Только ты

Глава восьмая

Стефания медленно вошла в спальню и, едва закрыв дверь, обессиленно привалилась к ней спиной. Сердце стучало так, будто она только что пробежала марафонскую дистанцию.

Она могла подыскать для всего, что с ней творится, единственное объяснение: ты, Стеффи, немного не в своем уме из-за безумного напряжения последних недель. Но можно было сколько угодно рассуждать, находить массу поводов и причин, а правда состояла в том, что она сегодня вечером пошла к Гарри, потому, что хотела его. И не только физически. Ее душа и сознание были пленены им. И помешать этому не смогла даже та незаживающая рана, которую он нанес ей в детстве.

До сих пор не имела сил вспомнить тот детский кошмар целиком, во всех деталях, от начала до конца — не желала анализировать боль, которую он когда-то причинил ей. Сегодня — вспомнила. Но, несмотря на все воспоминания, заставлявшие ненавидеть его, она пришла к нему и предложила себя.

И все для того, чтобы ее, в конечном счете, отослали прочь. Это было проявлением беспредельной жестокости и не шло ни в какое сравнение с тем, что Гарри вытворял раньше.

Бесполезно было напоминать себе, что теперь она может свободно уйти, что, по большому счету, она одержала верх. Ведь если это и победа, то она оказалась горше любого поражения. Стефания сорвала с себя пеньюар, смяла его в комок и швырнула в шкаф — она не желала когда-либо снова видеть его. Завтра ему предстояло исчезнуть в огне печки для сжигания мусора.

Собственное тело показалось ей чужим. Она все еще ощущала запах его кожи и теперь, закрывая глаза, видела перед собой Гарри — всего, как он есть. Она и без того слишком долго позволяла прошлому идти за нею по следам. Теперь к этому прибавились другие воспоминания — прикосновение его рук, жар его губ, неудержимое ответное томление ее собственного тела.

Стефания вдруг поняла, что никогда прежде не представляла, что можно так сильно желать кого-либо. И уверять себя, будто она имеет дело с заурядным сексуальным похождением, было самообманом.

Гарри всегда оставался частью ее жизни — сначала другом, потом — врагом, а с сегодняшнего дня — любовником. Казалось, каждый момент жизни готовил ее к близости с ним, вел к нему. И вот все кончено!

Она стояла под душем, с яростью растирая себя губкой. Потом досуха вытерлась, завернулась в старый желтый халат. Спряталась в кокон, с усмешкой подумала она.

Чувствуя себя слишком возбужденной, чтобы идти в постель, Стефания свернулась калачиком в кресле. Надо было собраться с мыслями, остыть, набросать для себя хоть какое-то подобие плана действий.

Для начала она напомнила себе, что о будущем может не беспокоиться. У нее есть дом. Бизнес ее теперь в безопасности, и она — вновь созидатель своего собственного успеха. А именно успех должен опять стать ее главной целью.

Но за все это ей пришлось заплатить мучительную цену. А раз так, следовало решить, каким образом она вернет себе душевный покой в ситуации, когда рядом с ней живет Гарри.

Чисто технически она вполне могла отказаться от визитов в Корнуэлл-Хаус. Хотя он и стоял на главной дороге, были другие подъездные пути к поселку, которыми вполне можно было пользоваться, например, по выходным, когда Гарри намеревался быть здесь.

Проблема состояла в другом: ей надлежало вычеркнуть Гарри из своей жизни — его и все, что произошло с ней под этой крышей. Она не могла позволить, чтобы прошлое распоряжалось ею, иначе остаток дней ей предстояло провести под аккомпанемент мыслей о том, «как все могло бы быть». Такая перспектива казалась непереносимой.

— Непереносимо! — повторила она, только сейчас осознав, что говорит вслух и в ее голосе звенит нота глубочайшего отчаяния.

Стефания впала в забытье ближе к рассвету и проснулась озябшая и измученная. За окном лил дождь. Господи! — подумала она, увидев на часах время — начало одиннадцатого. Лихорадочно надела черную юбку до колен и черную же блузку с длинными рукавами и сбежала по лестнице.

— Прошу прощения за опоздание, — воскликнула она, столкнувшись в холле с миссис Стюарт.

— Мистер Блейк предупредил, что вы сегодня будете спать дольше обычного, — ответила та, не спуская с бледного лица Стефании пытливых глаз. — Что мне подать вам на завтрак?

