Только ты

Глава 9

Октябрь

— Проклятье. Не может быть. — Хейл резко отодвинула кресло, вскочила и начала расхаживать по комнате. — Господи, это ужасно.

Она бросила взгляд на часы. Четыре утра. Слишком рано, чтобы звонить Весу. Мо понял бы, почему она разбудила его, но в этот час мало что можно сделать. Она много раз проверила цифры, и каждый раз результат был тем же. Не хватало больше ста тысяч долларов.

Это станет огромной проблемой для отдела и Финна. Ее беспокоило, что хищения продолжались некоторое время и Вес этого не обнаружил. Бюджет и отчетность этого отдела содержали много остатков предыдущих лет, так что спрятать деньги было легко. Она потянулась к телефону, чтобы отправить сообщение Финну, но в голове раздались слова Мэтта: «Вы должны соблюдать субординацию». Она хотела предупредить Финна. Гребаная субординация. Ей придется подождать до разговора с Весом, у нее связаны руки.

Пять дней спустя Эшли и Хейл ужинали, сидя за огромным столом на кухне.

— Очень вкусно. Я не знала, что ты так хорошо готовишь. — Эшли откусила еще куриной грудки, фаршированной сосисками и рисом.

— Я пытаюсь наверстать последние пару недель. Я была ужасной. — Хейл показала на последнюю куриную грудку. — Я поделюсь с тобой.

Эшли протянула свою тарелку:

— Спасибо. Если верить Марии, ты выжила на «Ред Булле» и воздушных хлопьях, как будто это была бесконечная сессия.

— Ой, да ладно, я еще ела попкорн и сэндвичи с арахисовым маслом для разнообразия, — поддразнила Хейл, но так все и было.

— Я знаю, что ты не можешь обсуждать со мной, в чем проблема, но можешь ли ты рассказать мне хоть что-то?

— Я обнаружила кое-что, на что нужно было взглянуть Весу. Он согласился с моими выводами, и мы должны были уведомить Мо. Мне пришлось все объяснять, а это заняло довольно много времени. Почти как подготовка к слушанию в суде. — Хейл все еще ощущала, что ей нужно восполнить недостаток сна.

— Твои находки, они создадут трудности между тобой и мэром? — Склонив голову набок, Эшли внимательно наблюдала за Хейл.

— Не думаю. Я просто отслеживала цифры, это моя работа. А что?

— Вы двое вроде как поладили. Ты отвечаешь на его звонки, и знаешь, эм, ты стала больше улыбаться.

— Нет, — нахмурилась Хейл. Как подросток. Финн звонил и несколько раз заезжал повидаться. Это было мило, но она не позволяла себе домысливать что-либо. Все было слишком новым и хрупким.

— Да, — довольно улыбнулась Эшли. — Я наблюдала за тобой.

— Фу, сталкер? Жутко, что ты в этом призналась. — Хейл преувеличенно вздрогнула.

— Это не жутко, — возразила Эшли. — Это интересно. Смотреть, как вы двое общаетесь. Может, я использую вас как практический пример для исследовательского проекта.

— И что же видит мой сталкер? — Хейл отложила вилку и обратила все свое внимание на Эшли.

— Финн наблюдает за тобой. Нет, даже как будто изучает тебя, пытается разгадать.

— Я думала, ты изучаешь маркетинг, а не психологию.

— Еще ты улыбаешься, когда произносишь его имя или когда я передаю тебе его сообщения. Твое тело расслабляется, и твоя улыбка настоящая, а не та, которую ты цепляешь на лицо для собраний или когда люди заходят в гости.

Ого, Эшли наблюдательна.

— Что бы ты ни делала, не рассказывай Жасмин о том, что видишь. Она заставит тебя ходить за мной с камерой.

— Слишком поздно, мы все время сравниваем наши записи, — расплылась Эшли в торжествующей ухмылке.

— Хватит. Пора сменить тему. Завтра мне нужно подготовиться к поездке в Тампу. Нужно просмотреть одежду и проверить, все ли готово. — Хейл застонала. — Передать не могу, как сильно мне ненавистна мысль о том, что придется снова надеть деловой костюм и чулки.

— Не унывай, это всего на несколько дней. Считай это растянутой костюмированной вечеринкой.

— Я не рада этой поездке. Я уже давно знаю о ней, но время действительно неудачное.

— Ты переживаешь из-за работы со своей старой командой? Я хочу сказать, что ты явно не утратила своих навыков.

— Нет, насчет работы я спокойна. Думаю, будет немного непривычно. В смысле, они работают вместе все время, а я не в теме. Я проводила со своей командой по десять-двенадцать часов в день на протяжении недель, а теперь буду чувствовать себя посторонней.

Она немного нервничала, задаваясь вопросом: сможет ли слаженно работать с командой.

— Ты устала всегда быть посторонней?

Хейл вскинула голову, как будто Эшли ее ударила.

Эшли торопливо подняла руки:

— Погоди, я имела в виду, что тебе потребовалось некоторое время, чтобы вписаться сюда. Я понимаю, тебе не хочется быть в центре внимания, но мне кажется, что бывают времена, когда тебе одиноко. Раньше ты была окружена людьми, коллегами, друзьями, а теперь ты много времени проводишь одна.

Хейл почувствовала, как дернулся мускул на челюсти, пока она обдумывала слова Эшли.

— Иногда лучше остаться дома. Я беспокоюсь, что в некоторых местах мне будут не рады.

— Понимаю. Дочке городской шлюхи тоже не всегда рады на званых вечерах, — грустно улыбнулась Эшли и подняла руку, проведя указательным пальцем между ними.

— Мы не дочери своих матерей. Мы выше этого, и мы будем продолжать работать, чтобы совершенствоваться и доказать всем.

Хейл выпрямила спину и твердо кивнула Эшли.

— И все-таки бывает время, когда это убивает.

Хейл знала, что у Эшли было трудное детство, но тем не менее она очень усердно работала над тем, чтобы стать лучше.

— Не спорю, но ты знаешь, что я о тебе высокого мнения, Эш. Правда? Ты умная, хорошенькая, и без тебя я бы не справилась, — улыбнулась она своей помощнице.

Эшли хотела ответить, когда зазвонил сотовый Хейл. Хейл махнула ей и взяла телефон со столешницы. Она посмотрела на экран и постаралась сдержать улыбку. Он показывал: «Мобильный Финна».

— Алло.

— Ты дома?

— Да, только поужинала.

— Оставайся там. — И он закончил звонок.

Хейл вернула сотовый на рабочую поверхность.

— Финн заедет.

Она не могла справиться с охватившим ее чувством тревоги. Обычно он был не таким серьезным, когда звонил.

— Мне нужно убираться отсюда, чтобы вы могли побыть наедине. — Эшли поиграла бровями.

— Правда? — Хейл начала убирать со стола. — Тебе что, четырнадцать?

— Ну, ты была так занята, что проводила с ним мало времени, он, наверное, соскучился, — поддразнила Эшли.

— Если так, то тебе следует убрать тут, пока я пойду надену сексуальное платье и немного подкрашусь, — пригрозила Хейл, продолжая загружать посудомоечную машину.

— Иди, я прикрою, только не показывай, что слишком старалась. Не хочу, чтобы ты выглядела отчаявшейся.

Хейл бросила в подругу полотенце:

— Стерва.

В заднюю дверь громко постучали.

— Тебе повезло, что пришел мэр.

Эшли пошла к двери.

За шумом включенной воды Хейл слышала голоса. Она поставила последнюю миску в посудомоечную машину и развернулась, чтобы поприветствовать гостя. Финн был в темно-фиолетовой рубашке, он снял галстук и закатал рукава. Хейл позволила себе несколько секунд полюбоваться им. Он улыбался чему-то, сказанному Эшли. Это была его деловая улыбка, не настоящая, которая отражалась в глазах и пробуждала морщинки в уголках глаз.

Он взглянул на Хейл, и его улыбка пропала.

— Привет, Финн, ты ел? — Она попыталась игнорировать тревожные мурашки, побежавшие по ее коже.

— Нет, я не голоден. — Он не улыбнулся ей.

Ладно, он сегодня очень краток.

— Тогда, может, выпьешь?

— Нет, спасибо. Я всего на пару слов.

Эшли повернулась к Хейл, потом обратно к Финну.

— Я ухожу, если больше не нужна вам, босс.

Должно быть, она почувствовала необычную напряженность.

— Да, иди. У нас все хорошо.

— Спасибо за ужин, увидимся завтра. — Эшли повернулась к Финну. — Хорошего вечера.

Финн кивнул и следил, как она уходит, не двигаясь в сторону Хейл, пока не услышал, как за Эшли закрылась дверь.

Хейл облокотилась на столешницу, отделявшую зону готовки от обеденной.

