Темное искушение

Глава 18

Ройс прикинул, что был где-то час после полуночи. Когда он шел в сопровождении вооруженных охранников по прихожей королевы, две дамы из ее окружения, увидев его, сильно покраснели. Он был зол, и из-за этого кровь прилила к его мужскому естеству. Он был не против поиметь красивую женщину, но гнушался становиться предателем по отношению к своему сеньору и королю. Тем не менее, полтора года назад ему не удалось перехитрить Джоанну Бофор, которая была очень умна, и у него была в равной степени приятная и неприятная задача услаждать ее, пока она не взмолится о милосердии. Он точно знал, чего она сейчас хотела.

Дамы перешептывались и хихикали, с вожделением глядя на его выпуклость. Иной раз королева предпочитала оргию одному любовнику, хотя он знал, что сегодня не тот случай.

Он улыбнулся им, но улыбка его была жесткой и напряженной, как и его тело. Что ему не нравилось, так это то, что Ее Величество вызвала его к себе, словно он был ее сексуальным рабом.

Их любовная связь началась через шесть месяцев после коронации. Чувственный интерес у королевы возник, когда он приносил феодальную присягу ей и королю. Тогда еще не было сплетен о ее ненасытном аппетите. Он встал на колени, давая клятвы, с удивлением находя ее такой же красивой, как утверждали поэты, а затем прочел ее мысли. Он был шокирован, узнав, что она думает о том, какими разными способами могла бы лизать его, отдаваться и скакать на нем верхом.

Конечно, он возбудился. Он не хотел ничего иного, как оказаться на ней, здесь и сейчас, но это было политически опасно. Он покинул двор сразу после коронации, но шесть месяцев спустя ему пришлось вернуться по делам Братства. И тогда уже не было возможности избежать или отвергнуть королеву. К тому же, она ждала его. Она повлияла на Братство, чтобы оно послало его сюда. Он не стал бы отрицать, что наслаждался каждой минутой в ее постели. Но она очень рассердилась, когда он вернулся в Кэррик. С тех пор она дважды посылала ему официальные послания.

В первом письме она требовала его появления при дворе. Во втором, уязвленная, она вызывала его. Оба раза он вежливо объяснял, что важные дела графства препятствуют его возвращению ко двору. В то время продолжать с ней любовную связь было опрометчиво, неблагоразумно это было делать и сейчас.

Но она королева, и ей нельзя отказать. Поэтому он позволит использовать себя — и будет использовать ее в ответ.

Он прошел в ее личные апартаменты, дверь за ним закрылась, а оба стража остались снаружи. Большая, хорошо обставленная комната освещалась канделябрами, свечами и огнем камина. Королева стояла лицом к огню, спиной к нему. На ней была длинная, золотисто-желтая сорочка в цвет ее волос, мягкими волнами спадавшими до бедер. Сорочка была прозрачной. Он посмотрел на ее полные ягодицы и затвердел еще больше.

Ее плечи были неподвижны.

— Как ты посмел отвергнуть нас?

Он проник в ее мысли. Она была вся мокрая и, оседлав его, кричала от удовольствия. Он подошел к ней и поднял связанные запястья над ее головой. Затем опустил руки так, что она оказалась в кольце его связанных рук, запертая в нем, а он прижался своим жезлом к ее бедру.

Она задрожала.

— Я знаю, вы скучали по мне, — прошептал он, желание теперь питало его ярость. — Признайте это.

— Ты отверг наши вызовы, — выдохнула она с трудом. — Твоя судьба висит на волоске.

— Правда? — Он рассмеялся. — Меня не волнует, если вы возьмете мою голову, Джоанна. И не заботит, если король возьмет ее. — Он опустил руки еще ниже и потер веревкой ее припухший холмик.

Она задышала с трудом и прислонилась к нему спиной, пульсируя рядом с грубой веревкой.

— Как ты посмел…

— Вы вызвали меня сюда, чтобы поговорить? — прошептал он, лаская ртом ее ушко. Делая это, он отодвинул ее подальше от камина.

— Ты знаешь, чего я хочу, — резко сказала она, ее тон все еще был гневным. — Если ты когда-нибудь снова отвергнешь меня…

Он подтолкнул ее к стене и бедром раздвинул ее ноги, пока она направляла его естество туда.

