Темное искушение

Глава 5

Клэр действительно надо было сесть. Взгляд Малкольма был тяжелым, даже сердитым, и совсем недрогнувшим. Но он не был злой, в нем не было никакого зла. Он не мог быть связан с преступлениями-удовольствиями.

— Что произошло? — кое-как произнесла она, видя не его, стоящего перед собой, а с женщиной под ним, объятой муками страсти.

— Я сказал тебе! — отрезал он.

Клэр, наконец, присела на край кровати.

— Люди иногда умирают во время секса. Я имею в виду, нормальный секс. Даже если это не преступление-удовольствие, иногда у мужчины останавливается сердце. Или у женщины. Это от возбуждения. Если у женщины слабое сердце, если она больна, если она стара, слаба…

Он прервал ее.

— Она не была старой. Она была моложе тебя. У нее было здоровое сердце.

Это не могло происходить. Она не хотела, чтобы Малкольм оказался сумасшедшим психопатом, но параллели бросались в глаза. Незнакомцы соблазняли юных и невинных. Малкольм был незнакомцем, и он завораживал.

Была ли она очарована в лесу?

— Насколько хорошо ты ее знал? — спросила она осторожно, в ней начал пробуждаться страх.

— Я не знал девушку.

Его серые глаза блеснули.

— Вы были не знакомы.

— Да.

Она не могла дышать. Казалось, в его глазах был вызов, но она не была уверена, что сможет встретить его. Пот стекал ручейками по ее телу, но она ничего не могла сделать, кроме как бояться и чувствовать отвращение. Но где-то глубоко внутри, она отказывалась верить в то, что он ей рассказал.

— Ты убил ее ради забавы?

Его глаза расширились. Он ответил с большой осторожностью:

— Я не развлекаюсь со смертью, Клэр. Я не знаю своей мощи. Я нуждался в девушке, очень сильно. Я не хотел причинить ей боль или увидеть ее мертвой.

В это мгновение, она увидела боль, горящую в его глазах. Его мучило чувство вины. Она почувствовала облегчение, и сочувствие переполнило ее.

— Малкольм, вероятно, это сердце.

Он повернулся, поднял свой кубок с вином и осушил его.

— Я не остановился, когда надо было. Я не мог думать.

Он взглянул пылающими серебристыми глазами на нее.

— Как в лесу. На мгновение, я не мог думать ни о чем, кроме даваемого тобой наслаждения.

Она задрожала, внезапно увлеченная ярким воспоминанием о том ошеломляющем оргазме. Она тоже перестала о чем-либо думать в лесу. Невозможно разумно мыслить, изнывая от такого желания. Но сейчас она колебалась. Несомненно, он глубоко раскаивался в случившемся. Так же ясно было и то, что его преследовало чувство вины. Но он говорил так, словно убил женщину грубой силой. И это звучало как насилие.

Его взгляд был открытым.

— Я не насиловал ее или какую-либо другую женщину. Она хотела меня.

Клэр верила ему. Какая женщина не захочет этого средневекового жеребца, стоящего перед нею? Но это только осложняло понимание ситуации. Должно быть, это сердце женщины, думала она. Не могло быть ничего другого. Безумец не чувствовал бы вину.

— Теперь ты знаешь, почему я не лягу с тобой в постель, — сказал он жестко.

Она вздрогнула. У них был ужасный разговор о страшной смерти в сексе, и ей не все было ясно в этом мужчине, но она все же не могла устоять перед его сексуальностью, кипящей в комнате и его словах, вызывая в памяти их образ в страстно сплетенном объятии.

— Отлично, — ответила она пересохшими губами. — Я не хочу делить с тобой постель. Ни сейчас, ни когда-либо еще.

Он недоверчиво взглянул на нее.

Клэр вспыхнула. Ее тело больше не слушалось ее, но у нее была сила воли.

— Если я сплю с мужчиной, то только потому, что я отдала ему свое сердце, — медленно произнесла она и почувствовала, что еще больше краснеет.

Его глаза расширились.

— Ты, наверно, шутишь.

Клэр молчала. Она не хотела выдавать себя таким образом.

Он поперхнулся, но она поняла, что он хотел рассмеяться. Его лицо было искренним, когда он спросил:

— И ты любила мужчин, да, девушка?

Она почувствовала себя оскорбленной и решила прикрыться этим.

— Если ты хочешь знать, со сколькими мужчинами я занималась любовью, то я тебе не скажу!

— Я расширяю свой кругозор, да. — Он мило улыбнулся. — Девушка, это превосходно, правда. Хотя, конечно, позор иметь около дюжины мужчин в твоей жизни!

— Их было двое! — закричала она.

Он улыбнулся ей.

Клэр не могла поверить, что этот средневековый качок смог заманить ее в ловушку и выведать правду. Она выглядела возмущенной и даже оскорбленной. По крайней мере, он никогда не узнает подробностей ее личной жизни. Ее возлюбленный в колледже был великолепен и умен, хотя он обманывал ее. Ее второй возлюбленный, Джеймс, выдвигал блестящие идеи при обсуждении, но так и не воплощал их в жизнь.

