Ты уверен, что хочешь это знать? Книга 2

Глава 5

Видимо, перед отъездом Маркус выдал прислуге чёткие и недвусмысленные указания, так как перед столовой меня встретили, проводили к месту рядом с хозяйским и оставили в покое. Буквально через несколько минут появился Дарий в сопровождении уже одевшегося начальника охраны.

Кстати, надо будет поинтересоваться, как выглядит настоящий главный охранник, чтобы хоть понимать, кто есть кто. И вообще, я совершила очень серьёзную, практически непростительную ошибку: я не попросила Маркуса представить мне всех важных людей, определяющих жизнь в замке. Кроме Малькольма, капрала Райгора и Дария, который теоретически жил в городе, я не удосужилась ни с кем познакомиться, и это в корне неправильно. Но сначала я не была уверена, что задержусь здесь, а потом события покатились настолько стремительно, что я о себе-то помнила через раз, не то что о ком-то ещё.

Я на правах полуофициальной хозяйки поприветствовала гостей, с которыми, правда, рассталась меньше часа назад, но кто кроме нас об этом знает… Надеюсь, что никто, хотя как-то последние события заставляют настороженно относиться к подобным утверждениям.

Слуги разложили еду и удалились, чтобы дать нам позавтракать спокойно, а насчёт чая я сказала, что справлюсь сама. Лакей спокойно кивнул: видимо, Маркус не слишком старательно следовал неудобным правилам этикета, и прислуга к этому привыкла.

— Вам чрезвычайно идёт это платье, — светским тоном сообщил мне блондин, тщательно нарезая кусочек ветчины, — вы в нём похожи на полураспустившуюся розу.

— Благодарю вас… — тут я запнулась, так как не имела ни малейшего представления, как мне нужно обращаться к замаскированному монарху, и беспомощно посмотрела на безмятежного Дария.

Тот совершенно невозмутимо жевал омлет и не делал ни малейших попыток помочь мне в этой неловкой ситуации. Пообещав про себя страшно отомстить, я снова взглянула на короля, который с живейшим любопытством наблюдал, как я стану выкручиваться. «И тебе отомщу!» — кровожадно подумала я.

— … мой дорогой друг, — ласково пропела я, скромно опуская глазки, — кстати, — тут же продолжила я, оживившись, — давно хотела узнать ваше мнение об одном романе, который вы, как человек образованный и тонко чувствующий, наверняка читали!

— Наверняка читал, — вынужден был согласиться со мной тонко чувствующий монарх, — о какой конкретно книге идёт речь, моя дорогая леди Тильда?

— Это цикл романов о Джастине Холланде, — тоном опытного заговорщика сказала я и заметила, как прищурился Дарий, — что вы о них скажете? Очень хочется узнать мнение человека, разбирающегося в столь утончённых материях.

Что было утончённого в приключенческих романах с явным романтическим привкусом, я не знала, но мне нужно было вывести разговор на тему привидений и, во-первых, узнать, что король может рассказать о своей пра-пра-прабабке королеве Фелиции, а во-вторых, понять, насколько он вообще в курсе наличия в замке призраков. Раз уж он тут такой, как оказалось, частый гость.

— О Джастине Холланде? — переспросил король, бросив на Дария вопросительный взгляд, но тот едва заметно пожал плечами, мол, сам не в курсе. — Это очень познавательные романы, и я полностью разделяю ваш восторг.

Выдав эту фразу, его величество перевёл дух, но совершенно напрасно, я не готова была выпускать жертву из коготков.

— А вам какая часть больше всех нравится? — с живейшим интересом спросила я, собственноручно наливая в королевскую чашку чай.

— Последняя, — сверкнул улыбкой король, — она самая захватывающая! Там такие… — тут его величество задумался, так как что именно «такого» в последней части романа, о котором он не имел ни малейшего представления, он не успел придумать. Я злорадно молчала и всем своим видом выражала нетерпение, — такие… повороты сюжета!

Раздался дружный облегчённый вздох: мужчины довольно переглянулись, словно чудом совместно избежали ужасной напасти.

— А вы знаете, — перешла я на таинственный шёпот, — что в замке моего жениха живёт призрак этого самого барона!

— Что вы говорите?! — искренне изумился король, и я, сколько ни всматривалась, не смогла разглядеть игры. Похоже, он и в самом деле не в курсе того, что этот замок полон призраками, как праздничный пирог — сушёными ягодами. — Что вот прямо здесь?

— Ну не прямо здесь, — я огляделась, — но в библиотеке появляется частенько. Тут я покосилась на подозрительно задумчивого Дария, который явно просчитывал про себя какие-то варианты и переоценивал события.

— Ты про это знал? — его величество обратился к Везунчику, и тот неохотно кивнул, уточнив:

— Я знал, что в замке есть призраки, но как-то не считал возможным и уместным с ними общаться.

— А вот они, между прочим, очень даже тобой интересуются, — сообщила я и увидела, как напрягся господин секретарь, — и у тебя среди них есть даже поклонницы, представляешь?

— У меня?

— Поклонницы?

На меня уставились две пары изумлённых глаз: серые и голубые — в которых читалось совершенно одинаковое удивление и недоверие.

— Леди Фелиция, — негромко начала я, добавив в голос таинственных ноток, — сказала, что ты, — я посмотрела на Дария, — ну просто очень привлекательный мужчина. Особенно когда надеваешь… тренировочный костюм.

— Фелиция? — переспросил король. — Так звали одну из королев, редкое имя, я не ожидал, что в замке Маркуса есть призрак с таким же.

— А это она и есть, — я заговорщически подмигнула королю и тут же смутилась от собственного нахальства. Я, конечно, из достойного аристократического рода, но не настолько… Впрочем, заинтригованный монарх не обратил на мой тон ни малейшего внимания, весь обратившись в слух.

— Ну, Тильда, не томите, рассказывайте, — попросил он и добавил, подумав, — кстати, в приватном общении можете называть меня просто по имени, так будет проще. К тому же что-то подсказывает мне, что наше общение будет долгим и плодотворным.

— Позволю себе спросить, Бернард, — я послушно приняла щедрое предложение, — насколько обязательным будет наше… сотрудничество?

— Исключительно добровольным, — понимающе кивнув, ответил король, — мы потом с вами непременно обсудим все детали. А сейчас расскажите мне о призраке королевы Фелиции, пожалуйста! Это же одна из самых мрачных тайн в истории королевской семьи!

— А давайте мы с вами лучше сходим в библиотеку после того, как переселим Флавиуса, и вы сами с ней познакомитесь, — предложила я и поняла, что король плотно сел на крючок и отодрать его от нас с Дарием будет теперь практически невозможно. И это замечательно, потому как в свете последних событий безопасность симпатичного монарха вызывала у меня серьёзные сомнения.

Допив чай, мы отправились в подвал, где, как я надеялась, нас должен был ждать уже готовый к новой светлой жизни фамильный скелет лордов Крайтонов.

Я умышленно, не обращая внимания на удивлённый взгляд Дария, пошла через парк, объяснив это тем, что хочу показать его величеству так любящий романы о Джастине Холланде розовый куст. Быстро сделав Везунчику незаметный знак «потом», я привела жутко заинтересованного Бернарда к кусту и усадила на скамейку.

Роза, увидев красавца блондина, взволнованно затрепетала всеми веточками, и тут же вытащила поближе те бутоны и цветы, которые, с её точки зрения, были наиболее привлекательными.

— Ваше величество, — торжественно, стараясь не улыбаться, проговорила я, — позвольте вам представить Роуз, наш самый романтичный и красивый куст. Помимо этого, Роуз — верная поклонница романов о лорде Джастине, который и вам нравятся, если я ничего не путаю. Роуз, это его величество король Бернард, тоже ценитель приключений барона, да и вообще просто привлекательный мужчина.

Роза прошелестела что-то, вне всякого сомнения, кокетливое и протянула Бернарду, поперхнувшемуся воздухом при моих последних словах, веточку с огромным полураспустившимся бутоном. Король растерянно посмотрел на меня и вежливо поклонился розовому кусту.

— Тильда, вы хотите сказать, что эта великолепная роза нас понимает? — тут Роуз насмешливо зашуршала и слегка стукнула Бернарда веточкой по руке, словно кокетка — веером. — Но это же совершенно потрясающе!

— Очень странно, что здесь все так удивляются, — в очередной раз вздохнула я, — у нас, на севере, разумные растения — это совершенно обыденное явление, и любой, даже самый слабый, маг жизни или целитель спокойно может с ними общаться.

— А этому можно научиться? — тут же заинтересовалось любознательное величество. — Я бы очень хотел!

— Можно, конечно, — я спокойно пожала плечами, — у вас же наверняка есть магический дар. Если это не огонь, то вполне можно будет найти растение, которое с удовольствием с вами познакомится. Хотя знаю и обладателей огня, которым это удаётся, — добавила я, вспомнив Гарольда.

— Это не огонь, — в глазах короля мелькнули искры живого интереса, — а когда мы сможем попробовать?

— В любой день, — легко ответила я, — но я привела вас сюда, Бернард, не только для знакомства с Роуз. Мне нужно рассказать вам и Дарию очень важные сведения. Хотелось бы, конечно, чтобы и Маркус был, но раз нет, то и нет, вы ему сами потом расскажете.

— Я внимательно вас слушаю, — тут же стал серьёзным король и быстро посмотрел на нахмурившегося Дария. Тот непонятно дёрнул бровью, и оба мужчины сосредоточились на мне.

— Когда мы выяснили отношения после пробежки, — туманно начала я, так как была не в курсе, насколько Бернард посвящён в наши профессиональные секреты, — я осталась ещё позаниматься и залезла на дерево.

На лице короля дрогнул мускул, но он, надо отдать ему должное, промолчал, только снова переглянулся с Дарием, а я обратилась к внимательно склонившейся к нам розе:

— Если тебе не трудно, осмотрись, пожалуйста: нам нужно, чтобы никто, даже твой любимый Гарольд, нас не подслушал. Сможешь?

Роза воодушевлённо зашуршала, и на тропинку выкатились два недовольно фырчащих ежа и здоровенная полевая мышь, держащая в зубах какую-то длинную травинку. Звери выглядели откровенно возмущёнными, и я быстренько, не обращая внимания на хихикающего короля, запихнула их обратно в куст, где они и угомонились.

— Так вот, — вернулась я к насущному, — скажите мне, ваше величество, что у вас происходит с Отнимающими?

Над тропинкой повисла гробовая тишина, и даже легкомысленная Роуз не рисковала её нарушать и стояла неподвижно. Глаза короля похолодели, а взгляд стал острым и пронизывающим: передо мной стоял уже не просто симпатичный блондин, а настоящий монарх, человек, на плечах которого тяжким грузом лежит ответственность за целую страну.

— Почему вы спрашиваете? — резко спросил он. — Что вы вообще о них знаете?

— Один из них был здесь утром, — сказала я и заметила, как напрягся Дарий, — он договаривался с лакеем, чтобы тот положил некий свёрток в зал приёмов.

— Почему вы уверены, что это был именно Отнимающий? — Бернард сразу стал старше и во теперь вполне себе был похож на настоящего короля.

— Как вы знаете, их сложно не узнать по голосу и по манере двигаться, — спокойно ответила я, прекрасно понимая, что хожу по тонкому льду: судя по всему, у нашего величества отношения с древним орденом далеко не безоблачные.

— Согласен, — помолчав, кивнул Бернард, — и вы хотите сказать, что он вас не заметил?

— Он не смотрел вверх, — пожала я плечами, — а я не стремилась афишировать своё присутствие, как вы можете догадаться.

— Что за лакей? — вопросы короля были конкретными и чёткими. — Вы его знаете?

— Я нет, — честно ответила я, — а вот мои приятели, здешние кадеты, — тут Дарий демонстративно застонал и мученически возвёл глаза к небу, — сказали, что это лакей, который доставляет в замок почту.

— Я хочу знать об этом лакее всё, — Бернард повернулся к Дарию, и тот молча кивнул, — вы узнаете его в лицо, Тильда?

— Не уверена, но вот… Гарольд и Вильгельм точно узнают, — я понимала, что король всё равно в ближайшее время узнает, с кем из кадетов я успела познакомиться, так что героически скрывать их имена не видела ни малейшего смысла.

— Маркус знает? — король пристально смотрел на меня, хмурясь и явно просчитывая какие-то варианты.

