Тот самый сантехник

Глава 18 — Смеркалось…

У кого как вечер проходит. Когда солнце клонится на закат, город погружается в суету перед отходом ко сну. Но столько всего интересного может произойти за эти уже не рабочие часы, что успевай головой вертеть.

Боря, например, успел к вечеру пройтись по трём одиночным заявкам, подкручивая краны, подтягивая трубы и меняя прохудившиеся резинки и зашёл в магазин взять хорошего вина к ужину. А начальник его жилищно-эксплуатационной конторы Антон Иванов примерял платье в кабинете у зеркала и считал минуты до конца рабочего дня.

Пусть его давно и считал «излишне-продвинутым» весь район, платье он купил всё же не себе, а любовнице. А сейчас представлял, как та будет в нём выглядеть. И решал в уме загадку на тему «сколько понадобится времени охраннику, чтобы выдворить толпу посетителей из здания, чтобы пройти в соседний двор, сесть в автомобиль и укатить домой», чтобы любовница то платье могла примерить. А он, соответственно, снять его с неё под медленную музыку.

А потом что? Потом домой, ужинать с семьёй. Там давно не спрашивают, где он задерживается час-другой. В городе всё-таки вечерний час-пик, пробки и «работы много, люди совсем озверели». Жена только посочувствует, отравит мыть руки и будет ждать у стола.

Ах, если бы она знала, что от дома любовницы до дома жены ехать ровно два километра, или три минуты, включая возможную пробку на одном единственном светофоре по дороге

Под окнами конторы свой автомобиль Иванов давно не ставил. В лучше случае ему пробивали колёса или откручивали зеркала. А в худшем писали скабрёзные слова, а то и кричалки, где чаще всего рифмовалось имя. В такие вечера приходилось не к Оксаночке заскакивать цветы дарить, а в мойку ехать, где ему уже скидку как постоянному клиенту делали.

Но Антон имя менять не собирался. Как и политику компании. В конце концов, он делал всё, что мог: поддерживал в тонусе сотрудников, нанимал новых людей, бросал их на наиболее критичные, давно прохудившиеся участки, старался закупать материл подешевле, оптом, договариваясь с поставщиками напрямую, а в последнее время вообще договор заключил с колледжем имени Артёмия Тапочкина «на поставку» первоклассного сантехника.

А они что? Прислали не пойми кого, что отработал один день и был таков. А за него уже деньги уплачены, что по сути окупили его почти трёхлетнюю учёбу. В розыск парня что ли объявлять?

Роман сам подписал договор последующего трудового найма, но где его теперь искать? Не понятно. Как не было понятно Иванову, почему молодёжь не спешит идти к нему на работу. Только одни люди старой закалки и остались.

Но среди всех этих проблем, Антона больше всего бесили последние минуты работы. Сидишь в оккупированном офисе, как в засаде, выжидаешь. Хорошо окно на втором этаже, а то не только бы яйцами закидали, но и смотрели испепеляюще через решётку. А он верит в сглазы. От них то живот скрутит, то сыпь на причинном месте. Но Оксана умная, и вовремя даёт ему таблетки, «чтобы перед женой не спалился».

Оксана добрая. А абоненты злые. Клиенты «управляйки» шутить не любят и всегда чего-то требуют. Нет бы, чтобы хоть раз поблагодарили. А то тарифы им не нравятся. Он те тарифы что ли регулирует? Подкручивает столько, сколько говорят. Правда, всегда в сторону максимума. Но это чтобы собрать средства на обновление. Трубы к зиме сами себя не поменяют.

А их много надо… было. Впрочем, до следующей зимы потерпят. А там он уже весь район перероет с полноценной заменой. Если конечно, Оксаночка новый автомобиль не попросит. С другой стороны, горловой минет сам себя не сделает. Да и анальный секс — всегда пожалуйста. Тогда как жена Марина предпочитает классику.

За тяжёлыми раздумьями о тратах, трахах тела и головы, и жизни на две семьи, Антон зашёл на сайт своей конторы. Поморщился от отзывов.

— Да сам ты… Антон! — буркнул даже начальник, откинулся на стуле и начал листать длинным скролом, водя широким мазком пальца по экрану.