— Итак, ты не хочешь ни есть, ни пить, тогда чего же ты хочешь?

Ощущение тревоги усилилось, но она сказала себе, что лучше знать, что происходит, чем стоять и волноваться в собственной кухне.

— Сегодня днем я провел пять часов с Весом, Мо и несколькими другими, изучая твои любопытные находки.

В его пристальном взгляде Хейл заметила гнев.

— Вес не звонил мне, так что я не знаю, что происходит, — произнесла она, запинаясь.

— Это я попросил его не звонить тебе, — отрезал Финн.

— Почему? — вырвалось у нее, прежде чем она собралась с мыслями.

— Я подумал, что лично сообщу тебе новости, потому что уважаю тебя, ведь именно так поступают люди, когда уважают друг друга. Очевидно, ты не разделяешь эти чувства по отношению ко мне.

Хейл попыталась проследить ход его мыслей.

— Я не понимаю...

Финн быстро обошел столешницу.

— Конечно не понимаешь. Господи, Хейл, ты что, не могла предупредить меня о том, что обнаружила?

Онемев, она стояла и пыталась придумать, что сказать.

— Я думал, что мы наладили отношения. Я разговаривал с тобой почти каждый вечер, а ты скрывала сведения, которые могут разрушить мое пребывание в должности. Господи, ты испытываешь какое-то извращенное удовлетворение, подкидывая мне такие бомбы? — Он стукнул ладонью по столешнице.

Хейл поморщилась, глубоко вздохнула, опасаясь, что он переиначит все, что бы она ни сказала.

— Я не хотела ничего говорить, пока недостача не подтвердится. Сначала было трудно их отследить, хотя схема оказалась сложной. — Боже, она начала заговариваться. «Сосредоточься». — Мне нужно было проверить и перепроверить цифры. Я не хотела ничего говорить, пока не буду уверена.

— Почему ты не сказала мне? — выдавил Финн.

— Я сказала Весу.

У нее в животе зародилась паника.

— К черту Веса, ты должна была сказать мне. Господи, ты хоть представляешь, насколько плохо это выглядит?

«Тяни время. Тяни время, пока не поймешь, что он хочет услышать».

— Я соблюдала субординацию. — Ее голос сорвался. — На том первом собрании Мэтт все время повторял, что я должна докладывать Весу. Так я и сделала. — Хейл сама слышала, как неуверенно звучит ее голос.

— Это все равно не объясняет, почему ты скрыла все от меня. — Финн был в ярости.

Она стала обходить столешницу, испытывая потребность двигаться.

— На том собрании Мэтт очень четко дал понять, что я работаю на Веса. Он постоянно подчеркивал, что все должно проходить через Веса. Я не должна беспокоить тебя. Я думала, что действую правильно.

— Господи, я думал, между нами что-то есть, но ты мне не доверяешь. Ты сделала это, чтобы причинить мне боль?

Хейл подошла ближе к Финну и протянула к нему руку.

— Нет! С чего ты взял? Я знаю, что ситуация нехорошая, но это не ты присвоил деньги и не позволишь этому продолжаться. — Она дотронулась до его руки.

— Проклятье, Хейл, я говорю не о цифрах. — Он отдернул руку. — Я говорю о том, что ты обнаружила проблему на сто тысяч долларов и не сказала мне. — Он замолчал, и его голос стал пугающе мягким. — Ты могла бы доверить мне правду. Мне насрать на субординацию или на то, что сказал тебе Мэтт. Ты и я, я думал, что мы что-то строим, но у тебя опять секреты от меня.

— Я думала, что действую профессионально, — закричала Хейл, потеряв терпение. Он имеет полное право быть расстроенным, но это неразумно. — Я делала работу, для которой меня наняли, и предоставила свои находки, как только они подтвердились, своему начальнику. Как и должна была. — Она почувствовала, как к глазам подступили слезы гнева и разочарования. — Ты связал мне руки, я не могла пойти к тебе, потому что боялась, что Мэтт станет ругаться.

Финн придвинулся ближе к ней. Боже, она чувствовала гнев, исходящий от его тела.

— Ты когда-нибудь перестанешь причинять мне боль? Мне жаль, что с тобой жестоко обращались, когда ты была маленькая, но...

Ладонь Хейл с громким шлепком впечаталась в его щеку.

— Никогда больше не вспоминай об этом...

Ее грудь вздымалась, а ладонь горела. «Черт, черт, черт, я совсем потеряла самообладание. Поверить не могу, что он заговорил об этом».

Финн потер щеку, молча глядя на нее.

Она потрясла рукой. Все вышло за рамки профессионализма и теперь касалось ее секретов.

— Мое решение не имело ничего личного, я делала аудит и обнаружила проблему. Ты можешь считать меня ужасным человеком, но не смей преуменьшать качество моей работы.

Она не могла даже произнести ничего, что пережила в детстве. Она больше не хотела обсуждать это ни с кем и никогда.

— Я хочу, чтобы ты уволилась, — сквозь зубы произнес Финн. Хейл видела, как на его щеке проступает отпечаток ее ладони.

— Хорошо, но ты не можешь изменить результат. Цифры не лгут. У тебя проблема в отделе общественных работ и тебе нужно что-то с этим делать.

— Спасибо, я знаю, как делать свою работу. — Финн сердито посмотрел на нее.

Господи, прошло всего две недели, и вот они снова ругаются. Не этого она хотела. Хейл проглотила гневные слова и постаралась успокоить дыхание.

— Финн, я не хотела это найти. Я знала, что это создаст проблемы для тебя и твоей команды. Я продолжала надеяться, что ошиблась. — Ее голос сбился.

— Я хотел бы верить тебе, но учитывая нашу историю, я не могу не думать, что это доставило тебе хоть немного удовольствия.

Господи, это больно.

— Боже, Финн, успокойся. — Хейл начала ходить туда-сюда, скрестив руки и прижимая их к животу. — Я понимаю, что ты расстроен. Я бы тоже расстроилась. Но не надо убивать гонца из-за того, что ты получил плохие вести. — Теперь разошлась она. — Ты заезжал к Весу и Ине, прервал их ужин, чтобы наорать на него?

Она с вызовом уставилась на Финна. Он молчал.

— Не думаю. То, что было между нами, не дает тебе право приходить сюда и нападать на меня. Господи, я думала, с этим покончено. — Она уперла руки в бедра и сердито смотрела на него, задрав подбородок. — Хочешь уволить меня — позвони моему начальнику и скажи ему. А еще лучше, позвони городскому прокурору и скажи ему позвонить Весу. Могу поспорить, Мо будет рад услышать, что бедный Финн опять стал жертвой жестокой Хейл Кэмерон.

Она видела, что он готов заговорить, но перебила его:

— Убирайся. Я больше не хочу выслушивать твое дерьмо.

Она указала на дверь.

— Я хочу, чтобы ты вернула все документы. Ты уволена. — Финн стоял, уперев руки в бедра.

— Я лично доставлю каждую коробку с документами в твой офис, с удовольствием. Все бумаги у меня готовы, и я буду более чем счастлива подписать их. Все что угодно, чтобы избавиться от тебя.

Ее запал иссяк. Каждое его слово ощущалось как удар под дых, больно было даже дышать. Она подошла к двери и распахнула ее.

Не говоря больше ни слова, Финн вышел.

Ничего не видя, Хейл дошла до стола, села на стул и позволила слезам пролиться. Его реакция совершенно ее ошеломила. Он был так нерассудителен. Было больно от того, что он посчитал, будто она может сделать что-то, чтобы навредить ему. Господи, они когда-нибудь смогут идти вперед?

На следующий день Хейл ехала по шоссе по направлению к городу, когда позвонила Жасмин. Хейл нажала кнопку «Bluetooth» на приборной панели.

— Привет, Джез.

— Планы на вечер в силе?

— Абсолютно, но сначала мне нужно кое о чем позаботиться, так что я приеду около пяти.

Она проглотила боль. Прошлой ночью она почти не спала, боролась с эмоциями.

— Мо рассказал мне.

— Ох. Думаю, не стоило. В смысле, это действительно секретная информация. — Хейл запнулась.

— Это часть жизни жены управляющего партнера в «Бентон и Ли». Кажется, что во время обсуждений Мо с Иззи забывают о том, что я в комнате.

— Вчера вечером Финн меня уволил. — Голос Хейл сорвался.

— Надеюсь, ты двинула ему по яйцам, он вел себя как глупый козел. — Голос Жасмин сочился гневом.

— Я ночь не спала, все пыталась понять, и не смогла.

Она могла быть беззащитной с Жасмин в безопасности своей машины, по телефону. Хейл прикусила губу, стараясь не расплакаться.

— Он расстроен и, думаю, немного напуган. Это может навредить его карьере, а он очень гордится ею.

— Я понимаю.