Да этот парень даже не знает значения слова «преданный», у него никогда и не будет таких проблем. А она никогда, никогда не проговорится, что у нее уже три года не было секса.

Улыбаясь, он отвернулся снова наполнить свой кубок. Клэр не понравилась его понимающая улыбка, хоть она и делала его возмутительно красивым. Пожалуй, по-настоящему надо было сражаться не с ним, а с собой.

И Клэр подумала о страшной битве в лесу.

— Нам нужно поговорить, но не о том, чтобы разделить постель.

Он поставил кубок и посмотрел ей в глаза. Выражение его лица было поразительно серьезным.

— Да. Ты защитила меня от ужасного злодеяния, и ты защитила меня в лесу. Мы — незнакомцы, Клэр, не родня. Почему?

Она закусила губу.

— Я не знаю почему.

Наступила тишина. Его взгляд скользнул по ее горлу, и она поняла, что он смотрит на кулон, который она носила.

— У моего отца был похожий камень, девушка. Он носил его до самой смерти.

Клэр тотчас же заинтересовалась. Конечно, его отец мертв, иначе Малкольм не был бы лэрдом. Она жаждала узнать всю информацию, какую могла получить сейчас. Она хотела знать все о мужчине, стоящем перед ней. Она уверяла себя, что это поможет ей выжить в этом тяжелом испытании.

— Как он умер?

— Он умер под Ред Харлоу, девушка, в гигантской кровопролитной битве.

Клэр продолжала.

— Твой отец был Броган Мор.

Он прищурил глаза.

— Я не говорил тебе его имя.

Сердце шумно забилось в ее груди. Что это за совпадение?

— Хочешь услышать кое-что забавное?

Она облизала губы, не дожидаясь его ответа. Не нужно было этого делать, так как его внимание было сосредоточено на ней.

— Я собиралась в Шотландию, когда ты появился в моем магазине. Я бы уехала следующим вечером. Прибыв в Эдинбург, я собиралась тотчас поехать на остров Малл и остановиться в мотеле у мыса Малкольма, чтобы посетить Данрок.

Его виски сильно пульсировали. Он не сказал ни слова, но, судя по выражению его лица, он не оказался сильно удивлен.

— Имя твоего отца есть в исторических книгах. Я читала, что он умер в 1411 году под Ред Харлоу, но, конечно, я понятия не имела, что вскоре встречу его сына.

Дрожа от волнения, она села. Возможно, сопоставив даты, она могла бы догадаться, что Малкольм сын Брогана Мора.

— Малкольм, после смерти твоего отца о вашем роде больше нет упоминаний.

Он шагнул вперед:

— Он был великим человеком, девушка, великий воин, великий лэрд. В твоих книгах так говорится?

— Мне жаль. В них только упоминание даты его смерти и то, что он возглавил МакЛинов в сражении.

— Не всех из них, — ответил Малкольм. — МакЛины с севера Малл, Тайри и Морверна сидят в Дуарте.

— Черный Ройс не лэрд этого клана?

— Нет. Его земли давно дарованы ему королевской хартией. Он граф Морверна, но мой вассал. Он южный Маклин, девушка.

Клэр не могла себе представить Ройса, прислуживающего Малкольму. Он так себя и не вел, подумала она.

— Малкольм, кто стал лэрдом твоего клана, когда умер Броган? Ты явно был слишком молод, чтобы стать им.

— Мне было девять лет, когда умер Броган, и я стал лэрдом. Ройс помогал мне, проводя много времени в Данроке, пока мне не исполнилось пятнадцать. В тот день мне уже никто не был нужен рядом, чтобы править.

И пока Клэр привыкала к мысли, что он стал главой клана в девять лет, а настоящим предводителем в пятнадцать, его внимательный взгляд вновь упал на камень, который она носила.

— Расскажи мне об этом камне.

Он опять возвратился к кулону.

— Он принадлежал моей матери. А что?

— Броган потерял свой камень под Харлоу, — сказал Малкольм, не сводя глаз с кулона. — Он был черным, не белым, как твой, но таким же. Он наделен способностью исцеления. Есть другие лэрды и даже церковники, которые носят волшебные камни. Ну, ты знаешь.

— Это осколок лунного камня, оправленный в золото, — нервно выкрикнула Клэр. — Он не волшебный.

— Как он оказался у твоей матери? Он принадлежал горцу, девушка.

Клэр успокоилась:

— Я не знаю. Я никогда не спрашивала. Я была ребенком, когда она умерла. Но она никогда его не снимала. Правда, я всегда думала… нет, я всегда чувствовала… что он имеет какое-то отношение к моему отцу.

Его глаза расширились.

— Если твой отец дал его твоей матери…, — начал он.

— Она могла его купить в ломбарде! Или мой отец мог купить его там, даже если это был его камень.

Странно, она впадала в панику. Неужели ее отец — шотландец?

— Ты огорчилась. Почему?

Клэр покачала головой и отвернулась, прижимая плед к своему телу.