— Нет, он к тому времени уже отправился по делам, — ответил вместо меня Дарий, — но я сейчас же пошлю ему вестника.

Король кивнул и, подумав, решил:

— Пока не обсудим с Маркусом, ничего предпринимать не станем. А ты уверен, что это… — тут он многозначительно посмотрел на Дария.

— Уверен, — ответил тот, ответив на мой вопросительный взгляд жестом «поговорим», — ситуация под контролем.

— А можно вопрос, — поняв, что никаких принципиальных решений вот прямо сейчас выноситься не будет, решила поинтересоваться я, дождалась благожелательного кивка успокоившегося короля и уточнила, — а пока вы здесь развлекаетесь, кто вместо вас на троне сидит, если не секрет, конечно?

— Секрет, но вам я скажу, — переглянувшись с Везунчиком, сказал Бернард, — там сидит мой двойник.

— Кто?! — совершенно по-простонародному вытаращилась я на него. — В каком смысле — двойник?

— В самом прямом, — Бернарду, судя по всему, было приятно, что и он меня тоже смог чем-то удивить, — вы же не предполагали, что я всюду хожу лично?

— Честно говоря, именно это я и предполагала, — слегка смущённо призналась я, — и всё время удивлялась, как это вы всюду успеваете…

— А вы следите за светской жизнью? — иронично приподнял бровь король, а я отвесила себе очередную оплеуху, так как из-за долгого эмоционального перегруза начала допускать ошибки. Действительно, откуда провинциалке, живущей в забытом всеми богами замке на севере страны, знать о передвижениях короля?

— Скажем так, — поправила я сама себя, — я слежу за любопытными событиями, которые могут представлять для меня… определённый интерес.

— Например, выставка картин Джоломеццо из частной коллекции? — хитро прищурился король, заставив меня замереть на месте.

— Я люблю живопись, — осторожно ответила я, гадая, как много известно нашему чрезвычайно любознательному величеству, — в том числе и Джоломеццо. А вы тоже интересуетесь пейзажной живописью прошлого столетия?

— Я обожаю Джоломеццо и собирался выкупить эту картину у владельца, — доверительным шёпотом ответил мне король, — но — вот ведь незадача — буквально накануне совершения сделки её украли. Представляете?

— Какой ужас! — воскликнула я, прижав ладошки к щекам и думая о том, что число неприятных вопросов к Толстяку Керту снова увеличилось. — Но как же владелец так плохо охранял своё сокровище?

— Да в том-то и дело, — продолжал жаловаться Бернард, не обращая внимания на хихикающего Дария, — что владелец не поскупился на охрану и даже поставил у входа в галерею охранного голема.

— Голема? — переспросила я, делая круглые глаза и злясь на саму себя за то, что заразилась от Маркуса манерой повторять последнее слово заданного вопроса. — Но ведь голема обмануть невозможно, это все знают. Да и заклинания на него не действуют — он же как бы и неживой.

— Да, — согласился король, — но этот злоумышленник… гениальный — не побоюсь этого слова — грабитель как-то смог обойти голема и украл-таки уже почти мою картину.

— Но, может быть, — я смотрела в смеющиеся глаза Бернарда и чувствовала себя как на сложнейшем экзамене, — тот самый злоумышленник просто по какой-то причине был не в курсе, что крадёт картину, уже почти принадлежащую вам, ваше величество?

— Ах, Тильда, — махнул ручкой король, — просто Бернард, да?

— Хорошо, Бернард, — послушно повторила я, — а что если грабитель действительно не знал, что крадёт картину, на которую вы, ваше величество, так сказать, положили глаз.

— А он не знал? — вопросительно поднял бровь король, взглядом давая понять, что отвечать лучше правду и ничего кроме правды, как любят говорить наши дознаватели (сама не сталкивалась, но говорят, что именно так).

— Не имел ни малейшего представления, — твёрдо ответила я и тут же добавила, — во всяком случае, я думаю, что не имел.

— Тогда, наверное, мне не стоит на него обижаться, правда? — улыбнулся король, легкомысленно мне подмигивая.

— А вы обижались? — вытаращила глаза я, как-то даже не предполагая до этого момента, что у короля могут быть ко мне какие-то личные претензии.

— Ну так, слегка, — неопределённо покрутил рукой в воздухе король, — а потом понял, что гораздо больше меня интересует, как этот замечательный искусник обошёл голема…

Я тяжело вздохнула и подняла голову, с преувеличенным интересом рассматривая белые облачка. Король переглянулся с Дарием и спросил прямо:

— Тильда, если можно, скажите, как вы это сделали? Или мне лучше спросить у… Кло?

— Вам не нужны эти сведения, Бернард, — я очень серьёзно посмотрела на короля, — вот просто поверьте мне на слово, что там нет практически ничего противозаконного.

— Практически ничего? — уцепился за слово король. — То есть что-то такое всё же есть?

— Это не противозаконное, — я досадливо поморщилась, понимая, что рано или поздно придётся рассказывать, но всё-таки — лучше попозже. Отдохнуть в камере я всегда успею, — это, скорее, касается фамильных магических возможностей.

— Я изучил этот вопрос, — огорошил меня его величество, — и полагаю, вы имеете в виду те способности, которые достались вам по материнской линии. Я прав?

— Правы, — я кивнула, не сводя с короля напряжённого взгляда, — к сожалению, они запрещены в нашем государстве. Думаю, вы понимаете, почему я ими не пользуюсь и вообще не афиширую их наличие.

— Я склонен предположить, что законодательство в этом вопросе следует пересмотреть, — подумав, сообщил мне Бернард, — оставить лишь ряд ограничений. Как вы считаете, Тильда?

— Вы спрашиваете совета у меня?! — я растерянно посмотрела на Дария, который только плечами пожал, мол, вот такое у нас величество прогрессивное.

— Ну а у кого? — в свою очередь удивился Бернард. — Обладатели ваших способностей как-то, знаете ли, не спешат сообщать о них, и я их понимаю. Так что, вы готовы мне в этом помочь?

— Конечно, — по-прежнему растерянно ответила я, — то есть вы хотите сказать, что наш дар можно будет использовать, не боясь угодить за решётку?

— Если он будет служить на благо короны — несомненно, — твёрдо ответил Бернард, — но мне нужна будет помощь. Я могу на вас рассчитывать?

— Полностью, — решительно ответила я, подумав о том, что десятки, если не сотни обладательниц колдовского дара по всему королевству смогут перестать опасаться собственной тени. Если для этого нужно поступить на службу к королю — я согласна, так как цель того стоит.

— Вот и замечательно, — довольно потёр руки его величество, а у меня возникло стойкое ощущение, что меня только что мастерски обвели вокруг пальца, — а теперь, раз Маркуса всё равно пока нет, то пойдёмте переселять вашего Флавиуса. Я правильно запомнил имя?

— Правильно, — всё ещё ошарашенно сказала я, — постойте… Бернард, вы что — только что завербовали меня?!

— Я?! — так искренне возмутился король, что я поняла: именно меня и именно завербовал. Но как мастерски!

— Тильда, если тебя это хоть немного утешит, то два года назад он уже проделал этот фокус со мной, — решил присоединиться к нашей неоднозначной беседе Дарий, — и я тоже плохо понял, как и когда оказался на службе у этого афериста.

— Поаккуратнее с высказываниями в королевский адрес, — грозно нахмурил брови Бернард, но глаза его смеялись, — а то не посмотрю на твои заслуги перед короной и накажу.

— А что ты сделаешь? — тут же заинтересовался Везунчик. — Рубашечку отнимешь?

— Хуже, — король задумался и вдруг просиял улыбкой, от которой Дарий ощутимо напрягся, — я тогда тебя женю. Не всё же Маркусу в женихах ходить, тем более, что он уже, кажется, определился.

— Не надо меня женить, — с каким-то суеверным ужасом воскликнул Дарий и перешёл в наступление, — лучше давай мы женим тебя. Королева-мать будет счастлива! И пожалует мне какую-нибудь красивую медаль…

— Тебе медалей мало? — удивился король, а я чуть не села на землю: у Везунчика что, есть медали? А какие, стесняюсь спросить… Воображение тут же нарисовало красивый золотой орден с лентой и надписью: «За виртуозно украденные важные документы».

— Медалей много не бывает, — наставительно проговорил Дарий и, подумав, добавил, — у меня в банковской ячейке ещё много места.

— Хорошо, — пожал плечами король, — давай я тебе ещё одну дам, например, за… — тут он задумался, а я даже дышать перестала от любопытства, — за многолетний труд в тылу врага. Хочешь?

— Не хочу, — отозвался моментально помрачневший Дарий, — не напоминай лишний раз. Тильда, — он посмотрел на меня, — эту тайну я смогу тебе рассказать только после того, как ты принесёшь присягу и магическую клятву о неразглашении: слишком многое поставлено на карту.

— Да я как-то вот даже не уверена, что хочу знать все эти ваши страшные секреты, — подумав, сказала я.

— А ведь придётся, — огорошил меня Бернард, — но всё это потом, а сейчас пойдёмте к вашему Флавиусу, потому как впереди дел ещё столько…

Я молча пошла за мужчинами, которые бодро зашагали к служебному крылу, и подумала о том, что вот что мне не грозит в ближайшем обозримом будущем — это скука.

В отличие от прошлого раза, когда я была здесь с Маркусом, — неужели это было всего лишь вчера? — мы подошли к подвалам службы дознания с центрального, так сказать, парадного входа. Так как в разгаре был рабочий день, то возле тяжёлой, обитой толстыми металлическими полосами двери дежурил гвардеец. Он окинул внимательным взглядом нашу неоднозначную троицу, но, вопреки моим опасениям, ничего не спросил, а только сделал пометку в журнале. Интересно, что он там записал? «Секретарь его светлости, невеста его светлости и человек, смутно похожий на короля»?

Второй раз спускаться по ступенькам было уже не так страшно, но величество всё время отвлекалось и задавало вопросы.

— Это что, камеры? — Бернард с любопытством засунул голову в один из коридоров. — А чего их так много?

— Можно подумать, вы здесь впервые, — тихонько фыркнула я, — кстати, говорят, у вас во дворце в подвалах вообще камер чуть не триста штук. А здесь всего девяносто восемь.

— Вообще-то, впервые, — помолчав, сообщил король, — я как-то, знаете, предпочитаю другие, более, так сказать, приветливые места. А почему камер девяносто восемь, а не сто?

— Потому что две — это архив и пыточная, — хором ответили мы с Дарием, и Бернард довольно посмотрел на нас, словно учитель на малышей, которые наконец-то выучили наизусть несколько слов.

— В пыточную мы точно не пойдём, — Бернард решительно тряхнул головой, и мы с Дарием, хоть и не ждали от него никакой гадости, всё же с облегчением выдохнули, — давайте сразу в архив. Ведь именно там обитает осчастливленный вами скелет?

— Да, — кивнула я, и мы бодро потопали по лестнице.

Дверь архива службы дознания была гостеприимно приоткрыта, а сам Флавиус сидел за столом и спокойно читал книгу. По-моему, это по-прежнему была захватывающая история об укрощении зомби, написанная чудом уцелевшим очевидцем. Рядом с Флавиусом лежал развёрнутый свиток, а в костлявых пальцах скелет сжимал перо, видимо, делая из трактата о зомби какие-то выписки.

— Флавиус, доброе утро, — жизнерадостно поприветствовала я будущую звезду архива отдела дознания. Как представлю, какой эффект произведёт его появление, так аж на сердце теплеет.

— Доброе утро, — прозвучало у меня в голове, но я уже была к этому готова, поэтому не стала ни взвизгивать, ни подпрыгивать, — кого это ты с собой привела? Ах, да, помню… юный Крайтон говорил, что ты придёшь с секретарём… Который из них он?

Мужчины с нескрываемым интересом смотрели на меня, сообразив, должно быть, что я веду мысленные переговоры. Я кивнула и сказала, обращаясь к Бернарду:

— Ваше величество, — при этих моих словах Флавиус выронил перо, потом попытался его поднять, потом передумал, вскочил, поправил шапочку и склонился в неожиданно изящном поклоне, — позвольте представить вам будущего сотрудника архива, господина Флавиуса.

— Ваше величество?! — раздался в моей многострадальной голове растерянный голос. — Почему ты меня не предупредила, как тебе не стыдно?! Сам король, а я в халате, в тапочках!

— Бернард, — обратилась я к королю, а скелет, услышав моё вольное обращение к монарху, замер на месте, — Флавиус ужасно расстроился из-за того, что он встретил вас вот так, по-домашнему.