Это имело смысл, вчера вечером Финн вел себя нелогично, и, возможно, его эмоциями управлял страх.

— Он сорвался, потому что именно так ведут себя мужчины, когда не могут управлять ситуацией и она выходит из-под контроля.

— Но почему я? Не я же это устроила. — Хейл слышала отчаяние в своем голосе. — Я думала, что мы... Я думала, что все начало налаживаться.

— Не знаю, может потому, что ты ему небезразлична. Иногда мы обижаем тех, кто нам дороже всего. Эти юристы, они могут разорвать тебя на кусочки своими словами.

Даже сквозь собственную боль Хейл услышала в словах Жасмин нечто. Иззи обижал Жасмин? Во всех браках встречаются трудности, но разве раньше Джез упоминала что-то подобное? Хейл попыталась вспомнить все прошедшие годы.

— Просто, чтобы ты знала, Мо, Мэтт, Финн, Сесили и Вес совещаются, пока мы разговариваем. Мо в ярости из-за Финна. Думаю, сегодня он высказал ему пару ласковых. Финн безусловно их заслужил.

— Я разговаривала с Мо вчера вечером и еще раз сегодня утром, — ответила Хейл. Мо и в самом деле был в ярости из-за Финна и его резкой реакции.

— Мо на твоей стороне, всегда. Мы все на твоей стороне.

— Спасибо. — Ей не нравилось, что ее друзья снова оказались втянуты в сложности между нею и Финном. — Я сказала Финну, что передам документы только ему лично в руки. Хочу, чтобы сегодня он смотрел мне в глаза, пока я буду подписывать бумаги.

Голос Хейл звучал увереннее, чем она сама ощущала. Вчера вечером она думала, что это очень дерзкое требование, но сегодня беспокоилась, что это станет только еще одной возможностью поспорить.

— Устрой ему ад. — И Жасмин отключилась.

Что ж, по крайней мере она была одета именно для этого. Эшли описала ее наряд как «Примадонна стерв». На Хейл была черная кожаная юбка-карандаш, идеально подчеркивающая контуры ее тела. Красный свитер с глубоким V-образным вырезом и длинными рукавами, закрывающими кисти рук. Черные сапоги до колена на узком высоком каблуке завершали образ «не играй со мной». Волосы, уже отросшие до плеч, она уложила на косой пробор. Она оделась, чтобы надрать одну мэрскую задницу.

Остановившись на красный свет за три дома до городской администрации, она позвонила в приемную мэра. Ответила его секретарь. Хейл сказала ей, что подъедет к черному входу через три минуты и ей понадобится помощь с коробками с документами. Она старалась не обращать внимания на то, что ее ладони вспотели.

Хейл подъехала к задней двери, которая также предназначалась для людей с ограниченными возможностями и была оборудована пандусом, и открыла двери своей машины.

— Мэтт, — кивнула она в знак приветствия.

— Хейл, это Дженни, она может помочь с коробками. — Мэтт уже потянулся в багажник ее машины.

— Привет, Дженни, я Хейл Кэмерон, — улыбнулась она девушке и протянула руку. Она собиралась войти в здание, высоко держа голову. Она проделала чертовски хорошую работу и ей нечего стыдиться.

— Приятно познакомиться, — улыбнулась Дженни и пожала ей руку.

Мэтт организовал тележки и уже сложил три коробки в первую. Хейл открыла заднюю пассажирскую дверь, чтобы взять свой портфель, в котором лежало программное обеспечение и описи, которые они с Эшли готовили все утро.

Когда она вернулась к багажнику, Мэтт уже все разгрузил и сложил.

— С твоего разрешения, Дженни может припарковать твою машину, а я провожу тебя в конференц-зал. — Мэтт потянулся к одной из тележек.

— Конечно, ключи в замке зажигания. — Она взглянула на Дженни, потом потянулась, чтобы взять одну из тележек у Мэтта.

— Я справлюсь, — заявил Мэтт.

— Нет, у меня многолетний опыт перевозки документов. — Она пошла вверх по пандусу.

Мэтт молча пошел следом. В лифте он нажал кнопку третьего этажа. Когда двери открылись, Хейл пошла по коридору вслед за Мэттом. Около широкой двери он остановился, чтобы открыть ее карточкой, потом толкнул дверь, и Хейл вошла. Это была маленькая комната для совещаний. Стол достаточно большой для шести стульев, и это была единственная мебель в комнате.

— Мэр заканчивает совещание, он скоро придет.

Хейл не ответила, она прошла к столу, выдвинула ближайший стул и положила на него портфель.

— Это помещение с ограниченным доступом, так что, если ты выйдешь, тебе придется просить администратора снова тебя впустить.

— Понятно.

Было легко снова вернуться к привычным играм, в которые любят играть руководители. Кто кого смутит? В таких случаях она всегда придерживалась плана говорить как можно меньше, только по необходимости.

— Тебе нужно что-нибудь еще? — Мэтт осмотрелся.

— Нет, спасибо. — Она позволила уголкам губ слегка приподняться в улыбке. Джез называла ее улыбкой стервы.

Мэтт отвернулся, и она смотрела, как закрывается дверь. Хейл предположила, что этот зал совещаний примыкал к кабинету Финна. Она начала ставить коробки на поверхность стола и перед каждой клала соответствующий лист описи. Мо подготовил письменное заявление о том, что она возвратила все экземпляры документов, и прислал своего помощника на ферму, чтобы заверить каждый документ.

Медленно шли минуты. Хейл предполагала, что Финн заставит ее ждать, это был классический ход. Однако ее телефон показывал, что она провела здесь уже тридцать пять минут. Она постаралась сдержать раздражение.

— Глупые силовые игры, — проворчала она.

Услышав, как открылась дверь, она отложила телефон. Вошел Финн. На нем был темно-синий двубортный костюм с белой рубашкой и красным галстуком. Очень консервативно. Он остановился, оглядывая стол, заставленный документами.

Чуть раньше Хейл отодвинула от стола стул и поставила его к стене, чтобы самой присесть на край стола и наблюдать за Финном. Язык ее тела излучал уверенность в себе. Это его кабинет, так что она позволит ему говорить первым.

— Прошу прощения, что заставил тебя ждать. Совещание продлилось дольше, чем я ожидал, каждый хотел высказаться.

Он повел шеей, как будто она затекла.

Хейл выдержала паузу, прежде чем ответить. Движения Финна выдавали стресс.

— Ну, у меня не было выбора, поскольку меня заперли здесь.

Она попыталась приподнять одну бровь, но у нее это никогда не получалось, так что она просто кивнула на дверь.

Финн хохотнул:

— Ты удивишься, узнав, как много людей оказались за дверью.

— К тому же я не могла оставить документы без присмотра. — Она через плечо взглянула на коробки.

Финн подошел ближе, теперь он положил локти на спинку стула слева от нее.

— Кстати, об этом. — Он запустил руку в волосы. — Вся эта ситуация застала меня врасплох.

Хейл постаралась не выдать никаких эмоций. Она стояла неподвижно и ждала, что он скажет дальше.

Он слабо улыбнулся:

— Совещание было с Исполнительным советом. Я должен передать тебе, что моя просьба о твоем увольнении отклонена и мы приносим свои извинения за причиненные неудобства. Твоя работа образцовая. Мы надеемся, что ты продолжишь работать с Весом.

В голове Хейл закружили эмоции: гнев, сарказм и обида. Она подождала, пока разум успокоится, и сказала, аккуратно подбирая слова:

— Какая прекрасная речь, господин мэр. Вы задержались, потому что Мэтту пришлось репетировать с вами?

Его глаза распахнулись от удивления, но он быстро вернул маску на место.

— Признаю, что повел себя плохо.

— Думаешь? — В ее голосе прорвалось возмущение.

— Так думаю не только я, почти каждый, кто имел возможность поговорить со мной, согласен с этим.

— Значит, ты толкаешь короткую речь, и я должна просто собраться и отправиться домой, притворившись, что ничего не случилось? Потрясающе. — Хейл покачала головой.

— Я же сказал, что повел себя плохо, — слегка повысил голос Финн.

— Да, но могу заметить, что ты не извинился за свои действия и слова прошлым вечером.

— За это я тоже прошу прощения, — быстро проговорил он, но получилось не очень искренне.

Да он совсем охренел?

— Недостаточно хорошо. — Хейл устала злиться. Она глубоко вдохнула и понадеялась, что ее голос прозвучит спокойнее. — Просто прочитай описи, чтобы мы могли покончить с этим.

Он не двинулся с места.

— Финн, если ты не хочешь заниматься этим сейчас, тогда просто распишись в получении коробок, чтобы я могла убраться отсюда. — Она протянула ему один из листов.

— Нет. — Он отказывался сотрудничать.

