Тот самый сантехник 2

Глава 26 — Боря, как ты вырос!

Яна проснулась от того, что на кровати стало слишком просторно. Пощупав область позади себя, она тяжело вздохнула. Так как любая женщина, не терпела пустоты. Что рядом, что по жизни, ей нужен был мужчина. Суть женщин в наполнении пространства смыслом. А если нет у мужчины рядом женщины, то какой смысл в его существовании? Баловство одно.

«Привиделось что ли?», — подумала Яна, пеняя на ночные грёзы.

Но тут на кухне раздался грохот посуды. И с лёгкой тревогой подскочив с ложа, она вдруг поняла, что полностью голая. Кто же ночью позаботился о ней и полностью раздел?

Гоняя эту мысль по кругу, она накинула на себя халат и медленно прошла на кухню, откуда пошёл запах яичницы.

— Боря?! — то ли с удивлением, то ли с восторгом воскликнула она.

Утренний сантехник стоял к ней в пол-оборота, сверкая мощной ягодицей. Стоило признать, что скрывалась та за семейными трусами. Но была внушительно-обозначена, что немало пробуждало аппетит пресыщенной развратом, но голодной душевно женщины. Да только и тело говорило с ней. Область ниже лобка хозяйки, например, намекала, что неплохо бы отдохнуть день-другой, а потом уже «о-го-го», и «давай!».

Боря, коварно не замечая этих намёков в голове Яны, орудовал деревяшкой. Ночной гость гонял яйца с колбасой, переворачивал хлеб и предварительно обжаренный лук по сковороде. Из одежды на нём так же был передник с принтом сисек.

Повернувшись на звук зевка пробуждающейся женщины, он улыбнулся и заявил:

— Доброе утро. Умывайся и давай завтракать.

Яна застыла на месте, не веря ушам своим. Антон за всю совместную жизнь ни разу не сказал ей «доброго утра» и уж тем более ни разу не приготовил завтрак. Один раз, правда, заказал суши. Но те привезли вчерашние, так как «японские мастера» узбекской национальности отказывались готовить из до рассвета. И дали, что дали, с засохшим рисом и заветренной рыбой. Тот завтрак тут же отправился в помойку.

Раздумывая над этим, Яна приняла душ. Натруженную за последние дни письку щипало, к сожалению. А то воздала бы ему по заслугам.

Гладя кожу ног губкой с пеной, она вдруг поняла, что выспалась и ей легко на душе. Отлично себя чувствует рядом с ним. Но как знала — ключи выдала. «Полуночный вторженец» себя оправдал. Он не только раздел усталую даму, снимая этот потный колющий наряд и позволяя коже дышать, но и одеялком укрыл, и сам под ним подогрел для окончательной победы. Без отопления в квартире всё же морозно-свежо.

Он заботился! А это уже такой уровень отношений, что можно и ляльку родить.

«С таким отцом не пропадёт. Ещё и кашку с утра сварит и в садик отведёт».

При этой мысли Яна потёрла себя между ног, но там снова кольнуло, напомнив — перерыв!

— Чёртова работа! — воскликнула женщина и вдруг вспомнила, что последний заказ не доделала. А это падение рейтинга. А может и доделала, но уже на подсознании.

Что же там вчера было? Айтишник был, велосипедист с импотенцией, что любит чисто посмотреть и целая россыпь «гладиаторов»: мужчин за пятьдесят, что давно не могут, но погладить ещё готовы. А значит, полноценные самцы и в себе уверены.

В какой момент она перестала обращать внимания на то, чем заняты на мониторе извращенцы? Пожалуй, пары дней хватило, чтобы пресытиться. А затем началось «через не хочу».

Счёт, конечно, пополнился, но и отвращение на место возбуждению пришло. Сделай то, сделай это, засунь в себя что-нибудь поглубже, попрыгай, подергав сиськами.

От всего этого быстро устала.

А вот Боря не такой. Он ей яишенку сделал. А такого обяшку можно минетом с омлетом на работу будить. И блинчики печь, используя тот же фартук на голое тело. Или само голое тело. Благо, с сиськами у него всё в порядке.

«Кто вообще может отказаться от блинчиков?».

