Тайны

Глава 6

Торжествуя, Виктория удалилась. Регина, нервно сжимая пальцы, принялась ходить по комнате, слишком взволнованная, чтобы четко проанализировать события. Рик казался таким искренним. Но, значит, искренним он не был…

Дверь, ведущая во внутренний дворик, отворилась. На пороге стоял Слейд с самым большим из ее сундуков.

- Куда вы хотите, чтобы я это поставил? Гнев охватил ее. Регина направилась к Слейду, еще не зная, чего же она хочет. Он тоже подыгрывал отцу. А она так верила! Он сказал, что будет защищать ее! Он лгал. Он просто хотел воспользоваться ситуацией. Это гнусное предательство…

Регина занесла руку. Он тут же угадал ее намерение, быстро поставил сундук, чтобы успеть остановить ее.

- Негодяй!

Он крепко, до боли сжал ее запястье, Регина поняла, что потеряла контроль над собой. Каковы бы ни были обстоятельства, ни одна настоящая леди не ударит джентльмена по лицу. А она не смогла сдержаться.

Он прижал ее к стене. Под напором его сильного тела девушка не могла пошевелиться, ей показалось, что еще мгновение, и она врастет сейчас в каменную стену гостевого крыла…

- Что с вами? - резко спросил он. Регина чувствовала, что на это короткое, но напряженное столкновение ушли все ее силы. Но все же ей удалось посмотреть ему прямо в глаза.

- Я поверила вам!

- Ошибка! - сказал он хмуро. - Вы успокоились? Не ожидал, что у леди, подобной вам, есть коготки, следов которых мне хотелось бы избежать.

Она поняла, что не сможет ничего ответить. Ее гнев не утих, но каждая клеточка тела ощущала его близость.

Он продолжал прижимать ее к стене, его колено вторгнулось между ее ног, а бедро касалось заветного места каждой женщины. Самое ужасное, что ее тело готово было идти ему навстречу…

Он смотрел на нее. Взгляд скользил по ее губам, изгибу шеи, спустился ниже к выпуклости груди…

Словно со стороны, Регина обратила внимание, что тоже следит за ним. Раньше ей никогда не приходило в голову, что у мужчины могут быть такие пушистые ресницы. А изящная линия его рта порождает желание, чтобы эти чуть приоткрытые губы поцеловали ее.

Его лицо было совсем рядом. Настолько близко, что она могла различить, как гладка и чиста его кожа. Только крошечные морщинки у глаз - свидетельство того, что он много дней проводит на жарком солнце.

Неожиданно он поднял глаза. Его тело все еще было рядом. Их взгляды встретились.

- Может быть, вы сумасшедшая? - его голос был низок и глух.

Он прав. Едва ли стоит сейчас думать о его предательстве, которое, впрочем, она никогда не сможет забыть.

- Пожалуйста, отпустите меня, - произнесла она, наконец.

В ее голосе отчетливо различалась угроза. Холодная, насмешливая улыбка скривила его рот. Он ощутил тепло ее взволнованного тела.

- Значит, меня понизили в должности? Регина не поняла, что он имеет в виду. С напускным безразличием он отпустил ее.

- Полагаю, вам лучше покинуть мою комнату.

- А я думал, что для вас я - герой.

- Герои не лгут.

- Значит, все-таки меня понизили. И в чем же я солгал? Вы поэтому плакали?

- Я не плакала. У меня просто глаза - влажные.

- Аллергия?

- Да.

Он поднял бровь.

- И на что же у вас аллергия?

- Вы еще смеете насмехаться! Ее гнев вспыхнул с новой силой.

- Я не насмехаюсь. Скорее, это вы… Ее глаза округлились. Кажется, она догадалась, что он имеет в виду.

- Уверяю вас, я не пыталась вас завлечь.

- Нет? А Эдварда? Впрочем, вначале вы завлекли Джеймса, не так ли?

Не веря своим ушам, она воскликнула:

- Я не завлекала вашего брата!

- Да вы улыбались Эдварду, как идиотка! Что, именно так и беседуют благородные женщины?- он начал мерить комнату шагами, не глядя на нее.

- Это просто словесная игра. Игра! Всего лишь.