Хорошо. Пусть будет как хочет он, глупый, упрямый мужчина. Хейл протянула руку.

— Дай мне ключи, я пошла.

Она хотела закончить с этим.

— Перестань, Хейл, дай мне минуту, — остановил Финн.

— Зачем? Вчера вечером ты меня уволил, раскритиковав мою работу и меня лично. — Она начала считать по пальцам. — Не спав всю ночь, я целый день упаковывала и складывала эти документы. Я прибыла в назначенное время, чтобы вернуть указанные документы, и была вынуждена ждать. И ради чего? Кроме поспешного уклончивого извинения, я ничего от тебя не услышала, Финн. — Она ткнула пальцем ему в грудь. — Это ты заявился к моей двери, изрыгая гадости.

Хейл смотрела, как Финн еще раз запустил руку в волосы — верный признак того, что он расстроен.

— Это касается не только документов и твоей драгоценной карьеры. Ты сделал это личным и действительно перешел границу.

«Пожалуйста, не дай мне ударить его снова. Я ненавижу терять контроль, но Господи Боже, он способен вывести меня из себя».

— Просто дай мне минуту. Пожалуйста. — Финн отвернулся и прошагал к стене.

Хейл подпрыгнула и села на стол. Она положила ногу на ногу и сцепила руки на колене, с любопытством ожидая, чего он скажет.

— Конечно, не торопись. Я хочу, чтобы это было очень хорошее представление.

Она сильнее сжала колено, чтобы он не увидел, что у нее трясутся руки.

— Я всегда хотел сделать карьеру в политике, именно поэтому я поступил на юридический факультет. В мои планы всегда входило продвинуться до губернаторского особняка или Вашингтона. Я много лет выстраивал карьеру, а потом обнаружил, что больше не хочу этого. Я передумал. Так что я придумал новый план, и его успех зависит от моей репутации.

— Финн, это серьезный удар, но если ты быстро проведешь расследование, то, думаю, это не сильно тебе навредит. Я следила за твоей карьерой, ты проделал отличную работу.

Хейл говорила серьезно. Она готовилась к саркастичному Финну, использующему слова как оружие. Эта его версия сбила ее с толку, ей хотелось защитить его.

— Мы имеем представление о том, кто несет ответственность за хищение. К счастью, мы можем быстро решить проблему. — Он продолжал ходить взад-вперед.

— Так что стало сбоем в твоем главном плане? Что заставило тебя пересмотреть свои высокие политические цели?

Финн остановился перед ней.

— Мне не нравится, что больше нет барьеров. Не пойми меня неправильно, я за прозрачность в политике, но сейчас средства массовой информации считают своей добычей все стороны жизни политика. — Он вздохнул. — Когда Мо обратил мое внимание на этот беспорядок, моя первая мысль была не о городе, а о моей карьере и о том, какими будут заголовки. Я ненавижу в себе эту эгоистичность, заботу прежде всего о себе.

«Охренеть, он сам-то понял, что сейчас сказал?» Хейл на автомате медленно кивнула.

— И это тебя расстроило?

Он тяжело вздохнул:

— Да, мне это не нравится. Это заставило меня думать о причинах, по которым ты уехала. Я превратился в человека, которого не уважаю.

Его взгляд был встревоженным, а плечи поникли.

— Ох. Не знаю, что сказать.

Ее голос охрип, пока она медлила. Она всегда надеялась, молилась о том, чтобы он понял. И вот это произошло, а она немного разочарована. Он рассказал все, и не случилось ни молнии, ни грома. Все просто. Честно, ясно и понятно — она всегда хотела, чтобы именно таким было общение между ними.

— Тебе следует начать с «карма — злая сука» или «что посеешь, то и пожнешь». — Финн выглядел так, словно приготовился к нападению: плечи расправлены, подбородок выставлен вперед.

— Итак, давай уточним, недавно ты понял, что твоя мечта и то, чего многие ожидают от тебя, не то, что ты хочешь?

Он кивнул, настороженно глядя на нее.

— Я почти так же объяснила тебе причины своего отъезда, и ты их не принял. Ты вел себя, как будто это было возмутительно, и не принял мое объяснение.

Хейл ждала его ответа.

— Тем вечером я облажался, — мягко сказал он. — Не знаю почему, но, когда дело касается тебя, я не могу ясно мыслить. Я отреагировал не так, как следовало. Прости меня, Хейл.

— Я, блин, рухнула на пол и рыдала, когда ты ушел тем вечером, — закричала она.

От ее слов он поморщился.

— Я надеялась, Боже, я даже не знаю, на что надеялась. — Ее ногти впились в ладони — так крепко она сжала кулаки. — Я рассказала тебе свои тайны. Я показала тебе уродливые, страшные части себя. — Она отвернулась, борясь со злыми слезами. — Ты должен был понять, Финн.

— Я не справился, устраивает? — заорал он.

— Ты не отделаешься так легко, Финн. Ты заставил меня нести этот груз слишком долго, и это лучшее, что ты можешь сказать? Я не справился?

Хейл хотелось спрыгнуть со стола и сбить его на пол.

— Я... Я упустил это поначалу, окей? — Он снова начал ходить туда-сюда. — Много лет я хотел услышать причины твоего ухода. Мне хотелось разорвать тебя на части, потому что я был уверен, что ты не сможешь заставить меня понять. Боже, я ненавижу, что сделал это. — Он двинулся в ее сторону. — Я носил в себе весь тот гнев и боль, и даже когда я думал, что они угасли, кто-нибудь напоминал мне и они возвращались.

— Ты застрял в прошлом.

Она поняла, догадалась некоторое время назад: пострадала его гордость.

— Господи, Хейл, я столько времени потратил на злость, когда мне следовало отпустить. — И снова его рука взлохматила волосы. — Я всегда считал себя хорошим человеком, умным, но я не такой.

Он выглядел таким потерянным.

— Финн…

Она хотела поделиться с ним одной из первых вещей, которым научилась у психолога: всегда больно осознавать, что то, что ты считал правдой, ею не является.

— Ты должна ненавидеть меня, — сказал он ей.

Хейл соскользнула со стола и шагнула к нему, легко обхватила его бицепс.

— Нет, эти слова никогда не приходили мне в голову. — Она отпустила его руки. — Видишь ли, я знаю, как больно бывает, когда понимаешь, что правда оказывается другой, чем ты представлял себе, и страдает твоя гордость. Поверь, со мной такое случалось много раз. Я вижу, что сейчас тебе больно. Если я тебе нужна, то я здесь. Ты хороший человек, просто глупо вел себя в отношении некоторых вещей.

Финн прикоснулся своим лбом к ее и легко положил руки ей на талию.

— Хейл, ты выносишь мне мозг. Только я подумаю, что разгадал тебя, как ты меня удивляешь.

— Иногда я сама себя удивляю, — тихо хмыкнула она. Она подвела его к столу, выдвинула один стул и нежно толкнула Финна на него. — Говори, а я буду слушать.

Она секунду смотрела на него, а потом вернулась на свое место на столе.

— Почему ты это делаешь? — Он удивленно поднял брови.

— Я устала цепляться за боль и прошлое. Я действительно хочу жить дальше. Хочу этого для нас.

Было страшно признаться, но да, ей стало легче, когда она сказала это вслух.

— Господи, Хейл. Я даже не знаю, с чего начать.

Он откинулся назад на стуле. Должно быть, ему показалось, что стул сейчас опрокинется, потому что Финн резко подался вперед всем телом, чтобы помешать этому.

Хейл рассмеялась, увидев выражение его лица.

— Это не смешно, я думал, что разобью голову.

Он присоединился к ее смеху.

— Может, это вправило бы тебе мозги, — поддразнила она. — Серьезно, я ненавижу эти стулья. Они слишком легко двигаются. Это выводило всех из себя, потому что на собраниях я не могла сидеть спокойно. Однажды босс отчитал меня за то, что я слишком много ерзаю, так что после этого я выходила после собраний с затекшими мышцами из-за попыток сидеть смирно.

— Мне все еще сложно представить тебя работающей в такой консервативной сфере. — Финн положил ногу на ногу. — Все эти годы я следил за твоей карьерой. Ты очень многого добилась.

Хейл позволила ему сменить тему.

— Я собрала вокруг себя хорошую команду и усердно работала, — отмахнулась она от комплимента.

— Ты приняла верное решение. Жизнь здесь вытянула бы из тебя все соки.

Он опустил глаза, когда она заговорила.

— Я сделала тебе больно. Это все еще на моей совести. Я пыталась быть хорошим человеком, как будто каким-то образом могла компенсировать это.

— Я знаю, что пыталась, и согласен с тем, что нам надо постараться, чтобы избавиться от этого. — Его глаза снова остановились на ее лице.