— Я никогда не знала его, и он никогда не знал обо мне. Я ошибка, следствие одной единственной ночи страсти.

Она повернулась.

— Ты почти заставил меня думать, что мой отец — горец, конечно, современник.

— Ты не похожа на горцев, но я думаю, что ты как-то связана со мной.

Она прошипела:

— Я связана с тобой, потому что ты вырвал меня из моего времени и перенес с собой сюда, в прошлое.

Он нехотя улыбнулся.

— Да.

— Как? Как ты путешествуешь сквозь время? — Это было самым важным вопросом из всех, если она когда-либо собирается вернуться назад в двадцать первый век.

— Я желаю этого.

Клэр уставилась на него, он тоже неотрывно смотрел на нее.

— Какой-то волшебник или монах, некий шаман, должно быть, нашел черную дыру и случайно разгадал, как ее использовать, — сказала она, наконец. — И это знание бережно передавалось.

И ей пришло на ум, что если средневековый человек мог путешествовать через время, наверняка, ей современники тайно делали то же самое.

— Нет. Это дар от Древних.

Она не могла не уточнить.

— Древние шаманы?

Говорил ли он ей, что путешествие во времени берет начало из дохристианских времен?

— Старые боги, Клэр, — сказал он мягко. — Боги покинули большую часть Альбы.

Она почувствовала холодок. Ее теория должна была быть правильной. Кто-нибудь, возможно в средневековые времена, может быть намного раньше, наткнулся на путешествие во времени. Такое знание тщательно бы охранялось и с большой осторожностью передавалось дальше. Конечно, он верил, что это его умение даровано богами. Его культура была примитивной. На протяжении всего времени, человечество искало в религии пояснения событий и явлений, которых не понимали.

Но он вступал на опасную почву с такими представлениями.

— Какие старые боги? — спросила она с возрастающим страхом.

Он только посмотрел на нее.

— Если ты веришь, что твои силы от Бога, любого бога, даже Иисуса, это ересь.

Он сжал челюсти.

— Я католик, Клэр.

Клэр встрепенулась. Никакой католик не верил, так как он. Ее мысли понеслись наперегонки. Ересь была серьезным преступлением в Средние века. В Европе церковь активно и агрессивно преследовала еретические движения, используя печально известный суд инквизиции. Еретиков обычно не казнили, но отлучали от церкви и объявляли вне закона. С другой стороны, член лоллардистского[9] движения был сожжен церковью за ересь, прямо здесь в Шотландии. Дата не была забыта, потому как столетием позже прокатилась огромная волна судебных преследований.

— Ты когда-нибудь слышал о Джоне Ресби?[10]

Его глаза расширились.

— Да.

Клэр напряглась.

— Он был сожжен на костре за свои убеждения в 1409 году.

— Я был тогда маленьким мальчиком.

Клэр вдохнула.

— Тогда ты знаешь, что тебе не следует так открыто говорить о старых богах и способностях, которых нет у простого человека.

— Это частная беседа, — сказал он мрачно. — Я доверяю тебе, девушка. У тебя нет фанатичных убеждений.

— Откуда тебе знать? Но ты прав. Я даже не католичка, Малкольм. Я принадлежу англиканской протестантской церкви.

И кстати, в его времени это делает ее еретичкой.

— Я буду хранить твою тайну.

Он кивнул.

— Если бы я не доверял тебе, то никогда бы не сказал тебе правды.

Она не могла представить, почему он доверяет ей, абсолютной незнакомке.

Он добавил:

— Но ты пойдешь со мной к обедне, Клэр.

— Конечно, пойду. Я не дурочка. Для меня не проблема сыграть в ортодоксальность, пока не попаду домой.

Его взгляд странно вспыхнул, и он отошел от нее.

— Сколько вас здесь? — мрачно спросила она.

Разнообразие его верований увеличивалось. Человек, наделенный незаурядными способностями, мог быть обвинен в черной магии, колдовстве, и сговоре с дьяволом. Слава Богу, великая охота на ведьм будет в следующем веке, а не в этом.

— Черный Ройс тоже может путешествовать во времени? Он один из вас? Он тоже верит, что эта способность дарована Древними? И как вы храните тайну?

Он холодно улыбнулся.

— Почему тебя волнуют способности Ройса?

— Он тоже иной, как ты, — убежденно сказала Клэр.

— Нет.

Он отвернулся от нее с чопорным видом и взял себя в руки.

— Ройс — граф Морверна и только.

Клэр заколебалась, прекрасно понимая, что Малкольм окончил разговор. Но они вступили на опасную, а возможно и запретную территорию. Его убеждения и его способность путешествовать сквозь время, несомненно, были чрезвычайно секретной темой. Но она была более чем уверена, что у Ройса были те же способности, что у Малкольма, и возможно те же убеждения. Она медленно подошла к нему сзади. Когда он повернулся, она осознала, что всего лишь дюйм разделяет их, и не надо бы ей задействовать всякие женские уловки для получения желаемых ответов. Она медленно положила ладонь ему на грудь.