С этой мыслью она укутала волосы в полотенце и не тратя время на просушку феном, и вернулась на кухню. А сантехник без формы мало того, что не стал ставить сковороду на стол на деревянную подставку, а по тарелкам по равным порциям разложил, сердечко кетчупом намазал. Так ещё и чая налил с лимоном.

Хлебнув такой, Яна едва слезу не пустила — сладкий. Прямо как любит.

«Сладкая будет с ним жизнь, только за него держись!» — пронеслось в голове, пока приложенная к тарелке вилка робко коснулась желтка.

Боря же в два-три укуса расправился с яичницей, выдул в два присеста кружку чая и уже собирался подскочить, срываясь в спринт под названием «забег длиною в жизнь» но застыл, глядя на неё.

Что-то подозрительное там, по ту сторону глаз. Душа чешется вроде как или подумывает жопу почесать, но стесняется. Одно дело, когда сам почешет, ему можно, он самец и брутален. Никто не запретит самке зад пошкрябать. Даже должен себя вести немного как горилла. И совсем другое — сама.

Некультурно же. Мама иначе воспитала.

Но Боря жопу ей чесать не стал. А вдруг произнёс проникновенно то, что она сама хотела озвучить. Только для себя. И украдкой. А оно ещё вон как можно, оказывается.

— Слушай, Ян… а может нахрен такую работу?

Яна перестала жевать, губа дёрнулась. Глаза намокли. Не от тоски или печали, а от того, что понимает её мужик.

А значит это её мужик, и другого не надо!

— Давай ты лучше высыпаться будешь, — тут же только укрепил в этом утверждении сантехник рядовую женщину почти средних лет, что всё ещё считалась молодёжью. И будет считаться ещё лет двенадцать, а потом лет до пятидесяти продлят с сорока, чтобы наверняка опыта к пенсии набралась.

Но Боря, как идеальный человек её жизни, и не думал останавливаться. Он даже тут же придумал возможность для её тактичного отступления, чтобы не казалось, что заднюю дала.

Он так и заявил:

— Не, ну если прямо хочешь всеми этими игрушками заниматься, то давай что ли магазин открой. Первые две фуры хуёв я тебе так для бизнеса обеспечу. А дальше — раскрутишься, своих поставщиков найдёшь. Можно хуёвых, а можно пиздатых. Тут уж как решишь. Мне бы только… хранить их где-то.

Боря сбившись, намекал на гараж. Всё-таки обещала. А потом, видимо, заработалась.

Вчера почему в машине спать не остался? Потому, что колёса там зимние лежали, занимая половину салона. Не на улицу же их выставлять.

Шины конечно, можно и в свой гараж увести. Но это дело десятое, да и на окраине тот, а не в центре. Всё под рукой надо. Тогда полный порядок будет.

Яна вдруг вспомнила, что намедни бумажку оформила, подскочила, принесла договор купли-продажи со всеми подписями задним числом. Протянула без сомнений. Как ключи однажды. Всё-таки первые дивиденды уже появились. А дальше только больше. Заживут так, что другие завидовать будут… но сделать ничего не смогут.

— Вот, — заявила она. — В гараже и храни. А я… — и тут её осенило. — Я пока в интернете торговать начну. Опись сначала сделаю, всё такое. Пусть домой приходят и забирают.

— А не опасно домой-то? — тут же вновь побеспокоился о ней Глобальный, но на листик посмотрел и в трубочку его свернул. — Давай хотя бы у подъезда встречай. С пакетиком.

— Чёрным? — улыбнулась Яна, от слёз в глазах к бизнес-модели переходя быстро.

Той версии, где первые объявления уже к вечеру первую прибыль принесут. Стоит только инвентаризацию провести и хуи все до одного подсчитать. Вдруг какая-никакая пизда затесалась. А это уже расширение аудитории.

Отдельной статьёй доходов вообще ношенное пойдёт. Оно же не стиранное бельё. Немало таких, кто втридорога купят и нюхать будут. В этом Яна за два дня убедилась.

Хоть в письме им по почте отправляй — только рады будут. Да только плату заранее бери.