— Я хотела рассказать тебе про хищение. Было четыре часа утра, и я хотела позвонить тебе. Я все время тянулась к телефону, но считала, что должна следовать данным указаниям. Как будто это какая-то гребаная проверка, которую я не могу провалить. — Ее глаза наполнились слезами. — Я не хотела причинить тебе боль. Я поддалась своему страху совершить ошибку и оказаться неправой.

По ее щеке скатилась слеза, следом еще одна и еще. Финн вскочил на ноги и нежно поймал их большим пальцем.

— Я облажался. Я только пообещал больше не обижать тебя и снова это сделал. Мне не следовало срываться на тебе.

— Да, не следовало. Мне было очень обидно.

— Боже, мне так жаль. — Он поцеловал ее в щеку. — Мне кажется, что, когда дело касается тебя, я все делаю не так. Мои сложности с прошлым, я продолжаю вымещать это на тебе. Это неправильно, и мне нужно исправить эту свою черту. — Он помолчал. — Я думал тогда, что знаю тебя, но явно не знал. Теперь же я продолжаю открывать в тебе черты, о существовании которых никогда не подозревал. Я всегда думал, что хорошо разбираюсь в людях, но ты ставишь меня в тупик.

— Мне не нравится это слышать, но теперь я понимаю. — Хейл обняла его за талию, чувствуя его напряжение. — Ты был зол и, возможно, немного напуган. Но я не буду твоей словесной грушей.

— Мне не следовало вымещать это на тебе, — повторил Финн, касаясь губами ее щеки. — Я имею в виду все, но особенно аудит. Я был полным мудаком.

— Ты выбрал меня, потому что думал, что я пойму, или потому что хотел меня обидеть?

Она надеялась на честный ответ.

— Вес и Мо пришли ко мне с информацией. Я велел Мэтту проверить твою работу. У него степень в области бизнеса, и я могу положиться на его благоразумие. Когда он подтвердил твои выводы, мне пришлось сказать Исполнительному совету. Как только совещание закончилось, я поехал к тебе. Не помню, чтобы даже обдумывал это, просто поехал к тебе.

Хейл кивнула, разглядывая его. Он сглотнул, подбирая следующие слова.

— Мне была нужна ты. — Он вздрогнул всем телом.

— Хорошо, — улыбнулась она.

И снова она привела его в замешательство.

— Я не понимаю.

— Мне нравится, что ты пришел ко мне, когда тебе понадобилось безопасное место, меня не слишком радует, что случилось потом, но мы можем поработать над этим.

Она почувствовала, как испарились остатки ее гнева, а на его месте начало расцветать что-то похожее на надежду.

— Господи, Хейл, ты сводишь меня с ума. — Финн поцеловал ее губы. — Я хочу все исправить. Серьезно, мне очень жаль. Я вел себя как дурак, выместил на тебе свое раздражение, и это было неправильно.

Он воспользовался возможностью и притянул ее ближе к своему телу, провел языком по ее сомкнутым губам, умоляя впустить его. Хейл раскрылась для него.

После нескольких долгих минут она отстранилась от Финна и улыбнулась.

— Это злобная улыбка, — поддразнил он. — Итак, ты продолжишь работать на Веса, на нас?

— Я ценю предложение и твое извинение, но нет.

— Что значит «нет»?

Она почувствовала, как напряглись его мышцы под ее ладонями.

— Аудит завершен. Я закончила вчера утром. Моя часть работы выполнена. Я смогу заняться, если возникнут другие проблемы, но на сейчас я закончила.

— Поверить не могу, что ты так быстро работала. Вес никогда не мог выполнить работу так быстро.

Хейл опустила глаза:

— Я слишком увлеклась. Начала и не могла остановиться. Когда я такая, лучше просто дать мне работать, чем пытаться остановить. Это сделало меня очень популярным работником, но на самом деле кому-то нужно напоминать мне, что нужно есть и принимать душ.

— Я могу побыть эгоистом и попробовать найти другие аудиторские проекты. Мне потребуется тебя проверять, часто. — В его голосе послышались рычащие нотки, от которых у нее затвердели соски.

Хейл гортанно засмеялась:

— Ну, можешь попытаться.

Она притянула его за лацканы пиджака и снова поцеловала.

Финн снял ее со стола, чтобы они стояли вплотную друг к другу, провел ладонями вниз по ее спине и попе.

— Мне нравится, когда ты строишь из себя плохую девочку. — Он сжал ее попку через кожаную юбку.

— Предполагался образ «не играй со мной». — Она прикусила его челюсть.

— Не говори так. — Он опять поцеловал ее, на этот раз жарче. — Не когда ты так одета, а мои руки лежат на твоей заднице.

Хейл уловила пламя в его взгляде.

— Не играй, — прошептала она. Ей нравилось, что она может заставить его реагировать подобным образом.

Финн потерся своей твердостью о ее бедро.

— Я тебя хочу. — Теперь он просто рычал.

Хейл отстранилась, чтобы увидеть выражение его лица.

— О, господин мэр, прямо здесь, в зале совещаний? А как же романтика? — Она посмотрела на его своим самым сексуальным взглядом.

Финн осмотрелся:

— Намек понят, стол не подходит для нашего первого раза.

— Ну-ну, не сдавайся так легко, — призвала Хейл.

Он провел рукой по ее попе.

— Детка, я хочу слышать, как ты произносишь мое имя, когда сходишь с ума от моих рук так, что даже не помнишь свое собственное.

От его слов у нее сжались внутренние мышцы, она намокла.

— Что ж, можешь попытаться.

Она небрежно подняла плечо и послала ему сексуальную усмешку, надеясь, что он примет ее вызов.

— Я сделаю гораздо больше, — пообещал он.

На этот раз поцелуй был голодным и немного жестким. Хейл запустила пальцы в его волосы и потянула. Его язык вторгся в ее рот и начал бороться с ее языком. Она передвинула руки на его пиджак, стягивая его с широких плеч. Он помогал, ослабив свою хватку, так что пиджак свободно упал на пол.

Финн подтолкнул ее спиной вперед, пока она не уперлась бедрами в стол.

— Вытащи свитер.

Приказ в его голосе заставил руки Хейл опуститься к поясу юбки еще до того, как она это осознала. Она вытянула мягкий материал из юбки, медленно подняла его вверх, открыв ребра и красный атласный лифчик, потом подняла руки над головой. Бросив свитер на стол, она наблюдала за тем, как Финн рассматривает ее тело.

Его взгляд не отрывался от ее груди. Он улыбнулся и обхватил каждую грудь рукой, сминая плоть своими сильными пальцами. Хейл издала сдавленный смешок. Финн определенно ценитель женской груди.

— Тебе нравится? — Он пристально смотрел на нее.

— Твои руки на мне? Да, нравятся.

Она потерялась в ритме его рук. Он не был нежным, но и не оставлял синяков. Идеальный баланс.

— Достань их. — И снова в его голосе послышался приказ.

— Что?

Ее разум не мог постичь смысла его слов.

Его руки опускали бретельки с плеч.

— Хейл, освободи свою грудь из лифчика и поиграй с ней. Покажи мне, что тебе нравится.

Она обхватила каждую грудь и вытащила их из поддерживающих чашек. Косточки не давали лифчику упасть или сдвинуться. Финн завел руки ей за спину, расстегнул крючки и снял лифчик. Хейл начала медленно покачивать груди в ладонях, ощущая их вес. Она начала мять их, приподнимая вперед.

— Боже, ты прекрасна. — Финн пылко смотрел на нее.

Она позволила себе только мельком взглянуть на него, чтобы сосредоточиться на том, что делала.

— Ущипни соски, — велел он.

Она одобрительно мурлыкнула и медленно передвинула руки, дразня его. Она потянула за твердые пики, позволив спине изогнуться, когда сильно ущипнула себя. Она повторила это несколько раз, с каждым разом увеличивая давление. Потом поднесла руку к губам и облизала большой и указательный пальцы, устроив шоу для Финна. Она чувствовала, как он следит за ее движениями, что распаляло ее еще сильнее.

Хейл провела влажным пальцем по ареоле, потом сделала то же самое другой рукой. Откинув голову назад, она издала мяукающий звук.

Она ощутила жар его тела до того, как он прикоснулся к ней, его руки властно оттолкнули ее ладони с дороги. Губами он проследил путь от линии ее челюсти до ключицы. При следующем подходе он добавил легкие покусывания, которые заставили ее качнуть бедрами.

— Подними юбку, чтобы я смог встать между твоими ногами, — прошептал Финн ей на ухо.

Она издала еще один низкий смешок, слегка наклонившись, чтобы схватиться за подол юбки. Ей пришлось немножко поерзать, чтобы помочь материалу подняться вверх по бедрам. Ладони Финна следовали за ней вверх по ее округлым бедрам, коснувшись черных шелковых трусиков. Они были с высокой талией, как трусики от бикини, которые она однажды видела на фото Мэрилин Монро. Они полностью закрывали ее, но тем не менее заставляли чувствовать себя сексуальной.