Слейд прислонился к стене, скрестив руки на груди.

- Но вам она нравится? Да? И Эдварду - тоже.

- Дело не в том, кому что нравится.

- Разве?

- Это всего лишь вежливость. Умение быть леди. Потому что Эдвард - джентльмен.

- А если я вам скажу, что вы - привлекательны, вы меня тоже назовете джентльменом?

Сердце Регины бешено билось. Она не опускала глаз. Ей показалось, что он говорит серьезно.

- Нет.

- А я предполагал противоположное. Как легко он может заставить ее выйти из себя!

- Вы так стараетесь не быть джентльменом, что тут уж ничего не поделаешь. Разве не так? Он заставил себя ухмыльнуться.

- Да?

- Я вижу вас насквозь, Слейд. Ухмылка исчезла.

- Мне все равно, что вы видите. Если вы хотите кокетничать с Эдвардом и называете это вежливостью, присущей леди, продолжайте в том же духе. Я не буду мешать. Но, наверное, я должен предупредить вас. Эдвард, возможно, джентльмен в соответствии с теми представлениями, которые вы почерпнули из книг по этикету, но он тоже мужчина.

- Что вы хотите сказать?

- Я хочу сказать, что он тоже с удовольствием вас поцелует - раз или два. Особенно, если вы его спровоцируете…

- Я не собираюсь его провоцировать, - Регина покраснела, когда вспомнила их поцелуй. Слейд посмотрел на нее:

- Поступайте, как знаете.

Как плохо он о ней думает! Считает легкомысленной и безнравственной! Но разве это так? Действительно, Эдвард тоже очень красив, но у нее нет к нему ни малейшего интереса. Такого, как к Слейду. Тогда, в коляске, ее словно потянуло к Слейду, а сейчас, несколько секунд назад, она испытывала совсем другое…

Они все еще продолжали смотреть друг на друга. Тишина стала невыносимой. Наконец, Регина нарушила молчание. В ее голосе не было уверенности:

- Думаю, мне лучше вернуться в город. Он подошел к балконной двери. Тяжелые облака неожиданно выплыли неизвестно откуда, красноватые тени легли на стальную воду океана. Ветер усилился.

- Нет, - сказал он, не поворачиваясь к ней. - С вашей приятной улыбкой и приятной беседой, а также с вашей вежливостью вы станете добычей какого-нибудь проходимца. Рик прав. Лучше остаться здесь, пока к вам не вернется память.

Регина согласилась приехать в Мирамар, потому что ей больше некуда было деться, и потому что она поверила Слейду. Ей казалось, что он будет ее защищать. Однако она больше не доверяла ему. Он лгал ей. И все равно ей так хотелось ему верить, вопреки всему. Но ведь нельзя же довериться человеку, который хотел воспользоваться ситуацией?

Теперь она уже не смогла не признаться самой себе, что испытывает к нему влечение. Ей хотелось бы забыть и о его поцелуе, и о его теле, прижатом к ней. Она хотела бы забыть, как он красив - яркой мужской красотой.

Регина испугалась. Сейчас она боялась не столько того, что потеряла память, что не вспоминает ничего о себе; она боялась этого загадочного и столь притягательного человека, который стоял, повернувшись к ней спиной. А, может быть, она испугалась себя…

- Почему вы мне не объяснили? Не оборачиваясь, он продолжал смотреть на облака, плывущие над океаном.

- Что я должен был объяснить?

- Что Рик хочет, чтобы мы поженились. Он повернулся:

- Значит, Виктория уже пустила в ход свои стрелы?

Регина почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы:

- Почему вы ничего мне не сказали?

- Вижу, что вам не по душе подобная перспектива.

- Я верила вам.

- Я не мог вам ничего сказать потому, что сам еще ничего не решил, - сказал он грубоватым тоном. - Дело в том, что я не давал согласия жениться на вас.

- Что?

- Я сказал Рику, что думаю.

- Вы сказали Рику, что думаете?

- Это - правда.

Она не верила своим ушам. Она уже свыклась с мыслью, что Слейд хочет жениться на ней из-за денег. А он, оказывается, пока не дал согласия. То, что он предоставлял ей право выбора, должно было бы ее успокоить. Но успокоение не приходило. Возможно, он просто хотел посмотреть, подойдет ли она ему. Проверить, подумать… Иначе зачем все было скрывать?