«Тогда надо рейтинг продавца набрать, которому доверяют люди», — тут же додумала она и засияла тем самым внутренним светом, что согревало пространство и видимо считалось «светом полноценной женщины».

— Любым, — ответил Боря и прихватив листик, не забыл чмокнуть её в щёчку, убрал посуду в раковину, а сам пошёл одеваться.

Доев яичницу с луком, Яна вернулась в спальню. А там… кровать застелена!

Шок, трепет! И мурашки по коже!

Сказать, что она испытала культурный оргазм, значит ничего не сказать. Антон то обычно только носки у кровати оставлял. Иногда и трусы грязные в угол кидал. А сам глаженных рубашек дожидался на кухне, неспешно кофе попивая, как будто прислугу нанял, а не жену завёл.

Но оказывается, мужик может заправить кровать и убрать за собой все разбросанные вещи. А это уже не один, а два ребёночка заводить можно. Чтобы дважды порадовать. Комплект: мальчика и девочку через год. Или близнецов сразу, если повезёт. Остаётся лишь узнать, были ли у него в роду близнецы.

— Яна, солнце ненаглядное, я на работу, — вывел Боря из раздумий и когда она выглянула в коридор, он уже открывал дверь. Только задержался на пороге и сообщил. — Вечером пару-тройку коробок продукции на реализацию принесу.

«Будет три ребёнка», — тут же поняла Яна, у того порога и растаяв. Словно положив вишенку на торт, он поцеловал её в носик, подмигнул, лишь затем дверь закрыл. И не хлопнул даже.

— Сука… я люблю его, — прошептали губы, а внизу потеплело и по пупку пробежало, в груди разлилось.

В тот момент Яна и решила, что мастурбировать напоказ будет лишь для одного мужчины, а остальным по лицу ладошкой, если на попу её бледную только посмотрят. Разве что на пляже можно. Но там Боря сам разберётся. А она под зонтиком на песочке с ребятней сидеть будет и весь мир вокруг не замечать. На золотце их концентрироваться только.

А Боря на шиномонтажку заскочил, колёса у «Равшана и Олега» перекинул, что с утра только ставили чайник на сухую лапшу и чаёк. А затем в гараж летнюю резину завёз и с сомнением на свежую надпись на гараж посмотрел «Антон…ну вы знаете». Выполнена жёлтой краской, поверх белой, синей и старой зелёной, которой судя по всему не один год уже.

Открыв створы, Боря свет включил и следом на гомо-ящики посмотрел.

— И куда вас теперь засунуть?

За этим вопросом его застал мужик любопытный. Усами своими за шторку гаражную внедрился бесцеремонно. И чуть шевеля ими, как тараканище, спросил в лоб:

— Уважаемый, а вы чьих будете? И где Антон? Машина его, смотрю, гараж его. А он…

Боря, прикрыв тентом колёса, из гаража ему навстречу вышел и ответил уверенно:

— А он продал всё и на севера подался… За длинным рублём.

Усач протянул с сожалением:

— Так вроде… не бедствует.

Боря чуть потянулся, мышцы болящие растягивая и добавил:

— А кто может с уверенностью сказать, когда хватит?

— А-а-а, ну бывает, — не стал спорить мужик. — На корабль, наверное, космический собирает.

— Это да. В общем, я — новый владелец. Авто и гаража. Борис. Не знаете где номер председателя найти?

— Нет у нас председателей ныне. Но раньше я был. По старой памяти могу чего посоветовать.

— Как же оформить право?

— Через госуслуги, как. Если документы в порядке, проблем не будет.

— В порядке, конечно. Что с ними будет? Хорошо, разберусь.

Мужик кивнул. И тут Боря в усах огромных на рассвете капельку жёлтой краски увидал. И пятно на кончике пальца мытое, да недосмытое, рядом с кольцом обручальным.

«Правша», — заявил мозг, только Боря вида не подал. Не бить же мужика за старые огрехи. Но тут же уточнил для порядка:

— Я тут ворота хочу покрасить. Никто против не будет?

Усач хмыкнул, но ушёл с сожалением.

— Да красьте, Борис, красьте. Кто ж вам теперь запретит?