— Я не голодна. Будьте добры, кофе и… все. — Поколебавшись, она спросила: — А где мистер Блейк?

— Он ушел из дому чуть свет, мадам. И не сказал, когда вернется. — В голосе экономки мелькнуло неодобрение. — Я принесу кофе в столовую.

Разумеется, вместе с кофе Стефании пришлось обреченно съесть яичницу и пару тостов — это было легче, чем пытаться спорить с заботливой домоправительницей. Закончив завтрак, Стефания поднялась из-за стола и подошла к окну, отрешенно глядя на струи дождя.

— До чего ж унылый день, — сказала миссис Стюарт, прибирая со стола. — Надеюсь, к следующим выходным погода улучшится и не доставит никаких неприятностей гостям мистера Блейка.

— А разве он ждет гостей? — изумленно спросила Стефания, оборачиваясь.

— О да, мадам. Насколько я поняла, партнеры по бизнесу. Встреча была запланирована довольно давно. Когда, мистер Блейк даст вам окончательный список приглашенных, мы сможем подумать о меню и о том, кому какую спальню предоставить. — Обрадованная такой перспективой, экономка на мгновение закатила глаза и удалилась.

Вообще-то, подумала Стефания, мне следовало предупредить ее, что меня здесь не будет. А впрочем, это не имеет особого значения — миссис Стюарт способна в одиночку обслужить целый взвод гостей.

Зато ей теперь предстояло вновь жить одной и самой по себе. И чтобы это произошло скорее, она решила немедленно приступить к упаковке своих вещей. Стефания никак не могла придумать, что скажет Анжеле. Скорее всего, какой-то маленький осколок правды — с последующим запретом на обсуждение этой темы.

У лестницы ее остановил звон дверного колокольчика.

— Не беспокойтесь, миссис Стюарт, я открою! — крикнула она.

У крыльца стоял фургон для перевозки мебели, рядом — Дик Морган, который радостно воскликнул:

— Рад видеть вас, мисс Уодсворд. Я привез вам вашу кровать.

Какое-то мгновение она непонимающе смотрела на него, затем ее осенило.

— О Боже! — простонала она. — Кровать с балдахином. Я совсем забыла о ней!

Только теперь она поняла, что мучило ее исподволь все эти недели — кровать, которую Морган взялся отреставрировать. Заказ-то она забыла отменить! Стефания с трудом выдавила из себя улыбку.

— Дик… Мне следовало бы связаться с вами… Боюсь, планы мои, слегка переменились… Корнуэлл-Хаус продан, и новому владельцу не нужна кровать с балдахином.

На багровом лице Дика Моргана появилось нескрываемое изумление.

— Надо же, какая жалость! Кровать отличная, да и я постарался на славу, откровенно говоря. Этот джентльмен уверен, что она ему не нужна?

— Абсолютно! — Она умоляюще посмотрела на него. — Дик, ведь не произойдет ровным счетом ничего страшного, если вы переоформите заказ на меня.

— Заказ на что? — прервал ее заинтересованный голос Гарри. Во время их разговора он незаметно вышел из-за угла дома.

Дик Морган, немедленно повернулся к нему.

— Великолепная кровать с балдахином, сэр. Настоящая антикварная штучка, которую мисс Уодсворд присмотрела для этого дома — для хозяйской спальни, насколько я понимаю. И если вы и есть новый хозяин, то, выходит, для вашей спальни, — добавил он со смешком.

Глаза Гарри бесстрастно остановились на Стефании, стоявшей в дверном проеме. После короткой паузы он сказал:

— О чем разговор? Заносите! Полагаю, вашим людям не составит труда перенести старую кровать на чердак?

— Нет проблем! — откликнулся Дик. — Уверяю вас, вы нисколько не разочаруетесь в своем выборе.

Гарри улыбнулся, но глаза его по-прежнему ничего не выражали.

— Полагаюсь на ваше слово, мистер… э-э… Морган, — сказал он, прочитав надпись на борту автофургона. — Ну а теперь давайте уйдем из-под дождя. А я пока попрошу экономку приготовить нам кофе.

Мистер Морган побежал к фургону, а Гарри хотел пройти мимо Стефании, но она задержала его.

— Гарри, зачем тебе это нужно? Ты же не собираешься?..

Он чуть приподнял бровь.

— Почему бы и нет? Может быть, ты планировала сберечь свою страсть для Армандо? — Он с притворной скорбью покачал головой. — Увы, Стеффи, тут я тебе ничем не могу помочь.