Огромная волна желания захлестнула ее, когда она расправила рукой льняную рубашку на его крепких мускулах.

— Расскажи мне. Закончим с этим. Ты уже раскрыл мне ужасный секрет, угрожающий твоей жизни. Так расскажи все остальное.

Он криво улыбнулся.

— Не играй со мной, Клэр.

Его глаза загорелись, и не только от гнева. Клэр увидела страсть.

— Почему нет?

Прикасаясь к нему, она млела и чувствовала себя слабой.

— Ты играл со мной с самого начала.

— Тогда ты играешь со своей жизнью.

Несмотря на пульсирующий трепет в ее шелковых стрингах, она почувствовала, что ее пробирает мороз по коже.

— Нет. Я тоже доверяю тебе.

Странно, она действительно поняла, что доверяет ему.

— Сколько ваших могут путешествовать во времени? И зачем вы делаете это? Вы состоите в каком-то религиозном ордене или тайном обществе?

Но она знала ответ.

Его взгляд затвердел, и рука накрыла ее ладонь, прижимая еще крепче к его груди.

— Ты задаешь слишком много вопросов. Тебе не нужно столь много ответов.

— Нечестно! Ты притащил меня сюда — и мне надо знать, — закричала она. И она сделала то, что было бы немыслимо в Нью-Йорке. Она скользнула рукой в прорезь туники у шеи, задев пальцами тяжелый крест и цепочку, а затем положила руку на его горячую кожу.

Он сдержанно улыбнулся.

— Играешь с огнем, девушка, — предупредил он.

Что-то ткнулось в ее бедро. Клэр попыталась перевести дух.

— Ты сказал, что доверяешь мне. Ты перенес меня сюда. Малкольм, я — историк, ученый. Вот почему я столько знаю о твоей эпохе. Пожалуйста. Я должна знать.

Она умоляюще посмотрела на него.

Он тяжело дышал.

— Повелители поклялись защищать Бога и Древних, хранить Веру и оберегать Книги.

Она задохнулась, дрожа в предвкушении открытия.

— Мы поклялись защищать тебя, Клэр, и таких, как ты. Защищать невинность. Это самая священная клятва, после клятв, данных Богу.

Она не могла не уточнить.

— Я знала это. Ты не первый рыцарь тайного ордена с еретическими убеждениями. Ты скажешь мне, как называется орден?

Его улыбка походила на оскал.

— Нет никакого названия.

Он резко оттолкнул ее, туника топорщилась над его твердым символом мужественности.

Сейчас она не могла отступиться.

— От чего вы защищаете Бога? От чего вы защищаете Древних? От чего вы защищаете Книги и таких людей, как я?

Он повернулся.

— От зла.

Озноб прошелся по всему ее телу.

— Что не так, Клэр? Ты выглядишь испуганной. Или ты задала слишком много вопросов для такой хорошенькой маленькой головки?

Его тон был неприветливым, насмешливым и яростным.

Она сглотнула.

— Мне все равно, насколько ты снисходителен. Да, ты напугал меня. Мы оба знаем, что в мире существует зло. Но в твоих устах оно прозвучало… слишком пугающе.

Он еще пристальнее посмотрел на нее, вызывая у нее желание съежиться.

— Ты веришь в дьявола, девушка?

И Клэр вспомнила о своей матери. Она смотрела на обтрепанную твидовую спинку дивана, за которой спряталась, дрожа от страха, желая, чтобы мама вернулась домой. И тень, ползущая по комнате…

— Нет, я не верю, — выдохнула она, заливаясь потом. — Ты хочешь напугать меня?

Его свирепое лицо смягчилось.

— Ты вынудила меня, девушка. И ты соблазнила меня простым прикосновением. Я хочу защищать тебя, и возможно так будет лучше. Пожалуй, тебе необходимо узнать, как здесь живут.

Она воспользовалась удобным случаем.

— Сколько Повелителей здесь?

Он издал недовольный звук и прошествовал к столу налить еще вина. Клэр поняла, что он не собирается выдавать своих собратьев рыцарей.

Она изменила тактику.

— Почему на нас напали? Кто были те люди и чего они хотели?

— Это были люди Морея. Ему нужна страница, Клэр. А также он хочет меня убить.

Клэр напряглась, внезапно чувствуя, как кошки скребутся на душе.

— Морей — твой враг.

— Граф Морей — враг Господа, Клэр. Он послал Сибиллу в твой магазин найти страницу. Он не должен найти страницу или книгу. — Он напряженно добавил:

— Кстати, он и твой враг.

Она не могла избавиться от неприятного ощущения.

— Я поняла. Книги — действительно священные реликвии. Вы парни, деретесь за них и убьете, чтобы найти их, и не допустите, чтобы ваш враг завладел ими.

— Кэтчах в безопасности в своем храме, — сказал Малкольм. — Я поклялся оберегать священные книги, Клэр. Если Кладдах рядом, я должен использовать всю свою силу, чтобы найти ее и вернуть обратно на Иону.

— Ты продолжаешь говорить книги, книги. Сколько их?

— Три.