— Я не ваша собственность, Джоанна. Никогда не заблуждайтесь насчет этого. Я буду к вашим услугам, только если сам хочу. И сегодня вечером я расположен к этому.

Теперь она неистово дрожала.

— Быстрее, Руари!

Он улыбнулся и потерся о ее ягодицы.

— Развяжите веревку.

Она немедленно завозилась, повинуясь ему. Когда его руки освободились, он снял сорочку и завладел ее плотью. Она задышала чаще и тяжелее, истекая влагой.

— Но такому грубому мужчине, как я, нужно, чтобы вы оказали мне ответную услугу.

— Что?

Она дышала с трудом, возмущение смешивалось с желанием.

Своим бедром он высоко поднял ее ногу, наклонился и надавил головкой своего огромного копья на ее весьма влажную, пульсирующую плоть.

— Хотите, чтобы это вошло в вас? Тогда освободите Малкольма. Освободите его сейчас.

Она затряслась от ярости.

— Я ни с кем не заключаю сделок!

Он рассмеялся и слегка продвинулся на дюйм в нее.

— Действительно?

Она дышала с трудом, постанывая и пытаясь опуститься на всю его длину.

Он отступил от нее.

Она не сразу сообразила, поскольку стояла прижатой к стене, дрожа, и была близка к кульминации. В смятении она ударила его по лицу. Он только покачал головой, потешаясь, и скинул с себя лейне.

Она посмотрела на него и задохнулась со всхлипом.

— Как ты смеешь торговаться со мной сейчас!

Он провел рукой по его длине.

— Прикажите охране освободить его.

Она наблюдала, как он играет с собой.

— Он королевский узник.

Он посмотрел на нее.

— Вы не желаете заниматься сексом всю ночь? И не помните, что я никогда не устаю, никогда не ослабеваю? Вы не желаете облизать его язычком?

По ее лицу покатились слезы.

— Я могу заставить тебя дорого заплатить за это, Руари.

Он проигнорировал ее слова.

— Я хочу довести вас до оргазма, Джоанна. Я хочу довести вас до него сотню раз.

Она тяжело дышала, и он знал, что она достигнет кульминации в тот же момент, как он коснется ее.

— Но у меня долг перед племянником. Мы оба знаем, что вы можете управлять своим мужем, когда хотите этого. Освободите Малкольма.

Она была так возбуждена и так тяжело дышала, что прошла минута, прежде чем она заговорила.

— Я полагаю, тебя не волнует, умрешь ли ты. Но ты должен знать, что сегодня я могу освободить его, а завтра посадить в тюрьму.

— Вы правы. Я старый, усталый человек, которого не волнует, умрет ли он от вашей руки или руки короля.

Он хотел, чтобы она решилась. Сейчас он уже был готов войти в нее и неимоверно насладиться.

Она сразу поняла, что он имел в виду. Ее глаза расширились.

Он больше не улыбался. Если ему придется разоблачить неверность королевы, так тому и быть. Он сложит голову на плахе, но она никогда не сможет вернуть свою утраченную власть.

— Если бы ты не был таким великим любовником, — произнесла она, взяв себя в руки, — я бы убила тебя собственными руками.

— Я хочу заняться с тобой сексом, женщина. Поторопись.

Она повернулась к двери и распахнула ее.

— Освободите Малкольма из Данрока. Он может покинуть двор сегодня вечером.

Ройс улыбнулся, очень довольный. Он подошел к ней, когда она закрыла дверь, и еще не успела повернуться к нему лицом, как он обнял ее, и сжав бедра, приподнял выше. Она поддалась ему навстречу, судорожно, нетерпеливо, и он почувствовал, что его возбуждение достигло крайней степени.

— Кто теперь будет хозяином? А кто рабом?

Желание ослепило его; и он глубоко вошел в нее.

И королева заплакала от облегчения.

Клэр не могла заснуть. Луна стояла высоко в небе, и она смотрела на нее через окно. Ей приснился сон о попытках найти Малкольма, и она испытывала сильное искушение сделать это сейчас, глубокой ночью. С другой стороны она знала, что он под охраной, и была совершенно уверена, что не сможет настолько очаровать охрану, что та позволит увидеть его. И, кроме того, оставался еще Морей.

Меньше всего она хотела встретиться с ним темной ночью в уединении дворца.