У Стефании опустились руки.

— Неужели тебе кроме этого нечего сказать мне?

— Не угадала, — спокойно отозвался он. — Приходи через четверть часа в библиотеку, идет? И, пожалуйста, попроси миссис Стюарт приготовить кофе. Я хочу быстренько сбросить с себя эти мокрые тряпки.

Это был голос человека, привыкшего отдавать распоряжения подчиненным — и совершенно не похож на голос того, кто не далее как этой ночью держал ее нагую в объятиях. Стефания, пылая от ярости, бросилась на поиски миссис Стюарт. Она подумала, что Гарри, вероятно, хочет дать ей какие-то чисто формальные распоряжения или, быть может, подвести черту под их финансовыми отношениями. Если так, то все было как нельзя лучше — при самом благоприятном раскладе она сможет навсегда покинуть Корнуэлл-Хаус еще до ланча.

Переговорив с миссис Стюарт, Стефания поднялась к себе в комнату и начала вытаскивать из гардероба и швырять в чемодан свои вещи, не обращая внимания на топот ног и голоса в коридоре, где рабочие перетаскивали в спальню кровать с балдахином. Через четверть часа она спустилась вниз и постучала в дверь библиотеки.

— Заходи! — крикнул изнутри Гарри, и в его голосе Стефании послышался налет усталости.

Он сидел за большим письменным столом Стэнли Льюиса, просматривая утреннюю почту. Приподняв глаза, он увидел Стефанию, стоявшую в проходе с поднятыми к горлу руками.

— Только не говори, что я тебя снова испугал, — скрипуче сказал он. — Ты, слава Богу, знала, что я здесь.

— Извини, — с трудом проговорила она. — Я просто увидела тебя за этим столом, где всегда сидел старый мистер Льюис. На мгновение мне показалось, что я вижу привидение.

Гарри снова опустил глаза к письму.

— Не знал, что Корнуэлл-Хаус — место обитания призраков, — сухо бросил он.

— И не в этом вовсе дело, — сказала она. — Я, имела в виду совершенно другое…

— Ах, да, понятно, — сказал он. — Ты имела в виду, что я не имею права жить в этом доме, сидеть за этим столом, и, будь на свете справедливость, то и поныне оставался лишь служкой, не испортил бы тебе воспоминания о детстве и не обокрал бы тебя в день твоего восемнадцатилетия. — В голосе его звучало жгучее презрение. — Я правильно понял твою мысль?

Стефания прикусила губу.

— Можешь верить или не верить, но я этого не имела в виду. Я пришла сказать, что готова оставить этот дом в течение часа — если это тебя устраивает.

Он отложил письмо на стол, смял конверт и швырнул его в корзинку. Затем безучастно взглянул на нее.

— Присядь, Стеффи. Полагаю, нам нужно поговорить.

Стефания не шелохнулась в ответ.

— Все уже было сказано этой ночью. Ты позволил мне покинуть Корнуэлл-Хаус.

— А теперь, прошу тебя поработать здесь еще месяц.

— Извини, — сказала она. — Боюсь, это для меня совершенно неприемлемо.

— Надо понимать, это ссылка на мое сексуальное фиаско прошлой ночью, — вполголоса заметил он. — Однако же я уже дал тебе гарантию того, что подобное не повторится. — Он немного помолчал и продолжил: — Полагаю, миссис Стюарт уже сказала тебе, что на следующие выходные я жду гостей — людей, с которыми я веду бизнес, и их жен. Мне нужна хозяйка поместья, которая встретила бы их и вела дом на протяжении двух дней. Я прошу тебя оказать мне такую услугу.

— А почему я должна идти тебе навстречу? Назови мне хоть один довод в пользу такого решения!

— Я мог бы назвать тысячу доводов, — мягко заметил он, — но мне бы хотелось верить в твое великодушие и готовность протянуть руку помощи.

— Назовем это недельной отсрочкой перед расставанием, и тогда я обещаю подумать над твоим предложением. Но, почему ты заговорил о месяце: если прием — через неделю?

Гарри скептически качнул головой.

— Этот срок — вне обсуждений. — Он снова помолчал. — Скажи, Стеффи, ты предохранялась?

— Разумеется, нет, — начала Стефания, но тут же осеклась, наткнувшись на его саркастическую улыбку. — Так вот откуда взялся месяц. Нет, этого не может быть… — Она обессиленно опустилась в кресло.