— Да, я слышал, — король доброжелательно улыбнулся скелету, — но это совершенно не страшно, уважаемый Флавиус. Я польщён знакомством со столь удивительным… — тут Бернард запнулся, явно не зная, как назвать Флавиуса, чтобы не обидеть, — существом.

— Слышали? — растерялась я и моргнула. — То, что он говорил мне?

— Да, — улыбнулся Бернард и хитро улыбнулся, — вы просто не в курсе, что я достаточно сильный маг. Согласитесь, иначе и быть не могло бы. И вы уже можете догадаться, какая именно магия у меня превалирует. Ну, Тильда, не разочаровывайте меня, прошу…

— У меня две версии, — аккуратно начала я, потому как Флавиус пока ещё приходил в себя и к конструктивному разговору готов не был, — только пообещайте, что не поселите меня за это в одно из пустующих по соседству помещений.

— Обещаю, конечно, и мне очень интересно, — потёр ладошки король, — излагайте, Тильда, не стесняйтесь.

— Версия первая, безобидная, — продолжила я, стараясь не глядеть на улыбающегося Дария, который, как я поняла, был в курсе, но помогать не собирался, — вы некромант, ваше величество.

— Откуда такой вывод? — тут же спросил король, переглянувшись с Дарием.

— Вы слышите слова скелета, обращённые к другому человеку, а это могут только некроманты и… ммм… обладательницы особого дара. А так как на обладательницу вы точно не тянете, то остаётся только один вариант.

— Допустим, — кивнул король, — а вторая версия?

— Вы обладаете… даром менталиста, — выговорила я и закрыла глаза, так как в нашем государстве использование ментального дара каралось ещё суровее, чем применение колдовских способностей, — но напомню вам, вы сами захотели услышать.

— Умненькая девочка, — Бернард одобрительно хмыкнул, — и смелая, что в комбинации просто великолепно! Мы не ошиблись, да, Джо?

Услышав, как король в открытую называет Дария его секретным именем, я поняла, что попала гораздо сильнее, чем предполагала. Ну да ладно, я не одна, в конце концов: у меня есть Маркус и Дарий. Не дадут пропасть… во всяком случае, я буду в это искренне верить.

— И какая версия правильная? — нахально решила поинтересоваться я, справедливо рассудив, что степень откровенности, на которую так непрозрачно намекнул его величество, позволяет мне подобную вольность.

— Обе, — тоном опытного заговорщика шепнул мне король и хихикнул, увидев моё ошеломлённое лицо, — только никому не рассказывайте, ладно?

— Не буду, — всё ещё не придя в себя окончательно, сказала я, — вот это да… И как оно? Как это — обладать двумя мощнейшими тёмными магическими дарами?

— Ну, как тебе сказать, — резво перешёл на «ты» его величество, — хлопотно. И тяжело иногда… Особенно когда доверенных лиц — раз-два и всё…

— Ваше величество, — очнулся наконец-то Флавиус, и на этот раз я уже знала, что его слышим мы оба. Интересно, а Дарий какие ещё сюрпризы преподнесёт? В том, что они будут, я как-то даже не сомневалась ни секунды, — как я счастлив видеть вас, и, если я смогу быть как-то полезен короне, вы только скажите!

— Сможете, — тут же сориентировался монарх, которому, как я уже успела понять, не то что палец в рот класть нельзя, так как мгновенно лишишься руки, но даже просто близко подпускать к этому самому пальцу не рекомендуется — всё равно попробует откусить.

— Чем?! — преисполнился энтузиазма Флавиус. — Я в полном вашем распоряжении!

— А нас с Маркусом сначала выгнать хотел, — из вредности наябедничала я, — и ничего не предлагал…

— Но он же не знал, что вы действуете с полного моего согласия, — примирительно проговорил король и послал мне предупреждающий взгляд, от которого я подавилась словами, — скажите, уважаемый Флавиус, а вы случайно не были знакомы с королевой Фелицией?

— О, ваше величество, — в голосе скелета, звучавшем в моей голове, проскользнули нотки нежности, — королева Фелиция была удивительной женщиной: умницей, красавицей, такой тонкой, ранимой и трепетной!

Не знаю как при жизни, но в состоянии призрака королева ни трепетной, ни тем более ранимой мне не показалась, но Флавиусу, несомненно, виднее.

— И вы её хорошо знали? — нетерпеливо спросил Бернард.

— Эммм… Хммм… — вдруг замялся скелет, — пожалуй, что и так…

— Вы же не хотите сказать… — брови его величества медленно, но верно поползли вверх, — что вы и королева…

Скелет как-то занервничал, потом выпрямился и зачем-то пояснил:

— Ну, тогда я выглядел несколько привлекательнее… А ваш предок, уж простите, ваше величество, гулёна был тот ещё! Ну… королева и решила, что может позволить себе немного простого женского счастья…

— Да уж, это мы удачно зашли, — прокомментировал растерянный король и пояснил удивлённо смотрящему на нас Дарию, — Флавиус — бывший любовник королевы Фелиции. В свете этого у меня будет к вам несколько вопросов, уважаемый господин Флавиус!

— О как! — озадаченно откликнулся Дарий, переводя взгляд с кроля на смущённого Флавиуса. — Интересно живём: что ни день, то очередной сюрприз. Между прочим, пока ты не приехала, мы жили гораздо спокойнее.

— Ещё скажи, что это была моя инициатива, — сердито прошипела я, возмущенно сопя, — я жила себе спокойно у дядюшки Джереми, развлекалась в меру сил и возможностей.

— Это была моя инициатива, — пресёк наше препирательство король, — но давайте мы об этом поговорим позже. Мне ещё во дворец сегодня вернуться нужно, между прочим.

— Ваша? — несмотря на призыв отложить обсуждение, я не могла не высказать своего возмущения. — А зачем?! Никогда не поверю, что в столице невест мало…

— Тильда, давай потом, — уже с лёгким нажимом повторил Бернард, и я наконец-то его услышала и кивнула.

Между тем король внимательно рассматривал Флавиуса, который готов уже был спрятаться обратно в шкаф, но я предусмотрительно встала так, чтобы загородить дверцы.

— Ну что же, дорогой Флавиус, — прервал наконец-то томительное молчание король, — вы готовы к переезду?

— Разумеется, — слегка суетливо сказал скелет, но в его голосе мы с Бернардом расслышали явное облегчение: видимо, Флавиус понял, что наказывать его за давнишнюю связь с королевой никто не собирается, — у меня и вещей-то немного…

— Прекрасно, — решительно заявило величество и обратилось ко мне, — ты знаешь, где ему приготовили место?

— Я?! — я ошарашенно посмотрела на монарха. — А я-то откуда могу знать?

— Я знаю, — успокоил присутствующих Дарий, — это небольшой симпатичный кабинет напротив главного архива. Ты ведь так и просил, верно? — обратился он к скелету.

— Именно так, — согласно закивал Флавиус, прижимая к сердцу, точнее, к тому месту, где оно когда-то было, книгу о зомби, свиток и перо, — все свои вещи я упаковал вон в тот сундучок.

Тут он показал на действительно очень небольшой, но изысканно украшенный дорожный сундук, с какими любили раньше путешествовать богатые любители новых впечатлений.

— А мы что, прямо так вот и пойдём? — я с лёгким недоумением посмотрела на готовых к выходу мужчин разной степени живости.

— Ну да, а что такого? — Бернард равнодушно пожал плечами. — Пусть все видят, что поступить на службу в интересах короны никогда не поздно… даже после смерти…

— Ну, если смотреть с этой точки зрения, то конечно, — согласилась я, уже представляя, какой фурор мы произведём.

Разумеется, я не ошиблась, и первой жертвой креативного мышления нашего монарха стал тот самый гвардеец, который не стал препятствовать нашему визиту в подвал. Полагаю, он даже не подозревал, что мы вернёмся в таком, как бы сказать, расширенном составе.

Когда он увидел бодро шагающего между Дарием и Бернардом переодевшегося в какое-то подобие старинного мундира Флавиуса, то почему-то безропотно пропустил короля, Везунчика и скелет, но остановил меня, осторожно придержав за локоть.

— Леди, простите, — не сводя с остановившихся мужчин растерянного взгляда, кашлянув, спросил он, — а это кто?

— Вы про скелет? — вежливо уточнила я, и гвардеец кивнул, не отпуская мой локоть. — Так это сотрудник архива отдела дознания, господин Флавиус.

— А почему он… — гвардеец запнулся, явно не зная, как лучше сказать, чтобы никого не обидеть, — так странно выглядит?

— Так заработался, — я развела руками, — разбирал бумаги, разбирал… а потом раз — и уже вот такой. Представляете?

Гвардеец явно не представлял, а потому посмотрел на Флавиуса с уважением, плавно переходящим в сочувствие.

— А сейчас он куда? — судя по всему, парня просто разрывало от любопытства.

— Так в основное здание, ему там кабинет выделили, прямо напротив главного архива, — с готовностью сдала я явки и пароли, — он будет приводить в порядок все бумаги за последние лет… двести, наверное, или даже больше.

— Леди Клотильда, вы идёте? — Дарий недовольно хмурился, Бернард с любопытством рассматривал не обращающего на него никакого внимания гвардейца, а Флавиус нетерпеливо поглядывал на сундук с добром. Интересно, а что у него там может храниться? Вряд ли сундук полон одеждой или ещё какими-нибудь неинтересными предметами. А вдруг там какие-нибудь письма, например, к королеве или от неё, или ещё что-то столь же увлекательное?

Бернард заметил мой хищный взгляд, брошенный на сундук, и понимающе усмехнулся: полагаю, у него мелькали те же мысли.

— Уже иду, — очнувшись от раздумий, сказала я и заторопилась следом за мужчинами, оставив гвардейца осмысливать новые веяния в кадровой политике королевства.

Небольшая комнатка, в которую привёл нас Дарий, скелету понравилась сразу и бесповоротно: он с восторгом обходил своё новое жилище, бережно прикасаясь костяными пальцами к книжным полкам, к массивному письменному прибору, к стопкам бумаги…

— Вам всё нравится, господин Флавиус? — вежливо поинтересовался Бернард. — Если есть какие-то пожелания, то скажите, и мы всё сделаем.

— Благодарю, — прошелестело в голове, — это гораздо больше, чем я предполагал.

Затем скелет повернулся ко мне и, подойдя, склонился в изящном поклоне.

— Я знаю, что обязан этим вам, леди, — мягко прозвучало у меня в сознании, — сначала я рассердился на вас, ведь вы потревожили мой покой и нарушили устоявшийся порядок вещей, но теперь я искренне признателен вам.

Я кивнула, и мы, пожелав Флавиусу обустроиться как следует, чтобы уже завтра приступить к работе, отправились по своим делам: Дарий на службу, Бернард во дворец, а я наконец-то решила добраться до тренировочного комплекса.

Свернув к своим покоям, я удивлённо остановилась, увидев, как из моих комнат выходит лорд Маркус собственной персоной. Причём персоной крайне сердитой и, я бы даже сказала, разъярённой.

Увидев меня, жених притормозил и вперил в меня гневный взгляд, причину которого я, как ни старалась, понять не могла. В таких случаях, как показывает жизненный опыт, лучше выяснить всё и сразу. Поэтому я мило улыбнулась и, не дождавшись ответа, спросила:

— Ты чего такой злой?

Маркус сцепил за спиной руки и, холодно посмотрев на меня, сквозь зубы поинтересовался:

— И откуда это ты, такая нарядная, идёшь? Обычно ты не увлекаешься платьями, с чего вдруг такая резкая смена вкусов?

— Мы переселяли Флавиуса, — я пожала плечами, не чувствуя за собой никакой вины, — а ты чего так рано?

— Ах, я рано… — зловеще протянул Маркус, вызвав у меня очередную волну удивления, — и с кем же ты переселяла Флавиуса?

— С Дарием… — начала я, но продолжить не успела.

— Ах, с Дарием… — рассерженной коброй прошипел жених, — то есть, пока меня нет, ты с моим секретарём бродишь по тёмным подвалам?

— Но мы же не вдвоём там были, — зачем-то начала оправдываться я, — с нами ещё Бернард…

— Бернард? — рыкнул жених. — А этому что тут понадобилось? И почему он уже просто Бернард?