Подумывая над цветом краски, Боря вскоре в «Светлом пути» оказался. Подхватив пачку заявок, мимо пустующего стула со столиком на входе прошёл и поздоровавшись с Егором у его коморки, к Лесе прошмыгнул мимо начальника. А та из коморки как раз в комнату попросторнее перебиралась, коробки таская. Боря тут же папку вручил, а коробку забрал.

В новой комнате новая хозяйка, сменив «таролога на все случаи жизни» тоже только чай ставила. Но чая не предложила. Гнева в ней много за прошлый день скопилось. Тут уж к тарологу не ходи.

Вместо «привет», она пересчитала тут же всю пачку и воскликнула:

— Триста заявок?! За день? Ты охренел?

Боря коробку поставил. И за новой пошёл. Она волей-неволей рядом пристроилась. Чтобы не дай бог не ту подхватил.

— По двести пятьдесят на каждого же, — уточнил Глобальный, новый груз принимая.

— На какого каждого? — как привязанная, вышагивала в ногу Олеся рядом. — На громилу того? Ты что думаешь, я тоже его за Романа приняла? За дуру меня держишь? Я видела фотку рыжего на документах! А этот чернявый! Голову мне не морочь!

— Чернявый? — повёл бровью Боря, и вспомнив, что Стасян выпал из круговорота работы, добавил. — Не видел. Рыжего знаю. В Германию поедет. Ну а что покрасился и раскачался, так это… сдуется. И обратно перекрасится. Не обращай внимания. Нине Альбертовне привет от Степаныча, кстати.

— Слушай, Боря… не беси, — заявила она настороженно, но слов больше не нашла, да и бабка со старым мастером за спиной могли чего-то договориться и в курс не поставить. Это ещё разобраться надо, а потом уже предъявлять.

А сантехник только новую коробку на стол поставил и руками развёл. Не при делах, мол.

— Лесь, давай работать нормально. На месяц раскидай. Мне ещё работу ту делать и делать. По возможности ещё принесу исполненные. С меня проценты с премии. Просто от оформления меня избавь и новые бланки давай. Лишними не будут.

Сотрудница, припомнив, что до телефонного терроризма бабушками и суровыми тётками ещё пять минут, вспомнила всех кранотекущих, душепротекающих и трубо-капающих, вздохнула. Могут ли их крики и требования бонусные проценты перевесить? А ведь, могут. Всем нужна подработка. А ей сапоги ещё на зиму брать. И желательно с каблуками. Чтобы сверху на мир смотреть.

Боря по глазам видел, что женщина на каблуках на многое способна. Даже на потенциальных. Потому молчал, ожидая вердикта.

Вскоре тот последовал после тяжёлых раздумий:

— А с текущими заявками что делать, умник?

— Не знаю, на аварийку вечером перекидывай, — отмахнулся он, читая смс от сестры «мать приедет в 13.00, рейсом из Рима через Москву. Он один в городе, не перепутаешь».

— Почему я вообще один сантехник в УК на район? — добавил Боря. Выспался он лишь относительно. То жопой на член пытались насадиться, то от костюма феи пахнуло так, что снять пришлось. А утром жрать так потянуло, что подскочил ни свет, ни заря. А у Яны даже халата мужского нет. В фартук пришлось облачаться, чтобы раскалённым маслом в пузо не получить.

— Двое… — поправила Леся и пачкой махнула. — Ты же сам сказал.

— Ой, всё короче.

Леся глаза распахнула, захлопала ресницами, словно пыталась взлететь, да лишний вес не позволял феей стать.

— Эй, это моя фраза!

— Позаимствую, — буркнул Боря и обратно пошёл дела делать, пока телефон не начал звонить.

Но если мимо кабинета начальника снова удалось проскользнуть, то Егор перед ним словно тот час возник.

— Боря, шеф спрашивает, почему ты материал в подвале не забираешь?

— Какой материал? — ответил Глобальный и припомнил, что вроде что-то такое говорили.

— Известно, какой, — ответил охранник и добавил тише. — Рабочий. Я вчера весь день разгружал. Тренировка конечно, полезна, но сегодня рук не разогнуть.

— Рабочий, говоришь? — прищурился Боря и вместе с охранником в подвал спустился.

