Темное искушение

Глава 17

Горячая кровь хлынула на руку Клэр. Малкольм оттеснил ее от женщины. Клэр видела, что не попала в сердце Сибиллы, но все же глубоко ранила ее в грудь. Вся побледнев, Сибилла пошатнулась, ее глаза налились кровью от ярости. Малкольм оттолкнул Клэр к сиденью у окна и схватился за кинжал, выдергивая его из груди Сибиллы.

— Прикончи ее! — завопила Клэр.

Но, прежде чем Малкольм смог бы выполнить ее пожелание, в галерее начался хаос. Сибилла метнулась мимо него, очевидно намереваясь сбежать, но проходящий мимо дворянин преградил ей путь, и она рухнула рядом с ним. Клэр услышала топот ног, громкие крики и обвинения. Внезапно Ройс вклинился в толпу вокруг них, схватив Малкольма за руку. Она только начала понимать, что натворила, и чем это может закончиться, как кто-то схватил ее сзади.

Она настойчиво старалась освободиться от захвата, и услышала, как Эйдан зашипел:

— Дурочка!

Она тотчас замерла, поняв, что это он держит ее.

Задыхаясь, Клэр видела как Малкольм и Ройс обменялись взглядами, когда Малкольм уронил окровавленный клинок. Появились два королевских стражника и, приказывая всем расступиться, направились к Малкольму с Ройсом. И в это мгновение Клэр окончательно поняла, что совершила ужасную ошибку.

— Отпусти меня, — сказала она Эйдану, задумываясь, что с ней теперь будет. Она была абсолютно уверена, что никому не позволено ранить королевских гостей в приступе гнева, даже если этот гость — демон.

Она встретилась взглядом с Малкольмом. Он был в ярости, и она совершенно ясно слышала его, хотя он не произнес ни слова вслух.

Ты обещала мне.

— Я сожалею, — прошептала Клэр.

Эйдан дернул ее.

Не говори ни слова!

— Что здесь случилось? — требовательно спросил стражник, когда появился королевский распорядитель, тот самый, который в первый раз провел их в зал.

— На леди Сибиллу напали, — сказал кто-то.

Клэр задрожала. Но прежде чем она смогла сознаться в своем преступлении, через собравшуюся толпу прошел Блэквуд, сохраняя безжалостное выражение лица. Он бросил взгляд на Сибиллу и побледнел. Его взгляд о многом поведал Клэр. Он вовсе не ненавидел свою одержимую сестру.

Сибилла вскрикнула, когда Блэквуд подойдя, обнял ее. Она была мертвенно-бледна и сильно истекала кровью. Изо рта у нее текла слюна. Большая часть корсажа ее красного платья пропиталась кровью. Она взирала на Клэр со злобной ненавистью.

Сибилла хотела убить ее, подумала Клэр, сердце сжалось от убийственного взгляда этой женщины.

— Я позабочусь о ней, — сказал Блэквуд, подняв ее на руки.

Клэр захотелось крикнуть ему, чтобы он довел дело до конца. Но она была уверена, что он наоборот собирается оказать Сибилле медицинскую помощь. Его сестра наконец потеряла сознание, и он ушел прочь.

Малкольм поднял кинжал и взглянул на распорядителя.

— Вот оружие, которое могло убить леди Сибиллу, — решительно сказал он, — Я сознаюсь в этом преступлении.

— Арестуйте его, — рявкнул управляющий.

Клэр в ужасе вскрикнула. Он, таким образом, защищает ее? Но, когда она начала протестовать, хватка Эйдана усилилась, даже став мучительной.

— Помалкивай, — прошипел он, когда стражники схватили Малкольма.

— Мой племянник лжет, — невозмутимо заявил Ройс, — Я давным-давно замыслил свести Сибиллу в могилу. Он хочет защитить меня. Я ее ранил.

Клэр изумленно открыла рот, ее колени ослабли и подогнулись. Поступок Ройса был невероятно самоотверженным, но она эгоистично молилась, чтобы теперь арестовали только его одного.