— Слушай, а чего ты на меня кричишь? — вдруг опомнилась я, а Маркус схватил меня за руку и буквально волоком притащил в комнату, где на кровати аккуратненько так лежала зелёная шёлковая мужская рубашка.

— Что. Это. Такое? — с пугающим спокойствием спросил жених, указывая на рубашку и сурово нахмурив брови.

— Это? — переспросила я, лихорадочно соображая, как бы отвести грозу от себя и от ни в чём не повинного Дария.

— Это, — подтвердил Маркус, не сводя с меня пристального взгляда.

— Рубашка? Нет? — неуверенно проговорила я, пытаясь переключиться с новостей, полученных от нашего, как оказалось, более чем своеобразного величества, на вопросы уже почти семейных разборок.

— Это я вижу, — кивнул Маркус, мрачнея всё больше, — скажу тебе больше: я даже знаю, чья это рубашка.

— Тогда зачем спрашиваешь? — я в очередной раз удивилась прихотливым изгибам мужской логики. — Ты неправильно ставишь вопрос, Маркус. А ещё старший дознаватель…

— Не понял, — помолчав, честно откликнулся жених, — это ты меня сейчас ругаешь за то, что я неправильно задаю вопросы, я верно понимаю?

— Абсолютно, — кивнула я, — тебе нужно было не спрашивать, что это, а поинтересоваться, откуда оно тут взялось.

Маркус молчал, не сводя с меня мрачного взгляда, но пыхтеть и фырчать перестал, следовательно, был готов к конструктивному разговору. Воспользовавшись минутой просветления, я перешла к важным вопросам.

— Скажи, сделать мне предложение — это действительно была инициатива его величества?

— Откуда знаешь? — быстро спросил Маркус, бросив на меня острый взгляд. — Хотя что я спрашиваю: раз вы вместе переселяли Флавиуса и раз ты называешь его просто Бернардом… И многое он успел тебе рассказать?

— Достаточно, — не стала спорить я, тем более что это не та информация, которую можно удержать в секрете, — очень любопытное у нас величество. Во всех смыслах этого слова…

— Но это не объясняет того, откуда у тебя на постели взялась рубашка Дария, — не удалось мне окончательно отвлечь жениха, — и мне хотелось бы получить ответ на свой вопрос. А вот потом уже поговорить о короле.

— Он мне её дал поносить, — сказала я, глядя на Маркуса совершенно честными глазами, — очень цвет удачный, прямо вот прелесть.

— Допустим, — кивнул жених, — тогда следующий вопрос: откуда ты узнала о существовании этой самой рубашки? Дарий её не носит в замке…

— Ой, точно! Ты же не знаешь, что тут у нас было! — воскликнула я, сообразив, что Маркус убыл по делам ещё до того, как мы с Дарием обнаружили подброшенные нам странные предметы. — Так что же ты меня всякой ерундой отвлекаешь?!

— А что у вас было? — тут же насторожился лорд дознаватель, и его глаза стали внимательными и холодными.

Я быстро и по возможности чётко рассказала про устроенный в наших комнатах кавардак, про найденные серьги и подсвечник, заодно мимоходом упомянув про то, что рубашку мне одолжил Дарий в конспиративных, так сказать, целях.

— Теперь я понимаю, когда ты познакомилась с королём, — подумав, сказал жених, — он обычно останавливается именно по соседству с Дарием, чтобы, если что…

Маркус не договорил и снова вперил в меня подозрительный взгляд:

— То есть ты забралась в комнату к королю, — жених снова нахмурился, — надеюсь, к тому времени он уже встал и оделся?

— Конечно, — честно ответила я, про себя решив, что полотенце и халат вполне можно считать одеждой: не голый же, и ладно.

— Куда он делся потом? — спросил Маркус. — Нам надо многое обсудить, насколько я понимаю. И, кстати, где найденные вами предметы?

— У Дария, — сказала я, с облегчением понимая, что вопрос с рубашкой плавно ушёл в песок, — серьги он спрятал в сейф, а подсвечник завернул и положил на полку в шкафу. А Бернард, насколько я понимаю, делся во дворец.

— Хорошо, — Маркус задумчиво покачивался с пятки на носок, — у меня есть пара срочных дел, а вот часа через два я предлагаю встретиться на чаем и всё обсудить.

— Встретиться с кем? — уточнила я.

— Вчетвером, — решительно сказал Маркус, — мы с тобой, Дарий и Бернард. Пришло время открыть некоторые карты.

— Маркус, скажи, — остановила я уже готового бежать по делам жениха, — а у тебя медали есть? У Дария, например, есть…

— Конечно, — удивлённо кивнул жених.

— А много?

— Не знаю, не считал, — он пожал плечами, — а что?

— Ну… — замялась я, — я тоже хочу…

— Медаль? — изумился жених и аж вернулся. — Зачем тебе?

— Хочется, — пожала я плечами, — у Дария есть, у тебя есть, у величества наверняка целый мешок… я тоже хочу…

— Обсудим, — подмигнул мне Маркус и, уже убегая, крикнул, — через два часа в малой столовой.

Ну, хорошо, через два так через два: я как раз успею побеседовать с привидениями и выяснить, помнит ли королева Флавиуса.

В библиотеке было, как всегда, пусто и сумрачно, поэтому я спокойно устроилась в кресле и стала ждать, справедливо полагая, что призраки, ведущие свою, пока совершенно непонятную мне игру, проявятся достаточно быстро. Я успела пролистать только несколько страниц какого-то романа, попавшегося под руку, когда по библиотеке пронёсся лёгкий, едва заметный сквознячок. Отложив книгу, я спокойно смотрела на кресло напротив того, в котором устроилась сама, в ожидании визитёров.

— Доброе утро, прекраснейшая, — раздался голос барона, а вскоре и он сам появился в кресле, — счастлив видеть вас снова!

— И вам доброе утро, лорд Джастин, — любезно откликнулась я, — я хотела бы переговорить с королевой Фелицией, это возможно?

— Разумеется, можно, деточка, — королева проявилась и заняла последнее свободное кресло, — у тебя возник какой-то вопрос?

— О, ваше величество, — я искренне вздохнула, — вот в чём я не испытываю нехватки, так это в вопросах. А вот с ответами как-то напряжённо, и это не может не огорчать.

— И я могу как-то тебе помочь? — королева быстро переглянулась с бароном. — Ты же знаешь: всё, что в моих силах.

— То, что правду вы мне говорить категорически не желаете, я уже поняла, — спокойно сказала я, не обратив ни малейшего внимания на возмущённое выражение призрачных лиц, — но вот в то, что вы помогаете сами знаете кому, мне верить не хотелось бы.

— Кого ты имеешь в виду? — нахмурилась королева, а барон задумчиво рассматривал меня, как новый экспонат коллекции.

— Вы прекрасно знаете, о ком я, — в этот раз я не собиралась уступать и делать вид, что ничего не понимаю.

— Откуда такие странные, я бы даже сказал оскорбительные выводы? — попробовал возмутиться барон, но, наткнувшись на мой насмешливый взгляд, замолчал.

— В прошлый раз вы мне сказали, что проследить за Дарием вас просил его величество, так?

— Разумеется! — воскликнула королева и возмущённо добавила. — Ты хочешь сказать, что мы тебя обманули?

— Именно это я и хочу сказать, — я внимательно рассматривала призраков, пытаясь уловить смену выражения лиц или иные признаки неискренности.

— Но почему ты так думаешь? — леди Фелиция переглянулась с бароном. — Мы действительно не понимаем!

— Королю Бернарду нет необходимости пользоваться для общения с вами шкатулкой Медриса, — я не сводила глаз с барона, потому как мне казалось, что именно он — мозговой центр.

— Почему? — изумилась королева, кажется, искренне, а барон снова промолчал, но заметно помрачнел.

— Да просто потому что его величество некромант, — невозмутимо пояснила я, — и при желании он может общаться с вами напрямую совершенно спокойно без всяких шкатулок.

— Как это — некромант? — оторопела королева. — В нашем роду никогда не было никого с этим даром!

— Видимо, у вас устаревшие сведения, — любезно улыбнулась я, начиная понимать, что, кажется, призраки действительно не в курсе того, кто стоит за всем этим, — барон, скажите, вы общались с его величеством исключительно при помощи записок?

— Да, — кивнул занятый своими мыслями Джастин Холланд, а потом резко вскинул голову, — мне срочно нужен образец почерка его величества…

— Вы хотите сказать, — решилась я всё же озвучить повисшую в воздухе мысль, — что под видом его величества распоряжения — в частности о слежке за Дарием — отдавал вам кто-то другой?

— Мне очень не хочется так думать, — сказал барон задумчиво и покачал головой, — но это именно тот вывод, который напрашивается после ваших слов.

— Но, позвольте, — вмешалась в разговор королева, — кому и для чего это может быть нужно?

— А вот это хорошие вопросы, моя очаровательница, — лорд Джастин нервно переплёл пальцы и нахмурился, — очень надеюсь, что мы вскоре получим на них ответы. Я лорд Джастин Холланд, и я не позволю себя обманывать!

— Но как вы это узнаете? — заинтересовалась я. — Или у вас свои источники информации?

— Я бы попросил вас, драгоценная, — барон повернулся ко мне, — привести сюда для приватного разговора его величество. Это возможно, как вы думаете?

— Я уверена, что его величество с удовольствием примет приглашение познакомиться с вами, барон, и особенно с вами, ваше величество, — заверила я барона и, пообещав раздобыть образец почерка, ушла из библиотеки.

За полтора часа, оставшиеся до намеченного чаепития в компании трёх великолепных в своей непредсказуемости мужчин, я успела пробежаться по парку в поисках кадетов, которых, как ни странно, не обнаружила ни возле грустящей без Гарольда Роуз, ни на тренировочной площадке. Зато наткнулась на спешащего по своим делам капрала Райгора, получила от него выговор за то, что прогуливаю занятия, поклялась, что завтра всенепременно явлюсь, и успела даже переодеться к чаю.

Понимая, что ситуация складывается так, что в любой момент всё может пойти по совершенно не тому пути, который был запланирован, я решила, что платье — это не совсем то, что мне может быть нужно. Поэтому с помощью ворчащей Лизетты извлекла из шкафа удобные и в то же время красивые брючки, рубашку с кружевным жабо и длинный жилет из кожи редкого хиньского лигарта — жуткой зверюги, которая обитала в тёплых мутных водах на юге Хиньской империи. Вещи из его кожи были прочными, практически не снашивались и при этом великолепно впитывали заклинания, что позволяло обходиться без дополнительных артефактов.

Например, мой жилет был «оснащён» заклинаниями, позволяющими его владельцу не промокнуть под дождём, не мучиться от жары или холода, а вещи, хранящиеся в его карманах, не могли ни потеряться, ни стать добычей грабителя. Стоил такой жилет как небольшой домик в пригороде столицы, но мне в своё время было не жаль потратить на него немалую сумму.

Убедившись, что готова практически к любым неожиданностям, я бодрым шагом направилась в сторону столовой и застала там уже всех троих: вальяжно развалившегося в кресле у окна Бернарда, который с интересом переводил взгляд голубых глаз с Дария на Маркуса и обратно. Было видно, что его величество получает истинное наслаждение от процесса.

— И всё равно я не понимаю, зачем нужно было обязательно тащить Тильду к себе в комнату, — продолжал бушевать мой жених, — неужели ты не мог сам разобраться с погромом? Ты о репутации девушки подумал?

— Не держи Тильду за безмозглую дурочку, — огрызался Дарий, — она прекрасно понимала, что я не позволю себе ничего лишнего! И вообще, — перешёл он в наступление, — ты что, не доверяешь своей невесте?

— Я не доверю тебе, — рыкнул Маркус, а король мечтательно улыбнулся, — и тебе тоже, — продолжил лорд дознаватель, повернувшись к явно не ожидавшему нападок монарху.

— А я-то здесь при чём? — воскликнул он. — И вообще, а чего ты так нервничаешь? Неужели я имею уникальную возможность наблюдать сцену ревности в твоём исполнении?

— Да! — рявкнул Маркус и хотел что-то добавить, но тут увидел меня и тут же сбавил обороты. — Тильда, а мы тебя и не заметили…

— Я так и поняла, — кивнула я, входя в зал и старательно делая вид, что не увидела довольного подмигивания короля, — вы так орали, что лакеям за дверью пришлось отойти чуть ли не на километр, чтобы их потом не обвинили в подслушивании.