— Мы занимались любовью без оглядки на предосторожности. Повторяю: никак не ожидал, что буду иметь дело с абсолютной невинностью, — сухо прибавил он. — Я полагал, что ты уже спала с Манчини и, соответственно, искушена в таких вопросах.

— Как… как ты смеешь?!

— Говорю тебе искренне: это была ошибка, Стеффи. И я желаю одного, — чтобы ты была столь же искренней. — Гарри помедлил, потом продолжил: — Итак, как ты теперь видишь, у меня есть вполне весомые основания удерживать тебя здесь, пока мы сможем убедиться, что ты не забеременела.

— Если я и забеременею, это моя проблема, которая никак тебя не касается.

— Увы, — сказал он, — она меня касается, а потому умерь свой бойцовский пыл. Мне надоело спорить с тобой.

— Ты, грубиян!

— В сравнении с тем, как ты называла меня совсем недавно, это определение звучит высшей похвалой, — сказал он, свободно откидываясь в кресле. — Так ты остаешься, Стеффи? Конечно, я не хочу на тебя давить…

— Но если придется, ты не замедлишь прибегнуть к этому, — колко сказала она.

— Возможно, — согласился он. — Но я бы предпочел, чтобы ты согласилась на это добровольно. Разве я так уж много прошу?

Больше, чем можешь себе представить! — мелькнуло у нее в голове, но тут же, потупив глаза и стиснув руки, она сдержанно ответила:

— Полагаю, что нет. В любом случае ты все это время будешь здесь околачиваться.

Боже, спохватилась она, что я говорю? Стефания осторожно подняла глаза и наткнулась на окаменевшее лицо Гарри.

— Я намерен бывать здесь так часто, как буду к этому расположен, — жестко сказал он. — Теперь это мой дом, и я не намерен, щадя твои чувства, жить где-то еще. Как бы там ни было, я воспринимаю твой ответ как знак согласия… В конце концов, — помолчав, сказал он, — мне предстоит оплатить счет за кровать, о существовании которой ты столь опрометчиво забыла.

— Можешь не загружать себя этой проблемой, — сквозь зубы сказала она. — Я собиралась отменить заказ.

— Я бы сказал, ты жаждала это сделать, — скривил он губы. — Бедная Стефания — кровать вызвала в тебе слишком много печальных воспоминаний?

— Она не могла вызвать у меня ни единого воспоминания, и ты прекрасно знаешь об этом, — парировала она и вновь пожалела о своих словах.

Гарри встал и, обойдя стол, остановился напротив нее.

— Ты в порядке, Стеффи? — спросил он, наклонившись.

Стефания вспыхнула.

— Более чем когда-либо, — живо ответила она. — И давай договоримся никогда больше не вспоминать об этом эпизоде.

— Ты, — так хочешь. Что касается меня, то, боюсь, это не так легко сделать.

После гнетущей паузы он поднял со стола лист бумаги.

— Это твоя работа?

— Да, — немедленно ответила Стефания, радуясь возможности сменить тему разговора. — Вчера я набросала план обустройства прикухонного участка сада. Надо было бы его обновить…

— План хорош, — коротко сказал Гарри. — На следующей неделе, когда появятся подрядчики, я бы хотел показать план им и оформить заказ на работы.

— Это долгосрочный проект, — торопливо сказала Стефания. — Пожалуй, я зря ввязалась в эту затею.

Гарри усмехнулся.

— Так или иначе, ты в нее ввязалась, дорогая. — Он снова откинулся в кресле и взял в руки очередное письмо. — Увидимся за ланчем.

Закрыв дверь библиотеки, Стефания перевела дух. Похоже, несмотря на все ухищрения, ей придется прожить под одной крышей с Гарри еще месяц. Четыре с половиной недели, подумала она, все-таки не целая жизнь. Если только… Она судорожно прижала ладонь к животу.

Нет! — в панике сказала она себе. Неправда! Этого не может быть!

Увы, точного ответа она пока что не могла знать и медленно побрела к себе в комнату — вытаскивать из чемодана сложенную одежду. Поднявшись по лестнице, она столкнулась с Диком Морганом.

— Ваша кровать выглядит просто потрясающе, мисс Уодсворд. Она словно предназначалась для этой спальни, — радостно приветствовал он ее.

— Да? Отлично, — попыталась отделаться от него ничего не значащей улыбкой Стефания, но он не отставал.