Малкольм злобно взглянул на Ройса.

— Он хочет выгородить меня. Сибилла объявила войну мне и моим людям. Это беспощадное деяние было совершено моей рукой.

Все начали говорить разом, возбужденно гомонящая толпа была словно загипнотизирована развернувшейся перед ней драмой.

— Это была я, — выкрикнула Клэр.

Но в угаре слухов и сплетен, никто, казалось, не услышал ее. Эйдан дернул ее, буквально выволакивая из зала.

— Пусти меня, — яростно начала Клэр.

— Арестуйте их обоих, — приказал распорядитель, — пока сам король не рассудит это дело.

Клэр не могла поверить в происходящее.

— Это была я! — громко крикнула она. — Я, черт возьми!

Оглянувшись, она увидела, что никто не слышал и не собирался слушать ее.

Малкольм решил взять ее вину на себя.

Прости меня!

Не беспокойся, со мной все будет в порядке.

Что они сделают с тобой?

Он не ответил, и Клэр увидела, как стражники отобрали у него меч и кинжал, когда Эйдан вытащил ее из зала. Она оказалась во внутреннем дворе замка, сердце болело так, что ее затошнило.

Она утратила самоконтроль, и теперь Малкольм может жестоко поплатиться за ее поступок.

Эйдан отпустил ее.

— Что они с ним сделают? — крикнула она.

— Ты не могла попридержать свой норов? Нельзя хладнокровно убивать леди на глазах у свидетелей, — воскликнул Эйдан.

Клэр обхватила себя руками, задыхаясь от страха. Она хотела убить Сибиллу; но теперь опасалась, что та умрет.

Эйдан подслушал ее мысли, потому что сказал:

— Блэквуд постарается вылечить ее.

Но это была палка о двух концах.

— Так что Сибилла будет жить и продолжать творить зло.

Глаза Эйдана потемнели.

— Ты позабыла, что она такой же человек, как и ты, Клэр. Он отвезет ее на Иону для изгнания нечистой силы.

И когда до нее дошло, вся ее горечь внезапно исчезла.

— Он хочет изгнать демона.

— Она же сестра Блэквуда и заслуживает шанса на новую жизнь. А он заслуживает шанса попытаться освободить душу своей сестры.

Клэр бессмысленно смотрела в пространство. К ней окончательно вернулся здравый смысл. Она хотела смерти Сибиллы. Она была настолько поглощена уничтожением своего врага, что даже ни разу не задумалась, что Сибилла тоже человек. Когда-то она была такой же обычной женщиной, как и Клэр. Она задрожала, пристыженная жестокостью своего поведения.

— А что, если изгнать демона не удастся?

— Блэквуд убьет ее, — холодно проронил Эйдан.

Она глубоко вздохнула, снова всем телом вздрогнув. Слишком быстро все закрутилось и вышло из-под контроля. Она больше не в состоянии думать или тревожиться о судьбе Сибиллы.

— Я должна вернуться туда и рассказать правду, — взмолилась она, — коли на то пошло, я не могу позволить Малкольму или Ройсу понести наказание за мой проступок.

— Это то, что мужчина делает для своей женщины, — непреклонно заявил Эйдан, — Да и уже слишком поздно для сожалений.

— Они могут совершить прыжок, — наконец сказала Клэр, — Хвала Господу, они могут прыгнуть и сбежать отсюда, если понадобится.

— Если они прыгнут, их объявят вне закона, и они никогда не смогут вернуться в это время.

Ее посетила другая мысль.

— Можно прыгнуть назад во времени, до того, как Малкольм покинул Оу. Теперь, когда мы знаем, что должно случиться, мы можем убедить Малкольма оставить Сибиллу в покое.

Эйдан покачал головой.

— Это не позволено. Повелитель не может вернуться в прошлое и изменить его по своей прихоти.

— Теперь ты придерживаешься правил?! — яростно возмутилась она.

Он посмотрел на нее.

— Боги не позволят нам по своему желанию нарушить Кодекс, Клэр.

Клэр сдалась, так как ничего в этом не понимала.

