Ты обязательно полюбишь клыки

Глава 15

Папа появился менее получаса спустя. За это время мы связали и оттащили в соседнюю комнату охранника и немного отгородили пространство между ним и нами, подперев дверь комодом.

От истощения мы работали медленно, но страх подталкивал нас вперед. Поскольку мне из-за чрезмерной слабости удавались лишь едва ощутимые толчки, Лили пришлось проделать большую часть работы.

Андре оставался мертвым. Действительно мертвым. А Джош до сих пор не пришел в себя, что сильно меня беспокоило.

Отец, благослови его, приехал без Поузи. Не задавая вопросов, просто подошел ко мне, обнял, и я растаяла в его теплых сильных объятиях, борясь со слезами. Сейчас необходимо быть сильной.

Он долгий момент рассматривал тело мертвого вампира, потом перевел взгляд на меня, не упустив из виду цепь и ошейник.

— Мари-Пьер?..

— Долгая история, — ответила я. — Сейчас надо вытащить отсюда Джоша.

— И Джош… этот кот?

Я кивнула.

— Он обернется в человека позже, если получится привести его в чувство. Нужно отвезти Джоша домой и вызвать доктора Альянса.

Можно было позвонить Расселам, но я опасалась, что они напугают Лили до чертиков. Кроме того, я не знала, что делать с вампирами — как с живым, так и с мертвым.

— Нам придется… избавиться от тела?

Я удивленно уставилась на отца:

— Ты поможешь мне избавиться от тела?

Он снова обнял меня и погладил по плечу.

— Я твой отец, дорогая. Разумеется, помогу.

Ух ты! Я кивнула, сглатывая комок в горле, и указала на Джоша.

— Просто помоги дотащить его до грузовика, ему нужен доктор. С остальным разберемся позже.

Вот только я не знала адрес Джоша.

— Его бумажник. Он, наверное, остался в штанах.

Мы с Лили повернулись к винному погребу, и мои внутренности заледенели от ужаса. Я не хотела туда возвращаться и, думаю, Лили тоже.

Я перевела взгляд на папу.

— Он в подвале. Я не могу… не… — забормотала я, беспомощно указывая на свой ошейник. — Может, ты…

Папа похлопал меня по плечу.

— Пойду, принесу его. Вы, девочки, ждите здесь.

Я подошла к Джошу и погладила его покрытое мехом тело. Папа вернулся через пару минут с ключами от автомобиля, бумажником и одеждой Джоша.

— Его машина наверняка стоит перед домом. Кому-то из вас, видимо, придется сесть за руль. Куда бы мы ни направлялись.

— Я поведу, — сказала я, глядя на Джоша, по-прежнему лежащего без сознания. — Давайте поторопимся.

Примерно час спустя мы подъехали к огромному дому на окраине города.

Из нескольких окон большого смутно очерченного строения лился свет. И пока мы подъезжали по гравийной дорожке, я в седане Джоша, а Лили, Джош и папа в пикапе, на крыльцо вышли несколько мужчин.

Я узнала Эверетта, Элиса и Остина. Их появление не сулило ничего хорошего. Не только потому, что я привезла их брата в бессознательном состоянии, но и потому, что со мной приехали двое людей, которые теперь знают о Паранормальном Альянсе.

Припарковавшись, я заставила себя выйти из машины и тут же пошатнулась от вновь навалившейся чудовищной слабости.

— Мари? — Остин поспешил поддержать меня за локоть. — Что ты здесь делаешь? Что-то случилось в агентстве?

— Нам нужен доктор, — сказала я. — Джош без сознания, он в пикапе.

Доктор Альянса вместе с Бью прибыли через считанные минуты. Входя в комнату Джоша, где на кровати лежала пума, они выглядели зловеще. Остальные бродили рядом и наблюдали за нами.

Я хотела остаться с Джошем, но Остин встал перед дверью, и я могла поспорить, что ему приказали никого не пускать — включая меня. Но меня это не волновало, при условии, что они помогут Джошу. Я прижала руки к груди, чтобы унять в них дрожь. Джош даже не шелохнулся, когда братья вытаскивали его из пикапа.

Если он умрет… я почувствовала тошноту. Мне вспомнились его дерзкая улыбка и светящиеся весельем глаза, когда он меня поддразнивал. Его длинные ресницы, широкие плечи, большие крепкие руки.