Финн провел пальцами по ее киске. Встретившись с ее влажностью — явным доказательством ее возбуждения, — он зарычал.

— Господи, ты такая влажная.

Его руки раздвинули ее теперь свободные бедра. Он вернулся к ее покрытой тканью киске, нежно поглаживая.

Хейл смотрела, как он улыбается, потом принялась вытягивать его рубашку из брюк.

— Что ты делаешь?

— Хочу прикоснуться к твоей коже.

Ее ладони пробежались вверх по его животу, потом по груди.

— Больше, — прорычал Финн, поднимая ее на стол. Он отпихнул коробки в сторону, и несколько листов бумаги слетели на пол.

Холод закрывающего столешницу стекла проник сквозь ее трусики. Финн встал между ног Хейл и крепко схватил ее затылок, притягивая к себе, чтобы всмотреться в ее лицо.

— Ты хочешь мой рот или мои руки?

— Что?

Ей было сложно сосредоточиться, когда его тело находилось так близко, а рука тянула волосы. Хейл наслаждалась легкими укусами боли.

— Хейл, будь внимательна, я даю тебе выбор: ты хочешь кончить от моего рта или от моих пальцев в тебе?

Она почувствовала, как тяжело вздымается ее грудь. Боже, любой способ будет превосходным. Она попыталась сформулировать ответ. Она должна кое-что сказать, ей нужно быть честной с ним. Она положила ладони ему на грудь и прочистила горло.

— Мне нужно тебе кое-что сказать.

— Да, как ты хочешь кончить.

Он снова крепко поцеловал ее.

— Подожди минутку, я должна тебе сказать. — Хейл провела ладонями вверх к его плечам. Когда он не заговорил, она взглянула на его лицо. — Эм, иногда мне нужно больше времени, а иногда я просто не могу. — Она опустила глаза ему на грудь, заканчивая свое признание. — Ну, знаешь, кончить.

Финн нежно поднял ее за подбородок:

— Это не страшно.

— Нет, в смысле, я подумала, что тебе следует знать. Не хочу, чтобы ты расстроился.

— Мне просто придется побольше постараться. — Он улыбнулся, и в уголках его глаз появились морщинки, которые всегда вызывали пульсацию в ее теле. — Какой-то мудак злился из-за этого?

— Это раздражает.

Она отвела взгляд, не желая обсуждать своих прошлых партнеров, когда они только начали сближаться.

Он легко поцеловал ее губы:

— Я тебя понял. Никакого давления. Хорошо?

Несколько секунд Хейл пристально смотрела ему в глаза. Ей очень хотелось ему верить.

Не дождавшись ее ответа, Финн снова поцеловал ее и прошептал:

— Никакого давления, Хейл, обещаю. Мы доберемся туда, но если нет, то просто попрактикуемся и поэкспериментируем.

Она кивнула и понадеялась, что он прав. Она хотела доверить ему свое тело и сердце.

— Твоя рука.

Ее ощущения были слишком насыщенными, и она не была уверена, что сможет выдержать его рот. Ей нужно некоторое время, чтобы привыкнуть к такой степени интимности.

— Отлично, значит рука, — улыбнулся Финн. Он нежно толкнул Хейл на прохладное стекло. Ее кожа покрылась мурашками, и он провел своими теплыми ладонями вверх и вниз по ее рукам, чтобы успокоить. — Такая нежная, такая мягкая.

Его губы проложили дорожку поцелуев между ее грудей. Он отклонился от курса, чтобы провести языком по их мягкости, после чего всосал ее твердый сосок и сильно потянул.

Острые ощущения, когда он потянул ее сосок, послали огонь в ее киску и заставили оторвать плечи от стола. Хейл не понимала, пытались ли ее руки в его волосах оттолкнуть его или притянуть ближе. У нее кружилась голова.

Финн прихватил ее сосок зубами, потом успокоил укус языком.

— Боже, да, именно так, — воскликнула Хейл.

Он не ответил, передвинулся ко второй груди и втянул чувствительный сосок в рот.

Она расслабила свои руки в его волосах и опустила их, чтобы прикоснуться к его плечам и рукам, наслаждаясь тем, как под ее ладонями сокращаются мышцы. Она чувствовала, как дрожат мышцы ее бедер в предвкушении. Она велела себе сосредоточиться на ладонях Финна и жаре его рта, на небритости его подбородка, где начала пробиваться щетина.

Финн провел одной ладонью вниз, по тазовой косточке, щекоча ее. Потом передвинулся через ее мягкий живот к другой.

Хейл подавила порыв втянуть живот. Она была именно такой — с большой грудью, пышнотелой и мягкой. Финн либо сочтет ее привлекательной, либо нет. Она не может изменить свое тело на время их встречи.

Его ладони спустились к поясу ее трусиков.

— Это нужно снять.

— Хорошо. — Ее голос звучал глубже, сексуальнее.

Финн перекинул ее колени через свое предплечье и поднял их достаточно высоко, чтобы приподнять ее бедра. Второй рукой он стянул черную ткань сначала с одного бока, потом с другого.

Холод стекла вынудил Хейл подвинуть бедра в попытке избежать дискомфорта. Финн провел ладонями вниз по ее ногам. Она чувствовала его сильные руки на своих икрах сквозь кожу сапог. Потом его ладони поднялись вверх по ее ногам.

— Мне нравятся эти сапоги. Представляю, как ты сжимаешь их за моей спиной, впиваясь каблуками в мою задницу. — Финн наклонился к ней, наблюдая за выражением ее лица.

— Думаю, это можно устроить.

Она попыталась сесть, чтобы поцеловать его, но он нежно толкнул ее назад, положив одну ладонь между ее бедрами, а вторую на плечо. Он прижался своим телом к ее боку, провел рукой от одной тазовой косточки к другой, а потом спустился ниже.

Добравшись до ее лобка, он остановился.

— Голая. Боже, это что-то новенькое.

Его пальцы начали обводить ее половые губы.

— Ну, знаешь, жизнь во Флориде, купальники и все такое. — Хейл пыталась совладать со своим дыханием.

Его рука придвинулась ближе к ее входу. Она была такой мокрой, что ему не нужно было быть нежным, он, наверное, мог начать с трех пальцев. Хейл шире раздвинула колени и приподняла бедра, побуждая его двигать рукой.

Финн повернулся и встал:

— Я должен это увидеть.

Он толкнул ее, и она скользнула обратно на стекло, а он поднял ее колени, так что ее каблуки уперлись в край стола.

Хейл начала сопротивляться, это было некомфортно, и она чувствовала себя такой открытой, слишком открытой.

— Ш-ш-ш, Хейл, я держу тебя, — попытался успокоить ее Финн.

Он подтолкнул ее колени повыше, и она схватилась за свое бедро. В этом не было никакого смысла, но она меньше паниковала, когда держалась за свои ноги.

— Ах, детка, ты прекрасна. Такая розовая и влажная, только для меня. — Его голос охрип.

Его рука вернулась к ее половым губам. Лаская ее, Финн покрывал легкими поцелуями внутреннюю сторону ее коленей. Он погрузил палец в ее вход, только кончик, чтобы собрать ее соки, и начал водить по ее складочкам.

Он сводил ее с ума своей нежностью и такими медленными движениями.

— Финн, мне нужно, мне нужно...

— Знаю. Тебе нужно это.

Он ввел в нее палец, сделал круговое движение кистью, а потом вытащил палец. Хейл попыталась последовать за ним бедрами и ощутила его смешок.

— Еще, Финн, еще, — потребовала она.

— Раскомандовалась.

Он, может, и отчитал ее, но добавил еще один палец.

Ах, так было лучше, полнее, когда он начал двигать двумя пальцами. Большим пальцем Финн задел ее клитор, и Хейл застонала.

Он продолжал ласкать ее и теперь находился достаточно близко, чтобы она могла упереться одним коленом в его тело. Ее соски были такими твердыми, что болели. Она прикоснулась к ним, надеясь принести хоть какое-то облегчение.

— Продолжай. Поиграй со своей грудью. — Его голос звучал хрипло, и он добавил еще один палец к остальным.

Хейл выгнула спину, когда он растянул ее, боли не было, но почти на грани. Он использовал больше ее соков, чтобы покрыть свои пальцы, пока гладил ее клитор.

— Сильнее.

Боже, ей хотелось, чтобы он был с ней пожестче.

Финн увеличил скорость, трахая ее пальцами, после нескольких движений он повернул запястье и задел пальцами чувствительные внутренние нервные окончания. О Боже, он нашел ее точку G. С каждым движением он продолжал касаться этой прекрасной точки. Хейл слышала свое прерывистое дыхание, чувствовала, как в основании позвоночника начало зарождаться пламя. Она попыталась сдвинуть бедра и сжать мышцы, чтобы поймать ощущение.