— Что же нам тогда делать?

— Я сделаю то, что необходимо, Клэр. А ты ничего не будешь предпринимать. Пока Малкольма не освободят, ты находишься на моем попечении. Фактически, я собираюсь увезти тебя подальше от королевского двора, нечего тебе здесь делать.

— Здесь Малкольм, запертый и ожидающий вердикта за то, что я совершила. Я не покину двор без него.

Она никогда еще не вкладывала столько смысла в свои слова.

Он пристально посмотрел на нее.

— Я в отчаянии, Эйдан, — призналась Клэр, ей только и осталось, что прибегнуть к простейшим женским уловкам. Она позволила слезам наполнить ее глаза, неподдельным слезам страха за Малкольма.

— Я люблю его и должна остаться с ним, так же, как и он со мной.

Эйдан смягчился.

— Я знаю, ты его очень любишь. Не думаю, что его продержат в заключении слишком долго. Ему наверно придется дорого заплатить за нападение золотом и землями. Ну, ладно. Я поищу для нас комнаты, пока его не освободят.

— Но ты, — строго сказал он, — не делай ничего, что может усугубить положение.

Клэр поспешно кивнула.

— Договорились.

— Тебе придется повиноваться мне, Клэр, — добавил он.

Хотя она и не была уверена, что сдержит слово, она снова кивнула.

— Хорошо!

И тут она увидела, как Морей смотрит на них, стоя на ступенях лестницы, ведущей в зал.

Разделяй и властвуй, подумала она, а внутри у нее все свело от тошнотворного ужаса.

Малкольм напрягся. Клэр искала его, движимая отчаянием. Он чувствовал, как она движется по коридорам дворца, потерянная и сбитая с толку. Тревога переполняла его. Ей не стоило надеяться на него, раз он стал королевским арестантом. Теперь опасно его разыскивать. Линлитгоу не самое безопасное место.

Малкольм, где ты?

Он лежал на тонком соломенном тюфяке на каменном полу своей камеры. Он сел.

Клэр, возвращайся. Не надо идти сюда!

Но она не ответила ему, и он понял, что она не услышала.

Она слишком напугана, чтобы слышать его, осознал он.

Он вновь услышал ее зов.

Малкольм, помоги мне найти тебя!

Клэр, здесь стража. Возвращайся в свою комнату, — приказал он.

Но он знал, что она, как всегда, не послушается его, и беспокоился за нее.

Он ощущал, как усиливается ее отчаяние. Понимал, что она заблудилась в лабиринте коридоров. Но он чувствовал ее присутствие. Теперь она была ближе. А потом он услышал ее крик и увидел ее, стоящую в темном, мрачном зале. Она столкнулась лицом к лицу с Мореем.

Морей улыбался в злобном предвкушении.

Нет!

Она побежала. Малкольм призывал ее бежать быстрее. Клэр снова вскрикнула, и так громко, что она, должно быть, находилась прямо за дверью его камеры; и он услышал смех Морея. Малкольм в бешенстве и отчаянии забарабанил по двери своей темницы. Он должен помочь ей убежать от Морея!

Он понял, что сила Клэр подвела ее. Она рыдала, пытаясь бежать, но ноги почему-то не слушались ее. Он навалился на дверь, пытаясь сорвать ее с петель. Но, прежде чем он сделал это, дверь открылась и Клэр оказалась перед ним.

Никогда еще он так не радовался встрече.

Она облегченно вскрикнула, крепко обвивая его руками. Он прижал ее к себе, сомневаясь, что когда-нибудь сможет отпустить ее, и благодаря Древних за спасение ее жизни. Держа ее так, он почувствовал, как его беспокойство сменилось жаром, разливавшимся не только по быстро затвердевшим чреслам, но и в груди.

Она улыбнулась ему, ее зеленые глаза блестели от непролитых слез.