— Зайдите и взгляните сами. Это что-то!

Поколебавшись, Стефания прошла в спальню Гарри и заглянула за дверь. Там, уже вовсю хлопотала с простынями и пододеяльниками миссис Стюарт.

— Восхитительно, не правда ли? — спросила экономка, пробежав рукой по одному из точеных столбиков балдахина. — Чего не хватает, это занавесок и прочих причиндал.

— Все будет, — заверил ее мистер Морган. — Партнерша мисс Уодсворд уже работает по этому поводу над специальным заказом, ведь правда?

Поймав на себе их вопрошающие взгляды, Стефания с трудом заставила себя кивнуть.

— И когда же он будет готов? — спросила миссис Стюарт.

— Если честно, уже готов, — призналась Стефания. — Я как раз собиралась съездить за ним.

— Это будет просто необыкновенно, — просияла миссис Стюарт. — Завершающее движение кисти мастера…

— Прямо сейчас и отправлюсь, — сказала Стефания, бросив взгляд на часы. — Не могли бы вы передать мистеру Блейку, что меня не будет за ланчем?

К тому времени, как она добралась домой, дождь перестал, и будто умытое влагой яркое солнце пробилось сквозь облака. Ее не было здесь всего лишь сутки, но на доме уже лежала печать заброшенности. Месяц — не более! — напомнила себе Стефания. И это снова будет мой дом, в котором я — полная хозяйка. Посажу всюду цветы, открою окна…

Она забрала почту, прослушала записи на автоответчике. Потом сварила кофе и заставила себя выпить его с булочками, купленными по дороге в сельском магазинчике. Потом заперла дверь и пошла через двор к Анжеле. Та открыла дверь с удивленным видом.

— Привет! Какой сюрприз! Вот не ожидала увидеть тебя сегодня!

Стефания улыбнулась.

— Я хотела забрать занавеси и покрывало, которые ты сшила для кровати. Ее сегодня привезли.

— Ты не отменила заказ?

— Я совсем забыла про нее.

— Если толковать по Фрейду, — Анжела усмехнулась, — можно прийти к интересным выводам.

— Ничего интересного, — сухо ответила Стефания. — Просто у меня в голове слишком много дел одновременно. Дай мне, пожалуйста, ключи от рабочего помещения.

Анжела отправилась вместе с ней и помогла погрузить в джип тяжелый сверток. Нахмурившись, она спросила:

— Ты в порядке?

— Все прекрасно, — солгала Стефания. — Хорошо, как никогда.

— На самом деле? — Анжела внимательно смотрела на нее. — А может, мне поехать с тобой и помочь все это повесить? Ты же избегаешь забираться на лестницу.

— Это у меня прошло, — быстро ответила Стефания. — Я справилась с этими страхами. И потом, разве ты сегодня не собиралась с Малышом за щенком?

— Это, может подождать до завтра. Стефания покачала головой.

— Нет, — сказала она, — он и так слишком долго ждал. До скорой встречи.

— Надеюсь, однажды ты расскажешь мне, что происходит на самом деле, — хмуро ответила Анжела.

Я бы и сама очень хотела это знать, подумала Стефания, прощально помахав рукой подруге.

Когда она вернулась, Корнуэлл-Хаус выглядел опустевшим. Ей пришлось несколько раз подняться в спальню Гарри, чтобы перетащить туда тяжелую ткань. В подсобном помещении она отыскала приставную лестницу и взобралась на нее.

Здесь не так высоко, успокаивала она себя, поднимаясь по узким ступенькам наверх с портьерой на плече, стискивая зубы и удерживая дыхание. Только не надо смотреть вниз, продолжала она уговаривать себя.

Минут через десять бесплодных попыток Стефания убедилась, что повесить занавес в одиночку не сможет. Тут она внезапно услышала приближающиеся шаги и потеряла равновесие. Она вскрикнула и услыхала прямо под собой голос Гарри:

— Какого черта ты взялась за эту работу? Давний кошмар снова овладел ею с прежней силой — зеленый ковер показался травой, а сама она снова превратилась в испуганную девочку, с ужасом взирающую вниз на бездну, в которую ей предстоит упасть.

— Не прикасайся ко мне! — почти истерическим голосом закричала она. — Не трогай лестницу!

— Не валяй дурака, Стеффи, жестко произнес он. — Я удержу тебя, спускайся.