Она отвернулась от сияющей луны и посмотрела на огонь. Что теперь будет с Малкольмом и его дядей? Будут ли они обвинены в нападении на Сибиллу? Жива ли Сибилла? И как они собираются поступить с Мореем?

И Клэр почувствовала Малкольма.

Растерянная, она взглянула на закрытую дверь комнаты. Затем дверь резко распахнулась, и в комнату шагнул Малкольм. Клэр вскрикнула и бросилась в его объятия. Он прижал ее к себе.

— Это сон? — ахнула она, осознавая его жар, его силу.

Он ласково улыбнулся ей.

— Это не сон. Ройс с королевой. Они любовники. Полагаю, он убедил ее дать приказ на наше освобождение.

Клэр не могла сейчас думать о Ройсе. Она коснулась щеки Малкольма, и он, к ее удивлению, прижал к себе ее руку. Его глаза мерцали так же, как и в ее сне. Клэр напряглась. Она все бы отдала, чтобы услышать, как он скажет эти заветные три слова.

— Меня освободили.

Он опустил руку, задержавшись на ее плече.

— Правда?

— Да, но Клэр, как я могу сейчас оставить своего дядю? Пока он делит ложе с королевой, он в опасности.

Он медленно обвел взглядом комнату.

Клэр заколебалась, понимая, чего может стоить Ройсу эта любовная связь.

— Малкольм, если их связь раскроется, никто не сможет помочь ему. Только прыжок спасет его.

Мука исказила лицо Малкольма, и он отвернулся от нее.

— Что?

Он покачал головой.

— Он не будет прыгать. Я думаю, что ему больше нет дела до этого мира.

Как это понимать? Она подошла к Малкольму, но он мрачно посмотрел на нее.

Клэр не понравилось это, и она напряглась.

— Что произошло ночью в этой комнате, Клэр?

Она распознала в его голосе опасную ревность, но старалась не думать о той ужасной стычке с Эйданом.

— Ничего, — начала она.

Он бросил взгляд на кровать.

— Несколько часов назад мне приснилась ты. Мне снилось, что ты убегаешь от Морея, — тихо сказал он. Наконец, он посмотрел на нее. — Затем мне приснилось, что мы с тобой в постели. Я чувствую, что сегодня ночью ты получила удовольствие, Клэр.

— Я тоже спала и видела тебя, — ошеломленно прошептала она. — Это было так реально.

— Почему я чувствую Эйдана в твоей комнате?

Клэр напряглась. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Он задрожал от гнева.

— Я знаю, ты не нарушала клятвы. Почему здесь с тобой был мой брат-бастард? Он пытался соблазнить тебя, пока я был заперт в башне?

— Нет! — воскликнула она, схватив его за руки. — Он охранял меня, Малкольм, вместо тебя.

Невероятно, теперь она защищает Эйдана.

— Я получила наслаждение сегодня ночью, — прошептала она, краснея. — Это был только сон, но я была с тобой, и это было прекрасно. Он услышал меня из холла и подумал, что я могу быть с демоном. Он явился, чтобы спасти меня. Это все, — твердо сказала она.

Малкольм пристально посмотрел на нее. Клэр ненавидела лгать, используя недомолвки.

— Пожалуйста, прости его, — хрипло сказала она. — Он твой брат. Вы должны быть союзниками, друзьями.

Взгляд Малкольма заледенел.

— Теперь он будет держаться от тебя подальше. С меня хватит того, что он желает тебя.

— Он не желает меня, — вскричала она.

Он поднял брови.

— Малкольм! Все Повелители невероятно помешаны на сексе. Эйдан вожделеет ко всему юному, симпатичному и женственному!

Он немного расслабился и недоверчиво спросил:

— Ты хочешь, чтобы мы были друзьями?

— Да, хочу.

— Он сын Морея. Он — негодяй, — Малкольм был мрачен, и, судя по выражению его лица, она видела, что он не доверяет Эйдану. Да и как он мог, когда Эйдан вел себя так сумасбродно и эгоистично? Иногда он нравился ей, и она доверяла ему, но в остальное время нет.

Малкольм отодвинулся и пристально взглянул на нее.

— Ты мне нужна, Клэр. В постели, как угодно. Медленно.

Клэр округлила глаза. Он говорит, что хочет заняться любовью с ней? Или хочет заняться сексом, но не так яростно?

Она закивала. Пульсирующее сейчас напряжение было нормальным, а не темным и злым.