А как свет Его включил, обомлел сантехник. Там тебе и трубы пластиковые в ряд горкой навалены, и батареи новенькие, блестящие холмиком. И ящик с фитингами стоит, и одежда запакованная, рабочая. Перчатки опять же, электродов несколько ящиков, фитинги, маска-хамелеон, очки защитные, насадки под УШМ и ещё всякого на год вперёд припасено. Одних резинок и насадок на душ на месяц хватит, даже если каждый день забирать. А ещё красок банки в ряд стоят, кисточек много и валиков. Ацетона рядом — хоть залейся. Губки валяются чёрте как, но сам факт — они есть!

— Так, что происходит? — не понял Боря, что изобилие такое лишь в магазине видел, но то с ценниками, а не по формуле «спускайся и бери, да работай».

Был правда ещё случай с контейнером в порту, но за то дело Антон Сергеевич уже в СИЗО сидел и с постояльцами сверхтесный контакт налаживал.

— Как что? — пожал плечами Егор, который видел разный рабочий процесс на своё веку и ещё при позапрошлом директоре работал. — Управляйка материал для работы закупила.

И тут Глобальный понял, что может удивляться.

— А что там можно было?

— Ну конечно можно… когда не пиздят вагонами и за горку труб отвёл. — Только не понятно, что за сейфы в углу стоят. Ключей от них нет. А сами сейфы хрен трое поднимут. На месте их что ли варили?

Боря тут же вспомнил о ключах разных, которые Яна подарила. Но секрета этого рассказывать не стал. Лишнее это. Вдруг гомо-подарки начальник оставил. Егор заинтересуется, слухи пойдут. А Леся и так не говорит, что он её предлагал. Может домогаться пытался и в стан мужицкий вернуться, а может хотел, чтобы губы накрасила и Люсей называла тет-а-тет. Тут всякое возможно.

— Так… ну с сейфами я потом разберусь, — тут же пообещал Боря.

— Ну потом, не потом, а вечером отопление пробное дают, — заметил охранник.

— Что? Уже? — спросил Боря, ощущая, как внутри все кричит «не успевае-е-ем!»

— Конечно. Бабье лето подъебало в этом году. Всё-таки пригодился метеорологам новый спутник по климату. И чего на Роскомос наговаривают? Запускают же! Холода завтра теперь обещают, правда. А ночью снег пойдёт. Грустно людям на снег смотреть, Боря, батарею холодную теребя. Вот и форсировали сроки.

Боря тут же о Дашке вспомнил. В спортзале половина труб под ногами до сих пор валяется. А в семьдесят втором доме вообще четыре этажа со старыми трубами. А в подвале такие трубы, что пальцем ткни — насквозь пробьёт. А он всё-таки новый ответственный по подвалу, раз свой замок повесил.

«Менять всё надо к чертям собачьим!», — воскликнул голос и тут же поддал паники, как банщик пару на раскалённые камни: «Да только с кем?!».

Стасян выбыл из строя. Добираясь до автомобиля, Боря даже Роману позвонил, но трубку Наташка взяла.

— Слушай, он вчера как приполз, помылся и как будто снотворного проглотил. Ни шороха в комнате. Я заглянула — спит. Я его таким усталым лет с двенадцати не помню, когда стручок гонять начал, — заявила рыжая, дав понять, что к сыну подпустит не раньше завтрашнего дня.

— Ладно, пусть отсыпается. Это он… мужчиной стал. Эволюционирует, — объяснил Боря расплывчато и трубку повесил, пока на обед не позвали, ужин или хуже того, ночь провести вместе.

С дачей отопления он сегодня выспится, походу. По сотне домов на районе столько труб рванут, что забудет про сон. Но прежде удар на себя примут школы, детские садики и поликлиники с больницами, тех поменьше. А там может и в военный госпиталь заскочить успеет, апельсины передать бедолаге с ногой подбитой. Боря очень надеялся, что ошибки прошлого крановщик не допустит и в палате курить не станет.

Итог оказался суров: двое напарников выбыло, дел по горло, работа стояла, а рекомендация доктора «беречь слух» осталась.

Что же делать?