— Тебе не следовало приходить, — сказал он, приподнимая ее лицо. Ему неудержимо хотелось поцеловать ее, а каждый дюйм его тела готов был взорваться от возбуждения. Боже, он должен овладеть этой женщиной, овладеть здесь и сейчас…

Он завладел ее губами, пытаясь быть нежным, потому что знал — она любит начинать медленно. Но все же он был мужчиной, поэтому прижал ее к стене, разводя ногами ее бедра, понуждая обвить его тело. Он не мог ждать. Малкольм опустил ее на тюфяк и прижал к нему.

Ее одежда куда-то исчезла, как и его. Поцелуй Малкольма стал более страстным, и, невзирая на снедавшее его нетерпение, он медленно скользнул в нее, дрожа от напряжения и задыхаясь, стараясь не потерять самообладание. Он раз за разом проникал в ее горячую, влажную, тугую плоть.

Клэр задыхалась от наслаждения, так же, как и он.

Он так сильно возбудился, что готов был кончить, как и Клэр. Малкольм поднял голову, прервав поцелуй, и улыбнулся ей.

Я люблю тебя, девушка.

Ее глаза широко раскрылись, и она уткнулась лицом в его шею, вскрикивая от наслаждения. Он взорвался. И тут дверь с грохотом ударилась о каменную стену.

Малкольм проснулся, сразу осознав, что он просто спал. Но сон казался таким реальным, а сам он был так возбужден, словно они с Клэр на самом деле занимались любовью. Он ничком лег на подстилку, и так как они делили с Ройсом эту комнату в высокой башне, глубоко задышал, принуждая себя успокоиться.

— Вставай.

Малкольм понял, что команда предназначалась не ему. Он укрывался своим пледом как одеялом и, садясь, отбросил его в сторону. Двое стражников указывали на Ройса. Малкольм встревожился.

Его дядя со связанными спереди руками стоял в центре башни. Малкольм медленно, осторожно поднялся. В стенах круглой башни через равные промежутки были пробиты четыре узких отверстия, и Малкольм увидел ночное, усыпанное звездами, небо и высоко стоящую луну. Сейчас могло быть немногим больше полуночи. Узников казнят при ярком дневном свете и публично, чтобы никто не смел усомниться в величии королевской власти и силы. Так что это не казнь. Тревога Малкольма ослабла, но лишь слегка.

И хоть лицо дяди ничего не выражало, словно было высеченным из камня, он ощутил в нем жгучее возбуждение. Малкольм на миг смутился. Дело касалось секса.

— Ты идешь с нами, — сказал Ройсу стражник.

— Куда вы забираете его? — требовательно спросил Малкольм, как лэрд большого клана, ожидающий немедленного ответа.

Один из стражников глянул на него.

— Не твое дело.

Малкольм достаточно легко вторгся в чужие мысли и был шокирован, обнаружив, что королева Джоанна приказала привести Ройса в ее личные покои. Пораженный, он еще раз взглянул на своего дядю.

Он не был глупцом. Все, кроме короля, знали о непомерном сексуальном аппетите его женушки и ее многочисленных любовных связях. У королевы могла быть только одна причина, чтобы вызывать к себе Ройса в столь поздний час. О боги, но когда Ройс успел привлечь ее внимание?!

Он проследил его мысли и увидел Ройса и королеву сплетающимися в страстных объятиях на королевском ложе. Хуже того, он почувствовал веселое настроение и безразличие дяди, и ощутил его вожделение.

Это происходило не впервые.

Ройс рискует сложить голову на плахе. Он что, сошел с ума?

Ройс посмотрел ему в глаза и пробормотал:

— Никто не смеет отказывать своей госпоже.

Малкольм ужаснулся. Ройс прав, но если это когда-нибудь раскроется, ему придется заплатить жизнью за это прелюбодеяние.

— Мне наплевать, Малкольм, — сказал Ройс — И вдруг, словно постарел на все свои почти 850 лет. — Я не страшусь смерти.

Ройс полностью открыл для него свой разум. И Малкольм увидел бездонную глубину одиночества и истощенности дяди, и понял, что тот устал от своей жизни.

Ройс не оглянулся, когда его выводили из башни.

Клэр чувствовала присутствие Малкольма.

