда не была влюблена. Сейчас она достигла определенного положения. Невзирая на протесты отца, она много и усердно работала, стремясь добиться успеха. Начала Ксандрия с должности простого клерка. Потребовалось два года, чтобы пробиться наверх и стать главным менеджером Гранд-Отеля в империи Манна. Современная деловая женщина. Многие считают ее эксцентричной. Она не собирается выходить замуж. Не собирается отказываться от собственной жизни, чтобы заниматься хозяйством в доме мужа. Об этом невозможно и помыслить.

Через некоторое время после смерти своего мужа она обнаружила, что чрезвычайно чувственна. Однако решила быть осторожной. Ее отец никогда не простит ей того, что называется легкомысленным поведением. Ксандрия любила отца, он не должен узнать правды. Она также не хотела, чтобы что-нибудь стало известно Слейду, о котором она заботилась как о брате. Слейд - ханжа. Если он заподозрит, что за эти годы она сменила нескольких любовников, он будет сильно и неприятно удивлен. Поэтому осмотрительность была для нее важнее, чем удовлетворение желаний.

- Ты хочешь поужинать со мной сегодня вечером? - обратилась она к Эдварду.

Молодой человек был поражен. Леди, даже современная, не приглашает мужчин на ужин. Однако он тут же улыбнулся своей пленительной улыбкой.

- Я с удовольствием поужинаю с тобой, дорогая.

- Хорошо. Девять часов - не поздно? Мы можем поужинать в моем офисе в отеле. А ты пополнишь мои знания о том, что там у Слейда и его жены.

Эдвард выразительно посмотрел на нее.

- Я буду рад пополнить все, что тебе только угодно.

Несмотря на всю свою современность, Ксандрия покраснела.

Спустя несколько часов Слейд с проклятием отшвырнул ручку. Чернила разбрызгались. Он вскочил и повернулся к окну. Тупо глядя на Эдди-стрит, он не видел ничего. Перед глазами стояла его жена.

Невероятно! Она не Элизабет Синклер, а значит, не невеста Джеймса… Они вообще не были знакомы. Когда он вспоминал о бессонных отчаянных часах, о том, как он кругом виноват, он чувствовал себя, как в кошмарном сне.

Она провела его сквозь все круги ада. Ложь, которая не имеет оправдания. Но вместе с гневом к Слейду подкрадывалось глубокое чувство разочарования. У нее лицо ангела, она говорит, словно ангел. Она - ангел!

Она даже не леди. Леди не лгут. Не разыгрывают спектаклей. Она же актриса и лгунья.

Предательство, какое предательство! Он не хотел в это верить.

Слейд не мог понять ее мотивов. Почему она вышла за него, если уже обрела память? В конце концов, принадлежа роду Брэггов, будучи аристократкой, она могла найти себе лучшую партию. Быть может, несмотря на возвращение памяти, ее продолжало переполнять чувство благодарности к нему? Теперь это уже не важно. Она должна была сказать ему правду. Нет прощения подобной лжи.

Ее приданое много больше того, что могла бы принести Элизабет Синклер. Ирония судьбы!

Тут Слейд задумался. Как мог Рик, который видел Элизабет, так ошибиться? Наверняка отец знал настоящее имя девушки и предвкушал возможность ввести в свою семью наследницу Брэггов. Рик тоже обманул его, как и Регина.

Слейд был настолько разъярен, что ему даже не пришла в голову мысль, что он сам тоже причинил боль своей жене, покинув ее.

До ее признания он был искренне тронут волнением и гневом в ее глазах. Он ненавидел себя. Тогда у него не было выбора: он не мог не уехать, осознавая, что занимался любовью с невестой Джеймса. Теперь все это кажется даже забавным! Она не принадлежит Джеймсу, в их браке, их любви нет ничего преступного. Если бы он знал об этом, он никогда бы не уехал. Если бы он знал ее настоящее имя, он был бы на вершине блаженства, а не считал бы себя предателем.

Что она предпримет, чтобы получить развод? На какое-то мгновение он почувствовал, что цепенеет при мысли, как она его ненавидит, если готова пойти на такой скандал.

Он сжал губы. Все это вдруг показалось ему забавным. Брак не принесет ему ни доллара. Она презирает его, он презирает ее. Такой союз - сущий ад.

Однако, это неслыханно! После ее предательства, после всего происшедшего он по-прежнему чувствует тягу к ней. Между тем, как должен испытывать только гнев и ненависть. Но…

Слейд решил не думать об этой своей слабости. Он напомнил себе о том, что отказался от развода в излишне выразительной форме. Он терпеть не может, когда его запугивают или дурачат, более того - пытаются купить. На это никто не имеет права. Особенно она.

Слейд также напомнил сам себе, что чувства, которые он все еще испытывает к ней, связаны исключительно с плотской тягой. В этом тоже была неотвратимая правда.

Как легко вспоминалась их брачная ночь! Слейд замер от напряжения. Нестерпимое чувственное желание обладать ею вновь охватило его. Теперь, когда он не ощущал больше виды перед Джеймсом, желание даже стало острее. Это не лучший довод, чтобы сохранить их брак, но он не единственный человек на земле, кто слушается прежде своего тела, а не разума.