Финн, должно быть, почувствовал реакцию ее тела, потому что сильно шлепнул ее по бедру. Его большая ладонь с длинными пальцами продолжала двигаться внутри нее.

Хейл вскрикнула от удивления. Это было так приятно.

— Оставайся со мной, Хейл, не гонись за оргазмом, дай ему прийти. Неважно, сколько времени потребуется, я не хочу быть нигде больше, только тут. Господи, ты прекрасна.

Хейл постаралась сосредоточиться на его лице, чтобы увидеть, правду ли он говорит. Она не заметила никаких признаков разочарования или раздражения. Она издала звук, надеясь, что тот прозвучал как согласие.

Финн понимающе улыбнулся и снова погладил ее клитор.

— Пожалуйста, — взмолилась она. — Пожалуйста, Финн.

Ей хотелось, чтобы он никогда не останавливался.

Он потер пальцами то волшебное место и возобновил движения. На этот раз быстрее. Было очень приятно знать, что это пальцы Финна прикасаются к ней. Удовольствие снова начало накрывать ее, на этот раз медленнее, и Хейл постаралась расслабиться и принять его. Финн изменил ритм на короткие поглаживания, и она почувствовала, как напряглись ее ноги, и попыталась сформулировать слова, чтобы попросить его о большем.

Он провел пальцем по ее клитору, царапнув его. И от этого она взорвалась. Почувствовала, как оргазм стремительно пронесся по ее телу. Хейл закричала и засмеялась от облегчения.

Следующее, что она осознала, — это склонившийся над ней Финн с нежным выражением на лице.

— Это было потрясающе.

Она знала, что у нее на лице глупая улыбка.

— Спасибо, — сказала она первое, что пришло в голову.

Хейл услышала, как он засмеялся, потянув ее в сидячее положение, потом еще вперед, пока ее ноги не оказались на полу. Ноги казались ватными, когда она встала, Финн развернул ее, и они приземлились на ближайший стул. Он посадил ее себе на колени. Поцеловал ее висок, а его ладони гладили ее руки.

Он издавал успокаивающие звуки, и она попыталась собраться с мыслями. Она подняла руку и погладила его по щеке.

— Финн, это было... — Хейл не могла подобрать слово, которое описало бы то, что она только что испытала.

— Я так понимаю, тебе понравилось.

Она повернулась, чтобы видеть его лицо:

— Понравилось.

Она продолжала улыбаться.

— Ты меня поблагодарила, — поддразнил он.

— У меня хорошие манеры.

Финн притянул ее ближе для поцелуя. Он хорошо целовался. Лучше всех, с кем она целовалась, но она не собиралась об этом упоминать.

— Прошу, скажи мне, что эта комната звуконепроницаемая.

Он хохотнул:

— Да. Не собираюсь даже пытаться лгать и дразнить тебя.

Хейл тихонько зарычала.

Через несколько секунд она начала ерзать.

— Мне нужно одеваться.

Она попыталась встать с его коленей.

Финн крепче сжал ее.

— Не так быстро, пока не поцелуешь меня еще раз.

Он быстро подался к ней.

Он контролировал поцелуй с самого начала, и она позволила ему вести, расплавившись в его объятьях.

Хейл вбежала в двери «Кружки». Хостес направилась к ней, но она сказала:

— Я ее вижу, я знаю, куда идти.

Хейл смотрела, как Жасмин оглядывает помещение, а потом, заметив ее, театрально хмурится.

— Знаю. Прости, время пролетело незаметно. Я послала сообщение, как только смогла.

Она упала на диванчик напротив Жасмин.

Невозмутимая блондинка оглядела ее, а затем заговорила:

— Тебе повезло, что я тебя люблю, а то я бы встала и ушла еще полчаса назад. Мне никогда не приходилось ждать на свидании больше часа.

Хейл хохотнула:

— Если я заплачу за ужин, тебе станет лучше?

— Сегодня все равно твоя очередь, женщина. Я собиралась угостить тебя, потому что решила, что ты будешь расстроена, но ты кажешься неприлично счастливой, — подозрительно прищурилась Жасмин.

— Мы все решили. — К счастью, в этот момент подошел официант. — О, хорошо, что вы здесь. Ей нужно повторить, а я хочу, Боже, что же я хочу? — Хейл захихикала. — Знаю, водку с клюквенным соком.

Официант кивнул и направился к бару.

Жасмин откинулась на спинку диванчика и скрестила руки на груди.

— Что?

Хейл не могла молчать. Она все еще ощущала эйфорию от оргазма, ее тело гудело, и она чувствовала себя свободной и расслабленной. Помогало и то, что Финн очень старался убедить ее поехать к нему домой. Она хотела, но сдержалась. Ей хотелось понаслаждаться предвкушением.

Жасмин с подозрением наблюдала за ней.

— Ты, кажется, чувствуешь себя счастливее, чем во время нашего разговора по телефону. — Ее глаза расширились. — У тебя такое же выражение лица, какое было вечером на осеннем фестивале.

Жасмин сопоставила факты и победно улыбнулась.

Хейл почувствовала, как щеки залились краской.

— Я просила тебя не вспоминать об этом.

Она попыталась сердито посмотреть на Жасмин. Ее лучшая подруга слишком хорошо ее знала. У нее ничего не вышло, и тогда она улыбнулась в ответ.

— Значит, я права. — Улыбаясь, Жасмин наклонилась вперед. — Рассказывай.

— Не знаю, сколько могу тебе рассказать. Давай просто скажем, что я получила извинение, так что все хорошо.

— Похоже, это было хорошее извинение, — засмеялась Жасмин, и Хейл присоединилась к ней.

Официант принес их напитки.

— Это все благодаря тебе. — Хейл отсалютовала ей стаканом.

— Мне? Что я сделала? — Жасмин сделала глоток.

— Твои слова о том, что мужчины злятся, когда не могут что-то контролировать, плюс то, что боятся. Конечно, они не могут показать, что боятся, поэтому переводят это в гнев. Это помогло кусочкам мозаики встать на место.

— Что ж, я рада, что смогла помочь. Приятно слышать, что я хоть в чем-то разбираюсь.

Хейл снова услышала в ее голосе нотки гнева, смешанного с обидой.

— Я никогда не сомневалась в том, что ты умная. Что происходит, Джез?

Ее подруга махнула рукой:

— Не обращай внимания.

Никогда.

— Нет. Я знаю: тебя что-то беспокоит. Я не заводила разговор об этом. Думала, со временем ты сама скажешь, когда будешь готова.

— Это будет звучать эгоистично. Ты сочтешь меня глупой. — Жасмин опустила глаза и принялась возиться с салфеткой.

Хейл потянулась через стол и остановила руку Жасмин.

— Джез, у тебя много качеств, но эгоизм в них не входит. Не думаю, что ты способна думать прежде всего о себе. — Жасмин никак не отреагировала, так что Хейл продолжила. — Ты поддерживала меня в самые ужасные времена. Ты лучшая подруга, о которой можно просить. Позволь мне сделать то же для тебя. Мне кажется, что ты страдаешь, разреши мне попытаться помочь.

Жасмин тяжело вздохнула:

— Я не знаю, с чего начать. Все так запутано.

— Начни с одной нити, и мы распутаем остальные, — мягко сказала Хейл.

— Я хочу купить папину аптеку.

Жасмин наблюдала за реакцией Хейл.

— И в чем проблема?

— Мне нужны инвесторы и согласие папы продать ее мне, — торопливо произнесла Жасмин.

— Давай-ка по порядку, что случилось с твоим папой?

Гарри выглядел вполне здоровым, когда она в последний раз видела его, ужиная у них.

— Он говорит, что через пару лет хочет уйти на пенсию. Никто из его фармацевтов не может выкупить аптеку. Он не хочет, чтобы в город пришла сеть, так что даже не станет с ними разговаривать. У меня есть идея, которая, я думаю, сработает, но никто в меня не верит.

— Расскажи мне. — Хейл откинулась на спинку диванчика, потягивая свой напиток.

— Сейчас? — Жасмин откинулась на своем месте и стала нервно теребить шарф вокруг шеи.

— Не пугайся так, просто опиши мне свою идею. Если это важно для тебя, то важно и для меня тоже.

Хейл терпеливо ждала.

— Ну, знаешь, у нас в округе нет приличного спа-салона. «Риприв» предоставляет некоторые услуги, но там не уединишься. Если тебе нужен массаж, они отправляют тебя в кладовку, которую от остального помещения отделяет только штора из бусин. Я хочу устроить спа-салон на втором этаже папиного здания. Лечебный массаж, грязевые ванны, косметологи и, может быть, акупунктура. На первом этаже оставить аптеку, но еще предлагать гомеопатические средства и натуральные продукты.