Привычка подвозить Кэрол до дома по ночам. Почему мне понадобилось так много времени, чтобы понять, какой он замечательный?

Надо было ему довериться.

Если мне суждено умереть, я приму свою судьбу. Но Джош? Полный жизни, сексуальный, ослепительный, забавный Джош? Он должен жить, и я напрягла каждую мышцу в теле, словно это могло помочь ему поправиться.

Эверетт и Элис бдительно следили за Лили, отцом и мной, чем напугали Лили до ужаса, и она забилась в угол комнаты, игнорируя предложенную еду и воду.

Она подтянула ноги к себе, не обращая внимание на попытки успокоить ее и, дрожа всем телом, осматривала обстановку широко открытыми глазами.

Папа спокойно сидел рядом со мной и поглаживал по плечу. И хотя Эверетт с Элисом все слышали, я объяснила отцу, почему Джош пума и кем был мертвец.

Гораздо труднее было объяснить, почему я встречалась с вампиром. Я не могла заставить себя рассказать о болезни. Для этого еще будет время потом.

К моему облегчению, папа не стал задавать вопросов. Просто задумчиво кивнул.

— И это весь секрет? Всего-то?

Я кивнула.

— Никто не должен об этом знать. Вообще никто. Иначе все окажутся в опасности.

— Но на твоей работе все знают?

Я вздрогнула, решив рассказать об увольнении в следующий раз.

— Да. Работники агентства подписывают обязательство о неразглашении, прежде чем вступают в Альянс в качестве помощников.

Папа кивнул, потом посмотрел на Элиса и Эверетта, все еще разглядывавших нас с хмурыми лицами.

— Вы дадите и мне подписать такое обязательство?

Эверетт и Элис обменялись взглядами.

— Позову Бью, — сказал Элис и исчез в комнате Джоша.

— Пап… — начала я.

Он похлопал меня по руке.

— Теперь послушай, Мари. Ты устала. Мы устали. Сегодня много всего произошло. Дома меня ждет Поузи, и я не хочу заставлять ее волноваться. Давай, я просто подпишу этот документ, и мы все сможем поспать.

— У тебя нет больше вопросов?

Он усмехнулся и взъерошил мне волосы, как ребенку.

— У меня их много. Но, думаю, чем меньше я знаю, тем лучше.

Я кивнула, с трудом моргая.

— Пожалуй, ты прав.

Папа улыбнулся.

— Мне нравится Джош. И ты ему доверяешь. Я знаю, что твое доверие нелегко заслужить, поэтому положусь на твое мнение.

— Я люблю его, — тихо призналась я, прячась папиных объятиях.

— Знаю, Мари, — мягко ответил он. — Но сейчас ты ничего не можешь для него сделать. Давай поедем домой, и вернемся завтра.

Я покачала головой, высвобождаясь из его объятий.

— Я хочу остаться. Хочу увидеть Джоша, когда он проснется.

Папа кивнул.

— Как пожелаешь. Хотя твоя маленькая подруга может пойти со мной…

— Она останется, — бесстрастно заявил Эверетт. — Останутся все, пока не поговорят с Бью.

Бью появился некоторое время спустя и поговорил с отцом. Я села на пол рядом с Лили, чувствуя потребность поддержать ее своим присутствием, даже если она этого не хотела.

Принесли обязательство о неразглашении, и отец охотно его подписал. Даже если Поузи спросит, он никогда ничего не расскажет.

И вдруг я осознала… будет правильным рассказать все папе. Я умираю, и это нормально. Папе придется пережить ужасно печальное время, но он останется со мной до мучительного конца. Так же, как оставался с мамой. Мои глаза наполнились слезами.

Жизнь не для того, чтобы проводить ее в одиночестве, никому не причиняя боли. Она дана для того, чтобы любить своих близких, пока они есть. Папа любит меня. Я тоже его люблю. И моя смерть его опустошит, тем более что я так долго скрывала болезнь.

Подписав бумаги, папа еще раз тепло и неистово меня обнял, а я отклонила его предложение пойти домой, решив увидеть Джоша, как только мне разрешат. И пообещала позвонить, когда все закончится.

Мы позавтракаем, и потом я все ему расскажу. Меня накрыло странным чувством облегчения. В конце концов, мне не придется умирать в одиночестве. Я обняла папу, и он ушел.

К моему удивлению, Бью не понравилась идея отпустить Лили.

