Территория нелюбви

Глава 17

– Улитка добралась бы быстрее! – недовольно ворчит мама, когда я, наконец, занимаю своё место за столом.

– От парочки брюхоногих мне сегодня всё же удалось улизнуть, – парирую я, ещё не вынырнув из куража.

Но мама, привыкшая искать подвох во всех моих словах, подозрительно сощуривается и сверлит меня недобрым взглядом.

Да перестань ты, мама, речь не о тебе!

А уже в следующие несколько минут вся наша компания, развесив уши, впитывает невероятные и потрясающие знания о древнейших жителях нашей планеты – вовсе не глупых, иногда ядовитых, с количеством зубов больше, чем у самой зубастой акулы. И это всё улитки! А ещё они способны спать три года подряд. Вот бы человеку такие способности! Прикорнула на пару лет, а потом проснулась уже совершеннолетняя – и права получила, и в ипотеку впряглась, и все свои законные сертификаты затребовала и всю стену ими облепила!

Да глупости, конечно! Я за эти два года ещё столько дел успею обстряпать! Некогда дрыхнуть!

– Так, тост с опоздавшей! – горланит уже захмелевший Вадик и наполняет мой фужер вишнёвым компотом из Бабаниных запасов. Почему-то от этого пощипывает в носу… Как жалко, Бабань, что ты не успела познакомиться с нашими девочками!..

– Да-да, слово предоставляется главе нашей семьи! – пафосно восклицает Алекс и стучит вилочкой по фужеру. – Давай, Айя!

Я встаю и поворачиваюсь к нашей солнечной девочке… Стефания во главе стола в принцессочном платье цвета спелого апельсина, с красиво уложенными локонами, такими прекрасными мшистыми глазами, нежной улыбкой… Моя младшая сестрёнка-всезнайка – самое восхитительное и позитивное создание во всём мире! А как рисует!.. А какие невероятные фотоснимки творит эта феечка! Талантище! Мне так много всего хочется ей пожелать… Но главное, чтобы не растеряла свою солнечность, не разочаровалась…

– Уснула, что ли? – мамин голос звучит нетерпеливо и раздражённо, а я вдруг понимаю, что все ждут меня и забываю слова.

– Пусть… рядом с тобой, малышка, всегда будут только искренне любящие тебя люди, – свой тост я быстро запиваю компотом, потому что больше ничего мудрого не приходит в голову.

– Золотые слова! – поддерживает меня Вадик, а Алекс одобрительно кивает и улыбается.

– Да! Вот как сейчас! – радостно соглашается Стеф. – И чтобы ещё п-папа был!

– Главное, детка, – нравоучительно вставляет мама, – чтобы тебе встретился обеспеченный, очень щедрый и самый красивый мужчина!

– Рановато ей столько мужиков! – вставляет Алекс. – А когда вырастет, мы ей умного пожелаем.

– И доброго, – застенчиво улыбается Стеф.

– Не хочу показаться нескромным, но мне кажется, что вы говорите обо мне, – улыбается Вадик, не сводя плотоядного взгляда с моей старшей сестры.

И Алекс почему-то не фыркает и не язвит. Она неожиданно краснеет и топит смущённый взгляд в игристых пузырьках шампанского.

Это ещё что за новости? Я ведь предупреждала её, что Вадик… Нет, он, конечно, замечательный друг – безотказный, добрый… Но он же кобель! По его теории, каждая красивая девушка достойна его любви, но не всякая достойна быть отлюбленной дважды. И лучшая девчоночья сторона – та, на которой закреплены большие сиськи.

Но среди присутствующих такой стороной может блеснуть только наша фигуристая рыжуля. Но даже тот факт, что по протекции Вадика Алекс уже два месяца работает в компании его отца, не даёт никому из них эксклюзивного права на её пышные достоинства. Поэтому, когда в десять вечера Вадик вдруг заявляет, что пора и честь знать, я с облегчением выдыхаю.

– Спасибо, что пришёл, Вадим, – каким-то дурным томным голосом блеет Алекс.

И огромное спасибо, что сваливаешь, дружок!

Я торжествующе улыбаюсь, пока Вадик вкрадчиво не озвучивает:

– Ты проводишь меня, Александрина?

И я тоже провожаю его, стоя на промёрзшем балконе, и наблюдаю, как оглаживает Вадик ту самую – выдающуюся сторону моей сумасшедшей сестры. Ричард, впиваясь мне в плечо опасными когтями, равнодушно разглядывает пылкую парочку. А мне хочется крикнуть: «Фас, Ричи!»

И хочется развидеть, не слышать, забыть отвратительное чваканье их поцелуев, звенящее гулким эхом в морозном вечернем воздухе.