Но этот замок был каким-то лабиринтом из темных коридоров, освещаемых горящими свечами в канделябрах. За окнами, мимо которых она проходила, сияла луна, более полная и яркая, чем прошлой ночью.

Малкольм, где ты? — отчаянно взывала она.

Но ответа не было.

Она должна разыскать его; она обязана убедиться, что с ним все в порядке.

Клэр остановилась, тяжело дыша, прислонившись спиной к стене галерее на верхнем этаже, совсем одна здесь. Было очень поздно и все запоздалые гуляки находились в нижнем зале, где вовсю продолжался вечерний пир.

Малкольм, помоги мне найти тебя!

Он не ответил. Клэр затряслась от отчаяния. Она спешно шла по бесконечному коридору, тени становились все длиннее и темнее. И тут она ощутила его присутствие. Он был поблизости!

Перед ней возникла дверь и она толкнулась в нее, исполненная предвкушения, уверенная, что Малкольм там, за дверью, и распахнула ее.

Морей улыбался ей ослепительной белозубой улыбкой, его глаза горели.

Клэр вскрикнула и, захлопнув дверь прямо перед его носом, бросилась обратно. Она понимала, что он преследует ее, и свернула за угол, оказавшись в другом бесконечном и темном коридоре. Но теперь она чувствовала Малкольма совсем рядом. Она увидела впереди дверь и рванула ее на себя.

Морей смеялся над ней.

Клэр развернулась и побежала обратно, крича от страха и отчаяния, но ноги отказывались ей повиноваться. Она бежала, но оставалась на том же месте, и он уже почти схватил ее.

Ей хотелось проснуться. Клэр налетела на еще одну темную дверь. Она преградила ей путь.

Сзади ее коснулась рука… Морей.

Клэр схватилась за дверную ручку, опасаясь, что там снова Морей. Она уговаривала себя не открывать, но ей надо было найти Малкольма, так что она распахнула дверь.

Малкольм был перед ней, его глаза лучились серебристым светом.

Клэр вскрикнула от облегчения, обвивая его руками и не желая когда-либо отпускать. Он заключил ее в свои уютные объятия, его тело было крепким, сильным и надежным.

Она пыталась сказать ему, что ее преследует Морей и на кон поставлены их жизни.

— Тебе не следовало приходить, — сказал он, приподнимая ее лицо.

И Клэр почувствовала, как затвердело его мужское достоинство. Это безумие, подумала она, когда ею овладело желание. Но он сжал ее в своих объятиях и накрыл ее губы своими, так что у нее не осталось возможности сообщить ему, что Морей здесь, ждет, когда они оба попадутся в ловушку.

Он опустил ее, но не на каменный пол, а на мягкую кровать, в которой она спала.

Это было так реально.

Его твердое тело придавило ее, а бедра широко раздвинули ее ноги. Ее одежда куда-то исчезла, как и его. Клэр пробежалась руками по его мускулистой спине, наслаждаясь ощущением его горячей, гладкой кожи. Если это был сон, она не хотела, чтобы он заканчивался. Его поцелуй стал более страстным, и он медленно вошел в нее на всю свою огромную длину.

Клэр задыхалась от удовольствия, так же как и он.

Это не может быть сном, почему-то подумалось ей. Все слишком живо и реально, чтобы быть сном. На нее накатила волна наслаждения и стала нарастать и нарастать, пока он двигался в ней. Ее плоть плотно охватила его жезл, судорожно вздрагивая; он, как обычно, все больше наливался силой, она ощущала его биение внутри себя. Клэр почувствовала, что он улыбается ей.

Он поднял голову, прервав поцелуй, сотрясаясь на пике наслаждения, и она увидела любовь, искрящуюся в его глазах. Он улыбнулся и снова вдвинулся в нее.

Я люблю тебя, девушка.

Клэр не верилось, что она услышала это. Она разбилась на тысячи осколков, волна наслаждения, разлилась по телу, а он тяжело дышал. Ее лоно стиснуло плоть мужчины, вторя его словам, и мир вокруг них взорвался. Она открыла глаза, чтобы сказать ему, что тоже любит его, больше, чем кто-либо на этом свете… и сумрак поглотил ее.