— Она останется, пока мы не решим, что с ней делать. Пока же вы двое, — Бью указал на близнецов, — отправляйтесь по этому адресу и привезите чистую одежду. Остин свяжется с вампирами, сообщит о произошедшем и встретится с вами там. Подозреваю, что в течение следующих дней нам придется многое объяснять, и нужно убедиться, что все в порядке.

Я поднялась на ноги.

— Могу я увидеть Джоша?

— Ты, — твердо сказал, Бью, — пойдешь отдыхать. Ты устала так, что не можешь даже прямо стоять. Мы поговорим утром.

Я лежала в постели, уставившийся в потолок и думая о Джоше и Лили. Она пришла в ужас от идеи ночевать в незнакомой комнате и сопротивлялась Бью пинками и криками. Братья даже вызвали врача, чтобы ее успокоить.

Я не знала, что они собирались с ней сделать. Лили совсем запуталась. Как поступить со столь травмированной человеческой девушкой? Расселы не могли отпустить ее, как моего отца.

Даже, несмотря на подписанное обязательство, в будущем они все равно будут внимательно наблюдать за папой. На всякий случай.

Я проваливалась в легкую дрему и тут же просыпалась. Мое тело настолько истощилось, что комната словно погрузилась в туман. И как всегда в таком состоянии появлялись и исчезали галлюцинации.

Стены дрогнули и превратились в мою собственную комнату. Потом покрылись кровью, а следом пауками. И снова окрасились кровью. Под моим взглядом по простым белым стенам расплывались алые подтёки.

Маму поместили в лечебницу за несколько месяцев до кончины, и меня ждала та же участь.

Я лишь надеялась, что у меня хватит времени сказать Джошу, как я сожалею и люблю его.

Галлюцинации вновь изменились, и я всхлипнула, когда стены комнаты для гостей превратились в подвал Андре. В темноте он казался удушливо реальным.

Поскольку визит к слесарю пришлось отложить до утра, на моей шее все еще висел ошейник, принося ужасные ощущения и подпитывая иллюзию.

— Мари! — позвал Джош.

Я крепко зажмурилась, мозг явно проигрывал сцену моего спасения.

— Мари! Где она, черт возьми?

Я услышала незнакомое кошачье рычание, а следом шаги по коридору.

— Слушай, Джош… — начал спокойный мужской голос, но тут же был прерван злым рыком.

Я села, потирая глаза и отчаянно пытаясь привести в порядок путающиеся мысли. Это галлюцинации? Или Джош действительно меня зовет? С отчаянной надеждой я начала вставать, чтобы убедится лично.

Тут дверь распахнулась, и в проеме возник высокий, широкоплечий силуэт.

Боже, он выглядел так хорошо, что не верилось глазам. Я снова их потерла.

— Джош?

— Мари, — собственнически прорычал он и направился через комнату к кровати.

На меня навалилось сильнейшее облегчение, из глаз полились слезы.

— Ох, Джош…

Он запустил руку в мои волосы и прижал меня к себе, а когда сел на кровать, я обняла его в ответ.

— Мари, — полупрорычал-полупрошептал он. — Малышка, ты в порядке?

Я коротко кивнула, не в силах перестать водить руками по его телу, убеждаясь, что с ним все в порядке. Мой Джош. Я чуть не потеряла его. Из глаз продолжали литься слезы, и, кажется, я не могла их остановить. Из горла вырвался приглушенный, сдавленный вздох.

— Я думала… думала ты…

— Я здесь, детка, — он поцеловал меня в висок. — Я тебя не оставлю.

Я вцепилась в него, нуждаясь слышать его голос, чувствовать тело, и прошептала:

— Я люблю тебя.

В дверях снова появилась фигура и заслонила свет.

— Джош, нам надо поговорить, — начал Бью. — Эта ситуация…

— Оставь нас! — Джош вскочил с кровати и зарычал, защищая меня.

Я изумленно отпрянула, удивленная столь несвойственной ему неистовой, яростной реакции.

Бью поднял руки в примирительном жесте.

— Прежде чем ты сделаешь что-нибудь сумасбродное…

— Я сказал, оставь нас, — предостерегающе повторил Джош. — Немедленно, — и угрожающе шагнул к двери.

Я смотрела на них озадаченно. Что происходит? Джош ведет себя так, потому что Бью нарушил границу или что-то в этом роде? Пока я неподвижно сидела, Бью кивнул и вышел. Он что-то произнес, но слишком тихо, чтобы я смогла услышать, и после его ухода Джош захлопнул дверь.