— Я знаю, что Кэтчах — книга Мудрости, Кладдах — книга Исцеления. Что в третьей книге?

— В ней содержится вся мощь, известная Древним.

Внутри Клэр что-то екнуло. Почему-то, она знала, что это нехорошо.

— Я не понимаю.

— Дьюайшон содержит информацию о способности перемещаться во времени, способности забрать жизнь и дать ее. В ней также есть власть над мыслями, рабством, мечтами. В ней еще много разных способностей. — Он был мрачен. — Эта книга передает любому эти умения.

Это звучало пугающе. Конечно, никакая книга не может никому дать такую власть. И хотя она не верила в эти способности, он верил, как и каждый, кто был частью его ордена. Она знала силу разума. Возможно, вера вдохновляла Повелителей. Разве она не видела Малкольма в действии на поле битвы? У него или нечеловеческая доблесть, — или это именно так проявлялось.

Клэр попыталась успокоиться, но тщетно.

— Где третья книга?

Он просто посмотрел на нее.

«О, Господи», — подумала Клэр. Она попыталась напомнить себе, что книга не имеет никакой силы, но прошептала:

— Она у твоих врагов.

— Да. Она у Морея и она уже долгое время у него. — Он добавил с предостережением:

— У него великая сила, Клэр, и ни один Повелитель не может одолеть его.

И Морей хочет, чтобы Малкольм умер. Она не хотела волноваться, это совсем не ее дело. Но если Малкольм верит, что Морей непобедим, он никогда не победит его. Внезапно она совсем перестала волноваться.

Вместо этого, она стала бояться, но не за себя, а за Малкольма.

Когда Малкольм ушел, Клэр пренебрегла его советом об отдыхе. У нее кружилась голова — сон был невозможен.

Она повернулась и стала медленно расхаживать по маленькой комнате, пытаясь разобраться во всем, что узнала. Малкольм был рыцарем и руководствовался религией. Не было сомнений, что он принимал свои клятвы всерьез и, надо полагать, отдаст жизнь, чтобы исполнить их. Повелителям пришлось создать тайное общество, в противном случае их бы стали преследовать за еретические убеждения. Все же, независимо от их веры, они, кажется, служили человечеству. Это было замечательно, и она восхищалась им, хоть и не была уверена, что следует это делать.

И сейчас она начинала все понимать. Без сомнения, эти три книги были невероятными историческими артефактами. Но эти люди верили, что книги обладают могущественными силами, данными старыми богами. Они были могущественны и наделили силой священные реликвии. Конечно, создавались бы фракции, чтобы бороться за эти реликвии и убивать, чтобы овладеть ими, или предотвращать их попадание в не те руки.

Эта игра власти не имела никакого отношения к ней — за исключением того, что она владела магазином, полным редких и старинных книг, и что Малкольм перенес ее с собой в прошлое. И люди Морея также пытались убить и ее. Она передумала. Эта война имела к ней отношение. Так или иначе, она оказалась в ее центре.

От кого вы защищаете Бога? От кого вы защищаете Древних? От кого вы защищаете книги и таких людей, как я?

От зла.

Клэр не хотела теоретизировать относительно зла в Средние века. Она была сыта этим по горло. Морей, надо полагать, был амбициозным, безжалостным и умным дворянином, ничего более. У него была Дьюайшон, но у не было незаурядных способностей, неважно, что там заявлял Малкольм. И он не был ее врагом, или был?

Ей стало страшно. Если она находится под крышей Малкольма и под его защитой, возможно, она действительно враг Морея. Ей не понравилась эта мысль.

Обеспокоено, Клэр шагнула к узкому окну и мгновенно забыла обо всем.

Нагорье раскинулось далеко в бесконечность, смешение сверкающей синей воды внизу и изумрудно-зеленых холмов наверху. Солнце поднялось высоко и ярко сияло в безоблачном, ярко-голубом небе. Вода практически переливалась цветами радуги и ярко блестела, как и леса. Открывающийся вид был величественным и захватывающим дух, она внезапно почувствовала, что все почти стоило этого.

Она схватилась за подоконник. Прошлой ночью она была в Нью-Йорке, пакуя свои вещи для поездки в Шотландию. Она направлялась в Данрок и стремилась встретиться с лэрдом Данрока. И вот он появился в ее магазине, унеся в прошлое, в его время. Могло ли это быть совпадением?

Клэр коснулась своего кулона. Малкольм чувствовал, что у нее была некоторая связь с его миром, другая, менее очевидная. Она начала задаваться вопросом, был ли он прав. Ведь каждый раз, когда он был рядом, возникало сильное физическое притяжение, главным образом желание, но было и что-то поважнее.

Она больше не хотела никаких душевных споров. Ей не хватало тысячи ответов, но сейчас она не собиралась разгадывать их. Зрелище было совершенно тем, что ей было нужно, короткая передышка, момент чистой красоты и покоя. Она покинула комнату, решив насладиться видом с лучшего места для обозрения. Ей действительно нужно было хорошенько расслабиться.