Она лежала одна в собственной постели.

Клэр села в кровати, задыхаясь и тяжело дыша. Она была вся в поту, постель стала влажной.

Она спала, и ее сон оказался как никогда ярким и осязаемым. Словно Малкольм на самом деле занимался с ней любовью.

Она откинулась на подушки, переводя дыхание. Ей разрешили занять опочивальню, предназначенную Малкольму. По мере того как возбуждение спадало, глаза стали привыкать к темноте. Вернулся и страх за Малкольма. Ей все еще неизвестно, куда его забрали, и какова будет его судьба. Эйдан поклялся, что разыщет его. Маленький уголек вспыхнул в камине. Она взглянула на него и вскрикнула.

Там в полумраке комнаты сидел мужчина.

На мгновение Клэр лишилась способности двигаться, испугавшись, что это Морей. Она сгребла покрывало и подтянула его до подбородка.

— Это я, — скупо пояснил Эйдан.

Она ушам своим не поверила. Что ему нужно в ее спальне? Он посиживает в нескольких футах от ее кровати, пока она видит весьма эротические сны. Она понадеялась, что стонала не слишком громко.

— Какого дьявола ты здесь делаешь?

Он поднялся, выходя на свет. Когда Эйдан вставал, нижняя часть лейне вздыбилась, изобличая очевидную эрекцию.

— Я присматриваю за тобой, — хрипло заявил он.

Она лишилась дара речи.

— Ты, ублюдок!

Он напрягся.

— Ты вопила от наслаждения. Я был снаружи, в зале. Решил, что тобой овладел Димхаан, может даже сам Морей!

Клэр не могла успокоиться. Ее щеки запылали.

— Мне снился сон, — отрезала она, — про Малкольма.

— Ага, — он повернулся к ней спиной.

Клэр не понравилось, как он сказал это, и у нее возникло ужасное подозрение. Она спрыгнула с кровати, прихватив с собой одеяло.

— Пожалуйста, скажи, что ты не рылся в моих мыслях.

Он не ответил, направляясь к двери.

— Ты можешь проникать во сны, Эйдан? — сурово потребовала она ответа.

— Увидимся утром, — сказал он, подходя к двери.

Клэр схватила кувшин с водой и изо всех сил швырнула в него. Она попала ему точнехонько в спину. Эйдан обернулся.

— Как ты посмел подглядывать за мной и Малкольмом?

— Я пришел сюда, чтобы защитить тебя, — резко ответил он. Но свет упал на половину лица, и было заметно, что он покраснел.

— Ты прокрался в мой сон! Это то же самое, что подглядывать за нами на самом деле!

Она испугалась.

— Что ты видел?

Его лицо застыло.

— Это был всего лишь сон, Клэр. Это же не взаправду.

— Ты видел все! — вскрикнула она. — Ты смотрел, как мы с Малкольмом занимались любовью!

Она увидела, что он покраснел еще сильнее. В конце концов, он сказал, смягчившись:

— Я не смог удержаться. И разве ты не подсматривала за мной и Изабеллой?

Клэр уставилась на него, начиная еще сильнее злиться.

— Я случайно наткнулась на вас и сразу же ушла.

— Я — мужчина. Ты — женщина. Ни один мужчина не пройдет мимо такого сна.

— Убирайся! — заорала она.

— Ты должна быть благодарна за то, что я присматриваю за тобой. Я же не вошел в твой сон, и не занял место своего брата, хотя мне этого очень хотелось.

Он стремительно вышел.

Пораженная Клэр отпустила покрывало, позволив ему упасть. Так она и стояла — голая, потрясенная и взбешенная. Его средневековые повадки и сладострастие — не оправдание! Она схватила покрывало, обмоталась им и побежала к двери. Она резко распахнула ее.

— У тебя совсем нет стыда! — выкрикнула она.

Но Эйдан уже ушел.

Клэр с грохотом захлопнула дверь.