Когда он повернулся ко мне, его глаза сверкали зеленым кошачьим светом.

— С тобой все хорошо? — шепотом спросила я, стирая с щек слезы.

Когда он вернулся ко мне, в его взгляде читалось собственничество.

— Он сделал тебе больно? Скажи правду.

Я медленно покачала головой.

Джош резко выдохнул, широкие плечи облегченно расслабились. Он притянул меня к себе, и я с радостью снова оказалась в его объятьях.

— Мне так жаль, — не в силах сдержать слезы сказала я. — Мне надо было тебя послушать. Подождать. Просто…

— Все хорошо, малышка. Ты испугалась, — он утешительно погладил мои волосы.

Испугалась? Я до ужаса боялась умереть. Но сейчас появилось нечто пугающее меня еще больше — возможность потерять Джоша.

— Мне не следовало уходить.

— Не следовало. Но я понимаю, почему ты так поступила.

На глаза навернулись новые слезы. Конечно он понимал. Джош всегда меня поддерживал.

— Просто я была так близко, — тихо объяснила я. — Я… боялась ждать. Галлюцинации приходят все чаще. У мамы они начались как раз перед тем, как она попала в больницу…

Джош поцеловал меня в лоб и стер пальцами слезы.

— Надо было мне сказать.

— Я не хотела признаваться самой себе, — созналась я. — Потому что иначе пришлось бы принять неизбежное приближение смерти. Но… — я затаила дыхание. — Мне пора это признать. Я скоро умру.

Вот. Я это сказала.

— Нет, — глухо прорычал Джош. — Ты не умрешь.

Я покачала головой.

— Слишком поздно. И моя идея была плохой. Я не хочу быть ни с каким вампиром. — Я прижалась щекой к плечу Джоша, чувствуя себя после всего случившегося опустошенной. — Я просто хочу тебя.

— Ты не умрешь, — заявил Джош грубым, переполненным эмоциями голосом, повернул мое лицо за подбородок и посмотрел на меня сверкающими зелеными глазами, которые в лунном свете совсем не походили на человеческие. — Ты мне доверяешь?

В его горле проступило рычание.

По моей коже побежали мурашки.

— Джош, что ты…

— Ты мне доверяешь? — вопрос прозвучал жестче.

И я поняла, о чем он спрашивает.

Вспомнила о девушке-тигре. О Гренландии. О большой семье Джоша, как он смеялся и шутил со своими братьями. Он потеряет все, если отправится со мной в изгнание.

— Я не могу просить тебя об этом, — прошептала я. — Не могу просить отказаться от своей жизни…

Он приподнял пальцами мой подбородок и заставил посмотреть на него.

— Первое, в чем нуждаются любые отношения, это доверие.

Если я соглашусь, пути назад не будет. Я погладила кожу на его руке.

— Только пообещай, что не пожалеешь через несколько недель после начала ссылки.

Он низко зарычал.

— Мари…

— Я тебе верю, — тихо сказала я.

— Хорошо, — столь же тихо ответил он, наклонился и поцеловал кончик моего носа. Так мило. — Я люблю тебя.

Я улыбнулась, закрывая глаза в ответ на его ласковое прикосновение.

И поэтому не заметила, как он выпустил клыки и вонзил их в мою шею.

Я ахнула, дернувшись от неожиданной пронзительной боли.

Он удерживал меня, пока не вытащил клыки, а потом начал медленно чувственно зализывать раны.

— Прости. Я не смогу обратить тебя совсем без боли, — он потянул за воротник моей пижамы и обнажил ближнее к нему плечо. — Одного укуса обычно недостаточно.

Меня переполнило легкое беспокойство.

— О?..

Джош продолжил ласкать мою шею, и его язык ощущался странно… шероховатым? Это казалось немного необычным. Не в плохом смысле, просто как-то не так. Он поглаживал мою кожу языком и между восхитительно опьяняющими ласками добавил:

— Иногда требуется несколько укусов. Иногда обращение вообще не получается.

— О, — произнесла я со странной смесью разочарования и тревоги. — Так значит… ты еще не раз меня укусишь?

В ответ он впился в меня зубами, на сей раз чуть выше ключицы.

Я дернулась и уперлась руками в его плечи. Было больно, хоть Джош и сократил время укуса и принялся быстро успокаивающе зализывать мою шею.