- А я вам верила.

- Вы уже не в первый раз это говорите. Она закрыла глаза, стараясь не расплакаться. По крайней мере, пока он здесь, в этой комнате.

- Вы хотя бы понимаете, что это - абсурд? - спросила она.

- Абсурд?

- Совершенный.

- Догадываюсь, что вы имеете в виду меня. Или, может быть, вы говорите о Джеймсе? - резко бросил он.

Она инстинктивно попятилась, пораженная его гневом. Честно говоря, она совершенно забыла о своем погибшем женихе, который был братом Слейда.

- К сожалению, я не могу даже вспомнить Джеймса.

- Зато я помню.

Его боль была такой простой и понятной - как и те чувства, которые он испытал тогда, в коляске. Нет, ей не нужно так глубоко заглядывать в его душу.

- Это - не моя вина. Смерть Джеймса - не моя вина. И то, что я его не помню, тоже - не моя вина. Поверьте, я хотела бы его вспомнить. И хотела бы, чтобы он был жив.

Его взгляд был полон ярости.

- А знаете что, Элизабет? Впрочем, черт с вами!

Пройдя мимо нее, он быстро вышел из комнаты и хлопнул дверью. Его слова заставили ее замереть. Затем она бросилась к двери, которая от сильного удара распахнулась еще раз. Слейд быстро шел по внутреннему дворику.

Слезы наконец-то заструились у нее по щекам. Такие же слезы, которые, как ей показалось, сверкнули и в его глазах. Оба они плакали, и у каждого была своя боль. А, может быть, и нет…

Ее приезд в Мирамар - ошибка. Это теперь очевидно. Мирамар не может быть для нее убежищем. Регина никак не могла примириться с мыслью, что Слейд обманул ее доверие. Невзирая на то, что он всего липа малознакомый ей человек, сердце Регины было изранено. Он больше не ее спаситель.

А тут еще появился новый повод для волнующих размышлений. Он ей нужен. Неужели он сам этого не понял? Как он мог позволить так вести себя с ней, зная, что он ей нужен?

Пока Регина готовилась к побегу, она не могла не думать о нем, вспоминая их первую встречу, ссору с отцом, поцелуй. Она почувствовала, что ей хочется сказать судьбе: «Если бы только…» Если бы только она не потеряла память, если бы только она не была невестой Джеймса! Увы, одними пожеланиями реальную жизнь не изменишь.

Она оставила все свои вещи. Поскольку очень жарко, она сменила маленькую беретку с вуалью на широкополую соломенную шляпу. Если на небе и появились облака, то это еще не значит, что жара готова уступить место прохладе. Она нашла также туфли на низком, каблуке. Они оказались совершенно новыми, но ей некогда было искать другие, может быть, более поношенные, но более удобные.

Плана у Регины не было. Она решила, что в Темплетоне она отправится на почту и отошлет телеграмму мачехе. Несколько минут - и Регина была готова. Инстинктивно она чувствовала, что должна торопиться, иначе может передумать. И нельзя никого попросить отвезти ее в город: ей откажут, начнут уговаривать. Здесь все хотят, чтобы она вышла замуж за Слейда, им нужны ее деньги.

Регина вышла на балкон, с которого открывался вид на пологие холмы, скалы и вздымающийся океан. Небо потемнело: не исключено, что будет дождь, волны белыми барашками бежали к берегу. Но Регина подавила в себе сомнения - она должна защищать себя и свои интересы. Никто, кроме нее, не собирается это делать.

Балкон располагается на высоте десяти - пятнадцати футов. Если перелезть через ограду - металлическую решетку, то можно очутиться на земле. Но это не безопасно.

Пока Регина колебалась, она вдруг почувствовала, что перед ее внутренним взором мелькнул неясный образ - на одно только мгновение - образ того, кого она когда-то знала, близкого ей человека, который подсказал бы, как поступить. Ей даже показалось, что этот кто-то сейчас появится на балконе… Но образ исчез так же быстро, как и появился.