— Тильда, великолепно выглядишь, — расщедрился на комплимент монарх, окинув меня внимательным взглядом, — слушай, а давай я пожалую тебе герцогский титул за какие-нибудь заслуги перед страной, а потом на тебе женюсь?

— Только попробуй, — наконец-то сообразив, что друзья его просто дразнят, проворчал Маркус, — и вообще: руки прочь от чужой невесты.

— Да пожалуйста, но я всегда за здоровую конкуренцию, — продолжал веселиться Бернард, пока я выглядывала за дверь и делала знак лакеям, что битва титанов закончена и можно спокойно работать дальше.

Когда на стол было накрыто, чай разлит по чашкам, а лакеи, повинуясь знаку Маркуса, испарились, лица мужчин стали серьёзными, и я поняла, что вот сейчас и начнётся самое интересное.

Бернард сделал Маркусу какой-то непонятный знак, и столовую на мгновение окутало мягкое серебристое сияние, которое почти сразу с лёгким щелчком исчезло.

— Ну вот, теперь можно и поговорить спокойно, — внимательно прислушавшись к чему-то, сказал Бернард, — мне кажется, нам есть, что обсудить.

— Можно мне сказать? — набравшись смелости, перебила я короля.

— Разумеется, Тильда, — благосклонно кивнул монарх, — мы для того и собрались таким… тесным кругом.

— Я понимаю, — начала я, внимательно глядя на слегка насторожившихся мужчин, — вы трое давно знакомы, вас связывает многое, причём я даже не хочу знать, что именно. Но я хотела бы попросить либо быть со мной тоже откровенными, либо дать мне возможность уйти сейчас. Мы все понимаем, что вокруг творится что-то более чем странное и непонятное, и я не хотела бы оказаться в ситуации, когда не смогу принять правильное решение просто из-за нехватки информации.

Мужчины переглянулись, обменявшись какими-то знаками, которые я лично видела впервые, а потом слово взял, как ни странно, не король, а Дарий.

— Мы понимаем, что ты хочешь сказать, Тильда, — неспешно начал он, и я понимала, что эта неторопливость не от того, что он думает, о чём нужно умолчать, а из-за того, что он тщательно обдумывает слова, — и мы готовы быть с тобой откровенными. Но вопрос в том, готова ли к откровенности ты? Не вызовут ли истинные причины тех или иных наших поступков обиды или недовольства с твоей стороны. Пойми нас: мы доверяем друг другу абсолютно, ты права: нас очень многое связывает. Впуская тебя в наш узкий круг, мы не только принимаем на себя ответственность за твою жизнь, но и доверяем тебе свои, понимаешь? В том числе жизнь короля.

— Скажу откровенно — мы бы предпочли справиться самостоятельно, но обстоятельства складываются так, что без твоих способностей нам не обойтись. И, доверяясь тебе, мы хотели бы получить такое же доверие в ответ, — продолжил ставший очень серьёзным и сосредоточенным Бернард, — готова ли ты тоже довериться нам?

— Да, — без колебаний ответила я, понимая, что впутываюсь в очень серьёзную игру, в которой могу и не уцелеть, но при этом где-то внутри родилось и окрепло понимание того, что это — единственно правильное решение.

— Хорошо, — Бернард поднялся из кресла и протянул мне руку, в которую я не без внутреннего трепета вложила свою, — тогда повторяй за мной и ничего не бойся.

Тут он кивнул Маркусу и Дарию, который встали за моей спиной, даря ощущение поддержки и защищённости. Бернард, не выпуская моей руки, начал медленно говорить:

— Я, Клотильда Уолтшир, клянусь своей жизнью и своим посмертием сохранить в тайне все сведения, доверенные мне королём Бернардом I, герцогом Маркусом Крайтоном и графом Дарием Шеличем.

— Клянусь, — чётко и без раздумий ответила я, и Бернард продолжил.

— Клянусь направить все свои способности, явные и тайные, на благо короны и на борьбу с её врагами.

— Клянусь, — ответила я, понимая, что свободная жизнь «джокера» для меня на этом заканчивается, но сознательно делая этот шаг: есть моменты, когда своими личными интересами нужно пожертвовать.

Король молча снял с пояса небольшой кинжал, уколол мне палец и, выдавив каплю крови, что-то прошептал над ней, затем быстро сделал небольшой надрез на своей ладони и на протянутых ладонях Дария и Маркуса. Приложил мой кровоточащий палец поочерёдно к ранкам, причём каждый раз в воздух взвивалось туманное серебристое облачко. После этого он дунул на мою царапину и что-то шепнул, после чего ранка мгновенно затянулась.

— Добро пожаловать в отряд, — сверкнув улыбкой, сказал Бернард и внезапно крепко меня обнял, — теперь ты можешь и мне тоже говорить «ты», так как входишь в самый узкий круг приближённых.

— Неожиданно, — смущённо отозвалась я, мельком подумав о том, что такими темпами я скоро сама себя бояться начну, — но я благодарна вам… тебе, Бернард. Да нет, ну я не могу «тыкать» королю…

— А я теперь для тебя не только король, но и самый-самый близкий друг, — возразило донельзя довольное величество, — так что привыкай, Тильда. А теперь, когда формальности соблюдены и магическая клятва принесена, можно и заговор обсудить.

— Заговор? — я непонимающе посмотрела на вновь ставших серьёзными мужчин.

— Именно, — кивнул Маркус, — заговор ордена Отнимающих против короны.

— А можно для непосвящённых с этого момента поподробнее? — спросила я, чувствуя, как по спине словно пробежал ледяной ветерок: всё же орден Отнимающих Жизни был в моём представлении чем-то загадочным и жутковатым.

— Можно, — кивнул Бернард, — теперь можно, так как ты одна из нас. Если очень коротко, а на долгий подробный рассказ у нас просто нет времени, то уже без малого два столетия идёт тайная, но от этого не менее серьёзная, война между короной и орденом. Думаю, не очень сложно догадаться, что цель этой войны — власть над королевством.

— То есть Отнимающие хотят свергнуть правящий дом? — я удивлённо посмотрела на Бернарда, и тот молча кивнул. — Но ведь у них и без того достаточно власти, особенно в отдалённых краях, разве нет?

— Власти много не бывает, это во-первых, — вступил в разговор Маркус, — а во-вторых, Отнимающих даже больше короны интересует некий артефакт, поколениями передающийся от отца к сыну в королевской семье. Этот предмет даёт его обладателю почти неограниченные возможности, и именно поэтому наследник короны узнаёт о нём только после того, как докажет свою зрелость и способность правильно распоряжаться полученными знаниями.

Я подумала и решила пока не говорить о заказе на некий артефакт, который взяла непосредственно перед поездкой сюда: что-то мне подсказывало, что я получу ответы на свои вопросы в самом ближайшем будущем.

— Так вот, — продолжил Маркус, — несколько лет назад на Бернарда было совершено первое покушение, причём все привлечённые к расследованию лица просто разводили руками: ни следов, ни свидетелей. Да и спасся Берни только благодаря счастливой случайности, но об этом он потом как-нибудь сам тебе расскажет. Тогда была высказана версия, что в покушении замешаны криминальные структуры, а именно — «джокеры». Никто толком не знал тогда, ни кто это такие, ни чем они занимаются…

— «Джокеры» никогда не берутся за убийства! — воскликнула я, осуждающе взглянув на жениха: уж он-то должен понимать!

— Тогда мы этого не знали, и, так как я уже тогда работал в службе дознания, то именно я получил задание внедриться в этот круг. Так на свет появился Игрок Тодд.

— Но ты ведь брал заказы, — я растерянно смотрела на Маркуса, — и о тебе каких только небылиц ни рассказывали: о твоём невероятном везении, об умении совершить невозможное.

— Ты можешь не верить, — почему-то смутился жених, — но я действительно сделал большую часть того, что мне приписывают.

— То есть ты хочешь сказать, что это ты — герцог Маркус Крайтон, старший королевский дознаватель — украл год назад свадебную диадему герцогов Форбейнов накануне торжественной церемонии?!

— Невеста была категорически против брака, — зачем-то принялся оправдываться Маркус, — и его величество придумал такой способ для того, чтобы свадьба не состоялась.

— Ага, то есть это ещё и по инициативе короля было, — я задумчиво перевела взгляд с жениха на довольного Дария, — в какой интересной стране я живу, однако…

— А как ты прошёл через охранную систему? — во мне наконец-то проснулся впавший было в ступор от всего происходящего профессиональный интерес. — Там такие заклинания были — я бы, например, даже не подступилась бы.

— Есть у меня тайные возможности, — подмигнул мне Маркус, — иногда на меня не действуют никакие заклинания…

— Наверное, не очень удобно было брать диадему костяными пальцами? — помолчав, сказала я, а король довольно улыбнулся.

— Не очень, — согласился Маркус, — но у меня был напарник.

— И я даже предполагаю, кто конкретно, — я посмотрела на улыбающегося Везунчика, — тёплая у вас компания, я погляжу. А ты как в это впутался?

— А меня, как и тебя, завербовал Бернард, — не стал скрывать Дарий, — когда я выкрал у него один договор, а Маркус меня поймал, — тут Везунчик досадливо поморщился, а женишок и величество довольно переглянулись, — то вместо того, чтобы поселить меня в одну из девяноста восьми камер, он предложил мне сотрудничество. И сделал предложение, от которого я не смог, да и не захотел отказаться.

— И чем он тебя привлёк, если это, конечно, не слишком личное? — негромко спросила я. — Я пойму, если ты не скажешь, честное слово: у каждого из нас есть свои глубоко личные вещи, о которых даже друзьям не расскажешь…

— Я пообещал, что Дарий сможет отомстить за смерть родителей, — вместо Везунчика ответил король, — они погибли от рук Отнимающих.

— Веская причина, — помолчав, согласилась я, — а теперь вопрос: зачем вам я?

Мужчины переглянулись, и слово взял Бернард, видимо, как основной инициатор привлечения меня в эту своеобразную организацию.

— Как ты уже могла понять, Тильда, — начал он, — я собираю вокруг себя лучших из лучших. К сожалению, в силу тех или иных причин они действуют «в тени», так сказать. Мне нужен был кто-то, на кого не действует никакая магия, и я рискнул, поговорив с Маркусом. Ты не можешь себе представить, насколько легче мне стало, когда службу дознания, облечённую более чем широкими полномочиями, возглавил мой человек. По его совету я сделал предложение «джокеру» Джо-Везунчику, и место секретаря Маркуса занял второй человек, которому я доверяю полностью. Потом мы узнали, что есть «джокер», который умеет обходить почти любую защиту да ещё и обладает редким колдовским даром, и живёт это сокровище далеко на севере. Официального повода познакомиться у нас не было, поэтому девушка получила предложение стать невестой Маркуса. Это давало возможность пригласить её сюда, ну и проверить заодно, подходит ли она нам.

— В итоге здесь собрались те, кто обладает редкими способностями, не известными широкой общественности, и кто верен короне и королю. Такая… секретная команда «джокеров» во главе с его величеством, — завершил краткий обзор событий Маркус.

— А вы… — я запнулась, увидев иронично приподнятую бровь короля, — ты сам, ну вот совершенно случайно, не «джокер»? Вдруг ты успешно маскировался всё свободное от сидения на троне время?

— К сожалению, я не «джокер», — как мне показалось, совершенно искренне вздохнул Бернард, — хотя и очень хотелось бы… Интересно же!

— Хорошо, — кивнула я, — принципиальные моменты мы выяснили почти все, а с мелочами разберёмся по ходу дела.

— Почти? — уцепился за слово Бернард. — У тебя остались важные вопросы?

— Немного, — не стала отказываться я, — но они не первоочередные, совершенно спокойно можно решить их и позже.

— А всё-таки? — слегка надавил король.

— Например, — уступила я, хотя поднимать этот вопрос мне сейчас и не слишком хотелось, — актуальна ли по-прежнему моя помолвка с Маркусом? Или, раз мы выяснили, что это был только повод, то необходимость в ней автоматически исчезает?

— Как это исчезает? — всполошился Маркус, растерянно глядя на довольного короля и нахмурившегося Дария. — Мы объявим о ней на ближайшем празднике, верно, Бернард?

— А что ты сама думаешь по этому поводу, Тильда? — повернулся ко мне монарх. — Ты хотела бы отменить помолвку? Может быть, ты уступила воле родственников, но твоё сердце отдано другому?