— Я должен сделать это, Мари, — тихо оправдывался он. — Не хочу причинять тебе боль, но по-другому не получится.

Я неуверенно кивнула, кожа горела и ощущалась в месте укуса как-то странно. Джош тщательно, с большим вниманием зализал каждую ранку.

Я обрадовалась темноте, поскольку не хотела смотреть. Повела плечами, опуская пижаму еще ниже и позволяя ей повиснуть на локтях, тем самым обнажила для своего любимого больше кожи.

Потом дернула за металлический ошейник.

— Хочу его снять, потому что продолжаю вспоминать о случившемся.

— Не думай об этом, любовь моя, — ласково ответил Джош, целуя мое плечо. — Я здесь, с тобой, и не допущу ничего плохого. Позволь о тебе позаботиться.

Больше всего на свете я хотела быть с ним. Остаться вместе, что бы ни случилось.

Я выпустила из рук ошейник и расслабилась, доверяясь Джошу.

Он продолжил ласкать мою кожу, успокаивая боль и ускоряя мой пульс, сосредоточившийся как раз между ног. При этой мысли я покраснела.

Обращение должно наступить после его укусов? Возможно, нет. Я ничего не сказала, решив дать Джошу сосредоточиться.

— Это… это твоя слюна? Она способствует обращению?

— Не только, — пробормотал он, целуя мои голые плечи. — Но в основном дело в укусе.

— К-как это работает? — мне претила дрожь в собственном голосе, проступившая, когда Джош переключился на новый обнаженный участок кожи и ткнулся в него носом. При мысли об укусе меня окатило страхом, но я ждала последующих зализываний. — Это похоже на какой-то яд? Как у змеи? Или…

— Шшшш, — прошептал он и поцеловал плечо. А в ответ на мою дрожь прокусил кожу клыками.

Я захныкала, борясь с желанием упрекнуть его. Но тут он вынул клыки и принялся долго-долго зализывать рану.

— Может, причина в слюне, смешанной с кровью, — предположила я низким хриплым голосом. С каждым поглаживанием его языка мои соски становились все тверже. Я попыталась отвлечь его и заодно себя. — И поэтому тебе нужно… лизать меня.

Движения его языка воспламеняли и волновали. Теперь укусы меня не беспокоили, учитывая, что за ними следовали восхитительные чувственные ласки языка.

Джош оторвался от шеи, втянул мой запах и с глухим стоном наклонился, чтобы продолжить лизать и посасывать кожу.

— Ах, Мари, я чувствую твое возбуждение.

Когда он уткнулся носом в мою шею, я замерла, готовясь к следующему укусу.

— Прости, — прошептала я. — Не обращай на меня внимания.

— Черт, нет. Ты пахнешь потрясающе, я хочу большего, — он скользнул рукой по внутренней стороне моего бедра, приведя нервные окончания в жаркое безумие. — Малышка, позволь к тебе прикоснуться.

Я кивнула и тяжело сглотнула, когда его рука спустилась от шеи к плечу, заодно стаскивая пижаму.

— Кто ее тебе дал?

— Я… не знаю. Кто-то из близнецов? — я не заостряла на этом внимание. Меня больше занимали мысли о ранении Джоша и опасения за его жизнь.

— Она мне не нравится, — буркнул он мне в шею и, запечатлев на ней горячий поцелуй, разорвал пижаму.

Отлетевшие пуговицы со звоном ударились о стену и пол.

Рубашка упала, выставив обнаженную грудь под тусклый свет луны. Джош низко зарычал у моего горла и обхватил грудь своей большой рукой.

Я ахнула и задрожала всем телом. Ощущение было очень, очень приятным. Джош потер большим пальцем по вершинке, и я всхлипнула.

Из-за поглаживаний и посасываний кожи я почти не заметила вонзившиеся и быстро вынутые из моей шеи клыки. Джош продолжал дразнить большим пальцем напряженную вершинку соска, а другой рукой скользнул вверх по бедру.

Я застонала и вцепилась пальцами в его волосы.

От прикосновения к виску он зашипел.

— Осторожно, там рана.

Я резко убрала руку.

— Прости. Ты в порядке?

Вместо ответа Джош продолжил меня целовать и нежно ущипнул за бедро, очень близко от лона.

— Не двигайся, — хрипло приказал он, словно изо всех сил старался удержать контроль.

Когда он сжал мой сосок и снова укусил в шею, я опустила руку к его бедрам и впилась ногтями в джинсы. Его укусы жалили и обжигали, но из-за облизываний и дразнящих нежных ласк совсем перестали меня заботить.