Крепостной вал был этажом выше ее комнаты. Она не колебалась, обнаружив маленькую, винтовую лестницу в конце короткого коридора. Она поторопилась. И глубоко вздохнула, улыбнувшись, наконец, в то мгновение, когда шагнула в проход, недалеко от угловой сторожевой башни.

Клэр подошла к зубчатому краю крепостной стены, пораженная красотой окрестностей. Где именно в Морверне они находились?

— Привет, Клэр.

Голос был ужасно знакомым. Клэр развернулась и столкнулась лицом к лицу с Сибиллой. Ее сердце замерло, когда она встретилась с черными, бездонными глазами женщины.

Сибилла улыбалась. Она была одета не как современный вор-взломщик и Клэр узнала стиль ее платья. Фасон был популярен во Франции среди самых состоятельных дворянок и более нескромный, чем его английский аналог: низкий вырез, корсет и узкие рукава. Но в эту минуту Клэр видела блеск в глазах Сибиллы. На ее лице было явно страстное желание.

Сибилла тоже перемещается во времени.

— Как ты проникла сюда?

Неужели кто-то был настолько глуп, что опустил подъемный мост для нее? Или она перепрыгнула из будущего в прошлое, прямо в замок Кэррик?

— Малкольм внутри.

Сибилла расплылась в улыбке.

— Мне нужен не Малкольм, а ты. Тебе не следует так бояться, Клэр. Я не причиню тебе боли. Я позволила тебе жить, не так ли?

— Что ты хочешь? — закричала Клэр, не веря ей.

— Мне нужна страница, — резко ответила Сибилла, внезапно разгневавшись. — Она у тебя, я уверена. Я вернулась и осмотрела каждую чертову книгу. Ее там нет!

Клэр тяжело дышала.

— До прошлой ночи я даже ни разу не слышала об этой чертовой странице! Почему ты думаешь, что она в моем магазине или у меня? Нет ее у меня!

Она бросила взгляд через плечо на башню. Где стража?

Сибилла засмеялась.

— Они мертвы. И я передумала. Ты не говоришь мне то, что я хочу знать, так что придется сделать тебе больно, не так ли? — Она улыбнулась. — Мне это доставит удовольствие, Клэр.

Клэр развернулась, чтобы убежать, но была схвачена сзади. Сибилла дернула ее за спину с ошеломляющей силой. Прежде чем Клэр смогла среагировать, она прижала ее к зубчатой стене с такой мощью, что Клэр подумала, ее позвоночник может сломаться пополам. А затем она положила свою сильную руку на лицо Клэр, увеличивая ужасное давление на ее спину.

Ее глаза светились кровожадной страстью.

— Я так долго этого ждала, Клэр.

Она наклонилась ближе и медленно лизнула Клэр по бьющейся шейной артерии.

Клэр не могла дышать. Она боялась, что будет сломана пополам, в случае сопротивления. Она пыталась стоять спокойно, пока Сибилла проводила своим языком по ее горлу то вверх, то вниз. Но она не могла больше вынести это и закричала:

— Пожалуйста, прекрати!

— Скажи мне, где страница или я убью тебя, — прошептала она, приблизив свой рот к губам Клэр. — Затем я заставлю тебя плакать от удовольствия.

Клэр почувствовала на глазах слезы, так как боль в спине была невыносимой. Только когда у нее в глазах начало темнеть, Сибилла отпустила ее.

Клэр выпрямилась, задыхаясь от боли, а затем упала на колени, хватаясь за камень на своей шее. Серые тени отступали, уступая место ярко-синему небу и пугающе темным и пустым глазам Сибиллы.

— Я скажу тебе все, — солгала она, опершись спиной о каменную стену. Она заставила себя медленно встать.

Сибилла улыбнулась.

— Не спеши. Никто не будет нас здесь искать, и я не возражаю, если ты будешь сопротивляться. — Ее глаза сверкнули.

Клэр закрыла глаза, обливаясь потом от страха, ее спина пульсировала от боли. Ей надо обмануть Сибиллу и она нуждается в помощи. Женщина обладала нечеловеческой силой, и если Клэр не будет ей нужна, она наверняка убьет ее самым невообразимым способом.

Камень жег ей руку. Внезапно она поняла, что должна сделать. Она может сказать Сибилле, что страница спрятана в ее магазине, и тогда женщина вернет ее обратно туда, чтобы искать страницу.

Она могла бы быть дома в своем относительно безопасном мире, но никогда больше она не увидит Малкольма.

Клэр поняла, что у нее не хватает решительности так поступить.

— Она в моей комнате, как раз под нами.

— Если ты лжешь, я буду пытать тебя, перед тем как убить. Будет очень больно, Клэр. Ты будешь умолять забрать твою жизнь, но я не буду делать это слишком быстро.

Несмотря на угрозу Сибиллы, ее страх полностью исчез. Теперь она могла думать легко и ясно.

— В зале никого не было, когда я поднималась сюда. Малкольм думает, что я сплю. Я сомневаюсь, что нас кто-нибудь увидит, если мы войдем.