Все отзывы как под копирку, а самые цензурные слова это «плохо» и «ужас». Средняя оценка ЖЭКа составляла две звезды из пяти. Ниже только дно, которое они проломят и можно объявлять о банкротстве. Тогда никаких тебе внедорожников в соседнем дворе, поездок на курорт два раза в год с семьёй, и платья любовнице.

И тут Антон остановил палец. Так как среди отзывов не единицу, двойку и в лучшем случае тройку, а увидел пятёрку.

— Что же это… померещилось?

Как громом поражённый, Иванов замер, вчитываясь. Среди обилия смайликов некая Наталья благодарила управляйку за «богом посланного сантехника Бориса».

А пролистав ниже, он вдруг увидел ещё пару отзывов с пятёркой, и обилием приятных слов о работе Глобального от двух семей с незамысловатыми фамилиями.

— Кто такой Борис? — обронил вслух Антон и присмотрелся к общей оценке работы. Теперь она составляла два и один из пяти.

Три комментария с пятёрками повысили оценку работ сразу на одну десятую. И это за какой-то день против многих лет «обычной» работы.

Антон только смартфон подхватил и вызвал диспетчера напрямую:

— Альбертовна, кто такой Борис?!

— Какой Борис? Не знаю никакого Бориса, — ответила старушка, что сидела дома по болезни и Глобального в глаза не видела.

— Так мы что, бота купили? — тут же сориентировался начальник. — Или отзывы проплатили? Не помню такой графы расходов.

Старушка задумалась, а потом начала рассуждать вслух:

— Внучка, вот хлеба купила, только пришла. Тебе тоже купить что ли? О нём хорошо отзываются. С грецкими орехами. Рекомендую. Для пищеварения полезно.

Иванов вздохнул, понимая, что исчерпывающей информации не добьётся.

— Альбертовна, давай уже на пенсию что ли, а? Толку от тебя…

— А кто работать будет? — тут же надавила на больное сотрудница со стажем больше, чем было лет Иванову.

— Да походу Борис и будет, — ответил начальник и отключил телефон.

Забарабанил пальцами по столу. Даже про платье позабыл. Теперь его возбуждал больше Глобальный, чем любовница. Но исключительно в плане интереса.

— Да кто такой этот Борис? — добавил начальник вслух наедине с мыслями, и тут в кабинет постучал охранник Егор.

— Антон Сергеевич, всё чисто. Сегодня не так уж и много людей было. Удивлён.

— Ты Бориса не видел?

— Кота Бориса? — задумался седой охранник в форме омона.

Носил он её с гордостью, хоть никогда и не служил, и даже не занимался спортом. Но тощее строение тела и высокий рост компенсировали эти недостатки и кроссворды на проходной он разгадывал быстро. Правда, зрение портилось от этого быстро. И потому не особо приглядывался к посетителям, среди которых Глобальный и прошёл утром туда-сюда.

— Иди ты, Коль…

— Куда? — тут же уточнил охранник с цепким умом. Ведь этот вопрос он задавал людям по сотни раз на дню. И порой задавался им даже среди ночи, пугая и пробуждая жену. На что она всегда отвечала одной и той же фразой, перед тем, как повернуться на другой бок. «Кошке под муда!».

Но утром его не помнил ни о вопросе, ни об ответе. Хотя котов любил. И даже кошек на улице подкармливал.

— Кота ловить, — буркнул начальник и выскочил из кабинета, спеша по уже опустевшему коридору мимо закрытого кабинета отдела кадров и диспетчерской. — Почему никто не работает?

— Так вечер уже. Звонки на центральную аварийку переведены, Антон Сергеевич.

Начальник только отмахнулся от охранника, как от мухи. Знал он всё это прекрасно. Но не знал, что за сантехник вдруг вздумал работать на его участке.

Ему во многом предстояло разобраться.

Борис же в это время уже стоял в магазине и смотрел на бутылки из тёмного стекла с красивыми этикетками. В вине он не разбирался от слова совсем. Да и рабочий комбез не придавал уверенности.

Глобальный был больше спецом по лимонаду и с ходу мог сказать от какого будет изжога, а какой можно выпить хоть бутылку залпом. Но Наталья наверняка уже наготовила всякого вкусного. И подбирала красивые трусики к ужину. Вопрос уже не в вине, а скорее в том выделит ли ему времени, чтобы со щетиной разобраться?