Джош скользнул рукой выше и обхватил мое естество.

— Обожаю, как ты для меня увлажняешься, — прорычал он.

Мои бедра непроизвольно приподнялись к его руке.

Он снова низко зарычал и впился зубами в ключицу, поглаживая двумя пальцами клитор. Я дернулась и застонала.

Джош отстранился и зализал укус, не переставая ласкать мою гладкую плоть.

— Прекрати дергаться.

— Не могу, — я часто дышала, слегка выгибаясь, когда он сжимал пальцами сосок. — Ощущения… слишком приятные.

Он усмехнулся и провел языком по разгоряченной коже, вырвав у меня новый стон.

— Ты мне льстишь.

— Прекрати… прикасаться ко мне… если хочешь, чтобы я… перестала дергаться, — выдохнула я. Он поглаживал пальцами клитор, потом сменил движения на круговые, и я шире развела ноги. — О, Боже, это так…

— Хорошо? — подсказал он между облизываниями.

Я впилась пальцами в его прикрытые тканью бедра.

— Хочу прикоснуться к тебе.

Он поцеловал меня в шею. Один раз, другой.

— Тогда у нас есть небольшая проблемка. Потому что я не перестану к тебе прикасаться, а ты, скорее всего, не перестанешь дергаться, — его пальцы поглаживали клитор и кружили вокруг него, вынуждая меня льнуть к рукам Джоша. — Так что же нам с этим делать?..

— Раздеться, — выдохнула я и изогнулась, когда он сжал мою грудь. Боже, это было невероятно. — Раздеться и много раз заняться сексом. Покусаешься позже.

— Как я могу сопротивляться такой требовательной женщине? — он снова укусил мое плечо и отвел руку от лона, заставив протестующе всхлипнуть. — Встань на четвереньки.

От его команды меня окатило жаркой волной желания. Я встала на четвереньки в центре кровати, переполняемая страстью и энергией.

Все мое тело пульсировало от желания, я взглянула на силуэт Джоша в темноте, пытаясь его разглядеть, но лишь услышала звук расстегиваемого пояса и шелест упавших на пол джинсов.

Потом кровать прогнулась, и моей спины коснулась теплая рука Джоша.

Он запечатлел легкий поцелуй на ягодице.

— Наклонись вперед, малышка. Думаю, прежде чем взять таким способом, надо тебя посильнее утомить.

— И как ты собираешься меня утомлять? — я затаила дыхание и наклонилась, прижавшись щекой к матрасу.

Его пальцы скользнули между моих ног, возобновив ласки влажной плоти.

— Расставь ноги шире.

Я послушалась и ощутила на бедрах его большие руки, Джош потянул меня за ноги, увлекая вниз и приводя в замешательство…

Пока я не почувствовала его горячий рот. Скользнув под меня, Джош расположил голову между моих ног и прижался ко мне губами.

От первого восхитительного касания языка к лону я вскрикнула.

— Шшшш, — Джош потерся носом о мою плоть. — Ты должна сдерживаться, детка. Я не хочу, чтобы кто-нибудь прибежал сюда тебя спасать.

Я тем более этого не хотела!

От новой ласки его языка я запищала, и Джош поднял голову.

— Тебе не нравится? Хочешь, чтобы я прекратил?

О, нет. Это последнее, чего я хотела. Я схватила подушку и прижала к своему лицу.

— Не смей останавливаться, ты tкtedecochon[32].

— Ты говоришь такие приятные вещи, малышка, — хрипло пробормотал он и медленно провел языком по средоточению моего желания.

Бедра в ответ дернулись, и я застонала в подушку. О, Боже. Боже. Какие потрясающие ощущения.

— Ostie de tabarnak![33]

Он еще раз погладил меня языком, потом передвинулся вперед и потерся о клитор, посылая по телу электрический разряд.

Пальцы ног подогнулись, и я прикусила подушку, тяжело дыша. Criss. Criss[34].

Восхитительно. Джош посылал в мое тело импульсы удовольствия, и каждый начинался прежде, чем заканчивался предыдущий, а Джош не переставал медленно и тщательно облизывать маленький бутон, заставляя меня тяжело дышать и вгрызаться в подушку.

При следующем движении языка я задрожала и простонала:

— Voyons[35], Джош. Быстрее. Пожалуйста!