— Хорошо, — тихо ответила она, затаив дыхание, — у нас есть несколько часов до рассвета.

На его лице появилась самая обольстительная улыбка, которую она когда-либо видела. Ее тело охватил огонь.

За его плечом, через открытую дверь она увидела, как Эйдан входит в холл. Клэр встревожилась. Но было слишком поздно, Малкольм повернулся. Эйдан заглянул внутрь, замешкался и вздрогнул, увидев Малкольма.

Уходи! Думала про себя Клэр, молясь, чтобы Эйдан услышал ее.

Но он только быстро взглянул на нее, ступив на порог комнаты.

— Тебя освободили? — с явным облегчением воскликнул он.

— Да. — Малкольм холодно улыбнулся. — Я устал наблюдать за тем, как ты желаешь мою женщину.

Облегчение Эйдана исчезло. Он невозмутимо улыбнулся.

— Я никогда не прикасался к твоей женщине. — Он повернулся и зашагал по коридору к комнате, которую делил с Изабеллой.

Клэр проскочила мимо Малкольма и захлопнула дверь.

— Я горжусь тобой, — начала она, когда внезапно почувствовала страх, и поняла, что вот-вот случится что-то ужасное.

Малкольм также почувствовал это, потому что напрягся, а на лице появилась тревога, выражение, которое она теперь ненавидела.

— Что это? Это зло? — хрипло выдохнула она.

Прежде чем Малкольм успел ответить, раздался страшный крик. Крик душераздирающей боли, протеста и гнева.

— Эйдан! — воскликнул Малкольм.

Он схватился за дверь, рывком открыв ее. Клэр последовала за ним, сомневаясь, что он правильно распознал крик, потому что она не узнала голос Эйдана в том примитивном звуке. Но теперь там стояла только пугающая, ужасная тишина.

Малкольм пробежал мимо нескольких дверей, Клэр шла за ним по пятам. Дверь в покои Эйдана была приоткрыта, и Малкольм первым вошел внутрь. Она увидела Эйдана, стоящего на коленях с опущенной головой. На долю секунды она подумала, что он молится.

Но затем она увидела Изабеллу.

Она лежала на спине, нагая, с распущенными волосами и с широко раскрытыми, невидящими глазами.

Клэр задохнулась от ужаса. А затем увидела легкую улыбку на ее лице.

Малкольм встал на колени.

— Ты сможешь найти силу?

Эйдан не ответил. Он был неподвижен, как статуя, глядя на свою любовницу.

Малкольм прикоснулся к Изабелле и, резко повернув голову, посмотрел на Клэр.

— Она холодная. Умерла.

— Закрой ей глаза, — порывисто сказала Клэр. Она кинулась к Эйдану и встала на колени, осторожно прикоснувшись к его плечу. Она увидела шок на его лице, и перевела взгляд на Малкольма. Это сделал Морей. Она не сомневалась в этом. — Помоги ему.

Малкольм поднял Изабеллу и положил ее на кровать, полностью накрыв одеялом. Когда он это сделал, Эйдан встал. Потрясенное выражение исчезло с его лица. Он посмотрел на труп Изабеллы, его глаза пылали ненавистью, и Клэр знала, что он жаждет мести.

— Эйдан, — сказала Клэр. Она решительно подошла к нему и попыталась взять за руку. — Мне очень жаль. Давай, присядь. Ты в шоке.

Не глядя на нее, он выдернул руку. Клэр не была уверена, слышал ли он ее, знал ли, что она здесь. Он направился к двери.

Малкольм встал перед ним, преградив ему путь.

— Ты не сможешь уничтожить Морея. Ты умрешь.

Эйдан холодно улыбнулся.

— Убирайся с моей дороги.

— Не дай ему уйти, — прошептала Клэр.

Малкольм не сводил взгляда со своего единокровного брата.

— Я не могу позволить тебе преследовать Морея.

— Прочь с дороги, — прорычал Эйдан. Его зубы очень ярко блеснули, с них капала слюна.

Выражение его лица было странным и пугающим. Клэр никогда не видела такого дикого взгляда на мужском лице.

Эйдан зарычал на Малкольма.

Звук был угрожающим и невероятно похожим на рык животного. У Клэр свело живот. У нее было очень плохое предчувствие, но чего ожидать она не знала.

И она увидела, что борода Эйдана стала расти с невероятной скоростью.