— Что касается спа-салона, как насчет ногтей и волос?

— Нет, я не хочу конкурировать с существующими салонами. Я разговаривала с Джимом Масси, он обучался всем видам массажа. Он работает неполный день на двух мануальных терапевтов, но устает от того, что приходится много ездить. Я бы хотела нанять его работать на меня на постоянной основе. У него уже есть своя клиентура, даже районные физиотерапевты направляют своих пациентов к нему.

— Расскажи побольше о розничной торговле.

В голове Хейл прокручивала вопросы и цифры.

— Сейчас одна аптека продает достаточно, чтобы поддерживать бизнес, персонал, налоги и запасы. Я надеюсь, что фармацевты останутся, они живут рядом. Мне понадобится обучить или нанять дополнительный персонал, учитывая добавление натуральной и гомеопатической продукции.

— Значит, ты думаешь, что аптечный бизнес сможет поддерживать и спа тоже? Полагаю, потребуется некоторое время, чтобы салон начал приносить прибыль.

— Я думаю, понадобится около двух лет, чтобы спа начал приносить достаточно денег, чтобы поддерживать себя. Я исхожу из работы четыре дня в неделю. И как минимум пять лет потребуется, чтобы весь бизнес окупил необходимую модернизацию здания. Мне нужны деньги, чтобы выкупить бизнес папы и провести модернизацию. Мне хочется, чтобы торговый зал был оформлен в стиле французского рынка. — Глаза Жасмин светились от восторга. — У меня есть наследство от бабушки Рот, но его недостаточно.

— Ты хотя бы примерно представляешь, какая сумма в долларах потребуется от инвесторов?

— Около десяти. — Плечи Жасмин поникли.

— Мы говорим о миллионах, верно?

— Да, у меня в животе бурчит, даже когда я просто произношу это вслух.

Жасмин прикусила нижнюю губу идеальными белыми зубами и опустила глаза.

— Думаю, сумма может оказаться несколько меньше, не будь такой осторожной, — посоветовала Хейл и стала что-то прикидывать в уме. — Я в деле, — улыбнулась она, заразившись воодушевлением подруги.

— Что ты имеешь в виду? — Жасмин нервно ерзала на месте.

— Не всю сумму, но я могу вложить кое-что.

Она замолчала, пока ее подруга резко вздохнула.

— Я не просила у тебя денег. — Жасмин начала подпрыгивать на месте от восторга и, может, капельки паники.

— Я и не думала. Мне нравится идея. Мне нравится мысль вложить деньги в город и в дело, принадлежащее женщине. До окончательного утверждения завещания я стараюсь держать свои деньги свободными, на случай если понадобится что-нибудь для фермы, а вот после, ну, давай скажем, что я могу помочь и не останусь в убытке.

Было бы невоспитанно обсуждать свое богатство, даже с лучшей подругой. Кэмерон-Фармс, а также наследство отца и родителей матери принесли столько денег, что Хейл не знала, что с ними делать.

— Тебе правда нравится идея?

— Да. Плюс, если захочешь, я могу помочь с возможными инвесторами. Я знаю пару человек, с которыми ты могла бы поговорить.

— Ты сделаешь это для меня? В смысле, у меня нет никакого опыта. — Жасмин пошла на попятную.

— Кто забил тебе голову такими глупостями? Ты отличная предпринимательница. Ты только что спланировала, организовала и отрекламировала два мероприятия, которые принесли прибыль. Ты знаешь этот район и клиентуру. Джез, у тебя множество контактов. Как по мне, так это вполне звучит как опыт в бизнесе.

— Боже мой, Хейл, спасибо тебе огромное, — пискнула Жасмин, на ее лице отразилось облегчение.

— В воскресенье вечером я уезжаю в Тампу, могу попробовать поговорить со знакомым там. Если хочешь.

— Я могу отправить тебе все по электронной почте. Это было бы великолепно. — Жасмин подпрыгнула на сиденье.

— Ты разговаривала об этом со своим папой?

Планы — это прекрасно, но если Гарри откажется продать аптеку, то все это пустая трата времени.

— Я несколько раз пыталась, но они с мамой не воспринимают меня всерьез.

— Может, тебе нужно собрать больше информации и организовать официальную встречу, например, в кабинете Иззи.

Лицо Жасмин погрустнело.

— Это еще одна проблема: Иззи не хочет, чтобы я этим занималась.

— Какие у него возражения? — осторожно поинтересовалась Хейл.

— Он считает, что я не понимаю, сколько труда это потребует. Еще он не понимает, почему меня не устраивает то, что я делаю сейчас. Я пыталась сказать ему, что дети многое могут делать сами, я уже не так сильно нужна им, а он все так же много времени работает в фирме, так что мы все равно не проводим это освободившееся время вместе. Я хочу большего, понимаешь? Я вижу, как ты управляешь фермой и работаешь аудитором. Люди уважают тебя, потому что ты занимаешься делом, а не планируешь мероприятия. Я хочу такого же уважения.

— Я думаю, люди знают, сколько сил ты вкладываешь в это, и ты действительно сделала эти мероприятия успешными, — заверила подругу Хейл. Она прекрасно понимала, что чувствует Жасмин. Много лет назад мужчина, которого он любила, сказал, что ее мечты не важны. Слышать, что тебе отвели определенную роль из-за твоей внешности или статуса, очень больно. Она знала, что желание большего — это нормально, и ей не нравилось, что Жасмин тоже заставляли чувствовать подобное.

— Иззи считает, что это просто безумная идея, от которой я скоро откажусь. Как будто это мимолетное увлечение.

— Начинать дело — тяжелый труд. Многие разоряются в первые три года.

Жасмин бросила на нее страдальческий взгляд.

Хейл постаралась говорить мягче:

— Я не говорю, что ты не можешь усердно работать или что ты разоришься. Я просто озвучиваю известный факт. Так что тебе понадобится лучший план, чтобы быть уверенной, что твое дело не обернется катастрофой.

Если это то, чего хотела ее подруга, тогда Хейл сделает все, чтобы ей помочь.

— Он сказал, что если мне нечем заняться, то нам следует подумать о еще одном ребенке. — Глаза Жасмин наполнились слезами.

«Ох, Иззи, что за глупости».

— Сдается мне, что ребенок и собственное дело совсем не одно и то же.

Хейл подтолкнула к Жасмин еще одну салфетку.

— Я так зла на него. Я была рядом, когда он работал без отдыха, и никогда не жаловалась. Я следила, чтобы дети были готовы и находились там, где должны. Я управляла домом и оплачивала счета, чтобы, когда Иззи дома, он мог расслабиться.

— Он, скорее всего, даже не осознает, сколько ты делаешь. Я хочу сказать, что он мужчина, а по моему опыту, они не замечают таких вещей. Держу пари, что его мама делала все то же самое для Мо, так что он просто ожидает того же от тебя.

В аудиторской фирме Хейл видела много секретарей, которые заботились о мужчинах. Они выполняли для них поручения, которые Хейл даже не подумала бы давать своему помощнику, например, покупали личные подарки или выбирали для них одежду.

— Он не станет слушать, он просто не понимает, — громко вздохнула Жасмин.

— Джез, если у тебя все сложится, возражения Иззи станут причиной отказаться? Ты не обязана отвечать мне, но должна подумать об этом.

Хейл беспокоилась за подругу.

— Для меня это станет причиной отказаться. — Голос Жасмин звучал уверенно, но по щекам текли слезы.

Это было неожиданно. С тех пор как они были детьми, Жасмин хотела выйти замуж и создать семью. Она хотела быть женой и матерью.

— Как профессионал, тут я скажу тебе очень тщательно продумать свои следующие действия. Как твоя лучшая подруга, которая очень любит вас обоих, я скажу, что ты знаешь Иззи лучше, чем кто-либо. Ты живешь с ним в браке, ты знаешь, что можешь вынести, а что нет. Просто обдумай все очень тщательно.

— Мне это нужно, Хейл. Я не могу объяснить это словами, но знаю, что хочу этого.

Жасмин выглядела немного испуганной.

Хейл надеялась, что Жасмин и Иззи встретят эти большие перемены — или, что более важно, стремление к ним — вместе.

— Хорошо, тогда можешь рассчитывать на мою помощь.

— Спасибо, это так много значит для меня. — Жасмин, кажется, расслабилась.

— Я умираю от голода, давай заказывать. Думаю, я хочу большой сочный бургер. — Хейл привлекла внимание официанта.

— Я тоже проголодалась, и не думай, что мы закончили обсуждать твой день и то, что вызвало такое довольное выражение на твоем лице.

— Не все сразу, Джез, не все сразу.