Руки Регины вцепились в решетку. Она потеряла память, и вот сейчас ей удалось вспомнить кого-то, кто был ей дорог. Но даже этот неясный образ через секунду растворился в глубинах ее молчавшего сознания.

Кто же это был? Кто мог бы без колебаний спрыгнуть с этого балкона? Она жаждала ответа, на глаза ее вновь навернулись слезы.

Нет, все- таки она не сможет спрыгнуть… Регина отошла от ограды. Не переставая размышлять о неясном, исчезнувшем видении, она скользнула за дверь, ведущую во внутренний дворик, быстро пересекла его, направляясь к калитке. Дойдя до узорчатой металлической двери, остановилась под высоким лимоном, чтобы перевести дыхание.

Ветер усилился. Он трепал ее юбки, материя обвивалась вокруг ног.

Регина прислушалась, нет ли криков, возгласов, не обнаружен ли ее побег. Но было тихо.

Сердце ее бешено колотилось. Было что-то преступное в том, что она убегает тайком, украдкой. Регина посмотрела сквозь прутья решетки. То ли из-за непогоды, то ли из-за того, что сейчас полдень - время сиесты, не было видно ни души. Когда они приехали сюда несколько часов назад, возле конюшни и мастерских мелькали люди. Сейчас же - никого. Трудно было бы выбрать лучшее время.

Поначалу она не планировала брать лошадь, однако теперь понимала, что ей придется это сделать, чтобы прибыть в Темплетон до наступления ночи. Пока они ехали в Мирамар со Слейдом, никто не попался им навстречу. Вряд ли кто-нибудь сможет ее подвезти. К тому же неизвестно, какие могут оказаться люди.

Ее мало привлекала мысль о путешествии верхом. Наездник из нее никудышный. Но другого выхода не было.

Миновав небольшую площадку, вытоптанную копытами, Регина вошла в конюшню. Там никого не оказалось. Лучше и быть не может! Было темно, но вряд ли стоит зажигать свет, да и есть ли он тут? Регина обнаружила маленькую комнату, в которой нашлись седла, хлысты и прочая упряжь. Она выбрала седло и то, что, наверное, как она решила, называлось недоуздком. Никогда в жизни ей еще не приходилось седлать лошадь - это Регина откуда-то знала наверняка, невзирая на потерю памяти.

Она выбрала коня, который с виду казался самым миролюбивым. Хотя он спокойно подпустил ее к себе, Регина потратила немало времени, чтобы взнуздать его и установить седло. Гнедой стоял как вкопанный, только удивленно косил карим глазом. Регина говорила ему что-то ласковое, успокоительное. В конце концов она вывела послушное животное из стойла.

Самое худшее было позади. Она широко распахнула дверь конюшни, предварительно убедившись, что поблизости никого нет. Дом, с его многочисленными крыльями и переходами, казался опустевшим и безжизненным.

Стараясь сдерживать нервную дрожь, Регина подвела коня к маленькому стогу сена, на который взобралась, и, подобрав юбки, пренебрегая изяществом позы, опустилась в седло. Конь вздрогнул. Мысленно уговаривая себя не терять головы, она подхватила поводья, укоротила их до нужной длины. Нет, хотя она не была хорошей наездницей, но какие-то навыки у нее, без сомнения, были.

Ветер тем временем нарастал. Гнедой взвился на дыбы, чуть не сбросив ее, но Регина пригнулась к его шее, вцепившись в поводья. Кажется, конь намеревался продолжить свой «танец».

- Не надо, хороший, пожалуйста, - просила Регина, оглядываясь в отчаянии. Никто так пока и не появился. Ей хотелось как можно скорее покинуть дом и выехать на дорогу.

С помощью мягких ударов каблуками ей удалось прекратить танец животного. Гнедой неохотно подчинился, но пошел рысью.

У Регины были все основания опасаться за свою жизнь, тело ее, не обретя нужного ритма, раскачивалось в седле.

Ветер сорвал соломенную шляпу. Регина оглянулась - поля шляпы взбили пыль на дороге. Одной рукой она держалась за луку седла, другая - не выпускала поводьев. Юбки развевались. Повезет - не повезет? Приближается буря.