— Если честно, — помолчав немного, ответила я, а Маркус ощутимо напрягся, — моё сердце не отдано никому, хотя против помолвки и брака с Маркусом я ничего не имею. А для того, чтобы начать испытывать какие-то серьёзные чувства, нужно чуть больше времени и чуть меньше событий.

— Пообещай мне одну вещь, Тильда, — подумав, сказал король, и я вопросительно посмотрела на него, — если ты вдруг передумаешь выходить замуж за Маркуса, — при этих словах жених сурово нахмурился, — то ты остановишь свой выбор на ком-нибудь из нас.

— В каком смысле? — сказать, что я была удивлена, это ничего не сказать. — Вы… ты сам-то понимаешь, что говоришь?

— Вполне, — довольно ухмыльнулся монарх, — работа у меня такая, я всегда должен понимать, что говорю. Если вдруг тебе разонравится Маркус, то обрати внимание на Дария: молод, достаточно богат, красавец, интересы, опять же, общие…

— Вот ты, твоё величество, сейчас что делаешь? — Маркус без особой симпатии смотрел на развлекающегося короля. — Предлагаешь моей невесте другого мужчину?

— Не предлагаю, а намекаю, что на тебе свет клином не сошёлся, — невозмутимо ответил Бернард.

— А про себя чего ж не говоришь? — Маркус нахмурился ещё больше.

— Так я вообще вне конкуренции, — просиял улыбкой король, — Тильда, тебе стоит лишь пожелать, и завтра же у тебя будет герцогский титул и предложение руки, сердца и королевства. Хочешь?

— Нет, — честно ответила я, вызвав у короля очередной приступ веселья, — и вообще, может, мне лучше Вильгельма или Гарольда выбрать? Они по сравнению с вами совершенно безобидные.

— Это те первокурсники? — уточнило у Маркуса величество и, дождавшись утвердительного ответа, покачало головой. — Нет, это не наш уровень, Тильда. Я тебя ни в чём не ограничиваю, но… — тут он поочерёдно указал на себя, Везунчика и Маркуса, — один из нас.

— Почему? — коротко спросила я, подумав, что вообще-то внутреннего протеста не вызывает ни один из вариантов. То, что мне предлагают относительную свободу выбора — это вообще очень щедрое предложение, потому как понятно, что нельзя выпускать из рук человека, который столько знает.

— Ты же сама всё понимаешь, — неожиданно мягко улыбнулся Бернард, — и потом, ты нам всем очень нравишься, но выбор, разумеется, за тобой.

— Руки прочь от чужой невесты, — буркнул Маркус, — раньше надо было думать, а теперь поздно. И вообще…

Тут жених внезапно полез в нагрудный карман и извлёк из него небольшую бархатную коробочку. Не нужно было быть особо сообразительной, чтобы понять, что в ней, и я внимательно прислушалась к своему внутреннему голосу. Голос, ошарашенный стремительностью происходящего, предусмотрительно помалкивал.

— Леди Клотильда Уолтшир, — торжественно проговорил Маркус, опускаясь передо мной на одно колено, — я, герцог Маркус Крайтон, прошу вас принять это кольцо, а также моё сердце и всё, чем я владею. Прошу вас стать моей женой. Вы согласны?

— Да, — ответила я, понимая, что Маркус делает это не только для того, чтобы укрепить свои позиции в качестве жениха, но и для того, чтобы устранить некую неопределённость моего статуса в этой чисто мужской компании, и была ему искренне за это признательна.

— Ну и хвала богам, — довольно сказал Бернард и подмигнул мне, — мои поздравления, Тильда, будущая герцогиня Крайтон.

Улыбающийся Маркус надел мне на палец явно старинное кольцо с не слишком крупным, но удивительно чистым изумрудом. Коснувшись кожи, оно нагрелось и село плотно, словно его тщательно подогнали под мой размер: кто бы удивился, что фамильные драгоценности Крайтонов обладают собственной магией.

Обнимая меня, Дарий тихонько шепнул:

— Помолвка ещё не свадьба, Тильда, так что я не теряю надежды! Но если что — подружкой невесты буду я, договорились?

— Договорились, — шепнула в ответ и почувствовала, что глаза защипало: с тех пор как не стало родителей, я всегда была одна, и давно позабытое ощущение защищённости растрогало до слёз.

— А теперь давайте вернёмся к делам, — решительно сказал король, в свою очередь выпустив меня из объятий, — Дарий, что удалось узнать о лакее?

— Ричард Смит, фамилия наверняка вымышленная, так как в королевском статистическом реестре с таким именем значится более пятисот человек, и это только жители нашего королевства: сам знаешь, чем распространённее имя, тем тяжелее отследить человека. На службу поступил около полутора лет назад, нареканий не имеет: исполнителен, вполне доволен своей небольшой должностью. В общем, никакой, совершенно бесцветный субъект.

— А Гарольд и Вилли сказали, что у него, во-первых, приметная внешность, а во-вторых, что он на удивление противный тип, — удивлённо сказала я, так как со слов кадетов почему-то представляла себе этого Рича совершенно иначе.

— Приметная внешность? — Дарий нахмурился. — В базе данных нет никаких упоминаний о чём-то таком. А в чём именно приметность, тебе не сказали?

— Нет, — я с сожалением вздохнула, — но я попросила ребят аккуратненько проследить за ним.

— Если они будут действовать так же профессионально, как при слежке за мной, — хихикнул Дарий, — то он срисует их моментально. Если, конечно, он действительно в этом замешан.

— Разумеется, замешан, — я взглянула на короля, который о чём-то глубоко задумался, — ведь именно ему Отнимающий передал свёрток.

— Вот, кстати, странно, — задумчиво проговорил Маркус, — зачем Отнимающему было так рисковать и самому появляться здесь, непосредственно возле отдела дознания? Не проще ли было переслать свёрток портальной почтой конкретному человеку?

— Значит, там что-то, что нельзя переправить порталом, — озвучила я очевидный вывод, — но я в этом не сильна. Что нельзя переправлять порталами?

— Некоторый артефакты, — начал перечислять Дарий, — то, на что наложена иллюзия…

— И магическое оружие, — закончил за него мрачный Маркус, — и что-то мне подсказывает, что наш этот Отнимающий передал ему не артефактную безделушку. Говоришь, её нужно положить в зал приёмов?

— Да, то есть именно туда, где будет находиться Бернард и приближённые к нему лица, — Дарий что-то быстро чертил на салфетке, — теперь нужно быстро понять, является ли целью только Бернард или это масштабная акция.

— А почему не спросить у этого Ричарда? — я никогда не участвовала в предотвращениях покушений на короля, поэтому не знала, что в таких случаях положено делать.

— Вряд ли он нам скажет, — поморщился Бернард, — а допросить его мы не можем: если Отнимающий использует его, то, скорее всего, на лакее — или кто он там на самом деле — стоит ментальный блок от постороннего вмешательства. Как только на него надавят, он тут же или потеряет сознание, или вообще умрёт. А аргументов, способных убедить его рассказать всё добровольно, боюсь, мы не найдём.

— То есть нужно, чтобы он сам захотел рассказать? — уточнила я и внимательно посмотрела на жениха. — Ты почему так долго соображаешь?

— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Маркус, и вдруг глаза его вспыхнули, а пристально наблюдающий за ним король подался вперёд. — Но я не хочу и не буду рисковать тобой, Тильда!

— Ты о чём сейчас? — быстро спросил король. — Если есть хоть малейший шанс договориться с ним, его нужно использовать.

— Давайте оставим это на самый крайний случай, — Маркус виновато посмотрел на короля. — Это огромный риск.

— Да скажешь ты уже или нет?! — не выдержал и Дарий.

— Колдовской флёр, — негромко проговорила я, — человек под его влиянием становится послушным и готов сделать всё что угодно…

— Ты хочешь сказать… — начал король, — что владеешь… Боги, я знал о твоих колдовских способностях, унаследованных от матери, но я даже подумать не мог, что ты обладаешь этим уникальным даром… Ведь далеко не все колдуньи могут вызывать флёр…

— Нас таких трое, — глядя в пол, сказала я, — моя учительница, её внучка и я.

— А теперь объясните мне, о чём конкретно вы говорили сейчас, — Дарий переводил внимательный взгляд с меня на короля, а потом на Маркуса, — я крайне смутно представляю себе, что такое тот самый колдовской флёр, о котором вы сейчас говорили. Нет, я, конечно, слышал о чём-то таком, но только мельком, не обращая, если честно, особого внимания.

— Тильда, ты сама расскажешь? — повернулся ко мне Бернард. — Тем более, что кроме тебя никто из нас не обладает полной информацией.

— Я расскажу, — кивнула я, даже не пытаясь скрыть некоторую растерянность, — но вы все должны понять, что есть определённые моменты, говорить о которых я не имею права.

— Разумеется, — понимающе кивнул король и обменялся с остальными взглядами, — мы просим тебя рассказать только то, что может нам помочь в разговоре с этим лакеем.

Я задумчиво разгладила невидимую складочку на скатерти, которой был застелен стол, ещё раз всё обдумала и начала:

— Колдовской флёр — явление, которое мало изучено даже самими колдуньями, ведь далеко не каждая им обладает. Мне повезло, и наставница, которую мне нашёл… — тут я запнулась, — которую мне нашли, сумела его во мне рассмотреть, хотя у моей матери, хоть она и была сильной тёмной колдуньей, — тут я с определённым вызовом посмотрела на короля, но тот ответил мне безмятежным взглядом, — его не было, о чём она, кстати, очень жалела. Ну да мы не об этом…

— А что он делает-то? — не утерпел Дарий, в то время как Маркус и Бернард предусмотрительно помалкивали.

— Я обязательно расскажу, особенно если ты не будешь меня перебивать, — я не слишком довольно посмотрела на Везунчика: мне и без его сбивающих с толку вопросов непросто говорить о том, о чём я собиралась никогда и никому не рассказывать.

Дарий покаянно развёл руками, жестом показал, что запирает рот на замок, и приготовился слушать.

— Так вот, — продолжила я, — флёр обладает способностью лишать воли каждого, на кого он будет направлен. Моя наставница не раз говорила мне, что нужно тщательно дозировать его, так как вместо того, чтобы просто расположить к себе объект воздействия, можно получить мало что соображающего безумца, единственная цель которого — служить той, что выпустила на него флёр. При этом он в равной степени действует и на живых существ, и на мёртвых, и на магически созданных. На моей памяти только одно существо, назовём его так, — тут я покосилась на Маркуса, отсалютовавшего мне чашкой с чаем, — устояло против флёра. А может, я просто выпустила слишком маленькую дозу, — честно добавила я.

— Нормальную дозу ты выпустила, — довольно прижмурился жених, — откуда же тебе было знать, что в этом облике я невосприимчив к любому, даже самому сильному колдовству.

— То есть ты пыталась охмурить Маркуса? — удивлённо поднял брови король. — А зачем? По-моему, он и так готов исполнить любой твой каприз, разве нет?

— Да я не для себя, — я махнула рукой, — мне нужно было отвлечь внимание монстра, — тут я взглянула на кусающего губы жениха, — от двух кадетов, которые прятались в кустах.

— Я снова слышу о каких-то двух кадетах, — нахмурился король и посмотрел почему-то на Дария, — у меня складывается ощущение, что это очень… ммм… перспективные молодые люди. Ведь это именно они следят сейчас за лакеем?

— Они, — кивнул Маркус и внезапно расхохотался, — вы себе не представляете, как это было смешно! Я обратился и решил проверить, насколько крепка нервная система у моей очередной невесты, в которой мы небезосновательно подозревали «джокера». И не надо смотреть на меня с таким упрёком, Тильда, ты всё сама прекрасно понимаешь. Рассказывать дальше?

— Конечно! — единодушно воскликнули король и Везунчик, явно предвкушая любопытную историю, и мне осталось лишь независимо — ну, насколько получилось — пожать плечами, мол, если уж так хочешь — рассказывай.

— Так вот, — с воодушевлением продолжил Маркус, — захожу я такой весь страшный в комнату — а там никого нет. Ничего себе, думаю, и где же это моя невеста бродит ночами? Ну, пока ходил по комнате, уронил шкаф и вообще пошумел от души.

— Знаешь, как страшно было? — ворчливо спросила я, старательно не замечая горящих незамутнённым восторгом глаз короля. — Ты был большой и страшный. Череп ещё этот…

— И что ты сделала? — Дарий смотрел на меня со смесью удивления и иронии. — Стукнула его по голове?