Слейду нелегко было отогнать от себя мысли о сексе.

Она сказала, что будет бороться, чтобы получить развод. Он совершит непростительную глупость, если сцепится с ее отцом и всеми влиятельными родственниками. Однако он не привык избегать сражений, если ему бросают вызов. Он - Деланза, он будет биться до победы. Но… Сама мысль о противостоянии ее семьи привела его в ужас. И не из-за возможных последствий.

Слишком взволнованный, чтобы заниматься делами, он начал собирать разбросанные бумаги, стараясь обрести спокойствие. Слейд вспомнил о Мирамаре. Она нужна там. Точнее, ее деньги. Теперь, когда раскрылся обман, он смог бы использовать ее деньги без угрызений совести. Конечно, если начнется суд, получить приданое будет непросто. Слейд давно занимается бизнесом и знает, что стоит упомянуть ее имя, и банк отнесет срок платежей до тех пор, пока он не выяснит отношения с женой. Но не исключено, что семья будет бороться с ним не на жизнь, а на смерть, и даже ее имя не сможет дать время для спасения Мирамара.

Раздался короткий, знакомый стук в дверь. А вот и возможность отвлечься от жгучих проблем. Слейд повернулся, чтобы поприветствовать своего босса, наставника и друга. Чарльз помедлил, не решаясь войти без разрешения. Таков давно заведенный ритуал. Чарльз знал, что стучать - нет необходимости.

- Уже поздно, - стальные глаза были внимательны.

Слейд передернул плечами, зная, что визит не имеет отношения к делам.

- Я что-то закопался в бумагах.

- Понятно, - Чарльз улыбнулся. - Никогда не смог понять, как ты умудряешься потом что-нибудь найти на этом столе.

После того, как стол перевернут, а потом поставлен на место, беспорядок был почище обычного.

- По крайней мере, я веду записи.

- А я все записываю вот здесь, - Чарльз приподнял свою темную шляпу. - Эта твоя разновидность беспорядка свидетельство глубины ума.

Слейд покраснел от шутливого комплимента.

- Не преувеличивайте.

- Ты сам знаешь, что я не преувеличиваю. Разве только в разговорах по поводу займов. Ты - замечательный. Что бы я делал без тебя?

- Я никуда не собираюсь уходить, Чарльз.

- Хорошо. А я подумал, что ты, возможно, захочешь вернуться в Мирамар. Особенно теперь, когда ты женился.

Слейд сделал приглашающий жест, указав на кресло.

- Итак, мы подошли к сути дела. Чарльз не стал садиться. Он слегка похлопал Слейда по плечу.

- Давай, пропустим по стаканчику в Отеле Палас.

- А почему не в Гранд Манн? - в голосе Слейда была легкая усмешка.

- Мне хочется отдохнуть. А что еще важнее, я хочу, чтобы ты тоже отдохнул. Палас - ближе.

Слейд мог бы отказаться. Он собирался работать допоздна, чтобы не думать о Регине, но эффективность его усилий сегодня равна нулю. Он глянул на Чарльза - как сейчас нужно с кем-нибудь поговорить!

Главный зал Отеля Палас представлял собой крытый портик высотой этажей в семь. Крыша была стеклянной. На верандах щебетали посетители, поглядывая вниз. Элита Сан-Франциско нередко заканчивала день здесь, чтобы выпить стакан сока или чего-нибудь покрепче. Самых влиятельных людей города можно было встретить здесь в любое время. Здесь заключались сделки, велись деловые переговоры.

Жены бизнесменов тоже заглядывали сюда, особенно в дневные часы. Стало модно заниматься милосердием, и если женщины приходят сюда не посплетничать, то, вполне вероятно, затем, чтобы обсудить, как увеличить тот или иной благотворительный фонд. Молодой издатель Вильям Рэндолеф Херст нередко присылал в Палас кого-нибудь из газетчиков, а иногда даже приходил сам - с надеждой раздобыть какую-нибудь скандальную новость до того, как она станет всеобщим достоянием.

Слейд и Чарльз быстро шли через холл. Их многие узнавали, кивали в знак приветствия. Восточные ковры скрадывали стук каблуков по мраморному полу, множество растений в горшках, раскидистые пальмы дополняли интерьер огромного зала. Выбрав столик в углу в отдалении от пианиста, мужчины заказали бургундское со льдом.

- Итак, кто она? - спросил Чарльз.

- Регина Брэгг Шелтон.

Слейд сделал ударение на средней части ее имени. Произнеси он «Рокфеллер» или «Астор», вряд ли он удивил бы Чарльза больше.

- Боже мой, Слейд! Почему же ты скрывал этот брак?

- Это был формальный брак. Если бы дело обстояло по-другому, я не уехал бы из Мирамара.

- Мне трудно поверить, что ты оставил молодую жену там…

Слейд наклонился к Чарльзу, когда негр в белом костюме принес напитки.