Малкольм замер.

— Эйдан! — встревожено вскрикнул он, протестуя.

Эйдан снова зарычал. И теперь уже нельзя было ошибиться — звук принадлежал не человеку, он принадлежал собаке. И прямо на ее глазах на месте Эйдана появился серый волк.

Клэр вскрикнула, шагнув назад. Волк стоял неподвижно, угрожающе припав к земле, вздыбив шерсть на загривке, и так рычал, что было ясно — он нападет на Малкольма и разорвет его насмерть.

Клэр была ошеломлена, но она сразу все поняла. Изменение обличия было одним из самых базовых принципов кельтской культуры, так почему бы Повелителям не уметь превращаться из человека в зверя? Если бы она не видела это собственными глазами, то ни за что бы не поверила. Она лишь не знала, оставалась душа Эйдана в звере, или же перед ними был только кровожадный хищник.

— Малкольм, уйди с его дороги, — сказала она, ее сердце колотилось.

Волк снова зарычал, клацнув клыками. Клэр боялась, что он в любой момент может прыгнуть на Малкольма.

Малкольм не сдвинулся с места.

— Я не верил, что ты можешь изменять облик, — медленно произнес он, — хотя и слышал, что тебя прозвали Волком из Оу. — Он запнулся. — Не делай этого. Клэр права. Ты мой брат. Мы будем вместе преследовать Морея, как и подобает братьям.

Волк зарычал и прыгнул. Его нападение было настолько мощным, что Клэр знала, Малкольм не сможет защититься от такого сверхъестественного зверя. Она пронзительно закричала.

Но Малкольм встал на колено, и волк легко перемахнул через него. Он помчался в холл на такой скорости, что его ноги едва касались пола.

Малкольм последовал за ним, как и Клэр. Волк бежал по коридору к окну, а они бежали за ним.

— Эйдан, нет! — закричал Малкольм.

Слишком поздно. Зверь прыгнул в окно, разбив заледеневшее стекло.

Клэр не смогла сдержать очередной крик, в этот раз уже от ужаса. Они с Малкольмом подбежали к окну и посмотрели вниз. Это был третий этаж. Она ожидала увидеть искалеченного волка или человека, лежащего внизу. Но в тенистом внутреннем дворе никто не лежал.

Малкольм схватил ее за локоть.

Клэр проследила за его взглядом. На фоне луны она увидела, как хищная птица стремительно летит вдаль.

Слезы потекли по ее лицу. Она оплакивала Изабеллу, а также оплакивала Эйдана.

Малкольм заключил ее в объятия.

Малкольм налил обоим по кубку вина. Клэр стояла у окна, глядя, как меркнет ночное небо, окрашиваясь в розово-лиловый цвет. Он протянул ей вино, и она поблагодарила его, продолжая плакать.

Он обнял ее.

— Я знаю, ты хотела спасти Изабеллу.

— Всем сердцем, — воскликнула она. — Она была милой, бесхитростной, скорее ребенок, нежели женщина. Она напомнила мне мою кузину Лори.

Малкольм отстранился от нее, лицо его было хмурым и мрачным.

Клэр вытерла слезы. Она хотела скорбеть, но не было времени.

— Я думаю, мы должны вернуться в Данрок. Мы не сможем помочь Эйдану, если король снова бросит тебя в тюрьму. Мы должны уехать, пока это еще возможно.

Он посмотрел на нее, выглядя чертовски несчастным.

— Я знаю, ты беспокоишься о Ройсе и Эйдане. — Она взяла его за руки. — Ты можешь признать это?

— Да, я волнуюсь за них обоих. Но ты права, Клэр. Если я останусь, меня могут вернуть в башню. И тогда я никому не смогу помочь.

— Следовательно, мы едем?

— Да, на рассвете.

Она не отпустила его.

— Малкольм, ты обещал, что научишь меня сражаться. Ясно, что здесь, в твоем времени, даже при дворе, я нахожусь в невыгодном положении, не имея никаких навыков борьбы. И мы оба знаем, что мне понадобится это умение, когда я вернусь домой и не буду окружена Повелителями.

При мысли о возвращении домой она почувствовала себя еще печальнее, но она разберется со своими чувствами в другой раз. Хватит с нее разрушения и смерти.

Он выдернул руки.

— Я научу тебя в Данроке.