— Хуже, — хихикнул вредный Маркус, — она сначала спряталась в кустах, а потом стала вести со мной переговоры, представляете? Сначала постаралась выяснить, не живу ли я в шкафу, — тут Везунчик не выдержал и громко фыркнул, — потом пыталась убедить меня, что после шести есть нельзя.

— Почему? — искренне изумилось величество. — А я всегда ем…

— Ты король, тебе можно, — щедро махнула рукой, невольно заражаясь весельем жениха, — а мне надо было как-то отвлечь внимание от Гарольда и Вилли, чтобы они успели убежать.

— И они сбежали, оставив леди в беде? — сурово нахмурился Бернард, а я поспешила защитить парней:

— Я им приказала, пообещав, что прекрасно знаю, что делать. Они убежали только когда увидели, что монстр не собирается причинять мне вред. Слушай, — обратилась я к жениху, — а что ты с ними сделал бы? Ведь не съел бы в самом-то деле…

— Магию мог и выпить, — признался сразу помрачневший Маркус, — я в этой ипостаси себя не слишком хорошо контролирую в плане магии: почувствую и могу выпить незаметно для самого себя. Но мой второй облик — это отдельный разговор. Так вот, — продолжил он, обращаясь к слушателям, — тогда Тильда и выпустила на меня свой флёр. Я его ощутил как лёгкую приятную щекотку на ментальном уровне и сделал вид, что на меня подействовало.

— А зачем? — вдруг сообразила спросить я.

— Мне было интересно, захочешь ли ты воспользоваться своими способностями в своих, так сказать, корыстных интересах, — повинился жених, — но ты просто отправила меня спать…

— А как обычно действует такое колдовство? — отсмеявшись, поинтересовался Бернард. — Допустим, мы нашли лакея и ты выпустила дозу флёра? Что будет?

— Ну, человек начнёт испытывать непреодолимое желание угодить мне, сделать всё, что я попрошу, даже в ущерб собственным интересам. При этом он не будет находиться под ментальным воздействием…

— То есть, — глаза Везунчика вспыхнули, — никто не сможет отследить, было ли внушение или нет?

— Не сможет, — я открыто посмотрела на короля, — именно поэтому за использование флёра грозит смертная казнь.

— Я уже говорит тебе, — Бернард не отвёл взгляда, заслужив ещё большее уважение с моей стороны, — я планирую пересмотреть этот закон. А пока я хотел бы познакомиться с этими двумя подающими такие надежды юношами. Как ты думаешь, Тильда, где они сейчас?

— Полагаю, что Гарольд читает Роуз роман о Джастине Холланде, а Вилли следит за лакеем. Или наоборот, Вилли читает Роуз и остальным кустам, а Гарольд пасёт этого Рича.

— И мы можем пообщаться с этими очень заинтересовавшими меня молодыми дарованиями? — спросил король, пряча хищную улыбку. А я подумала о том, что Гарольд и Вилли пока ещё просто не в курсе, что их жизнь скоро изменится самым кардинальным образом. Насколько я успела узнать нашего чудесного монарха, он, однажды заинтересовавшись чем-то, уже не выпускает это что-то из виду и использует с максимальной пользой для государства и для себя. Причём, надо отдать ему должное, именно в такой очерёдности.

— Конечно, — я кивнула и посмотрела на остальных, — вы же уже позавтракали? Тогда неспешная прогулка по парку — это самое правильное решение, если, конечно, ваш трон, ваше величество, — тут Бернард демонстративно погрозил мне пальцем, — без вас не соскучился.

— Мой трон надёжно прикрыт зад… в смысле телом одного из моих двойников, которому не повезло сегодня выслушивать ежемесячный публичный отчёт министра финансов.

— А вдруг там что-то важное, в этом отчёте? — нахмурилась я, внезапно озаботившись финансовым состоянием дел в королевстве. — Твой двойник же в этом ничего не понимает, вдруг что-то важное пропустит?

Бернард довольно переглянулся с Везунчиком и Маркусом, причём во взгляде последнего мелькнула почти отеческая гордость, словно это он вырастил и воспитал такую сознательную меня.

— Тильда, ну неужели ты думаешь, что я не прочёл этот отчёт заранее? — с лёгким укором спросил король. — Естественно, я изучил его ещё накануне и сделал все необходимые мне записи. А делать умное и строгое лицо перед придворными во время чтения отчёта — с этим и без меня справятся, поверь.

— Тогда, значит, мы можем спокойно отправляться в парк, — решила я и бодро поднялась из-за стола. Мужчины тут же последовали моему примеру, а я, подумав, завернула в салфетку пару бутербродов с ветчиной и несколько пирожков.

— А мы увидим розу, которая любит истории про Джастина Холланда? — с каким-то детским любопытством спросил Бернард. — Я никогда не видел таких растений, хоть ты и говоришь, что это обычное дело.

Я кивнула и, жестом показав, что двигаться нужно потихоньку, свернула на нужную тропинку. Король, Дарий и Маркус бесшумно двинулись за мной: ни одна веточка не хрустнула, ни один камешек не стукнул: вот что значит — профессионалы. Это я про Тодда и Везунчика, а когда и где всему этому научился король, я даже думать не стану — крепче спать буду.

— … огромные волны поднимали парусник, казалось, к самому небу, а потом безжалостно швыряли вниз, туда, где чернела жуткая бездна. Привязав себя канатом к мачте, лорд Джастин с ужасом смотрел, как из глубин океанской пучины неотвратимо поднимается… — тут удобно устроившийся на скамейке Гарольд сделал драматическую паузу, и собравшиеся вокруг кусты замерли. Мы тоже почти перестали дышать, особенно Бернард, ошеломлённо оглядывающий столпившиеся явно не на своих местах кусты.

— Привет, Гарольд, — нарушила я молчание и подошла к кадету, — читаете?

Роза, которая от волнения переплела свои веточки самым немыслимым способом, недовольно что-то прошуршала, явно намекая на то, что «ходят тут всякие и прерывают на самом интересном месте».

— Привет, Тильда! Можно мы главу дочитаем? — Гарольд жестом показал на скамейку. — Тут совсем чуть-чуть осталось.

Я кивнула, и он продолжил, вызвав у кустов востоженный шелест. Они, казалось, придвинулись ещё ближе, обступив скамейку с устроившимся на ней Гарольдом тесной толпой. Прячущиеся за кустами мужчины смотрели на всё это круглыми от удивления глазами и даже не пытались ничего спрашивать.

— … неотвратимо поднимается страшная голова подводного змея… — при этих словах два стоящих неподалёку куста боярышника переплелись веточками и прижались друг к другу, — он разинул пасть, полную острых, как кинжалы, зубов, но тут… — Гарольд сделал театральную паузу, — лорд Джастин выхватил меч и из последних сил метнул его в чудовище! Меч, отразив луч внезапно появившегося над горизонтом солнца, вонзился прямо в глаз чудовища, и оно с протяжным воем нырнуло обратно в свою мрачную бездну. Огромная волна подхватила парусник, на котором не осталось ни одной целой мачты и швырнула в сторону проступившего сквозь туман скалистого берега. А вот что за земля и что там будет — про это мы с вами почитаем завтра.

Гарольд захлопнул книгу и повернулся к кустам.

— Ну-ка, а теперь все быстренько по своим местам, пока дядька Жиль не пришёл и не настучал нам всем: вам по веткам, а мне по голове. Завтра встречаемся здесь же в это же время.

— Гарольд, а где Вилли? — поинтересовалась я. — Он тоже нужен…

— Караулит Рича, как ты и просила, — пожал плечами Гарольд, стряхивая с расстёгнутого камзола розовые лепестки, — вообще странный он какой-то, мутный, я бы сказал.

— Гарольд, я хотела бы тебя кое с кем познакомить, — я сделала приглашающий жест, и из-за куста вышли Маркус, Дарий и Бернард, — точнее, кое-кому тебя представить.

— Эээ… — смог выдавить из себя ошарашенный Гарольд, глядя на короля абсолютно круглыми глазами.

— Ваше величество, — начала я, — этот молодой человек, который так впечатлил вас своим чтением, — кадет Гарольд Слейни, мой друг.

— То, что Тильда называет тебя другом — лучшая рекомендация из всех возможных, — король доброжелательно улыбнулся всё ещё не пришедшему в себя Гарольду, и тот низко поклонился.

— Лорда Маркуса ты, собственно, знаешь, как и лорда Дария, — продолжила я процедуру знакомства, — и они тебя, соответственно, тоже.

— Лорд директор, — поклонился Гарольд и, повернувшись к Везунчику, чуть замешкавшись, добавил, — лорд секретарь…

— Скажи, пожалуйста, друг мой, — Бернард продолжил захватывающий процесс разрушения стереотипов, — эти растения, они что — действительно понимают то, что ты им читаешь?

— Разумеется, — слегка расслабившись, ответил Гарольд, стараясь, впрочем, лишний раз не пялиться на живого короля, находящегося в, так сказать, шаговой доступности, — особенно Роуз и Квентин. Роуз — это вот эта великолепная роза, а Квентин — это боярышник Вилли, сейчас я скажу, который…

Тут один из внимательно прислушивающихся кустов бодро зашелестел веточками, показывая, что Квентин — это он. Бернард ошалело посмотрел на него и задумался. Я даже не сомневалась, что в его замечательной королевской голове зреет очередной гениальный план, как грамотно использовать разумные растения.

Тут Роуз прикоснулась к королевскому рукаву веточкой и, когда Бернард посмотрел на неё, вытащила из глубины роскошный полураспустившийся цветок и протянула королю.

— Это мне?! — потрясённо спросил король, как-то беспомощно оглянувшись на меня. — Спасибо! Какая красота! А вы можете попробовать со мной поговорить?

Роуз задумчиво пошелестела веточками, потом осторожно провела прутиком по лицу короля, который застыл, боясь даже дышать, и застыла. Бернард моргнул и стремительным движением снял с шеи какой-то медальон, после чего подошёл к кусту и шагнул так близко, что цветущие ветки практически окутали его со всех сторон. Мы не шевелились, глядя на то, как меняются эмоции на красивом лице: от удивления к абсолютному восторгу.

— Это потрясающе! — воскликнуло счастливое величество, выцарапываясь из розовых ветвей. — Восторг! Сказка! Чудо!

— Тебе понравилось? — с некоторым недоверием поинтересовался Маркус, глядя на короля так, словно тот попробовал странное экзотическое блюдо.

— Понравилось — это немного не то слово, — задумчиво ответил Бернард, продолжая рассеянно поглаживать Роуз по веточкам, которые эта хитрюга ему подставляла, — это что-то совершенно невероятное, удивительное. Тильда, — обратился он ко мне, — моя признательность не знает границ. Интересно, а тут много таких растений?

С этими словами король оглядел парк, как никогда напоминая ребёнка, попавшего в кондитерскую лавку: вокруг столько всего невероятного, что не знаешь, на что и смотреть-то!

— Не очень, ваше величество, — поняв, что монарх не настаивает на строгой субординации и соблюдении протокола, рискнул сказать Гарольд, и Бернард тут же к нему повернулся, — на весь парк штук двадцать-двадцать пять. Остальные спят или вообще никогда не были разумными.

— А как ты думаешь, с ними можно о чём-нибудь договориться? Они ведь могут рассказать о том, что видели или слышали? — Бернард говорил легко, вроде бы не придавая особого значения словам, но взгляд его был внимательным и серьёзным.

— Думаю, можно, — не слишком уверенно ответил Гарольд и уточнил, — но это лучше у них самих спрашивать, мне кажется.

— Ты не мог бы сделать это? — попросил его Бернард, и я вовремя сообразила, что хоть он и обладает ментальным даром, но окружающим совершенно не обязательно об этом знать.

— Конечно, я попробую, но у меня стихия не самая подходящая, — обалдевший от того, что сам король обратился к нему с просьбой, да ещё и общается с ним вот так вот, по-простому, Гарольд прикрыл глаза и словно отключился от всего происходящего.

— Ты представляешь, какие это невероятные, потрясающие возможности? — негромко спросил король у Маркуса, и тот лишь кивнул. — Главное — сохранить эту информацию в тайне, пусть это будет нашим секретным оружием.

— Они пока ничего не могут сказать, — Гарольд открыл глаза и неуверенно улыбнулся, — но им очень интересно… почти как слушать книги!

