Тринадцатый день

Глава 18. А в это время в замке Оливии...

Камеристка Мария спустилась в винный подвал, чтобы подать к столу любимое вино графини. Туда же спустился и сэр Тоби. Подобравшись ближе, он прихватил женщину за бедра и прижал к себе. Мария вскрикнула и обернулась.

- Ах, это вы, сэр Тоби. И зачем так пугаете бедную девушку.

- Я тоже желаю немного вина.

- По-моему вам уже хватит. - Отвернулась от его лица и помахала рукой около своего, показывая, что ей неприятен этот запах. - Где же вы так уже приложились к бутылке? Ваша племянница опять будет вам выговаривать.

- Моя племянница корчит из себя праведницу и сама изводится и других изводит. Сколько можно горевать о брате? Я понимаю и даже сочувствую, он же был и моим племянником. Но жизнь не стоит на месте. И я пока живой и мне хочется жить, а не лить слезы.

- И поэтому вы частенько пропадаете в местном трактире?

- А чем он хуже замка? И можно сказать, что лучше.

- Чем же?

- Там не плачут и не скорбят, там пьют и веселятся с друзьями.

-Ага, веселятся. Уж не с этим же вашим другом…как его…Эгюйчиком, тьфу на него!

- А что ты к нему имеешь? Милый рыцарь, молод, богат и по уши влюблен в мою племянницу.

- Так это он поит вас, так, что вы еле приходите домой?

- Да, он. А что? У него три тысячи дукатов годового дохода и есть всегда деньги под рукой. И почему бы их не потратить на хорошего приятеля.

- А этот приятель, вероятно вы?

- Да, я. Вот захочу, так и приведу его сюда, помимо приказа племянницы никого не принимать. Он хочет ее увидеть хоть одним глазком и подарить свои стихи и любовь.

- Ах, сэр Тоби, как бы ему этот глазок не подбили случайно. Ведь графиня только снаружи нежна и хрупка, а внутри у нее стальной стержень и она умеет быть жесткой. К тому же ей не нравятся, что вы пьете неизвестно с кем.

- Но это же сам сэр Эндрю Эгюйчик! – Пошатнулся и привалился к груди Марии.

- Держитесь на ногах, сэр Тоби, вон как вас уже ведет, а вы все хотите еще бутылку.

- Так я хочу выпить за здоровье своей племянницы, и поэтому за это стоит поднять кружку.

Камеристка фыркнула и ушла в кухню, готовить закуски графине. А толстяк Тоби открыл затычку у одной из бочек и подставил под струю большую кружку. Потом присел за рядом стоящий стол и приник к выпивке.

- А ничего был этот мальчишка от герцога. И хорош собой и умен. Не чета глупому Эндрю, который и может, что выделывать кренделя ногами. Хотя чем кренделя ног Эгюйчика хуже кренделей слов Орсино?

Он отпил еще.

- И тот и другой ей неинтересен, а вот юный секретарь…Я видел ее взгляд… Вот за это и выпьем!