- Я женился на ней из-за денег, Чарльз, только из-за денег. Чарльз был поражен.

- Не может быть! Никогда не поверю! Это - не в твоем характере. Тебе же наплевать на деньги!

Слейд рассказал Чарльзу о положении Мирамара, об амнезии Регины, о том, что ее приняли за Элизабет Синклер, невесту Джеймса…

- Из-за того, что она была невестой Джеймса, этот брак должен быть браком по расчету. Я бы дал ей дом, в ее состоянии ей была бы обеспечена защита, а она принесла бы Мирамару приданое, которое могло бы спасти поместье.

- Фантастическая история! - Чарльз поставил свой стакан. - Почему ты не обратился ко мне? У меня хорошие связи с банками.

- Чарльз, если бы ты мог помочь, я бы обратился. Не забывай, работая у тебя, я тоже могу оценить ситуацию. Такой заем мы не можем получить. Я думал о тебе, как о партнере, но Рик не хочет и слышать об этом. Если бы появился кто-то еще, вносящий свой капитал, он получил бы право контролировать дела в Мирамаре. Это - невозможно.

- А если заем по личной договоренности? Просто между нами? Слейд заерзал на стуле.

- Эта мысль приходила мне в голову. Но не думаю, что я смог бы обратиться с подобной просьбой…

- Знаю, - сказал Чарльз. - Ты даешь, но никогда не берешь. За десять лет ты ни разу ничего не попросил у меня. Поэтому я одолжу тебе денег, и не надо ни о чем просить.

Слейд постарался не выдать того, как он тронут. В глубине души он сознавал, что боится попросить, боится получить отказ, боится, что, для Чарльза он, Слейд, не так уж значителен…

- Чарльз, речь идет об огромной сумме, - сказал он нетвердым голосом. - Нужно два года выплачивать по счетам, необходимы капиталовложения, чтобы превратить ранчо в доходное сельскохозяйственное предприятие, а потом еще потребуется лет пять. По крайней мере.

- Это - большая сумма, - согласился Чарльз. - И я одолжу ее тебе, если ты хочешь. Слейд сделал непроизвольный глоток воздуха.

- Спасибо, но это будет последним средством, - Слейд подумал, что мог бы полагаться на дружбу Чарльза в большей степени. - Рик станет возражать. Я понимаю, что с твоей стороны - это благодеяние. Я не очень скоро смогу вернуть долг. Пока у меня еще есть время. Банк не будет так торопить, когда узнает, на ком я женился. Я собираюсь использовать этот факт.

- Имя Брэггов кое-что значит. Я думаю, ее приданого вполне хватило бы на нужды Мирамара.

Слейд глянул на свой нетронутый стакан вина. Его охватил гнев:

- Я мог бы сомневаться раньше, но сейчас… Она солгала. Я никогда, никогда ее не прощу. Я никогда не смогу ей доверять. Она похожа на ангела, но далека от него, как последняя ведьма!

- В чем она солгала?

- Еще до свадьбы она вспомнила свое имя. Я думал, что она - невеста Джеймса, она знала, что это не так, но ничего, ничего не сказала мне!

Чарльз помолчал, затем наклонился, схватил Слейда за руку:

- Не кипятись, мой мальчик. - Слейд покачал головой, не в силах от негодования вымолвить ни слова. - Ты любишь ее?

Слейд вновь мотнул головой. Нет, он больше не любит ее. Он никому не признается, что был непроходимым дураком, когда влюбился в нее, принимая ее за Элизабет. С трудом выдавил из себя:

- Будучи уверен, что она - невеста Джеймса, я прошел через ад. Черт бы ее побрал!

- Но это что-то значит…

- Не любовь, - глухо произнес Слейд.

- Я думаю, ты не был бы так расстроен, если бы был к ней безразличен.

- Да, она мне не безразлична. В том смысле, когда говорят о постели… Чарльз неуверенно смигнул:

- Ты хочешь шокировать меня? Не сработает. Я неплохо знаю тебя.

- Извини. Я слишком взвинчен. Она хочет развестись. Она потребовала у меня развода. Мы ненавидим друг друга. Но я не собираюсь разводиться.

Слейд ничего не сказал о том, что его решение не имеет ничего общего с ее приданым. Чарльз дружески похлопал его по плечу:

- А пусть все идет своим чередом. В конце кондов, она вышла за тебя замуж, зная о том, кто она. Если тебе это ничего не говорит, значит, ты просто слеп. Да ты никогда бы не нашел лучшей невесты. Ксандрия сообщила, что она не только красива, но и очаровательна. Настоящая леди. А у Ксандрии есть чутье, поверь мне. И она считает, что лучшей партии тебе не найти. Жена - это долгосрочное вложение, Слейд. Жена и семья.

Слейд не верил ушам своим:

- Черт возьми, от леди в ней нет ничего! Ксандрия ошибается. Я же говорю тебе: она просто лгунья.

Чарльз ласково улыбнулся:

- Будь я на твоем месте, сынок, я бы задал себе вопрос: а почему она все-таки вышла за меня замуж? Хотя лучше спросить ее.