Клэр чувствовала, что он думает о ее возвращении домой, но не могла прочесть его мысли.

— Рано или поздно мне придется вернуться, — начала она нерешительно, почти желая, чтобы он опроверг ее слова.

Но он отвернулся.

Она пошла на попятный. У них хватает проблем, и если бы она могла, то хотела бы хоть немного унять тревогу Малкольма.

— Слушай, я не думаю, что Эйдан сразу бросился за Мореем. В конце концов, Морей здесь. Он не будет нападать на Защитника Королевства при дворе. Эйдан умен. Он остынет.

— Если Эйдан начнет преследовать Морея, то умрет. У него нет сил, чтобы победить отца.

— У него когда-нибудь будет такая сила?

— Сила Морея от Сатаны.

Клэр пришла в голову поразительная мысль.

— Эйдан сын Морея. Готова поспорить, что генетически его сила близка к силе его отца. Может быть, он получит нужную ему силу от Бога, — если мы первые не поймаем бастарда демона.

— Может быть.

Она никогда не видела Малкольма таким мрачным.

— Так ты признаешь, что он не зло?

Ему, по всей видимости, этого не очень хотелось, но он сказал:

— Он не зло.

Клэр едва не улыбнулась. Он способен изменять свои глубокие убеждения и, кроме того, придерживался широких взглядов, а это значило для нее все, хотя и не могло изменить их будущее.

Завыл волк.

Тело покрылось мурашками, и Клэр с Малкольмом переглянулись. Вой, наполненный мучением и одиночеством, продолжался. И Клэр была уверена, что в нем также была вина и сожаление.

Она подошла к пораженному Малкольму. Он обнял ее. Волк снова завыл. Эйдан имел право на свое горе, даже если Изабелла была его мимолетным увлечением.

— Он винит себя, — прошептала она.

— Да, он был ее господином и не выполнил свой долг. Ее защита была на его ответственности.

Морей совершил это с собственным сыном, мрачно подумала Клэр, когда послышался стук в дверь.

Выражение лица Малкольма стало таким стоическим, что по нему невозможно было ничего прочесть. Он подошел к двери, за которой стояла дворцовая стража. Она напряглась, когда они обменялись между собой парой фраз на гаэльском языке. Затем охрана ушла, но Клэр так и не расслабилась.

— Что случилось?

Малкольм подошел к ней и погладил ее по волосам.

— Не волнуйся, но меня вызывает королева.

Клэр за миг пришла в ярость и ужаснулась.

— Она вызывает тебя посреди ночи? Для чего? — вскричала она. — О, дай угадаю! Она занималась сексом с Ройсом, и теперь хочет испытать тебя в своей постели! — сказала она прежде, чем Малкольм смог ответить.

— Клэр, мы не можем знать, чего она желает. Но я не могу дать отказ на ее вызов.

И он также не может отказаться от приглашения заняться сексом, не так ли?

— Где этот чертов король?

— Не волнуйся так. Джеймс ранняя пташка и уже почти рассвет. Она не может приглашать любовника в такой час. — И затем он поразил ее, притянув к себе и легко поцеловав в щеку, как это мог бы сделать провинциальный муж перед работой.

Но он ее не убедил. Она смотрела, как он уходит, ненавидя свою беспомощность и тиранию короля и королевы. В этот момент она как никогда оценила свободу открытого, демократического общества.

Она постаралась напомнить себе, что не знает, чего именно хочет королева. Но, черт возьми, если ее подозрения верны, Малкольм будет удовлетворять королеву, тогда как он принадлежит ей.

Клэр вздрогнула. Последнее, что им нужно, так это Малкольм, обративший на себя сексуальный интерес королевы. Она запахнулась в плед поплотнее, задаваясь вопросом, оставили ли они ставни открытыми. Но быстрый взгляд показал, что Малкольм закрыл ставни.

В комнате сильно похолодало.

Клэр стала понимать. Она медленно повернулась, объятая ужасом.

И граф Морей улыбнулся ей точно также как несколько часов назад в ее сне.

— Я говорил, что вернусь за тобой, — прошептал он.

Ее охватил ужас, она едва могла думать.

Димхаан открыл дверь стенного шкафа и протянул руку. Испуганный ребенок взял ее, и когда ее вытащили на свет, она увидела его лицо.

— Это были вы! — выкрикнула Клэр.