— Восхитительно! — просиял король и обратился к Гарольду, — скажи, друг мой, а где сейчас твой приятель, который, если я правильно понимаю ситуацию, должен следить за лакеем по имени Ричард? Когда вы договорились смениться?

— А откуда вы знаете, ваше величество, что мы так договорились и что Вилли должен за ним следить? — Гарольд никак не мог свыкнуться с мыслью, что спокойно беседует с королём, стоя на дорожке в парке, поэтому соображал явно медленнее, чем обычно.

— Кадет Слейни, не заставляйте меня краснеть за вас, — нахмурился Маркус, явно недовольный тем, что Гарольд задаёт вопросы вместо того, чтобы чётко отвечать, — вы же один из лучших…

— Простите, лорд директор! — тут же вытянулся по стойке «смирно» Гарольд. — Больше не повторится! С Вильгельмом мы договорились встретиться, — тут Гарольд бросил взгляд на часы, — через десять минут у коровы. Простите, у памятника.

— У тебя в парке есть памятник корове? — Бернард с искренним изумлением взглянул на Маркуса. — А почему корове? Откуда столь внезапная любовь к сельскому хозяйству?

— Ну, это как бы не совсем корова, — неожиданно смутился Маркус, вызвав тем самым очередной приступ любопытства у короля, — это памятник няне одного из моих предков… такой, знаете ли… необычный памятник.

— Я хочу его увидеть, — решительно заявил его величество, — тем более, что в мои ближайшие планы входит знакомство и со вторым перспективным юношей. Показывай свою корову!

Через минуту наше удивительное величество стояло возле креативного памятника няньке и задумчиво чесало в затылке, совершенно не по-королевски.

— Это же надо — жуть какая, — уважительно изрёк он, глядя на столбообразные ноги и свирепое лицо, — а почему ты её не выбросишь?

— А где я ещё такую найду? — ухмыльнулся довольный произведённым эффектом Маркус, — да и кадеты меня не поймут…

Он хотел что-то ещё добавить, видимо, о традиции надевать чепчик на столь впечатлившую короля статую, но прислушался и скомандовал:

— Кадет фон Гриффин, прекращайте прятаться в кустах и подойдите.

Из-за густого куста — к сожалению, не разумного, а самого обычного — выбрался встрёпанный Вилли в своей вечной кепке, которую он, впрочем, тут же сдёрнул с головы.

— Ваше величество, — он склонился перед Бернардом в неожиданно изящном придворном поклоне, и я в очередной раз подумала, что мои приятели-кадеты ох как непросты!

— Так это ты тот самый второй подающий надежды кадет? Вильгельм фон Гриффин? — король доброжелательно улыбнулся Вильгельму, вызвав у того некоторый культурный шок, который он, впрочем, смог довольно умело скрыть. — Это ты должен был следить за лакеем по имени Ричард…

Дождавшись, пока Вилли поприветствует Маркуса и Дария, Бернард продолжил:

— И как успехи? У тебя есть какие-нибудь новости?

Видя, что Вилли находится в некоторой растерянности, я решила немного прояснить ситуацию и сказала:

— Его величество в курсе того, что вы с Гарольдом по моей просьбе следили за конкретным лакеем, к тому же, как оказалось, он чрезвычайно заинтересовал и службу дознания, — тут Маркус и Дарий активно закивали, а Вилли и Гарольд переглянулись, после чего Вилли, как наиболее смелый, видимо, обратился к королю.

— Если ваше величество позволит, я хотел бы быстро переговорить с леди Клотильдой.

Чрезвычайно заинтересованное величество, естественно, позволило, и Вилли отвёл меня в сторону, аккуратно подцепив под локоток.

— Тильда, это всё что значит?! Откуда здесь король? И как много мы можем рассказать, чтобы не подставить тебя?

— Король здесь потому что, — я запнулась и оглянулась на короля, который, с трудом сдерживая довольную ухмылку, показал мне «джокерский» знак, который переводился примерно как «говори всё, но не увлекайся». Нет, король у нас, конечно, более чем своеобразный, но об этом я подумаю как-нибудь потом, — потому что служба дознания подозревает, что готовится заговор против короны.

— Это те, о ком я сейчас подумал? — тут же спросил Вилли, став внезапно чрезвычайно серьёзным.

— Да, — я кивнула, — и получилось так, что кроме лорда Маркуса, лорда Дария и нас с вами доверять его величество никому не может. Ну или почти никому, — поправилась я, подумав, что наверняка какие-то ещё серьёзные люди в курсе происходящего, а то как-то совсем не по себе.

— От того, чтобы заняться расследованием в такой уникальной компании, никто не окажется, — улыбнулся Вилли и, вернувшись к ожидающим нас мужчинам, произнёс, обращаясь к Бернарду:

— Мы в полном вашем распоряжении, ваше величество, и чрезвычайно польщены оказанным доверием.

— Это совершенно замечательная новость, Вильгельм, — довольно улыбнувшись, сообщил Бернард и протянул кадетам руку, которую те с восторгом пожали, — и я надеюсь, что вся информация, которая будет вам доверена, останется совершенно секретной.

— Знаете, ваше величество, — подумав и переглянувшись с другом, сказал Гарольд, — наверное, всем нам будет спокойнее, если вы возьмёте с нас магическую клятву: мы ведь только первый курс закончили и просто пока не все щиты выучили. От ментального воздействия, например, если что, точно не закроемся.

— Разумное решение, — сказал Маркус, с одобрением посмотрев на кадетов. — Сегодня же зайдите ко мне, я проведу все необходимые процедуры.

— Этот вопрос мы обсудили, — Бернард обратился к Вилли, — а теперь расскажи нам, Вильгельм, что тебе удалось выяснить об этом лакее, Ричарде?

Мгновенно ставший серьёзным Вилли кивнул, но Маркус жестом остановил его и сказал:

— Давайте-ка переберёмся в мой кабинет, так как только там мы будем застрахованы от нечаянных невидимых слушателей. Я совершенно не вас имел в виду, — поспешно добавил он, увернувшись от попытавшейся его шлёпнуть ветки пышного куста жимолости.

— А в столовой тоже не слышно, — сказала я, — к тому же, я полагаю, что этого, — тут я протянула парням свёрток с бутербродами и пирожками, — молодым растущим организмам явно будет недостаточно. А там и сами чаю попьём, и мальчиков покормим.

— Какая же ты хозяйственная и заботливая, Тильда, это что-то! — сказал Дарий, покосившись на гордого Маркуса и задумчивого короля. — Твоё величество, ты уверен, что Тильду нужно отдавать этому типу?

— Возьму её секретарём вместо тебя, — пригрозил Маркус, хмуро глядя на развлекающегося Везунчика.

— На улицу меня выгонишь? — Дарий продолжал веселиться.

— Ну, ты-то без работы не останешься, — включился в шутливую перепалку Бернард, — я тебя ею обеспечу лет на… — тут он задумался, — тридцать как минимум.

— Тогда ладно, — Везунчик посмотрел на ошарашенно слушающих эту перебранку кадетов и пояснил, — просто, понимаете, мы с его величеством и вашим лордом директором знаем друг друга настолько хорошо, что можем себе позволить определённые вольности.

— Мы так и поняли, — нейтрально сказал Вилли, бросив на прищурившегося Гарольда быстрый взгляд, — так куда нам идти?

— Давайте и правда чаю попьём, — согласился со мной Бернард и первым направился в сторону дома, — и от того вкусного пирога с клубникой я бы снова не отказался. Маркус, как ты думаешь, на твоей кухне найдётся кусочек пирога с клубникой для бедного некормленого короля?

— С этими вопросами теперь к Тильде. — отмазался жених, а я мстительно сказала:

— Не получится. Ты меня ещё не представил прислуге, так что кроме Малькольма и дядьки Жиля я никого не знаю. Поэтому вопрос с пирогом будешь решать сам.

— Первые почти семейные разборки, — доверительно шепнул кадетам Дарий, — может, Тильда ещё и передумает.

— Ну, сам так сам, — неожиданно покладисто согласился Маркус, вызвав у кадетов почти полное разрушение стереотипов.

Так, перешучиваясь, мы дошли до столовой и Маркус уже привычно накинул на неё полог. Получивший распоряжение незнакомый лакей отправился на кухню, а я спросила:

— А где Малькольм? Я его уже второй день не вижу…

— Отбыл с моим поручением, — ответил почему-то король, а не Маркус, — ты же понимаешь, что Малькольм не просто дворецкий, верно?

— Понимаю, — кивнула я и хотела рассказать о том, что он был другом моего отца, но решила, что эту историю я оставлю на чуть более подходящее время.

— Итак, — расположившись в кресле, король внимательно посмотрел на Вилли, который, поняв, что шутки закончились, сосредоточился и начал рассказывать.

— Этот лакей, Ричард Смит, появился в замке около полутора лет назад и сначала хотел получить должность непосредственно в замке, но так как свободных должностей не было, то ему предложили службу почтового лакея: забрать почту из портальной капсулы, рассортировать, передать что-то в служебное крыло, что-то в дом, ну, как личную почту. Он же доставлял посылки из города для студентов академии, может, и для преподавателей, тут я не знаю.

— Какая интересная должность, — задумчиво проговорил Бернард, — вроде бы незаметная, но, если ты знаешь, чем интересоваться, то будешь в курсе всего: кто кому написал, как часто приходят письма от определённых лиц и так далее. А почему у нас эта восхитительная должность была свободна?

— Потому что там такое жалование, что никто не хотел идти, а из своих… честно скажу: не подумал о том, что эта должность важнее, чем кажется. Моя вина, — Маркус закусил губу и нахмурился.

— А этот Ричард почему на маленькое жалование согласился, никто не интересовался? — продолжил расспрашивать Бернард.

— Горничные говорят, — тут Гарольд ухмыльнулся, а Вилли слегка покраснел, — так вот, они говорят, что когда его спросили, он объяснил тем, что за доставку «лишних» посылок получал денежку и от отправителей, и от получателей.

— В каком смысле — «лишние» посылки? — брови короля взлетели. — Маркус, у тебя в академии что, лимит на посылки?

— Разумеется, — невозмутимо кивнул жених, — иначе как ты мне предлагаешь готовить этих избалованных домашних мальчиков к суровым будням, если у них в комнате шкаф будет ломиться от всякой ерунды, от еды в том числе.

— В этом, конечно, есть рациональное зерно, — задумчиво сказал король, и, подумав, добавил, — я бы тоже доплачивал, наверное… Итак, прости, Вильгельм, я прервал тебя.

— Особо ни с кем из слуг дружбы не водит, ночует, как правило, здесь, в крыле для прислуги. Говорят, имеет слабость к женскому полу и хорошему вину. Одна горничная, она как-то подменяла подружку и убирала в комнатах персонала, так вот она говорила, что у него и личные вещи очень недешёвые, и на подоконнике стояли две бутылки из-под очень дорогого вина.

— А твоя горничная и в вине разбирается? — хихикнул Дарий, но всем было понятно, что он просто старается как-то рассеять ощутимо нарастающее в столовой напряжение.

— Она говорит, что видела в лавке это вино, но поняла, что ей не по карману даже четверть такой бутылки.

— Значит, любит женщин, хорошее вино, вне службы предпочитает дорогие вещи, ни с кем не сблизился за полтора года, — резюмировал король, — что ещё?

— Самое главное, — Вилли посмотрел прямо на короля, — когда он сегодня утром получал почту, я за ним проследил, и знаете, что я увидел?

— Не томи уже, — поторопил его Маркус, — что-то мне подсказывает, что самую вкусную новость ты приберёг на десерт.

— Он сразу начал рассматривать письма, прямо возле портальной капсулы, раскладывал их в две стопки, а потом замер, побледнел, словно привидение увидел, и спрятал одно письмо в карман.

— Мы должны узнать, что это за письмо, — решительно сказал король, — Дарий, это на тебе. Как хочешь, но чтобы загадочное письмо завтра, а лучше сегодня, было у меня.

— А если это просто любовное послание, адресованное ему самому? — торопливо вмешалась я. — Надо сначала узнать, что за письмо, а потом уже… привлекать специалистов…

Вилли внимательно посмотрел на Дария, что-то прикинул, кивнул сам себе, но промолчал, заработав уважительный взгляд короля.

— А как мы узнаем, от кого письмо? — озвучил основной вопрос Маркус. — И при этом умудримся не обнаружить свою заинтересованность?

— Есть у меня одна идея, — вздохнула я и вышла из столовой, сопровождаемая удивлёнными взглядами.