Он проигнорировал требование и продолжил медленные протяжные ласки, воспламенявшие каждый нерв в моем теле.

Мне хотелось сильных быстрых прикосновений, перебросивших бы меня за край, у которого я балансировала, но Джош был полон решимости меня помучить. Его язык задвигался новым изысканным способом.

Я выгнулась, тяжело застонав.

— Пожалуйста, Джош, пожалуйста! Сильнее, ты batarde[36].

Но он лишь усмехнулся и продолжил.

Теперь я извивалась над ним, мои бедра дергались от каждого прикосновения языка, зубы впивались в угол подушки, я стонала при каждом прикосновения, теряясь в тумане удовольствия.

Тут Джош задел пальцем клитор, одновременно лизнул, и у меня перехватило дыхание. Когда его палец проник в меня, я выгнулась.

— Criss[37]!

Палец задвигался глубоко во мне, Джош втянул клитор в рот.

И я кончила.

Пальцы на ногах поджались от удовольствия, тело напряженно содрогнулось, а Джош продолжал двигать языком по клитору и пальцем внутри меня.

Я стонала в подушку от накатывавших волн удовольствия.

Джош поцеловал внутреннюю сторону бедра.

— Ты говоришь такие милые вещи, когда теряешь самообладание.

Я плавилась от удовольствия, имея силы лишь стискивать подушку. Приятные последствия оргазма еще прокатывались по телу, когда Джош обхватил мои бедра, и я почувствовала, как его член прижался к моему лону, а потом вошел глубоко внутрь.

Я снова застонала. Он заполнял меня настолько полно, что я чувствовала себя насаженной на его длину. Я любила это ощущение. Любила Джоша. И хотела сказать ему об этом.

— Я люблю тебя, — простонала я, когда он в очередной раз толкнулся в мое тело.

— Знаю, малышка, — ответил он низким, хриплым голосом. — Но придержи признания на потом. У моих братьев реально хороший слух, и нельзя позволять им узнать, чем мы занимаемся.

Он жестко проник в меня, подталкивая вперед и подводя к очередному пику. Восхитительное напряжение нарастало с каждым толчком. Но, как и прежде, Джош растягивал удовольствие.

И этот медленный, сдержанный ритм довел меня до дикости. Я снова заерзала под ним, стоная его имя и отчаянно нуждаясь в новом оргазме.

Сжалась вокруг него, Джош прошипел проклятье, и его движения стали грубее и резче. Я упивалась ими, наслаждаясь тем, как быстро он утратил контроль.

Подмахнула бедрами ему навстречу и рассыпалась на части от еще одного пронзившего тело оргазма.

По мне прокатилась дрожь удовольствия, и Джош, выкрикнув мое имя, начал кончать. Когда он переступил через край, его удары сделались грубыми и яростными.

Тяжело дыша, он рухнул на кровать. Чувствуя себя бескостной, я продолжала цепляться за подушку, угол которой промок от моих укусов

Глаза закрылись, и я погрузилась в сонное, измученно-восхитительное состояние.

Поэтому едва заметила, как он встал с кровати и поцеловал меня в живот.

— Сейчас вернусь.

— Ммм, ладно.

Я услышала, как он вернулся через минуту или две, потом взял мои руки и завел их за голову.

Я распахнула глаза и увидела, как Джош оборачивает шелковый шарф вокруг моих запястий и привязывает их к кованому изголовью.

— Джош? Что ты делаешь?

Он прикоснулся к моим губам мимолетным поцелуем.

— У нас впереди длинная ночь, малышка, и будет лучше, если ты не сможешь мне сопротивляться.

— Но… это? — я дернула руками.

— Бережёного Бог бережет, — Джош провел рукой по моей лодыжке, и я почувствовала, как он оборачивает вокруг нее еще один шарф. — Ты все еще мне доверяешь?

Я кивнула, чувствуя легкую тревогу, смешанную с вялым любопытством.

— Доверяю.

— Хорошо. Просто помни, что я тебя люблю.

— Ладно, — сказала я, когда он закончил привязывать вторую ногу. — Я тоже тебя люблю.

Его глаза снова сверкнули в темноте. Он склонился ко мне.

И тогда укусил по-настоящему. Прежде он лишь любовно меня пощипывал. Этот же укус оказался грубыми и болезненными, и я вскрикнула, когда Джош впился в меня зубами.

— Прости, — произнес он. — Это нужно сделать.