— Иди впереди меня, — приказала Сибилла и схватила Клэр за плечо так, что ее ногти царапали кожу Клэр даже через одежду. — Если нас заметят, ты умрешь.

— Хорошо.

Она медленно пошла впереди, все еще держа в руке камень, который сейчас был холодным. Когда она осознала, что она прижимает его к своему горлу, словно ребенок любимую игрушку, она отпустила его. Она осторожно начала спускаться вниз по узкой винтовой лестнице. Адреналин возрастал.

Сибилла была на шаг сзади нее. Клэр развернулась и схватила ее за лодыжку, толкнув вперед так сильно, как смогла. Когда Сибилла упала, Клэр ринулась вверх по ступенькам, зовя на помощь настолько громко, насколько возможно. Сибилла подскочила с убийственным выражением лица. Но когда она выпрямилась, Клэр уже была наготове. Она пнула ее ногой в лицо, удар был такой, что ее персональный тренер гордился бы.

Но Сибилла лишь слегка качнулась назад и продолжила наступать. Клэр развернулась и побежала, доставая на ходу электрошокер, и грязно ругаясь про себя. Женщина была терминатором в женском обличии, и она была в двух шагах сзади. Злить ее было не очень хорошей идеей. А затем она услышала мчащиеся шаги, поднимающиеся из зала под ними и Малкольма, зовущего ее.

Конечно, он спасет ее! Клэр ворвалась на крепостную стену и поняла, что Сибилла пропала. Она повернулась, потрясенная, тяжело дышащая, когда Малкольм, Ройс и еще шесть мужчин ворвались через открытую дверь, звеня обнаженными мечами.

— Она исчезла! — воскликнула Клэр, не в силах этому поверить. Сибилла не проходила мимо нее, и не могла развернуться и сбежать, не столкнувшись с мужчинами. Ее как ветром сдуло.

Подходя к ней, Малкольм вложил меч в ножны. Клэр, недолго думая, бросилась в его объятия:

— Это была Сибилла.

Он поднял ее подбородок, его глаза пылали. Ройс отдавал приказы своим людям.

— Она сделала тебе больно.

— Я в порядке. — Она начала дрожать. — Эта женщина сильна как дюжина мужчин.

Его ноздри расширились.

— Твое плечо кровоточит.

Но он смотрел на ее горло, словно знал, что делала Сибилла.

— Я в порядке, — выкрикнула она, когда к ним шагнул Ройс, выглядевший еще более разъяренным, чем Малкольм.

— Сибилла заплатит за это, — сказал он. — Никто не входит в Кэррик без моего соизволения.

Он повернулся к Малкольму.

— Двое мертвы.

«Эта женщина убила охранников так мимоходом», — подумала Клэр, вздрогнув. Но Сибилла была настоящим злом. Она видела мрак в ее бездушных глазах и молилась, чтобы никогда больше не смотреть ей в глаза.

Но было нечто худшее, чем это. Как и Малкольм, Сибилла могла перемещаться во времени.

Ройс повернулся к Клэр и произнес:

— Если она захочет, что ты была мертва, ты будешь мертва, это точно.

Клэр облизнула губы.

— Она думает, что страница у меня.

Оба мужчины уставились на нее, широко открыв глаза. Малкольм повернулся к Ройсу.

— У Сибиллы ее нет, но я знаю у кого она.

Теперь Ройс выглядел печально.

— Малкольм.

— Нет, не пытайся меня сейчас остановить.

Клэр понятия не имела, что значит этот обмен фразами. Теперь, когда адреналин спал, она осознала, как была потрясена и измучена. Она чувствовала себя оскверненной поступком Сибиллы и тем, что та хотела сделать.

Тотчас, словно он знал, Малкольм повернулся и обнял ее, поддерживая.

— Пойдем, девушка. Мы поговорим внутри.

Клэр кивнула, и они стали спускаться вниз по лестнице. Образы мелькали перед ее глазами: она видела недолгую борьбу с Сибиллой, бледное, свирепое лицо женщины, ее черные пугающие глаза.

— Как я приобрела такого врага?

Малкольм провел Клэр в ее комнату, прямо до кровати. У Клэр внутри тотчас все сжалось, и она взглянула на него. Его уверенный взгляд встретился с ее.

— На сей раз, ты подчинишься мне, Клэр.

Он откинул в сторону меховое одеяло и, взяв ее за руку, уложил на пуховую перину. Клэр скинула свои ковбойские сапоги и скользнула под одеяло. Он подложил подушку под ее голову, его лицо было совершенно серьезным, его мысли явно были далеки от действий. Но он суетился вокруг нее, и что-то смягчилось в ее сердце. Как такой могущественный, высокомерный и надменный человек мог снизойти до того, чтобы поправлять ей подушки? Возможно, ей не следовало так рано предвзято думать о нем, подумала она.

Она коснулась его руки. Полыхнули искры, но, на самом деле, они никогда и не гасли, когда он был рядом.

— Что это?

Он встретил ее внимательный взгляд, заколебался, а затем присел сбоку от нее.