А вот что случилось с её щёткой, Боря гадал уже по ходу дела. Пока ноги несли к квартире Натальи с разноцветными бутылками в пакете, среди которых было и вино, и лимонад, и шампанское.

Дивиденды за день жгли карман. Хотелось отметит первый рабочий, как новую веху жизни. Тем более, что не нашёл и пяти минут свободного времени, чтобы разочароваться в своей работе.

«Боря, с такими подработками мы этот гаражный долг на раз-два отдадим», — прикидывал внутренний голос, пока воображение рисовало физические упражнение с рыжим отягощением у стола, под столом и на столе. С обилием растяжек, приседаний и отжиманий. И всё от Натальи.

«Но ты в этот раз сам не нападай. Дай ей время разогреться. Прелюдия там, всё такое».

Боря кивнул, внутренне согласный, и позвонил в дверь подъезда. Внутренний хозяин уже прикидывал, что стоит сделать дубликат ключ от домофона. Дело трёх минут в торговом центре.

Лифт — лесом. Пешком. Бодрые ноги. Кровь кипит. Сердце жаждет. И улыбка на губах уже жаждет тёплых прикосновений.

Рыжая хозяйка открыла дверь уже не в халате с бигуди, но в красивом облегающем платье чуть выше колен. Алая помада не оставила на щеке отпечатка, но сам поцелуй в щеку немного насторожил Бориса.

«Алярм, Боря! Сейчас что-то будет», — тут же подсказал внутренний голос.

Причина выяснилась буквально с порога. Глобальный, ещё раздеваясь, увидел за столом на кухне рыжего юношу. Тот поднял взгляд и усмехнулся.

— Ну ты даёшь, ма! Да ему же почти как мне! Что, пацан, по милфам прёшься?

Боря так и замер со звенящим пакетом, не зная, как с ходу реагировать.

«Упражнения у стола лучше отменить», — тут же посоветовал внутренний голос.

— Знакомься, Боря, — немного смущённо ответила Наталья. — Это мой сын… Ромка.

— Ромка. Рыжий, — пробормотал Глобальный и в голове промелькнула утрешняя информация. Она сопоставилась. Картинка сошлась с возрастом.

— Ну Ромка, рыжий, — подскочил парень. — А что, проблемы какие-то? А, Бориска?

Глобальный на выпад почти сверстника не ответил. Молодому около восемнадцати. По сути вчера закончил колледж. Если под осенний призыв не попадёт, то весной пойдёт топтать землю сапогами. Там то всю борзость и пообломают. Да и нагнетать конфликт при матери — последнее дело. Лучше потом с глазу на глаз поговорить.

— А не тот ли ты Ромка, которого в ЖЭКе потеряли? — только и спросил Борис, передавая Наталье пакет. — Держи… к ужину.

Роман сразу поник, посмотрел на мать. Та на него.

— Ты же говорил, что работаешь уже! — тут же повысила голос Наталья. — Врал мне, выходит? Зачем, Рома?! Зачем ты постоянно врёшь мне?!

Боря смотрел по очереди на обоих. Как же они похожи чисто внешне. Разница между в возрасте лет шестнадцать, что означало, что с первым мужчиной Наталья явно поторопилась.

«Или для того были свои обстоятельства? Давай уже не будем делать преждевременных выводов, как днём. Захочет — сама расскажет», — предупредил внутренний голос и тут же добавил: «Но бриться уже походу, незачем».

— Да там…жуть! — ответил самый юный сантехник в ближайшем радиусе, что учился едва-едва, и не горел желание продолжать трудиться по профессии.

Боря тут же понял, что засунули рыжего юнца в первый попавшийся колледж «на особых условиях». Мама подсуетилась.

— Жуть не жуть, а ты договор заключил, — напомнил Глобальный. — За тебя деньги заплатили. Иди отрабатывай, пока не предъявили.

— Да отдам я им эти деньги! — вспыхнул пацан.

Боря только бровь приподнял:

— Как, если не работать?

— Я музыку пишу! И меня слушают! — вскипел парень и быстро обувшись и подхватив куртку, выскочил за дверь. Прощальные слова донеслись с лестничной площадки. — Отстаньте вы все уже от меня! А с тобой, мамкаёб, потом поговорим!