— Нет! — Она попыталась сопротивляться, но его крепкие руки поймали ее запястья и с силой притянули к себе.

Их тела оказались прижатыми друг к другу, глаза поневоле встретились. Он держал ее в объятиях до тех пор, пока она не перестала дрожать и всхлипывать, и нарушил напряженную тишину вопросом:

— До сих пор не справилась с этим, Стеффи?

Потом медленно и бережно поставил на землю, не отпуская от себя. Она почувствовала темную волну желания, пробежавшую по телу. Ее голова слегка откинулась, словно подставляя чуть полуоткрытые губы для поцелуя.

Неожиданно позади них раздались легкие шаги, и чей-то голос пробормотал слова извинения.

Стефания обернулась — в дверях смущенно стояла экономка, собираясь ретироваться.

— Подождите минутку, миссис Стюарт. — Гарри медленно отодвинулся от Стефании. — Вы не могли бы повесить эти занавеси? Мисс Уодсворд боится высоты.

Он улыбнулся им обеим и вышел из комнаты. Миссис Стюарт, всплеснула руками:

— Почему вы не обратились ко мне, мадам? Вы белы, как полотно!

— Мне показалось, что я сейчас упаду, — ответила она, все еще видя перед собой образ Гарри, уходящего от нее так хорошо знакомыми широкими шагами. Это случается уже не в первый раз, так почему же ей опять больно?

— Я встану на лестницу, а вы будете мне все подавать, — продолжала миссис Стюарт. Она подняла с пола занавес: — Какая красивая ткань и тонкая вышивка!

Очень скоро полог над кроватью и портьеры на высокие окна были повешены.

Стефания помогала экономке, отвечая на ее вопросы невпопад. Все ее мысли кружились вокруг собственных ощущений. Какое-то странное чувство после резкого ухода Гарри тяготило ее. Когда миссис Стюарт понесла лестницу на место в кладовку, Стефания поспешила уединиться в своей комнате. Свернувшись в кресле калачиком, она принялась наблюдать в окно за все еще влажным после дождя садом.

Как и в детстве, Гарри спас ее от собственного страха. Тогда, он помог ей спуститься с дерева, запоздало заглаживая свою вину и делая вид, что не причастен к этому происшествию. Он ведь не знал, что я видела его удаляющуюся спину, с горечью подумала она тогда.

Впрочем, осенило ее, когда она начала припоминать тот злосчастный день, удаляющаяся фигура — я, ведь помню ее как сейчас — была меньшего, чем у Гарри, роста, и шел тот человек совершенно иначе, не так широко шагая, как Гарри.

Как же столько лет я могла думать, что это сделал он, Гарри, а не кто-то другой, надевший его плащ?! — недоумевала она. А может, это был Армандо? Будущему наследнику Корнуэлл-Хауса очень не нравился вечно во все вмешивающийся, все умеющий Гарри. Армандо, безжалостно разгромивший тайное убежище своего сверстника и разбивший ни в чем не повинный бинокль, — вот кто хотел опорочить Гарри и добиться его изгнания из поместья! Но почему? — недоуменно спрашивала она себя, пораженная этим открытием. Почему он так возненавидел всего лишь сына экономки?

Надо найти Гарри, объяснить ему, как я ошибалась все эти годы. И попросить, чтобы он постарался простить меня. Лучше всего сделать это прямо сейчас, решила Стефания, вставая с кресла.

Она легко сбежала вниз, не давая себе времени на раздумья, и постучалась в дверь библиотеки. Ответа не последовало, и она постучала громче.

— Мисс Уодсворд? — услышала она за спиной голос миссис Стюарт. — А я ищу вас, чтобы сообщить, что чай для вас подан в гостиную.

— Спасибо! А что, мистер Блейк снова уехал?

— Да, мадам. — Приятное лицо миссис Стюарт расплылось в искусственной улыбке. — Он, к сожалению, вынужден был вернуться в Мельбурн, и просил меня извиниться перед вами и сообщить, что надеется увидеть вас в следующие выходные.

— Когда в доме назначен прием, — тихо проговорила Стефания. — Да-да, конечно. — Она выдавила из себя улыбку. — Спасибо, миссис Стюарт.

К чаю миссис Стюарт подала вкуснейшие пирожные и булочки с кремом. Но Стефания не смогла съесть ни крошки. Гарри не просто уехал, он убежал от меня, в отчаянии думала она. Слишком поздно я поняла истину. И потеряла его.