— Я поклялся защищать тебя, а ты сегодня чуть не умерла. Не один раз, а дважды.

Клэр не хотела думать о том, что случилось между ней и Сибиллой на крепостной стене.

— Почему она думает, что страница у меня? Потому что я владею специализированным книжным магазином?

— Потому что она не нашла ее в твоем магазине.

Внезапно он спустил ее рукав.

— Это царапина.

Клэр не волновали царапины.

— Ну и что? Все равно, почему все думают, что она там?

— Я не знаю, Клэр. Если Морей послал Сибиллу в твой магазин, я полагаю, что страница там или была там когда-то.

Клэр обдумала это.

— Как она проникла в Кэррик? Она прошла сквозь время, не так ли? Чтобы провернуть свое дельце.

— Морей распределяет силу из Дьюайшон очень осторожно. Он сделал ее сильной, чтобы она могла убивать его врагов и перемещаться во времени, чтобы хорошо ему служить. Да, надо полагать, она скрылась в недалеком будущем.

Клэр напряглась. Ей не понравился тот факт, что плохие ребята тоже могут перемещаться во времени. Она стала понимать, что женщину могут никогда не поймать, если она просто может переместиться в другое время. Впрочем, внезапно она поняла, что ее это волнует меньше всего. Она импульсивно коснулась руки Малкольма.

— Он может распределять силу?

— Да. Думаешь, почему его армия такая могучая? Они не простые люди, девушка.

Клэр задышала часто и неглубоко.

— Я знаю, ты веришь в книги, но я нет. В его армиях обычные люди. И армия обычная, даже если ее мощь такая потрясающая.

Она почувствовала, что сейчас заплачет, но это истерика от переутомления и истощения.

Он оставался хмурым.

— Я знаю, ты не хочешь слышать правду, но теперь это очень опасно для тебя, Клэр. Тебе необходимо знать правду о мире.

Клэр поняла, что проиграет, если он скажет еще одно слово.

— Ты не смеешь! — закричала она.

Он испытующе посмотрел на нее, но затем смягчился.

— Девушка, завтра мы отправляемся ко мне домой, и обо всем поговорим. Там ты будешь в безопасности. — Он ободряюще улыбнулся ей. — Стены Данрока толстые и надежные. У меня есть дела, о которых я должен позаботиться, но я не буду отсутствовать долго.

Клэр потребовался всего лишь миг, и она села.

— Ты намерен оставить меня в Данроке? Ни в коем случае! Я поеду с тобой! — закричала она.

И она поняла, что не желает расставаться с Малкольмом. Проблема была в ее безопасности.

— Ты не можешь поехать со мной, девушка. Я не задержусь надолго. Несколько дней, может неделя, не больше.

— Неделя, — выдохнула она в ужасе. — Куда ты едешь? Ты поклялся защищать меня! Сибилла может решить сделать из меня котлету, пока тебя не будет! И что насчет Эйдана и Морея? Морей тоже думает, что страница у меня?

— Я должен поговорить с МакНилом. Я еду на Иону, а затем в Оу.

Ее это не волновало. Она схватила его за обе руки.

— Возьми меня с собой, — выкрикнула она. — Не оставляй меня.

Его взгляд скрестился с ее. Он сжал губы, его глаза были наполнены мукой, которой она не понимала. Вдруг он прикоснулся к ее горлу.

— Я убью ее, — сказал он решительно.

И кончиками пальцев погладил то место, где Сибилла лизала ее. Но плотные, мозолистые подушечки вызывали лишь восхитительный трепет.

Клэр знала, что уронила слезу.

— Она не причинила мне боли. Я трусиха. Я устала. И если соглашусь с этим, я потеряю голову.

— Ты напугана, — ответил он категорично. — Я скорее умру, чем позволю причинить тебе вред, Клэр.

Клэр, замерла, и, черт подери, почувствовала возбуждение.

— Из-за твоих обетов? — чуть слышно прошептала она.

— Нет. Из-за тебя, девушка. Из-за тебя.

Ее сердце сильно забилось в груди.

Не торопясь, он перевел взгляд с ее глаз на губы.

Такое сильное желание заставило почувствовать себя слабой. Клэр чувствовала огромное напряжение, возникшее между ними.

Его взгляд медленно поднялся. И затем он наклонился к ней и поцеловал ее в шею. Клэр задохнулась, когда его рот, словно перышко, прошелся по коже там, где ее осквернили. Желание прорывалось в ней с такой настойчивостью, что она обхватила его крепкую, небритую челюсть. Обещание восхитительного секса заполнило комнату. Имело ли значение, любил ли он ее или любила ли она его? Ничто больше не имело значения.

Он выпрямился и пристально посмотрел на нее.

— Все в порядке, — выдохнула Клэр, желая поощрить его.

Он молчал.

— Мы играем с огнем, девушка, — сказал он тихо.

— Мне все равно!

Его взгляд снова опустился к ее рту, и она знала, что он, наконец-то, собирается поцеловать ее. И она больше не могла думать о единственной причине, почему ему не следует этого делать.

— С огнем, — сказал он резко, — и злом.