Она обернулась вновь. Ей померещилось темное лицо Слейда. Его напряженные глаза, отливающие синевой полночи. Неужели она позволит себе усомниться в правильности решения?

Вновь взметнулись ее юбки, забив по бокам. Порыв ветра распушил хвост коня, перешедшего на галоп.

Крик замер у нее в горле. Теперь главное не упасть. Конь несся как сумасшедший. Она почувствовала, что съезжает с седла, и безуспешно пыталась удержаться. Истошный крик все-таки вырвался из нее, когда она упала, больно ударившись плечом и спиной. Казалось, легкие больше не могут вдохнуть воздух.

Когда она вновь обрела способность дышать, то первое, что увидела - это низкое, давящее небо. Очень медленно она попыталась сесть. Неужели она не сможет двигаться? Нет, силы еще есть. Она вздохнула с облегчением.

Конь ускакал. Регина оглянулась - никаких признаков ее строптивого жеребца. Дома тоже не видно. Она не знала, радоваться ей или огорчаться. Все еще дрожа, поднялась. Там, вдали, где должен быть океан, разлилась сплошная чернота. Нет, она не вернется. У нее - своя дорога. И она устремилась вперед. Ветер с силой обдавал ее тело суровой прохладой. Регина несколько раз оглянулась - за ней никто не гнался.

Было такое чувство, что она в пути уже целую вечность. Ноги ныли, Регина даже начала прихрамывать. Ветер изменил направление - теперь он дул прямо в лицо. Девушке приходилось бороться за каждый шаг, который удалял ее от Мирамара. Даже высокие, стройные, молодые сосны - и те качались от ветра.

Сосновый бор постепенно переходил в дубовую рощу. Небо быстро темнело. Она покинула дом еще днем, теперь уже смеркалось. Скоро семья Деланза сядет за стол, и ее отсутствие обнаружится.

Регина подавила в себе желание расплакаться: она прошла всего несколько миль, а ушло на это более двух часов. Насколько ей было известно, город - в нескольких десятках миль от поместья. Неужели ей придется провести ночь в горах? Эта перспектива ее весьма беспокоила. Слейд по дороге в Мирамар рассказывал, что здесь множество зверей, и Регине представилось скопище голодных волков, рыщущих в поисках добычи. Вместо какого-нибудь оленя они вполне могут обнаружить… Нет! Эту мысль не стоило додумывать до конца.

Когда упали первые капли дождя, все стало казаться еще более безнадежным. Небо потемнело, приобрело угрожающий вид.

- О, нет! - простонала Регина.

Но безжалостные небеса не вняли ее мольбе. В мгновение ока девушка промокла до нитки. Она уже и без того продрогла, теперь ей казалось, что руки и ноги просто окоченели. Дождь хлестал уже во всю мощь. Регина бросилась к огромному старому дубу. Она просто упала у подножия дерева, где листва защищала небольшое пространство от дождя. Но это мало что изменило - промокшая до костей Регина не имела сил ни идти вперед, ни вернуться. Теперь она сожалела о своем глупом бегстве. Однако плакать бессмысленно. Если ей повезет, и ее побег заметят, то есть надежда, что ее спасут. Еще раз.

И тут она услышала свое имя. Может быть, ей просто показалось? Регина прислушалась: только завывания ветра. Или это - волчий вой? Дождь продолжал хлестать. Вокруг стемнело настолько, что трудно было что-либо разглядеть.

- Элизабет!

Кто- то зовет ее. Нет, она не ошиблась. Голос Слейда. Теперь ей хотелось бежать -нет, не от него, а прямо в его объятия! Какая же она дура!

- Элизабет!

Его голос все ближе. Регина съежилась под деревом, вспомнив о его предательстве.

- Слейд! Слейд! Я здесь!

Зажегся огонек. Регина услышала ржание лошади. Девушка вскочила.

- Слейд!

Он появился, словно привидение, из-под завесы тумана. В сгустившихся сумерках он казался одним целым со своей лошадью - подобный полуночному кентавру.

Слейд быстро спрыгнул на землю. Его пончо развевалось. Фонарь светил ей прямо в глаза. Регина не шевельнулась. Она прижалась к стволу дерева, всхлипывая от облегчения. Вот оно - спасение…