Боря не стал бросаться острыми фразами в ответ. И в квартире сразу стало тихо. Наталья только осунулась лицом, встала у стены, прижавшись спиной и вздохнула:

— Боря, ну что с ним делать? Я его всю жизнь одна тянула. А в тот год надорвалась, дома сидела, болела. У нас не было денег на обучение. Ели то через раз. А в колледже недобор был, брали всё, что видели. Вот и… увидели «потенциал». Я же юрист. Предложила им разобраться с их документами. А в удобный момент подкинула идею найма с гарантированным трудоустройством. Они и… прислушались.

— Много должны?

— Да тысяч двести, но с претензией выйдет на четверть миллиона. При разрыве договора вкатят неустойку.

Боря разулся, молча вымыл руки, умылся в ванной, затем там же молча прошёл к столу, сел и достал из пакета бутылку лимонада. Отвинтил, налил в стакан, пригубил. И устало откинувшись на стуле, тоном уверенного в себе рабочего человека, наконец, сказал:

— Ну что… заработаем. Отдадим.

— Как это… заработаем? — не поняла Наталья, с сомнением смотря на парня, который не только не сбежал при знакомстве с сыном, но и всерьёз рассчитывал вписаться за «семейные» долги.

— Ну не лежит у него душа к трубам, чего пытать? — прикинул Боря. — То, что мне за радость бы было, под договор обязательного найма попасть, ему не в прикол. Быковать будет до последнего. А оно тебе надо?

— Да кто его спрашивать будет, в прикол ему или нет? Пусть работает.

Боря покачал головой.

— Пусть. Но путь сантехника не для него. Пусть уж лучше музыку пишет.

— Думаешь? — слабо улыбнулась Наташка. В последний раз она слушала мужчину ровно восемнадцать лет назад. И ровно тогда же она в последний раз была уверена в себе.

Но Боря был чужд таких мелочей. Он уже представлял, как обобьёт вагонкой ей рабочий кабинет. Чтобы легче дышалось под дерево среди бумаг.

— Думаю, — ответил он. — Хотя…

— Что… хотя? — тут же впилась глазами Наталья, присев рядом на стуле.

— …хотя я могу сделать вид, что он работает со мной. Заявок у меня на двоих хватит.

Наталья вся превратилась в знак вопроса.

— А так… можно?

Боря пожал плечами.

— Да хрен его знает, можно или нет. Но я постараюсь понять диспетчера. Что ей в действительности от меня надо в плане работы. Знаешь, Наташка, ко мне даже меньше вопросов будет, почему одна фамилия на адрес каждый день идёт. А так Ромкиной разбавим. Как там твоя фамилия?

— Новокурова.

— Знаешь… Глобальной тебе бы шло гораздо больше.

Наталья смотрела на него несколько секунд, а затем бросилась на него. Но уже не в щёку целовать, а в губы. И руками лицо обхватила, чтобы точно поверить, что свой, что настоящий. И никуда не сбежит, не растает дымкой.

И таким был сильный рывок женщины, которая уже и не чаяла, что какой-то мужчина войдёт в её жизнь и начнёт решать, а не создавать проблемы, что оба рухнули со стула на пол.

«Нет, давай всё-таки начнём разминку перед ужином!» — тут же посоветовал внутренний голос. И руки жадно потянулись к мягкой попе, пока губы целовали бледную шею и слабую россыпь веснушек.

Волей-неволей пальцы сползли ниже, но не коснулись пышного куста, а прошлись по гладкой и нежной коже, которую словно отполировали на станке.

«Готовилась. Уважает. Дождалась», — повторил внутренний голос три слова, как заклинание перед тем, как по кухне полетела одежда. А затем по полу покатились два тела, не забывая в порыве страсти снести пару бутылок со стола.

Отметив краем глаза разбитую бутылку шампанского и вина, Глобальный даже не думал прекращать ласки. И словно легализовав разрушения «на полчасика», по полной отрывалась Наталья. Оба быстро забыли и про ужин, и осколки, и про всё остальное. Никто уже и не слышал, когда приоткрылась дверь и рыжий парень проскочил в коридор, чтобы забрать сумку. Застыв у кухни, он некоторое время приходил в себя, а затем так же тихо удалился.

Смеркалось.

Прелюдии так и не получилось. Зато отлично получилось при людях.